Бюджет муниципального уровня

Расходы на финансирование народного хозяйства планируются по министерствам, ведомствам и предприятиям и одновременно предусматриваются по целевому назначению.

Основная часть бюджетных средств выделяется приоритетным отраслям народного хозяйства, к которым относятся топливная промышленность, энергетика, сельское хозяйство и транспорт.

С точки зрения целевого использования бюджетных средств наибольшее значение для развития экономики имеют расходы на финансирование капитальных вложений [4, с. 13].

Финансирование капитальных вложений — предоставление денежных средств на создание новых и расширение действующих основных фондов производственного и непроизводственного назначения. В связи с ограниченностью бюджетных ресурсов денежные средства выделяются на ограниченный круг инвестиций, включенных в целевые программы или осуществляемые по решению исполнительных органов власти [11, с. 36].

Важным направлением расходов на финансирование народного хозяйства является выплата различных субсидий, дотаций и субвенций юридическим лицам. Эта средства выделяются для покрытия различных текущих расходов и убытков государственных, муниципальных и частных предприятий. Основная часть этих расходов направляется в угольную промышленность, агропромышленный комплекс, жилищно-коммунальное хозяйство, городской транспорт и другие отрасли народного хозяйства.

Расходы на социальные нужды связаны с выполнением государством социальных функций. Эти расходы подразделяются на следующие его основные группы [10, с. 42]:

1) образование;

2) культура, искусство и кинематография;

3) средства массовой информации;

4) здравоохранение и физическая культура;

5) социальная политика.

Расходы на социальные нужды определяются на основе принципов сметного тонирования. Финансируются эти расходы по конкретным мероприятиям и видам затрат. Объем расходов определяется на основе взаимосвязанных друг с другом смет, разрабатываемых в учреждениях непроизводственной сферы, и расчетов ассигнований, составляемых в финансовых органах [16, с. 131].

В основе расчетов — показатели деятельности учреждений, характеризующие обслуживаемые контингента (количество учащихся, учебных групп, классов, число коек, проведенных операций и т.п.). При этом учитывается время функционирования в течение года. Эти показатели служат расчетными единицами. Денежный расход на расчетную единицу устанавливается по норме, обеспечивающей функционирование и развитие бюджетного учреждения.

Так же рассмотрим бюджетные нормы. Основной принцип расходования бюджетных средств — строгое их регламентирование по назначению и времени. Учреждение не вправе использовать денежные средства на цели, не предусмотренные сметой.

Расходы сметы бюджетных учреждений включают закрытый перечень затрат, в состав которых входят [12, с. 22]:

- оплата труда работников;

- взносы в государственные внебюджетные фонды;

- трансферты населению (пенсии, стипендии, пособия, компенсации и другие социальные выплаты, установленные законодательством);

- командировочные и иные компенсационные выплаты работникам;

- оплата товаров, работ и услуг.

Указанные расходы осуществляются по установленным нормам расходов, которые представляют собой выраженную в определенной сумме денежных средств меру удовлетворения конкретной потребности.

Применяются разнообразные виды денежных норм [11, с. 109]:

1) нормы, основанные на натуральных показателях использования материальных ценностей (нормы расходов на питание, приобретение медикаментов, мягкого инвентаря, форменной одежды и т.д.). Такие нормы представляют собой денежное выражение материальных норм;

2) обобщенные индивидуальные выплаты — заработная плата, пенсии, стипендии, командировочные;

3) нормы, построенные опытно-статистическим способом на основе обобщения показателей расхода средств в прошлые периоды и с учетом бюджетных возможностей.

По степени сложности нормы подразделяются на простые (отдельный вид расхода) и комбинированные, или укрупненные, охватывающие совокупность видов расходов, образующих статью, несколько родственных статей или все расходы учреждения. В современных условиях все большее значение приобретают укрупненные нормы расходов, охватывающие все виды затрат учреждений социальной сферы. Использование таких норм позволяет ориентировать работу этих учреждений на достижение конечных результатов: обучение детей, подготовку специалистов, оказание помощи больным. Кроме того, применение укрупненных норм расширяет самостоятельность учреждений по использованию бюджетных средств на различные направления расходов и повышает их заинтересованность в рациональном и экономном использовании ресурсов [9, с. 24].

Бюджетные нормы подвергаются изменениям под влиянием многих факторов. Увеличение норм связано с изменением системы цен и тарифов, ростом заработной платы в народном хозяйстве, с появлением дополнительных возможностей по финансированию расходов в местных бюджетах и т.п.

При планировании и финансировании расходов бюджетных учреждений на закупки товаров, работ и услуг учитывается, что все эти закупки на сумму свыше 2000 минимальных размеров оплаты труда осуществляются исключительно на основе государственных и муниципальных контрактов — договоров, заключенных органами государственной власти, местного самоуправления или бюджетными учреждениями с физическими и юридическими лицами в целях обеспечения государственных и муниципальных нужд, предусмотренных бюджетом, размещенных, как правило, на конкурсной основе и включающих обязательное условие о выплате неустойки исполнителем при нарушении его условий [14, с. 25].

Смета расходов является финансовым планом бюджетных учреждений.

Смета не имеет доходной части, так как получаемое финансирование не представляет для учреждения дохода, а является лишь поступлением средств, равным по объему и целевому направлению расходам учреждения.

На основе смет финансовые органы определяют объем расходов на социальные нужды, который включается в состав бюджета на текущий год [20, с. 217]:

1. Часть расходов на социальные нужды финансируется из бюджета в ином порядке. Так, например, обеспечивается недостаток средств театрально-зрелищных предприятий и средств массовой информации. Услуги этих предприятий являются платными, но собственных доходов недостаточно для покрытия всех расходов. Разница между расходами и доходами предприятий подлежит возмещению из бюджета.

2. Самостоятельной группой расходов бюджета является финансирование науки. Из бюджета средства направляются на работы по важнейшим перспективным теоретическим исследованиям и по общегосударственным целевым научно-техническим программам. Средства на эти цели выделяются непосредственно Российской академии наук, отраслевым академиям, высшим учебным заведениям, архивам и другим организациям, занимающимся осуществлением научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ [11, с. 169].

3. Финансирование научных учреждений осуществляется в сметном порядке. Во всех учреждениях составляются сметы расходов по каждой конкретной теме. Порядок планирования и финансирования расходов аналогичен методике, применяемой по расходам на социально-культурные потребности [11, с. 277].

4. Расходы на национальную оборону вытекают из функций государства. Общий размер и уровень расходов на оборону зависит от различных внутренних и внешних факторов: международной обстановки; протяженности и характера границ, обусловленных размерами территории страны; современного развития военного дела и состояния технической оснащенности армии и флота, необходимости повышения уровня жизни личного состава и проведения социально-культурных мероприятий в Вооруженных Силах; экономических возможностей страны [7, с. 156].

Расходы на оборону хотя и являются необходимыми, носят непроизводительный характер, а потому государство стремится создать путем проведения миролюбивой внешней политики такие условия, при которых появляется возможность сокращать военные расходы.

Предусмотренная бюджетом группа расходов на национальную оборону включает в основном прямые военные расходы, проходящие через Министерство обороны РФ. В их состав входят расходы на содержание армии и флота (выплата денежного довольствия военнослужащим, заработной платы рабочим и служащим, затраты на боевую и спортивную подготовку, хозяйственные расходы и т.д.); расходы на закупку вооружений и военной техники, расходы на капитальное строительство, научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, расходы на выплату пенсий и пособий военнослужащим и прочие затраты. Часть средств направляется на покрытие доли Российской Федерации в общих военных расходах государств — членов СНГ.

