2011_Лабиринты памяти_Альманах

200	Лабиринты памяти

А во-вторых, по моим понятиям, на этом посту должен был бы пребывать солидный мужик типа Саши Мамонтова, а у меня только усы пробились.

Я спросил у Д. А. что-то о демократии на комсомольских выборах, но в ответ услышал:

– Твое дело не завалить учебу, а в работе опираться на своих ребят, с которыми был в стройотряде и на картошке. Тогда все получится. Помогу чем смогу.

Комсорг факультета являлся (по определению) членом ученого совета факультета. И вот тут уж я увидел, что такое работа декана, связанная с принятием ответственных решений. Не могу сказать, что я готовил эти решения, но перед каждым заседанием совета Д. А. комментировал мне повестку дня, разъяснял «кадровую политику» и т. п. Такого объема информации я не набрал бы и за десять лет некомсомольской жизни.

«Дядя Дима» был политиком от Бога и всегда вел «свою игру». Когда меня стали двигать в секретари комитета комсомола ЛЭТИ, он спокойно сказал: «Давай, справишься!». На мое замечание, что я пришел в вуз, чтобы заниматься наукой, он мудро ответил: «Всему свое время. Ты учишься на “отлично”, вот и не снижай успеваемость. А на кафедре еще успеешь поработать».

Кроме «кадрового» чутья, Д. А. как декан обладал еще одним уникальным качеством: мог в критические моменты сконцентрироваться и принять «исторические» для факультета решения. Помню, в год столетия Ленина (1970) решили провести недели факультетов, а 22 апреля подвести итоги и отметить лучших. Начинал радиотехнический факультет, у них все было здорово – и концерт, и выставка, и все прочее. А у нас еще «конь не валялся». Слава Богу,

Серебряный век

201

что ЭФФ был пятым и впереди был еще целый месяц. За этот месяц «дядя Дима» «построил» всех и даже нашел театрального режиссера-профессионала. Тот с помощью Володи Малиновского поставил замечательный спектакль о героическом пути комсомола. К моменту подведения итогов Д. А. пригласил из Новосибирска выпускника нашего факультета, молодого членакорреспондента АН СССР Александрова (для солидности). В результате при подведении итогов мы оказались победителями.

Д. А. не забыл поблагодарить всех, кто «ковал победу». Мы с Малиновским получили премию – по 30 рублей на нос. Деньги по студенческим понятиям тех времен – немалые. (Достаточно сказать, что мы отметили успех покупкой портвейна «Рубин» за 1 рубль 65 копеек 0,7 литра, и это составило всего 1/40 премиальных.)

Было у Д. А. еще одно достоинство. Он никогда не пытался доказать окружающим, что он самый умный, сознавая, что командир стрелковой дивизии вовсе не обязан быть самым метким стрелком. Он определял цель, формулировал задачи, подбирал людей, заинтересовывал их и обеспечивал всем необходимым (рабочие площади, оборудование, бюджетные единицы в штатном расписании и т. п.). Все его «ребята» в возрасте 30 лет (плюс – минус чуть-чуть) стали доцентами с соответствующим уровнем «материального уважения». Сам Д. А. ради звания профессора покинул в 1972 г. пост декана и согласился возглавить «колонию» советских специалистов в Гвинейском политехническом институте. Необходимость выучить в почтенном возрасте французский язык при нулевых лингвистических способностях его ничуть не смутила.

202	Лабиринты памяти

Если бы меня спросили, каким ученым был Д. А., то я бы уклонился от ответа и перефразировал вопрос следующим образом: «Какой след Д. А. оставил в науке и что он сделал для кафедры ДП?». Вот на такой вопрос ответить могу.

Он обладал невероятной интуицией и «звериным» чутьем на перспективную тематику и толковых людей. После «старой» тематики начал было заниматься карбидом кремния, но покинул это поле, поняв, что там стало тесновато. Стал развертывать на кафедре исследования полупроводниковых соединений типа А3В5. Свою задачу видел, прежде всего, в подборе талантов и создании условий для их расцвета. Из его группы вышли и стали ключевыми фигурами кафедры В. С. Сорокин, Ю. Л. Ильин, И. Г. Пичугин, А. Н. Пихтин, В. А. Мошников и многие другие.

