7. Подцероб, а. Б. Россия и кризисные ситуации вокруг Ирака: история и современность [Текст] / а. Б. Подцероб // Вестник мгимо Университета. – 2010. – № 5. – с. 163-172.

8. Примаков, Е. М. Годы в большой политике [Текст] / Е. М. Примаков. – М.: Совершенно секретно, 1999. – 448 с.

9. Сафрончук, В. С. Дипломатическая история «Бури в пустыне» [Текст] / В. С. Сафрончук // Международная жизнь. – 1996. – № 11-12. – С. 127-133.

ББК 67.9

К вопросу о возникновении и развитии международного гуманитарного права

А.С. Мухин, студент, Т.Г. Чекменёва, канд. полит. наук, доц.

Воронежский государственный технический университет

Аннотация: в статье рассматриваются зарождение и развитие международного гуманитарного права, основные его источники и принципы

Ключевые слова: международное гуманитарное право, международный договор, международный обычай, гуманизация вооруженных конфликтов

TO THE QUESTION OF THE ORIGIN AND DEVELOPMENT OF INTERNATIONAL HUMANITARIAN LAW

A. S. Mukhin, student, T. G. Chekmenyova, Candidate of Political Sciences, Docent

Voronezh state technical University

Abstract: the article examines the emergence and development of international humanitarian law, its basic sources and principles

Keywords: international humanitarian law, international Treaty, international custom, humanization of armed conflict

Деятельность государств в необычных, экстремальных условиях международных отношений — в период войны — регулируется принципами и нормами, относящимися к международному гуманитарному праву, применяемому в период вооруженных конфликтов.

«Международное право, — отмечал Ш.–Л. Монтескьё, — естественно, основывается на том принципе, согласно которому различные народы должны во время мира делать друг другу как можно более добра, а во время войны причинять насколько возможно менее зла, не нарушая при этом своих истинных интересов [1, 15]. Именно это стало движущей силой развития международного гуманитарного права с момента его зарождения. Мысли о том, что «для войны, как и для мирного времени, существуют свои законы», встречаются еще в трудах голландского юриста и государственного деятеля XVII в. Г. Гроция [2].

Российский публицист, ученый, дипломат Ф.Ф. Мартенс справедливо отмечал, что право войны существует с тех пор, как государства пришли к сознанию обязанностей в отношении друг друга. Оно постоянно развивалось и изменялось сообразно изменению культурных понятий народов. Во имя этого права от победителя требуется обеспечение неприкосновенности жизни и чести мирных обывателей неприятельской страны; во имя этого права даже пораженный враг остается человеком, заслуживающим уважения и сочувствия [3, 41].

В древности правила ведения войны существовали в виде обычаев, а также закреплялись во внутреннем праве. Например, в Законах Ману устанавливались строгие ограничения насилия, а в период боевых действий запрещалось употреблять отравленное оружие, убивать безоружных, пленных, просящих пощады, спящих и раненых. В отношениях между государствами Древней Греции существовала обычная норма, согласно которой: война не должна была начинаться без ее объявления; смерть на поле сражения давала право на погребение; при захвате городов нельзя было убивать укрывающихся в храмах; военнопленные подлежали обмену или выкупу и лишь в крайних случаях обращались в рабство. За тысячелетия произошли глубокие изменения в искусстве ведения войны. С появлением огнестрельного оружия вооруженные конфликты, как и их масштабы, приобрели иной характер. Изменилось отношение к военнопленным, которые все чаще освобождались за выкуп, а также к раненым, которых выносили с поля битвы и оказывали им помощь.

Гуманизация вооруженных конфликтов значительно ускорилась в XIX в. с появлением общественных организаций, развернувших свою деятельность во многих странах. В России Крестовоздвиженская община сестер милосердия, которой руководил русский хирург Н.И. Пирогов, оказывавшая помощь раненым и больным на поле боя во время Крымской войны (1853-1856), явилась предвестником создания Международного Комитета Красного Креста (МККК). Во время австро-итало-французской войны (1859) швейцарский гражданин Анри Дюнан организовал помощь раненым после битвы под Сольферино. Его книга «Воспоминание о битве при Сольферино» пробудила общественное сознание [4]. В 1863 г. в Женеве был создан постоянный Международный комитет помощи раненым, сегодня — Международный Комитет Красного Креста. В 1864 г. швейцарское правительство созвало дипломатическую конференцию для выработки документа о помощи жертвам войны. В ней приняли участие 12 государств. Участники конференции подписали первую многостороннюю Конвенцию о защите раненых и больных во время войны (1864). Она стала первым документом международного гуманитарного права, в котором реализовалась идея А. Дюнана. За короткий срок более 50 государств, в том числе и Россия, присоединились к ней. В 1874 г. Россия выступила с предложением о проведении международной конференции для выработки правил ведения военных действий. На состоявшейся в Брюсселе конференции российская делегация предложила проект конвенции о законах и обычаях войны, автором которой был Ф.Ф. Мартенс. Однако зоссийский проект был принят лишь в форме декларации, хотя в заключительном протоколе конференции признавалась важность кодификации законов и обычаев войны. На Первой (1899) и Второй (1907) конференциях мира были приняты конвенции, кодифицировавшие законы и обычаи войны.

