Диплом ДОРАБОТКА на 08.11.2012

Словарь русского языка дает три определения насилия: – применение физической силы к кому-нибудь; – принудительное воздействие на кого-нибудь, нарушение личной неприкосновенности; – притеснение, беззаконие².

Насилие в российском праве – это физическое или психическое воздействие одного человека на другого, нарушающее гарантированное Конституцией РФ право граждан на личную неприкосновенность. Л.Д. Гаухман выделяет в определении насилия фактические и юридические признаки. К фактическим признакам ученый относит объективные и субъективные критерии, а в качестве юридических признаков выделяет незаконность и общественную опасность действия³.

А.Н. Романков дает следующее определение насилия: «Насилие – это общественно опасное противоправное умышленное воздействие на жизнь, здоровье, телесную неприкосновенность, физическую свободу человека помимо или вопреки его воле... Психическое насилие определяется как общественно опасное противоправное умышленное информационное или внеинформационное воздействие на психику человека вопреки или помимо его воли»¹.

В юридической литературе понятие «насилие» определяется неоднозначно. Например, Л.В. Тихомирова и М.Ю. Тихомиров под насилием понимают физическое или психическое воздействие одного человека на другого, нарушающее право граждан на личную неприкосновенность в физическом и духовном смысле. Физическое насилие выражается в непосредственном воздействии на организм человека, нанесении побоев, истязании различными способами, причинении телесных повреждений и т.д. Психическое насилие заключается в воздействии на психику человека путем запугивания, угроз физической расправой, чтобы сломить волю и сопротивление потерпевшего к отстаиванию своих прав и интересов².

Другие авторы, в том числе Э.Ф. Побегайло, трактуют физическое насилие более широко. Понятие физического насилия в уголовном праве, по их мнению, включает любое общественно опасное и противоправное воздействие извне непосредственно на организм человека, его жизнь и здоровье, а также на иные его права и свободы. Фактически физическое насилие охватывает химическое, биологическое, ядерное и иное воздействие на организм человека. А психическое насилие не сводится только к угрозе физического насилия. К нему можно отнести угрозу уничтожения или повреждения чужого имущества, распространения сведений, порочащих честь и достоинство потерпевшего или близких ему лиц, шантаж³.

Кроме того, ряд исследователей под насилием понимают не только физическое и психическое, но и сексуальное насилие, в том числе над несовершеннолетними.

Учитывая вышеизложенное, можно сделать вывод не только о сложности проблемы насилия, но и о его неоднозначном понимании в юридической литературе.

И. Можарова, обобщая изложенные позиции предлагает следующее определение понятия «насилие» с учетом изложенных и иных точек зрения ученых. Под насилием следует понимать принудительное физическое или психическое воздействие на человека, нарушающее право на его личную безопасность и неприкосновенность.¹

Представляется, что особую жестокость можно рассматривать как одно из проявлений насилия.

Для правильной оценки того или иного общественно опасного деяния, его квалификации очень большое значение имеет определение содержания субъективной стороны преступления. Предпосылкой установления психического отношения лица к содеянному служат его действия. Каждое совершенное преступление проявляется главным образом в обстоятельствах, характеризующих внешнюю объективную сторону (действие, способ, наступление последствий или возможность их наступления и т.д.). Элементы, характеризующие психическую (внутреннюю) сторону, свидетельствуют о том, как лицом осознавался смысл этого деяния, ожидаемых и произошедших изменений во внешнем мире, какими мотивами виновный руководствовался, какие стремился достичь цели. Внешняя и внутренняя стороны деяния тесно взаимосвязаны: субъективное находит свое выражение в объективном, однако от этого она не утрачивает своего качества, и наоборот.

Субъективная сторона любого преступления характеризуется тремя при­знаками: вина, мотив и цель.

Вина – это психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию, предусмотренному уголовным законом, и к его общественно опасным последствиям. Все насильственные действия всегда носят осознанный, целенаправленный характер. Подобным деяниям свойственна умышленная форма вины. Особая жестокость не является исключением из этого правила. Определение вида умысла имеет различные нюансы в зависимости от конструкции состава преступления, который может быть как формальным, так и материальным.²

Материальными являются составы, в объективную сторону которых за­конодатель включил в качестве обязательных признаков не только деяние, но и его общественно опасные последствия. Такие преступления признаются окон­ченными в момент наступления последствий.

Волевой момент в материальных составах всегда определяется по отно­шению к последствиям. Умысел может быть как прямым, так и косвенным. В соответствии с законом преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо, его совершившее, осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. В нашем случае лицо не просто совершает преступление, но желает это сделать наиболее болезненным для потерпевшего способом (прямой умысел).

