Часть 1 ст. 205 ук рф содержит так называемую специальную цель, определяемую как цель:
® нарушения общественной безопасности,
® устрашения населения,
® оказания воздействия на решения органами власти
В ст. 3 Закона «О борьбе с терроризмом» цель террористических действий имеет более широкий спектр:
® Нарушение общественной безопасности;
® Устрашение населения или оказание или оказание воздействия на принятие органами государственной власти решений, выгодных террористам;
® Удовлетворение неправомерных имущественных и (или) иных интересов террористов.
Специальная цель как один из основных признаков терроризма - удовлетворение неправомерных имущественных и (или) иных интересов террористов – делает возможным совершение актов терроризма из корыстных побуждений. Несмотря на то, что сущность актов терроризма составляют, как правило, действия, совершаемые по политическим мотивам, возможности их совершения по другим побуждениям, в т.ч. и корыстным, не следует исключать. Это дает нам основание говорить о терроризме:
Ø политическом и
Ø общеуголовном.
Помимо официальных формулировок цели существуют также научно-исследовательские. Так, по мнению И.И. Карпец цель терроризма - нанесение ущерба демократическим и прогрессивным социальным преобразованиям, собственности организаций, учреждений, частных лиц; запугивание людей, насилие над ними и физическое уничтожение в угоду реакционным взглядам и идеологии фашистского, расистского, анархистского, шовинистического либо военно-бюрократического толка, а также получение преступными элементами или покровительствующими им организациями, группами, лицами материальной или иной выгоды. Целью терроризма являются также дезорганизация и нанесение ущерба нормальным отношениям между государствами.
Способы совершения актов терроризма.
«Суицидный терроризм».
Терроризм в широком понимании многолик. Он вбирает в себя самые разные формы террористической деятельности – от политической, идеологической, религиозной и даже так называемой партизанской борьбы до разовых кровавых акций; от справедливой вынужденной борьбы за свое выживание, существование или освобождение до зверского уничтожения ни в чем не повинных людей в узко корыстных и политических интересах.
Поскольку суть терроризма состоит в устрашении общества, то террорист, совершая преступные действия, как бы старается «поставить общество на колени». Какими способами он это делает, не имеет существенного значения, - главное заключается в достижении преступной цели. Законодательно весьма сложно предусмотреть весь перечень способов совершения актов терроризма, поэтому в Законе «О борьбе с терроризмом» способы совершения террористических актов не конкретизированы, да и в ст.205 УК РФ введена категория «иных действий». И с этим следует согласиться, поскольку угроза совершения взрыва в пустыне (за исключением, конечно же, термоядерных, бактериологических и химических взрывов), вдалеке от жилых и промышленных районов вряд ли запугает общество. В то же время нельзя не признавать терроризмом действия лица, угрожающего, к примеру, убить хотя бы одного ребенка в целях достижения своих преступных замыслов. Насилие, угроза насилия, уничтожение (повреждение) имущества являются теми опробованными теорией уголовного права понятиями, которые могут как нельзя лучше отразить суть терроризма.
Ст.205 УК РФ указывает на такие способы совершения террористических преступлений как, «…взрыв, поджог и иные действия, создающие опасность…». И Артамонов в своей статье «Терроризм: проблемы уголовной ответственности»[4] считает, что в ст. 205 УК РФ речь должна идти не о «терроризме», а о конкретных действиях, направленных на достижение указанных в ней целей. Ссылка же на взрыв и поджог никак не укрепляет позицию законодателя. Таким способом могут совершаться самые различные преступления – от взрыва атомной электростанции и захвата транспортного средства с заложниками до вымогательства и хулиганства .
Поэтому с криминалистических позиций на этапе предварительного расследования является, по мнению И. Артамонова, целесообразным применять собирательный термин «терроризм». Тогда мы можем сказать, что захваты вертолетов с заложниками в Ростове и Минеральных водах, взрывы в междугородном автобусе в г. Нальчик, железнодорожных вагонов в Астрахани, Волгограде, Воронеже, Армавире; неоднократные взрывы троллейбусов и вагонов метро в Москве; варварские взрывы на Котляровском кладбище Москвы, жилых домов в Буйнакске, Москве, Волгодонске – это терроризм.
