Список литературы по Модулю 1.

1. Курс экономической теории: учебник / под ред. Чепурина М.Н., Киселевой Е.А. – 5-е изд. исп., доп. и перераб. – Киров: «АСА», 2006. – 832 с. – Гл. 3.

2. Макконнелл, К.Р., Брю, С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика / пер. с англ. 14-го изд. – М.: ИНФРА–М, 2003. – 972 с. – Гл. 2.

3. Нуреев, Р.М. Курс микроэкономики: учебник для вузов. – 2-е изд., изм. – М.: Норма, 2005. – 576 с. – Гл. 2.

4. Селищев, А.С. Микроэкономика. – СПб.: Питер, 2002. – 448 с. – Гл. 1.

5. Экономика. Микроэкономика: учебное пособие / под общ. ред. И.В. Дегтяревой. – М.: Изд-во МАИ, 2006. – 285 с. – Тема 1.

6. Экономика: учебник / под ред. А.С. Булатова. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: Экономист, 2005. – 831 с. – Гл. 1, 2, 3, 6.

7. Экономическая теория: учеб. для студ. высш. учеб. заведений / под ред. В.Д. Камаева. – 10-е изд., перераб. и доп. – М.: ВЛАДОС, 2004. – 592 с. – Гл. 2, 3.

8. Экономическая теория. Микроэкономика – 1, 2: учебник / под общ. ред. Г.П. Журавлевой – М: Дашков и К., 2004 – 934 с. – Гл. 1, 3, 4.

Практикум к модулю II рыночная экономика

ЗАДАНИЯ К РАЗДЕЛУ 1 Аудиторная работа

СИТУАЦИЯ 1.

Источник: Елизавета Никитина. Культура быта / SmarfMoney. (107).- 19 мая. - С. 62-63

Этическое потребление: позиция или способ продвижения товара

Попробуйте ответить себе на простой вопрос: насколько вы готовы стать социально ответственным потребителем? Отказаться от черной икры из-за угрозы исчезновения осетровых, ежедневно сортировать мусор для его экологически правильной переработки, выйти на субботник в помощь дворникам-гастарбайтерам или исключить из своей жизни товары, при из­готовлении которых использовался детский труд? Можно биться об заклад, что вас возмущает и браконьерство на Волге, и эксплуатация несовершен­нолетних. Но много ли с того толку?

На Западе уже давно начинает набирать силу так называемое этическое потребление. Его формируют активные участники различных обществен­ных движений, которые занимаются расследованиями, предают гласности различные темные и закрытые стороны деятельности крупных корпора­ций. Особенно это касается фактических условий работы на их предпри­ятиях в странах третьего мира.

Движение за этическое потребление — реальная сила, и транснациональ­ным компаниям давно приходится считаться с нею. Достаточно вспомнить историю, случившуюся с Nike, когда в СМИ просочились данные о чрез­мерно жестких условиях труда на азиатских фабриках компании. В Паки­стане зарплата детей, занятых в нарушение всех мыслимых законов на производстве, составляла 0,6 долл. США за один рабочий день. А на фаб­рике во Вьетнаме рабочая неделя составляла 65 часов (при шестидневной занятости это более 10 часов в день).

Скандальные статьи вылились в мощный общественный протест, стоив­ший Nike изрядных потерь. Массовые отказы от потребления продукции под брендом Nike привели к тому, что продажи корпорации в США, Канаде и Мексике по итогам 2003 г. снизились на 7%. В частности, продажи крос­совок только в США упали на 4%. Это стало одной из причин отставки в 2004 г. Филиппа Найта, генерального директора, совладельца и основате­ля Nike. Акционеры не простили ему скандала, фатальным образом сказав­шегося на имидже компании.

На Западе после подобных разоблачений начала формироваться волна инициатив со стороны предпринимателей, которые тем или иным спосо­бом информируют своих покупателей о том, что при изготовлении их про­дукции незаконный детский труд не использовался. Предприниматели го­товы перенести такую практику и в Россию. Надо только, чтобы идеями этического потребления прониклись чиновники.

