Самостоятельная работа №7 Византийский тип культуры

Византия – государство, которое внесло большой вклад в развитие культуры в Европе Средних веков. В истории мировой культуры Византии принадлежит особое, выдающееся место. В художественном творчестве Византия дала средневековому миру высокие образы литературы и искусства, которые отличались благородным изяществом форм, образным видением мысли, утонченностью эстетического мышления, глубиной философской мысли. По силе выразительности и глубокой одухотворенности Византия многие столетия стояла впереди всех стран средневековой Европы. Географическое положение Византии, раскинувшей свои владения на двух континентах — в Европе и Азии, а порою простиравшей свою власть и на области Африки, делало эту империю как бы связующим звеном между Востоком и Западом. Постоянное раздвоение между восточным западным миром, скрещение азиатских и европейских влияний (с преобладанием в отдельные эпохи то одних, то других) стали историческим уделом Византии. Смешение греко-римских и восточных традиции наложило отпечаток на общественную жизнь, государственность, религиозно-философские идеи, культуру и искусство византийского общества. Однако Византия пошла своим историческим путем, во многом отличным от судеб стран, как Востока, так и Запада, что определило и особенности ее культуры. Если пытаться отделить византийскую культуру от культуры Европы, Переднего и Ближнего Востока, то наиболее важными будут следующие факторы:  В Византии была языковая общность (основным языком был греческий); В Византии была религиозная общность (основной религией было христианство в форме православия); В Византии при всей многоэтничности, существовало этническое ядро, состоящее из греков. Византийскую империю всегда отличали устойчивая государственность и централизованное управление.  Это все, конечно, не исключает того, что византийская культура, оказывавшая воздействие на многие соседние страны, сама подвергалась культурному влиянию со стороны как племен и народов, населявших ее, так и сопредельных ей государств. В течение своего тысячелетнего существования Византия сталкивалась с мощными внешними культурными влияниями, исходившими из стран, находившихся на близкой ей стадии развития, - из Ирана, Египта, Сирии, Закавказья, а позднее латинского Запада и Древней Руси. С другой стороны, Византии приходилось вступать в разнообразные культурные контакты с народами, стоявшими на несколько или на значительно более низкой стадии развития ( византийцы называли их “варварами” ). Процесс развития Византии был не прямолинейным. В нем были эпохи подъема и упадка, периоды торжества прогрессивных идей и мрачные годы господства реакционных. Но ростки нового, живого, передового прорастали рано или поздно во всех сферах жизни, во все времена.  Поэтому культура Византии является интереснейшим культурно-историческим типом, обладающим весьма специфическими особенностями. В истории культуры Византии выделяют три этапа: а) ранний этап (IV - середина VII века); б) средний этап (VII - IX века); в) поздний этап (X - XV века). В истории европейской, да и всей мировой культуры византийской цивилизации принадлежит особое место, для нее характерны торжественная пышность, внутреннее благородство, изящество формы и глубина мысли. В течение всего тысячелетнего существования Византийская империя, впитавшая в себя наследие греко-римского мира и эллинистического Востока, представляла собой центр своеобразной и поистине блестящей культуры. Кроме того, вплоть до XIIIв. Византия по уровню развития образованности, по напряженности духовной жизни и красочному сверканию предметных форм культуры, несомненно, находилась впереди всех стран средневековой Европы. В истории Византии прослеживаются особенности, связанные с географическими, политическими, экономическими, этническими, религиозными факторами. Смешение греко-римских и восточных традиций наложило отпечаток на общественную жизнь, государственность, религиозно-философские идеи, культуру и искусство византийского общества. Однако Византия пошла своим историческим путем, во многом отличным от судеб стран, как Востока, так и Запада. Византийская культура, как культура других средневековых государств, представляет собой весьма сложную, но все, же единую систему культурных ценностей. Изменения, происходящие в одной из сфер культуры, незамедлительно сказывается и на другой. Зарождение новых тенденций - протекали в разных отраслях культуры по-разному. Сопоставление их, типологизация помогут выявлению главных направлений эволюции византийской культуры.

•  Ранний этап в истории культуры Византии (IV – VII вв.)

Первые столетия существования Византийского государства можно рассматривать как важнейший этап в формировании мировоззрения византийского общества, опиравшегося на традиции языческого эллинизма и принципы христианства. В ранней Византии новый расцвет переживает философия неоплатонизма. Появляется ряд философов-неоплатоников - Прокл, Диадох, Плотин, Псевдо-Дионисий, Ареопагит. Формирование неоплатонизма совпадает с зарождением христианства, с разложением и упадком Риской империи. В целом для него характерен глубокий пессимизм, разочарование в земной жизни, убеждение в испорченности человеческой природы. Важнейшими темами богословских дискуссий на раннем этапе развития этой культуры были споры о природе Христа и его месте в Троице, о смысле человеческого существования, месте человека во Вселенной и о пределе его возможностей. В этой связи можно выделить несколько направлений богословской мысли той эпохи: Арианство: Ариане считали, что Христос - творение Бога-Отца, а потому он не единосущ Богу-Отцу, не вечен и занимает подчиненное место в структуре Троицы. Несторианство: Несториане полагали, что божественное и человеческое начала во Христе едины лишь относительно и никогда не сливаются. Монофиситизм: Монофиситы выделяли прежде всего божественную природу Христа и говорили о Христе как богочеловеке. Халкедонитство: Халкедониты проповедовали те идеи, которые впоследствии стали главенствующими: единосущность Бога-Отца и Бога-Сына, неслиянность и нераздельность божественного и человеческого во Христе. Формирование христианства как философско-религиозной системы было сложным и длительным процессом. Христианство впитало в себя многие философские и религиозные учения того времени. Христианская догматика сложилась под сильным влиянием не только ближневосточных религиозных учений, иудаизма, манихейства, но и неоплатонизма. Догмат о троичности божества, один из центральных догматов христианского вероучения, - это, по существу переосмысленная триада неоплатоников. Однако христианство, несмотря на наличие общих с манихейством и неоплатонизмом черт, принципиально отлично от манихейского дуализма и неоплатоновского монизма. Само христианство являлось не только синкретическим религиозным учением, но и синтетической философско-религиозной системой, важным компонентом которой являлись античные философские учения. Это, может быть, объясняет в некоторой степени и то, что христианство не только боролось с античной философией, но и использовало ее в своих целях. На смену непримиримости христианства со всем что несло клеймо язычества, приходит компромисс между христианским и античным миросозерцанием. В самом неоплатонизме образовалось два течения : одно - радикальное, настроенное против христианства, другое - более умеренное. Постепенно берут верх сторонники компромисса с христианством. Происходи процесс отталкивания, обособления и одновременно сближения, слияния неоплатонической философии и христианского богословия, который завершается поглощением неоплатонизма христианством.  Византийскую литературу представляют различные жанры: народная эпическая поэма, апокрифы, гимны, жития святых, летописи, акафисты, проповеди, письма, басни и т.д.  В патриотической литературе ранневизантийской эпохи, в трудах Василия Кесарийского, Григория Назианзина и Григория Нисского, в речах Иоанна Златоуста, где закладывался фундамент средневекового христианского богословия, мы видим сочетание идей раннего христианства с неоплатонической философией, парадоксальное переплетение античных риторических форм с новым идейным содержанием.  У истоков исторической литературы светского направления, характерной чертой которого было гармоническое сочетание элементов античной и средневековой культуры, стоял Амман Марцеллин. Это был последний римский и первый ранневизантийский историк, воспевший историю Римской империи. Его последователем был Прокопий Кесарийский – ассирийский грек, ритор, юрист, дипломат, советник полководца Велисария, автор войн Юстиана с персами, вандалами и готами. В другой своей книге «Тайная история» он обнажает пороки империи и ее правителей, восхваляет величие Древнего мира. Последний из плеяды светских историков Феофилакт Симокатта продвинулся дальше своих предшественников по Античности и Средневековью. В своем труде «История» он излагает концепцию государственной власти, где формулирует три заповеди монарха: благоразумие, скромность, справедливость. Другая концепция всемирной истории – христианская, основанная на Библии, берет свое начало в работах Евсения Кесарийского и Аврелия Августина. Борьбу с язычеством и античной культурой продолжил ритор Иоанн Златоуст. Борьба античной и христианской идеологии проходит через всю историю Византии раннего периода. Это можно проследить и в творчестве Георгия Писиды – последнего выдающегося поэта этой эпохи.  Ареной борьбы античных традиций и христианства было классическое образование. Дольше, чем в других науках, сосуществовали античные традиции в науках, естественных. В ранней I Византии происходил процесс постепенного переосмысления и совершенствования позитивных научных знаний, накопленных античностью. В таких областях знания, как космография и география, происходило сложное взаимодействие античных и христианских традиций IV—VI вв. оформились две основные школы христианской географической мысли. Первая, антиохийская, отличалась догматическим подходом к толкованию Священного Писания и крайне негативным отношением к античной географии. Ее представляли Диодор Тарский, Иоанн Златоуст, Ефрем Сирин. Вторую — каппадокийско-александровскую отличало уважительное отношение к античности. Ее представители — Василий Великий, Григорий Нисский, Георгий Писиоза. Расцвет византийского искусства раннего периода связан с укреплением могущества империи при Юстиниане. В Константинополе в это время воздвигаются великолепные дворцы и храмы.  Стиль византийской архитектуры складывался постепенно, в нем органично совмещались элементы античного и восточного зодчества. Главным архитектурным сооружением был храм, так называемая базилика (греч. "царский дом"), назначение которой существенным образом отличалось от других построек. Если египетский храм предназначался для проведения жрецами торжественных церемоний и не допускал человека в святилище, а греческий и римский храмы служили местопребыванием божества, то византийские стали тем местом, где верующие собирались на богослужение, т.