Все эти расходы отражаются в специальной смете Министерства обороны РФ, которая затем включается в состав федерального бюджета. Особенность планирования расходов в первую очередь определяется общим объемом расходов в целом по Министерству обороны, а затем уже составляются сметы военных округов и воинских частей. Такой порядок связан с тем, что большая часть военных расходов финансируется Министерством обороны централизованно (оплата вооружения, военной техники, горючего, продовольствия и т.п.) [9, с. 23].

Часть прямых военных расходов финансируется по другим подразделениям расходов бюджета. Так, содержание внутренних и пограничных войск, органов безопасности финансируется по разделу «Правоохранительная деятельность и обеспечение безопасности государства». Планирование и финансирование этих расходов осуществляются в сметном порядке.

Косвенные военные расходы в бюджете включают в основном выплаты пенсий и пособий ветеранам Вооруженных Сил и их семьям. Эти затраты финансируются по разделам «Социальная политика».

5. Расходы на управление включают следующие группы расходов [16, с. 141]:

- на содержание правоохранительных органов, судов и органов прокуратуры. Осуществляются для обеспечения общественной безопасности;

- на содержание органов государственной власти. Выступают в качестве финансовой базы деятельности Федерального Собрания РФ, администрации Президента и Конституционного суда;

- на содержание органов государственной власти. Включают затраты Правительства, республиканских министерств и ведомств, представительных и исполнительных органов субъектов Федерации и местного самоуправления, дипломатических учреждений и других ведомств;

- на проведение выборов и референдумов. Включают все затраты на выборы народных депутатов, президента, народных судей и проведения референдумов;

- прочие расходы, проходящие по другим разделам бюджетных расходов.

Планирование и финансирование расходов на управление осуществляется так же, как и расходов на социальные нужды.

Рассмотрим бюджетный кредит. Наряду с безвозмездным бюджетным финансированием в настоящее время начало развиваться кредитование предприятий посредством выдачи бюджетных кредитов [18, с. 104].

Промежуточное положение между кредитами коммерческих банков и бюджетными ассигнованиями занимают бюджетные кредиты. С одной стороны, в отличие от бюджетного финансирования эти кредиты выдаются с условием возвратности и возмездности, а с другой стороны, проценты по этим ссудам либо не взимаются, либо значительно ниже, чем по кредитам банков.

Бюджетные кредиты могут предоставляться как государственным и муниципальным предприятиям, так и частным юридическим лицам. В первом случае бюджетные кредиты предоставляются на условиях и в пределах лимитов, предусмотренных в бюджете. Во втором случае бюджетный кредит предоставляется на основании договора и только при условии предоставления заемщиком обеспечения исполнения своего обязательства по возврату кредита.

Способами обеспечения исполнения обязательств по возврату кредита могут быть только банковские гарантии, поручительство, залог имущества, в том числе в виде акций, иных ценных бумаг, паев, в размере не менее 100% предоставляемого кредита. Обеспечение исполнения обязательств должно иметь высокую степень ликвидности. Обязательными условиями предоставления бюджетного кредита являются проведение предварительной проверки финансового состояния заемщика финансовым органом и отсутствие просроченной задолженности по ранее выданным бюджетным кредитам [18, с. 106].

При утверждении бюджета на очередной год указываются цели, на которые может быть предоставлен бюджетный кредит, условия и порядок их предоставления. Одновременно с этим устанавливаются лимиты предоставления бюджетных кредитов на срок в пределах года и на срок, выходящий за пределы бюджетного года, а также ограничения по возможным субъектам-заемщикам [26, с. 42].

Задачи в области расходов бюджета. В целом в области расходов бюджета до сих пор имеются существенные недостатки: низкая эффективность использования бюджетных средств, широко распространена практика нецелевого расходования средств, непропорционально финансирование отдельных направлений расходов в условиях невыполнения плана по доходам. Бюджетные расходы не решают насущные проблемы социальной политики государства, что связано с постоянным увеличением задолженности по выплатам населению. До минимума сократились инвестиции государства в народное хозяйство, что углубляет экономический кризис и уменьшает возможности быстрой стабилизации финансового положения в стране.

Основные задачи в области расходов бюджета [28, с. 106]:

1) обеспечение приоритетного финансирования социальных расходов, сокращение и полное погашение задолженности по выплатам населению;

2) расширение государственного финансирования инвестиций в приоритетных областях экономики;

3) сокращение расходов на содержание государственного аппарата и расходов по управлению государственным долгом;

4) повышение эффективности использования бюджетных средств на национальную оборону на основе постепенного проведения военной реформы;

5) уменьшение дотации на покрытие убытков отдельных отраслей;

6) сокращение расходов по отдельным целевым статьям расходов и целевым программам;

7) концентрация расходов бюджета на наиболее эффективных затратах;

8) усиление контроля за использованием бюджетных средств;

9) ускоренное завершение перехода к казначейской системе финансирования расходов бюджета

