И. Соловьев29 о типологии налоговых преступников30

Важным аспектом криминологической харак­теристики налоговых преступлений является изу­чение личности налогового преступника, его ти­пологии. При этом весьма важную роль играют критерии, по которым определяются параметры исследования. От того, какие источники положе­ны в основу составляемой типологии, зависит и её достоверность.

Так, с моей точки зрения, поскольку преступ­ником любого человека может назвать только суд, то и для изучения типологии преступников долж­ны использоваться материалы оконченных обви­нительным приговором уголовных дел.

В то же время В. Ларичев в своей работе «Ти­пология налоговых преступников» (Вестник Ака­демии налоговой полиции России. Вып. 1. С. 92) отмечает, что типы преступников определялись с помощью «обобщения материалов проверок на­логоплательщиков налоговыми инспекциями, ад­министративного и гражданско-правового про­изводства о нарушении налогового законодатель­ства, уголовных дел...».

Первый тип преступников, предлагаемый В. Ларичевым, — «систематически, умышленно на­рушающие налоговое законодательство в расчете на то, что налоговые и правоохранительные орга­ны не смогут этого выяснить, — руководители коммерческих банков, солидных фирм, в том числе иностранных, которые заботятся о своей репутации и избегают огласки за допущенные правонарушения. При обнаружении этого факта они без всякого конфликта погашают задолжен­ность перед бюджетом».

Не уверен, насколько корректно относить к данному типу руководителей солидных иностран­ных фирм. Во-первых, как показывает анализ, проведенный на основе изучения практики рабо­ты территориальных органов налоговой полиции, иностранные фирмы, осуществляющие свою де­ятельность на территории России, можно разде­лить на две группы.

К первой относятся приблизительно 10—13% от общего количества иностранных фирм из стран, где развита налоговая и правовая культура, суще­ствует неотвратимость ответственности за совер­шение налоговых правонарушений и преступле­ний (США, европейские страны и др.). Говоря об этой группе, необходимо отметить достаточно глубокое знание российских нормативно-право­вых актов в области налогообложения и ответст­венности за совершение налоговых правонару­шений и преступлений. Представители данной группы являются, как правило, наемными работ­никами иностранных юридических лиц со 100% иностранным капиталом и самостоятельной пред­принимательской деятельности на территории России не осуществляют. Нарушения налогового законодательства носят здесь немассовый харак­тер. Политикой в области налогообложения у таких фирм является лозунг «Быть белее белого», т.е. максимально прозрачными для российских налоговых и правоохранительных органов, даже в том случае, если это приносит убытки самой ком­пании. К слову, деятельность большинства из­вестных западных компаний на российском рынке до последнего времени не приносила боль­шой прибыли, а в некоторых случаях была убы­точной. Отметим также, что подавляющее боль­шинство этих фирм отказывается также и oт участия в различных легальных схемах оптимиза­ции налогообложения, так популярных у россий­ских налогоплательщиков.

Сомнительно и утверждение, что в случае вы­явления налогового правонарушения иностран­ные компании, боясь огласки, добровольно пога­шают задолженность. В случае когда иностранная компания уверена в своей правоте (так как со­трудники налоговых органов довольно часто занимаются самостоятельным трактованием налогового законодательства, а крупная иностранная компания с ее огромными оборотами является, как правило, удобным объектом проверки), к делу подключаются опытные юристы, с которыми налоговым органам приходится вступать в единоборство в суде.

Было бы неправильно предполагать, что в крупных западных компаниях отсутствуют налоговых правонарушения. Как показывает практика, желание поиграть с налоговыми и правоохранительными органами в «найдешь, не найдешь» имеете всегда. Другое дело, что мотивация правонарушений и преступлений здесь может быть иная (например, желание сотрудника всеми силами поднять доходы компании в расчете на повышение, также на то, что все возможные неприятности достанутся его последователю). Однако криминально настроенные личности есть в любой стране, уж если их таланты объединяются с талантами наших правонарушителей, то здесь получает весьма «гремучая смесь». Вспомним хотя бы казавшиеся такими надежными швейцарские страховые фирмы с громкими именами, вкладывать деньги в которые считалось престижным среди столичного «высшего света». Не говоря уже о различных фирмах, осуществлявших свою дея­тельность в сфере многоуровнего маркетинга, а подчас и финансовых пирамид. Отнести сюда можно и представителей различных неформаль­ных религиозных организаций, которые исполь­зуют Россию для укрепления своего влияния, во­влечения в свои деструктивные движения новых членов, от которых подчас требуют жертвования своего имущества, денежные средства от реали­зации которого идут на личное обогащение руко­водителей сект.

