Предприятие (имущественный комплекс) как особый объект гражданского оборота

А. Кураш, директор государственного учреждения «Регистрационная палата»

1. Понятие предприятия, его специфические характеристики.

Гражданское законодательство Приднестровья следом за гражданским законодательством Российской Федерации воспроизвело некоторые положения, не свойственные в традиционном понимании романо-германской (континен­тальной) системе права (именно к данной группе правовых систем можно отнести приднестровское законодательс­тво). Здесь можно упомянуть институт доверительного управления, лизинга, франчайзинга и т.д. Одним из таких новаторств является правовая конструкция предприятия как имущественного комплекса, общее понятие которого дано в статье 143 ГК ПМР. Предприятием признается имущественный комплекс, используемый для осуществ­ления предпринимательской деятельности. ГК ввел ранее не известный праву объект.

Данному объекту присущи и свои характерные признаки. В его состав могут входить все виды имущества, предназначенные для его деятель­ности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь. Характерно то, что, являясь объ­ектом гражданских прав, предприятие не отождествляется с юридическим лицом, имущественный комплекс может принадлежать индивидуальному предпринимателю, работающему по патенту, членам крестьянского (фермерского) хозяйства и даже некоммерческой организации, если в соответствии с законом она занимается предприниматель­ской деятельностью и обладает комплексом объектов, с помощью которых эта деятельность реализуется.

Понятие «бизнес» для предприятия как имущественно­го комплекса дано в ст. 85 Закона РФ от 08.01.98 г. №6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». В целом понятия «предприятие», «бизнес», «имущественный комплекс» предлагается считать синонимичными[1].

Внедрение в гражданско-правовой оборот единого тех­нологического комплекса, включающего в себя не только индивидуально определенные вещи, но и нематериальные активы, а также обязательства (права требования и долги) произошло во многих странах с различными правовыми системами. Кроме того, континентальной системе права известны определенные правовые режимы использования единых объектов, включающих в себя как движимое, так и недвижимое имущество. Таким примером являлось понятие имения в русском дореволюционном законодательстве. Так, Гражданское уложение устанавливало, что предметом зало­га могут быть имения с входящими в его состав строениями и сооружениями, растущий в имении лес, движимые вещи, составляющие принадлежность имения и т.д. Более того, за­пись о залоге имения вносилась в специальную вотчинную книгу[2]. Характерно то, что законодательство Российской им­перии воспринимало предприятие как недвижимую вещь. Условие отнесения предприятия как имущественного комп­лекса к объектам недвижимости в современном российском праве Грибанов А. связывал с исторической традицией, при этом упоминая и ряд отличий от понятия фабрик и заводов в дореволюционный период и предприятия в современный[3].

Характерные черты и специфические признаки пред­приятия в целом описаны статьей 143 ГК ПМР, в дальней­шем они получают развитие в Главах 30 и 34 ГК.

Как и положено, для объекта гражданских прав, с пред­приятием как имущественным комплексом можно совер­шать различные сделки — купли-продажи, аренды, залога, наследования, доверительного управления. Для того, чтобы точнее представить природу этого неоднозначного объекта, необходимо обратиться к структурному анализу данного правового явления, сделанного различными юристами.

Г.Ф. Шершеневич понимает под предприятием «сово­купность личных и имущественных средств, соединенных для достижения известной хозяйственно-торговой цели по определенному плану»[4]. В комментарии к ГК РФ под ре­дакцией О.Н. Садикова в понятие предприятия включены следующие признаки:

1) единый имущественный комплекс, включающий все виды имущества, предназначенные для осуществления деятельности;

2) это только такой имущественный комплекс, который используется для осуществления предпринимательской деятельности. Он может являться государственной или муниципальной собственностью либо принадлежать ком­мерческой организации;

3) совершение сделок с предприятием не влечет пре­кращения производственной или иной предпринимательской деятельности, которая осуществлялась предыдущим владельцем, т.е. объектом выступает имущественный комплекс «на ходу».

