4. Принципиальное отличие тв от других средств информации

Стремление ТВ проникнуть в самую глубь повседневного существования аудитории роднит его не с искусствами, а со средствами информации — с печатной прессой и радио. Последнее ближе всех подступило к своему реципиенту – портативные приемники сопровождают слушателя в любых местах и при любых обстоятельствах, сравнимых результатов достигло телевидение — тоже благодаря портативным устройствам, не столь, правда, распространенным и не функционирующим столь бесперебойно, как радиоприемники.

При всей близости к средствам информации ТВ отличается от них важнейшим, существеннейшим свойством. Сообщения печати или радио суть "вести издалека", и морфема "далеко" имеет в данном случае как онтологический, так и пространственный смысл. Печатная пресса превращает события, о которых информирует, в словесные тексты — в нечто онтологически далекое от самого события. Так же поступает и радио в своих выпусках новостей; наряду с этим оно способно вести прямой репортаж с места события. Аналогично новостным передачам репортаж преобразует происходящее в словесный текст, но сверх того в репортаж включаются естественные шумы и звуки, а также непосредственные высказывания участников события. Естественные шумы и высказывания определенным образом работают на "эффект присутствия" — в некой степени создают иллюзию, что слушатель пребывает там, где событие совершается. Однако в силу его "только слышимости" и принципиальной невидимости (подобная редукция образует саму природу радио) пребывание воспринимающего "там" ощущается как бы урезанным, как бы частичным.

"Только слышимость" и принципиальная невидимость вызывают ощущение пространственной удаленности реципиента от происходящего. Зачастую именно так воспринимаются удаленные события в реальной жизни — слышатся, но не видятся. …

ТВ по сравнению с радио сделало гигантский шаг вперед, поскольку благодаря ему бесплотные, вещавшие из таинственного "далека", духи стали видимы. Телевизионные сообщения – особенно теперь, при наличии спутников связи — поступают со всего света, значит, великий дар телевидения состоит в том, что его посредством весь мир обрел зримость. А так как ТВ не "изымает" зрителя из его будничной среды, напротив — само стремится туда, то вместе с телевидением весь мир врывается в жилище отдельного индивида. Подобное вторжение означает коренной переворот в условиях человеческого существования. Андре Мальро выразительно написал об этом перевороте в своей последней книге "Бренный человек и литература" (1977): "Египтянин времен древнего царства путешествовал со своим миром, как со своим ослом; то же делал христианин XII века; ныне мы создали тех, вокруг кого обвозят мир". Мысль Мальро эссеистски обострена, однако логична и обоснованна. Человек прошлого прочно хранил в себе то, что современная социология назвала "совокупным социальным опытом", "моделью мира" и т. д.; он возил этот опыт с собой по свету как невесомый, но неизбежный багаж. В эпоху же телевидения не человек ездит по свету, но образы со всего мира – со всех стран и континентов — устремляются к телезрителю и, потеряв материальность, роятся вокруг него — словно затем, чтобы покорно попасть в его "совокупный социальный опыт" и "модель мира". Существенное отличие ТВ от иных средств информации и состоит в том, что все онтологически и пространственно далекое ТВ сделало близким, придвинув на расстояние взгляда, что позволяет оптически "ощупывать" увиденное, любоваться и наслаждаться им или, говоря более академически, — инвестировать либидо в зримые объекты; далекое же не предполагает подобного инвестирования и его не провоцирует.