Косвенный умысел заключается в том, что лицо, совершающее преступление, осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность наступления общественно опасных последствий, не желает, но сознательно допускает наступление этих последствий либо относится к ним безразлично. Преступник может и не желать совершать преступление именно подобным образом (в смысле получать от этого удовольствие), но делать это, поскольку так удобнее, быстрее и т.д. Квалифицировать его действия как жестокие позволяет сознательное допущение преступником того, что потерпевшему могут причиняться страдания, либо его безразличное к ним отношение.

Формальными называются такие составы преступлений, объективная сторона которых в законе характеризуется с помощью одного признака – деяния (действия или бездействия). Они будут считаться оконченными преступлениями в момент совершения описанного в законе деяния, а общественно опасные последствия лежат за пределами объективной стороны и на квалификацию преступления не влияют.

В формальных составах волевое содержание умысла исчерпывается волевым отношением к самим общественно опасным действиям (бездействию). Он всегда заключается в желании совершить общественно опасные действия, запрещенные уголовным законом, т.е. может быть только прямым.¹

Применяя особую жестокость, субъект всегда стремится достичь какой-либо цели. Их можно поделить на две группы: 1) целью жестокости является само действие, причинение страданий потерпевшему; 2) жестокость служит средством достижения особой преступной цели.

Для определения содержания жестокости иногда необходимо также уста­новить, что побудило виновное лицо к совершению подобных действий, чем они мотивировались. Выяснив, что было мотивом преступления, связанного с проявлениями жестокости, можно понять, что заставило человека сконцентри­ровать внимание, сознание и волю в определенном направлении и побудило к деятельности в этом направлении как желаемой, в наибольшей мере отвечающей его в данный момент интересам. В итоге может стать понятным, почему лицом было совершено преступление. В основном при анализе данных преступлений мотив не оказывает существенного влияния на их квалификацию. Но его установление может сыграть важную роль при определении вида умысла.

В ряде случаев преступления, связанные с проявлениями жестокости кажутся «безмотивными», «необъяснимыми». Но любое деяние, совершенное вменяемым человеком, всегда мотивировано, а для установления мотива необходимо не только тщательное исследование обстоятельств совершения преступления, но и глубокое изучение личности преступника.¹

Субъект жестокости никакими особыми признаками не обладает. Им при­знается вменяемое физическое лицо, достигшее возраста 16 лет. В ряде случав к уголовной ответственности привлекаются лица с 14 лет (например, убийство с особой жестокостью). Иногда ответственность может нести лишь специальный субъект (например, при неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего).²

Таким образом, жестокость в уголовном праве характеризует способ совершения преступления, который заключается в целенаправленном, осознанном причинении страданий живому существу.

При этом в уголовном праве значение имеет лишь особая жестокость, которая является обстоятельством, отягчающим наказание и квалифицирующим признаком отдельных составов преступлений.

В отличие от жестокости, которой характеризуется, как представляется, любое преступление против личности, особая жестокость проявляется в таких формах насилия, как издевательства, мучения, истязания, пытки, садизм и жестокое обращение с потерпевшим, которые осознанно направлены на причинение особых физических и (или) психических страданий потерпевшему либо его близким.

2.2 Уголовно-правовое значение жестокости и особой жестокости

Уголовно наказуемые проявления жестокости, как и любое уголовно на­казуемое деяние, являются и противоправными и общественно опасными. Однако представляется, что жестокость по сравнению с «простым» насилием при прочих равных условиях имеет более высокую степень общественной опасности. Так, убийство даже без отягчающих обстоятельств будет более опасным преступлением чем, например истязание ввиду неравноценности объектов посягательств. Но изнасилование с особой жестокостью обладает большей степенью общественной опасности, чем это же преступление, но без указанного квалифицирующего признака.¹

Уголовный закон признает особую жестокость обстоятельством, оказывающим влияние на содержание и объем ответственности, а также на меру и срок наказания.

В пункте «и» в качестве отягчающего обстоятельства ст. 63 УК РФ рассматривает совершение преступления с особой жестокостью.

