6. Иные источники создания страхового обязательства

Архипова А.Г. Является ли решение суда основанием для возникновения страхового обязательства? Комментарий к Определению Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 13.08.2018 N 26-КГ18-20 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. N 4. С. 10 - 19.

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 13.08.2018 N 26-КГ18-20

Требование: О взыскании штрафа.

Обстоятельства: Решением суда со страховой компании взыскана страховая выплата в связи с наступлением страхового случая (гибели застрахованного лица в период прохождения службы), однако страховая компания надлежащим образом свои обязательства не исполнила.

Решение: Дело направлено на новое рассмотрение, так как судом не принято во внимание то, что размер взысканной неустойки более чем в два раза превышает сумму страхового возмещения, при этом правовое и фактическое обоснование правомерности установления такого размера неустойки судом не приведено, тем самым баланс между применяемой к страховой компании мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба не соблюден.

ерховный суд отметил, что обязанность страховщика выплатить страховую сумму может возникать не при наступлении страхового случая, а в момент вступления в законную силу судебного акта, которым признана эта обязанность. Суд подчеркнул, что при этом у выгодоприобретателя не возникает право на получение страховой суммы до вступления в силу судебного акта. Как следует из Определения, бывают и другие случаи, когда обращение в суд имеет место по спору в защиту уже существующего права. Это происходит тогда, когда предоставленные выгодоприобретателем страховщику документы свидетельствовали о наличии у него права на получение страховых сумм.

В развитие своей позиции ВС РФ указал, что по Закону о страховании военнослужащих неустойка исчисляется с момента, предусмотренного этим Законом, только тогда, когда обращение в суд имело место в защиту уже существующего права. В остальных случаях, т.е. при возникновении спора о праве на страховые выплаты, неустойка может исчисляться только с момента неисполнения в установленный законом срок вступившего в законную силу решения суда о назначении страхового возмещения. ВС РФ раскритиковал нижестоящие инстанции за то, что они не учли, что в этой ситуации в судебном порядке разрешался вопрос о наличии или отсутствии оснований для освобождения страховщика от выплаты страховой суммы.

К сожалению, в Определении не были прокомментированы факты, относящиеся к (не)предоставлению документов страховщику. Читая Определение, трудно понять, действительно ли страховщик не мог удовлетворить требования выгодоприобретателя на досудебном этапе, какие именно доказательства были представлены и какие новые обстоятельства были установлены судом. Таким образом, вполне вероятно, что по существу спор разрешен верно; однако используемая при этом аргументация, к сожалению, вызывает серьезные сомнения.

В значительной степени правовая позиция, высказанная ВС РФ в Определении, основывается на Постановлении КС РФ от 26.04.2018 N 18-П по делу о проверке конституционности п. 4 ст. 11 Закона о страховании военнослужащих (далее - Постановление N 18-П). КС РФ отметил: "Если спор о праве на получение страховых выплат... отсутствует, суд своим решением лишь подтверждает обязанность страховщика выплатить соответствующие суммы. Если же такой спор имеет место, то права и обязанности сторон страхового правоотношения будут определяться именно судебным решением, являющимся... основанием возникновения гражданских прав и обязанностей". Судебный акт в этом случае носит правоустанавливающий характер, с решением связаны непосредственно как возникновение этой обязанности, так и срок ее исполнения.

С приведенной выше позицией КС РФ трудно согласиться. Во-первых, она противоречит ст. 9 Закона об организации страхового дела, согласно которой обязанность страховщика выплатить страховое возмещение возникает с момента наступления страхового случая. Как указывалось выше, судебный акт здесь не является элементом страхового случая. Во-вторых, неоднозначной представляется более общая идея, в соответствии с которой при наличии между сторонами спора об исполнении обязательства, вытекающего из договора, права и обязанности сторон возникают непосредственно из судебного акта. Высказывая эту позицию, КС РФ не делает оговорок, которые позволяли бы отнести ее лишь к договорам страхования (либо к конкретному виду страхования). Следовательно, можно предположить, что эта позиция носит универсальный характер и может применяться к любым видам договоров. Означает ли это, что при наличии между сторонами спора об оплате задолженности по договору поставки или по кредитному договору обязанность по уплате этой задолженности возникнет лишь после того, как вступит в силу судебный акт, которым этот спор будет разрешен? Аналогичные вопросы могут быть заданы применительно к другим видам обязательств.

На наш взгляд, широкое толкование приведенной выше позиции КС РФ может серьезно исказить базовый принцип договорного права pacta sunt servanda, а также свести на нет дисциплинирующий эффект неустойки. Применительно к страхованию эта позиция означает, что страховщику достаточно сослаться на одно из предусмотренных законом или договором исключений из страхового покрытия или оснований для освобождения от выплаты, чтобы срок исполнения обязательства по выплате страхового возмещения был отложен до даты вступления в силу судебного акта, которым назначено страховое возмещение. Хотя Постановление N 18-П и комментируемое Определение относятся к обязательному государственному страхованию военнослужащих и приравненных к ним категорий, нельзя исключить, что сформулированную в них правовую позицию не задействуют страховщики при рассмотрении споров по другим видам страхования.