Вместе с тем культ этичного потребления в некоторой степени становится противопоставлением идеям так называемого экобиологического образа жизни. «В России из-за отсутствия грамотного продвижения этой темы сформировалось неправильное понимание сути «био». Считается, что эти продукты полезны для здоровья. Но ничего подобного: они полезны для природы. Это определенное мировоззрение, твое гуманное отношение к окружающей среде. Ведь какую-нибудь пармскую ветчину или сало вряд ли можно считать здоровым питанием, но при этом они тоже «био» . Изна­чально вся эта «биокультура» сформировалась в среде хиппи и только за­тем была принята на вооружение маркетологами и превратилась в бизнес. Производители «био» пропагандируют гуманное отношение к животным, растениям, вообще к живой природе. Они используют только ручной труд, никаких механизмов и химикатов. Стандарты подобной деятельности в Америке и в Европе уже закреплены законодательно. Только чтобы подго­товить почву к экоземледелию, нужно примерно шесть лет: поля обрабаты­вают специальными составами, чтобы вывести всю химию, замеряют розу ветров, чтобы исключить осадки с химических предприятий, и т.п. Сама территория должна быть сертифицирована как пригодная для изготовле­ния биопродуктов, после чего сертификацию проходит само производство и уже потом — готовая продукция.

Благодаря такому жесточайшему контролю на Западе, покупая биопродук­ты, можно быть абсолютно уверенным в них. Правда, ктому, что получается в конечном счете, нужно еще очень долго привыкать. Биопродукты облада­ют довольно специфическим вкусом, который нравится далеко не всем, а уж гурманам и подавно. Так что выбор в пользу «био» больше социальный, нежели гастрономический.

На этом фоне в бизнес-среде гораздо больше приверженцев находят част­ные проекты по благотворительности, когда на собственные средства со­держатся детские дома, больницы или собираются средства на дорого­стоящее лечение больных.

Сейчас в России формируется целый пласт социально ответственных биз­несменов, занимающихся в частном порядке благотворительностью, и таких проектов будет становиться с каждым годом все больше. Расстраивает лишь, что публичных персон среди таких ответственных граждан маловато. «Кроме того, в развитых странах государство поощряет и стимулирует бла­готворительность. У нас же может быть так, что полугосударственный банк, когда принимает благотворительные переводы, берет комиссию. При этом чиновникам, которые для большинства населения олицетворяют собой го­сударство, сегодня в общем-то не до социальной ответственности. По крайней мере, популяризацией этих идей они не слишком озабочены». Впрочем, надежда все-таки есть, что если не через 20, то хотя бы через 50 лет что-то в этом плане изменится

СИТУАЦИЯ 2.

Как выбрать надежный банк...

В настоящее время большинству россиян уже ясно, что сбережения лучше хранить не дома, а в хорошем банке. Как же грамотно выбрать банк? Эксперты советуют исходить из двух взаимосвязанных характеристик: уровень надежности банка и степень его доходности. Вряд ли стоит стре­миться заработать на процентах по вкладу, рискуя в один момент потерять не только эти проценты, но и сам вклад. Сбережения важно сохранить, а получить на них доход — это уже по возможности. Поэтому на первом этапе следует анализировать не предлагаемые банками проценты, а опреде­литься со степенью их надежности.

Стоит разузнать, сколько лет банк работает на рынке и как перенес кризис 1998 г. и финансовые потрясения последующих периодов. Если клиенты банка в трудные времена не пострадали, то можно рассчитывать, что и в дальнейшем все будет нормально. Очень хорошо, если в банке, к которому вы присматриваетесь, держит деньги ваша городская администрация и крупные предприятия. Они в случае чего помогут «своему» банку, а значит, и его клиентам. Обязательно следует убедиться, что изучаемый банк вхо­дит в систему страхования вкладов.

Определившись с надежностью, стоит обратить внимание на доходность, т.е. на те проценты, которые вы будете получать на ваш вклад. Доходность депозита зависит от многих факторов и прежде всего — от срока депозита. При прочих равных условиях чем больше срок вклада, тем больший про­цент можно получить.