е. храмы были рассчитаны на пребывание в них человека.  Базилика отличается простотой плана: это вытянутое здание, продольно разделенное внутри рядами колонн на части, нефы (греч, "корабль"), число которых достигало 3 или 5. Все храмы ориентировались на восток, так как там, по представлению христиан находился Иерусалим - центр Земли. На востоке к основному прямоугольному объему примыкает полукруглая ниша - апсида с расположенным в ней алтарем - священной частью храма. Особенностью оформления византийских храмов был контраст между их внешним и внутренним видом. Внешний вид базилик подчеркнуто скуп и строг, он поражает суровой гладкостью мощных стен, прорезанных редкими узкими окнами, отсутствием декоративных деталей в оформлении фасадов. Зато, подобно скромному христианину с его богатой внутренней жизнью, базилика имела красивые интерьеры. Они украшены облицовками из мрамора и гранита, фресковыми и мозаичными росписями на стенах, роскошными предметами декоративно-прикладного искусства.  Наивысшим достижением византийской архитектуры стал собор Святой Софии в Константинополе (532-537), соединивший базилику с купольным перекрытием. Храм "премудрости Божией" воздвигли сравнительно быстро два архитектора - Анфимий из Тралл и Исидор из Милета. От них требовалось выразить "непостижимость и неизреченность" христианского восприятия Вселенной, воплотить идею могущества Византийской империи. Зодчие блестяще справились с этой задачей. Они сумели соединить в этом храме впечатляющую монументальность, чистоту и строгость линий античной архитектуры. Здесь торжествует идея зависимости церкви от императорской власти и вместе с тем могущества христианства. Храм, расположенный в центре города, на самом высоком холме, далеко виден с Босфора. Гармоничный и величавый храм св. Софии оставил большой след во всемирной архитектуре. Мировую славу приобрели мозаики Византии. Технология мозаичного искусства известна еще с античности, но только в Византии стали впервые применять не естественные, а стеклянные сплавы, окрашенные минеральными красками, так называемые смальты, с тончайшей золотой поверхностью. Мастера широко использовали золотой цвет, который, с одной стороны, символизировал роскошь и богатство, а с другой, был самым ярким и сияющим из всех цветов.  Большинство мозаик располагалось под разным углом наклона на вогнутой или сферической поверхности стен, а от этого только увеличивался золотой блеск неровных кубиков смальты. Он превращал плоскость стен в сплошное мерцающее пространство, еще более сверкающее благодаря свету горящих в храме свечей.  Мозаичисты Византии пользовались широким красочным спектром: от нежно - голубого, зеленого и ярко синего до бледно-лилового, розового и красного различных оттенков и степени интенсивности. Изображения на стенах главным образом рассказывали об основных событиях христианской истории, земной жизни Иисуса Христа, прославляли власть императора.  Особую известность приобрели мозаики церкви Сан-Витале в городе Равенне (6 век). Восьмигранная в основании, церковь покрыта куполом (диаметр 15м), покоящимся на восьми столбах, и окружена обходной галереей. На боковых нефах апсиды, по обеим сторонам от окон, расположены мозаики с изображением императорской четы - Юстиниана и его жены Феодоры со свитами. На первой из них в центре изображен император Юстиниан, подносящий в дар церкви тяжелую золотую чашу. Его голову венчают диадема и нимб. На нем богатые цветные одежды, украшенные золотом. Зеркальная симметрия правой и левой сторон композиции создает ощущение равновесия и покоя. Фигуры не ступают, а парят, проплывают по земле. Мозаика на противоположной стороне изображает императрицу Феодору. Она входит в храм, неся в руках потир с золотыми монетами. Вокруг шеи и на плечах - роскошные ожерелья. На голове - корона с длинными жемчужными подвесками, вокруг головы - нимб. Слева от Феодоры – придворные дамы в украшенных драгоценными камнями туниках. Художник помещает персонажи на нейтральном золотом фоне. Все в этой сцене исполнено торжественного величия. Обе мозаичные картины, расположенные под фигурой восседающего Христа, внушают зрителю мысль о незыблемости византийского императора.  В живописи VI-VII вв. кристаллизуется специфически византийский образ, очищенный от инородных влияний. В основе его лежит опыт мастеров Востока и Запада, пришедших независимо друг от друга к созданию нового искусства, соответствующего спиритуалистическим идеалам средневекового общества. В этом искусстве появляются уже различные направления и школы. Столичная школа, например, отличалась великолепным качеством исполнения, утонченным артистизмом, живописностью и красочным разнообразием, трепетностью и переливчатостью цветов. Одним из самых совершенных произведений этой школы были мозаики в куполе церкви Успения в Никее.  Церковное богослужение превратилось в Византии в пышную мистерию. В полумраке сводов византийских храмов сумеречно сияло множество свечей и лампад, озарявших таинственными отблесками золото мозаик, темные лики икон, многоцветные мраморные колоннады, великолепную драгоценную утварь. Все это должно было, по замыслу церкви, затмить в душе человека эмоциональную приподнятость античной трагедии, здоровое веселье мимов, суетные волнения цирковых ристаний и даровать ему отраду в повседневности реальной жизни. В прикладном искусстве Византии в меньшей мере, чем в архитектуре и живописи, определилась ведущая линия развития византийского искусства, отражающая становление средневекового миросозерцания. Живучесть античных традиций здесь проявлялась как в образах, так и в формах художественного выражения. Вместе с тем и сюда проникали постепенно художественные традиции народов Востока. Здесь, хоть и в меньшей мере, чем в Западной Европе, сыграло свою роль воздействие варварского мира.  Значительные перемены происходили в ранней Византии во всей художественной жизни византийского общества. B это время складываются основные принципы византийской эстетики, корнями уходящей в античность, подвергшейся сильному воздействию христианства. В VI — первой половине VII вв. византийские художники, впитав многообразное влияние Востока и античности, создали собственный стиль в искусстве. С этого времени Константинополь превращается в художественный центр средневекового мира — средоточие византийского художественного стиля. Первый подъем византийского искусства пришелся на VIв. Оно достигает блестящего расцвета при Юстиниане I (527—565), когда закладывались основы византийской государственности. Музыка занимала особое место в византийской цивилизации. Она была разнообразной: существовали и успешно развивались светское музыкальное творчество, музыка улиц, театров, цирков, народных празднеств и культовая музыка. Музыка обогащалась песенно-музыкальной практикой многих народов, населявших империю. Христианская церковь рано оценила особые возможности музыки как искусства, обладающего колоссальными возможностями психологического воздействия на верующих, и включила ее в свой ритуал. Она выразительна и интересна. О сильнейшем эмоциональном воздействии церковного богослужения известно давно. Вот, что сказали по поводу церковной службы послы древнерусского князя, возвратившиеся из Царьграда: "Не знаем, где мы были, то ли на небе, то ли на земле". Культовой музыке было суждено занять доминирующее положение в средневековой Византии. В те времена в хоровом пении Софийского храма участвовало 111 человек, а в сольном - 25. Основным видом церковного песнопения был тропарь, возникший, видимо, во 2 в. в греческом песенном искусстве. С 10 в. тропари стали называть стихирами. Это уже были музыкально-поэтические импровизации на библейские сюжеты или тексты религиозно-дидактического характера. Тропари сочинялись ко всем праздникам, торжественным событиям, дням поминовения святых. Близкие к светской народной музыке, они стали наиболее важной частью богослужения. Широкое распространение получили и гимны, возникшие сначала вне церковной музыки. Позднее благодаря художественным достоинствам и всеобщему признанию гимны стали использоваться в христианских ритуалах. Начиная с 7в. самым популярным жанром становится канон - сложная музыкально-поэтическая композиция, исполнявшаяся во время утренней службы. Она состояла из нескольких частей, строфы канона (от 8 до 36) объединялись в песни, число которых составляло от 2 до 9, по 4 строфы в каждой. Всякому музыкальному жанру отводилось строго регламентируемое место в богослужении. История византийской музыки ознаменована введением в практику нотного письма, позволявшего записывать различную высоту звука и разнообразие ритмических мелодий.  Своеобразное сочетание авторитарности и демократизма не могло не сказаться на характере музыкальной культуры, которая представляла сложное и многоликое явление духовной жизни эпохи. В V-VII вв. происходило становление христианской литургии, развивались новые жанры вокального искусства. Музыка обретает особый гражданский статус, включается в систему репрезентации государственной власти. Особый колорит сохраняла музыка городских улиц, театральных и цирковых представлений и народных празднеств, отразившая богатейшую песенно-музыкальную практику многих народов, населявших империю. Каждый из этих видов музыки имел свой собственный эстетический и социальный смысл и в то же время, взаимодействуя, они сливались в единое и неповторимое целое. Христианство очень рано оценило особые возможности музыки как искусства универсального и в то же время, обладающего силой массового и индивидуального психологического воздействия, и включило ее в свой культовый ритуал. Именно культовой музыке было суждено занять доминирующее положение в средневековой Византии. Система образования также наследует греко-римские традиции, основываясь на принципе семи свободных искусств. Два уровня образования: а) Тривиум - грамматика, риторика и диалектика. б) Квадривиум - арифметика, геометрия, астрономия и музыка. В жизни широких народных масс по-прежнему огромную роль играли массовые зрелища. Правда, античный театр начинает клониться к упадку - античные трагедии и комедии все чаще заменяются выступлениями мимов, жонглеров, танцовщиков, гимнастов, укротителей диких животных. Место театра занимает ныне цирк (ипподром) с его конными ристаниями, пользующимися огромной популярностью.  Культура ранней Византии была городской культурой. Крупные города империи, и в первую очередь Константинополь, были не только центрами ремесла и торговли, но и очагами высочайшей культуры и образованности, где сохранялось богатое наследие античности.  Средний этап в истории культуры Византии (VII - IX вв.)