Так, например, Сучилина Д.К. и Окулов И.П. были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п. «а, в» ч. 2 ст. 163 УК РФ – вымогательство, то есть требование передачи чужого имущества под угрозой применения насилия и с применением насилия группой лиц по предварительному сговору. С учетом того, что при вымогательстве был использован раскаленный утюг, который виновные прикладывали к потерпевшему несколько раз, суд признал такие действия как особую жестокость и как обстоятельство, отягчающее наказание.¹

Поскольку особая жестокость указана в ряде статьей Особенной части УК РФ в качестве квалифицирующего признака преступления, то она не всегда может быть учтена судом как обстоятельство, отягчающее наказание.²

Так, особая жестокость выступает квалифицирующим признаком таких составов преступлений, как убийство (п. «д» ч. 2 ст. 105), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (п. «б» ч.2 ст. 111), умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (п. «б» ч. 2 ст. 112) изнасилование (п. «б» ч. 2 ст. 131), насильственные действия сексуального характера (п. «б» ч. 2 ст. 132).

Так, например, приговором Октябрьского районного суда г. Архангельска Андреев И.В. был признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенном с особой жестокостью и мучениями для потерпевшей, повлекшим по неосторожности смерть потерпевшей. Как было установлено судом, Андреев И.В. будучи в состоянии алкогольного опьянения в ходе ссоры с К.Е.В. на почве ревности и возникшей к ней личной неприязни, имея умысел на причинение тяжкого вреда здоровью с особой жестокостью и мучениями для потерпевшей К.Е.В., нанес ей множество, не менее 23, ударов руками, ногами и деревянной колотушкой по голове и телу, после чего, в продолжение своего преступного умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью с особой жестокостью и мучениями для потерпевшей, насильно снял с К.Е.В полностью одежду, затем с силой сначала вводил деревянную колотушку, длиной 22,9 см, наибольшим диаметром 3,69 см, во влагалище К.Е.В., находящейся на полу в положении лежа, и далее с силой, полностью ввел колотушку в ее задний проход, оставив предмет в брюшной полости потерпевшей, осознавая при этом, что указанными действиями причиняет ей сильную физическую боль и страдания и желал этого.³

Законодатель, приводя в п. «и» ч. 1 ст. 63 УК РФ перечень проявлений жестокого преступного поведения, связывает «особую жестокость» как со способом посягательства, так и с отдельными категориями, сопутствующими преступному деянию. Подобная характеристика особой жестокости не случайна. Особая жестокость как квалифицирующий признак, характеризующий способ совершения преступления, следует рассматривать в качестве одного из признаков объективной стороны преступления. Вместе с тем не следует забывать и о субъективной стороне преступления, поскольку, если лицо не осознает, что причиняет жертве особые мучения и страдания, особая жестокость как обстоятельство, отягчающее наказание, отсутствует. На это указывает Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»¹, в котором сказано, что для признания убийства совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью.

Принимая во внимание сказанное, следует признать обоснованным решение Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу об убийстве Г. Суд справедливо исключил из приговора квалифицирующий признак «особая жестокость», поскольку само по себе нанесение множества телесных повреждений не является основанием для квалификации действий виновного по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта все телесные повреждения в области шеи и грудной клетки причинены потерпевшему в короткое время. Данных о том, что С. испытывал особые мучения и страдания при нанесении ему осужденным ранений в процессе лишения жизни, в деле не имеется. Признак особой жестокости имеет место, если виновный, нанося множество телесных повреждений потерпевшему, осознавал, что причиняет ему особые мучения и страдания. Таких данных в отношении убитого суд не установил. Г. отрицал умысел на их причинение потерпевшему².

Особая жестокость характеризует, прежде всего, объективную сторону преступления.

Как указывает Пленума Верховного Суда РФ в п. 8 Постановления № 1 от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»¹, признак особой жестокости может иметь место в тех случаях, когда, например, в процессе совершения преступления к потерпевшему применялись пытки, истязания или совершалось глумление над жертвой либо когда преступление совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий.

Также в указанном Постановлении приведен примерный перечень способов совершения преступления, свидетельствующих о проявлении особой жестокости по отношению к потерпевшему:

- нанесение большого количества телесных повреждений,

- использование мучительно действующего яда,

- сожжение заживо,

- длительное лишение пищи, воды и т.д.

Кроме того, особая жестокость может выражаться в совершении преступления в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания.

Такие страдания могут быть как физическими, так и нравственными. Как верно отметила Н.В. Борисенкова, свидетельствующее об особой жестокости преступления издевательство над потерпевшим, предполагает причинение, в том числе, и психических страданий, а говорящее об особой жестокости преступления глумление над жертвой, вообще предполагает в основном душевные страдания². Более того, Пленум Верховного Суда РФ в п. 12 Постановления от 15.06.2004 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации»³ прямо указал, что мучения и страдания могут быть физические либо нравственные.

