Политическая мысль античного мира

Античность - в общем смысле это слово означает «греко-римская древность», цивилизация древней Греции и древнего Рима во всем многообразии ее исторических форм.

Античная мысль носила целостный, едва ли поддающийся расчленению характер. Политика, этика, эстетика, право и т. д. - все это входило в общий комплекс философии ("любви к мудрости").

В Древней Греции политические идеи обрели форму теорий, признаки системности. Этому способствовало: общественное разделение труда создало возможности определенному слою людей, освободив их от хозяйственной деятельности, заниматься исключительно умственным трудом, созданием теорий общественного устройства. Активное развитие политических теорий было востребовано и самим полисом - - это город-государство с немногочисленным населением и прилегающей к городу сельской местностью. В таком государстве занятие политикой было правом и обязанностью всех свободных граждан. В полисах шла бесконечная борьба между рабами и рабовладельцами, а также внутри господствующего класса за власть, поэтому поиски методов цивилизованного совместного проживания групп с различными интересами были для них весьма актуальны.

Платон (427-347 гг. до н.э.). “Государство”, “Политик”, “Законы”. объективный идеалист: он полагал, что сам по себе, объективно существует вечный и неизменный божественный мир идей, а мир явлений представляет собой лишь его искаженную копию.

Государство:

Идеальное государство, которое еще предстоит построить. На земле такого нет, образец следует искать на небе. Идеальное государство мудро, мужественно, рассудительно и справедливо. Особое значение справедливости - Каждый человек должен заниматься чем-то одним из того, что требуется государству и чему он по своим природным задаткам наиболее способен: «Заниматься своим делом и не вмешиваться в чужие - это и есть справедливость».

Идеальное государство должно быть сугубо элитарным. справедливо, потому что лучшее правит худшим. Природой обусловлено, что очень мало людей, которые способны управлять + неизбежная порочность большинства. Отсюда жесткая иерархическая структура. на вершине ее немногие правители, затем стражи - защитники государства и, наконец, земледельцы, ремесленники, торговцы, те, кто обеспечивает материальную сторону жизнедеятельности идеального государства. Иерархия сословий основана на их соответствии трем началам человеческой души - разумному, яростному и деловому.

каждый из этих трех элементов соответствует золоту, серебру, а также меди или железу. Государство регулирует всю жизнь граждан вплоть до заключения брака и рождения детей.

Платон наиболее принципиальное значение придает сплоченности правящих классов. Таким образом, идея государства еще теснее увязывается с другой основополагающей платоновской идеей - идеей блага.

Главная причина порчи нравов и раздоров - собственнические интересы. Поэтому у стражей не должно быть никакого имущества. Более того, среди них должен господствовать принцип общности жен и детей. В центре внимания Платона были и проблемы селекции и воспитания стражей. Испытуемые через определенные сроки должны проходить строжайшую проверку. Те, кто ее не выдерживает, вынуждены опускаться в ряды "третьего" сословия. У лучших его представителей как будто бы есть шанс подняться наверх, в сословие стражей. Но у Платона по этому поводу содержатся противоречивые суждения. В одном случае признается правомерность перевода в стражи "значительных людей" из низшего сословия. Но в другом месте попытки ремесленников и торговцев прорваться в сословие стражей расцениваются как смертельная угроза для государства. Так что о "циркуляции" между сословиями говорить не приходится. Стражи скорее напоминают замкнутую касту.

Правитель: "любители мудрости", философы. Именно философская натура родственна наивысшему благу. Из дара познавать истину вытекает и способность отличать добро от зла. Идея же блага - "вот самое важное знание; ею обусловлена пригодность и полезность справедливости и всего остального". Благо-понимание хорошего. Способность к этому имеет божественное происхождение. Ею наделены немногие избранные. Никто, кроме философа, не в состоянии постичь и божественный образец государства, без чего нельзя строить идеальное государство на земле. Философ выступает в роли воспитателя. При этом будущий правитель-философ не рвется к власти, его должны призвать.

Типология власти:

пять видов государств и соответственно столько же видов душевного склада. Каждому типу государства соответствует аналогичный тип человека.

1. Монархия или аристократическое правление

Идеальное государство. "если среди правителей выделяется кто-нибудь один, это можно назвать царской властью, если же правителей несколько, тогда это будет аристократия". Это правильный тип государства, остальные порочные.

2. Тимократия (тиме - честь)

Ведущий принцип - честолюбие. Тимократический человек "властолюбив и честолюбив"; он считает, что основанием власти должны служить военные подвиги. Но и доблестных воинов губит накопление богатств.

3. Олигархический

"Это строй, основывающийся на имущественном цензе; у власти стоят там богатые. Главное благо – богатство. Правителям-олигархам нет ни до чего дела, кроме наживы. Основная причина падения олигархии кроется в ненасытной погоне за богатством. Сочетать ее с рассудительностью, на взгляд философа, невозможно. Бедняки одерживают победу.

4. Демократия

Презрение ко всему, что является важным с точки зрения идеального аристократического государства. Демократия "высокомерно попирает" то, что в платоновском государстве считается высшей справедливостью, т. е. принцип иерархии. Демократия ничуть не озабочена тем, "от каких кто занятий приходит к государственной деятельности. Человеку оказывается почет, лишь бы он обнаруживал свое расположение к толпе". Благо демократии – свобода.

5. Тирания

Свобода и разрушает демократию. "все чрезмерное обычно вызывает резкое изменение в противоположную сторону". И чрезмерная свобода обращается в чрезмерное рабство. Впрочем, масса этого заслуживает: "раз народ породил тирана, народу же и кормить его и его сподвижников". Тиран - прямая противоположность врачам: "те удаляют из тела все наихудшее, оставляя самое лучшее, здесь же дело обстоит наоборот". Тирания - последняя ступень деградации государственных форм. Причем чередование видов государственного устройства происходит в жесткой последовательности.

Но фатальная цепь может быть разорвана. 1.благодаря установлению идеального государства (совершенное не подвержено деградации) 2. Тирания.

в наследии великого философа был заложен и взрывоопасный заряд. Дело не только и не столько в том, что нарисованный им образ идеального государства может показаться предвосхищением тоталитарных режимов. В конце концов идеал Платона аристократический, враждебный тирании, отвергающий апелляцию к массам.

Аристотель (384-322 гг. до н.э.). относится к типу ученого, полагающегося на последовательное систематическое исследование. Его учение более реалистично, он обобщил опыт функционирования 158 греческих полисов. Не отрицает платоновские "идеи", но отвергает мысль об их самостоятельном существовании как неких идеальных сущностей. На его взгляд, они существуют только в конкретных вещах, представляющих собой единство формы и сущности. В отличие от Платона, он считал, что настоящая реальность как раз и есть живой, поддающийся чувственному восприятию и эмпирическому анализу земной мир.

Государство

Аристотель отрицал возможность существования идеального государства, так как полагал, что государство результат естественного развития, а не божественного промысла. В отличие от Платона, у которого человек существовал ради государства, растворялся в нем, Аристотель считал город - государство высшей формой общения людей, отражением сущности человека как “политического животного”, в котором заложено инстинктивное стремление к совместному проживанию, отражением чего являются семья, община и, наконец, государство. Главная цель государства - достижение “лучшей жизни”, общего блага для всех граждан. Его нельзя сводить просто к общему местожительству, мало видеть в нем средство для предотвращения взаимных обид, раздоров или удобства обмена. Ему свойственно гораздо более высокое предназначение. "Государство создается не только ради того, чтобы жить, но и преимущественно для того, чтобы жить счастливо".

"Политическими существами" являются далеко не все люди, а только "граждане". Речь идет об участии во власти, в суде, несении определенных видов военной службы. Естественно, среди граждан нет места рабам, варварам и тем категориям людей, которых Платон сравнивал с "медью".

Гражданская добродетель подходит только тем, кто избавлен от работ, необходимых для насущного пропитания. Чтобы обеспечить прочность государству, необходимо хорошо относиться ко всем.

Платоновская общность противоречит человеческой природе.

Человек

Высоко оценивая разнообразные возможности людей, Аристотель не питает иллюзий по поводу человеческой природы. Отдельный человек далек от совершенства. Вообще, для большинства людей "приятнее жить, не соблюдая порядка, нежели подчиняясь здравому смыслу". Толпа, как правило, затевает распри "из-за имущественного неравенства, а люди образованные из-за почестей". Люди добродетельные избегают распрей, но, сетует Аристотель, "слишком их мало по сравнению с большинством".

Правитель

Философствовать царю особой нужды нет, и затруднительно. Надо, чтобы философы давали советы царю. Предпочтительнее, чтобы властвовал закон, а не один лучший муж. Человек подвержен страстям, "гнев совращает с истинного пути правителей, хотя бы они были и наилучшими людьми; напротив, закон - это свободный от безотчетных позывов разум".

Понятие «добродетель»

Добродетель - середина между двумя крайностями. Наилучшая именно средняя жизнь.

Три категории граждан – богатые, неимущие и средние. "Государство, состоящее из средних людей, - полагает Аристотель, - будет иметь и наилучший государственный строй". Именно средний слой обеспечивает стабильность государства.

Ради поддержания "среднего класса" Аристотель считает пригодными специальные меры по "усреднению".

Типология власти

Функциональный подход к власти. Наилучшее гос устройство – не соответствие некой абстракции, а обеспечение счастливой жизни для граждан в совершенно конкретных условиях. Нужно постараться, чтобы гос строй оказался бы приемлемым и гибким.