Самые низкие проценты начисляются по «текущим» вкладам, предостав­ляющим клиентам возможность в любое время класть на них или снимать деньги. Если раньше чем через пару-тройку месяцев деньги не понадобь­ся, имеет смысл сделать выбор в пользу трехмесячного срочного вклада Доход по таким депозитам заметно больше. Еще более выгодным буц~ вклад на полгода или на год.

Представим на координатной плоскости всю совокупность вкладов, пред­лагаемых на рынке банковских услуг. По одной оси будем откладывать уро­вень надежности банков, используя публикуемые рейтинги, по другой — предлагаемые банками проценты по вкладам. Полученная диаграмма и бу­дет представлять собой карту безразличия, о которой уже шла речь.

СИТУАЦИЯ 3.

Источник: Микроэкономика. Российская практика, 2011, с.220-221.

ИЗ РОССИЙСКОЙ ПРАКТИКИ: На что тратят свои деньги россияне?

Современный российский потребительский рынок преодолел некогда присущую ему острую дефицитность. Можно говорить о том, что он сформировался по всем важнейшим группам товаров и услуг индивидуального потребления, продающимся по свободным ценам. Здесь представлены продукты питания, промышленные изделия краткосрочного и длительного пользования, строительные материалы и жилье, автомобили, бытовая техника и разнообразные средства связи, книги и другая печатная продукция, информационные и туристические услуги, услуги здравоохранения, образования, культуры.

Если сгруппировать эти блага в условной «потребительской корзине», распределяя их на три группы в соответствии со структурой потребительских расходов россиян, то картина будет примерно следующей.

Первая группа — продукты питания, на которые российское население расходует примерно 52% своих доходов. Это очень большая доля, свидетельствующая о бедности российского потребителя — почти все его доходы уходят на оплату еды. В развитых странах на аналогичные цели идет только 15-25 %.

Расходы на питание распределяются следующим образом:

• мясо и мясопродукты (13,6%);

• хлеб и хлебопродукты (8,6%);

• сахар и кондитерские изделия (7,0%);

• картофель и овощи (4,2%);

• рыба и рыбопродукты (2,7%);

• алкогольная продукция (2,5%);

• молок и молочные продукты, яйца, растительное масло, чай, кофе, безалкогольные напитки и др.

Вторая группа — промышленные, непродовольственные товары, на которые расходуется 30,8% доходов населения. В этой группе товаров расходы распределяются в таком порядке:

• аудио- и видеотехника (13,5%);

• одежда (13%);

• мебель (3,8%);

• предметы личной гигиены и медицинские товары (3,8%);

• транспортные средства (3,1%);

• предметы отдыха и развлечений (2,5%);

• табак (1,3%);

• галантерейные товары (0,5%);

• обувь, белье, ткани, строительные материалы, топливо и др.

Третья группа благ в российской потребительской корзине — это услуги. На них приходится очень мало — примерно 11,4% расходов (в развитых странах — %, именно среди услуг особенно много благ повышенного качества), распределение следующее:

• услуги жилищно-коммунального хозяйства (4,7%), в западных странах на это у среднего потребителя уходит 20-30 %;

• услуги образования (1,5%, на Западе — около 10%);

• услуги по ремонту бытовой техники и предметов пользования (1%);

• услуги по ремонту квартир, построек (0,7%);

• медицинские услуги (0,6%);

• услуги правового характера, туризм, оздоровительные услуги, услуги пас­сажирского транспорта, связи и прочие.

Если попытаться кратко суммировать суть описанных нами потребительских предпочтении современных россиян, то они сконцентрированы на удовлетворении простейших, наиболее неотложных потребностей. Прежде всего, надо быть сытым, одетым и (на дворе все-таки XXI век!) иметь магнитофон с телевизором. На достижение этих не слишком амбициозных целей направляется 4/5 доходов наших сограждан.

Свойственную развитым странам структуру потребительских предпочтений, на первом месте расходы на просторное и хорошо меблированное жилье, автомобиль, туризм, развлечения, образование и качественное медицинское об­ивание, в России еще только предстоит сформировать. И произойдет это, свидетельствуют кривые Энгеля, только тогда, когда существенно повысится уровень жизни всего народа.