Ну и в заключение о главных результатах его лаборатории. Лена Солодовникова сделала первые в СССР «красные» светодиоды на фосфиде галлия, легированном цинком и кислородом. В. С. Сорокин сделал первые «зеленые» светодиоды на фосфиде галлия, легированном азотом. И. Г. Пичугин вырастил первые в Союзе «усы» и эпитаксиальные слои нитрида галлия на сапфире. Первые «массовые» публикации кафедры в международных научно-технических журналах также принадлежат сотрудникам лаборатории Яськова. Работы А. Н. Пихтина по исследованию оптических и люминесцентных свойств твердых растворов полупроводников типа А3В5 сегодня считаются классикой и публикуются не только в монографиях, но и в учебниках. Александр Николаевич Пихтин и Валерий Сергеевич Сорокин блестяще защитили докторские диссертации, написали прекрасные учебники и стали общепризнанными лидерами в своих областях. Их результаты сегодня публикуются в престижных справочниках, индексам цитирования их работ может позавидовать любой исследователь. Ученикам положено превосходить учителя.

Г. Н. Виолина. Для меня Дмитрий Андреевич – человек контрастов. До сих пор благодарна ему за помощь «по жизни»: если бы не он, не было бы у нас с Эдуардом Ефимовичем своего жилья. Он откликнулся на наш «SOS» в июле 1968 г. (отпускное время!), когда на стадии внесения первого взноса за кооперативную квартиру нас почему-то вычеркнули из списков. Все решали три-пять дней!!! Д. А. отложил ремонт своей квартиры, занялся нашей проблемой и решил ее. Он

умел решать любые житейские проблемы и помогал многим сотрудникам кафедры, попадавшим в трудные жизненные ситуации.

Серебряный век

203

Не могу не вспомнить как он изучал французский, когда его утвердили руководителем делегации преподавателей для работы в Гвинее. Несмотря на полное отсутствие лингвистических талантов, он смог общаться на французском и читать лекции. Даже после возвращения из Гвинеи долго старался удержать язык в активном состоянии: писал методички, общался с франкоязычными африканцами и т. д.

В. А. Мошников. В студенческие годы картишки были нам не чужды. Один раз я даже в «позорный приказ» по факультету попал. В четвертом корпусе была замечательная аудитория, мы ее называли «преферансная». Дверь в нее открывалась наружу, и при отломанной ручке из коридора не открыть. Мы вчетвером (Серега Давыдов, Володя Изергин, Эдик Опенчук и я) собрались «пулечку расписать» вместо поточной лекции по какой-то общественной дисциплине. Только

сели, карты раздали – стук в дверь, причем уверенный такой стук. Кто-то «свой»? Положили карты и прикуп под столешницу, открыли дверь, а там – «тройка» во главе с доцентом кафедры философии. «Повязали» нас и сдали по акту «замдекану» Жаркову. Тот пообещал отреагировать «показательно», т. е. исключить кого-нибудь из вуза. Покрутил личными делами и подготовил на подпись декану приказ – исключить меня. Логика выбора была такова: Эдик – староста, Володя – много болел и «весь в справках» (оправдается), у Давыдова – в последнюю сессию все пятерки, а я «в учебе сбавил» – две четверки за сессию. (Кстати, в приложении к диплому у меня только эти две четверки.) Сидим в «предбаннике», ждем декана – Д. А. Яськова. Серега подбадривает:

– Старина, мы тебя «на поруки» возьмем.

Приходит Д. А. и сразу в кабинет. Слышим, он говорит Жаркову:

–Ты что, сдурел, Константин Сергеич? Ты так лучших студентов разгонишь. Где потом хороших ребят наберу? Не порти мне показатели.

Тот что-то бормочет про обещание показательно отреагировать, но Д. А. гнет свое:

–Наказать надо, но так, чтобы всем поровну досталось. Лучше мы их всех стипендии лишим.

204	Лабиринты памяти

Я был очень благодарен Дмитрию Андреевичу, но когда много лет спустя поделился с ним своими воспоминаниями, он неожиданно дополнил эту историю:

– Все сложнее было, Славушка! Это под меня тогда «копали».

Рассказывать далее он не стал, но добавил:

– А Давыдова трогать было нельзя!

Здесь мое любопытство превысило все пределы, и, пренебрегая нормами приличия, я стал выпытывать подробности. Д. А. неохотно пояснил:

– По документам из всеговашеговыпускатолько один человек оказался с высшим образованием, но

... без среднего – Давыдов. Из его личного дела кто-то украл аттестат зрелости.

Хорошо, что мне удалось убедить кого надо в отсутствии необходимости иметь аттестат о среднем образовании человеку с высшим образованием. А иначе завели бы уголовное дело против меня как декана.