Платону, чтобы построить образцовое государство, необходимо создать специально для этого набор идеальных конструкций, а для наилучшего государства, по Аристотелю, вполне достаточно подручных средств, уже имеющихся в наличии.

Шесть форм: правильные и неправильные.

Аристотель относит к разряду правильных три из шести форм: царскую единоличную власть, ориентированную на общую пользу; аристократию, т. е. власть немногих лучших, стремящихся к общему благу, и политию, такое государственное устройство, при котором большинство правит в интересах всех.

Даже лучшие формы власти подвержены деградации. Его типология имеет бинарный характер: виды власти распадаются на пары. Каждому правильному типу соответствует неправильный, отклоняющийся. Отклонение от царской власти - тирания, от аристократии - олигархия, от политии - демократия.

Наихудшая - это тирания.

Политические симпатии Аристотеля – на стороне политии, смешанной формы государства, возникающей из сочетания олигархии и демократии. Экономически полития представляет собой строй, при котором преобладает собственность средних размеров, что, позволяет не только гарантировать самодостаточность семей, но и ослабить противоречия между богатством и бедностью. “ При политии власть “сосредоточивается в руках воинов, которые вооружаются на собственный счет”. Они обладают гражданскими правами в полном объеме. Некоторые, весьма урезанные права граждан предоставляются также земледельческому демосу – крестьянам. Политически этот строй характеризуется сочетанием демократических и олигархических методов осуществления власти.

Политическим идеалом Аристотеля был самодостаточный экономически обособленный полис. Наилучшие условия для совершенного государства создает умеренный климат Эллады. Концепция Аристотеля служила теоретическим оправданием привилегий и власти землевладельческой аристократии. Несмотря на его заверения в том, что демократия и олигархия в политии смешаны “по половине” и даже с “уклоном в сторону демократии”, аристократические элементы в наилучшем государстве получили явное преобладание. Участие народа в управлении обставлено здесь такими оговорками, которые практически лишают его возможности решать государственные дела. Свободнорожденные, не обладающие богатством или добродетелью, не допускаются к занятию высших должностей. Аристотель соглашается предоставить им право участвовать в совещательной и судебной власти, но с условием, что у народной массы не будет решающего голоса.

Полибий (200-118 годы до н. э.) - греческий историк, государственный деятель и военачальник, автор «Всеобщей истории» («Истории») в 40 томах, охватывающих события в Риме, Греции, Македонии, Малой Азии и в других регионах. Его "Всеобщая история" легла в фундамент не только античной, но и всей последующей историографии.

Римская республика была центральным объектом его исторического исследования. выяснить причину постепенного роста могущества Рима и объяснить факт мирового владычества римлян, который Полибий считал не простой случайностью, но естественным и закономерным процессом, необходимым следствием исторического развития.

государство изначально возникает и развивается "естественным путем". Людям свойственно собираться вместе, к этому их побуждает слабость. Но стоит им объединиться в толпу, как "один из людей будет превосходить прочих телесною силою и душевною отвагою. Он-то и будет вождем и владыкой". Сперва мерой власти этих владык служила сила, а их управление представляло собой единовластие. На смену господству отваги и силы приходит "царство рассудка". Тем самым дается первотолчок нескончаемому процессу эволюции власти, принимающей различные формы.

Полибий, подобно Аристотелю, выделяет 6 форм власти. Точно так же они делятся на пары: каждому правильному типу соответствует извращенный.

К правильному типу - царство, "в котором управляемые уступают власть по доброй воле и в котором властвует не столько страх или сила, сколько рассудок". Что же касается аристократии, то ею "надлежит признавать не каждое правление меньшинства, но такое только, при котором правящими людьми бывают справедливейшие и рассудительнейшие по выбору".

Столь же строго подходит Полибий и к вопросу о том, что же считать демократией. Ею, утверждает он, нельзя называть государство, "в котором вся народная масса имеет власть делать все, что бы ни пожелала и ни вздумала". Демократическим является лишь такое государство, где "исконным обычаем установлено почитать богов, лелеять родителей, чтить старших, повиноваться законам, если при том решающая сила принадлежит постановлениям народного большинства".

Царской власти свойственно вырождаться в тиранию, аристократии - в олигархию, а демократии - в охлократию (власть толпы).

Полибий усматривает в эволюции государственных форм определенную направленность и жесткую последовательность. Он делает вывод, что этот процесс представляет собой круговорот, т. е. носит циклический характер.

В описании Полибия цикл выглядит так: "Когда царское управление переходит в соответствующую ему по природе извращенную форму, то есть в тиранию, тогда в свою очередь на развалинах этой последней вырастает аристократия. Когда затем и аристократия выродится по закону природы в олигархию и разгневанный народ выместит обиды правителей, тогда нарождается демократия". Далее, по словам историка, "необузданность народной массы и пренебрежение к законам порождает... охлократию". Захватившая власть толпа мостит дорогу для тирана, поскольку она, "привыкнув кормиться чужим и в получении средств к жизни рассчитывать на чужое состояние, выбирает себе в вожди отважного честолюбца". Но и тирания недолговечна. С ее падения начинается новый цикл.

Наихудшее – охлократия. Вообще любые формы обречены на упадок. Порча или проникает в нее извне, или зарождается в ней самой;

Идеально – смешанное правление. такое как в римской республике. Совмещение демократии (народное собрание), аристократии (Сенат) и монархии (консул или магистрат). Это не механическое смешивание, а равновесие. можно узнать контуры, зарисовки теории разделения властей, системы сдержек и противовесов.

Марк Туллия Цицерон(106-43 гг. до н.э.). В работах “О государстве” и “О законах” он попытался сформулировать механизмы усовершенствования римского государства. Государство Цицерон трактовал как “соединение многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью интересов”. Их согласие основано на присущих человеческой природе качествах - разуме и справедливости, которые составляют естественное право, высший, истинный закон.

Заслуга Цицерона состоит в том, что он заложил правовой принцип во взаимоотношения управляющих и управляемых: “Под действие закона должны подпадать все, а не только некоторые, избранные граждане”. Тем самым он заложил основы теории правового государства.

Наилучшей формой государственного устройства Цицерон признавал “смешанную” форму государства. Она сочетает достоинства царской власти (забота монарха о подданных), аристократии (мудрость правителей) и демократии (свобода народа).

Основные черты политической мысли средневековья

В средние века (5-15 века н.э.) господствовало религиозное мировоззрение, носителем которого была христианская церковь. Оно основано на том, что всё сущее возникло по воле Бога.

Ход человеческой истории, по мысли Святого Аврелия Августина (354-430) в работе «О граде Божьем», предопределен Божественным провидением и представляет собой борьбу светлых и темных сил. Божество есть лишь источник добра, зло проистекает из свободной воли, стремящейся к самостоятельности и не признающей Божественных установлений. В соответствии с борьбой светлых и темных сил и всемирная история распадается на два направления: приверженцы Бога на земле, признающие Его волю, войдя в лоно церкви, строят град Божий, а сторонники сатаны строят светское (град Земной), земное государство.

Фома Аквинский (1225-1274) полагал: установленная Богом власть несет людям добро, поэтому ей следует беспрекословно подчиняться. Государство Аквинский выводит из природы человека как общественного существа, заимствуя положение Аристотеля о «политическом животном». Государство является результатом Божественного Промысла, в котором воплощается идея общего блага, порядка и организованности. Божественный замысел реализуется монархами, которым вручается власть для управления. Церковь верховенствует над государством. Главная задача государственной власти – содействовать общему благу, заботиться о справедливости в общественных делах и обеспечивать мир подданным. Но использование власти может быть дурным. Поэтому в той мере, в какой светская власть нарушает законы Бога, подданные вправе оказывать ей сопротивление. Справедливые формы правления — монархия, аристократия и полисная система, несправедливые — тирания, олигархия и демократия. Наилучшая форма правления — монархия, поскольку движение к общему благу наиболее эффективно осуществляется, направляясь единым источником; соответственно наихудшая форма правления — тирания, поскольку зло, осуществляемое волей одного, больше, чем зло, проистекающее из множества различных воль, кроме того демократия лучше тирании тем, что служит благу многих, а не одного.

Господствовал принцип авторитета: необходимо было в любом литературном, научном труде ссылаться на священное писание.

Наиболее последовательное выражение протеста против политических притязаний католической церкви на светскую власть нашло в политико-правовом учении итальянского философа и мыслителя Марсилия Падуанского (1280-1343). В 1327 году Марсилий Падуанский был отлучен от церкви и объявлен еретиком. Исходный тезис учения Марсилия Падуанского – положение о том, что причиной войн, смут, человеческих несчастий являются неверные представления об отношении церкви и государства. церковь не должна вмешиваться в мирские дела. Духовенство имеет право лишь учить, но никак не принуждать – наказывать грешников, нарушителей Божественного закона, может только Бог, установивший этот закон. Специфику государства Марсилий Падуанский видит в том, что источником светской власти монарха является не Бог, а народ. Он впервые обосновывает идею народного суверенитета как непосредственного источника светской и духовной власти. Но носителем суверенитета выступают лишь почётные сословия, радеющие об общем благе, в то время как простой народ не может быть источником власти, поскольку заботится о частных интересах. Для человека важно соблюдение двух законов: божественного (вечное спасение, достижение вечного блаженства, определение различия между грехами и заслугами перед Богом) и человеческого (хорошая жизнь на земле, связанная с достижением справедливости и общего блага).

