ДЕТСКИЙ СУД <1>

Д.А. ОКУНЕВА

--------------------------------

<1> Статья была впервые опубликована в N 9(88) 2009 г. журнала "Русский репортер".

"Преступление и наказание" Достоевского не случайно проходят в 9-м классе. В 14 лет, говорят психологи, большинство подростков впервые задаются вопросом, нарушать закон или нет. Бессмертный роман, увы, помогает далеко не всем. Ежегодно в России под суд попадает несколько тысяч несовершеннолетних. Половина из них нарушает закон повторно. А вот в Ростовской области статистика подростковой преступности разительно отличается от общероссийской. Здесь уже несколько лет работают специальные детские суды, задача которых не наказать, а реабилитировать подростка. Ювенальные технологии - так это называется на юридическом языке - дают фантастические результаты: показатели рецидива в 5 раз ниже, чем в среднем по стране.

- Можно читать букву закона, а можно чувствовать его дух и не бояться экспериментировать, - говорит Елена Воронова, судья Ростовского областного суда, которую называют "мамой российской ювенальной юстиции".

В чем суть ее детища, Елена готова объяснять часами.

- Модель идет из Канады. В широком смысле это комплекс мер, направленных на всестороннюю защиту прав ребенка. В более узком - правосудие для несовершеннолетних. Его принципиальное отличие в том, что дела детей-преступников разбирают специально подготовленные судьи, которые с помощью психологов и социальных работников пытаются понять причины, которые толкнули ребенка на преступление. Не отправить подростка в колонию, а устранить эти самые причины - задача такого суда, - подчеркивает Елена.

В 2000 г. с ее подачи и при поддержке ООН в восьми районных и шести областных судах Ростова были назначены детские судьи, им в помощь даны социальные работники. Через три года эксперимент закончился, а ювенальная юстиция осталась. В 2004 г. открылось отдельное здание ювенального суда в Таганроге, в 2005 г. - в Шахтах, в 2006 г. - в Егорлыке. Еще 13 судов своих зданий не имеют, но работают по ювенальным технологиям. Средний процент рецидива в них - 11,3%, по России эта цифра составляет 50%.

Опыт Ростова перенимают и другие регионы. Ювенальные суды открыты сегодня в Ангарске, Абакане, Ельце, Кингисеппе, Чебоксарах, Оренбурге. А недавно московское правительство договорилось со всеми заинтересованными службами о внедрении с будущего года ювенальных технологий в Москве.

- Но если хотите посмотреть, как работает система, нужно ехать в Егорлык. Там в прошлом году не было ни одного ребенка, совершившего преступление повторно, - говорит Елена Воронова.

В законе не значатся

Станица Егорлыкская - сельский райцентр в двух часах езды от Ростова. Голубые деревянные домики, ровные зеленые заборы, неасфальтированные дорожки, вокруг - бахчи, где дозревают уже собранные арбузы. Селение считается казацким, а своим странным восточным названием оно обязано атаману Егору Лыкову.

- У нас тут тихо, гуляем вечерами, ничего не боимся. Где-то на окраине скины живут. Их наши мальчики из рукопашной секции волтузили. Но сами мы не видели, - улыбается восьмиклассница Вика в белом фартучке. Недавно в школе снова ввели форму советского образца.

- Это потому, что у нас первый и единственный в России сельский ювенальный суд, - авторитетно заявляет ее одноклассница Аля. Но что это такое, объяснить не может. Неудивительно: за три с половиной года со всего района набралось всего 54 детских уголовных дела на 37 тысяч населения. В основном кражи - да и те по большей части на хуторах. В самом Егорлыке оступиться сложнее: все на виду. В тупике на улице Мира - школа N 1, два шага влево - милиция, шаг вперед - прокуратура, два назад - районный суд.

На двухэтажном здании две вывески: "Егорлыкский районный суд" и "Егорлыкский "ювенальный суд". Именно так, в кавычках. Закон о ювенальной юстиции был разработан в 2002 г., в 2005 г. его одобрил Президент Путин, но он так и не был принят. В Москве говорят: у проекта нет лоббистов. Так что, строго говоря, ювенальных судов в стране быть не может, только ювенальные составы в суде. Такие вот юридические тонкости.

О них в станице узнали два года назад. Когда областное руководство обсуждало перспективы внедрения передовой юридической технологии, Председатель Егорлыкского суда Валентина Степанцова настояла, чтобы "ювеналку" начали обкатывать и в селе.

- У нас тогда сильно преступность увеличилась. Вот я и подумала: а вдруг поможет? Сотрудников нашли, крыло специальное в здании выделили. Никаких денежных вливаний, все своими силами, - вспоминает Валентина.

Она ведет нас по тому самому юридически не существующему ювенальному крылу здания, больше похожему на школу. На стенах детские рисунки, плакат "Трудные подростки: колки только иголки", портрет космонавта Владимира Джанибекова. Он какое-то время жил в Егорлыке.

- Это чтобы пример перед глазами был, - говорит Валентина. - Задача ювенального суда ведь не наказать, а реабилитировать, вернуть ребенка к нормальной жизни. Как в советское время говорили, перевоспитать. Только не как пионеров - всех под одну гребенку, а каждому помочь по-своему.

Допрос с портретом

"По-своему" в обычных судах не получается. Материалы дела предельно скупы: "В.В. Иванов, 1995 года рождения, воспитывающийся в полной семье, закончивший семь классов, совершил преступление..."

- Разве из этого что-нибудь поймешь? - удивляется Валентина.

В Егорлыкском суде на подростка составляется целое досье - "карта социального сопровождения". По крупицам информацию о ребенке собирает Раиса Мелащенко - строгая пожилая дама. Ее должность называется сложно: помощник судьи с функцией социального работника.

- Вы уж там посмотрите, как семья живет, - говорит в трубку Раиса. - И чтобы не отписки какие-нибудь, а все как есть.

Она рассылает запросы, сама обходит соседей и родственников подсудимого. Выясняются интересные детали.

- Вот, например, был 16-летний подросток. Украл у соседки бидоны и продал. Вроде бы все ясно. А оказалось, у него мама болеет, уже несколько лет не встает. Мальчишке были нужны деньги, чтобы оплатить лечебный массаж.

Дополняет портрет подсудимого психолог Наталья Водяхо. Ее кабинет - самый уютный в суде, дети его любят за огромный аквариум с золотыми рыбками. На столе карандаш и бумага. Мальчик лет 14 что-то рисует и улыбается.

- Посмотреть не дам, - предупреждает психолог. - Эти каля-маля - очень интимная вещь. Когда ребята рисуют несуществующее животное, на самом деле они изображают свой внутренний мир.

- И что, картинки помогают понять, в чем дело?

- После серии тестов я спросила у почти взрослого парня: "И давно мама на тебя внимания не обращает?" Он повернулся и со слезами в голосе говорит: "Откуда вы узнали?"

В результате совместных усилий в материалах дела появляются тончайшие детали. Например, такие: "Девочка, в отличие от других членов семьи, замкнутая, больше общается с младшим братом, в будущем хочет работать с детьми. Родители не могут объяснить, почему ребенок совершил преступление (украла мобильный телефон. - "РР"). В семье нет взаимопонимания между матерью и ребенком. Отец часто уезжает на заработки, воспитанию дочери уделяет мало внимания. В классе друзей у девочки нет. Интереса к учебе не проявляет. Было рекомендовано обучение по коррекционной программе, но этого сделано не было. Беспечна, внушаема, нравственно и эмоционально незрела".