XV. Новеллы судебной практики по делам

об оспаривании банковских гарантий

224. Банковская гарантия, несмотря на дороговизну этой банковской услуги, в последнее время несколько утратила свою привлекательность как абсолютно надежного способа обеспечения обязательств. Это связано с тем, что судебная практика последних лет демонстрирует довольно негативное отношение к неакцессорному характеру такого рода обеспечения. Последнее обстоятельство повлекло за собой увеличение количества дел об оспаривании банковских гарантий.

На практике (особенно в период кризиса 2008 - 2010 г.) участились случаи, когда банк или принципал, по чьей просьбе выдавалась банковская гарантия, просили суд признать ее недействительной <1>. В некоторых ситуациях это происходило потому, что положения о банковской гарантии, закрепленные в ГК РФ, носят достаточно общий характер и это влечет за собой их различные толкования.

--------------------------------

<1> Любопытно, что истцами по требованию об оспаривании гарантии в основном являются принципалы. Их интерес понятен - если гарантия будет признана недействительной, то требование бенефициара к банку не будет удовлетворено, соответственно, не будет и регресса к принципалу. Примечательно, что сами банки довольно редко инициируют дела об оспаривании банковских гарантий, видимо, понимая, что подобная практика повлечет за собой сильнейший удар по деловой репутации банка.

Например, несмотря на явно выраженную в ст. 370 ГК РФ независимость банковской гарантии от основного обязательства, часто у сторон возникали споры по поводу того, насколько подробно в гарантии должно быть описано само обеспечение. Эти и другие вопросы, возникающие у сторон при составлении и оспаривании банковской гарантии, послужили толчком к разработке и принятию ВАС РФ Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 "Об отдельных вопросах практики разрешения споров, связанных с оспариванием банковских гарантий", в котором получили разрешение наиболее актуальные и острые вопросы, связанные с толкованием норм о банковской гарантии <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 относительно небольшое по объему, оно не представляет собой попытки решить все сложные вопросы банковских гарантий (например, в нем отсутствуют разъяснения о последствиях недействительности основного обязательства, о двойном исполнении кредитору со стороны и должника, и гаранта, об основаниях для отказа в платеже и многое другое). Это связано с тем, что нормы о банковской гарантии в действующей редакции ГК РФ должны претерпеть существенное изменение в ходе реформы ГК РФ, а само понятие банковской гарантии должно уйти в прошлое, уступив место так называемой независимой гарантии - личному неакцессорному обеспечению, гарантом по которому может выступить любая коммерческая организация.

225. Первая проблема, которая разрешается в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14, - это стандарт описания обязательства, в обеспечение которого была выдана банковская гарантия.

Пленум ВАС РФ не поддержал идею о том, что в гарантии может вообще отсутствовать само указание на то, что она выдана в обеспечение какого-либо обязательства. Подобное абстрактное, ничем не обусловленное обещание уплатить денежные средства будет представлять собой вексель; целью же выдачи гарантии является именно обеспечение обязательств. Из положений п. 1 ст. 369 ГК РФ все же следует, что цель обязательства гаранта - обеспечить определенное обязательство - все же должна явствовать из самого текста гарантии.

226. Некоторые суды придерживались следующей позиции. Неакцессорность банковской гарантии подразумевает, что описание обеспеченного гарантией обязательства может быть самым общим и потому подробная идентификация обеспечиваемого обязательства не требуется <1>. Другие же, напротив, признавали гарантию ничтожной со ссылкой на отсутствие конкретизации обеспечиваемого обязательства в рамках договора, ссылка на который приведена в тексте гарантии <2>.

--------------------------------

<1> См. Постановление ФАС Московского округа от 24 октября 2011 г. по делу N А40-9440/11-31-89.

<2> См. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 3 ноября 2011 г. по делу N А82-13501/2010.