Ко второй группе относятся приблизительно 87—90% иностранных налогоплательщиков — юридических лиц. Их руководителями являются граждане государств Юго-Восточной Азии и стран СНГ. Их характеризует низкая правовая культура, полное или частичное игнорирование обязанности платить налоги. В случае выявления налоговых правонарушений и преступлений они также добровольно не расплачиваются с россий­ским бюджетом, а предпочитают скрываться от возможных санкций за рубежом.

Второй тип преступников, по В. Ларичеву, — «в основном, законопослушные налогоплатель­щики, не согласные с существующим «губитель­ным для них» налоговым законодательством и по­стоянно конфликтующие по этому поводу. Они постоянно не согласны с начислениями на них, сделанными налоговыми органами, поэтому от­правляют протоколы разногласий, обращаются в вышестоящие налоговые органы, арбитраж. В ос­новном это государственные предприятия или бедные акционерные общества, возникающие на базе прежних министерств, или частные фирмы, обосновавшиеся на российском рынке. В отдель­ных случаях им удается добиться полного или частичного удовлетворения своих исковых заяв­лений либо отсрочки платежей».

С моей точки зрения, довольно трудно оценить, насколько бедны акционерные общества, возни­кающие на базе прежних министерств. Здесь все зависит от отрасли и уровня акционеров.

Также отметим, что в большинстве случаев на­логоплательщик самостоятельно исчисляет подле­жащие к уплате налоги и сборы. Начисления дела­ются в основном в случаях несвоевременного или неправильного внесения налоговых платежей.

А губительной нашу налоговую систему счита­ют не только представители данной категории на­логоплательщиков, но и подавляющее большин­ство населения страны, что было услышано, на­конец, законодательной и исполнительной влас­тями, а также новым руководством страны, в ре­зультате чего взят курс на налоговое реформиро­вание, результаты которого должны положитель­но сказаться на экономических показателях и ин­вестиционном климате России.

К данному типу, по замыслу автора статьи, оче­видно должен быть отнесен «недовольный спор­щик». Однако, как показывает практика, количе­ство юридических лиц, постоянно судящихся с налоговыми органами, измеряется единицами, в то время как количество физических лиц — на­логоплательщиков, отстаивающих свои права в судах общей юрисдикции, гораздо больше. Да и любому умственно здоровому представителю фирмы вряд ли захочется еще раз испытывать на себе все стадии спора с налоговыми органами. Тем более представителям АО — бывших минис­терств, у которых имеются значительные связи в государственных контролирующих и правоохра­нительных органах.

Подчеркну, что практически любому налого­плательщику иногда удается добиться полного или частичного удовлетворения своих требований.

«К третьему типу относятся руководители юридических лиц, с которых скрытая прибыль или иные платежи, а также штрафные санкции взыскиваются только в безакцептном порядке путем выставления инкассовых поручений. Но это возможно, если у предприятий на банковских счетах есть деньги»,

Здесь, очевидно, речь идет о тех руководителях, которые отказываются выплачивать штрафные санкции, начисленные по результатам проверок налоговых органов или органов налоговой поли­ции. От предыдущей категории данные лица от­личаются, видимо, тем, что не предъявляют иски в суд, а просто отказываются платить. Не знаю, насколько многочисленна такая группа налого­плательщиков, чтобы выделять ее в самостоятель­ный тип налогового преступника.

«Четвертый тип преступников — это руково­дители предприятий, основанных на частной форме собственности (организационно-правовая форма — ООО), осуществляющих торгово-по-среднические операции и существующих только формально. На их счетах средств нет, в балансо­вых отчетах, поступающих в ГНИ, говорится об отсутствии предпринимательской деятельности и, соответственно, прибыли. Ликвидационный же баланс не представляется. Руководителем такого предприятия, как правило, является мужчина в возрасте 40 лет, с высшим образованием, ранее не судим, состоит в браке. Зачастую такой руково­дитель успел создать новые предприятия, так и не отчитавшись по старым долгам. Самый крими­нальный вариант, когда руководство этого пред­приятия при выявлении фактов уклонения от на­логообложения «подается в бега».