4) при совершении сделок с имущественным комплек­сом юридического лица оно не прекращает свою деятель­ность в качестве субъекта гражданского права. Если юри­дическое лицо ликвидируется как субъект гражданского права, предприятие является уже не единым имуществен­ным комплексом, а лишь отдельными видами имущества; не входят в него и долги юридического лица[5].

М.Г. Пискунова, обобщая понятие, данное Гражданским кодексом РФ, выделила следующие основные признаки предприятия:

- объединение имущества (образование комплекса) для определенного вида предпринимательской деятельности;

- фактическое ведение предпринимательской деятель­ности, направленной на получение прибыли от использо­вания этого имущества («предприятие на ходу»)[6].

Практически все аналитики, занимавшиеся данной проб­лематикой, сходились во мнении, что отчуждение такого объекта как предприятие (имущественный комплекс) имеет своей целью передачу бизнеса «на ходу», то есть шансов на дальнейшее извлечение прибыли с использованием пере­даваемого имущества, имущественных прав, достигнутой репутации, наработанной клиентуры и деловых связей[7]. Следовательно, только являясь действующим единым тех­нологичным комплексом, тот или иной объект может быть признан предприятием как имущественным комплексом. В то же время иные комплексы недвижимых и движимых ве­щей, не задействованных в предпринимательской деятель­ности, предприятием (бизнесом) не являются[8].

В европейской практике подход к определению понятия предприятия весьма многообразен. Вот одно из понятий, данное английским судом, причем по спорам, вытекающим из трудовых правоотношений. «Предприятием может быть признана стабильная хозяйствующая субстанция, деятель­ность которой не ограничена выполнением какого-либо единичного договора и которая представляет собой органи­зованное соединение людских и имущественных ресурсов в целях выполнения определенной хозяйственной деятель­ности, направленной на достижение конкретных целей. Та­кая хозяйствующая субстанция должна иметь собственную структуру и быть достаточно обособленной»[9].

По договору продажи предприятия продавец обязуется передать все объекты, входящие в состав предприятия. ГК ПМР делает отдельные оговорки в части распоряжения правами на фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания и другие средства индивидуализации продавца и его товаров, работ или услуг. По общему прави­лу данные объекты прав переходят к продавцу, если иное не установлено договором[10]. Но такой порядок вызывает критику отдельных правоведов. Авилов Г.Е. в комментарии к статье 559 ГК РФ утверждал, что переход права на фирменное наименование к покупателю в данном случае невозможен, поскольку фирменное наименование является объектом исключительных прав, подлежащих отчуждению в специальном порядке, предусмотренном главой 54 «Ком­мерческая концессия» ГК РФ[11].

Здесь необходимо отметить, что и по ГК РФ и по ГК ПМР договор коммерческой концессии должен быть заключен в определенной форме и подлежит обязательной государс­твенной регистрации в органе, осуществившем регистрацию юридического лица. Если признать, что право на фирменное наименование переходит с момента государственной регис­трации перехода права нового собственника в государствен­ном реестре прав на недвижимое имущество, то получается, что в данном случае игнорируются положения Главы 53 ГК ПМР о коммерческой концессии. И если новый правообла­датель фирменного наименования пожелает предоставить его иным пользователям, то, что он представит в качестве правоустанавливающего документа. Все, что может сделать правообладатель - это представить договор купли-продажи предприятия и выписку из государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Причем получается, что договор, предусматривавший уступку права пользова­ния исключительным правом (в данном случае это договор купли-продажи предприятия), не прошел государственную регистрацию в реестре сделок коммерческой концессии.

Особую позицию относительно заключения самосто­ятельных сделок по отчуждению исключительных прав занимал и В.Н. Шретер, указывавший, что предприятие по­мимо общего акта отчуждения требует и дополнительных сделок, особые формальности должны были соблюдаться, по мнению правоведа, для передачи прав на патенты, то­варный знак, модели, рисунки, которые не могут заменять­ся общим актом об отчуждении предприятия[12].