В то же время если исходить из смысла норм § 6 гл. 23 ГК РФ, то банковская гарантия является единственным способом обеспечения, который не обладает свойством акцессорности, т.е. не зависит от основного обязательства. Поэтому требование подробного описания обеспечиваемого обязательства противоречит сути гарантии, которая в отличие от залога или поручительства, для которых необходима более высокая степень детализации обеспечиваемых обязательств, носит абстрактный характер.

При рассмотрении вопроса о стандарте описания в гарантии обеспеченного долга ВАС РФ пришел к достаточно либеральному выводу и существенно смягчил требования к описанию обеспеченного обязательства в банковской гарантии. По мнению высшей судебной инстанции, в гарантии достаточно указать сумму, которую гарант должен выплатить бенефициару, а также упомянуть обеспечиваемый договор (например, указанием на его число и номер) либо описать характер обязательства (например, основной долг и проценты по определенному договору или виду договоров, основной долг и убытки и т.п.). Специально детализировать существо обеспеченного обязательства в гарантии необходимости нет.

Позиция, изложенная в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14, должна свести на нет процессуальную тактику, когда гарант или принципал, ссылаясь на некорректность описания в гарантии обеспеченного обязательства, настаивали на признании выдачи банковской гарантии недействительной или несостоявшейся сделкой.

227. Второй пункт Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 посвящен решению еще одного спорного практического вопроса: о том, может ли срок гарантии быть меньше срока обеспечиваемого обязательства. Согласно ГК РФ обязательство гаранта перед бенефициаром прекращается окончанием срока, на который выдана гарантия (ст. 378). При этом ГК РФ не требует, чтобы этот срок превышал или был равен сроку исполнения обязательства. Однако зачастую суды считали гарантию, выданную на меньший срок, чем обеспечиваемое обязательство, ничтожной.

Эту позицию в свое время поддержал даже Президиум ВАС РФ при рассмотрении нескольких дел в порядке надзора.

Так, в одном из дел возник следующий спор. Между компаниями был заключен договор строительного подряда. Банк выдал заказчику гарантию в целях обеспечения обязательств подрядчика по договору подряда. Гарант обязался возвратить бенефициару (заказчику) аванс в пределах указанной в гарантии суммы по получении первого письменного требования, указывающего на то, что принципал (подрядчик) не выполнил свои обязательства по договору. Гарантия вступала в силу с даты зачисления аванса на счет принципала и действовала в течение 9 месяцев. При этом срок строительства по договору подряда составлял 15 месяцев. Впоследствии подрядчик обратился в суд с иском о признании гарантии недействительной сделкой и этот иск был удовлетворен. Именно то обстоятельство, что срок исполнения основного обязательства наступал позже, чем истекал срок действия гарантии, стало основанием для вывода судов о недействительности гарантии <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Президиума ВАС РФ от 31 мая 2005 г. N 929/05. Однако впервые эта позиция была сформулирована Президиумом ВАС РФ в Постановлении от 25 ноября 1997 г. N 8065/95.

Эта позиция получила широкое распространение на практике <1>.

--------------------------------

<1> См., например, Постановление ФАС Дальневосточного округа от 4 мая 2007 г. N Ф03-А37/07-1/1045; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 4 июня 2009 г. по делу N А56-34234/2008; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 3 ноября 2011 г. по делу N А82-13501/2010.

228. Однако, на мой взгляд, такой подход не может быть поддержан. Ведь вполне возможны случаи, когда, к примеру, договор между сторонами заключен на несколько лет и в этом договоре согласован механизм ежегодного возобновления банковских гарантий <1>. Либо может иметь место иная ситуация: заказчик досрочно отказывается от исполнения договора ввиду некачественного выполнения работ подрядчиком и требует возврата уплаченных тому аванса и возмещения убытков. При этом срок банковской гарантии, обеспечивавший обязательства подрядчика, может быть меньше срока исполнения основного обязательства по договору подряда, но вполне укладывается в сроки исполнения обязательства по возврату аванса, которое возникло в результате волеизъявления заказчика.

--------------------------------

<1> Как это было в одном из дел ФАС Московского округа (см. Постановление от 16 ноября 2009 г. N КГ-А40/11687-09).