Это сказка про двух девятилетних мальчиков. Вполне возмож­но, что они были похожи на кого-то из вас. Звали их Толик И Миша. Они жили рядом и дружили. А случилось всё это жарким летом в небольшом городке, зелёном, чистом. Вдруг стали исчезать девятилетние дети. Повсюду расклеи­вались объявления о розыске. Милиция сбилась с ног, но ничем не могла утешить несчастных родителей. В субботу, сутра, мама Михасика затеяла стирку. Она разбудила сына: Сбегай в гастроном, купи к завтраку хлеба, плюшек. Магазины ещё закрыты,— отнекивался Миша. Гастроном уже открыт. А если потеряюсь? Не потеряешься. Ты у меня сообразительный. Миша встал, оделся, взял хозяйственную сумку и пошёл к Толику: может, и его пошлют в магазин? Вдвоём, что ни говори, а все дела охотней выполняются. Толик был занят делом: он перематывал в клубок серебристые нитки. Привет! Идём со мной. Не могу. Видишь — нитки перематываю. Скоро освободишься? Как перемотаю... Ты с кем разговариваешь?— спросила бабушка из другой комнаты. Это я. Здравствуйте! Миша? Доброго здоровья! Как спалось? Нормально. Что во сне привиделось? Не помню. Чтоб сны запоминались, не надо спросонья в окошко смот­реть. Я вот тоже иногда гляну в окно — рассвело или не рассвело?— и всё, как есть, забуду. Значит, сны засвечиваются? Наверное. Ты по делу или просто так? Мне надо в гастроном. Толик пойдёт? И нам бы надо... Да слухи какие! Страсть! Боязно отпускать его. Лучше сама схожу. Сейчас провяжу узорчик и пойду. Бабуль, ты пока соберёшься... А я одет, лишь сандалии обую,— сказал Толик. А нитки кто перемотает? Миша, ты почему такой невос­питанный? Я? Ты, конечно. Переговариваешься со мной из другой комнаты и не удосужишься заглянуть ко мне. Мальчики вошли в бабушкину комнату. Бабушка, Алёна Дмитриевна, сидела в кресле и вязала что- то ажурное из таких же ниток, какие перематывал Толик. Она была похожа на добрую волшебницу в светлом одеянии, с седыми во­лосами. Золотой крючок в её руках — словно волшебная палочка. Алёна Дмитриевна считалась самой искусной вязальщицей в горо­де. Не было такого узора, который она не смогла бы связать. И что это будет?— поинтересовался Миша, всматриваясь в бабушкино рукоделие. Шаль. Серебристая шаль. Узор напоминает девятки или перевёрнутые шестёрки. Углядел! В самом деле — девятки. Нравится? Да. А за то, что понравилось твоё рукоделие, я пойду с ним,— лукаво улыбнулся Толик. Не хитри! Пойдёшь, когда перемотаешь. Иди, Михасик, один. Толик догонит тебя. Миша не спеша поплёлся в гастроном один. По пути ему в голову пришла занятная мысль: исчезают ребята, и перестали продавать мороженое. Нет ли какой-нибудь связи между этими событиями? Вполне возмож­но: пропавшие дети питаются про­павшим мороженым. А если дейст­вительно так? Вот бы оказаться у пропавших девятилетних! Миша настолько погрузился в свои размышления, что по дороге столкнулся с человеком. — Простите, пожалуйста,— извинился он. Перед ним стоял высокий старик и держал целую охапку свёртков и коробок с игрушками. От удара одна коробка упала и теперь лежала у его ног. Миша поднял коробку, подал старику. Тот неловко ухватил её за уголок и уронил сразу три свёртка. Миша подобрал их. Старик заискивающе попросил: Донеси, милок, до скамейки. Тут остановка рядом.— И пояс­нил, заметив любопытство в глазах Мишу:— Внучатам-близнецам подарки купил. Им по девять лет исполнилось. Тебе тоже девять?— Голос у старика вкрадчивый, ласковый. Миша ответил: Угу, девять. Вот так совпадение! По такому случаю я обязан купить тебе мороженое. Не возражаешь?— Глаза у старика от улыбки щурятся, а взгляд неприятный, тяжёлый. Сейчас во всём городе не найти мороженого... Так уж и во всём! Я знаю одно кафе... Мальчик недовольно поморщился: морочит голову, как малень­кому, нет в городе мороженого — это известно'всем. Исчезло оно. Подошли к остановке. Старик сел на скамейку", рядом уложил покупки. Я должен отблагодарить,тебя за оказанную помощь. Спасибо!— поблагодарил Миша.— Не надо. А от этого не откажешься? Старик достал из кармана набор открыток из мультфильмов, зеркало и большой лоскут серебристого кружева, точно такого, какое Миша видел у бабушки Толика. Выбери открытку. Львёнка, можно? Дед провёл ладонью по открытке с изображением львёнка. Изоб­ражение львёнка отпечаталось на дедовской ладони, а потом на хозяйственной сумке Мишу. Здорово как! Научить? Пожалуйста! Приложи руки к зеркалу, а я распле­ту ниточку. Мальчик,держа сумку в правой руке, приложил левую ладошку к зеркалу и засмотрелся на расплетающуюся извилистую нить. Каза­лось, будто неведомые слова складываются из серебристой нити. Дед шептал: Пусть ладошки будут зеркальными, чтобы отражали изобра­жение с бумаги и уносили его на другое место. Пусть будут скользкими и не хваткими, годными лишь для одного лакомства — мороженого. Серебристую нить он обернул вокруг левой руки и хотел обернуть вокруг головы Мишу, но тот отпрянул, и серебристая нить оборва­лась. Мальчик кинулся прочь. Отбежав немного, Миша перешёл на шаг и остановился. За­кружилась голова. Он закрыл глаза, переждал немного, снова открыл глаза... Что такое? Всё вокруг стало оранжевым, будто оранжевые очки надел. Он быстро-быстро заморгал, потёр веки. Нет, видение не прошло. И деревья, и дома, и пёстрые цветы на клумбах, и люди, даже небо, асфальт под ногами — всё перекрасилось в оранжевый цвет. Почему? Неужели дед нашептал? Или это из-за левой ладошки, которая стала зеркальной? И, вполне возможно, волшебной. Миша вернулся к автобусной остановке. Дед с ворохом коробок с игрушками сидел там. Только теперь он был весь оранжевый и мило улыбался стоявшей рядом оранжевой девочке. Мою внучку тоже зовут Танечка,— донеслось до Мишу.— Ей девять лет. И мне девять,— сказала девочка. Тогда подскажи, какие игрушки подарить внучке, какие внуку? Это всё из «Детского мира»? Там купили? Конечно. Вы шутите! Магазин ещё закрыт. «Молодец девчонка,— мысленно восхитился Миша,— умная. Магазин, и правда, открывается в десять, а сейчас только десятый час». Всё было куплено заранее и оставлено у знакомых до се­годняшнего дня. Ваши знакомые нисколько вас не уважают,— сделала вывод девчонка, раскладывая коробки.