4. Морфология
Прежде чем перейти к вопросу о словоизменительных категориях, которые служат главным предметом рассмотрения в настоящем разделе, мы обсудим некоторые общие положения, относящиеся к морфологии. Морфемы в пределах слова условно делятся на корневые, словообразовательные и словоизменительные. И здесь, как и всюду в настоящей статье, попытки определения категорий предпринято не будет. Словообразовательные и словоизменительные элементы обычно группируются вместе как аффиксы. Они могут быть классифицированы на основе их местоположения относительно корня. Наиболее часто встречаются префиксы и суффиксы. Инфиксация, с помощью которой части корневой морфемы охватывают словообразовательный или словоизменительный элементы с двух сторон, может быть объединена с другим способом — прерывностью. Примером такого способа является вставка, что имеет место в семитских языках и что может быть названо амбификсацией (атЫПхтд). Амби-фиксация состоит в том, что аффикс имеет две части, одна из которых предшествует корню, а другая следует за ним. Все такие прерывные способы относительно редки, и некоторые языки ими не пользуются. Следующая универсалия поэтому, вероятно, вполне законна:
Универсалия 26. Если язык обладает прерывными аффиксами, то в нем всегда имеет место либо префиксация, либо суффиксация, либо и то и другое вместе.
Что касается отношений между префиксацией и суффиксацией, то здесь наблюдается общее преобладание суффиксации. Исключительно суффиксальные языки вполне обычны, а исключительно префиксальные языки чрезвычайно редки. В настоящем списке языков только тайский, кажется, исключительно префиксальный язык. Здесь снова обнаруживается связь с типологией основного порядка21.
|
|
Табл. |
11 |
|
I |
II |
III |
Только префиксация |
0 |
1 |
0 |
Только суффиксация |
0 |
2 |
10 |
Оба способа |
6 |
10 |
1 |
|
Рг |
Ро |
|
Только префиксация |
1 |
0 |
|
Только суффиксация |
0 |
12 |
|
Оба способа |
15 |
2 |
|
Универсалия 27. Если язык исключительно суффиксальный, то это язык с послелогами; если язык исключительно префиксальный, то это язык с предлогами.
Если в языке существуют и словообразовательные и словоизменительные элементы, то словообразовательный элемент более тесно связан с корнем. Отсюда вытекает следующее обобщение:
Универсалия 28. Если словообразовательный элемент и словоизменительный элемент следуют за корнем или оба предшествуют корню, то словообразовательный элемент всегда находится между корнем и словоизменительным элементом.
Видимо, нет языков без словосложения, аффиксации или того и другого вместе. Другими словами, вероятно, нет чисто изолирующих языков. Встречается значительное число языков без словоизменительных элементов, но, по-видимому, не существует языков без словосложения и словообразования. Вероятно, имеет место следующее:
Универсалия 29. Если язык имеет словоизменение, то он обязательно должен иметь и словообразование.
Обратимся теперь к категориям глагольного словоизменения; здесь мы можем утверждать: поскольку существуют языки без словоизменения, то, очевидно, существуют языки, в которых глагол не имеет словоизменительных категорий. В большинстве случаев, когда глагол имеет словоизменительные категории, между ними существует сложная иерархия.
Универсалия 30. Если глагол имеет категории лица и числа или если он имеет категорию рода, то он обязательно должен иметь и категории времени и наклонения.
Что категория рода связана в первую очередь не с глаголом, видно из следующего обобщения:
Универсалия 31. Если субъект или объект, выраженный именем существительным, согласуется в роде с глаголом, то обязательно согласуется в роде и прилагательное с существительным.
Согласование в роде между именем (обычно именным субъектом) и глаголом наблюдается менее часто, чем согласование в лице и числе; все же еще встречаются примеры первого без последнего (например, в некоторых дагестанских языках Кавказа). Однако там, где обнаруживаются подобные родовые категории, они всегда оказываются связанными также с категорией числа. Таким образом, мы имеем следующую универсалию:
Универсалия 32. В том случае, если глагол согласуется с именным субъектом или именным объектом в роде, он согласуется с ними и в числе.
Можно провести и дальнейшие наблюдения в этой области. Иногда такое согласование существительного и глагола в числе регулярно нарушается. Во всех таких случаях, если к этому имеет отношение порядок слов, очевидно, можно сформулировать следующую универсалию22:
Универсалия 33. Если между существительным и глаголом нарушается согласование в числе и связь их основывается на порядке слов, то глагол предшествует существительному и стоит в форме единственного числа.