Н.Макиавелли и его вклад в историю политической мысли

Никколо Макиавелли (1469-1527) мечтал о том, чтобы его "большая родина" Италия встала в один ряд с Францией и Испанией. Он пристально вглядывался в итальянских государственных мужей в надежде найти среди них того, кто был бы способен решить такую великую историческую задачу, готов был стать его советником. Некоторое время ему казалось, что на это способен сын папы Александра VI Чезаре Борджиа (1474-1507). С ним Макиавелли общался непосредственно и высоко ценил его храбрость, решительность, способность ради достижения цели преступить через любые моральные нормы. Его образ возникал перед флорентийцем, когда он писал свою самую знаменитую книгу "Государь".

Взяться за перо Макиавелли побудили печальные обстоятельства. После очередного возвращения к власти династии Медичи в 1512 году он побывал в тюрьме, затем подвергся опале. Написанный в 1513 году трактат "Государь" был посвящен Лоренцо Медичи. Его Макиавелли призывал свершить то, что не удалось Чезаре Борджиа. Обращаясь к правителю Флоренции опальный политик, видимо, надеялся получить прощение.

Ради "Государя" Макиавелли отвлекся на время от другого своего труда - "Рассуждения о первой декаде Тита Ливия", над которым он работал с 1513 по 1517 годы.

«Государь»

На первый взгляд "Государь" является своеобразным руководством по управлению государством, сборником алгоритмов типа "если хочешь получить результат А - соверши действие Б".

Так, все, в том числе и государи, стоящие выше остальных людей, обладают набором противоречивых качеств. Бывают государи щедрые и жадные, жестокие и сострадательные, честные и вероломные, твердые духом и малодушные, набожные и нечестивые и т. д. "Что может быть похвальнее для государя, нежели соединить в себе все лучшие из перечисленных качеств?" - задает риторический вопрос Макиавелли. На практике это невозможно. Главное препятствие - сама природа человека. О ней наставник государей не очень высокого мнения: «Люди всегда дурны, пока их не принудит к добру необходимость».

Он обосновывал появление государства именно с точки зрения эгоистичной природы человека. Пока интересам человека и его собственности противостоит природа и другие люди, он будет стремиться к объединению с другими людьми…

Правда, люди наполнены не только злом, им присущи и добродетели. " Приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности".

В отличие от большинства античных и средневековых мыслителей автор "Государя" делает упор на относительность моральных норм. Разумный правитель, настаивает Макиавелли, "не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание".

Макиавелли рекомендует государям брать за образец двух зверей - льва и лису: "Лев боится капканов, а лиса - волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков". В этих рассуждениях флорентийского мыслителя проглядывают контуры консервативной и либеральной политики будущего.

Важнейшей предпосылкой прочности власти, безусловно, являются успехи государя: "О действиях всех людей, а особенно государей, с которых в суде не спросишь, заключают по результату, поэтому пусть государи стараются сохранить власть и одержать победу".

Достойными или недостойными средствами достигается успех - это не имеет значения: "Чернь прельщается видимостью и успехом, в мире же нет ничего, кроме черни".

Интересно, что видимость и успех рассматриваются как однопорядковые явления. По мнению Макиавелли, государю нет надобности обладать обязательными в глазах масс добродетелями, "но есть прямая необходимость выглядеть обладающим ими".

"надо являться в глазах людей сострадательным, верным слову, милостивым, искренним, благочестивым и быть таковым в самом деле (выделено - П. Р.), но внутренне надо сохранять готовность проявить и противоположные качества, если это окажется необходимо".

"Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого". Далее следует фраза, которая вряд ли могла прийтись по вкусу адресату "Государя" и вообще любому наследственному правителю: "Военное искусство наделено такой силой, что позволяет не только удержать власть тому, кто рожден государем, но и достичь власти тому, кто родился простым смертным" (выделено - П. Р.).

2 важных фактора успешного правления: "Основой же власти во всех государствах ... служат хорошие законы и хорошее войско". Тот государь стяжает двойную славу, "кто создаст государство и укрепит его хорошими законами, хорошим войском и добрыми примерами; так же, как двойным позором покроет себя тот, кто, будучи рожден государем, по неразумению лишится власти".

«Рассуждения о первой декаде Тита Ливия»

Макиавелли превозносит порядки и добродетели Древнего Рима, ставит их в пример и в укоризну развращенным современникам.

Подобно Полибию, он рассматривал исторический процесс как круговорот. Государствам и учреждениям свойственна тенденция в неизбежном процессе изменений возвращаться к истокам, к "коренному началу". "Всякая религия, всякая республика и государство, - убежден Макиавелли, - имеет в основании своем что-нибудь хорошее, потому что иначе не могли бы подняться и утвердиться". Постепенно добрые начала извращаются, что влечет за собой нередко гибель государств и учреждений. Необходимы какие-то внешние или внутренние вызовы, чтобы возвратиться к началу. Макиавелли надеялся, что Италия тоже сможет вернуться к "коренному началу", заложенному Древним Римом. Римская республика, бесспорно, - идеал Макиавелли. Однако это не идеал в платоновском смысле. Древнеримское государство - не плод воображения, а историческая реальность.

Между "Государем" и "Рассуждениями..." проходит принципиальная граница. Если в первом случае речь идет о народе, успевшем основательно развратиться, то во втором - о народе еще неразвращенном.

В анализе римских порядков первый политический мыслитель нового времени следует за Полибием. Как и древнегреческий историк, он объясняет совершенство римского государственного строя его смешанным характером. Мудрым законодателям было ясно, что даже правильные государственные формы имеют недостатки; поэтому они отдали предпочтение смешанной: "существуя вместе, монархия, аристократия и демократия могли бы удобнее наблюдать друг за другом". Очевидно, что Макиавелли не чужды идеи сдержек и противовесов, разделения властей.

Имеется шесть форм правления - три очень скверных и три сами по себе хороших, но легко искажаемых и становящихся вследствие этого пагубными. Самодержавие легко становится тираническим, Аристократии с легкостью делаются олигархиями, Народное правление без труда обращается в разнузданность. Таким образом, если учредитель республики учреждает в городе одну из трех перечисленных форм правления, он учреждает ее ненадолго, ибо нет средства помешать ей скатиться в собственную противоположность, поскольку схожесть между пороком и добродетелью в данном случае слишком невелика.

Через "Рассуждения..." контрапунктом проходит противопоставление "хорошо устроенной республики" и тирании. Причем Макиавелли не отождествляет тиранию с единовластием как таковым. Республиканскому устройству Макиавелли отдает предпочтение не только по сравнению с тиранией, но и с монархией. В частности, и потому, что республика обнаруживает большую гибкость, способность сообразовываться с обстоятельствами. Неспособные же к своевременным изменениям государства обречены на гибель.

Вместе с тем "республика не может существовать без достойных граждан и счастливо управляться без их помощи". Следовательно, она годится исключительно для неразвращенных народов. Если древние мыслители полагали, что мораль граждан зависит от формы государственного устройства, то у Макиавелли противоположное направление мысли: определяющим фактором является моральное состояние общества. Там, где масса не развращена, где сохраняется равенство, - не может возникнуть монархия. Развращенное же общество "нельзя удержать в порядке одними законами; для этого нужна более действенная сила". Ее Макиавелли видит в монархии, которая благодаря своему могуществу может справиться с главным источником общественной порчи "непомерным честолюбием и развратом дворянства".

Выше не только дворянства, но и государей, Макиавелли ставит народ. Под народом подразумеваются прежде всего те, кого во Флоренции именовали "пополанами" (от popolo - народ): горожане, ремесленники, купцы. Макиавелли считает, что "народ всегда умнее, постояннее и рассудительнее государя". Говоря о нарушениях обязательств, он утверждает, "что народ менее впадает в это преступление, чем государь, и больше заслуживает доверия". Вообще, пороки масс - отражение пороков государя. Однако надо учесть, что Макиавелли имел в виду свободный, наделенный чувством собственного достоинства, неразвращенный народ.

Обе столь разные книги Макиавелли связывает один и тот же ключевой принцип, к родоначальникам которого относится автор "Государя" и "Рассуждений...". Имеется в виду принцип государственного интереса, понимаемого как общее и высшее благо. "Хороший гражданин, - провозглашает Макиавелли, - должен из любви к отечеству забывать частные оскорбления, нанесенные ему". Когда же встает вопрос, от которого зависит спасение государства, "не следует останавливаться ни перед какими соображениями справедливости или несправедливости, человечности или жестокости, славы или позора, но, отбросив всякие соображения, решиться на то, что спасает и поддерживает свободу". В данном же контексте понятие "свобода" совпадало с "величием короля" и "могуществом королевства". Спасение государства Макиавелли ставит выше спасения души.

Теории общественного договора

Основой всех теорий общественного договора является положение о том, что государству предшествовало естественное состояние человека. Условия жизни людей и характер человеческих взаимоотношений в естественном состоянии представлялись не однозначным образом.

Государство представляет собой результат юридического акта - общественного договора, который является порождением разумной воли народа, человеческим учреждением или даже изобретением. Поэтому данная теория связывается с механическим представлением о происхождении государства, выступающего как искусственное произведение сознательной воли людей, согласившихся соединиться ради лучшего обеспечения свободы и порядка. При этом народ обладает естественным, неотчуждаемым правом не только на сознание государства на основе Общественного договора, но и на его защиту.