— Если бы уважали, то упаковали бы как полагается. Ну и ну! За толковую подсказку с меня полагается моро­женое. Надеюсь, не откажешься? От мороженого?! Вижу: не откажешься. Угадал? Девочка согласно кивнула головой. Ты бы ела мороженое каждый день и помногу, но мама опа­сается простуды. Так ведь? Да. Мне известен способ избежать простуды. Рассказать о нём? Расскажите. Миша снова увидел в руках старика зеркало и серебристое кружево. «Ага! Опять он за своё». Вот дед потянул за серебристую ниточку, сделал один виток вокруг её головы. В тот же миг девочка из оранжевой стала светло-серой и побежала вдоль по улице. Миша догнал её: Погоди. Девочка непонимающе смотрела на Мишу. Ты куда? В ответ ни слова. Скажи, пожалуйста! Мне очень нужно знать, куда ты на­правляешься. Совершенно бессмысленные глаза. Ты за мороженым? Молчание. Языка лишилась, что ли? Миша скорчил девчонке рожу. В ответ никакой реакции: повер­нулась и спокойно ушла... Ненормальная! Но я уверен: она стала такой после того, как дед обмотал ей голову загадочной нитью. Он снова возвратился на остановку. И увидел... Перед дедом стоял Толик, прислонив свои ладошки к зеркалу, и спокойно ожидал, когда тот обернёт серебристой нитью вокруг его головы. Толька, беги! Толик будто не слышит его предостерегающего крика. А старик говорит-наговаривает: — Пусть мальчик пребывает в сплошной беззаботности — ни хлопот, ни мыслей, ни волнений. Пусть лакомится мороженым и переклеивает наклейки и картинки. Миша подскочил к Толику сзади и что было силы подул на серебристую нить. Нить, не коснувшись Толика, отлетела и прилипла к лицу деда. В тот же миг Толик и дед стали светло-серыми. Миша толкал Толика подальше от старика, в безопасное место. Тот упирался, увёртывался. Пришлось сзади ухватить за плечи, головой упереться в спину и таким способом вести вперёд. За углом дома Толик вырвался из рук Мишу. Да кто меня толкает? Дед намеревался превратить тебя в немого, понимаешь, в немого. Голова кружится, в глазах темно. Сейчас всё прояснится оран­жевым светом. Происшедшую с ним перемену Толик воспринял с восторгом: Здорово как! А ты почему такой? Какой? Непокрашенный. Обесцветился, как приложил ладошку к зеркалу,— ответил Миша. Одну ладонь? А я обе приложил. Мне дед подозрительным показался. Почему?— удивился Толик.— Я знаю его. Знаешь? Ему бабушка вяжет точно такую же шаль, какую он распле­тал, когда шептал заклинания. А что дедуля тебе говорил? Толик скопировал стариковский голос: Рад случаю приятно удивить внука Алёны Дмитриевны. Да­рю тебе уменье перепечатывать любую наклейку, любое изображение из книг, журналов или открыток. Прикоснёшься зеркальной ладош кой — изображение останется в зеркальце, а потом напечатаешь его, где захочешь. Интересно! Мне совсем не то говорил. Ну и дальше?.. Потом собирался что-то сделать или сказать ещё, но вроде не получилось у него. Я вмешался. Зачем? Понимаешь, когда расплетается серебряное кружево, про­исходит какое-то волшебство. Исполняется желание? Не знаю. Пока не разобрался, но дед внушал мне странные желания. Какие? Он желал сплошной беззаботности, чтоб я лакомился мо­роженым, радовался наклейкам и ни о чём больше не думал. И что в этом плохого? Ты считаешь, нет ничего плохого? Разве человек может жить и ни о чём не думать, кроме мороженого и наклеек? Короче, он хотел, чтобы я стал ненормальным. Да и ты... Не верю!— категорически заявил Толик. Не веришь? Растопырь пальцы. Толик попробовал раздвинуть пальцы, но усилия оказались на­прасными. Ладони представляли собой два зеркальца, вырезанных в виде варежки. На всякую загадку должна быть отгадка,— весело произнёс Толик. Ну, конечно,— засмеялся Миша.— Я иду в гастроном за хлебом. А ты проследи за дедом. Не спускай с него глаз. Надо рас­ крыть его дела, иначе нам не выпутаться из этой истории. На том они и расстались. Придя из гастронома, Миша один каравай и две булочки отнёс бабушке Толика, остальное — себе домой. На кухне мама поджаривала лук на сковородке. Мам, я принёс. Скоро завтракать? Мама ничего не ответила, будто не слыхала. Не в силах дождаться завтрака, он пошёл в сад, взобрался на яблоню и сильно тряхнул ветки. Крупные плоды застучали по земле... Рассовав яблоки по карманам, Миша через открытое окно влез в свою комнату. Там, в уголке, маленькая сестрёнка пеленала куклу. Миша схватил кукольное одеяльце и спрятал за спину. Ириш­ка заметила пропажу и растерянно замигала глазёнками. Мамуля, улетело... улетело... Что улетело?— спросила мама из кухни. Одеяло улетело. Миша накинул одеяльце на голову Иришке. Та обрадовалась, что пропажа нашлась, и затопала ножками от восторга. Миша протянул сестрёнке яблоко, и в это время в комнату вошла мама. Иди ручки мыть,— сказала она Иришке, не видя Мишу.— А я бельё пока развешу во дворе. Еда на столе. Садись и ешь. Миша вслед за сестрёнкой ополоснул руки, позавтракал, но чай пить не стал. Выгреб конфеты из коробки и зеркальной ладошкой стал перепечатывать рисунки с конфетных фантиков на свою чайную чашечку. В это время Иришка водила по своей тарелке ложкой и при­говаривала: Ловись, рыбка, большая и маленькая. Оп! Поймалась! Пойманная в ложке «рыбка» отправлялась в рот. Миша встал. Вместе того чтобы помыть тарелки, подвинул их к Иришке. Тут вошла мама и, конечно, сразу же увидела лишние тарелки. Ты за двоих ела?—спросила она Иришку. Нет, я рыбку ловила. А эти тарелки зачем пачкала? Они сами напачкались. Некогда мне разбираться с тобой. Чаю хочешь? Не ачу. Мама налила себе чаю и присела рядышком. Заглянула в ко­робку. И конфеты ты съела? Я не ела. Мама огорчилась. Она не любила, когда дети не сознавались в своих шалостях. Иришка не при чём! Это я! Я! Разве не видишь?— с обидой выпалил Миша и выбежал в сад, чуть не наскочив на рыжую собаку. Та деловито обнюхивала что-то на дорожке. Миша замахнулся на неё яблоком. Собака и ухом не повела на его угрожающий жест. Пошла вон! Миша кинул яблоко. Собака взвизгнула и бросилась в сторону. Следом метнулась длинная тень. Странно: собака бежала, бежала её тень, а его собственная тень куда-то подевалась. Только сейчас Миша обратил на это вни­мание. Он смотрел себе под ноги, не веря в случившееся: ярко светило солнышко, но тени от него на земле не было. Так вот оно что: Мишу IU не видят и не слышат. Они с Толиком светло-серые, все остальные оранжевые. Оранжевые светло-серых и не видят и не слышат. — Мы невидимки — это великолепно!— возликовал Миша. Выйдя на улицу, он встретил у садовой калитки Толика. У меня новость!— обрадовался он другу. У меня тоже!—ответил Толик. У меня интересней! Нет, у меня интересней! Мальчики посмотрели себе под ноги, потом друг другу в глаза и расхохотались. Они поняли: новость была одинакова у обоих. Как ты догадался, что мы невидимки?— поинтересовался Миша. Представляешь: разбил я тарелку — досталось кошке. На­ливал себе молока — разлил. Бабушка отругала сестру. Нинка вчера и сегодня злющая! «Не я!— кричит.— Не я!»—«А кто же? Кто? Анатолия нет дома». Я чуть не подавился. Потом понял, что всё, к чему я прикасался, становилось невидимым. Теперь мы можем такое увидеть и такое услышать, чего и во сне не снилось. И проникать куда угодно!— радостно воскликнул Миша. А ещё! Зеркальные ладошки... Правда, с ними очень неловко: ничего не держат. Зато любую наклейку... Хочешь, я наклею тебе на футболку тигриную морду с оскаленными зубами?' Погоди! А где дед?—спохватился Миша. У себя дома. Что делает? Украшает банки с компотом заграничными наклейками. А игрушки? Остались на скамейке. Бежим туда,— потянул за руку друга Миша. А как же наши?