По всей видимости, опираясь на такие же или схожие рассуждения, Пленум ВАС РФ изменил сложившуюся в предшествующие годы практику и пришел к выводу о том, что сам по себе факт того, что срок, на который была выдана гарантия, меньше срока исполнения основного обязательства, не означает отсутствия у нее обеспечительной функции и как следствие - ее недействительности <1>.

--------------------------------

<1> Этот вывод получил развитие в деле, рассмотренном Президиумом ВАС РФ в октябре 2012 г. (см. Постановление от 2 октября 2012 г. N 6040/12), в котором Суд, обсуждая силу банковской гарантии, выданной на срок, меньший, чем срок исполнения обеспеченного договора, признал, что "в гарантии имущественный интерес бенефициара состоит в возможности получить исполнение максимально быстро, не опасаясь возражений должника, в тех случаях, когда кредитор полагает, что срок исполнения обязательства либо иные обстоятельства, на случай наступления которых кредитор себя обеспечивал, наступили. Основаниями к отказу в удовлетворении требования бенефициара могут служить исключительно обстоятельства, связанные с несоблюдением условий самой гарантии".

В п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 сформулирована следующая правовая позиция: "Суды, рассматривая споры по банковским гарантиям, не вправе оценивать действительность соответствующих сделок только с точки зрения наличия или отсутствия у них обеспечительной функции, так как, выдавая и принимая гарантию, гарант и бенефициар действуют своей волей и в своем интересе, они свободны в установлении своих гражданских прав и обязанностей".

229. В этом пункте Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 получила воплощение одна крайне важная для судебной практики мысль: суды вообще не должны вдаваться в изучение вопроса о том, есть ли у обеспечительной сделки обеспечительная функция. Выбор конкретных видов и условий обеспечения - это личное дело сторон такой сделки; суд не может и не должен подменять собой волю сторон обязательства, определяя, имеется ли у обеспечительной сделки обеспечительная функция или нет. Такое подчеркнуто уважительное отношение к волеизъявлению сторон сделки, стремление сохранить ее силу, а не разрушить в угоду стороны обязательства, уклоняющейся от его исполнения, является отличительной особенностью практики ВАС РФ последних лет <1>.

--------------------------------

<1> Существует немногочисленная практика окружных судов, которые признавали договоры залога недействительными по причине того, что стоимость заложенного имущества была существенно меньше, чем размер долга. Судьи объясняли это тем, что у залога нет обеспечительной функции. Я не понимаю, какое вообще должно быть дело суду до того, что предмет залога стоит меньше, чем размер обеспеченного им обязательства? Это дело кредитора, который принял такое обеспечение. Если сам кредитор впоследствии докажет, что такая обеспечительная сделка была заключена, к примеру, бывшим директором общества-кредитора с нарушением правил о конфликте интересов, то это самостоятельное основание для ее оспаривания (хотя в этом случае кредитору можно, скорее, посоветовать взыскивать убытки с предыдущего директора, а не уничтожать остатки обеспечения). Есть надежда, что с принятием Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 описанный подход в залоговых спорах уйдет в прошлое.

230. Пункт 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 подтвердил возможность выдачи банковской гарантии в электронной форме, в частности с использованием телекоммуникационной системы SWIFT (СВИФТ). СВИФТ (SWIFT - Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunication) представляет собой международную систему передачи информации и осуществления платежей, позволяющую обмениваться защищенными электронными сообщениями и предназначенную для коммуникации между банками разных стран.

До принятия Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 суды практически единодушно считали, что поскольку банковская гарантия представляет собой одностороннюю сделку, то она может быть выдана только путем составления письменного документа, выражающего ее содержание и подписанного уполномоченным лицом гаранта. Иная форма банковской гарантии (например, путем направления электронного сообщения с использованием телекоммуникационной системы SWIFT) допускалась лишь при наличии соглашения между гарантом и бенефициаром о таком способе <1>.

