Смешение социальной проблематики и этнической риторики
Очень часто мы можем наблюдать, как огромные социальные, криминальные и тому подобные проблемы, существующие в России, обсуждаются исключительно в рамках этнической или конфессиональной терминологии.
Речь не идет о сознательных провокациях, в которых реально существующий социальный конфликт переводится в «этническую» плоскость, как это сделала, например, Юлия Калинина в 2003 году. Тогда она представила марш протеста бесквартирных офицеров российской армии как происки «арбузной/кавказской мафии». Речь — о неспособности журналиста отделить реальную проблему от существующего этнического или конфессионального стереотипа.
Например, как-то раз «Московский комсомолец» «осчастливил» своих читателей антимусульманской статьей, эпиграфом к которой было вынесено утверждение самого же автора «Не все мусульмане террористы, но все террористы мусульмане» (что является очевидной неправдой). И уж конечно, всем знакомы неправильные утверждения типа «все чеченцы, бандиты» или «все цыгане наркоторговцы». И любой здравомыслящий человек понимает, что утверждение «наркоторговля процветает из-за цыган» равноценно утверждению про ветер, который дует, потому что деревья качаются.
Про расистский аспект в освещения проблемы миграции мы уже упоминали выше. Но именно Журналист, пишущий на тему миграции, как правило, наиболее активен в продуцировании этноконфессионального языка вражды. Вообще интересна сама эволюция, произошедшая с понятием «мигрант» в последнее время. Еще пару лет назад под ним понимали любого человека, вне зависимости от его этнической принадлежности, сменившего место жительства, в том числе и внутри России (например, переехавшего из Иваново в Москву).
Если необходимо было уточнить именно этнонациональную позицию, говорящие или пишущие обязательно это делали. Сейчас же идет стремительная «этнизация» термина. Этнически русских иммигрантов, даже если они находятся на территории России нелегально (а о сложностях легализации в России написаны сотни статей и книг) теперь называют «соотечественниками» или «русскими переселенцами» А вот любой «нерусский», если только он не проживает статично на территории так называемых российских «национальных республик», может быть назван «мигрантом».
И это приводит нас к последнему типу ошибок журналиста, о котором хотелось бы упомянуть и который тесно связан с этнизацией антимигрантской риторики.
Отрицание гражданства по этническому принципу
В последнее время мы все чаще начали сталкиваться с выражениями, которые нам пришлось выделить в отдельный вид языка вражды и который мы назвали «отрицание гражданства» (то есть упоминание российских граждан как иностранцев в зависимости от их этнической идентификации). Пока подобные высказывания редки, но абсолютно очевидно, что количество их будет только расти.
Причин этого явления, безусловно, много. Это и многолетние боевые действия в Чечне, которые уже давно всеми воспринимаются исключительно как «война России с Чечней» — то есть явление скорее внешнее, чем внутреннее. Это и проблема коммуникации (в том числе и информационной) между субъектами Российской Федерации, которую один из экспертов однажды сформулировал так: «Глухие регионы не слышат слепую столицу». Это и постоянное появление на страницах газет недопустимых с точки зрения русской грамматики выражений типа «москвич и два таджика».
И вот уже журналист спрашивает воронежца, этнического чеченца, давно ли тот приехал в Россию, или осуждает женщину, которая сдавала квартиру «азербайджанцам, дагестанцам и прочим иностранцам».
Первоначально подобные высказывания относились исключительно к уроженцам Северного Кавказа. Однако постепенно они начали охватывать все новые и новые этнические группы. Например, из рассуждений о «концентрации иммигрантов» в Москве, можно узнать, что «почти по всему городу достаточно равномерно расселились татары».
А иногда в некоторых популярных, подчеркнем, изданиях можно встретить даже такие пассажи: «Жулики сидят. Оказались ими двое кавказоязычных россиян... и... якут. Все они находились в Нижнем Новгороде нелегально, по транзитной визе». Какая виза нужна россиянам на Волге? Как вообще такие авторы представляют себе карту России? И что значит «кавказоязычный»? А ведь именно эти эмоционально насыщенные рассуждения, а не какие-то политические или даже экономические мотивы наиболее эффективно работают «на публику». Мы назвали самые распространенные ошибки, которые встретились нам на протяжении нескольких лет систематической работы. Их совсем немного, можно пересчитать по пальцам одной руки. Но избавление от них, возможно, позволило бы избежать многих проблем как самим журналистам, так и их аудитории. Язык вражды: типология ошибок журналиста // Прикладная конфликтология для журналистов. М., 2006. С. 95-105. «стражи порядка обратили внимание на молодого кавказца, который вел себя крайне нервно... Армянин буркнул что-то нечленораздельное...Вообще, армянин вел себя крайне агрессивно — не исключено, что он находился под воздействием наркотиков».