Несмотря на то, что научность договорной теории оценивалась достаточно неоднозначно и противоречиво, вплоть до полного отрицания ее исторической самостоятельности, тем не менее некоторые аспекты данной концепции нашли свое реальное воплощение в практике государственного строительства. Примером этого могут служить Соединенные Штаты Америки, которые в своей конституции юридически закрепили договор между народами, входящими в их состав, и определили цели этого договора: утверждение правосудия, охрана внутреннего спокойствия, организация совместной обороны, содействие общему благосостоянию.

Томас Гоббс (1588-1679) характеризовал естественное состояние людей как «войну всех против всех». Он развивает свою теорию, исходя из двух начал, присущих человеческой природе: эгоистических устремлений и сдерживающего их естественного разума. Он отвергает утвердившуюся еще с античных времен точку зрения, будто бы человек - животное, от рождения склонное к общественной или политической жизни. Если бы дело обстояло так, полагает Гоббс, людям было бы совсем не трудно объединиться и создать государство. Опыт же свидетельствует об ином. Людям ближе принцип: человек человеку - волк. Фактически царит вседозволенность: "Состояние войны всех против всех характеризуется также тем, что при нем никто не может быть несправедливым. Понятия правильного и неправильного, справедливого и несправедливого не имеют здесь места". Для того, чтоб они появились, необходимо наличие общества и законов. В природе человека Гоббс находит три главные причины, толкающие к войне: 1) соперничество; 2) недоверие; 3) жажда славы.

В конечном счете "война всех против всех" чревата для людей угрозой взаимного истребления: Люди начинают тяготиться состоянием войны; наконец, срабатывает эгоистический инстинкт самосохранения. Но это становится возможным лишь тогда, "когда, заключив договоры, они отказываются от своего права на все"; когда они готовы подчиниться "велениям разума", которые, по Гоббсу, именуются "естественными законами". Естественные законы определяют условия общественной жизни и мира, поэтому они вступают в силу с возникновением гражданского общества и государства. не со взаимным расположением людей, а с их взаимным страхом". британский мыслитель выводил естественные права из элементарных нужд и стремлений, определяющих поведение всех людей, а не из человеческого совершенства. Гражданское общество нуждается в договорах, предполагает необходимость их соблюдения. Государство, говорит Гоббс, устанавливается, "когда множество людей договаривается и заключает соглашение каждый с каждым о том, что в целях водворения мира среди них и защиты от других каждый из них будет признавать как свои собственные все действия и суждения того человека или собрания людей, которому большинство дает право представлять лицо всех". При этом, "верховная власть не может быть по праву уничтожена решением тех лиц, соглашением которых она установлена". Стоит людям избрать суверена, и они оказываются в полной его власти. Суверену принадлежит вся полнота исполнительной, законодательной и судебной власти. делить власть государства - значит разрушать ее, так как разделенные власти взаимно уничтожают друг друга".

в соответствии с его теорией, абсолютизм - плод общественного договора. Ход его мыслей примерно такой же, как у либералов - противников абсолютизма. Только итоговые выводы прямо противоположны: у либералов общественный договор ограничивает власть суверенов, а Гоббс выдает им карт-бланш на абсолютное господство. И все же сам факт, что у истоков абсолютизма оказывается договор, побуждал сторонников абсолютной власти насторожиться и подвергнуть сомнению теорию Гоббса. Тем более, что в ней имелась брешь, может быть, на первый взгляд не столь уж значительная, но которую легко можно было расширить. Конечно, гоббсовский гражданин или, точнее сказать, подданный всецело зависел от суверена. Вплоть до того, что тот был вправе посягнуть на его собственность. Но одно право за подданными, как известно, закреплялось: это право на жизнь, на личную безопасность. Самое же главное: это право не могло быть отчуждено даже по договору. Таким образом, вводится понятие неотчуждаемого права человека, которому было суждено великое будущее.

По словам современных истолкователей творчества Гоббса, длинная тень его "Левиафана" легла на весь ХХ век.

Джон Локк (1632-1704) "Два трактата о правлении": Если по Гоббсу, естественное, т. е. догосударственное, состояние людей - "война всех против всех", то, на взгляд Локка, оно прекрасно: люди, пребывающие в нем, свободны и равны. Они вправе распоряжаться своей личностью и своим имуществом в пределах закона природы, который покоится на разуме и запрещает наносить ущерб жизни, здоровью, собственности друг друга, требует мира и сохранения всего человечества.

Существует четкое различие между естественным состоянием и состоянием войны; и "эти состояния столь же далеки друг от друга, как состояния мира, доброй воли, взаимной помощи и безопасности и состояния вражды, злобы, насилия и взаимного разрушения".

Но каким бы прекрасным ни было естественное состояние, оно все же "весьма небезопасно, весьма ненадежно". Ему недостает "установленного, определенного, известного закона, который был бы признан и допущен по общему согласию в качестве нормы справедливости и несправедливости". Не хватает также "знающего и беспристрастного судьи, который обладал бы властью разрешать все затруднения в соответствии с установленным законом". Наконец, "в естественном состоянии часто недостает силы, которая могла бы подкрепить и поддержать справедливый приговор и привести его в исполнение".

Получается, что люди выходят из естественного состояния не для того, чтобы преодолеть его, как у Гоббса, а, наоборот, чтобы сохранить и закрепить присущие ему достоинства, прежде всего свободу.

Оптимистический взгляд на природу человека. людей побуждает объединиться не страх, а заложенное в них стремление к общению и товариществу с другими. Делают они это для того, "чтобы удобно, благополучно и мирно совместно жить, спокойно пользуясь своей собственностью и находясь в большей безопасности, чем кто-либо, не являющийся членом общества". Вообще политическая власть как таковая "проистекает лишь из договора и соглашения".

Наличие общего установленного закона и судебных учреждений, наделенных властью разрешать споры и наказывать преступников, позволяет говорить о существовании гражданского общества. Интересно, что у британского философа можно обнаружить мысль, которая получит дальнейшее развитие в классическом либерализме, а именно - разграничение гражданского общества и государства. Так, Локк пишет о различии между обществом и системой правления. "абсолютная монархия, которую некоторые считают единственной нормой правления в мире, на самом деле несовместима с гражданским обществом".

Абсолютную власть нельзя вывести ни из природы, ни из договора. Для Локка она совершенно неприемлема, хуже ее нет. Страдая от произвола абсолютного владыки, люди "вправе уничтожить его как любого другого дикого зверя или любое вредное животное, которые не дают возможность человечеству жить в обществе и пользоваться безопасностью". Локк признает за народом право на восстание против тирании.

Уже Гоббс сделал первый шаг к признанию неотчуждаемых природных прав человека, но ради утверждения одного-единственного права на жизнь он готов был примириться с абсолютизмом. Локк идет гораздо дальше своего соотечественника. У него основные природные права человека образуют нерасторжимую триаду. Она состоит из прав на жизнь, свободу и собственность. Немногого стоит жизнь, если у человека нет свободы. Свобода же, не подкрепленная собственностью, может оказаться пустым звуком. И все же "свобода является основанием всего остального".

В соответствии с локковской типологией политическая власть существует там, "где люди имеют в своем распоряжении собственность; а деспотическая - распространяется на тех, кто совершенно не имеет никакой собственности".

Важнейшим средством противодействия абсолютизму Локк считал разделение властей. Основной смысл разделения властей, по Локку, заключается в том, чтобы они ограничивали друг друга. он отдает приоритет парламенту: "Законодательная власть является не только верховной властью в государстве, но и священной и неизменной в руках тех, кому сообщество однажды ее доверило". Скорее всего, мудрый философ гораздо больше опасался превращения в тиранию власти исполнительной, воплощенной в одном человеке, чем парламента, состоящего из многих лиц. Исполнительная власть, считает Локк, является подчиненной по отношению к законодательной. Главе исполнительной власти надлежит выполнять функцию верховного исполнителя закона. Когда же он сам нарушает закон, то не может притязать на повиновение членов общества, превращается в частное лицо без власти и без воли. Суверенитет народа выше и парламента, и короля.

Иная интерпретация общественного договора обнаруживается у Ж.-Ж. Руссо (1712 - 1778) в трактате "Об общественном договоре".

По Руссо, изначально люди жили в доброте, полной свободе и понимании, но нашлись те, кто стал собственничать, ограничивать других. Им и понадобился институт власти. Одним из центральных вопросов в проблеме свободы человека и социальных взаимоотношений Руссо считает вопрос о происхождении неравенства. Появление собственности заставляет человека расставаться со своей свободой, которая по самой своей природе, и согласно своему понятию, неотчуждаема. Все дело в том, что в самой человеческой природе уже произошел перелом. Неравенство людей - продукт целого ряда переворотов, преобразовавших человеческую природу, «подобно тому, как, чтобы установить рабство, пришлось совершить насилие над природой, так и для того, чтобы увековечить право рабовладения, нужно было изменить природу».

Философ различает природное и социальное неравенство: природа создает людей различными, но не эти различия обуславливают социальное неравенство - его причиной является частная собственность. Руссо видит три причины неравенства: во-первых, это неравенство общественное; во-вторых, оно возникло исторически; в-третьих, оно связано с появлением частной собственности. Частная собственность возникает при переходе человечества от естественного состояния к общественному, т.е. является продуктом цивилизации.

Для обеспечения свободы люди и заключают общественный договор с сувереном. Основную задачу общественного договора он видит в создании «такой формы ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, самому себе и остается столь же свободным, как и прежде».