Такие явления, как нарушение согласования, аналогичны нейтрализации в фонологии. Категория, которая не проявляется в позиции нейтрализации, в данном случае— множественное число, может быть названа маркированной категорией (как в классической фонологической теории Пражской школы). Подобные явления будут рассмотрены в дальнейшем.
Три наиболее общие именные словоизменительные категории — это число, род и падеж. Внутри систем числа существует определенная иерархия, которая состоит в следующем:
Универсалия 34. Нет языка, который, имея тройственное число, не имел бы двойственного. Нет языка, который, имея двойственное число, не имел бы множественного.
Категории не-единственного числа являются маркированными категориями по отношению к единственному, как указывается в следующей универсалии:
Универсалия 35. Не существует языка, в котором форма множественного числа не имела бы каких-нибудь ненулевых алломорф, в то время как есть языки, в которых форма единственного числа выражена только нулевым показателем. Формы двойственного и тройственного числа почти никогда не бывают выражены только нулевым показателем.
Маркированный характер не-единственного числа в противоположность единственному может обнаруживаться также, когда в языке одновременно имеются категории рода и числа. Взаимоотношения этих двух рядов категорий устанавливаются в следующих универсалиях:
Универсалия 36. Если язык имеет категорию рода, он обязательно имеет и категорию числа.
Универсалия 37. В единственном числе язык всегда имеет большее количество родовых категорий, чем в любом не-единственном числе.
Последнее положение иллюстрирует язык хауса, в котором мужской и женский род различаются в единственном числе, но не различаются во множественном. Обратное, по моим сведениям, никогда не встречается.
Падежные системы могут существовать вместе с родовыми системами или без них, а также с категорией числа или без нее. Немаркированной категорией падежных систем является субъектный падеж в не-эргативных системах и падеж, выражающий субъект непереходных и объект переходных глаголов в эргативных системах.
Таким образом, мы получаем следующую универсалию:
Универсалия 38. При существовании падежной системы единственный падеж, имеющий только нулевые алломорфы, — это тот, который в число своих значений включает значение субъекта непереходного глагола.
Что касается числа и падежа, между которыми существует особая морфемная граница, то между ними почти всегда устанавливается следующее отношение:
Универсалия 39. Там, где присутствуют морфемы числа и падежа и обе они следуют за именной основой или обе предшествуют ей, морфема числа почти всегда находится между именной основой и морфемой падежа.
По поводу согласования между прилагательными и существительными может быть сделано следующее общее утверждение:
Универсалия 40. В тех случаях, когда прилагательное следует за существительным, оно выражает все словоизменительные категории существительного *. В этих случаях существительное может не иметь формального выражения одной или всех этих категорий.
Примером служит баскский язык, в котором прилагательное следует за существительным, и только последний член именной конструкции содержит формальное выражение категорий падежа и числа.
Падежные системы наиболее часты в языках с послелогами, особенно в языках типа III. В нашем списке все языки этого типа имеют падежные системы. Есть несколько пограничных случаев или возможных исключений.
Универсалия 41. Если в языке глагол следует за именным субъектом и именным объектом и такой порядок слов является доминирующим, то язык почти всегда имеет падежную систему.
Наконец, коротко можно рассмотреть и местоименные категории. В основном, местоименные категории имеют тенденцию к большей дифференциации, чем те же категории существительного, но почти любое специальное утверждение по этому вопросу будет иметь некоторые исключения. В качестве общих утверждений можно сформулировать следующие универсалии.
Универсалия 42. Все языки имеют местоименные категории, включающие по крайней мере три лица и два числа **.
Универсалия 43. Если в языке категория рода свойственна существительному, то она свойственна и местоимению.
В местоимениях, как и следовало ожидать, категории рода имеют некоторое отношение к категориям лица.
* Данное положение не выполняется, по-видимому, в курдском языке. — Прим. ред.
** Исключением к этой универсалии (точнее, к постулату о том, что местоимения во всех языках имеют два числа) служит язык кави (древнеяванский), местоимения которого не различаются по числам. — Прим. ре.д%
Универсалия 44. Если язык имеет родовые различия в первом лице, он обязательно имеет родовые различия во втором или в третьем лице или в обоих вместе *. Существует также соотношение между родовыми категориями и категориями числа.
Универсалия 45. Если во множественном числе местоимения выражены какие-либо родовые различия, то какие-то родовые различия имеются и в единственном числе.