Так, например, Архангельским областным судом было установлено, что Борисов, умышленно, с целью причинения смерти Б. с особой жесткостью, заведомо зная, что в доме находятся и за совершением им убийства потерпевшей наблюдают трое ее малолетних детей, которые были сильно напуганы, плакали и просили его прекратить убийство их матери, относясь безразлично к эмоциональному и душевному состоянию детей, осознавая, что своими противоправными действиями причиняет им особые нравственные и психические страдания, а также причиняет особые нравственные и психические страдания самой Б., которая понимала, что за действиями виновного наблюдают ее малолетние дети, стащил потерпевшую с дивана на пол, где нанес той не менее 4 ударов ногами по голове и не менее 2-х ударов ногами по телу. После этого, вооружившись кухонным ножом, нанес этим ножом 3 удара в грудь Б., от которых та скончалась на месте происшествия.

Следовательно, Борисов предвидел, желал и сознательно допускал особую жестокость своих действий.

С учетом указанных обстоятельств суд квалифицировал действия Борисова по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное с особой жестокостью.¹

Как указывает О.Д. Ситковская, жестокость и особая жестокость имеют значение для оценки общественной опасности насильственного преступления лишь в случаях, когда соответствующие признаки способа преступления явились проявлением относительно устойчивого и существенного свойства личности. Жестокость в этом случае всегда осознанна и мотивирована либо как средство достижения цели, либо как сама цель (в психологии известна также импульсивная жестокость и связанная с групповой солидарностью или давлением).

Это приходится подчеркнуть, пишет О.Д. Ситковская, в связи с тем, что нередко в уголовно-правовой литературе понятие жестокости интерпретируется исключительно исходя из мучительности соответствующих действий для потерпевшего; в частности, множественность и «избыточность» ранений нередко трактуются как бесспорные признаки особой жестокости. При таком подходе велика опасность объективного вменения, например, при отождествлении действий, сходных по объективной стороне с жестокостью, но совершаемых при отсутствии умысла на причинение мучений.¹

Верховный Суд РФ также придерживается такой позиции. Исключая из приговора квалифицирующий признак убийства «совершенное с особой жестокостью», Верховный Суд РФ указал, что само по себе причинение множества телесных повреждений при отсутствии других доказательств не может служить основанием для признания убийства совершенным с особой жестокостью.

При решении вопроса о наличии в действиях виновного особой жестокости надлежит исходить из того, что это понятие связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости, имея в виду, что умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью.

Однако в материалах уголовного дела не было доказательств того, что Желдашев при совершении убийства имел умысел на причинение потерпевшему особых страданий и мучений.

Вывод суда о совершении Желдашевым убийства с особой жестокостью сделан на основании данных о множественности нанесенных потерпевшему ударов (11 – ножом и 6 – обломком кирпича) и предположении судебно-медицинского эксперта о том, что причинение множества телесных повреждений потерпевшему сопровождалось выраженными болевыми ощущениями.

Каких-либо других доказательств совершения убийства с особой жестокостью судом не установлено.²

Как указывает О.Д. Ситковская, в практике судебно-психологической экспертизы нередки случаи, когда под влиянием аффекта действия виновного состоят в нанесении множества ранений, большого количества ударов. Эта кажущаяся жестокость рассматривается наряду с другими признаками, характеризующими это эмоциональное состояние, как доказательство автоматизмов, характерных для аффекта. С учетом сказанного автор справедливо полагает, что в законодательстве и практике надо закрепить такой признак особой жестокости, как осознание виновным того, что его действия причиняют особые страдания потерпевшему или его близким.¹

Таким образом, для признания преступления совершенным с особой жестокостью, требуется установить, охватывались ли страдания потерпевшего умыслом виновного.

О необходимости установления умысла виновного лица на причинение потерпевшему особых нравственных либо физических страданий также указано в п. 8 Постановления № 1 от 27 января 1999 г. и п. 12 Постановления от 15.06.2004 № 11.

Так, например, Архангельским областным судом было установлено, что 18 августа 2010 г. в период после 16 ч. в комнате д. <…> по ул. <…> находясь в состоянии алкогольного опьянения в ходе ссоры на почве личных неприязненных отношений в связи с имевшимися ранее фактами хищения И. имущества Шохиной и Синицкого, имея умысел на его убийство, осознавая, что причиняют особые физические страдания, действуя совместно и с особой жестокостью, Шохина, Синицкий и Зайферт начали избивать И.