Концовка этой истории была и вовсе смешной. Потеря двухмесячной стипендии – вещь не смертельная, но, если родители будут допытываться, надо было иметь «легенду». Мы решили врать одинаково: «Было комсомольское собрание, постановили отдать двухмесячную стипендию в фонд борющегося Вьетнама».

Вообще-то врать нехорошо, и мы это сознавали. Но надеюсь, что честной работой с вьетнамскими студентами и аспирантами я искупил этот грех студенческой юности…

Дмитрия Андреевича призвали в Красную армию в 1940 г., после обучения в школе младших авиаспециалистов. Во время Великой Отечественной войны он воевал на Сталинградском фронте, артилле-

Серебряный век

205

ристом-наводчиком, был участником обороны Сталинграда и разгрома войск фельдмаршала Паулюса. После тяжелого ранения в феврале 1943 г. был демобилизован как инвалид Великой Отечественной войны. Награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями «За оборону Сталинграда» и «За победу над Германией». Помню, он рассказал мне историю о собственной «солдатской смекалке».

–Реальная жизнь, Славушка, не столь героическая, как в книгах. Первую свою благодарность под

Сталинградом я получил еще до боевого крещения. Нашу дивизию перебросили за Волгу, и мы совершали многодневный марш-бросок по степи. По всему пути следования – опустевшие деревни, разбежавшийся колхозный скот. Я, деревенский паренек с Брянщины, поймал бычков и подвязал им хвосты. Ты наверняка не знаешь, зачем. Вот и мои городские однополчане не знали. А все очень просто: если бычку хвост подвязать, он послушно идет и не убегает. Наш батальон окопался на месте дислокации. Приходит к комбату комполка. Комбат угощает его мясной похлебкой. Комполка в удивлении: «Откуда?». (Полевая кухня отстала, паек кончился, солдаты других батальонов голодают.) Комбат докладывает

о«находчивости красноармейца Яськова». Комполка доложил комдиву. Мясо изъяли и пустили на всю дивизию, а мне объявили благодарность.

Дмитрий Андреевич не был бы самим собой, если бы не закончил эту историю неожиданным резюме:

–Запомни, Славушка, и в мирной жизни надо уметь «подвязывать хвосты» подчиненным. Будешь руководить после меня – поймешь!

Иногда он давал мне «уроки молодого руководителя», причем в крайне жесткой форме. При этом его глаза становились пугающе стеклянными, и он переходил на металлическое «Вы»…

–Это Вы инсинуировали поступление Ефимова в аспирантуру к Пичугину?

–Да, я способствовал...

–А он – хороший исследователь?

–Безусловно! Он уже освоил «Камеку», успешно анализирует твердые растворы А3В5 для физтеховских групп Шмарцева и Царенкова…

–Хватит! – Дмитрий Андреевич стукнул кулаком по столу, и я оцепенел от неожиданности.

–???

–Как Вы могли???

–???

206	Лабиринты памяти

–Как Вы могли, зная, что мы работаем

сгруппой Дедегкаева, способствовать ослаблению его группы?

–???

–Защитив диссертацию кандидата наук, Вы им еще не стали…

–???

–Вам до уровня кандидата наук далеко, Вы остались на уровне «хорошего парня»…

Из других уроков Д. А. Яськова:

–Кандидат не должен руководить кандидатами, а доктор – докторами!

Этот принцип многим не нравился. Ему даже говорили, что «он сталкивает людей лбами». Но Дмитрий Андреевич был непреклонен:

–Нужно быть устойчивым к диффузии общественного мнения, Славушка, если ты уверен в своей правоте!

На практике это выражалось в том, что все новоиспеченные кандидаты наук становились «микрошефами», т. е. неофициальными научными руководителями аспирантов. Официальным «макрошефом» всех и вся был, конечно же, Дмитрий Андреевич, который быстро и уверенно решал любые вопросы.

Серебряный век	207
	В. В. Лучинин
	НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ

На перепутье убегающих дорог, Сквозь морок и туманы лихолетья Пусть высветит надежды огонек Рубеж веков и грань тысячелетья…

В. Малиновский

В конце 1984 г. заведующим нашей кафедрой был избран Юрий Михайлович Таиров, который руководил ею ровно четверть века (1984–2009 гг.) – дольше, чем Николай Петрович Богородицкий (22 года) и Владимир Васильевич Пасынков (18 лет).