В комментируемом Определении ВС РФ со ссылкой на Определение КС РФ от 21.12.2000 N 263-О указал, что снижение неустойки в случае ее чрезмерности - это не право, а обязанность суда. Кроме того, как отметил ВС РФ, "суд обязан установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба". Непосредственным основанием для критики нижестоящих судов в части взыскания неустойки явилось то, что взысканная нижестоящими судами неустойка более чем в два раза превысила сумму страхового возмещения.

Позиция ВС РФ представляется спорной по двум причинам. Прежде всего рассматриваемое страхование относится к страхованию жизни. Поскольку жизнь и здоровье являются нематериальными благами, их страховая защита не может быть обусловлена необходимостью доказывания убытков. Речь может идти лишь о назначаемой в силу закона или по соглашению сторон сумме, которую страховщик обязан выплатить страхователю (выгодоприобретателю) при наступлении страхового случая. Эта сумма не может и не должна коррелировать с размером или даже с фактом наличия убытков. С учетом этих особенностей с предложением ВС РФ выяснить действительный размер ущерба и сопоставить с ним размер неустойки сложно согласиться.

Кроме того, в данном случае речь идет о неустойке, размер которой установлен законом. ВС РФ не впервые высказывает мнение о возможности снижения законной неустойки: например, об этом говорится в п. 85 Постановления ВС РФ от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств". Однако в этом разъяснении ВС РФ с учетом актуальной редакции ст. 333 ГК РФ подчеркивает, что уменьшение неустойки возможно лишь в исключительных случаях, по заявлению ответчика и при условии указания судом на мотивы уменьшения. В комментируемом Определении подобных оговорок не содержится, сам факт снижения неустойки не анализируется, критикуется лишь недостаточное рвение судов в этом направлении.

При этом сама по себе допустимость уменьшения неустойки, предусмотренной Законом о страховании военнослужащих, вызывает серьезные сомнения. Целью этого Закона является предоставление защиты людям, которые по долгу службы рискуют своей жизнью и здоровьем в целях, важных для государства. Рассчитывать на получение страховой выплаты по Закону могут лица, которые, находясь на службе, получили серьезные травмы (страховым случаем является не всякое повреждение здоровья, а лишь такое, которое приводит к установлению у застрахованного лица инвалидности), либо вдовы и иждивенцы военнослужащих и приравненных к ним лиц, погибших при исполнении своих обязанностей. Очевидно, что важным элементом страховой защиты является установление фиксированного и достаточно короткого срока, в течение которого должна быть осуществлена страховая выплата. Для того чтобы предписание о сроке выплаты исполнялось на практике, законодателем и была предусмотрена неустойка: ее экономический смысл, очевидно, состоит в том, чтобы страховщику было нецелесообразно затягивать решение о страховой выплате.

Спорный характер правовой позиции о снижении неустойки косвенно подтверждается дальнейшей судьбой спора. При повторном рассмотрении дела судом первой инстанции в иске было полностью отказано. Апелляционная инстанция оставила в силе решение суда первой инстанции. Установить конкретные причины отказа не представляется возможным, поскольку судебные акты нижестоящих инстанций не были опубликованы. Тем не менее исход повторного рассмотрения дела вызывает удивление: даже при самом гуманном для страховщика подходе, отраженном в комментируемом Определении, неустойка подлежала бы взысканию за время, прошедшее с момента вступления в силу решения о взыскании страхового возмещения (23.07.2015) до его фактического исполнения (03.09.2015). Таким образом, есть основания предполагать, что нижестоящие суды, вдохновленные указаниями, данными им в Определении, пошли еще дальше и отказали истице даже в той защите, в которой не отказывал ей ВС РФ.

Краткие выводы

 

В рассматриваемом Определении выражены две спорные правовые позиции. Первая из них основана на практике КС РФ и состоит в том, что судебный акт, принятый при наличии спора о выплате страхового возмещения, может непосредственно порождать права и обязанности сторон страховых отношений. Представляется, что этот вывод является неверным. Обязательство страховщика выплатить возмещение возникает в момент наступления страхового случая. Срок его исполнения может зависеть от ряда обстоятельств, в частности от того, были ли страховщику предоставлены необходимые в силу Закона о страховании военнослужащих документы. Однако судебное решение по страховому спору в любом случае может лишь признать наличие или отсутствие фактических обстоятельств и соответствующих правовых последствий. Оно не является правоустанавливающим.

Спорной является и позиция ВС РФ о необходимости существенного снижения неустойки, предусмотренной Законом о страховании военнослужащих. Единственным основанием для уменьшения неустойки, упомянутым в Определении, является то, что она превысила размер страховой суммы. Однако ВС РФ не учел, что страховая сумма по данному виду страхования априори назначается без учета фактического ущерба. Суд проигнорировал и то, что Законом о страховании военнослужащих не установлен предельный размер неустойки. Таким образом, позиция ВС РФ по этому вопросу расходится как с актуальными взглядами на снижение неустойки, так и с целями, для которых принимался этот Закон.