Второй этап в истории культуры Византии продолжался с седьмого века до девятого века. В этот период всё большую роль в интерьере храмов начинают играть иконы. Именно в этом виде искусства эстетические идеи христианской культуры были воплощены в наиболее полной мере. Становление раннего феодализма в Византии (VII - IX вв.) привело к глубоким социальным конфликтам, проявившимся в религиозно – еретических движениях, которые охватили, прежде всего, византийский Восток. К этому времени окончательно сформировалась христианская догматика, в основном сложились эстетические воззрения византийского общества.  Важной составляющей второго этапа истории византийской культуры явилось противостояние иконоборцев и иконопочитателей (726-843 гг.).  Первое направление поддерживала правящая светская элита, а второе - ортодоксальное духовенство и многие слои населения. Иконоборцы, утверждая идею о неописуемости и непознаваемости божества, стремясь сохранить возвышенную духовность христианства, ратовали за отмену поклонения иконам и прочим изображениям Христа, Богородицы и святых, видя в этом превознесение плотского начала и пережитки Античности. Почитание икон, по их представлениям, считалось идолопоклонством, недопустимым в христианской церкви. Иконоборцы полагали, что изображая Бога или святого с помощью «мертвенной материи» (краской, кистью, на доске) художник оскорбляет Создателя. Они видели в иконе идола, запрет, на почитание которого есть в Библии. А поэтому их требования сводились к нейтральным картинам, отвлеченным символам, орнаментальным и декоративным мотивам, пейзажам с изображениями животных и птиц. В результате стены храмов превратились, по образному выражению одного из современников, в “огороды и птичники”. В период иконоборчества (726-843) была сделана попытка официального запрещения икон. В защиту икон выступил философ, поэт, автор многих богословских сочинений Иоанн Дамаскин (700-760). По его мнению, икона принципиально отличается от идола. Она является не копией или украшением, а иллюстрацией, отражающей природу и сущность божества. Она лишь его подобие и образ. "Иконы суть видимое невидимого и не имеющего фигуры, но телесно изображенного из-за слабости нашего понимания". Главная задача иконописца - идеальное воспроизведение канонических сюжетов и персонажей, причем все индивидуальное в них должно было отступить на второй план. При восприятии иконы между зрителем и изображением как бы протягивались тысячи невидимых нитей.  На определенном этапе иконоборцы одержали верх, поэтому в византийском христианском искусстве некоторое время преобладали орнаментальные и декоративные отвлеченно-символические элементы. Однако борьба между сторонниками этих направлений велась чрезвычайно жестко, и в этом противостоянии погибли многие памятники раннего этапа византийской культуры, в частности первые мозаики собора Святой Софии Константинопольской. Пользуясь поддержкой императоров, иконоборцы закрывали монастыри, сжигали иконы, сбивали росписи со стен храмов. В результате о византийской иконописи мы можем судить преимущественно по более поздним работам (Х—XVвв.). Но все-таки окончательную победу одержали сторонники иконопочитания, что в дальнейшем способствовало окончательному сложению иконографического канона - строгих правил изображения всех сцен религиозного содержания. В Византии иконы обычно писали яичной темперой на деревянных досках, покрытых левкасом (особым грунтом) и — редко — на холсте. Могли изображаться сюжеты из земной жизни Иисуса, но гораздо чаще художники рисовали на иконах отдельные образы: Иисус, Богоматерь, апостолы, архангелы, святые (само слово икона по-гречески значит образ). При этом художники писали не изменчивые лица, а лики тех, кто пребывают в вечном, идеальном мире.  Характерными особенностями икон становятся фронтальность изображения, строгая симметрия по отношению к центральной фигуре Христа или Богоматери, подчеркнуто высокий лоб - средоточие духовного начала, сияющий нимб вокруг головы, пристальный, суровы взор увеличенных глаз, статичность, состояние аскетического бесстрастного покоя, декоративность и условность одежды, подчеркивающей бесплотность, бестелесность фигур. Цвет на иконах символичен. Золото и пурпур выражают идею царственности, синий цвет - божественности, белый символизирует нравственную чистоту и невинность.  Исходя из предназначения иконы — помочь через чувственное восприятие образа прийти к небесным первообразам — иконописцы выработали особые приемы. Обычно святых, архангелов, Марию и Христа художник рисовал повернутыми лицом прямо к зрителю или в три четверти, с широко раскрытыми глазами, устремленными на верующего. Некоторые мастера усиливали этот эффект. Они писали глаза так, что они словно следили за человеком, с какой бы стороны он бы ни смотрел на икону. С этим же стремлением — помочь предстоящему перед иконой ощутить близость с духовным миром, по-видимому, было связано использование иконописцами обратной перспективы (в которой с удалением предмет не уменьшается, а увеличивается). Так как обратная перспектива имеет, в отличие от прямой, точку схождения не в глубине пространства картины, а перед ней, то образы на иконах как бы выносятся вперед. В то же время использование обратной перспективы могло быть связано с не всегда осознанным стремлением живописца изобразить загадочное, непохожее, или даже противоположное земному, пространство высших сфер. Необходимо отметить и тот существенный момент, что иконоборческое движение послужило стимулом к новому взлету светского изобразительного искусства и архитектуры Византии. При иконоборческих императорах в архитектуру проникло влияние мусульманского зодчества. Так, один из константинопольских дворцов Вриас - был построен по плану дворцов Багдада. Все дворцы окружали парки с фонтанами, экзотическими цветами и деревьями. В Константинополе, Никее и других городах Греции и Малой Азии возводились городские стены, общественные здания, частные строения. В светском искусстве иконоборческого периода победили принципы репрезентативной торжественности, архитектурной монументальности и красочной многофигурной декоративности, послужившие в дальнейшем основой развития светского художественного творчества. Достигает в этот период нового расцвета искусство цветного мозаичного изображения. В IX-XI вв. реставрировались и старые памятники. Возобновлялись мозаики и в храме св. Софии. Непревзойденным образцом монументального искусства Византии середины IXв. являются мозаики Софии Константинопольской. Этот шедевр искусства неоклассического стиля был восстановлен в апсиде собора на месте уничтоженных иконоборцами мозаик, о чем свидетельствует сохранившаяся надпись. Величественная, сидящая в спокойной статуарной позе огромная фигура Марии с младенцем на руках - воплощение возвышенной одухотворенности в сочетании с чувственной прелестью. Прекрасное лицо Марии дышит мягкой женственностью и мудрым спокойствием. Стоящий рядом архангел Гавриил поражает сходством с никейскими ангелами, он - воплощение земной и одновременно небесной красоты, эллинистического сенсуализма в соединении с византийским спиритуализмом.  Другие мозаики Софии (IX - начало XI в.) несколько уступают по художественному мастерству этому шедевру, но интересны по своему сюжету. Это две криторские сцены, имеющие не только художественное, но и историческое значение. На одной из них, находящийся в люнете над входом из нарфика в храм, изображен император Лев VI (996-912), преклонивший колена перед стоящим Христом, над которым в медальонах расположены образцы Марии и Ангела. Смысл сцены - преклонение власти земной перед властью небесной. На другой мозаике начала XI в. в южном вестибюле храма св. Софии перед сидящей на троне Богоматерью с младенцем стоят по сторонам император Константин I, приносящий в дар модель города Константинополя, и император Юстиниан, подносящий мадонне модель собора св. Софии.  В VII-VIII вв. в храмовом строительстве Византии и стран византийского культурного круга господствовала та же крестово-купольная композиция, которая возникла в VIв. и характеризовалась слабо выраженным внешним декоративным оформлением. Большое значение декор фасада приобрел в IX-X вв., когда возник и получил распространение новый архитектурный стиль. Появление нового стиля было связано с расцветом городов, усилением общественной роли церкви, изменением социального содержания самой концепции сакральной архитектуры в целом и храмового строительства в частности (храм как образ мира). Возводилось много новых храмов, строилось большое число монастырей, хотя они были, как правило, невелики по размеру. Помимо изменений в декоративном оформлении зданий, менялись и архитектурные формы, сама композиция строений. Увеличивалось значение вертикальных линий и членений фасада, что изменило и силуэт храма. Крестово-купольный храм – завершенный архитектурный тип. В дальнейшем архитектура Византии лишь развивала варианты этого типа. Классический вариант крестово-купольного храма – церковь монастыря Липса и Мирелейон, где купол воздвигнут с помощью парусов на свободно стоящих опорах. Строители все чаще прибегали к использованию узорной кирпичной кладки. Черты нового архитектурного стиля проявились и в ряде локальных школ. Например, в Греции X-XII вв. свойственно сохранение некоторой архаичности архитектурных форм (не расчлененность плоскости фасада, традиционные формы небольших храмов) - с дальнейшим развитием и ростом влияния нового стиля – здесь также все шире использовались узорный кирпичный декор и полихромная пластика. Под влиянием христианства развивалась и византийская литература. Ее главная задача сводилась к возвышению духовного начала в человеке. Героем литературных произведений становится обычный маленький человек, чья немощная плоть находится в поразительном контрасте с величием духа. Он, смиренный и жалкий, зачастую является избранником Божьим, чудотворцем. Наделенный сверхъестественным знанием, он способен предсказывать грядущие события. Он заступник обиженных, мученик за веру христианскую.  