Условия перехода к государству Руссо трактует следующим образом: то, что отчуждается у каждого индивида в пользу образуемого по общественному договору целого в виде естественного равенства и свободы, возмещается ему в виде договорно установленных прав и свобод. Происходит как бы эквивалентный «обмен» естественного образа жизни людей на гражданский образ жизни.

Суверен у Руссо воплощен в понятии «Всеобщая воля» (voluntee general). «Всеобщая воля» непогрешима, монолитна, неделима, непредставима. абсолютна. Каждый человек есть частица всеобщей воли, частица власти.

Руссо при этом подчеркивает отличие общей воли от воли всех: первая имеет ввиду общие интересы, вторая - интересы частные и представляет собой лишь сумму изъявленной воли частных лиц. Отстаивая господство в государстве и его законах общей воли, Ж.-Ж. Руссо резко критикует всевозможные частичные ассоциации, партии, группы и объединения, которые вступают в неизбежную конкуренцию с сувереном.

Руссо отрицал как представительную форму власти, так и принцип разделения верховной, суверенной власти в государстве на различные власти. Законодательная власть как собственно суверенная, государственная власть должна осуществляться народом-сувереном непосредственно. Исполнительная власть (правительство) создается по решению суверена в качестве посредствующего организма для сношений между подданными и сувереном. Она уполномочена сувереном приводить в исполнение законы и поддерживать политическую и гражданскую свободу. В зависимости от того, кому вручена исполнительная власть(всем, некоторым, одному), Руссо различает формы правления: демократия, аристократия, монархия. В общем виде Руссо отмечает, что «демократическое Правление наиболее пригодно для малых Государств, аристократическое – для средних, а монархическое – для больших».

Доктрина Руссо стала одним из основных идейных источников французской буржуазной революции, особенно на ее якобинском этапе, якобинская диктатура отражала руссоизм на практике.

Марксистская политическая мысль.

совокупное понятие, обозначающее воззрения Карла Маркса (1818—1883) и Фридриха Энгельса (1820—1895), а также взгляды их последователей.

«диалектический материализм» и «исторический материализм», введенные в обиход в 90-х гг. XIX в. Позже они оказались привязаны к партийно-идеологическим трактовкам составляющих марксизма как теории, идеологии и практики социалистического преобразования общества. Существуют классическая и неклассическая версии марксистской политической мысли. В первом случае это идеи самих Маркса и Энгельса, во втором — различные интерпретации этих идей.

Теоретическими источниками марксизма являются немецкая классическая философия, английская политическая экономия и французский утопический социализм. Философские понятия и построения марксистской классики во многом продолжают традиции прежде всего объективного идеализма Гегеля и антропологизма Фейербаха. Основоположники марксизма, критикуя современную им действительность, стремились найти новый мир.

В отличие от таких немецких мыслителей, как Кант или Гегель, Маркс не опубликовал трудов, в которых его философия была бы изложена в развернутом, систематическом виде. Его философские взгляды представлены либо в посмертно изданных рукописях («Экономическо-философские рукописи 1844 года», «Тезисы о Фейербахе», «Немецкая идеология»), либо в полемических произведениях («Святое семейство», «Нищета философии»), либо вплетены в контекст экономических и социально-политических работ («Манифест Коммунистической партии», «К критике политической экономии», «Капитал», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Критика Готской программы» и др.).

Энгельс Анти-Дюринг» (1876—1878) и «Диалектика природы» (1873—1886).

общество будущего Маркс и Энгельс представляли как мир без государства, общество, состоящее из ассоциаций свободных производителей, апология насилия. Общество, это совокупность исторически сложившихся форм совместной деятельности людей, в основе которого и всего многообразия форм совместной деятельности людей ему присущего лежит способ производства необходимых для жизни людей средств.

Способ производства осуществляется в формах исторически сформировавшихся общественных отношений. Он складывается из производительных сил и производственных отношений. Производительные силы общества включают в себя средства производства и людей их обслуживающих.

Производственные отношения - это объективные экономические связи, складывающиеся между людьми в процессе производства общественного продукта, и распределения материальных благ.

Общественно-экономическая формация, это исторический тип общества, основывающегося на определенном способе производства и выступающий как степень прогрессивного развития мировой истории человечества. рабовладельческое общество, феодализм и капитализм. Каждая общественно-экономическая формация имеет свой базис и надстройку. Базис это присущая обществу совокупность производственных отношений, необходимо складывающихся в соответствии с определенным уровнем развития производительных сил. Надстройка это взаимосвязанная система общественных явлений, порожденных экономическим базисом и активно влияющих на него. В надстройку входит: общественные отношения и совокупность учреждений, и организаций - политических (государство и партии), правовых (суд), религиозные (церковь), и так далее. Базис и надстройка явления взаимозависимые, невозможные одно без другого. Базис новой формации зарождается в недрах старой и с падением последней утверждается как господствующий.

Формации: 1. Первобытная 2. Рабовладельческая 3. Феодальная 4. Капиталистическая (империализм => глобализация) 5. Коммунистическая (из социализма). Переход из одной формации в другую осуществляется с помощью революции.

Революция должна носить международный характер, всеобщий переход от капитализма к социализму. Необходима перманентная революция – предваряющая основную борьбу, осуществляющая временные меры.

Коммунизм - общественно-экономическая формация, особенности которой определяются общественной собственностью на средства производства, соответствующей высоко развитым производительным силам. Коммунизм это справедливое, демократическое, общество, где нет эксплуатации человека человеком, а труд носит свободный, творческий, общественный характер. Основной потребностью человека при коммунизме является потребность в самореализации, в творческом, свободном труде, труд приобретает нематериальный характер.

Классовая борьба, вытекая из внутренних противоречий той или иной эксплуататорской общественно-экономической формации, неизбежно ведет к ее революционному свержению и установлению нового общественно-экономического строя. По форме классовая борьба делится на экономическую, идеологическую и политическую. Высшей стадией классовой борьбы является социальная революция, коренной переворот в жизни общества, означающий низвержение отжившего и утверждение нового, прогрессивного общественного строя; орудие и средство перехода от одной общественно-экономической формации к другой. Высшей организационной формой классовой борьбы является политическая партия, структура которой всегда соответствует определенным историческим условиям, в которых разворачивается классовая борьба. Партия, это политическая организация единомышленников, объединяющая наиболее активных представителей класса, или социальной группы, выражающая его интересы и руководящая им в классовой борьбе. Партией исторически передовых сил и партией социалистической революции является Коммунистическая партия.

Важнейшее место в социалистической революции занимает рабочий класс, он, являясь одним из основных классов буржуазного общества, выступает главной движущей силой революционного процесса. Такая революционная роль рабочего класса обусловлена развитием производительных сил и производственных отношений, в которых он занимает место основного творца материальных благ общества.

Необходимой чертой любой социалистической революции является диктатура пролетариата, самая демократичная из диктатур. Диктатура пролетариата это государство переходного периода от капитализма к социализму, функция которого состоит в использовании власти пролетариатом для подавления сопротивления эксплуататоров внутри страны, закрепление победы революции, обороны от агрессивных действий международной реакции.

В 80-х гг. XIX столетия идеи марксизма (сам термин тоже появляется в этот период) стали основой многих политических проектов в социалистических и социал-демократических партиях. Превратившись в инструмент пропаганды и политической борьбы, многие идеи Маркса и Энгельса были идеологизированы.

Как значительная социально-философская доктрина марксизм начинает впервые восприниматься в конце XIX — начале XX в. теоретики II Интернационала (К. Каутский, Р. Люксембург, Э. Бернштейн, М. Адлер, А. Лабриола, П. Лафарг, Ф. Меринг), но и его критики (Б. Кроче, М. Вебер, В. Зомбарт, Т. Масарик). Многие философы и теоретики, не принадлежавшие к марксистским кругам, осваивали и использовали понятийный аппарат марксизма. В эти годы марксизм начал развиваться как плюралистический, сочетающий разные точки зрения на проблемы, признанные кардинальными.

Социалистические теоретики, считавшие себя последователями Маркса и Энгельса, уравняли теорию марксизма с идеологией революционного класса (или партии), восприняли теоретическое воззрение как программу конкретных действий социал-демократического движения. Возникла особая форма восприятия марксизма — сквозь призму политической прагматики. Возникли серьезные расхождения в понимании сути марксизма, и первые из них касались философии. Марксисты II Интернационала разделились. Одни считали, что марксизм покончил с философией, заменив ее наукой, основанной на конкретных исследованиях общества. Другие защищали свое убеждение в том, что марксизм обладает своей философией в виде диалектического и исторического материализма. Э. Бернштейн, М. Адлер, русские махисты (Н. В. Валентинов, П. С. Юшкевич, А. А. Богданов) размышляли о необходимости дополнения материалистического понимания истории аргументами других философских учений.

«Западный марксизм» (часто отождествляется с «неомарксизмом») — это термин, обозначающий ту ветвь марксизма, которая так или иначе противопоставила себя «восточному марксизму», или марксизму-ленинизму. Выступая одновременно и против капитализма, и против советской модели социализма, западные марксисты находились, как правило, вне коммунистического и рабочего движения и разрабатывали марксистскую теорию, и особенно философию, на свой страх и риск.

У истоков западного марксизма стояли Антонио Грамши (1891-1937), Дьёрдь Лукач (1885-1971), Карл Корш (1886— 1961). Эти теоретики не приняли философских тезисов II Интернационала, разошлись затем и с той интерпретацией марксизма, которая сложилась в Советском Союзе под названием марксизм-ленинизм. Суть расхождения в философском плане (оно имело и политический характер) заключалась в несогласии с представлением о том, что в обществе все зависит от объективных экономических законов, действующих наподобие законов природы и детерминирующих человеческую деятельность и мышление.