К договорным (конвенционным) источникам международного гуманитарного права относятся документы, принятые более ста лет назад, которые под влиянием исторических причин, а также в результате изменений в военном искусстве неоднократно пересматривались, дополнялись, кодифицировались как естественный результат прогрессивного развития международного гуманитарного права. Основными из них являются: Петербургская декларация об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль 1868 г.; Гаагская декларация о запрещении применять пули, легко разворачивающиеся или сплющивающиеся в человеческом теле, 1899 г.; Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г.; Конвенция о положении неприятельских торговых судов при начале военных действий 1907 г.; Конвенция о постановке подводных, автоматически взрывающихся от соприкосновения мин 1907 г.; Конвенция о бомбардировании морскими силами во время войны 1907 г.; Конвенция о некоторых ограничениях в пользовании правом захвата в морской войне 1907 г.; Женевский протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств 1925 г.; Правила о действиях подводных лодок по отношению к торговым судам в военное время 1936 г.; Женевские Конвенции о защите жертв войны от 12 августа 1949 г. («Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях»; «Об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на морe»; «Об обращении с военнопленными»; «О защите гражданского населения во время войны»); Гаагская конвенция о защите культурных ценностей 1954 г. и Протоколы к ней 1954 и 1999 гг.; Конвенция о запрещении производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении 1972 г.; Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения и имеющими не избирательное действие, 1980 г. и протоколы к ней; Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и его уничтожении 1993 г.; Конвенция о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин и об их уничтожении 1997 г. Приведенный перечень нормативных документов красноречиво подтверждает, что нормы международного гуманитарного права достаточно кодифицированы.

Недостаток большинства первых международно-правовых актов, относящихся к международному гуманитарному праву, состоял в том, что они содержали «оговорку всеобщности» (clausula si omnes), согласно которой положения конвенций были обязательны лишь для договаривающихся держав и только в случае, если воюющие участвуют в конвенции (ст. II Гаагской конвенции 1907 г.) [5]. Если же в войну вступало государство, не являющееся участником конвенции, то конвенция переставала действовать даже в отношениях между ее участниками. Последующая практика государств пошла по пути отказа от clausula si omnes, что было четко сформулировано в приговорах международных военных трибуналов.

Женевские конвенции 1949 г. о защите жертв войны, Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженных конфликтов 1954 г. и другие документы были приняты с учетом опыта Второй мировой войны. Их универсальность позволяет говорить о том, что Женевские конвенции 1949 г. вышли за рамки «рядовых» межгосударственных договоров и стали договорами с абсолютными обязательствами — государства не могут денонсировать их в период вооруженных конфликтов. На нормы Женевских конвенций не распространяется принцип взаимности. Воюющая сторона не может не соблюдать ту или иную их норму, ссылаясь на то, что другая воюющая сторона не соблюдает ее.

Международный обычай распространяется в основном на те отношения в период вооруженного конфликта, которые не урегулированы конвенциями. Их особенность состоит в том, что они, в силу всеобщности их признания, являются обязательными и для государств, которые формально не являются участниками конвенционных норм. В ст. 2, общей для Женевских конвенций о защите жертв войны, закреплено положение, согласно которому, если одна из находящихся в конфликте держав не является участницей конвенций, то участвующие в ней державы останутся, тем не менее, связанными ими в своих взаимоотношениях [5]. Они, кроме того, будут связаны конвенциями в отношении неучаствующей державы, если последняя принимает и применяет их положения. В данном случае есть все основания полагать, что не участвующие в конвенции державы могут применять и принимать положения конвенций в качестве обычной нормы.

В заключении следует отметить, что становление и развитие принципов международного гуманитарного права представляет собою сложный и длительный процесс. Сейчас представляется необходимым кодифицировать существующие принципы международного гуманитарного права, что в конечном итоге явилось бы значительным вкладом в его прогрессивное развитие, способствовало бы демократизации и гуманизации международных отношений.

Литература

1. Монтескьё, Ш. О духе законов [Текст] /Ш. Монтескьё. - М.: Мысль, 1999.- 674 с.

2. Гроций, Г. О праве войны и мира: Репринт. с изд. 1956 г. [Текст] / Г. Гроций. – М.: Ладомир, 1994. – 868 с.

3. Мартенс, Ф.Ф. Восточная война и Брюссельская конференция 1874-1878 г. [Текст] / Ф. Мартенс. - СПб.: тип. М-ва путей сообщения (А. Бенке), 1879. – 658 с.

4. Дюнан, А. Воспоминания о битве при Сольферино [Текст]/ А. Дюнан. — 3-е изд. — М.: Норма, 2009. — 109 с.

5. Сборник документов. 1. Гаагская Конвенция 1907 года. О законах и обычаях сухопутной войны 1907 [Электронный ресурс]. Режим доступа: г.avkrasn.ru/article-789.html

6. Женевская конвенция от 12 августа 1949 года о защите жертв войны [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.un.org/ru/.../conventions/geneva_civilian.shtml

ББК 68.4