Как следует из текста, речь в данном случае идет о брошенных фирмах, не прошедших уста­новленную законом процедуру ликвидации. Од­нако, как показывает практика, бросают не толь­ко 000, но и ЗАО. К слову, данная организационно-правовая форма является лишь ненамного менее популярной, чем общество с ограничен­ной ответственностью. Непонятно также, чем четвертая группа преступников отличается от пятой.

«Пятый тип — это руководство так называемой «фирмы-однодневки», работающей, как правило, в интересах третьего лица. Такое предприятие имеет не более одного-двух оборотов капитала. Получив желаемый куш, руководитель исчезает из поля зрения налоговых и правоохранительных органов».

Очевидно, имеется в виду, что такие фирмы используют один или два раза для проведения об­наличивания. Однако, с моей точки зрения, здесь действуют несколько иные характеристики фирм-однодневок. К тому же, чтобы исчезнуть из поля зрения налоговых и правоохранительных органов, надо сначала попасть в него. И, как по­казывает практика, найти таких хозяев удается не всегда. А кто попадается, ведет себя нагло, все от­рицает, использует услуги высокооплачиваемых юристов и, к сожалению, часто остается безнака­занным. Анализ деятельности обналичивающих организаций позволяет выделить характерные особенности их регистрации и функциониро­вания:

— по своим юридическим адресам они никогда не располагаются и связи с юридическими адре­сами не имеют;

— руководителями фирм являются подставные лица (бомжи, пенсионеры, студенты) либо первые лица фирм оформляются по похищенному (поте­рянному) паспорту;

— бухгалтерский учет не ведется;

— офисы фирм имеют сильную охрану, состо­ящую из вооруженных людей, в том числе в ми­лицейской форме;

— организаторы обналичивания с целью укло­нения от налогообложения используют фирмы в течение 1—2 месяцев;

— суточный оборот каждой фирмы в среднем составляет 500—900 тыс. рублей и, как правило, увеличивается к концу недели;

— фиктивные договоры, сметы и акты прием­ки подписываются не руководителем фирмы, а исполнителями. Указанные документы выдаются клиентам в незаполненном виде.

В подавляющем большинстве случаев просле­живается тесная связь некоторых банков с обна-личивающими фирмами, зачастую они создаются по инициативе самих банков. Этим объясняется, что после блокировки счета сразу прекращается поступление на него денежных средств. Задер­живается предоставление банковских документов по запросам, не указываются в течение несколь­ких дней остатки на расчетных счетах. Практи­чески все обналичивающие фирмы после блоки­ровки счетов нанимают аудиторов, юристов, ад­вокатов и других специалистов высокой квали­фикации с целью противодействия правоохрани­тельным органам.

В составленную типологию не попали следую­щие лица, участие которых в налоговых преступ­лениях, как показывает практика работы органов налоговой полиции, встречается все чаще:

— главные бухгалтеры и работники бухгалте­рии организаций;

— руководители и бухгалтеры некоммерчес­ких организаций;

— руководители и бухгалтеры государствен­ных организаций;

— лица, которые после выявления налогового преступления продолжают противоправную дея­тельность, пытаясь не загладить причиненный преступлением вред, а повлиять на предваритель­ное следствие, «договориться» с должностным лицом;

— иные лица, служащие организации-нало­гоплательщика, включившие в бухгалтерские до­кументы заведомо ложные данные о доходах или расходах либо скрывшие другие объекты налого­обложения;

— лица, организовавшие совершение пре­ступления, предусмотренного ст. 199 УК РФ, или руководившие этим преступлением, либо скло­нившие к его совершению руководителя, главного (старшего) бухгалтера организации-налогопла­тельщика или иных служащих данной организа­ции, или содействовавшие совершению преступ­ления советами, указаниями.

Следует отметить, что одной из особенностей типологии налоговых преступников, предложен­ной В. Ларичевым, является то, что в ней харак­теризуется не личность самого преступника, а особенности деятельности юридических лиц, в которых интересующий нас субъект может быть руководителем.

В заключение хотелось бы отметить, что сегод­ня, наверное, не совсем корректно изучать типо­логию преступников (тем более, налоговых), ис­пользуя теоретические наработки криминологии 70—80-х годов. С тех пор изменилось многое: по­литическая и экономическая системы государст­ва, сознание людей, право. На сегодняшний день государство поощряет занятие предприниматель­ской деятельностью, ранее преследовавшееся и осуждавшееся.

Исходя из динамично меняющихся условий жизни людей, необходимо нарабатывать новые критерии оценки преступности, ее причин, взаи­мосвязи с различными явлениями и процессами, в том числе и личности преступника.