В IXв. складывается законченная каноническая система церковной росписи. Композиции мозаик подчеркивают архитектурную конструкцию. В главном куполе изображается Христос Вседержитель (Пантократор), по сторонам от него — ангелы — хранители четырех стран света, под ними евангелисты и апостолы. Многофигурные евангельские композиции украшают люнеты и стены трансептов (Оранта — Молящаяся богоматерь) — алтарную апсиду. В Живописи присутствуют идеи иерархии. Пантократор уподобляется самодержцу, святые — придворным. Тем не менее, интерес к античности не иссякает. Он чувствуется в произведениях константинопольской школы, замечательными памятниками которой являются мозаики св. Софии в Константинополе. В наиболее ранних из них (сер. IXв.) образы богоматери и архангела Гавриила полны взволнованности и духовных порывов. Из культового художественного творчества почти исчезает скульптура, ее сменяет плоский рельеф и живопись (мозаика, фреска, икона). Принципы византийской живописи IX—X вв. оригинально разрабатываются в отдельных художественных школах. Высокого расцвета достигает декоративно-прикладное искусство — художественные ткани, перегородчатая эмаль, изделия из слоновой кости и металла. В VIII-XII вв. оформилось специальное музыкально-поэтическое церковное искусство. Благодаря его высоким художественным достоинствам, ослабело влияние на церковную музыку музыки фольклорной, мелодии которой ранее проникали ранее даже в литургию. В целях еще большей изоляции музыкальных основ богослужения от внешних воздействий была проведена канонизация лаотональной системы - “октоиха” (восьмигласия). Ихосы представляли собой некие мелодические формулы.  Однако музыкально-теоретические памятники позволяют заключить, что система ихосов не исключала звукорядного понимания. Наиболее популярными жанрами церковной музыки стали канон (музыкально-поэтическая композиция во время церковной службы) и тропарь (едва ли не основная ячейка византийской гимнографии). Тропари сочинялись ко всем праздникам, всем торжественным событиям и памятным датам. Общественная жизнь также не обходилась без музыки. В книге “О церемониях византийского двора” сообщается почти о 400 песнопениях. Это и песни-шествия, и песни во время конных процессий, и песни при императорском застолье, и песни-аккламации, и т.п. Как итог ко второму периоду можно отметить, что Византия в это время достигла наивысшего могущества и наивысшей точки развития культуры. В общественном развитии и в эволюции культуры Византии очевидны противоречивые тенденции, обусловленные ее срединным положением между Востоком и Западом.

Поздний этап в истории культуры Византии (X - XV вв.)

С Х в. наступает новый этап истории Византийской культуры — происходит обобщение и классификация всего достигнутого в науке, богословии, философии, литературе. В византийской культуре этот век связан с созданием произведений обобщающего характера — составлены энциклопедии по истории, сельскому хозяйству, медицине. Трактаты императора Константина Багрянородного (913—959) “Об управлении государством”, “О фемах”, “О церемониях византийского двора” — обширная энциклопедия ценнейших сведений о политической и административной структуре Византийского государства. В то же время здесь собран красочный материал этнографического и историко-географического характера о сопредельных с Империей странах и народах, в том числе и о славянах. В культуре полностью торжествуют обобщенно-спиритуалистические принципы; общественная мысль, литература и искусство как бы отрываются от реальной действительности и замыкаются в кругу высших, абстрактных идей. Окончательно складываются и основные принципы византийской эстетики. Идеальный эстетический объект переносится в духовную сферу, и она теперь описывается с помощью таких эстетических категорий, как прекрасное, свет, цвет, образ, знак, символ. Эти категории помогают освещению глобальных проблем искусства и других сфер культуры. В художественном творчестве получают преобладание традиционализм, каноничность; искусство теперь не противоречит догматам официальной религии, но активно служит им. Однако двойственность византийской культуры, противоборство в ней аристократического и народного направлений не исчезают даже в периоды наиболее полного господства догматизированной церковной идеологии. В XI—XII вв. в византийской культуре происходят серьезные мировоззренческие сдвиги. Рост провинциальных городов, подъем ремесла и торговли, кристаллизация политического и интеллектуального самосознания горожан, феодальная консолидация господствующего класса при сохранении централизованного государства, сближение с Западом при Комнинах не могли не отразиться и на культуре. Значительное накопление позитивных знаний, рост естественных наук, расширение представлений человека о Земле и вселенной, потребности мореплавания, торговли, дипломатии, юриспруденции, развитие культурного общения со странами Европы и арабским миром — все это приводит к обогащению византийской культуры и крупным переменам в мировоззрении византийского общества. Это было время подъема научных знаний, и зарождения рационализма в философской мысли Византии. Рационалистические тенденции у византийских философов и богословов так же, как и у западноевропейских схоластов XI—XII вв., проявлялись, прежде всего, в стремлении сочетать веру с разумом, а порою и поставить разум выше веры. Важнейшей предпосылкой развития рационализма в Византии был новый этап возрождения античной культуры, осмысление античного наследия как единой, целостной философско-эстетической системы. Византийские мыслители XI—XII вв. воспринимают от античных философов уважение к разуму; на смену слепой вере, основанной на авторитете, приходит исследование причинности явлений в природе и обществе. Но в отличие от западноевропейской схоластики византийская философия XI—XII вв. строилась на основе античных философских учений разных школ, а не только на трудах Аристотеля, как это было на Западе. Выразителями рационалистических веяний в византийской философии были Михаил Пселл, Иоанн Итал и их последователи.  Михаил Пселл – философ, историк, писатель, государственный деятель, советник нескольких императоров. Он пережил опалу и возвратился к политической деятельности. В этом человеке, нравственный облик которого противоречив, причудливо уживались смелый мыслитель-рационалист и мудрый, многоопытный и осторожный наставник. Он автор «Хронографии», в которую уложились 100 лет византийской истории с конца X по конец XIв. Еще дальше по пути рационализма пошел последователь Пселла Иоанн Итал (2-я пол. XIв.). Он отрицал чудеса и бессмертие души, но учил, что люди воскреснут в том облике, которым они обладали при жизни. Итал первым начал трактовать теологические проблемы с позиций разума, противопоставлять вере разум и логику. В 1082 г. он был обвинен церковью в ереси, осужден и предан анафеме. Все представители рационализма и религиозного свободомыслия были осуждены церковью, а их труды преданы сожжению. Но их деятельность не пропала даром — она подготовила почву для появления гуманистических идей в Византии.  Идеи рационалистов оказали заметное влияние на развитие мировой философии, в том числе на западноевропейскую схоластику Свободомыслие византийских философов, их попытка освободить философию от богословия, объяснить церковные догматы с помощью логических категорий прокладывали путь идеалам Ренессанс и подготовили почву для появления гуманистических идей в Византии в XIII — первой половине XV вв. В литературе обнаруживаются тенденции к демократизации языка и сюжета, к индивидуализации авторского лица, к проявлению авторской позиции; в ней зарождается критическое отношение к аскетическому монашескому идеалу, и проскальзывают религиозные сомнения. Литературная жизнь становится более интенсивной, возникают литературные кружки. Значительного расцвета достигает в этот период и византийское искусство. В византийской литературе XI—XII вв. происходит смена жанров — классическое житие святых заменяется светской повестью, всемирные исторические хроники мемуарами и аналитическими трудами историков. К жанру мемуаров принадлежат «Советы и рассказы» византийского полководца XI в. Кекавмена. Книга предназначалась сыну, советы ему проникнуты предельным практицизмом в отношении к людям, неверием в дружбу, предубеждением к женщинам. «Опасно бороться с женщинами, еще опаснее дружить с ними. Нужно больше беречься друзей, чем врагов».  