--------------------------------

<1> См., например, Постановление ФАС Московского округа от 5 февраля 2007 г. по делу N А40-20828/06-31-131.

Но в международной судебной практике выдача гарантий в форме электронных SWIFT-сообщений распространена весьма широко, причем российские банки, участвующие в международных финансовых операциях, также широко используют систему SWIFT. В связи с этим у иностранных банков, сталкивающихся с такой ситуацией, позиция российских судов, отказывающихся признавать юридическую силу за волеизъявлением, подтвержденным SWIFT-сообщениями, вызывала, мягко говоря, недоумение.

231. Самое удивительное заключается в том, что в самом ГК РФ нет запрета на совершение односторонней сделки путем направления одной из сторон соответствующего документа при помощи почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи. Более того, в ГК РФ имеется норма, которая позволяет применять правила об обязательствах и договорах к односторонним сделкам, если это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки (ст. 156 ГК РФ). Безусловно, что в случае с электронной формой банковской гарантии такого противоречия нет. Таким образом, ГК РФ допускает возможность совершения односторонней сделки путем передачи лицом, совершающим такую сделку, почтового, телеграфного, электронного или иного сообщения, содержащего соответствующее волеизъявление. Главное, чтобы можно было достоверно установить, что документ исходит именно от лица, совершившего одностороннюю сделку (ст. 156, п. 1 ст. 160, п. 2 ст. 434 ГК РФ).

233. В п. 3 Постановления от 23 марта 2012 г. N 14 Пленум ВАС РФ по сути приравнял электронную форму сделок к простой письменной, признав, что "...ГК РФ не запрещает совершение односторонней сделки путем направления должником кредитору по обязательству, возникающему из односторонней сделки, соответствующего документа посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от лица, совершившего одностороннюю сделку (статья 156, пункт 1 статьи 160, пункт 2 статьи 434 Кодекса). Следовательно, требования статьи 368 ГК РФ о письменной форме банковской гарантии считаются соблюденными, к примеру, когда гарантия выдана в форме электронного сообщения с использованием телекоммуникационной системы SWIFT (СВИФТ)".

234. В этом же пункте Пленум ВАС РФ обратил внимание еще на одну ошибку судов: в соответствии с п. 1 ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки не приводит к ее недействительности, а лишь лишает стороны сделки возможности ссылаться на свидетельские показания в подтверждение факта совершения сделки и ее условий (на недействительность такой сделки может быть прямо указано в законе). При этом они не лишены права приводить письменные и другие доказательства, подтверждающие сделку и ее условия.

Таким образом, даже если предположить, что электронная форма сделок не является аналогом простой письменной формы сделки (а ведь именно к такому выводу в итоге и пришел Пленум ВАС РФ), то и в этом случае считать действительной банковскую гарантию, выданную в форме SWIFT-сообщения, нельзя, так как специальное указание на недействительность как последствие несоблюдения формы гарантии в ГК РФ отсутствует.

235. Последний пункт Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14 посвящен также старой проблеме: признанию гарантии недействительной в случае отсутствия в ней подписи главного бухгалтера банка-гаранта. Обычно истцы в такого рода делах ссылались на утративший в настоящее время силу <1>, но действовавший почти два десятка лет Федеральный закон от 21 ноября 1996 г. N 129-ФЗ "О бухгалтерском учете", в котором сказано, что без подписи главного бухгалтера денежные и расчетные документы, финансовые и кредитные обязательства считаются недействительными и не должны приниматься к исполнению (абз. 3 п. 3 ст. 7).

--------------------------------

<1> С 1 января 2013 г.

Эта норма находится в противоречии с положениями ГК РФ, согласно которым, для того чтобы юридическое лицо могло связать себя определенными обязательствами, достаточно волеизъявления его единоличного исполнительного органа (п. 1 ст. 53 ГК РФ).

Поэтому правовой вопрос в данном случае заключается в следующем: какой норме отдать предпочтение - более поздней и специальной (норме Федерального закона "О бухгалтерском учете") или более ранней и общей (норме ГК РФ)?