И. Артамонов предлагает законодательно расширить перечень способов реализации терроризма, дополнив уже существующие в ст. 205 УК РФ следующими:
ü Нападение, которое может совершаться как открыто, так и из засады (в т.ч. с большого расстояния, что обеспечивает более высокую степень конспирации);
ü Минирование объектов промышленности, транспорта, связи, военных объектов, жилых зданий;
ü Минирование мест постоянного нахождения жертвы;
ü Минирование маршрута передвижения объектов преступного посягательства, который предварительно тщательно изучается;
ü Применение взрывных устройств, закамуфлированных под бытовые предметы, в почтовых посылках или бандеролях и адресованные конкретному лицу (жертве);
ü Использование отравляющих веществ (в письмах, служебных документах, телефонных трубках и т.п.);
ü Вооруженный захват заложников и др.
Угроза «суицидного» терроризм. В последнее время большое распространение получил так называемый «суицидный» терроризм. По средствам массовой информации то и дело слышится: «… за рулем транспортного средства, начиненного взрывчаткой, находился террорист-смертник, … пояс «шахидов»». Так, что же такое «суицидный» терроризм и какова его природа?
«Суицидный» терроризм представляет собой готовность пожертвовать своей жизнью в интересах достижения определенной политической цели. При этом определяющим условием действий получившего психологическую и военно-физическую подготовку террориста является его готовность умереть в процессе выполнения поставленной ему задачи.
В 80-х годах случаи «суицидного» терроризма имели место в Ливане, Кувейте и Шри-Ланке. В 90-х годах он распространяется на Израиль, Индию, Панаму, Алжир, Пакистан, Аргентину, Хорватию, Турцию, Танзанию и Кению. С ростом миграции террористических групп из стран, в которых существуют конфликтные ситуации, появление инфраструктур группировок международных террористов и рост их финансовых возможностей в период, последовавший за окончанием войны, «суицидный» терроризм уже проник в Западную Европу и Северную Америку.
Существует около десяти религиозных и светских террористических групп, способных использовать «суицидный» терроризм как тактический прием в борьбе против своего или иностранного правительства. К таким группам относятся:
® Исламское движение сопротивления («Хамас») и «Палестинский исламский джихад» на оккупированных Израилем территориях;
® «Хезболлах» («Партия Аллаха») в Ливане;
® «Египетский исламский джихад» и «Гамайя исламия («Исламская группа») в Египте;
® «Вооруженная исламская группа» (GIA) в Алжире;
® международная группа “Барбар Халса» (BKI) в Индии;
® «Тигры освобождения Тамила» (LTTE) в Шри-Ланке;
® «Рабочая партия Курдистана (РКК) в Турции;
® «Аль-Каида» – сеть ячеек организации Усамы бен Ладена в Авганистане
Эти террористические группы используют бомбистов-самоубийц как в случайх пребывания на пике могущества, так и в периоды относительной слабости.
Мотивация. Некоторые группы, использующие «уицидный» терроризм, действуют на основе религиозных взглядов, религиозно-этнического национализма или национального этнического характера. Тем не менее, идеологической мотивацией некоторых «суицидных» бомбистов (к примеру, Хамас, Хезболлах) прежде всего является ислам.
Способ действия. Успех (если можно так выразиться) организации «суицидных» террористических акций зависит от ряда обстоятельств: уровня секретности, тщательности разведки и подготовки. Секретность позволяет обеспечить элемент внезапности, имеющий важнейшее значение для таких операций. Тщательная разведка дает возможность разработать детальный план и т.д. Часто перед атакой бомбист лично проводит окончательную доразведку. Постоянно совершенствовавшийся «суицидный костюм» первоначально представлял собой устройство, состоящее из квадратного блока взрывчатки, носимого в области груди и живота. Постепенно блок приобрел форму сердца, и его стали размещать непосредственно над пупком.
Все мы хорошо помним кадры недавних новостей с места террористического акта на Дубровке в Москве, демонстрирующие обвязанных поясами со взрывчаткой террористок-смертниц, держащих обеими руками провода, в любой момент могущих сомкнуться. Надо сказать, что участие женщин в «суицидных» акциях относительно распространенное явление. Считается, что такое использование женщин предполагает их незаметное приближение к объекту и введение его в заблуждение. Во-первых, женщины вызывают меньше подозрений, во-вторых, в консервативных обществах Среднего Востока и Южной Азии проведение личного обыска женщины осуществляется в редких случаях, в-третьих, женщины имеют возможность размещать взрывное устройство под одеждой, имитирую беременность.
Тем не менее, с моей точки зрения, женский «суицидный терроризм» (впрочем как и мужской), вопреки его оправданиям как явления национально-этнического или религиозного, ни что иное как религиозный фанатизм.
Уголовно-правовое регулирование борьбы с терроризмом.
Проблемы уголовной ответственности.