В противовес экономическому детерминизму Лукач и Корш старались обосновать роль исторического субъекта (вслед за Марксом и Энгельсом этим субъектом они считали пролетариат). Они разрабатывали марксизм как философию активного практического действия, органически включающего в себя фактор сознания, мышления. Развитие общества не может быть понято только сквозь призму экономики, или политики, или идеологии; только из их взаимодействия можно объяснить общественное развитие и стать его активным участником.

Существенную роль в становлении западного марксизма играла франкфуртская школа, к которой относятся Макс Хоркхаймер (1895—1973), Теодор В. Адорно (1903—1969), Герберт Маркузе (1898—1979), Эрих Фромм (1900—1980) в начале своего творческого пути. Это одно из влиятельных течений в западном марксизме. Сложившись еще в 20-е тт. вокруг Института социальных исследований во Франкфурте-на-Майне, эта школа стала чрезвычайно популярной в 60—70-е гг. Франкфуртцы задались вопросом: почему человечество, вместо того чтобы прийти к истинно человеческому состоянию, погружается в пучину нового варварства — войн, фашизма, стихии массового общества позднеиндустриального капитализма. Почему же присущее Просвещению стремление к разуму, свободе, человечности обернулось в XX в. своей противоположностью? В поисках ответа на этот вопрос Хоркхаймер и Адорно используют и марксистские и немарксистские понятия (в частности, из психоанализа). При этом, в отличие от классического марксизма, они переносят центр тяжести своей критики с проблемы эксплуатации на проблему господства, понимаемую весьма широко. Суть дела, считают они, в том, что философский и политический проект Просвещения — построение общества в соответствии с идеалами разума, будучи по сути проектом буржуазным, с самого начала был обременен роковым для него стремлением к господству — к господству над природой и другими людьми. Эти два типа господства, с их точки зрения, взаимосвязаны, и именно они, поставив себе на службу разум, превратили его в неразумие, а свободу — в порабощение. В конечном же итоге они привели к античеловеческой идеологии и практике фашизма, попытавшегося установить абсолютное, тоталитарное господство.

Неомарксизм, окончательно сформировавшийся после Второй мировой войны, стал философским ответом на проблемы, вставшие перед марксизмом в период десталинизации, — проблемы человека и гуманистического обновления марксизма и проблему эффективности его политической теории. Внутри самого западного марксизма сложились два течения, существенно разошедшихся между собой. Первое ориентировалось на человека как субъекта и объекта, второе — на общество и конкретно-научное исследование его структуры и развития

В послевоенное время перед марксизмом встали две основные проблемы. Первая — это проблема человеческого существования и необходимости гуманистического обновления марксизма, проявившаяся особенно после XX съезда КПСС; вторая — проблема снижения эффективности марксизма как научной теории, все более ощутимая по мере превращения его в догматическую идеологию. Западные марксисты, в отличие от своих советских коллег не скованные официальными догмами, более остро на них прореагировали.

Первое, гуманистическое течение, сделав центром обсуждения человеческую проблематику и используя такие философские категории, как сущность и существование человека, субъект и объект, практика, отчуждение и снятие отчуждения и др., развернуло критику современного общества как враждебного человеку, негуманного, бесперспективного. При этом одни философы, отталкиваясь от марксизма, выдвинули собственные своеобразные концепции — таковы представители франкфуртской школы, а также Э. Блох, развивавший «философию надежды»; другие попытались синтезировать определенные положения марксизма с идеями немарксистских течений — таковы сторонники фрейдо-марксизма (В. Райх, отчасти Г. Маркузе и Э. Фромм), экзистенциалистского марксизма (поздний Ж. П. Сартр, А. Лефевр, К. Косик, Дж. Льюис и др.), феноменологического марксизма (Э. Пачи и его последователи); третьи выступили продолжателями идей таких крупных марксистов, как Д. Лукач и А. Грамши, — таковы представители будапештской школы (А. Хеллер, Ф. Фехер, Д. Маркуш, М. Вайда) и итальянского марксистского историцизма (Н. Бадалони, Л. Группи, Э. Серени и др.); наконец, группа «Праксис», объединившаяся вокруг одноименного югославского журнала (Г. Петрович, П. Враницкий, М. Маркович, С. Стоянович и др.), использовала идеи раннего Маркса, Лукача, Грамши, Сартра, создав на основе понятия практики довольно оригинальные теории.

Второе, научно-сциентистское течение, поставившее перед собой задачу поднять степень научности марксизма, представлено тремя направлениями: «методологизмом» Г. делла Вольпе и его учеников в Италии; «структуралистским марксизмом» Л. Альтюсера и его последователей во Франции и других странах; аналитическим марксизмом (Л. Дж. Коэн, Дж. Рёмер, Дж. Элстер, Э. О. Райт и др.), недавно распространившимся в Великобритании и США и стремящимся переработать марксистскую теорию с помощью строгих методов современной науки (моделирование, теория рационального выбора, теория игр, модальная логика и др.).

Помимо двух основных течений в западном марксизме выделяются крупные исследователи проблем «третьего мира» (развивающихся стран) и капитализма как мировой системы (С. Амин, А. Г. Франк, И. Валлерстейн); представители критической социологии; защитники марксистского феминизма; сторонники марксистски ориентированного экологизма и др.

Марксистская политическая мысль эволюционировала в своем развитии. Но в XX в. ее задачи вышли за рамки толкования всемирно-исторической миссии пролетариата, неизбежности и необходимости социалистического и коммунистического будущего. Сегодня она не отождествляется более с продуктом официозного философского творчества политических партий и движений, а является результатом свободного теоретического и интеллектуального поиска философов, разделяющих главные философские аргументы марксизма, к числу которых относятся такие, как объективность и закономерность развития действительности, возможность их рационального познания и использования в процессе сознательной деятельности, диалектический характер человеческой деятельности и познания, идея определяющей роли практики в историческом развитии, критическая ориентация мышления, представление о социальной роли и функциях мыслителя.

М.Вебер и его место в истории политической мысли

Родился в 1864 г. в Эрфурте. Его отец был юристом, а по политическим ориентациям — национал-либералом. Мать была образованной и глубоко религиозной женщиной. В их доме встречались довольно известные философы, историки и политики Германии последней трети XIX в.

Вебера по широте творческого диапазона называли “буржуазным Марксом”. Он был философом, социологом, культурологом и правоведом. Поэтому к политической мысли относима лишь часть его творчества. Наиболее важны в политологическом отношении работы Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» (1905), «Немецкий парламентаризм в прошлом и будущем» (1918), «Политика как призвание и профессия» (1919), «Хозяйство и общество» (1921)

В своих работах в области политологии Вебер обосновал одно из распространенных в современной науке определений политики, раскрывая ее как «стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, между группами людей, которые оно в себе заключает». При этом под государством Вебер понимал такой политический институт, который претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия. Государство есть такое отношение, господства людей над людьми, которое опирается на легитимное насилие (т.е. считающееся легитимным) как средство. Легитимное насилие (или господство) есть такой социальный по-рядок, в котором отношение «господство – подчинение» основано на до-верии к власти. Он выделяет три основания и три типа легитимного порядка: традиция, харизма и рациональность.

Идеальный тип

Методология Макса Вебера имеет универсальный характер и связана с моделированием. Ее центральное понятие – “идеальный тип”. Идеальный тип – это мыслительная конструкция, которая не имеет аналогов в действительности, но помогает эту действительность понять. Цель идеального типа – сравнение с эмпирической действительностью, выявление отклонения действительности от идеального типа и сближения с ним. Вебер приводил в качестве примера идеальный тип “средневековый город”. Идеальный тип – это целостный образ, созданный воображением из отдельных точно установленных черт.

Типология господства

Государство – отношение господства над людьми, опирающееся на легитимное насилие как средство. Господство покоится на согласии, признающем его “легитимность”. Господство имеет психологическую основу. Можно выделить три типа господства: традиционное, легальное и харизматическое.

Традиционное господство основано на авторитете нравов, традиций. Пример – монархия.

Легальное господство основано на вере в рациональность легального политического строя и деловую компетентность представителя верховной власти.

Харизматическое господство основано на вере в сверхъестественные, исключительные качества руководителя.

При этом харизмой могут обладать и психически нормальные политики (Рузвельт, Черчилль, Гладстон, де Голль). Харизма может “традиционализироваться” и “легализироваться”, т.е. может наблюдаться институционализация харизмы (харизма с личности переходит на институт и наоборот). Пример – монархия, которая основана на традиционном господстве, но в ней есть элементы харизмы. Важно то, что харизма не вечное явление, ее нужно постоянно подкреплять. Зигмунд Нойман писал о том, что тоталитарное государство основано на демонстрации господства, успехов, постоянном подтверждении харизмы руководителя.