СИТУАЦИЯ 4

Источник: Архангельская Н. Кто беден в России // Эксперт. — 2004. — № 16 (417).-С. 88-90

Бедность в России (проблема бюджетных ограничений)

Бедность в России — модная тема. Из локальной проблемы в начале 1990-х годов нищета выросла в глобальную, объективно став тормозом развития экономики. Медлить с ее решением больше нельзя, ибо проблема эта мно­голика и многослойна. Взять хотя бы простой, казалось бы, вопрос: кого счи­тать бедным? Государство выработало некий критерий — минимальная по­требительская корзина. Но на бытовом уровне часто работают совершенно другие ориентиры.

Поданным социологов, например, если человек, сколь бы беден он ни был, видит соседа еще более неимущего, то считать бедным себя он уже не склонен. Вместе стемна вопрос в лоб: считаете ли вы себя бедным? — ут­вердительно отвечают более 40% россиян.

Еще одно любопытное обстоятельство. Как утверждают эксперты, более или менее точные сведения о доходах граждан можно получить лишь из информации о расходах-, по логике вещей сумма доходов должна равнять-

Однако макроэкономические расчеты показывают, что расходы наших граждан превышают их официальные доходы на треть — цифры из года в год колеблются незначительно. В принципе свои доходы склонны зани­жать граждане любой страны, но таких «ножниц» больше нигде в мире нет

Официальные государственные критерии бедности тоже «хромают на обе ноги». Пресловутая потребительская корзина рассчитывается по «совет­ским лекалам» (одно пальто и два платья на пять лет, 450 г вареной колбасы на человека в год) и выглядит полным анахронизмом. В целом же бедность — понятие относительное. Нет единого определения бедности, скажем, для США, России, Нигерии или Швеции. Но для выявле­ния ее крайних форм единый инструмент существует. Определяется доля населения, живущего на один доллар в день 1с поправкой на холодный климат).

Согласно этой методике бедными следует считать людей, живущих на 25 руб. в день. В России таких — около 7%. В США и Западной Европе таких бедных нет вообще, если речь идет о гражданах. В Восточной Европе их 3—4%, а в Китае- 18%.

Специфика России — наличие бедных среди имеющих работу. Самые бед­ные из работающих — бюджетники, а самые неимущие среди них — меди­ки и учителя. Средний возраст бедняков определить невозможно, но в це­лом корпус бедняков старше, чем состоятельные люди. Тендерный фактор постепенно сходит на нет. Зато все более серьезным фактором бедности становится уровень образования.

СИТУАЦИЯ 5

Источник: Сорокина Н. Портовые пробки // SmartMoney. — 2007. — №42. — 05 ноября

Портовые пробки, или закон убывающей отдачи на контейнерном рынке России

Как свидетельствует официальная статистика, темпы роста объемов контей­нерных перевозок в нашей стране вдвое превышают общемировые. Однако даже если такая динамика сохранится, это не слишком улучшит ситуацию, по­скольку мощности по обработке грузов расти в таком же темпе не успевают. Правительство планирует за три года утроить мощности по обработке гру­зов. Но эти планы неоправданно оптимистичны: даже если потенциальные объемы терминальной перевалки будут расти на 25%, прирост мощностей по обработке грузов вряд ли превысит 10-12% в год. Контейнеры — одно из самых удобных средств перевозки грузов. Поэтому в мире уровень контейнеризации достигает 70%. В России до сих пор пред­почитают перевозить традиционным способом — навалом или наливом, и уровень контейнеризации не превышает 3-4%.

Как результат, часть прибыли уходит в порты сопредельных государств: например, порты Балтии ежегодно обрабатывают до 300 000 направляю­щихся в Россию контейнеров. Большой порт Санкт-Петербурга оценивает ежегодные потери от недополучения этих грузов в 20 млрд руб. Но сам порт принять их не может: не хватает терминальных мощностей. На Дальнем Востоке проблем еще больше, чем в Северной столице, ведь груз надо не только разгрузить, но и доставить до конечного пользователя. На сегодняшний день ОАО «РЖД» располагает только 4-0 контейнерными терминалами, а необходимо 120.

