Ярославль

В начале XVII века, когда Москва тяжело переживала смутное время, Ярославль, до того стоявший в стороне от основной арены исторических событий, стал центром бурной общественной жизни. Не теряет он своего значения и в середине века. Расположенный на Волге, на пересечении торговых дорог, Ярославль превращается в крупный торговый центр с многочисленным ремесленным населением и богатым купечеством. На средства этих богатых купцов и прихожан из посадских людей строятся храмы, великолепно украшенные фресками. Вкусы заказчиков, их мирские интересы, значительная широта кругозора сказались и на самом сюжетном составе этих росписей и на их трактовке. Поэтому, хотя в большинстве случаев храмы расписывались известными московскими мастерами, росписи их оставались неповторимо своеобразными; подобных им не найти в искусстве Москвы. Из ярославских фресковых циклов первой половины XVII века следует назвать роспись церкви Николы Надеина (1640). В небольших по размерам фресках, похожих на клейма иконы, просто и даже несколько примитивно рассказаны события из жизни Николы. Многие композиции обильно украшены орнаментом. К. фрескам Николо-Надеинской церкви близки фрески Троицкого собора Калязинского монастыря, относящиеся к 1654 году. Своего полного расцвета монументальная живопись Ярославля достигла во второй половине XVII столетия. Роспись храма Ильи Пророка, самая значительная из всех ярославских росписей, была исполнена в 1681 году группой мастеров под руководством московских художников Гурия Никитина и Силы Савина. Наиболее интересны в ней фрески, расположенные по стенам и посвященные истории Ильи и ученика его Елисея. В этих фресках тема священного писания зачастую претворяется в увлекательный рассказ, в котором светские моменты преобладают над религиозным содержанием.

Юноша. Фрагмент росписи церкви Ильи Пророка в Ярославле (1681)			Фреска церкви Ильи Пророка в Ярославле

Так, в одной из фресок, изображающих чудесное исцеление святым отрока, сцена самого чуда отодвинута к самому краю композиции. Главное место занимает изображение жатвы. Представлено желтое хлебное поле, на котором жнецы в ярких рубахах сильными, размашистыми движениями жнут и вяжут в снопы рожь. Вдали на горизонте, как бы на фоне синего неба, вырисовываются темно-зеленые силуэты деревьев, одиноко стоящих среди ржаного поля. Побочный, бытовой эпизод, который в соответствующей гравюре Библии Пискатора представлял собой небольшую сцену в глубине композиции, превратился у художника в главную тему фрески. Гравюры Библии Пискатора лежат в основе многих фресок ярославских храмов. Видимо, они привлекали русских художников светским характером своих изображений. Но каждый раз они подвергались сильной переделке, изменявшей не только смысл изображенного, но и самые художественные приемы. Перспективные изображения гравюр русские художники развертывали на плоскости, придавая фреске сходство с пестрым декоративным ковром с равномерно разбросанными яркими пятнами. В росписи галерей и паперти Ильинской церкви можно обнаружить много фантастических, сказочных мотивов. Здесь развиты темы ветхозаветные и эсхатологические, в изображении которых исполнявшие их мастера, менее связанные священным назначением храма, обнаруживают неистощимую находчивость. Особенно занимательно рассказана история сотворения мира и первых людей. Среди фресок на апокалиптические темы есть одна, изображающая «Ангела Силы»: «Лицо его как солнце и ноги его как столпы огненные», — говорится о нем в Апокалипсисе. Художник изобразил гигантскую фигуру ангела, тело которого сплошь состоит из облака, вместо ног столбы пламени, а лицо представляет собой ярко-красное солнце с расходящимися во все стороны лучами. Таких смело задуманных образов немало во фресках галереи храма. Через всю роспись основной темой проходит увлекательный рассказ о мире светлом и красивом, в котором живут и действуют не столько аскетически настроенные святые, сколько обычные смертные люди. Попытка оправдания простого, «земного» человека особенно отчетливо выражена в изображении Страшного суда, занимающего западную стену храма. Это сказалось и в пристрастии художника к изображению красивого человека, окруженного столь же красивым пейзажем и богатой архитектурой, и в том, что в этих фресках с необычной для древнерусского искусства смелостью дано изображение нагого тела («Блудница на Звере», «Жена   Пентефрия»,   «Купающийся  Нееман»,   «Непорочная   Сусанна»,   «Вирсавия»  и др.). Фрески Ильинского храма покрывают стены сплошным многоцветным ковром. В стремлении к

Фрагмент орнаментальной росписи Ярославской церкви

декоративности художники зачастую сплетают контуры фигур в один замысловатый узор; увлеченные орнаментом, они не только включают его в сюжетную композицию, но и создают целые орнаментальные панно. К фрескам Ильинской церкви очень близки не только по времени, но и по темам и характеру исполнения росписи храма Иоанна Златоуста в Коровниках. Несколько позднее Ильинской, в 1694—1695 годах, была расписана церковь Иоанна Предтечи в Толчков е. Выполняла роспись группа мастеров в 16 человек под руководством Дмитрия Григорьевича Плеханова. Фрески этой церкви также являются выдающимся памятником монументальной живописи Ярославля. Однако, исполненные по заказу прихожан, они несколько строже ильинских и по выбору сюжетов и по характеру их трактовки. Главное место отведено композиции на тему «Премудрость созда себе храм». На стенах фрески расположены в семь рядов. Три верхних ряда посвящены притчам о святой премудрости, в среднем, основном, цикле рассказано житие Иоанна Предтечи. Во фресках галлереи и паперти многие изображения повторяют уже найденные ильинскими мастерами композиции. Кроме этих двух циклов в Ярославле в конце XVII века был создан еще целый ряд менее значительных росписей. К 1691 году относятся фрески церкви Николы Мокрого. Наиболее интересны в них апокалиптические сцены. Гораздо ниже по своим художественным качествам относящаяся к 1696—1700 годам роспись церкви Богоявления. Роспись Федоровской церкви конца XVII века во многом близка ильинским фрескам. Ярославская иконопись так же, как монументальная живопись, отличалась значительным своеобразием. Сохранилось множество превосходных ярославских икон конца столетия и среди них такие, как житийная икона Ильи, ныне находящаяся в Третьяковской галерее, икона «Благовещение» в Ильинской церкви, икона Иоанна Предтечи, икона «Вознесение» в Толчковской церкви я ряд других. В таких иконах, как икона Предтечи в Третьяковской галерее, огромная фигура святого располагается обычно в центре на фоне пейзажа, где отделенные друг от друга горками, тропинками и речками изображены сцены из его «жития». В этих жанровых сценах проявляется много наблюдательности. Большой интерес представляют в них архитектурные мотивы полу фантастического характера.

"Иоанн Предтеча с житием". Фрагмент иконы			"Иоанн Предтеча с житием" (XVII в)

Одновременно с ярославскими возникает ряд значительных фресковых циклов в других городах средней России. Цикл росписей в. Воскресенском соборе в Романове-Борисоглебске (ныне г. Тутаев) относится к 1680 году; 1685 годом датируются фрески собора Ипатьевского монастыря в Костроме. В 1686—1688 годах создается роспись Софийского собора в Вологде. При отдельных удачах эти фрески в целом значительно уступают ярославским.