— помедлил Толик. Что наши? Ну, мы же исчезли. Искать будут, беспокоиться. Ты прав. Давай напишем записку, что срочно укатили в пионерский лагерь,— предложил Миша. Без спросу? В лагерь? Не годится. Тогда напишем, что увёз нас старший пионервожатый... Он может нас увезти? Ни с того ни с сего? Если для какого-нибудь важного дела... Важного-преважного! Тогда дня три они поживут без тревог, а дальше видно будет. Тем временем возле ска­мейки с ворохом дедовых ко­робок дружили, старались всё делить пополам. Даже имя поделили. Старшая от­кликалась на имя «Люда», а младшая — на имя «Мила». Девочки давно примети­ли, что коробки лежат без присмотра. Они посоветова­лись и решили, что .если в течение часа за ними никто не явится, значит, можно считать их своей находкой. В «Детский мир» отнесём?—допытывалась Мила.— Или в милицию? Посмотрим сначала что в них. Миша и Толик подоспели в тот момент, когда любопытство девчонок достигло предела. Они вытащили самую яркую коробку с изображением куклы на картонной крышке. Картонная крышка оказалась плотно приклеенной и не откры­валась. Они вертели коробку туда-сюда. Миша незаметно поддел палочкой под уголок картонки. Крышка открылась. В коробке лежали скомканные газеты. Дети разочарованно переглянулись и закрыли коробку. Вот так кукла! И в остальные коробки была вложена обёрточная или газетная бумага. Игрушек в них не оказалось. Мальчики хотели уже уйти, как вдруг увидели в руках Милы кусок серебристой шали. А я что-то нашла!—обрадовалась она. Какая прелесть!— воскликнула Люда, разглядывая круже­ва.— Дай за ниточку немножко потяну.— И она слегка потянула серебристую нить.— Смотри, смотри, когда кружево расплетается, маленькие искорки вылетают. «Искорки, искорки,— произнёс Миша,— пусть вместо бумаги в коробке появится красивая кукла». Люда приложила серебристую ниточку к картонной коробке, 12 на которой была нарисована красавица кукла. Серебристая нитка рассыпалась мелким бисером и исчезла. Растаяла! Отчего бы? Люда заглянула в коробку. В коробке лежала кукла, точно такая, какая была нарисована на картонной крышке. Изумлённые девочки занялись куклой, а мальчики незаметно завладели куском кружевной шали. Значит, серебристая нить исполняет желание,— догадался Миша. Любое или с выбором? Надо узнать. Что бы такое пожелать?— задумался Толик. Ещё куклу девчонкам. Ведь это они нашли кружево. Миша потянул ниточку и произнёс: Появись точь-в-точь такая же кукла. После его слов серебристая нить затвердела извилистой прово­лочкой и отвалилась. Не сработала. А почему? Подумаем. Так. Когда я высказал желание, девчонка в это время протянула нитку по картонной крышке. Да-да,— подхватил Толик.— А сейчас мы пожелали и дер­жали нить на весу, ничего не касались ею. у Делаем вторую попытку, коснёмся свёртка... В этот раз желание мальчишек исполнилось: кукла появилась. Здорово как! Ну просто замечательно! Значит.,— сделал вывод Миша,— серебристой нитью обя­зательно нужно к чему-то прикоснуться. Проверим ещё раз. Попробуем сразу сделать две вещи. Какие? Превратим макулатуру и коробки в два сундучка с наряда­ми для кукол — этого счастья девчонкам на всё лето хватит. Коробки исчезли. Вместо них появились два сундучка. Миша поставил один сундучок возле Люды, второй возле Милы. Вдруг совсем рядышком с Михасем и Толиком притормозил мотороллер-фургончик с весёлой надписью «Мороженоеэ. Взобраться на верх фургона для мальчишек — пустяковое дело. Миша с Толиком пристроились позади водителя и весело прикатили во двор городского молочного комбината, где они побывали с экскур­сией во время школьных занятий. Мальчики отлично знали располо­жение цехов и сразу направились в цех изготовления мороженого. Там они обнаружили себе подобных светло-серых. Ага! Так вот почему в городе нет мороженого,— сделал вывод Толик.— Неплохо стараются. А вон тот перестарался — сам в мороженое превратился. Они подошли к мальчику, который стоял неподвижно и держал пять эскимо. Его надо спасать,— предложил Миша,— уже инеем по­крылся. Надо. А себя избавить от зеркальных ладошек. Не нужны мне наклейки. Миша согласно кивнул и расплёл нить, касаясь Толика, себя и парнишки. Пусть мальчик станет таким, как мы, а мы останемся не­видимками, но с нормальными руками. Нить прилипла и растаяла мелкими бусинками. Мальчишка вни­мательно посмотрел на Мишу и Толика, поблагодарил, угостил эскимо. Друзья улыбнулись ему, приняли угощение и отправились в цирк. К началу дневного пред­ставления мальчики опоздали. Гремела музыка, искрились костюмы на артистах. Однако не было цирковой яркости красок. Всё смотрелось в оран­жевых тонах. Зал был переполнен. Ни одного свободного места на ближних рядах. Толик и Миша спокойненько уселись на барьер арены. Смеясь, потро­гали клоуна за пиджак, когда тот забавно кувыркался и стрелял из пистолета. Стрелял он без промаха, даже с завязанными глазами попадал в цель. — Нам бы так!— воскликнул Миша. Следующий номер с космической ракетой затмил всё. Друзья уже не хотели быть зрителями. Они стали невидимыми членами экипажа и летали под куполом цирка. Но сердца их рвались на прос­тор Вселенной. Слетаем на Луну?— радостно-возбуждённый Толик затормо­шил Мишу.— Мы ведь можем! Конечно, можем! Хоть сейчас! А вымпел? Вымпела у нас нет, но оставить память о нашем пребывании надо. Футбольный мяч! Наш футбольный мяч. Согласен? Согласен! Мальчики, не теряя ни минуты, кинулись домой. Нашли краску, вышли во двор, присели на скамейку. Аккуратно подновили потёртый мяч, написали на нём свои имена и фамилии. Незаметно стемнело. Взошла Луна. Мальчики смотрели на неё и подбирали место посадки. Пока Миша и Толик фантазировали о полёте в космос, мама Мишу гладила бельё. Папы — Толика и Мишу — сидели над чер­тежами какой-то электронной машины. Они уже полгода вечерами и в воскресные дни ломали головы над расчётами. И что-то у них не получалось с ЭВМ. Тихонько постучала бабушка Толика: Разрешите? Пожалуйста, Алёна Дмитриевна, входите. Сижу одна, сижу. И делом занята: вяжу, телевизор работает, а скучновато. Вот и пришла. И правильно сделали. Поужинаем вместе. Садитесь. Нины нет и нет,— сказала бабушка, усаживаясь. Задержалась или в кино пошла. Что-то на работе у неё не совсем ладно. Расспрашивали? Где уж там! Вспыльчивая стала, не дай бог! Я с ней поговорю,— пообещала мама. Она быстро собрала на стол. Эй, изобретатели! Прошу к столу! Папа Миши устало вскинул глаза на маму. Бьёмся, бьёмся... Никак! Отведаете пирога с яблоками — сразу получится,— улыбну­лась она. После пирога действительно нашлось верное решение, и со­шлись расчёты. ЭВМ должна была работать. Оба папы хвалили пирог на все лады. Миша и Толик (разумеется, никто из домашних не видел их, ведь они были невидимками) от души смеялись над похвалами пирогу. Подумаешь, ещё одна кружевная девятка убыла из серебристой шали, зато какую радость они доставили папам, маме, бабушке. Даже ма­ленькая Иришка хлопала в ладошки и пищала от восторга. — Наконец-то мы добились своего!