Правовое обеспечение противодействия терроризма в Российской Федерации основано на ряде нормативно-правовых актов, регулирующих нормы, определяющие террористическую деятельность, а также деятельность соответствующих органов государственной власти, обеспечивающих противодействие терроризму. Так, Государственная Дума 3 июля 1998 года приняла Федеральный закон «О борьбе с терроризмом», закрепившим основные принципы и направления борьбы с данным явлением. Тем не менее единственным нормативным актом, устанавливающим уголовную ответственность, является Уголовный кодекс РФ.
Впервые ответственность за терроризм введена Федеральным законом РФ от 01 июля 1994 года (ст. 213.3 УК РСФСР). Это многообъектное преступление, поскольку посягает на жизнь и здоровье граждан, на имущество, на общественную безопасность и нормальное функционирование органов власти. Устрашающее воздействие терроризма часто обращено к широкому и порой неопределенному кругу людей, даже к населению целых городов и административных районов или микрорайонов, а также к конкретным должностным лицам и органам власти, наделенным правом принимать организационные, управленческие, судебные или иные решения. Указанное воздействие может быть адресовано религиозным, политическим, общественным деятелям, деятелям культуры; в расчете на желаемую реакцию оно может осуществляться в отношении представителей деловых кругов, лиц, занятых в производстве и торговле, наконец, в отношении членов других преступных организаций. Так, сейчас терроризм достаточно часто применяется при вымогательстве, хотя далеко не всегда официально фиксируется в таком качестве.
Включение в уголовный кодекс специального состава преступления – терроризма – представляет собой значительный шаг вперед в деле более эффективного использования уголовного закона в борьбе со столь опасным преступлением. До 1994 г. уголовная ответственность предусматривалась только за убийство государственного или общественного деятеля или представителя власти в связи с его государственной или общественной деятельностью, с целью подрыва или ослабления советской власти, либо за нанесения тяжкого телесного повреждения тем же лицам, а также за убийство представителя иностранного государства с целью провокации войны или международных осложнений, либо за нанесение тяжкого телесного повреждения тем же лицам с той же целью.
Говоря об уголовно – правовом регулировании борьбы с терроризмом, рассмотрев положения уголовного закона, устанавливающего ответственность за данное преступление, нельзя не сказать о том, что существуют пробелы, недостатки и неточности уголовного законодательства регулирующего вопросы ответственности за террористические деяния.
Рассмотрим, к примеру, такой особо квалифицирующий признак, как «причинение смерти или иных тяжких последствий по неосторожности». Надо сказать, что неосторожная форма вины нетипична для акта терроризма, ибо терроризм может совершаться только с прямым умыслом, поскольку террорист осознает общественную опасность своих поступков, предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления. Прямой умысел террориста направлен на совершение взрыва или иного действия, создающего реальную опасность возникновения указанных последствий ради достижения определенных целей.
Субъективная сторона терроризма, повлекшего по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, характеризуется двойной формой вины: прямым умыслом по отношению к террористическим действиям и неосторожностью (как легкомыслием, так и небрежностью) по отношению к указанным в п.3 ст. 205 последствиям. Естественно, что неосторожно может быть нанесен и нетяжкий ущерб – в этом случае ответственность должна наступать по ч.1 или по ч.2 ст. 205.
Вряд ли достаточны также и основания признания терроризма, совершенного с применением огнестрельного оружия (п «в» ч.2 ст.205 УК РФ), опаснее терроризма, сопряженного со взрывом, поджогом и т.п. действиями (ч.1 ст. 205 УК РФ). Тем более, что по поражающим свойствам взрывные устройства часто намного превосходят поражающие свойства огнестрельного оружия,[5] поэтому совершенно непонятно, почему в п «в» ч.2 ст.205 не включено также использование боевых припасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Исходя из буквы закона получается, что устройство обвалов, камнепадов, затоплений с применением огнестрельного оружия или просто стрельба из него по зданию вокзала являются более опасным преступлением, чем совершение тех же действий с применением взрывчатых веществ или взрывных устройств либо взрыв на вокзале.
В первом случае действия виновного квалифицируются по п «в» ч.2 ст.205 УК РФ, во втором по ч.1 ст.205 УК РФ. Логика законодателя здесь непонятна. В связи с этим представляется необходимым ввести в число квалифицирующих признаков терроризма применение боевых припасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, тем более что п «к» ч.1 ст. 63 УК РФ относит такое использование к числу обстоятельств, отягчающих наказание.[6]
Также необоснованным является включение в Закон «О борьбе с терроризмом» признака применения насилия к организациям, поскольку понятие насилия сформулировано именно по отношению к человеку и подразумевает причинение различной степени тяжести вреда его здоровью, физической боли и т.д.. Согласно определению, данному в Толковом словаре, слово «насилие», означает применение физической силы к кому-нибудь, принудительное воздействие на физическое лицо, нарушение его личной неприкосновенности[7]. Поэтому возникает вопрос, как можно осуществить насилие в отношении неодушевленного предмета и применить насилие к организации.