Теория бюрократии, парламентаризма и плебисцитарной демократии

(веберовская система “сдержек и противовесов”)

Бюрократия – наиболее чистое проявление легального господства. Бюрократ подчиняется не личности, а установленному правилу, закону, регламенту. Тип чиновника – это вышколенный специалист, его управленческая деятельность – “профессиональная работа на основе деловой профессиональной обязанности”, работа “без гнева и пристрастия”, исключая личные мотивы и эмоции. Для бюрократии характерна жесткая иерархия. Примером бюрократии для Вебера была германская слабо коррумпированная бюрократия. Отличие бюрократа и политика в том, что бюрократ должен быть бесстрастен, подчиняться правилам, а удел политика – страсть, личные мотивы. Бюрократы не годятся для публичной политики, школой воспитания публичных лидеров может стать парламентаризм. бюрократизации общественной жизни (закон малых чисел), что приводит к угрозе демократии. Теоретическим ответом на эту угрозу явилась разработка Вебером теории плебисцитарной демократии.

Плебисцитарная демократия

Сущность демократии – борьба за политическое лидерство, способность «отдавать приказы и вызывать повиновение».

Благодаря плебисциту верховный носитель власти получает преимущество перед парламентом. У него – доверие масс, большая легитимность, чем у парламента, личная ответственность за принимаемые решения (великие решения принимаются кем-то одним).

Парламентаризм

Парламентаризм выполняет функцию контроля над бюрократией. Эталон парламентской демократии – Англия. Парламентаризм формирует лидерские качества. Однако недостаток современного парламентаризма – доминирование частных, узкопартийных интересов, специфических целей, а не позиций независимых индивидов. Поэтому парламентаризм, призванный сбалансировать пороки бюрократизации, сам нуждается в противовесе. Таким противовесом должна быть харизма плебисцитарного (избираемого всенародным голосованием) лидера.

Считал капитализм проявлением рационализма, воплотившегося в организации всех сфер жизни и культуры. Понятый так рационализм — основной критерий отличия Запада от Востока: Капитализм рационализирует прежде всего экономику. И потому доминирует над всеми известными из истории системами хозяйства, одновременно гарантируя шансы для поддержки самобытности западной цивилизации. Эта самобытность заключается в создании условий для культивирования и сохранения определенных социально-политических ценностей и идеалов: индивидуализма, свободы слова, союзов и политического действия, равенства граждан перед законом.

На основе данной мировоззренческой установки Вебер положительно оценивал развитие капитализма в Германии. Но понимал его как важнейшее условие сохранения культурной и национальной самобытности Германии, на которой-де лежит обязанность «исполнить свой долг» в мировой истории. Уже в 1895 г. он писал: «Наши потомки возложат на нас историческую ответственность не столько За то, какой тип хозяйства мы им оставим, а за то, сколько метров свободного пространства мы им оставим в результате нашей борьбы. Процессы экономического развития — это, в конечном счете, борьба за мощь нации. Интересы национального могущества, если они станут в порядок дня,— самые высшие и решающие интересы, на службу которым необходимо поставить экономическую политику. Наука о национальной политической экономии — это политическая наука».

Вебер, таким образом, считал капитализм лучшей из возможных форм социально-экономического строя. И потому составлял программы социальных преобразований, которые должны обеспечить политическую гегемонию буржуазии.

Теории политической культуры

Российские исследователи политической культуры: Л. А. Фадеева, Л. Я. Гозман, Е. Б. Шестопал, Е. Морозова.

Политическая культура - одна из фундаментальных категорий совре­менной политологии. Хотя впервые это понятие предложил немецкий фило­соф И.Гердер еще в XVIII в.

Научные факторы: ограниченность институционально­го анализа в политических исследованиях, не достаточного как для характеристики различий в функционировании институтов государственной власти так и, в особенности, для оценки мотивов политического поведения.

Общественно-политические условия: обеспокоенность ученых за судьбу демократии. История XX в. показала, что самые демократичные с формально-правовой точки зре­ния системы (Конституция Веймарской республики или Конституция СССР, 1936 г.) совместимы с самыми жестокими режимами и самыми покорными людьми, которых даже трудно назвать гражданами.

Идейно-политический климат: крах тоталитарных и фашистских режимов, возникает необходимость закрепить демократические начала, тип поведения, попытка создания образов, стереотипов демократического сознания, которые могли бы распространяться разными способами.События последних десятилетий поставили такие проблемы, как: A) взрыв участия в 60-х гг.; Б) идейно-политическая активизация в 60-х гг.;

Г. Алмонд, С. Верба, Л. Пай занялись выяснением того, каким образом «политическая система интернализовалась в когнитивных представлениях, чувствах и оцен­ках населения». Они сравнивали политические системы не только через ин­ституты и конституционные схемы, но и через политические ориентации ин­дивидов. Наибольшую известность получило исследование Г. Алмонда и С. Вербы «Гражданская культура. Политические установки и демократии пя­ти наций» (1963), в котором и был изложен классический концепт политиче­ской культуры на основе анализа демократий и политических ориентации граждан США, Великобритании, Германии, Италии и Мексики.

В этой работе была предложена ставшая классической дефиниция политической культуры «как системы ценностей, глубоко укоренившихся в сознании мотиваций или ориентации и установок, регулирующих поведение людей в ситуациях, имеющих отношение к политике». Определение вы­звало немало споров, но постепенно утвердилось в политической науке, а позже было дополнено и развито.

Политические культуры разных наций рассматривались Алмондом и Вербой как сущности взаимосвязанные и динами­чески взаимодействующие. Алмонд и Верба систематизировали вопросы, от­веты на которые в совокупности и представляют собой элементы политиче­ской культуры: 1. Каким знанием обладает индивид о своей нации и о политической сис­теме? 2. Что знает индивид о структуре и ролях разнообразных политических элит? 3. Что знает индивид о «нисходящем» потоке политического принуждения, о структурах, индивидах и решениях, вовлеченных в этот процесс? 4. Как осознает себя индивид в качестве члена политической системы?

в ее структуру стали включать не только политическое сознание, но и модели политического поведения рядовых граждан, социальных групп и по­литических элит.

Политическое поведение в значительной степени регулируется уста­новками, нормами и мнениями, которые, в свою очередь, определяются глу­боко укоренившимися в сознании индивидов мотивациями или ориентациями, то есть ценностями.

Таким образом, в качестве составных элементов по­литическая культура включает в себя сформировавшиеся на протяжении дли­тельного времени ориентации и установки людей в отношении существую­щей системы в целом, составляющих ее институтов и важнейших правил игры, принципов принятия политических решений. Эти компоненты отличают­ся относительной устойчивостью и потому трудно поддаются изменениям.

Политические ориентации, из которых состоит политическая культура, можно структурировать следующим образом: /. Ориентации индивидов относительно своей собственной политиче­ской деятельности. 2. Ориентации индивидов относительно государственных институ­тов: 3. Ориентации относительно других субъектов политики:4. Ориентации относительно ценностей:

В состав политической культуры входят также устоявшиеся образцы и стереотипы политического поведения.

К. С. Гаджиев разделяет понятия политическая культура и политическое сознание: «По­литическая культура одновременно и шире и уже политического сознания. Политическое сознание, коли скоро его выделить в качестве самостоятельной категории, функционирует и самовоспроизводится в определенной полити­ко-культурной среде. Вместе с тем, оно есть и условие и одновременно и средство воспроизводства политической культуры».

Практическая ценность концепций политической культуры заключается в том, что они позволяют выявить зависимость между господствующими политическими ценностями, убеждениями, моделями поведения, с одной стороны, и характером существующих политических институтов и отношений - с другой. Кроме того, политическая культура имеет функции идентификации, ориентации, адаптации, социализации, интеграции и коммуникации.

Как и многие другие политологические категории, политическая куль­тура не имеет до сих пор общепризнанного определения. «Взрыв политиче­ского участия» в 1950-1960-х гг. был ознаменован появлением нетрадицион­ных форм в политике. В результате в среде политологов сформировалось убеждение, что после событий 1960-1970-х гг. в странах с развитой демокра­тией можно говорить о становлении принципиально новых компонентов по­литических культур. бурный подъем политического участия на рубе­же 1960-1970-х гг. был кратковременным и не изменил масштабов включен­ности в нетрадиционные формы политического поведения.

Л, Пай особое внимание уделяет взаимодействию политической куль­туры и политической социализации, он отмечает, что политическая культура передается от поколения к поколению в процессе социализации. В политико-культурном контексте под политической социализацией понимается процесс усвоения политической культуры. Политическая социализация является про­цессом консервативным и не подвластным полному контролю. Усвоение политической культуры идет намного сложнее, чем усвоение собственно профессиональных знаний. Политическая социали­зация отличается от процесса обучения тем, что не может быть столь же це­ленаправленной и планируемой, поскольку осуществляется через посредство различных институтов - семьи, рабочего коллектива и пр.

Л. Пай отмечает, что политическая культура не может так быстро изме­няться, как политический процесс, и это приводит к напряженности и к поли­тико-культурному кризису, разрешением является становление новой поли­тической культуры.

Л. Пай обосновал также невозможность строить теоретические конст­рукции и предлагать оценочные, основываясь лишь на противопоставлении западного незападному.

В 1980-е гг. были предложены новые подходы к политической культу­ре и политико-культурным процессам, протекающим в мире. Так, Р. Ингл-харт выступил с концепцией «молчаливой революции», проходящей на Запа­де, суть которой выражается в изменении господствующей системы ценно­стей, переходе от материалистических к постматериальным оценкам качества жизни, в стремлении к самореализации и индивидуальной свободе.

Эмпирические исследования, проведенные на рубеже 1970-1980-х, не подтвердили выводов Алмонда и Вербы относительно устойчивости граж­данской культуры в англосаксонских странах, в то же время, например в Германии, наметились тенденции к упрочению демократической политиче­ской культуры.