Судьбе было угодно, чтобы начало его правления совпало с окончанием «серебряного века» кафедры (восьмидесятые годы). А потом начались «лихие девяностые». Поспешные, непродуманные «реформы»

ввергли страну в бездну. Вместе с другими общественными институтами стремительно разрушалась система науки и высшей школы.

«КРИСТАЛЛ ВЫРАЩИВАЮТ ЛЮДИ»

Ю. Таиров окончил ЛЭТИ в 1959 г., был оставлен для работы на кафедре и в том же году направлен на ста-

жировку в США. Работа в лаборатории Калифорнийского университета позволила ему ознакомиться с достижени- 21 декабря 1976 г. № 41(1852)

ями зарубежных ученых, прослушать ряд курсов по квантовой механике, физике твердого тела, теории полупроводников и др. Сразу же

по возвращении Юрий Михайлович стал заниматься вопросами синтеза и исследования свойств малоизученного в то время полупроводникового соединения – карбида кремния. Проблемам выращивания кристаллов этого материала и была посвящена кандидатская диссертация Ю. М. Таирова, защищенная им в 1963 г.

Научнаягруппа, которойруководитЮ. М. Таиров, выполниларядважнейших НИР; разработанные на кафедре новые полупроводниковые приборы на основе карбида кремния находят все большее применение в различных областях современной техники. Только за последние годы аспирантами по данной тематике было защищено более 20 диссертаций, многие из которых были выполнены под руководством Юрия Михайловича.

В результате многолетней работы были созданы уникальные полупроводниковые, приборы, работающие в экстремальных условиях, высокотем-

пературных агрессивных средах при отсутствии эффектов старения. Открыты новые свойства и явления в карбиде кремния и созданы приборы, не имеющие аналогов. Доклады, прочитанные по этой тематике на всесоюзных и международных конференциях, вызывали неизменный интерес. Результаты плодотворных исследований были обобщены в докторской диссертации Ю. М. Таирова, посвященной комплексному исследованию полупроводникового карбида кремния.

ВсеэтигодыЮ. М. Таировзанимаетсяибольшойобщественнойработой. Участникпервыхстуденческих целинных отрядов (бригадир, а потом командир районного отряда), секретарь комитета ВЛКСМ института, член и заместитель секретаря парткома, Юрий Михайлович всегда в гуще общественной жизни института.

Профессор В. Пасынков

208	Лабиринты памяти

Одно за другим «вымирали» научно-производственные предприятия. Стремительно падал престиж научной и преподавательской работы. Зарплаты научного сотрудника, доцента, профессора стали соизмеримы с зарплатами вахтера и дворника (а зачастую и меньше). Естественным следствием этого стали трудности набора студентов на многие физикотехнические специальности, а также текучесть научно-педагогических кадров. Опытные специалисты уезжали за границу, уходили в бизнес (порой в весьма сомнительный) – занимались чем угодно, лишь бы прокормить себя и семьи. Нашим выпускникам стало трудно находить работу по специальности, изменилась мотивация студентов и аспирантов.

Вусловиях этого всеобщего хаоса, который фактически продолжался до конца девяностых, кафедре удалось сохранить ядро преподавательского состава, укрепить свои лучшие традиции, обеспечить приток талантливой молодежи и преемственность научно-педагоги- ческих школ.

Вначале 2000-х гг. были разработаны учебные планы и начата подготовка специалистов по новой специальности «Микросистемная техника», в 2005 г. открыто двухуровневое обучение по новому направлению «Нанотехнологии», в 2008–2009 гг. разработаны образовательные стандарты третьего поколения по направлениям «Нанотехнология и микросистемная техника» и «Электроника и наноэлектроника».

Безусловными успехами кафедры в этот трудный период являются

иорганизация продуманного, «мягкого» перехода на уровневую систему обучения, и многочисленные гранты, позволившие укрепить материальный статус и обеспечить востребованность в федеральных и международных целевых программах и проектах.

Сегодня наша кафедра является одним из самых мощных подразделений СПбГЭТУ «ЛЭТИ» – и по объему фундаментальных и прикладных НИР, и по качеству преподавательского состава. Наш профессионализм вновь востребован!

Хочется верить, что молодежь сможет достойно принять эстафету от старшего поколения. Будущее невозможно без памяти о прошлом. У нашей кафедры – прекрасное прошлое, и оно позволяет смотреть в будущее с оптимизмом, невзирая на трудности.

P. S. А все-таки это символично: беря временной рубеж XXI века, мы одолели и наноэлектронный рубеж!

Былины и байки