—ликовали папы. Вскоре Толик ушёл со своими домой — бабушкой и папой. После ухода гостей Миша хотел сразу лечь в кровать. «А руки, ноги помыть? Но ведь никто не видит. А сам? Сам-то как? Без понуканья?»— промелькнуло в голове. Какая-то внутренняя пружинка заставила его пойти к крану, помыть руки, ноги, лицо, даже уши. Усталый и счастливый, он лёг в чистую постель и моментально уснул. Как космонавт, совершивший удачную посадку на родную Землю после длительного полёта к Луне. Толик тоже быстро уснул, но его разбудил шум. Сестра Нина громко и резко говорила с бабушкой. Толик впервые серьёзно подумал о сестре. Какие у неё могут быть на работе неприятности? Нужно узнать. И помочь. Помочь непременно... С такими мыслями он мягко погрузился в сон. На следующий день Толик про­снулся с восходом солнца, заправил постель. Заглянул к бабушке. Она расстелила на столе уже законченную серебристую кружевную шаль и лю­бовалась ею. Интересно: эта шаль тоже волшебная или нет? Узнать бы! Через окно влез к Мише. Друг, разумеется, сладко посапывал во сне. Жалко будить, да вдруг ба­бушка, пока он будет спать, отнесёт шаль деду Филе? Разбудил. Через минуту мальчики тщатель­но обследовали край серебристой бабушкиной шали, но ни начала, ни конца нити найти не могли. Придётся постоянно дежурить возле шали,— сказал Миша. А наш полёт?— спросил Толик. Полёт? Чуточку повременим, надо выяснить с шалью. И ещё: сбегать к сестре на работу. Зачем? Какие-то там у неё неприятности. Мы с тобой тут живём в сплошных удовольствиях и беды рядом не замечаем. Нина, сестра Толика, работала в киоске «Союзпечать», возле стоянки такси. Купить свежую газету, журнал подходили люди. Среди оранжевых покупателей Миша увидел двух светло-серых: мальчика и девочку. Они доставали через окошечко открытки и журналы. Расклады­вали их на стоянке и своими 'зеркальными ладошками перепечаты­вали фотоснимки, рисунки на дверцы такси. Радужного настроения у Михасика как не бывало. Он понуро брёл по улице. Это же беда! А если светло-серые доберутся до музея и испортят картины? Тогда что? Толик ждал Мишу с нетерпением. Ну что? Там светло-серые. Надо их прогнать. И — скорее! А кто будет дежурить возле шали? Запрём бабушку на замок. Не годится,— отрицательно покачал головой Миша. Тогда, тогда...—1 Толик не находил выхода из создавшегося положения. А если не окажется ключей от замка? Тогда бабушка станет их искать и, никуда не выйдет из дома, пока не найдёт. Мальчики, запрятав ключи от дома, побежали к Нине на работу и обнаружили там уже пятерых светло-серых. Двое мужчин в тёмно-оранжевых костюмах обсуждали происхо­дящее. Молодой мужчина иронически улыбался, пожилой очень внима­тельно и серьёзно слушал Нину. Сделав запись в блокноте, он спросил: У вас ещё остались журналы? Несколько штук,— ответила Нина. Проведём опыт немедленно. Если эксперимент удастся, зна­чит, всё сказанное подтвердится. Не удастся — будем искать другую причину. Толик слегка толкнул Мишу: Они будут проводить свой опыт, а мы свой. Когда светло-серые сбегутся к столу, не зевай, отправь их по домам. Стопку журналов разложили на отдельном столике. Светло-серые наперегонки помчались к столу. Лишь один замешкался. Толик нетерпеливо манил его к столу. Наконец все светло-серые сгрудились вокруг стола. Миша расплёл серебристую нить из ку­сочка волшебной шали, обежал вокруг стола и сомкнул нить вокруг светло-серых. Станьте такими как прежде и окажитесь у себя дома,— произнёс он.— А расклеенные фотоснимки и рисунки пусть возвра­тятся на свои места. Светло-серые вмиг исчезли. Исчезли четыре журнала. Молодой мужчина в тёмно-оранжевом костюме оглядел стол, усмехнулся. Погодите минуточку,— попросила Нина,— сейчас всё исчезнет. Толик, забирай журналы, не то подумают, что твоя сестра обманщица. Журналы исчезли. Стол был пуст. Мужчины с изумлением смотрели друг на друга... У нас осталось ещё шесть волшебных девяток,— задумчиво произнёс Миша. Хорошо, если светло-серых не очень много,— невесело сказал Толик.— Надо во что бы то ни стало узнать, сколько их. И они пошли по городу. На одной из тумб, рядом с афишами, висело объявление: «Радостное сообщение! Нашлось пятеро мальчиков. После нескольких дней отсутствия мальчики непонятным обра­зом оказались у себя дома. Надеемся, что вскоре удастся отыскать остальных ребят». Приятное известие! Хочется дописать: «Это мы возвратили их родителям». Напишем?— спросил Миша. И подпишемся. Можно. Но так, чтобы не поняли, что это мы. Придумаем псевдоним. ' . Что?— не понял Толик. Ну, вымышленное имя. Подпишемся так: Михаил... Сокра­щённо наши имена — Миша и Толик. Звучит? Михаил. Ничего!—одобрил Толик. Из объявления они узнали число ненайденных ребят. 38. Значит, тридцать восемь светло-серых в городе, а волшебных кружевных девяток осталось шесть. А в это время бабушка искала ключи. Она хотела сходить к Ага­ше, показать связанную шаль. Потеряв всякую надежду отыскать ключи, бабушка устало опустилась на диван возле сто­лика, на котором лежала сереб­ристая шаль. Полюбовавшись шалью, достала золотой крючок из парчового мешочка, клубочек серебряных ниток и принялась вывязывать ажурную девятку для образца. Закончив, сравнила с узором шали и пересчитала ко­личество девяток в готовой шали. Ровно девяносто девять. Девяносто девять!— воскликнули Толик и Миша. Они незаметно только что появились в доме. Проверим на волшебство. Они взяли связанный бабушкой образец и потянули за сереб­ристую нитку. Ажурная девятка стала быстро расплетаться, маль­чики приговаривали: Пусть у серебристой шали обнаружится конец вязки длин­ной ниткой. Ажурная девятка расплелась до конца, но серебристая нить не рассыпалась бусинками, даже не затвердела проволочкой. Какая была, такая и осталась. Не вышло!—огорчённо воскликнул Толик. Расплетём нашу? Давай. Миша достал из кармана остаток дедовской шали и потянул за нитку: Пусть новая шаль нам послужит, пусть отпустит кончик нити. Ниточка затвердела серебряной проволокой и отвалилась. Жела­ние не исполнилось. Бабушка любовно поглаживала своё творение. Мальчики поло­жили ключи на угол шали. Её руки наткнулись на потерю. Всюду ищу, а ключи вот, оказывается, где лежат. Она бережно свернула шаль и уложила в парчовый мешочек. Повязала нарядную косынку, заперла дверь и отправилась к Агаше, которую называла «солнечным зайчиком». Мальчики последовали за ней. Миша представлял себе «солнечного зайчика» красавицей. А она оказалась самой обыкновенной девушкой, но левое плечо у неё было гораздо ниже правого. Агафья несказанно обрадовалась приходу бабушки. Глядела на неё с таким восторгом, с таким сиянием в глазах, что Михасику подумалось: «До чего приятно, когда тебя любят». Она, и правда, похожа на солнечного зайчика. Так и све­тится радостью,— сказал он. Ты прав,— согласился Толик,— светится. Пошли к деду. Может, узнаем, для чего он заварил эту кашу. Вот именно: для чего? Мальчики ушли. Бабушка достала из парчового мешочка серебристую шаль, раз­вернула её. Ну, как?