Размах террористической деятельности в Чеченской республике показывает, что террористические акты совершаются в большей части именно организованной группой. Однако привлечение к уголовной ответственности организаторов преступных групп, в частности чеченских полевых командиров, не всегда представляется возможным и сопряжено с заведомыми трудностями, поскольку ст.35 УК РФ указывает, что лицо, создавшее организованную группу, будет нести ответственность за совершенные группой преступления, если они охватываются его умыслом, а умысел руководителей-террористов, как правило, направлен не на совершение конкретного акта терроризма, а на всю террористическую деятельность в целом. Все это вызывает необходимость существования уголовной ответственности за террористическую деятельность.
В заключение этого вопроса хотелось бы подчеркнуть: чем конкретней будут определены в уголовном законе признаки терроризма, тем эффективней будет борьба с ним. Принятие комплекса мер по созданию общегосударственной системы противодействия терроризму позволит существенным образом ограничить терроризм и террористическую деятельность и стабилизировать обстановку в стране.
Особенности терроризма в России.
Особенностью российского терроризма является его жестокость, пренебрежение жизнью мужчин и женщин, стариков и детей. Эта жестокость - прямое следствие пропаганды культа насилия, пренебрежения судьбой людей в жизненно важных вопросах. "Выживает сильный" - этот закон джунглей стал российской реальностью. Отсюда вытекает, как уже отмечалось, и героизация террористов. При этом, в идеологическом плане, они представляются в глазах общества как "борцы" за национальную или какую-либо социальную идею. Это связано и с другой особенностью - культивированием политического радикализма как способа достижения политических целей - прежде всего захвата власти.
Традиции политического радикализма в России имеют многовековую историю. К сожалению, и сегодня ни одна политическая сила, ни один институт государства не сформулировали идеологию, которая, отвергла бы политический радикализм и действовала бы в целях его устранения как традиции политической истории России.
Особенностью терроризма в России сегодня является и его капитальная вооруженность, вплоть до новейших видов оружия. Распад армии, системы правоохранительных органов и спецслужб, сложные социальные процессы в армии по существу открыли военные арсеналы как для уголовных элементов, так и особенно для представителей политического экстремизма. Более того, крупные финансовые средства, имеющиеся в руках политических радикалов, сторонников крайних форм и методов политической борьбы, позволяют оснащать террористов-боевиков, а если хотите, и просто бандитов, передовым техническим оборудованием, экипировкой, не только не уступающей, но и нередко более совершенной, чем та, которая есть у тех, кто должен бороться с терроризмом.
Наличие территорий, находящихся под контролем сил политического экстремизма, неспособность органов правопорядка и спецслужб контролировать ситуацию везде привели к тому, что подготовка боевиков, используемых в террористических акциях, проводится на специальных базах, с участием опытных инструкторов, в том числе и иностранных.
Необходимо отметить, что российский как уголовный, так и политический терроризм все в большей мере принимает интернациональный характер, выражающийся не только в координации действий с зарубежными террористическими группами или организациями политического экстремизма, но и в непосредственном участии иностранных граждан в террористической деятельности на территории России. Об этом недвусмысленно свидетельствуют события в Чечне и вокруг Чечни.
В деятельности наиболее жестоких организаций политического экстремизма, в особенности этнического характера, прослеживается стремление вынести террор за пределы своей местности, сделать его нормой, по крайней мере в регионе, с тем чтобы создать единый фронт в борьбе с государственной властью. Именно такие действия были характерны для группы Радуева в Кизляре. Явно просматривалась задача сделать Дагестан и другие республики в этом регионе еще одним очагом терроризма, развязать бандитскую деятельность на Северном Кавказе в целом.[8]
Важнейшим фактором обострения терроризма в России стал общий рост его проявления в мире.
Основную опасность для России представляют:
® националистический,
® религиозно-фундаменталистский
® и криминальный терроризм
Серии террористических актов в Москве и Волгодонске, десятки взрывов на железной дороге, хищения ядерных материалов (в 1993 г. была обнаружена недостача 100 кг урана)… Как не прискорбно констатировать, терроризм сопровождается похищением людей, захватом заложников, угонами самолетов, взрывами бомб в общественных местах, физическим устранением политиков и т.д.; и эти явления стали привычными и вошли в повседневную жизнь российского общества.