Для того, чтобы применять действующее законода­тельство о предприятиях как имущественных комплексах, следует не только дать исчерпывающее толкование приведенного в статье 143 ГК ПМР понятия, но и определить его характеристику исходя из совокупности различных видов объектов гражданских прав, входящих в его состав, а также значения совершения сделок с подобным объектом. Ведь к подобным сделкам применяются как общие, так и особен­ные нормы ГК ПМР, и кроме специального правопорядка данные правоотношения подчинены общим положениям гражданского законодательства. В Российской Федера­ции нередко предприятия как имущественные комплексы рассматривают в связи с другими сложными объектами: комплекс зданий и сооружений, протяженные объекты, производственно-технологические комплексы.

На самом деле, изучая эти правовые конструкции, возможно определить групповые сходства объектов, включающих в себя вещи, различные по своим свойствам. Методические рекомендации Учреждения юстиции по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним Самарской области вырабатывают несколько понятий вышеперечисленных объектов:

Протяженные объекты — объекты недвижимого имущества, представляющие собой сложные линейные сооружения, расположенные на территории нескольких населенных пунктов или районов, например трубопрово­ды, газопроводы, ЛЭП и т.д.

Производственно-технологический комплекс (ПТК) — совокупность объектов (недвижимых и движимых), исполь­зуемых в производственной деятельности организации и обеспечивающих непрерывный производственный процесс, технологически и организационно связанных между собой гак, что исключение какого-либо объекта из состава ПТК ведет к невозможности, либо значительному уменьшению эффективности его использования, ПТК может являться объектом технического учета и объектом права.

Имущественный комплекс (ИК) - это совокупность одного или нескольких ПТК и объектов недвижимого, а также используемого в технологическом процессе дви­жимого имущества, расположенных в границах опреде­ленного земельного участка. Имущественный комплекс не является единым объектом технического учета, но может являться единым объектом права[13]. Если первые два объекта характеризует тесная техно­логическая связь, то последний может восприниматься неоднозначно. Первые объединены конструктивными особенностями, и поэтому являются едиными объектами технического учета. Последний же объект, наиболее тож­дественный с предприятием как имущественным комплек­сом отвечает понятию единой вещи не в силу технических, «природных» свойств, а в силу закона. Поэтому он здесь и упомянут как комплекс, не являющийся единым объектом технического учета. Более того, не все объекты, входящие в предприятие, подлежат вообще какому-либо фиксирован­ному учету. Дебиторская и кредиторская задолженность не может быть статутной категорией.

Неоднородность таких специфических объектов требу­ет применения к ним статьи 145 «Сложные вещи» ГК ПМР, определяющей, что, если разнородные вещи образуют единое целое, предполагающее использование их по об­щему назначению, они рассматриваются как одна вещь. К разряду сложных вещей нельзя отнести протяженные объ­екты (лэп, трубопровод), поскольку они являются совокуп­ностью однородных объектов. Но их общая взаимосвязь допускает обозначать их по определению единой вещью. При этом производственно-технический комплекс как совокупность движимых и недвижимых вещей не может иметь в своем составе объекты, не связанные с ним тех­нологическим единством (железнодорожные пути и здание вокзала, трубопровод и гараж, подстанция и мастерская)[14]. Сочетание этих объектов нельзя признать единым целым организационно и технологически связанных между со­бой. Дополнительные объекты созданы для обеспечения функций ПТК, но в него не включаются. Так, например, крупный завод может иметь на своем балансе для обслужи­вания сотрудников и столовую, и парикмахерскую, и рас­положенную в отдельном здании библиотеку. Но в состав единой вещи, попадающей под вышеуказанные правовые понятия, эти объекты входить не должны.

М.Г. Пискунова подчеркивала еще один аспект — не­возможности придания объектам (не только предприятиям, а любым другим, участвующим в гражданском обороте) статуса единой сложной вещи по воле самого обладателя этого объекта. «Объекты производственного назначения как вещи существуют объективно, помимо воли правообла­дателя. Гражданским законодательством не предусмотрена возможность собственника самостоятельно по своей воле объединять существующие у него вещи и объявлять их единой сложной вещью, а также принимать какие-либо ре­шения о создании имущественных комплексов как объектов гражданских прав, которым придавалось бы юридическое значение»[15].