236. Нужно отдать должное судам: в большинстве случаев суды отказывали признавать банковскую гарантию недействительной лишь по причине отсутствия в ней подписи главбуха <1>. В то же время была практика, когда гарантию, не содержащую подписи главного бухгалтера банка, все-таки признавали недействительной <2>.

--------------------------------

<1> См., например, Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 7 июня 2010 г. по делу N А59-532/2009.

<2> См., например, Постановление ФАС Московского округа от 5 февраля 2007 г. по делу N А40-20828/06-31-131.

Такое неоднозначное разрешение коллизии указанных правовых норм привело к необходимости формулирования правовой позиции Пленума ВАС РФ.

237. Отвечая на этот вопрос, Пленум ВАС РФ затронул сложнейшую проблему толкования положений п. 2 ст. 3 ГК РФ о том, что "нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему Кодексу". Длительное время оставался спорным вопрос о том, какова природа этой нормы. К кому она обращена: к законодателю (как пожелание принимать такие законы, которые бы не противоречили ГК РФ) или к правоприменителям, и в первую очередь к судам (в том смысле, что ГК РФ является "экономической конституцией" и суды не должны применять нормы специальных законов, которые входят в противоречие с нормами ГК РФ)? Здесь можно выйти на еще более серьезный вопрос о том, могут ли нормы одного (общего) федерального закона (ГК РФ) быть сильнее норм другого (специального) федерального закона (в рассматриваемом случае - Федерального закона "О бухгалтерском учете")?

Положительный ответ на этот вопрос в свое время (обсуждая соотношение норм Уголовно-процессуального кодекса РФ и норм иных федеральных законов) дал Конституционный Суд РФ <1>, объяснив это особой ролью, "которую выполняет в правовой системе Российской Федерации кодифицированный нормативный правовой акт, осуществляющий комплексное нормативное регулирование тех или иных отношений".

--------------------------------

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 29 июня 2004 г. N 13-П.

Такой же подход занял и Пленум ВАС РФ: признав, что нормы Федерального закона "О бухгалтерском учете" противоречат положениям ГК РФ о том, что права и обязанности юридического лица приобретаются им путем волеизъявления его исполнительного органа, Пленум ВАС РФ сослался именно на норму п. 2 ст. 3 ГК РФ о приоритете норм ГК РФ над нормами других (даже специальных) федеральных законов.

В итоге высшая судебная инстанция пришла к выводу о том, что отсутствие подписи главного бухгалтера юридического лица, выдавшего банковскую гарантию, не является основанием для признания гарантии недействительной (п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 марта 2012 г. N 14).

238. В чем-то схожая позиция содержится в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 4 декабря 2000 г. N 33/14 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей" в отношении векселей. Но в нем была представлена иная аргументация: в Положении о простом и переводном векселе, введенном в действие Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 г. N 104/1341, в специальных требованиях к реквизитам векселя отсутствует подпись главного бухгалтера. Поэтому векселя, подписанные и индоссированные от имени юридического лица без подписи главного бухгалтера, не должны рассматриваться как составленные или переданные с нарушением требований к их форме (п. 4 Постановления N 33/14).

Таким образом, правовая позиция, сформулированная Пленумом ВАС РФ в Постановлении от 23 марта 2012 г. N 14, имеет общеправовое значение и потому должна применяться не только в отношении нормы Федерального закона "О бухгалтерском учете", но и в любых других случаях противоречия гражданско-правовых норм специальных законов положениям ГК РФ.

Приложения <*>

--------------------------------

<*> Тексты не приводятся.

Постановление Пленума ВАС РФ от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством".

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 20.01.1998 N 28 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о поручительстве".

Постановление Пленума ВАС РФ от 23.03.2012 N 14 "Об отдельных вопросах практики разрешения споров, связанных с оспариванием банковских гарантий".

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 15.01.1998 N 27 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации о банковской гарантии".