В XI—XII вв. жанр «историй» становился таким же популярным, как в ранней Византии. Этот период, получивший название комниновского (по имени правящей династии Комнинов, XI — XII-вв.), отражен в трудах супругов Никифора Вриенниго (1062 — ок. 1140), помощника императора Алексея I и его сына Иоанна, и Анны Комниной (1083—1153), дочери императора Алексея I. Николай Вриенний начал работу над «Историческими записками», которые займа Анна Комнина, написав «Алексиаду» — панегерик своему отцу императору Алексею I. Жизнь и деятельность императоров Иоанна и Мануила Комнинов описаны в труде Иоанна Киннала (1143 — после 1176), в котором он восхвалял императора Мануила Камнина, сподвижником которого был Евстафий Солунскии (ок. 1110 —1194). Трагические события, связанные с завоеванием Византии крестоносцами в 1204 г., описаны в исторической эпопее Никиты Хониата «История ромеев» (сер. XIIв. — 1213). Его сочинение завершает развитие историко-мемуарной литературы Византии XI – XIIвв. Важное место в художественном творчестве Византии занимала народная литература. Особой популярностью в Византии и за ее пределами пользовалась поэма о подвигах Василия Дигениса Акрита, его приключениях и отношениях с женой, созданная на основе народных песен воинов. Литературоведы ставят эту поэму в один «Песней о Роланде», самого популярного произведения в Западной Европе XIв. Богатое литературное наследство оставил потомкам Федор Продром (1100 — ок. 1170). В сатире «Катамиомахия» («Война кошек и мышей») он высмеивал нравы современного ему общества. По форме это сочинение было подражанием античной пародии «Батрахо-миомахия» («Война лягушек и мышей»), а по содержанию — сатирой на духовенство. Влияние античности — и в его романе «Роданфа и Досикл», в котором воспевается добродетельная любовь, заканчивающаяся браком. По той же схеме (любовь, разлука, страдания героев, благополучный финал) построены повести Евматия Макремволита («Исминий и Исмина»), романы в стихах Никиты Евгениака («Дросима и Харикл») и Константина Манассии («Аристандр и Каллитея»). XI—XII вв. в византийском обществе возрастает интерес к культуре Востока. На греческий язык переводятся рассказы из индийского сборника сказок «Панчатантра» (III—IV вв.) (ранее сборник был переведен на арабский язык, а с арабской версии на греческий с новым названием («Стефанит и Ихнилат»)). В жанре сказок басен с чудесами, происходящими в зверином царстве с главным действующими лицами — шакалами (имена шакалов и дали название сборнику), ставятся общечеловеческие и философские проблемы, формулируются нормы поведенческой этики. В XIIIв. были сделаны переводы этого сборника на русский, еврейский, латинский и другие языки. В XII в. византийский филолог Михаил Андреопул перевел с сирийского «Книгу о Синдбаде», почерпнутую также из «Панчатантры», известную в греческой версии под названием «Книга Сантипы». Рассказы из «Книги Сантипы» пользовались большой популярностью в Византии и странах Европы, вошли в «Деяния римлян» и в «Декамерон» Боккаччо, в средневековую литературу ряда европейских стран. Светское образование переживает расцвет в XI – XIIвв. В XIв. в Константинополе возродился университет — государственное учебное заведение. В 1045 г. здесь был вновь создан юридический факультет, «музей законодательства», как его называли современники, где преподавали римское право, латынь, Византии скую юриспруденцию. На философском факультете изучались труды античных ученых, логика, риторика, естественные науки. Высшая школа в Константинополе просуществовала до 1204'г. В конце XI XII вв. Константинополь утратил монополию на образование, и высшие школы стали появляться в других крупных городах империи В церковной архитектуре базилика как форма культурного здания в виде удлиненной трехнефной постройки отживала свой век. Ее место стал занимать крестово-купольный храм, имевший в плане форму креста с равными ветвями и куполом в центре. Становление крестово-купольной архитектуры было долгим и сложным процессом от VI в., когда был создан шедевр купольной архитектуры - София Константинопольская, до X в. Появление крестово-купольной архитектуры было связано с изменением общественных отношений и эстетических представлений в империи. Новые тенденции появились и в изменении социального содержания архитектуры. Происходит сокращение масштабов храма. Одновременно храм растет в высоту: изменяются пропорции здания - вертикаль становится преобладающей идеей, устремление ввысь дает новое эмоциональное и эстетическое наполнение культовому зодчеству.  Сокращение масштабов храмов, особенно заметное с XIв., по-видимому, было связано с постепенным изменением социальной жизни византийцев. Долгое время для византийского общества была характерна социальная мобильность — относительная легкость перемещения человека как вверх, так и вниз по социальной лестнице. Не только знатному человеку, но, при определенных обстоятельствах, воину, крестьянину, торговцу удавалось достичь императорского трона. В то же время ближайший к государю придворный мог лишиться должности, богатства и в конце жизни просить подаяния. Теперь же социальные группы всё больше замыкались. Именно в это время стали строить храмы не для всех, а лишь для определенного круга общества: для знати, для городского квартала и т.д. Распространение получают сравнительно небольшие церкви, предназначенные для городского квартала, сельского прихода, монастыря или замка. Хотя площади церквей уменьшились, соборы вытянулись вверх, всё ярче выражая стремление человека к Богу. Теперь церковные здания ясно выделялись на фоне одно-двухэтажной застройки. Красота храма всё больше ассоциировалась с его высотой. Раньше главную роль в культовых сооружениях играло внутреннее пространство, купол смотрелся изнутри и символизировал Вселенную. В XI-XII вв. все большее значение приобретает внешний вид храма. Украшение фасада здания теперь входило в общий архитектурный замысел, в единую композицию. Фасады членятся, украшаются легкими колоннами и полуколоннами, растет число узких и длинных оконных проемов, впервые появляется асимметрия. Внешний декор здания становится выдающимся элементом архитектуры, увеличивается его художественная выразительность. Широко начали применять облицовку фасадов разноцветным камнем, кирпичным узорочьем, декоративным чередованием слоев красного кирпича (плинфы) и белого раствора, яркие изразцы в виде фризов. Цвет создавал совершенно новый художественный облик храмов. Этот новый стиль сложился в XI в., но достиг своего апогея в XII в. В течение двух столетий происходит детальнейшее развитие основных черт нового стиля. Ощутимее становится связь внешнего и внутреннего облика храма, усиливается воздушность, легкость, элегантность архитектурных пропорций, колонны в храме делаются тоньше, удлинятся барабан купола - он становится легким, стройным, с множеством вертикальных членений, с окнами, усиливающими эффект освещения. Во внутреннем пространстве храма зодчие стремятся к достижению большого единства. Наблюдается строгая центричность и повышение подкупольного пространства, красота храма ныне во многом определяется его устремленностью ввысь, в небеса. Во внешнем оформлении храма порой появляются пирамидальный ритм, ажурность и красочность фасадов, светотеневые контрасты. Архитектурные формы храмов второй половины XI-XII вв. становится утонченнее, совершеннее, жизнерадостнее, их красочная ажурность и легкость резко контрастируют с глухим, суровым наружным обликом зданий предшествующего времени. К XI в. относятся такие прославленные памятники архитектуры и живописи, как храм Католикон в монастыре Хосиос Лукас в Фокиде и монастырь Дафни близ Афин. Собор монастыря Хосиос Лукас – это огромный пятинефный храм, над которым возвысился купол, покоящийся на низком барабане. Благодаря обширному нарфику храм имеет форму, удлиненную с запада на восток. Большое число оконных проемов создает при солнечном освещении контрастную игру света и тени. Византийские зодчие достигли в этом соборе гармонии внешнего вида и внутреннего убранства. Строгость архитектурных форм, сохранявших античную монументальность, в соединении с чертами нового стиля, нарядность карнизов и резных капителей, применение облицовки мраморами пастельных тонов - все это создает впечатление простоты и торжественности. Храм монастыря Дафни близ Афин (конец XI) меньше, чем собор Хосиос Лукас, но, быть может, именно это придает ему особую цельность и гармонию. Он более чем его предшественник, устремлен ввысь, менее монументален и громоздок. Пропорции храма Дафни отличаются стойкостью и пластичностью. Наружный вид здания строг и выразителен. Его декор не перегружен деталями, но одновременно и достаточно наряден. Широко применяется украшение купола, оконных проемов, апсиды маленькими полуколоннами, полукруглыми арками, и узорчатой кладкой. Сохраняя античные архитектурные основы, этот храм показывает в то же время усиление влияния нового стиля в византийском зодчестве. Новые черты архитектурного стиля проявились в небольшом храме Неа-Мони на Хиосе (середина XII в.). Этот храм, необычайно красиво вписанный в окружающую природу, отличается строгой центричностью в соединении с подчеркнутой вертикальностью, устремленностью ввысь, единством архитектурных форм. Все эти памятники по ясности и выразительности композиции, новизне архитектурной концепции, совершенству ее претворения в жизнь представляют собой выдающиеся явления в византийской, а может, и во всей средневековой архитектуре.  