[Править]Оценки и мнения

Участник войны Н. Н. Никулин, сержант 13-го гвардейского корпусного артиллерийского полка^[11]:

Конечно же, шли в атаку не все, хотя и большинство. Один прятался в ямку, вжавшись в землю. Тут выступал политрук в основной своей роли: тычанаганом в рожи, он гнал робких вперед… Были дезертиры. Этих ловили и тут же расстреливали перед строем, чтоб другим было неповадно… Карательные органы работали у нас прекрасно. И это тоже в наших лучших традициях. От Малюты Скуратова до Берии в их рядах всегда были профессионалы, и всегда находилось много желающих посвятить себя этому благородному и необходимому всякому государству делу. В мирное время эта профессия легче и интересней, чем хлебопашество или труд у станка. И барыш больше, и власть над другими полная. А в войну не надо подставлять свою голову под пули, лишь следи, чтоб другие делали это исправно.

Войска шли в атаку, движимые ужасом. Ужасна была встреча с немцами, с их пулеметами и танками, огненной мясорубкой бомбежки и артиллерийского обстрела. Не меньший ужас вызывала неумолимая угроза расстрела. Чтобы держать в повиновении аморфную массу плохо обученных солдат, расстрелы проводились перед боем. Хватали каких-нибудь хилых доходяг или тех, кто что-нибудь сболтнул, или случайных дезертиров, которых всегда было достаточно. Выстраивали дивизию буквой «П» и без разговоров приканчивали несчастных. Эта профилактическая политработа имела следствием страх перед НКВД и комиссарами — больший, чем перед немцами. А в наступлении, если повернешь назад, получишь пулю от заградотряда. Страх заставлял солдат идти на смерть. На это и рассчитывала наша мудрая партия, руководитель и организатор наших побед. Расстреливали, конечно, и после неудачного боя. А бывало и так, что заградотряды косили из пулеметов отступавшие без приказа полки. Отсюда и боеспособность наших доблестных войск.

Участник войны Левин Михаил Борисович:

Приказ предельно жестокий, страшный по своей сути, но если честно говорить — по моему мнению, он был необходим…

Многих этот приказ «отрезвил», заставил опомниться…

А насчет заградотрядов — то я всего лишь один раз столкнулся на фронте с их «деятельностью». В одном из боев на Кубани у нас дрогнул и побежал правый фланг, так заградотряд открыл огонь, где наперерез, где прямо по бегущим… После этого я вблизи передовой заградотряды ни разу не видел. Если в бою возникала критическая ситуация, то в стрелковом полку функции заградотрядчиков — остановить драпающих в панике — выполняла резервная стрелковая рота или полковая рота автоматчиков.

— Книга памяти. — Пехотинцы. Левин Михаил Борисович. Герой ВОВ. Проект Я Помню

Участник войны А. Дергаев:

Сейчас много говорят о заградотрядах. Мы стояли в ближайшем тылу. Непосредственно за пехотой, но я их не видел. То есть они наверно где-то были, возможно ещё дальше за нами. Но мы с ними не сталкивались. Несколько лет назад пригласили нас на концерт Розенбаума в концертный зал Октябрьский. Он поёт песню, в которой такие слова: «… вырыли мы окоп в полный рост. Немец бьёт нам прямо в лоб, а сзади заградотряд…». Я сидел на балконе и не выдержав вскочил и кричу: «Позор! Позор!» А вся публика проглотила. Я в перерыве им говорю: «Над вами издеваются, а вы молчите». Он и сейчас эти песни поёт. В общем как женщин мы на фронте не видели, так и НКВД.

1.10 Депорта́ция наро́дов — форма репрессий.^[1]

Советская депортационная политика началась с выселения белогвардейских казаков и крупных землевладельцев в 1918—1925 годах^[2]

Первыми жертвами советских депортаций стали казаки Терской области, которые в 1920 году были выселены из своих домов и отправлены в другие местности Северного Кавказа, в Донбасс, а также на Крайний Север, а их земля была передана чеченцам иингушам. В 1921 году жертвами советской национальной политики стали русские из Семиречья, выселенные из Туркестанского края.