В 2007 г. все крупные приморские города России приняли 2,9 млн контей­неров. Это оборот заштатного китайского порта. Для сравнения, Гамбургза год пропускает порядка 9,3 млн контейнеров, Роттердам — 10,3 млн, Гон­конг — 23,6 млн, а Сингапур — 27,84 млн контейнеров. Следствием этого дефицита становятся растущие цены. Сборы портов за обработку грузов в России в разы превышают тарифы зарубежных конку­рентов, и как результат, все больше операторов отдают предпочтение пор­там сопредельных государств.

Согласно планам строительства новых терминалов, компании-операторы могут к 2010 г. утроить мощности по обработке контейнеров и довести их до 4,5 млн в год. Однако решения проблем перегрузки и транспортировки кон­тейнеров пока нет. А значит, рассчитывать на утроение грузопотока к 2010 г. пока не приходится.

СИТАУЦИЯ 6

Источник: Микроэкономика. Российская практика, 2011, с.231-232.

ИЗ РОССИЙСКОЙ ПРАКТИКИ: Сколько стоит «Роснефть»?

Попытки приватизировать «Роснефть» предпринимаются с конца 1997 г. За­кулисная борьба соперников-покупателей, противостояние топ-менеджеров компании, скандальные провалы аукционов, таинственная продажа за долги активов — все смешалось в этой истории приватизации по-русски, запутанной, как детектив. Главное препятствие в осуществлении сделки в том, что ее участ­ники — государство, руководство «Роснефти» и потенциальные покупатели — не могли сойтись в оценке альтернативных издержек использования производствен­ных ресурсов данного нефтяного холдинга.

Государство боялось продешевить. В стремлении «подогреть» спрос цена продажи долго не назначалась. Правительственные чиновники декларировали намерение продать госсобственность дорого. Потенциальные покупатели старались выставить «Роснефть» в дурном свете, чтобы снизить альтернативные издержки и за счет этого «сбить» цену сделки.

Весной 1998 г. для независимой оценки «Роснефти» была приглашена иностранная аудиторская фирма «Dresdner Kleinwort Benson». Определив стоимость запасов нефти, стоимость и степень износа основных фондов и др., аудиторы предложили запросить за компанию 1,6—1,7 млрд. долл.

Государство сочло такую оценку своих альтернативных издержек занижен­ной. Оно полагало, что потенциально ценность запасов нефти и активов компа­нии выше (например, если ориентироваться на стоимость аналогичных активов в других странах). Просто высокие риски капиталовложений в нестабильной, транс­формируемой экономике отпугивают инвесторов, снижают текущую оценку альтернативных издержек. В мае 1998 г. правительство назначило стартовую цену в 2,5 млрд долл. Увеличение цены в сравнении с рекомендациями аудиторов мотивировалось тем, что предлагаемый пакет акций (75 % плюс одна акция) позволя­ет быть не просто совладельцем «Роснефти», но и контролировать ее.

Однако иностранные члены консорциумов покупателей решили, что альтер­нативные издержки покупки слишком велики. За такие деньги можно купить неф­тяные месторождения в более стабильных, чем Россия, странах. Отечественные же участники запрошенной суммы просто не имели. Аукцион был сорван.

Но правительство не могло отказаться от сделки. Причина — обострившиеся в 1998 г. финансовые проблемы. Низкая собираемость налогов, дороговизна внут­ренних и недостаточные размеры внешних займов делали этот приватизацион­ный проект заманчивым способом пополнения государственного бюджета. Те­перь правительству пришлось оценивать «Роснефть» исходя не из объективной ценности активов компании, а сопоставляя ее продажу с другими способами до­бычи денег в бюджет. То есть мерило альтернативных издержек в глазах государ­ства стало иным. Для повторного аукциона (июль 1998 г.) стоимость «Роснефти» была снижена до 1, 6 млрд. долл., т.е. до предложенной оценщиком суммы.

Но и здесь приватизаторов ожидало фиаско. Заявок на покупку подано не было. С позиции покупателей теперь и альтернативные издержки в 1,6 млрд. долл. оказались высокими. Сыграл роль фактор времени. За год с лишним, пока тянулась история приватизации, радикально изменилась макроэкономическая ситуация. Ухудшилась конъюнктура на мировом рынке нефти. Да и в самой «Роснефти» в 1998 г. снизилась балансовая прибыль в 1,5 раза, компания потеряла значительную часть активов, за долги были арестованы акции 40 ее предприятий. Грянувший в конце лета финансовый, а затем политический кризис девальвировал рубль и еще больше обесценил активы «Роснефти».