О светской архитектуре X-XII вв. мы узнаем преимущественно из литературных памятников и описаний современников. В этот период непрерывно шло строительство и украшение императорских дворцов в Константинополе. Комплекс Большого дворца, раскинувшийся на берегу Мраморного моря, постоянно разрастался, отделывался цветными мраморами и мозаиками, что придавало ему все большую парадность и праздничность.  Дворцы аристократов и богатые дома горожан и провинциальной знати возводились по всей империи. Представление о дворце провинциального владетеля дает нам описание имения Дигениса Аркита в поэме о его подвигах. Дворец представлял собой прямоугольное строение из тесаного камня и был украшен колоннами, кровля сверкала мозаикой, а полы выложены полированным камнем. Описания светской архитектуры встречаются и в византийских романах XIIв., и в исторической эпистолярной литературе. До XIII в. византийскую архитектуру можно считать одной из самых развитых и совершенных в средневековом мире. Она оказала влияние на широкий ареал стран - Болгарию, Сербию, Русь и в какой-то мере на романский Запад. Древнерусское государство обязано Византии первыми выдающимися архитектурными достижениями. С X-XIвв. в искусстве господствует пышная декоративность. Торжественный монументализм все чаще соединяется с усложненной символикой. Художник стремится освободиться от излишних, докучливых деталей, не раскрывающих, по его мнению, основной идеи произведения. В живописи и архитектуре начинает господствовать строгая симметрия, спокойная, торжественная уравновешенность линий и движений человеческих фигур на фресках и мозаиках храмов. Изобразительное искусство приобретает вневременный и внепространственный характер. Абстрактный золотой фон, столь любимый византийскими мастерами, заменяет реальное трехмерное пространство, выполняя важную эстетическую функцию: он призван, как бы отгородить отвлеченное изображение того или иного явления от живой деятельности окружающего мира. Стилизованные архитектурные ансамбли, фантастические пейзажи фона делают все более абстрактными и зачастую заменяются золотыми или пурпурными плоскостями. Творчество художника приобретает отныне безликий характер, оно скованно традицией и церковным авторитетом, а порывы индивидуальных творческих исканий мастера подчинены нивелирующему действию канона.  К Хв. в живописи, окончательно складывается иконографический канон - строгие правила изображения всех сцен религиозного содержания и образов святых, а также устойчивый канон в изображении человека. Эстетика созерцательного покоя, торжественной умиротворенности, неземной упорядоченности влекла за собой создание устойчивой и неизменной иконографии.  В XIв. в византийской живописи происходит эволюция в сторону развития линейного стиля, появляется сухость в трактовке образов, особая сдержанность поз и самоуглубленность в выражении лиц. В монастыре Хосиос Лукас в Фокиде многофигурные росписи заполняют стены огромного храма; большеголовые и большеглазые, тяжеловесные фигуры святых аскетов фронтально обращены к зрителю, они сосредоточенно суровы и неподвижны и являют идеал величавого покоя. Жесткие сухие линии, плоскостная трактовка, сумрачные тона, суровый аскетизм придают им известную архаичность, они близки к мозаикам провинциального круга, к Софии Салоникской и Софии Охридской (XI в.). Линейный элемент господствует и в мозаиках Нового монастыря (Неа-Мони) на о. Хоисе (1042-1056). Обширный мозаичатый цикл поражает единством, он смотрится как целостное художественное произведение, не перегруженное деталями. Влияние монашеской эстетики ощущается весьма явственно: в сухих, строгих, аскетических лицах восточного типа, удлиненных пропорциях фигур, в ярком колорите, где преобладают контрастные тона. В отличие от мозаик монастыря Хосиос-Лукас здесь, однако, фронтальная неподвижность порою меняется резкими, взволнованными движениями, выражающие смятения чувств.  Вторая половина XI в. и весь XII в. - высочайший расцвет искусства. Стилизованная линия делается тонкой, абстрактной, контуры фигур становятся легкими, воздушными, движения выглядят более естественными, в колористической гамме наряду с плотными, определенными красками, близкими к эмалям, появляются переливчатые тона, сообщающие изображениями ирреальность, сияние; цвет и свет сливается в общей гармонии. Лиризмом проникнуты сцены из жизни Марии: в них и трогательная нежность в изображении сцен детства и юности, и напряженный трагизм в сценах страданий. В композиции «Упреки Иосифа» в поникшем силуэте Марии, ниспадающем ритме складок и плавных движениях переданы ее печаль и смущение, в резких движениях Иосифа — его гнев. Вводится динамичный пейзаж, который рождает впечатление некоторой воздушности фона. Причудливая архитектура, горки и деревья объединены с фигурами людей тончайшим ритмом линий. Дополнительные тона придают насыщенность нежно-розовым, пурпурным, фиолетовым, светло-зеленым краскам, определяющим очарование этого ансамбля. Шедевром монументальной живописи второй половины XIв. являются замечательные мозаики и фрески монастыря Дафни близ Афин. Они составляют единый изумительный ансамбль, подчиненный строгому иконографическому канону. Рисунок мозаик и фресок отличается совершенством, для достижения большей выразительности лиц применяется объемная лепка, удлиненные пропорции придают изображению изящество и стройность, движения фигур естественны и непринужденны. Поражает богатство чистых, сочных и вместе с тем нежных красок, что в соединении с золотом и серебром составляет изысканную цветовую палитру.  С середины XIVв. в столичной живописи усиливается холодная отвлеченность, в провинции распространяется измельченно-декоративная живопись, иногда включающая повествовательно-жанровые мотивы (фрески церквей Перивлепта и Пантанасса в Мистре, XIV— XV вв.). Наметившийся разрыв со средневековой условностью не осуществился. В XI - XII вв. наблюдается подъем и в искусстве иконописи. Шедевром является икона Владимирской Богоматери (Москва, Третьяковская галерея). Ныне она прочно вошла в историю древнерусского искусства. Мария изображена здесь в позе Умиления (“Элеуса”), она нежно прижимается щекой к щеке сына, который ласково обнимает ее за шею. В первоначальном виде сохранились только лица богоматери и Христа, свидетельствующие о проникновенной наблюдательности мастера, сумевшего передать тончайшие оттенки человеческих чувств и мыслей. Впечатляет и другая византийская икона XIIв. – «Григорий Чудотворец», хранящаяся в Эрмитаже Санкт-Петербурга. Суровое, аскетическое лицо святого мужественно и спокойно, его взгляд глубок и сосредоточен. Еще одним шедевром византийского классического стиля являются сравнительно недавно открытые мозаики южной галереи храма св. Софии в Константинополе (XII в.) Это, прежде всего, великолепный Диесус. В центре расположен Христос – величественный, мудрый, суровый; по одну его сторону стоит Мария с необычайно красивым, нежным, скорбным лицом, по другую - Иоанн Креститель, его мощная фигура дышит трагической силой и со странной напряженностью. Одухотворенные лица, исполненные возвышенной духовности, сохраняют объемность и рельефность, красочную лепку, богатство цветовых оттенков, почти акварельную изысканность колорита. Верное чувство пропорций, соразмерность частей фигур, восходящие к традициям эллинизма, соединяются с экспрессией и суровостью византийского неоклассицизма. На той же южной галерее Софии Константинопольской был открыт еще один мозаичный ансамбль, на этот раз светского характера, с портретами императоров и императриц.  Впрочем, невозможно перечислить все иконописные памятники Византии той эпохи. Надо отметить только, что при Комнинах в связи с постоянными войнами и усилением военной знати сильно поднялась популярность святых - защитников и покровителей военного сословия. На мозаиках, фресках, иконах, эмалях, на изделиях из слоновой кости и небольших походных иконах все чаще появляются изображения святых-воинов: Дмитрия Солунского, Феодора Стратилата (“полководца”), Федора Тирона (“новобранца”) и особенно св. Георгия. Иконографические образы этих персонажей милитаризируются.  