Оглушение звонких взрывных в интервокальной позиции

Известно, что согласные фонемы перед гласными, сонорными и [v] в литературной речи всегда представлены в основном своем звучании, т.е. нейтрализации в этом случае признаков фонем или их чередования с парными по глухости/звонкости не происходит. Другими словами, в отличие от позиций в словах сделал и здесь, где [z] и [s] мы воспринимаем как [z], перед гласными, сонорными и [v] мы эти звуки различаем, сравните: зверь, свет, сразу, зразы, собор, забор.

Нарушение этой закономерности наблюдаем в диалектах северновеликорусского наречия, в частности в говорах Пермской области. Л.В.Игнаткина отмечает: «В пермских говорах зафиксирована мена парных звонких и глухих согласных: но[k]оть, ло[š]ечка, пен[z’]ия, [b]ломба. Вероятно, глухие вместо звонких в интервокальном положении возникли по аналогии с теми формами слов, в которых происходит закономерное чередование звонких с глухими согласными, например: но[k]ти, ло[š]ка. Звонкие вместо глухих чаще употребляются в иноязычной лексике» (Игнаткина,1982).

В литературной речи горожан мена звонких и глухих согласных также актуальна. Круг представленных в городской речи слов с оглушенными и озвонченными согласными гораздо шире общерусского просторечного, знающего [b’i^etón] - бидoн и [/\svál’t] - асфальт. В Перми говорят: [slát’ьn’k’ьj] - сладенький, [júpъčkъ] - юбочка, [rét’ьčnыj] - редечный, [ruk/\jádъčkъ] - рукояточка и другие.

Очевидно, кроме аргументов Л.В.Игнаткиной, нужно принять во внимание мнение диалектологов по поводу влияния финно-угорских языков, не имеющих противопоставления согласных по глухости/звон- кости. А также этимологическое [p] в слове [júpъčkъ], по мнению диалектологов, образованного от финского [júpъ] – широкая сеть с узким горлом, по форме напоминающая женскую юбку.

Удвоенная [nn] на месте, не предусмотренном системой

«При произношении носовых зубных [n] и [n’] самая передняя часть спинки языка, примыкающая к его кончику, смыкается с верхними зубами и нижним краем альвеол. Кончик языка обычно опущен к нижним зубам. Мягкое небо отходит от задней стенки носоглотки и опускается, давая проход в полость носа воздушной струе. Характерная окраска зависит от того, что резонатором служит не только полость рта, но также полость носа. Звучащая струя проходит через полость носа, а в момент размыкания также через полость рта. При произношении [n’] уголки губ несколько раздвигаются в стороны. При [n] язык занимает положение, близкое к гласному [ъ], при [n’] язык занимает [i] –образное положение. Звуки [n] и [n’] образуются, как и другие сонорные, при преимущественном участии голоса» (Аванесов, 1984).

Главная особенность пермского произношения – это артикуляция с «зажатой челюстью» (Масалова, 1971). Вследствие чрезвычайно небольшого раствора рта при артикуляции гласных звуков воздушная струя не имеет возможности задействовать при прохождении ротовую полость. Поскольку при производстве гласных звуков воздух из-за небольшого раствора рта частично проходит через нос, что придает пермским гласным носовой призвук (пермские гласные среднего и нижнего подъема назализованы, имеют Ы-образный призвук (Ерофеева, 1997)), создается впечатление, что [n] или [n’] длятся несколько дольше, чем предусмотрено литературной нормой при производстве одного звука. Часто такое произношение напоминает удвоенный звук, аналогичный звуку при вербализации суффикса –ЕНН- или –ОНН-: [zv’i^er’ínnыj] - звериный, [smыšl’ónnыj] – смышленый.