— спросила она Агашу. Вы самая искусная мастерица в городе! Угадай: чей это заказ? Не угадаешь. Твоего соседа — Фили­мона Прокопыча. Деда Фили? Агафья поморщилась, словно проглотила неприятное, и сиянье в её глазах уменьшилось. .— Ты огорчена? Не по душе он мне. Стараюсь думать о нём хорошо, да не выходит. Бог с ним! Мы сейчас скопируем узор, потом отдавать можно. Хочешь — верь, хочешь — не верь, но в шали заключена какая-то неведомая сила. Начала вязать — в руках появилась лёгкость, быст­рота. Раньше, бывало, провяжу несколько рядков, пальцы судорогой сводит, хоть плачь. А тут за целый день и усталости не почувствовала. Прелесть какая! Можно примерить? Примерь. Агафья накинула на плечи кружевную шаль, подошла к зеркалу и ахнула, увидев стройную красавицу в зеркале. Пройдись-ка, Агафья,— у бабушки от удивления дух перехватило.— Пройдись, милая! Глазам не верите? А вы поверьте! Поверьте! Я раньше гово­рила, что ваши руки самые искусные на белом свете, а теперь буду го­ворить, что они способны творить волшебство, способны дарить счастье и красоту! Агафья кинулась целовать бабушку. А всё ваша шаль, связанная чудесными вашими руками. Жаль отдавать её деду Филе. Ничего не поделаешь. Отдадим, когда сам за ней придёт. Ты успеешь связать точно такую же из оставшихся ниток.— Бабушка достала из парчового мешочка небольшой моточек ниток, слиток се­ребра величиной с кулак и золотую иглу.— Смотри: серебряная нить продета через ушко иголки. Она сама прядётся. Подчинится твоим рукам и твоему сердцу — начнёт удлиняться. Потяни-ка. Агафья, волнуясь, осторожно взяла за конец нитки возле иголь­ного ушка и потянула. Нить плавно поддалась и ровно пошла, пошла... Замечательно!— Бабушка обняла девушку.— Теперь смотри, как шаль вяжется... Мальчики обследовали ворота деда Фили. Ничего себе, укрепился,— присвистнул Миша. Перелезли через забор. По дому сновали две старушечки в пёстро-оранжевом одеянии. Не то прибирали, не то разыскивали что-то. Говорили тихо, словно чего-то опасались. Богато живут,— отметил Толик. И зачем столько всякой всячины? Хрусталя больше, чем в магазине. И ни одной книги! Где же дед Филя? Деда Филю они нашли под полом, в погребе. Потреб был вмес­тительный, припасено тут было немало. Фигура деда выделялась светло-серым пятном на фоне ровных* оранжевых полок с банками и пакетами. Он украшал банки яркими наклейками. Надо же!— прыснул Миша. Дедушка, я пришёл спросить,— Толик потянул его за рукав, чтобы привлечь к себе внимание, — скажите, пожалуйста... Дед отмахнулся и продолжал заниматься своим делом. Ничего не добившись, мальчики пошли осматривать дом. Как ты думаешь, старушки сообщили в милицию об исчезно­вении деда?— спросил Миша. Думаю, что нет. Они что-то шепчутся, ищут. Обе старушки приходились сёстрами деду Филе. Вчера утром их братец вышел со двора с грудой коробок из-под игрушек и не возвратился домой. Старушки, пользуясь отсутствием братца, решили отыскать одну вещь, которую видели в детстве и которая была заве­щана всем троим. Но братец хитростью обошёл сестёр и присвоил её. Предметом поисков была серебристая шаль, связанная их ма­терью, замечательной рукодельницей. Случайно, придумывая за­мысловатый узор, ей удалось вывязать волшебную фразу доброго заклинания. Стоило произнести эту фразу или расплести нить, как исполня­лось любое доброе желание. Чтобы шаль обрела волшебную силу, она должна была пролежать определённый срок в парчовом мешочке, покуда серебряная завязка сама по себе не развяжется. Ждали долго. Ожидая, состарились. Недавно — в день семи­десятилетия — дед Филя решил себя потешить: достал заветный пар­човый мешочек. Мудрёный узел мигом развязался и рассыпался би­сером. Нетерпеливыми руками достал он из парчового мешочка се­ребристую шаль и небольшой свиток пергамента. Развернул перга­мент и стал разбирать письмо: «Пишет по просьбе Анны Петровны грамотей Кузьма. Связанная моими руками шаль — это чудо для добра и радос­ти, а не для корысти и зла. Нитку тяни, покуда девятка не расплетётся, и желание говори. Доброе — исполнится. Другая шаль, если доведется, кому повторить узор, та сможет исцелять людские недуги, но исцелять в руках связавших её. Сереб­ряная нитка прядётся от серебряного слитка, когда через ушко золотой иголки потянешь. Владейте моими дарами во имя радости и добра». Вот так подарочек на именины!— воскликнул дед Филя.— Чего же мне пожелать? Жареного поросёночка. Не успел он произнести эти слова — серебряная нить потяну­лась замысловатыми витками, рассыпалась бисером и — появилось блюдо с жареным поросёночком. Ох ты! Загляденье! Просто загляденье! А на вкус?.. Боже­ственный вкус... Услада для желудка... Восхитительно! Теперь поже­лаю блаженства для души — денег. Он принёс ящичек мелких денег, поставил возле поросёночка и попросил: Пусть рубли станут сотнями, копейки — рублями. Завитки на серебряной нитке выпрямились и стали проволочкой. Наверное, много попросил. Запросим меньше. Снова затвердела проволочка. Угу! Намотаем на ус. Про деньги — молчок. Но я всё так оберну-поверну, что своего добьюсь. Бывает, попадётся яблоко с виду румяное, спелое, разломишь — всё червяк источил. Дед Филя был вроде того яблока: внешне добрый, привет­ливый, а жадность и корысть исто­чили его. Завладев волшебной шалью, дед Филя решил одурачить горожан, наполнить свой карман их денежками, а душу, как ни странно, их благодар­ностями. Начал он с того, что решил с помощью волшебной вещи отвадить двух девятилетних сорванцов, ла­зивших в его сад. Чего он только им не пожелал! Каких только напастей не посулил! Но волшебная шаль не исполнила его желаний. Тогда хитрый дед сделал другой ход: чтобы мальчики могли лако­миться в его саду — пусть урожай плодов утроится. Исполнилось! Деревья в саду склонили ветви от тяжести. А дед опять сам не свой: как уберечь всё до ягодки и продать выгодно. Корысть и жадность заронили в его ум коварную мысль: сделать ладошки девятилетних сорванцов зеркальными, скользкими, чтобы не могли лазить по дере­вьям и срывать плоды. Пусть будут невидимками и лакомятся моро­женым где-нибудь от сада подальше и развлекаются наклейками. Опять сбылось. Тогда дед замыслил целое нашествие светло-серых. Он рассчитывал потом возвратить их родителям за большое вознаг­раждение и кучу благодарностей. Однако Миша спутал все его расчёты. Дед Филя сам стал светло-серым и занялся наклейками. Старушки-сестрицы в поисках серебристой шали нашли свиток пергамента с записью писаря Кузьмы о серебристой шали. Прочли и закручинились: О господи, мне бы только здоровьишка, только здоровьишка и ничего больше. И мне. Ушла бы я из этого постылого дома. Уйдём от него. То нас матушкина шаль держала, а раз шали нет, то пропади тут всё пропадом. Куда мы с нашим здоровьем? Сегодня ходим, а завтра сва­лимся. Старушечки приникли друг к дружке, всплакнули. Миша, не спрашивая согласия Толика, расплёл волшебную девятку по стару­шечьим плечам и попросил сбросить возраст старушек лет на трид­цать пять: Пусть будут здоровые, счастливые. Желание сбылось. Седые пряди волос потемнели, морщинки раз­гладились, плечи силу почувствовали. Ты ли это?