Главный способ самофинансирования терроризма – криминальная деятельность. Высокоорганизованная, оснащенная военная организация выигрывает в любой зоне организованной преступности. В результате чаще всего террористическая среда включает в свои структуры обычную преступность. Существование «серой» экономики практически невозможно без «крыши» из коррумпированных служащих государственного аппарата, налаженных коррупционно-лоббистских связей.
Главное условие процветания террора сегодняшнего дня – бурная реакция средств массовой информации, следствием чего являются ошибки в интерпретации, излишние подробности в описании трагедии, персонализация жертв и деперсонализация террористов. Телеэкран стал полем боя, и первое условие террористов уже не деньги, а присутствие тележурналистов. Быстро осознали террористы особенности нашего времени:
q Власть зависит от общественного мнения и выборов;
q Мощные СМИ падки на сенсации и мгновенно формируют общественное мнение;
q Люди боятся насилия и отвыкли от него.
Поэтому насилие и перемещается с представителей власти на мирных и беззащитных людей с демонстрацией катастрофических последствий через СМИ, формируя давящее общественное мнение на руководителей стран и правительств. Как говорит Дональд Родшильд, автор книги «Международное распространение этнических конфликтов: страх, растерянность, эскалация»: «когда террористическое насилие становится массовым и безадресным, общество реагирует на него в соответствии с собственной исторической традицей. Самое страшное – это публичное использование политиками страха или масс-медиа».
Международный терроризм.
С гносеологической точки зрения, вопрос о понятии “международный терроризм” длительное время продолжает оставаться открытым и не вполне определенным для юристов всего мира. Это, как считается, достаточно сложное социальное явление, в котором органически переплелись экономические, политические, нравственные аспекты. В современный период больший интерес представляет не теоретический и практический аспект рассматриваемой проблемы – как, где и в связи с чем зарождается, формируется терроризм как международное явление.
США, Россия, Северная Ирландия, Ирак, Кения, Колумбия, Танзания, Югославия, Япония, Албания, Аргентина, Турция, Индия, Египет, Пакистан, Израиль, Алжир, Испания – это далеко не полный перечень стран, где в связи с актами террора зафиксированы огромные людские и материальные потери.
Привлекает внимание тенденция увеличения террористических актов, ведущих к массовым жертвам, с ростом их циничности и жестокости. Так, если в 1985 г. в мире было совершено около 500 террористических актов, то спустя 10 лет – более 5 000.
И вот в Америке – супердержаве – произошел террористический акт с неслыханными до сегодняшнего дня разрушениями и самое прискорбное – многотысячными жертвами. США – самое мощное государство в мире. Не поэтому ли самый гигантский террористический акт за всю историю человечества произошел именно там? Терроризм вездесущ и ни один «железный занавес», ни одна, даже самая большая, стена в мире не смогут защитить государство от этого опаснейшего явления[9].
Глобализация и более широкая интернационализация терроризма на сегодняшний день являются неоспоримым фактом. В мире сегодня насчитывается более 500 террористических организаций. По минимальным оценкам их бюджет – 20 млрд долл. США. На Ближнем Востоке большую активность развили «Хамас» и «Хесболлах» – сикхские террористические движения в Индии, алжирские террористы. «Аль-Каида» - конгломерат нескольких объединенных групп, действующих в разных странах, направляет свою деятельнойть преимущественно против США («Большой сатана») и Израиля («Малый сатана»). Находясь в Афганистане, руководит этой организацией Усама бен Ладен.
Борьба с международным терроризмом требует пристального внимания, взвешенного и вдумчивого подхода не только к процессу по захвату и уничтожению террористов, но и к выявлению организаций террористического толка, находящихся в фазе становления .
Одним из самых сильных средств в борьбе с террористическими проявлениями является право и в первую очередь международное, поскольку терроризм давно перешагнул национальные границы государств. Европейская конвенция по борьбе с терроризмом от 27 января 1977г., Гаагская конвенция по борьбе с преступным захватом летательных аппаратов от 16 декабря 1970г., Монреальская конвенция по борьбе с преступными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, от 23 сентября 1971г., Международная конвенция о борьбе с захватом заложников от 18 декабря 1979г., Декларация о мерах по ликвидации международного терроризма от 9 декабря 1994г. – это далеко не полный перечень документов, призванных обеспечить безопасность людей, обществ, государств, как неотъемлемой составляющей мирового правопорядка в целом.