X-XII века - период нового подъема византийского монументального искусства и архитектуры - были ознаменованы также расцветом прикладного искусства: ювелирного дела, резьбы по кости и камню, производства изделий из стекла, керамики и художественных тканей. Церковная утварь, императорские регалии, одежда церковных иерархов и придворной знати, реликварии и ларцы императоров и императриц, роскошные ювелирные украшения, которые носили не только василиссы и придворные дамы, но и императоры, высшие чиновники, духовенство, - все эти украшения часто становились недосягаемым образцом для художников других стран. Высочайшего уровня развития в эту эпоху достигла византийская торевтика – изготовление художественных изделий из золота, серебра, бронзы и других металлов. Предметы культа – реликварии, лампады, паникадила, кованные с рельефами врата храмов, складни с образцами святых, оклады икон и книг и множество видов церковной утвари были истинными произведениями искусства. Чудесные произведения прикладного искусства были в то же время орудие политики и дипломатии - раздача наград, дары храмам и монастырям, подкуп правителей иностранных государств и их послов, содействовали распространению драгоценных произведений искусства византийских мастеров далеко за границами империи. Превосходным образцом византийской торевтики является реликварий “Явление Ангела женам-мироносицам” (XI-XII вв.) (Париж, Сен-Шапель). Сложные орнаментальные мотивы в соединении с христианскими сюжетами проникают в украшение окладов икон и богослужебных книг. Ковровые узоры лиственного орнамента, пальметты, виноградные лозы часто сходны с узором заставок иллюминованных рукописей. На светских предметах - чашах, блюдах, кубках - соседствуют библейские и античные мотивы, сцены мифов и охоты, богатый орнамент - иногда ориентального характера. Разумеется, была распространена и массовая продукция из металла для широких слоев населения Византийского государства.  Наряду с мозаиками, торевтикой и ювелирными изделиями наиболее ярким проявления византийского художественного гения были перегородчатые эмали на золоте. Утонченная линейная стилизация, полихромия, блестящий золотой фон, чистота и яркость локальных цветов, благородство колористических сочетаний, одухотворенность образов - вот характерные черты византийских эмалей, роднящие их с лучшими произведениями монументальной живописи и книжной миниатюре. Сохранилось немало шедевров высокого искусства византийских эмальеров. Одно из первых мест среди них принадлежит знаменитой Пала д’Оро в ризнице собора св. Марка в Венеции. Пала д’Оро представляет собой запрестольный образ, состоящий из 83 эмалевых золотых пластин византийского происхождения. В центре находится изображение Христа, на других эмалях имеются воспроизведения библейских сюжетов, в частности портрет василисы Ирины, уже знакомой нам по мозаикам Софии Константинопольской. Создавалось это знаменитое произведение в разное время, но лучшие эмали относятся к XIIв.  Не меньшей известностью пользуются две короны венгерских королей, подаренные им византийскими императорами. Первая из них - подарок императора Константина IX Мономаха венгерскому королю Андрею I (1047-1061). Корона состоит из семи золотых с перегородчатой эмалью створок, на них изображен Константин IX Мономах, стоящий между своей супругой Зоей и ее сестрой Феодорой. Фигуры танцовщиц и орнамент из стилизованных птиц и растений, расположенные по сторонам византийских правителей, свидетельствует об устойчивом влиянии арабского искусства на византийское художественное творчество XI-XII вв. Другая корона создавалась в несколько приемов. Первоначально это была диадема с изображением Императора Михаила II Дуки - дар жене венгерского короля Гейзы - византийской принцессе Синадене. Во второй половине XIIв. при венгерском короле Беле III диадема была переделана в корону со сферическим верхом. На византийских золотых пластинах запечатлены Христос Пантократор, император Михаил II Дука, его сын Константин и венгерский король Гейза I (1074-1077). Обе короны символизируют важную политическую доктрину – византийский император предстает здесь как зерен венгерских королей. Книжная миниатюра является важной отраслью византийского искусства. Византия унаследовала от античности особую любовь к книге. До IX в. в империи господствовало унциальное письмо с крупными буквами, оно употреблялось для создания роскошных кодексов. С XI в. был введен минускул, малое письмо, созданное на основе курсива и пригодное для деловых документов и писем. В XI-XII вв. господствует смешанный минускул, соединявший красоту и элегантность с практичностью. Книжный кодекс Византии, как правило, является произведением искусства, где гармонически сочеталось каллиграфический почерк, миниатюры, заставки и инициалы букв. Тщательно продумывался и формат кодекса, художественная отделка, переплета, цвет пергамента или бумаги. Бумага проникла в Византию от арабов в X-XI вв., но долгое время при изготовлении книжных кодексов применялись оба писчих материала: и пергамент и бумага. Византийское письмо было более унифицировано, чем на Западе. Распространение грамотности в Константинополе и в других городах Византии поражало крестоносцев. Во всей византийской литературе, даже агиографической герои умеют читать и писать. Для письма применяется тростниковые перья или перья птиц. Чернила изготавливали из смеси сажи и камеди или сока различных растений. В живописи сохранились изображения книг в виде свитков и кодексов, а также пера-калама.  Изумительного блеска и совершенства достигает константинопольская книжная миниатюра в XI и особенно в XII в. Тонкий, каллиграфически четкий орнамента, теплый, желтоватый фон пергамента, коричневые чернила, обилие золота в декоре, мягкая колористическая гамма миниатюр, классические пропорции фигур, легкость и непринужденность их поз - все это создает чарующее впечатление. Разумеется, в книжной миниатюре происходили те же сдвиги в стиле и в интерпретации изображения, что и в монументальной живописи. В XII в. миниатюры книжных кодексов становятся особенно красочными, их декор дополняется введением архитектурных пейзажей, сложной орнаментикой, движения фигур становятся более порывистыми и экспрессивными, широко применяется золотой фон. XI век был периодом необычайного взлета книжной иллюстрации. Центром создания поистине великолепных кодексов стал императорский скрипторий в Константинополе. Здесь по заказу императоров создавались настоящие шедевры книжной миниатюры. К их числу относятся рукопись “Слов” Иоанна Златоуста, выполненная для императора Никифора Вотаниана (1078-1081). На одной из миниатюр изображен сам Никифор Вотаниан в пышном императорском облачении, в лице его проступают восточные (армянские) черты, что говорит о портретном сходстве, схваченном художником. В живописи этого кодекса чувствуется влияние искусства Востока. Рукопись хранится в Парижской Национальной библиотеке.  Другой жемчужиной искусства столичных мастеров миниатюристов является датируемая 1072 г. рукопись Нового Завета, созданная для императора Михаила II Дуки (Библиотека Московского университета). Крохотный по размерам кодекс, украшенный изысканной живописью, изящными заставками и инициалами, - подлинный шедевр книжного искусства. Колорит миниатюр обоих рукописей отличается мягкостью и теплотой, преобладают светлые тона, рисунок тонок и динамичен. В ряд с этими шедеврами можно поставить Псалтирь XI в. из Публичной библиотеки в Санкт-Петербурге, созданную между 1074-1081 гг. для одного из византийских императоров. Ювелирная тщательность орнаментики, мягкость и нежность колорита, тончайшая нюансировка лиц выделяют эти миниатюры из числа других, тоже высокохудожественных кодексов XIв. С XII в. сохранилось также достаточно большое число памятников византийской миниатюры, ныне они хранятся в библиотеках многих европейских стран, в том числе и в нашей стране. Среди них выделяется рукопись сочинений Монаха Якова (XII в.) с прекрасными миниатюрами. Особенно впечатляет многофигурная миниатюра “Вознесение Христа”. Сцена Вознесения развертывается в колоннаде огромного византийского храма, увенчанного пятью куполами и отделанной мозаикой и разным камнем. Фигуры Марии и апостолов изображены в живых смятенных позах, фигура Христа помещены в медальон, уносимый в небеса ангелами. Высокое художественные качества и исключительное мастерство создателей этих памятников выдвигают их на видное место среди произведений книжной миниатюры средневековья.  Книжная миниатюра является важной отраслью византийского искусства. Византия унаследовала от античности особую любовь к книге. До IXв. в империи господствовало унциальное письмо с крупными буквами, оно употреблялось для создания роскошных кодексов. С XI в. был введен минускул, малое письмо, созданное на основе курсива и пригодное для деловых документов и писем. В XI-XII вв. господствует смешанный минускул, соединявший красоту и элегантность с практичностью. Книжный кодекс Византии, как правило, является произведением искусства, где гармонически сочеталось каллиграфический почерк, миниатюры, заставки и инициалы букв. Тщательно продумывался и формат кодекса, художественная отделка, переплета, цвет пергамента или бумаги. Бумага проникла в Византию от арабов в X-XI вв., но долгое время при изготовлении книжных кодексов применялись оба писчих материала: и пергамент и бумага.  