2. Мазурки

Общая характеристика

Мазурка и полонез — совсем разные жанры, в известном смысле даже антиподы.

Мазурка — народный танец, который только в XIX столетии, в эпоху национально-освободительных движений, мог пробить себе путь в профессиональную музыку и завоевать права гражданства наравне с классицистскими жанрами. Как всякое народное искусство, мазурка в период,

когда Шопен обратился к ней, была в состоянии непрерывного роста и изменений и даже еще не выработала единую, прочно сложившуюся форму. Понятие «мазурка» охватывало довольно широкий круг явлений, включающий музыку не только деревенских, но и городских танцев, и при этом танцев нескольких типов, с разным локальным колоритом. Формируясь вдали от придворной культуры, мазурка была мало засорена чужеземными

влияниями и отличалась яркой национальной самобытностью. Шопен великолепно понимал специфичность полонеза и мазурки и в своей собственной трактовке этих танцев в полной мере сохранил ее. Однако в его творчестве эти два отдаленных друг от друга жанра занимают место в одном ряду. Оба они были для композитора носителями национально-патриотической идеи, и оба были подняты им на небывалую высоту по сравнению с прототипами в дошопеновском искусстве. В условный, архаизировавшийся жанр полонеза Шопен вдохнул новую жизнь, сделав его носителем передовых художественных идей современности. Мазурку же он освободил от прикладного назначения, превратив «неотесанную» музыку деревенского танца в утонченную поэтическую миниатюру психологического содержания. В известном смысле значение мазурки в творчестве Шопена можно сопоставить со значением песни в творчестве Шуберта или фортепианной сонаты в творчестве Бетховена. Она не была «творческой лабораторией» композитора в полном смысле слова, так как пианистический стиль Шопена, столь существенный для его художественного облика в

целом, не вырабатывался в этой сфере. Наоборот, в ранний творческий период, в годы сильного увлечения бравурной виртуозной музыкой, мазурки Шопена отличались полным отсутствием собственно пианистических эффектов. (Ранние мазурки Шопена являются фортепианной музыкой только в таком же смысле, в каком ею были шубертовские лендлеры). И тем не менее мазурка, сопровождавшая Шопена от раннего детства до последних месяцев жизни, была самой близкой, интимной областью его творчества, в

которой наиболее непосредственно и свободно проявились его национально-польские черты. Смелость, новизна выразительных приемов в шопеновских мазурках не имеют равных в других его сочинениях и говорят о том, что, сочиняя в этом жанре, композитор не ориентировался на восприятие широкой концертной аудитории, а как бы обращался только к себе или к интимному кругу единомышленников. Хотя мазурка в творчестве Шопена прошла значительную эволюцию, тем не менее даже в своих самых поздних, по

существу «симфонизированных» образцах она остается музыкой интимной,

целомудренной, свободной от элементов внешней блестящей виртуозности. Не менее характерно и то, что из всех сочинений Шопена мазурка труднее всего воспринималась западноевропейской публикой, и именно смелость ее

гармонического стиля прежде всего и отпугивала консервативно настроенных критиков. В этой сфере Шопен ближе, чем где бы то ни было, к собственно народным образцам, и только здесь можно более или менее непосредственно проследить прямые заимствования в отношении ладов, ритмических оборотов, структуры, отдельных интонации. Создавая свой жанр фортепианной мазурки, Шопен исходил не из какого-нибудь одного

определенного образца, а обобщал и объединял черты нескольких танцев, возникших и сложившихся в разных районах Польши, — в основном мазура, куявяка и оберека, отличающихся друг от друга и общим характером, и ритмикой, и акцентировкой 264.

Больше всегоШопен тяготел к мазуру.

Фольклорные черты мазурок проявляются в ряде признаков.

1. В характерной структуре. Как во всякой музыке танцевального происхождения, в ней сохраняется связь с «остинатностью» танцевальных фигур. Вплоть до самых последних произведений музыкальная ткань шопеновских мазурок, как правило, строится на секвентном развитии двутактовой «ячейки».

2. В особенностях ритмики. Шопен воспроизводит типичную для мазура ритмическую прихотливость: пунктированность первой доли,притоптывающий эффект на второй доле и т. п. Постоянно обращают на себя внимание и неожиданные сдвиги акцентов, нарушающие закономерности привычной западноевропейской периодичности.

3. В ярко выраженных чертах народных ладов, в частности лидийского, фригийского, переменного, в звукоряде с увеличенной секундой, в плагальных оборотах, в гармониях с большой септимой и других.

4. В фактурных оборотах, воспроизводящих звучание народных инструментов. Широко используются органные пункты, в том числе на тонике и доминанте, в подражание волынке и контрабасу; мелизмы на триольных оборотах, имитирующие фуярку или скрипку; арпеджированные повторные звуки и т. д. В целом фактура мазурок, чрезвычайно простая, если сравнить ее с другими произведениями Шопена, нарочито обыгрывает приемы бытового музицирования. Часто в фактуре шопеновских мазурок сохраняется

связь с танцевальными движениями, например с притоптыванием, с кружением пар, свальсовой плавностью городской бальной музыки и т. п.

Среди шопеновских мазурок (около 60) встречаются разные типы: много

воспроизводящих подлинный стиль и дух деревенских танцев; есть и мазурки городского бального стиля (например, ор. 7 №1, ор. 24 №1, ор. 41 №4); есть жанровые зарисовки, или «картинки», как называл их сам композитор (например, ор. 56 №2). Часто в одной мазурке объединяются разные танцы, иногда ради контрастности вводится танец другого типа, например, вальс.