Сначала Синицкий нанес один удар своей головой в лицо И., несколько ударов руками по голове и груди.

Когда И. упал на пол, Синицкий стал наносить ему удары ногами по голове и телу.

Присоединившаяся Шохина также нанесла несколько ударов ногами по голове и телу потерпевшего.

После этого Шохина и Синицкий нанесли каждый еще несколько ударов металлическими кочергами по голове и телу, Шохина, взяв тупой нож с отломанной рукояткой, стала резать им голову, шею и грудь И.

В это время Зайферт нанес по телу потерпевшего несколько ударов руками и ногами, прыгнул несколько раз ногами в обуви на его голову.

Вытащив И. в коридор, Зайферт поднял унитаз весом 15 кг и с силой бросил на голову потерпевшего, ударил пустой стеклянной бутылкой по голове, отчего бутылка разбилась, а затем нанес удар по голове оставшимся горлышком с острыми краями.

Синицкий после этого также поднял указанный унитаз и с высоты собственного роста бросил его на голову и верхнюю часть спины лежащего лицом вниз И.

Затем Шохина нанесла несколько ударов по голове потерпевшего сначала одной металлической сковородой, а когда у той отломилась ручка – несколько ударов второй сковородой, после чего И. снова затащили в комнату, где Зайферт нанес еще несколько ударов руками по телу, а Шохина – несколько раз ногами по телу.

Спустя некоторое время И. умер.

Всего избиение потерпевшего продолжалось около 2-х часов.

Таким образом, об умысле подсудимых на лишение жизни потерпевшего свидетельствует осознанный и целенаправленный характер их действий.

Также судом установлено, что при причинении И. смерти подсудимые действовали с особой жестокостью. Как установлено судом, И. во время продолжающегося избиения стонал, кричал от боли, ему были причинены множественные телесные повреждения, причем не все они явились причиной смерти, т.е. ему причинялись значительные физические мучения и страдания. Шохина при проведении очной ставки с Синицким прямо заявляла, что была зла на И. и хотела, чтобы тот помучился, Синицкий и Зайферт в ходе предварительного расследования также показывали, что желали причинить И. физические мучения и страдания. Таким образом, судом был установлен умысел виновных на совершение убийства с особой жестокостью.¹

При определении вида умысла виновного лица первый план выходит кон­струкция состава преступления. Волевой момент в материальных составах всегда определяется по отношению к последствиям. Умысел может быть как прямым, так и косвенным. В соответствии с законом преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо, его совершившее, осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

Косвенный умысел заключается в том, что лицо, совершающее преступление, осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность наступления общественно опасных последствий, не желает, но сознательно допускает наступление этих последствий либо относится к ним безразлично. Преступник может и не желать совершать преступление именно подобным образом (в смысле получать от этого удовольствие), но делать это, поскольку так удобнее, быстрее и т.д. Квалифицировать его действия как жестокие позволяет сознательное допущение преступником того, что потерпевшему могут причиняться страдания, либо его безразличное к ним отношение.

В формальных составах волевое содержание умысла исчерпывается волевым отношением к самим общественно опасным действиям (бездействию). Он всегда заключается в желании совершить общественно опасные действия, запрещенные уголовным законом, т.е. может быть только прямым.¹

Убийство, также как и умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью являются материальными составами. Следовательно, совершение данных преступлений возможно и с прямым и с косвенным умыслом. Изнасилование и насильственные действия сексуального характера, будучи формальными составами преступления, могут быть совершены лишь с прямым умыслом.

По мнению В.Б. Борисенковой особую жестокость своего деяния виновное лицо во всех случаях должно осознавать, при этом оно может либо желать причинения потерпевшему дополнительных страданий, либо сознательно допускать их (безразлично относиться).¹

С.Е. Шкляева и В.Е. Зварыгин обращают внимание на то, что в п. 12 Постановления от 15.06.2004 № 11 при определении «особой жестокости» указывается на необходимость учитывать способ подавления сопротивления, вызывающий тяжелые физические либо нравственные мучения и страдания самого потерпевшего лица или других лиц.

В этом случае законодатель исходит из внутреннего ощущения потерпевшего лица (жертвы) при совершении по отношению к нему насилия. Это будет наиболее правильным, поскольку лишь потерпевшее лицо может определить, действует ли субъект преступления по отношению к нему с особой жестокостью или нет. Поскольку особая жестокость – это оценочный признак, то и вменять его виновному лицу следует с учетом восприятия жестокости самими потерпевшими или другими лицами.²