Нельзя не согласиться с тем, что любой объект, без какого-либо внешнего воздействия не может быть создан или изменен. Если речь идет о технологическом комплексе, то он, прежде всего, объединен не только общими организа­ционными задачами, но и в инженерно-техническом плане. Если признать, что объект формируется не только по объективным причинам, но и по субъективной воле собственника, то можно себе представить насколько далеко могут зайти произвольные действия собственника тех или иных вещей. «Воля и волеизъявление собственника — это мотив и содер­жание сделки по поводу реально существующей вещи, но никак не основание приобретения прав на нее»[16]. Если проводить анализ единых производственно-технологических комплексов и предприятий как имущес­твенных комплексов, то можно обнаружить определенные различия. Производственно-технический комплекс объеди­нен функционально-технологически, он может являться сложной вещью, поскольку состоит из разнородных вещей, без которых он уже не будет способен выполнять своих функциональных задач. Предприятие как имущественный комплекс не обязательно может быть объединено функционально-технологически. Здесь связь объектов еще и право­вая. То есть собственник произвольно включает в его состав те объекты, которые он посчитает нужными. И как уже было сказано ранее, это могут быть и объекты социально культур­ного назначения и различные вспомогательные структуры, которые, будучи исключенными из предприятия, не поме­шали бы использовать его в соответствии с назначением.

Тут следует обратиться к прямому толкованию статьи 143 ГК ПМР, в части того, что предприятие — это имуществен­ный комплекс, используемый для осуществления предпринимательской деятельности. А это значит, что объекты, не являющиеся средством достижения данной цели, не долж­ны включаться в состав имущественного комплекса.

С другой стороны, если на базе продаваемого имущества не осуществлялась деятельность предприятия, можно рас­сматривать вопрос о том, что предметом допустим, договора купли-продажи должно являться не предприятие, как иму­щественный комплекс, а произвольный набор имущества.

Кроме того, предприятие в значении статьи 143 ГК ПМР не создается изначально, оно формируется в процес­се деятельности юридического лица или индивидуального предпринимателя. А. Грибанов описывал эту ситуацию следующим образом: «Первоначальные способы приобре­тения права собственности, характерные для вещей в тради­ционном понимании (в результате создания, изготовления, переработки), не могут быть применены к предприятию. Особенность предприятия как объекта прав в том, что оно создается в процессе деятельности субъекта и не имеет ка­кого-либо «завершенного» вида. Когда говорят о строитель­стве предприятий «под ключ», с юридической точки зрения это некорректно. В данном случае создаются «классические» объекты недвижимого имущества - здания и сооружения, с помощью которых впоследствии может осуществляться предпринимательская деятельность, и которые могут быть предметом сделок в качестве предприятия «на ходу». [17]

На практике нередко неверное понимание смысла норм Гражданского кодекса приводит к юридическим ошибкам. В структуре Гражданского кодекса ПМР предприятие как имущественный комплекс однозначно определено объек­том гражданских прав и не отождествляется с субъектом, которым, как известно, выступает унитарное предприятие. В Российской Федерации эта проблема давно исследована, но вот в Приднестровье данная практика далека от со­вершенства. В этом вопросе кажется, бесспорно, верным мнение российских правоведов: «Отчуждение предпри­ятия происходит в основном путем отчуждения всего или почти всего имущества субъекта. Так, при приватизации государственного или муниципального унитарного пред­приятия к новому собственнику, как правило, переходит все его имущество, включая права требования и долги. Не случайно некоторые юристы ошибочно отождествляют по­нятие «государственное (муниципальное) унитарное пред­приятие» с предприятием, определяемым ст. 132 ГК РФ, между которыми с юридической точки зрения нет ничего общего, кроме названия»[18].

О. Романов высказывался по этому поводу следующим образом: в ряде случаев юридическое лицо может ассоциироваться с конкретным предприятием и быть с ним неразрывно связано. Однако законодательство не содержит препятствий к тому, чтобы в собственности унитарного предприятия находилось несколько предприятий — имущественных комплексов»[19].