Ранние мазурки Шопена могут быть отнесены к той же разновидности фортепианной миниатюры, поэтизирующей быт, как и уже упоминавшиеся вальсы Шуберта, «Приглашение к танцу» Вебера, «Песни без слов» Мендельсона. Однако с середины 30-х годов у Шопена все более отчетливо начинает проявляться тяготение к «психологизации» и даже «симфонизации» этого первоначально бытового жанра. Не порывая нисколько с внешними элементами формы мазурки, Шопен наполняет ее новым содержанием, придает ей небывалую масштабность. Она превращается в лирическую, подчас трагическую поэму, овеянную глубоким настроением. Подобно тому как Бетховен в первой части своей Пятой симфонии сумел на основе однообразно повторяющегося, почти остинатного движения создать произведение потрясающей драматической силы так Шопен средствами

наивного бытового танца раскрывает глубокий и сложный внутренний мир. В таких мазурках, как cis-moll'ная ор. 50; последняя, f-moll'ная, ор. 68, cis-moll’ная ор. 33, танцевальные ассоциации отступают далеко на задний план. Психологическая выразительность этой музыки, ее лирическое, часто скорбное и даже трагическое настроение, большие масштабы (в особенности в cis-moll’ной ор. 50) несовместимы с представлениями о бытовой миниатюре и позволяют говорить о чертах симфонизации и романтической поэмности. Гармоническая изысканность этих пьес, приемы «говорящей мелодии» также

не имеют прототипов в мазурках танцевального склада. О значении этого жанра в творчестве Шопена можно судить и по тому, как часто образы и

стилистические признаки мазурки проникали в другие его произведения. Так, например, оригинальность финала f-moll'ного фортепианного концерта, резко выделяющегося на фоне традиционных концертных рондо, обусловлена тем, что он, по существу, основан на мазурке. Наиболее интересный финальный эпизод в «Блестящих вариациях на тему из «Герольда» трактован в стиле мазурки. В одном случае композитор вводит ее даже в «чопорный» жанр полонеза (fis-moll’ный). И всюду появление мазурочных интонаций безошибочно указывает на польское начало в музыке Шопена.

• Разбор мазурок:

Мазурка F-dur № 50

Мазурка – образка. Жанровая сценка, деревенское веселье. Контраст крайних частей и средней выявляется благодаря темброво-регистровому сопоставлению. Задорный мазур с плотной аккордовой фактурой, притоптывающим ритмом и периодичностью структуры сменяет в средней части оберек – мелодия-наигрыш передвинутая в высокий «скрипичный» регистр. Мелодию сопровождает остинатная квинта – имитирует звучание волынки – типичный деревенский ансамбль – скрипка и волынка. Своеобразно ладовое строение этой мазурки. В мажоро-минорной системе появляются элементы натуральных ладов. IV повышенная в F-dur (во 2-ой части) – намёк на лидийский лад. Dis близок натуральному минору. Лидийский лад в середине. Сложная 3-ёх частная форма с сокращённой репризой.

Мазурка a-moll № 49

Относится к группе мазурки-жаль. Затаенная печаль. Погружённость в минор, медленный темп, настойчивые повторы отдельных мелодических оборотов и целых фраз, выделенные акцентами хроматические полутоновые интонации создают печально-меланхолический колорит. Светотень в C-dur середина простой 2-ух частной формы. Середина A-dur, оживлённое движение, прыгающая ритмическая фигура в мелодии на фоне гудящей квинты в басу.

Мазурка fis-moll № 38

Мазурка – поэмно-балладная. Наиболее маштабна. Углубленна по содержанию. Отличается от других разработочностью, динамичностью развития. Заметно драматизируется музыка уже в I части, которая написана в простой 3-ёх частной форме. Ход на ув. 2 и горделивый ритмический оборот - индивидуальные черты 1-ой и основной темы мазурки. Экспрессивный ход на ув. 2 предвосхищает хроматизацию мелодии, но в небольшой середине происходит драматическое сцепление контрастных фраз: мягко округленных на спокойной гармонии A-dur с хроматизированными ходами мелодии и баса. Начиная с середины форма усложняется под действием нарастающей драматизации.

Мазурка C- dur №15.

Состоит из сцепления традиционных деревенских танцев. Идёт чередование эпизодов с разной мелодической и ритмической основой.

1-ый эпизод – размашистый; 2-ой – с уплотнённой фактурой, грузное звучание – как бы топтание на месте; 3-ий – грациозный, плавный. В середине новый танец, по ритмике, настроению наиболее соответствующий деревенскому мазуру.

Жанровость всей картины подчёркнута вступлением и заключением, которые обрамляют зарисовку сельского праздника. Вступление - как бы музыканты настраивают свои инструменты, а заключение – пары медленно расходятся. Сложная 3-ёх частная форма. Вступление – ТD.Заключение – SD.

Мазурка a-moll № 13.

Мазурка- жаль. Есть вступление и заключение. Попевка среднего голоса, окружённая повторяющейся секстой, составляет первичную ячейку, из которой вырастает мелодический материал мазурки. Диатоничность поступенных оборотов придаёт мягкую неопределённость всей фразе, вопросительная триольная фактура, завершающая вступление, подчёркивает скорбную нерешимость. Диатоничность основной попевки сочетается с хроматикой в стонущих нисходящих интонациях. Глубокий образный контраст между напряженным лиризмом крайних частей и картинностью средней части. Мажорная песенно-танцевальная мелодия, гудящие квинты волынок и контрабасов, деревенского оркестра, ритмическое притоптывание – это праздничное шествие резко контрастирует душевной муке в 1-ой части. Мазурка изыскана по звучности за счёт тонкой хроматизации нисходящих мелодический голосов, тон мазурки безрадостный. Дословно повторяя вступление, концовка с её обращённым «в никуда» вопросом оставляет чувство глухой невыразимой тоски. Мелодия полна печали и речитативных интонаций. Написана в сложной 3-ёх частной форме.