Циничные попытки установить новые, заниженные ориентиры альтернативных издержек не заставили себя ждать. В разгар кризиса, что называется «под шумок», некоему анонимному (скрывающемуся за подставной фирмой) инвестору почти удалось за смехотворную сумму в 10 млн долл. отсудить лучшее нефтеперерабатывающее предприятие «Роснефти» — дочернюю фирму «Пурнефтегаз». Оправившись от шока, государство подало встречный иск и выиграло судебный марафон.

Государство не должно отдавать свою собственность за бесценок! До сих пор (начало 2003 г.) «Роснефть» остается в государственной собственности, но ее цена постепенно растет. Те же иностранные аудиторы, которые в 1998 г. оценивали ее в 1,6-1,7 млрд, в 2003 г. называли уже величину 3,7 млрд долл.

СИТУАЦИЯ 7

Источник: Телицына И., Коваленко В. Размер имеет значение // Компания. — 2004.-№18(314)

Проблемы масштабного бизнеса на потребительском рынке

Все отечественные лидеры потребительского рынка либо акселераты, ли­бо наследники советской славы. В 1992 г. у компании «Вимм-Билль-Данн» была всего одна линия по разливу соков. Ровно через десять лет компания разместила акции на Нью-Йоркской фондовой бирже. Однако быстрый рост сулит не только дивиденды в виде больших оборотов, возможности экономить на издержках и привлекать выгодные кредиты. Если компания технологически не готова к перестройке, масштаб начинает играть негативную роль: бизнес-процессы, организационная структура и система принятия решений требуют принципиальной коррекции. Многие компании, как это ни парадоксально, оказываются банкротами не в период стагнации, а в результате интенсивного роста, когда в условиях этого роста руководство закрывает глаза на возможные риски. Это прежде всего риски, связанные с диверсификацией производства. Все масштабные компании, как правило, занимаются большим числом проектов.

Так, компания «Балканская звезда», помимо табачного производства, зани­жается производством силикатного кирпича, строительством четырех­звездочного отеля в центре Ярославля, планирует начать монтаж оборудо­вания нового предприятия по производству бетона.

Основной конкурент компании — фирма «Донской табак» — имеет еще болee длинный список непрофильных производств: это и мясной бизнес, садовоовощное производство, и продажа бутилированной воды, а также футбольный клуб, кафе и рестораны.

Между тем консультанты отмечают, что диверсификация производства — рискованная затея. Компания начинает развиваться в направлениях, не являющихся ее основным бизнесом, т.е. в тех, где руководство не обладает достаточной компетентностью...

При диверсификации производства происходит распыление не только инвестиций, но и управленческих кадров. Так, компания «Очаково», помимо заводов в Москве, владеет предприятиями в Краснодарском крае, Пензе, Тюмени, Белгороде, Липецке. С одной стороны, географический разброс позволяет покрыть спрос на всей территории России. С другой стороны, удаленность филиалов создает определенные трудности. Ведущие специалисты постоянно ездят в командировки, оставляя головное — московское — предприятие без присмотра. Для того чтобы решить эту проблему, компания пошла на изменение структуры управления и дублирование должностей, параллельно с ростом компании возрастает и сложность управления. На первый план выходит проблема координации между подразделениями, падение управляемости в первую очередь становится заметно по снижению уровня прозрачности компании, когда собственник или топ-менеджер перестает с точностью до копейки контролировать бизнес, и даже при желании разобраться не может этого сделать. Неизбежно усиливается бюрократизация управления, замедляется ско­рость принятия решений.

Похоже, в ближайшее время стремительный рост лидерам потребитель­ского рынка не грозит. Бурное развитие и так не прошло для них даром: у компаний обнаружился целый букет болезней, которые нуждаются в серь­езном лечении.

ЗАДАНИЯ К РАЗДЕЛУ 2 Самостоятельная работа (специальные обязательные формы)

СБОРНИК ЗАДАЧ 2