Более того, Гражданский кодекс и РФ, и ПМР одновре­менно регулируя правовое положение и унитарных пред­приятий, и предприятий — имущественных комплексов, не внес путаницу в различия между субъектом и объектом, а наоборот разрешил однозначно этот вопрос. До введения ГК эти сложности существовали и в России, на современ­ном этапе они относительно исключены, в Приднестровье же правоприменители не торопятся использовать опыт соседей. «Действующее законодательство рассматривает предприятие как имущественный комплекс в качестве объекта гражданских прав, а не в качестве их субъекта. С введением в действие части первой ГК РФ законодательст­во наконец-то избавилось от одного из парадоксальных правовых казусов, когда предприятие, рассматриваемое в качестве субъекта гражданских прав, нередко становилось субъектом различных сделок». [20]

В соответствии со ст. 143 ГК ПМР объектом купли-про­дажи, залога, аренды может быть как все предприятие, так и его часть. Но применяться данная норма должна с учетом ст. 575 части второй ГК ПМР, где предметом договора яв­ляется предприятие в целом как имущественный комплекс. То есть единый, целостный объект. Невозможно передать частично исключительные права, клиента и т.д.

Данная точка зрения не подвергается сомнению, если учитывать возможность нахождения у одного юридическо­го лица нескольких имущественных комплексов. В данном случае у организации будет несколько целостных предпри­ятий, продажа каждого из которых по частям вступит в противоречие со ст.575 ГК ПМР. Допустим, хозяйственное общество может иметь в своей собственности мастерскую по ремонту бытовой техники, автосалон, телевидение, издательство. Каждый из указанных объектов может быть признан предприятием и продан по самостоятельному до­говору, но нельзя продать издательство как предприятие по частям, единым объектом — издательством, оно уже являться не будет. Обратимся снова к научным трудам, на этот раз Куликова А., который утверждал, «что любой ком­мерческой организации может принадлежать как одно, так и несколько предприятий. Например, коммерческая органи­зация, осуществляющая деятельность одновременно в сфе­ре гостиничных услуг, услуг общественного питания, роз­ничной торговли, может быть собственником нескольких гостиниц, ресторанов, магазинов. Каждый из этих объектов в отдельности может стать предметом купли-продажи, ипо­теки и других договоров»[21]. Российский закон №127-ФЗ от 27.09.00 «О несостоя­тельности (банкротстве)» содержит специальные уточнения о том, что в качестве предприятий могут рассматриваться филиалы и иные структурные подразделения (цеха, отделы производства) юридического лица. Закон допускает выделе­ние самостоятельно функционирующего цеха и продажи его как отдельного предприятия в рамках внешнего управления.

Мировая практика знает иные необычные способы выде­ления из юридического лица самостоятельных предприятий. Так, Европейский суд решил, что при передаче эксклюзивных прав на продажу товаров на определенной территории у одной компании к другой, имел место переход прав на предприятие. В деле Mercks v. Ford Motors Co Belgium SA (1992} IRLR 366 , компания «Форд», передала права на продажу автомобилей на территории Бельгии другому автодилеру. Новый автоди­лер нанял часть персонала, а также был рекомендован кли­ентам прежнего автодилера. Несмотря на то, что имущество старого дилера не было передано новому, Европейский суд решил, что имел место переход предприятия.

Существуют в европейской практике и другие нетипич­ные переходы предприятия (передача какой-либо побочной функции юридического лица сторонней организации по договору подряда, уборка помещений, приготовление пищи работникам и т.п. (на западе подобная передача называется «аутсорсинг» (англ. «outsourcing»). В таких случаях европейские правоведы также говорят о «переходе предприятия»[22].

Используя данные примеры и выводы, можно утверж­дать, что юридическое лицо после продажи своего иму­щественного комплекса продолжает существовать, хотя в отдельном случае (при продаже всего имущества) оно, может быть, и лишено экономического базиса.

Однако есть и противники теории неделимости пред­приятия как объекта недвижимости. Считается, что сфор­мировавшийся в законодательстве, судебной практике и гражданско-правовой доктрине взгляд на предприятие, существенно затрудняет имущественный оборот[23].