Захват Константинополя крестоносцами в 1204 г. привел к распаду византийской империи и кратковременному существованию латинской империи (1204—1261) и владений латинских баронов на земле Византии. В сфере культуры этот эпизод знаменует культурное взаимодействие греческой и западной цивилизаций. Католическая церковь прилагала большие усилия для распространения среди греков латинской культуры и католического вероучения. Уже в 1205 г. была сделана попытка основать в Константинополе католический университет, а центром распространения католицизма в Латинской империи стал монастырь св. Доминика в Константинополе, где в 1252 г. монахом Бартоломеем было составлено полемическое произведение “Против ошибок греков”. Одновременно византийская культура стала оказывать влияние и на просвещенных людей, прибывающих с Запада. Так, католический архиепископ Коринара Гийом де Мэрбеке, человек широко образованный, сведущий в латинской и греческой философии, переводил на латынь труды Аристотеля, Гиппократа, Архимеда и Прокла. Эти переводы, по-видимому, оказали влияние на формирование философских взглядов Фомы Аквинского. При дворе латинских императоров, князей и баронов распространялись западные обычаи и развлечения, турниры, песни трубадуров, праздники и театральные представления. Заметным явлением в культуре Латинской империи было творчество трубадуров, многие из которых были участниками четвертого Крестового похода. Так, Конон де Бетюн достиг зенита своей славы именно в Константинополе. Красноречие, поэтический дар, твердость и мужество сделали его вторым лицом в государстве после императора, в отсутствие которого он нередко управлял Константинополем. Труверами империи были знатные рыцари Робер де Блуа, Гуго де Сен-Кантон, граф Жан де Бриен и менее знатные типа Гуго де Брежиля. Все они обогатились после захвата Константинополя и, как повествует в ритмических стихах Гуго де Брежиль, из бедности погрузились в богатство, в изумруды, рубины, парчу, оказались в сказочных садах и мраморных дворцах вместе со знатными дамами и красавицами-девами. Разумеется, попытки введения католического вероисповедания, и распространения западной культуры в Латинской империи наталкивались на постоянное упорное сопротивление, как православного духовенства, так и широких слоев населения. Среди интеллектуалов росли и крепли идеи эллинского патриотизма и эллинского самосознания. Но встреча и взаимное влияние западной и Византийской культур в этот период подготовили их сближение в поздней Византии. Византийские императоры из династии Палеологов восстановили в ходе ряда войн империю, последние столетия существования которой характеризовались нестабильностью экономики, территориальными потерями, нескончаемыми феодальными усобицами и возрастающей турецкой угрозой. И в этих условиях продолжали развиваться прогрессивные тенденции византийской культуры XI—XII вв. Вместе с тем они постоянно встречали отчаянное сопротивление со стороны идеологов господствующей церкви. В обстановке трагического умирания некогда могущественней империи, ныне зажатой в кольцо внешних врагов и сотрясаемой внутренними социальными конфликтами, происходит четкая поляризация двух основных течений в византийской идеологии: прогрессивно-предренессансного, связанного с зарождением идей гуманизма, и религиозно-мистического, нашедшего воплощение в учении исихастов. Для культуры поздней Византии характерно идейное общение византийских эрудитов с итальянскими учеными, писателями, поэтами, что оказало влияние на формирование раннеитальянского гуманизма. Именно византийским эрудитам суждено было открыть западным гуманистам прекрасный мир греко-римской древности, познакомить их с классической античной литературой, с подлинной философией Платона и Аристотеля. Необходимо отметить, что понятие “византийский гуманизм” обозначает тот культурный, духовно-интеллектуальный психологический и эстетический комплекс, который характерен для мировоззрения слоя эрудитов XIV—XV вв., и который по своим признакам может считаться аналогом итальянского гуманизма. Речь при этом идет не столько о завершенной и сформировавшейся культуре гуманизма, сколько о гуманистических тенденциях, не столько о возрождении античности, сколько об известном переосмыслении античного наследия, язычества как системы взглядов, о превращении его в фактор мировоззрения. Широчайшие познания таких прославленных византийских философов, богословов, филологов, риторов, как Георгий Гемист Плифон, Дмитрий Кидонис, Мануил Хрисолор, Виссарион Никейский и др., вызывали безграничное восхищение итальянских гуманистов, многие из которых стали учениками и последователями византийских ученых. Однако противоречивость общественных отношений поздней Византии, слабость ростков предкапиталистических отношений, натиск турок и острая идейная борьба, завершившаяся победой мистических течений, привели к тому, что возникшее там новое направление в художественном творчестве, родственное раннеитальянскому Ренессансу, не получило завершения. Одновременно с развитием гуманистических идей в поздней Византии происходит необычайный взлет мистицизма. Как будто все временно притаившиеся силы спиритуализма и мистики, аскетизма и отрешенности от жизни консолидировались теперь в исихастском движении, в учении Григория Паламы и начали наступление на идеалы Ренессанса. В атмосфере безнадежности, порожденной смертельной военной опасностью, феодальными усобицами и разгромом народных движений, в частности восстания зелотов, среди византийского духовенства и монашества крепло убеждение, что спасение от земных бед можно найти лишь в мире пассивной созерцательности, полного успокоения — исихии, в самоуглубленном экстазе, якобы дарующем мистическое слияние с божеством и озарение божественным светом. Поддерживаемое господствующей церковью и феодальной знатью, учение исихастов одержало победу, заворожив мистическими идеями широкие народные массы империи. Победа исихазма во многом была роковой для Византийского государства: исихазм задушил ростки гуманистических идей в литературе и искусстве, ослабил волю к сопротивлению народных масс с внешними неприятелями. В поздней Византии процветали суеверия. Общественные неурядицы порождали мысли о приближении конца мира. Даже в среде образованных людей были распространены гадания, предсказания, а иногда и магия. Византийские авторы не раз обращались к сюжету о пророчествах Сивиллы, якобы правильно определившей число византийских императоров и патриархов и тем самым будто бы предсказавшей время гибели империи. Были специальные гадательные книги (библиа хрис-матогика), предсказывавшие будущее. Часто плохое самочувствие или неудачное течение дел объяснялось воздействием колдовских сил. Император Феодор II Ласкарис считал свою эпилепсию результатом колдовства. Людей, применявших различные формы чародейства, побаивались, не желая испытать на себе силу их воздействия. Порой колдунов преследовали с тем, чтобы узнать цель их тайных действий против какой-либо персоны. Однажды заподозренную в чародействе старуху для того, чтобы выведать цель ее колдовских действий, обнаженной посадили в мешок с кошками, причем кошек через ткань кололи шиповником, чтобы они вонзались когтями в тело старухи. Часты были случаи применения магии в кругах духовенства, хотя это и преследовалось церковью. Некоторые рецепты лечения болезней свидетельствовали, что в Византии наряду со знанием астрономии, фармакологии, умением оперировать с применением наркоза уживались самые наивные суеверия относительно путей избавления от болезней. Вот одна из подобных рекомендаций: “При Зубной боли: нужно поймать речного краба и, вынув его правый глаз, приложи (к зубу?), самого же (краба) отпусти живым”. Суеверия сохранялись еще и в сфере правосудия, хотя не были частым явлением; кое-где в селах еще применялся “божий суд”. Иногда обвиняемый в тяжелом преступлении испытывался огнем, ступая босиком на раскаленные угли или беря в руки раскаленное железо. Даже спорные вопросы теологии порой решались подобным образом. Так, богословы пытались решить догматические споры двух церковных направлений, предав огню два манускрипта, содержащих религиозное кредо этих направлений. Порой в суде для определения правой стороны прибегали к поединку между обвинителем и обвиняемым. Религиозная настроенность была в высшей степени характерна для поздневизантийского общества. Обращенные к народу проповеди аскезы и анахоретства не могли не оставить следа. Стремлением к уединенности, к молитве была отмечена жизнь многих людей, как выходцев из знати, так и представителей низов. Слова Георгия Акрополита могли характеризовать не одного лишь деспота Иоанна: “Проводил целые ночи в молитве... было у него попечение о том, чтобы больше проводить времени в уединении и наслаждаться вытекающим отовсюду спокойствием или, по крайней мере, находиться в близком общении с лицами, ведущими такую жизнь”. Уход из политической жизни в монастырь далеко не единичен. Стремление уйти от общественных дел объяснялось, прежде всего, тем, что современники не видели выхода из тех неблагоприятных коллизий внутреннего и международного плана, которые свидетельствовали о падении авторитета империи и приближении ее к катастрофе. Подводя итоги развития византийской культуры в XI—XII вв., мы можем отметить некоторые важные новые черты. Безусловно, культура Византийской империи в это время еще оставалась средневековой, традиционной, во многом каноничной. Но в художественной жизни общества, несмотря на его каноничность и унификацию эстетических ценностей, пробиваются ростки новых предренессанных веяний, нашедших дальнейшее развитие в византийском искусстве эпохи Палеологов. Они сказываются не только и не столько на возвращении интереса к античности, который в Византии никогда не умирал, а в появлении ростков рационализма и свободомыслия, в усилении борьбы различных общественных группировок в сфере культуры, в росте социального недовольства.