— поразилась старшая, глядя на младшую. Я-то я, а ты совсем не ты — красивая молодка. И ты пригожая да молодая. Не поверили сестрицы чудесному превращению, побежали к зер­калу. Убедились, подивились. Теперь нас ничто не удержит в этом проклятом доме. Собрали вещички и ушли от деда. А мальчики так и не нашли ключика к отгадке: зачем деду понадобились светло-серые. Бабушка Алёна Дмитриевна и Агафья разбирали узор и неспеш­но беседовали. Мальчики подсели к рукодельницам. Те вязали, и мальчики сосредоточили своё внимание на вязальном крючке. Ока­зывается, протаскивать одну петлю в другую несложно. Даже инте­ресно наблюдать, как получается цепочка... столбики... цветочки... полураскрытый веер... Чтобы связался веер, нужно набрать крючком много петель и продёрнуть через них одну. Просто! Совсем просто... А что, если таким вот образом повязать всех светло-серых невидимок серебристой нитью? Притянуть их и... Чем притянуть?.. Придумал!— воскликнул Толик.— Придумал: липкий магнит, который ловко притянет к себе того, кто нам понадобится. Вот это идея!— одобрил Миша.— У нас остаётся четыре девятки, их хватит, чтобы выручить из беды светло-серых и слетать на Луну. На радостях мальчики затеяли игру, опрокинули стул, грохотом напугали бабушку и Агафью. Алёна Дмитриевна вздрогнула и стала собираться домой. Пора мне, Агафья. Ещё побудьте! Мне с вами так хорошо, светло. И мне хорошо, но нужно идти. Парчовый мешочек и шаль возьмите. Пусть останется у тебя. Свяжешь — договоримся с Филимо­ном Прокопычем. С ним договоришься! Буду разговаривать я. Он мне обещал любую плату, лишь бы связала. Агафья со слезами благодарности обняла бабушку. План спасения светло-серых был почти продуман. Оставалось подыскать подходящее место сбора и вооружиться магнитом. У мальчиков осталось четыре вол- шебные кружевные девятки. Я знаю место, где можно соб- рать светло-серых,— сказал Миша. Что за место? Овощной ларёк. В ларьке есть бочка, с которой свалился обруч. Обруч превратим в волшебный магнит. Не теряя времени, они волшебным магнитом вызвали светло-серых невидимок и деда Филю, приклеили их к наружной стороне обруча, и, продев серебристую нить по кругу, Миша торжественно произнёс: Пусть все мы окажемся дома, а злое волшебство исчезнет навсегда. Нить рассыпалась серебряным бисером и пропала. Каждый очу тился у себя дома. — Как съездилось?—как ни в чём не бывало спросила бабуш- ка, будто Миша и Толик отсутствовали дома один лишь час, а не целых два дня. У! Отлично!— похвастался Толик. Научились чему-нибудь новенькому? За два дня новенькому?— переспросил Миша. Иной и за минуту, глядишь, открытие сделает. От человека зависит. А вы как? Мальчики вопросительно посмотрели друг другу в глаза, молча спрашивая: рассказать — не рассказать о своём приключении? Теперь можем сказать лишь одно: в городе всё будет в порядке,— заверил Толик. Откуда тебе ведомо? Нам один волшебник сказал. Бабушка перевела взгляд на Мишу: уж не разыгрывают ли они её? Правда-правда!— поддержал друга Миша.— Нам один волшебник в дороге встретился... И зовут вашего волшебника Михаил?—улыбнулась ба­бушка. Мальчишки опешили. Откуда известно? Вот в газете пишут, что какой-то Михаил, видимо, ве­ликий фокусник, скрытно продемонстрировал горожанам ряд сво­их фокусов. Приглашают его объявиться и выступить в цирке пуб­лично, а не похищать девятилетних ребятишек и не наклеивать кар­тинок на такси. Бабуль, мы всё расскажем, но после того, как нам удастся спасти серебристую шаль от деда Фили. И про шаль вы знаете?— удивлённо посмотрела на друзей бабушка. Знаем. Но пока не спрашивай нас ни о чём. Договорились? Договорились. Шаль где? У Агаши. Пусть у неё. И мальчики закрылись в комнате Толика держать совет. У них остались две волшебных девятки. К деду пойдём или в редакцию газеты?— спросил Миша. Сначала к деду. На обратном пути — в редакцию. Решено. Сочиняем письмо. у Начнём так: «Дорогие товарищи!»— предложил Толик, пода­вая бумагу. Не по волшебному. Лучше так: «Я не фокусник, а волшеб­ник. В городе будет порядок. Михаил!» Толик не возражал против такого послания, но прежде чем отправить его, они пошли к деду Филе. Дед укреплял забор. Он прибивал к доскам проволоку. Что он делает?— не понял Миша. Мы с тобой собираемся на Луну, а он возводит ограду: вдруг кто-нибудь в сад полезет. Ну и дураки же мы: хотели для ба­бушки выпросить у него серебристую шаль!— с горечью сказал Миша. Пусть лучше мы никуда не полетим, но чтобы не было этой ограды. Правильно! Наше желание: пусть дед Филя станет добрым- предобрым, бескорыстным и подарит бабушке шаль, которую она связала, а третья шаль, которую вяжет Агафья, пусть тоже станет необыкновенной... Серебристая нить рассыпалась бисером по спине деда и ис­чезла. Это была предпоследняя волшебная девятка серебристой шали. Дед Филя огляйулся на ребят, просветлел лицом. Что скажете, пострелята? Связала твоя бабушка шаль?:— спросил он Толика. Связала. Сумела-таки. Стало быть, она большая мастерица, коли су­мела. Пусть и владеет по праву этой шалью с великой пользой для себя и для других. В её руках она будет иметь силу большую, потому что руки у твоей бабушки могут творить чудеса. Так и передай. Толик поблагодарил деда Филю за его хорошие, искренние слова. Показать вам сад?— вдруг предложил дед. Лучше не надо,— отказался Миша. Почему? Слюнки текут, а денег с собой нет. Не в деньгах дело. А в чём же? В согласии и добрых отношениях между людьми. Сожалею, что додумался до этого, лишь прожив жизнь. Ну, в сад? В саду он наполнил корзинку абрикосами и персиками. Передайте от меня гостинец Алёне Дмитриевне. Спасибо! Приходите к нам в гости. Бабушка будет рада. Приду как-нибудь. На этом можно закончить нашу историю про мальчиков, ко­торые последнюю волшебную девятку из кружевной серебристой шали подарили городу, чтобы были в нём всегда согласие и добрые отно­шения. Девятка рассыпалась мелким бисером на центральной пло­щади и исчезла. Значит, желание мальчиков исполнится. Бабушка Алёна Дмитриевна, став хозяйкой серебристой шали, пошла работать ночной нянечкой в больницу. Ласковые прикос­новения кружевной шали, которую она могла набросить на больного незаметно лишь ночью, творили чудеса. Но об этом знали только мальчики и Агафья — бабушкин «солнечный зайчик». «Солнечный зайчик» связала ещё одну, точно такую, как у бабушки, шаль. Эта шаль имела свойство делать людей прекрасными. И ещё. К деду Филе вернулись сёстры, когда убедились, что он изменился к лучшему, стал добрым. Что же касается полёта на Луну... Мальчишки всерьёз готовятся к нему — недавно они записались в кружок космонавтов Дворца пионеров.