Новые интеллектуальные поиски осмысления современных процессов привели к появлению коллективной монографии под редакцией Алмонда и Вербы, которую они озаглавили «Возвращаясь к политической культуре». К тому времени (1980) обнаружилось, что многие положения концепции применительно к конкретным странам не выдержали проверки временем.

Советский подход к политической культуре

Ограничивался узким представлением о природе политической культуры, которая, по мнению обществоведов, не имеет самостоятельно значения и соотношения с общенациональной культурой. Ф.М. Бурлацкий и А.А. Галкин отождествляли политическую культуру с "памятью" о прошлом общества, ядром которой, по мнению Кейзерова, является классовая идеология.

Постсоветские подходы. Во-первых, исследователи - В. Пугачёв, М. Фарукшин, Э. Баталов и В. Щегорцев трактуют понятие шире психологического понимания и не ограничиваются сферой политического сознания. Во-вторых, политическую культуру используют как "методологическую концепцию, с помощью которой исследуют и описывают реалии западной политической жизни". И, в-третьих, культурно-политический феномен понимают "как сложноорганизованную систему, в которой генерируется внутренняя иерархия составляющих её элементов", что объясняет способность взаимодействовать с окружающей средой.

Концептуальное разнообразие

Парадоксальным образом пытаются одним термином объяснить политическую идеологию, национальный характер, национальную политическую психологию, фундаментальные ценности и даже особенности функционирования политических структур различных обществ.

Функции Идентификации, ориентации, адаптации, социализации, интеграции и коммуникации". Функции можно дополнять или отклонять некоторые в зависимости от определения границ изучаемого явления.

Границы политической культуры

Традиционно Алмонд и Верба ограничивались сферой политического сознания и политической психологии. Л. Пая, Д. Дивайна, Ф. Бурлацкого и А. Галкина объединяла мысль, что "включение политического поведения в политическую культуру несовместимо с логикой исследования и может привести к недопустимой переоценке воздействия политической культуры и недооценке значения других факторов, формирующих политическое поведение".Однако, убедившись, что понятие политической культуры шире понятия политического поведения учёные увеличивают границы последнего до "совокупности стереотипов политического сознания и поведения, присущих данной социальной общности".

Типология политических культур

Алмонд и Верба. интерес граждан к политической жизни и степень их активности.

Патриархальная политическая культура (или парохиальная, приход­ская от англ. parochial - приход) характеризуется полным отрывом индивида от политической системы: индивид не вычленяет политические роли и поли­тическую деятельность из экономических, религиозных и иных структур об­щественной жизни. Патриархальные ориентации также включают в себя от­сутствие каких-либо ожиданий, связанных с политической системой. Однако субъективно мир политики не выделялся из религиозно-экономической сферы, соплемен­ники и сородичи не воспринимали вождей и старейшин как политических лидеров; не воспринимали они и политику как самостоятельную сферу.

Подданническая политическая культура (subject): индивид ощущает себя в качестве участника политики, идентифицирует себя с определенной политической общностью, прежде всего с государством. Но он воспринимает себя пассивным участником политического процесса, подданным государст­ва. Это не значит, что индивид полностью разделяет господствующие ценно­сти и соглашается с политикой государства. Напротив, он может высказывать недовольство, но этими высказываниями все и ограничивается. Индивид не верит в то, что он в состоянии оказать какое-либо влияние на политический процесс. Он убежден в обратном: от него ничего не зависит, властные струк­туры все равно сделают то, что они хотят. «Подданичесские отношения в поли­тической системе, имеющей развитые демократические институты, скорее будут аффективными и нормативными, чем когнитивными. Так, французский роялист знает о существовании демократических институтов, но не считает их легитимными.

Политическая культура участия (партисипаторная - от participation -участие): индивиды активно участвуют в политической жизни, они имеют достаточно высокий уровень ожиданий и в плане своей политической компетентности, и в отношении действенности своих политических акций. Члены общества ориентированы на систему вообще, а также как на политические, так и на административные структуры и процессы; другими словами, как на «входной», так и на «выходной» аспекты политической системы. Индивиду­альные члены такой политической системы могут быть благоприятно или не­благоприятно ориентированы на различные классы политических объектов. Они склоняются к тому, чтобы ориентироваться на «активную» собственную роль в политике, хотя их чувства и оценки таких ролей могут варьироваться от принятия до отрицания [8].

Демократическая доиндустриальная - характеризуется преобладанием патриархальной политической культуры. Доминиканской республике: 5% населения, согласно проведенным там исследованиям, относились в активным участникам политической жизни, 50% - к «подданным» и 45% - к «парохиалам». Авторитарная переходная - превалируют индивиды-подданные. В ка­честве примера называют Португалию: здесь 10% - «активисты», 60% - «под­данные» и 30% - «парохиалы». Демократическая индустриальная - большинство населения обладает «активистскими» ориентациями. В развитых странах Запада таковых, по мнению Г.Алмонда и С.Вербы, примерно 60%, 30% относятся к «поддан­ным» и 10% - «парохиалы».

В середине 1990-х гг. типология политических культур, предложенная Алмондом и Вербой, была усовершенствована голландскими исследователя­ми Ф. Хьюнксом и Ф.Хикспурсом. Они выделили следующие типы: «граж­данская партисипантная культура» (civil participant culture), «клиентелистская культура» (Client culture), «протестная культура» (protest culture), «автоном­ная (autonomous) культура» и «культура наблюдателей» (spectator culture). Обосновывая свою типологию, Хьюнкс и Хикспурс акцентируют особое внимание как на самом факте сосуществования различных типов политиче­ских культур внутри западных обществ периода 1960-1990 гг., так и на про­цессе трансформации этих обществ, приведших за тридцать лет к изменению соотношения различных субкультур, сосуществующих в разных обществах Запада. Кроме того, ими было показано, что распространенность определен­ных типов политических субкультур среди различных социальных групп на­селения различна и зависит от социоэкономического статуса, образования, возраста и пола индивидов, входящих в группу.

Согласно расчетам, проделанным Ф.Хьюнксом и Ф.Хикспурсом по оп­росным данном, процент носителей «приходской культуры» и культуры «подчинения» в 1960г. составлял соответственно в Мексике- 15 и 15, в Италии- 28 и 20, в Западной Германии - 8 и 10, Великобритании - 4 и 9, США - 3 и 8. Доля принадлежавших к типу гражданской культуры в Мексике была равна 17 %, в Италии - 7 %, Западной Германии - 9 %, Великобрита­нии - 30 % и в США - 34 %. В 1981 г. доля носителей «приходской культу­ры» и культуры «подчинения» составила соответственно в Мексике - 24 % и 10 %, Италии - 14 % и 10 %, Западной Германии - 6 % и 5 %, Великобрита­нии - 4 % и 3 %, США - 4 % и 6 %. Доля «гражданской культуры» в Мексике была равна 4 %, в Италии - 4 %, Западной Германии - 13 %, Великобрита­нии-16 % и США-20 %.

В современных политических науках имеются и другие типологии по­литической культуры. В частности, ее подразделяют на «элитарную» и «мас­совую»; «либеральную», «консервативную», «авторитарную» и «тоталитар­ную»; «моралистическую», «индивидуалистическую» и «традиционалист­скую».

У. Розенбаум выделяет «фрагментированные» и «интегрированные» типы политических культур. Фрагментированный отличается отсутствием консенсуса относительно основополагающих принципов политического уст­ройства общества. В его основе лежит заметная социальная, социокультур­ная, конфессиональная, национально-этническая и иная фрагментация обще­ства. Это является благоприятной почвой для идеологической непримиримо­сти и бескомпромиссности в борьбе конфликтующих групп, препятствует выработке общепринятых правил политической игры. До относительно недавнего прошлого репутация самой фрагментированной в Европе политической куль­туры принадлежала Франции. Интегрированный тип, напротив, отличается сравнительно высокой степенью консенсуса, преобладанием гражданских процедур в улаживании споров и конфликтов, низким уровнем политическо­го насилия, лояльностью к существующему режиму. Примечательной чертой обществ, обладающих интегрированными политическими культурами, явля­ется крайне высокая степень развития социального плюрализма, эффектив­ный механизм преодоления противоречий на основе компромиссов социаль­ных расхождений в пределах всего общества. Интегрированная политическая культуры проявляется в общенациональном согласии относительно форм правления и норм политической деятельности.

Вместе с тем даже в обществах с устойчивыми демократическими тра­дициями и стабильным согласием в отношении основных компонентов поли­тики, властных структур и т.п. политическая культура представляет собой совокупость субкультурных образований, характеризующих наличие у их носителей существенных (либо не слишком) различий в их отношении к вла­сти и государству, правящим партиям, в способах политического участия, в оценке своих возможностей принимать участие в политическом процессе (например, клерикальная и антиклерикальная субкультуры во Франции, ра­бочая и консервативная - в Великобритании, субкультура белых и черных американцев). Изучению политических субкультур в последнее время иссле­дователи уделяют большое внимание. В том числе не только в вертикальном, но и в горизонтальном измерении. В Европе до тех пор, пока кризис нацио­нального самосознания граждан не компенсирован широким распростране­нием европейского самосознания, региональная идентичность получает до­полнительный импульс развития. Можно выделить два типа субкультур. Первый тип образуют группы населения, политические ориентации которых сильно отличаются от преобладающих в обществе. Второй тип представлен региональными политическими субкультурами, когда «социальная группа, именуемая политической субкультурой, отличается сравнительно широкими масштабами, существенными различиями во взглядах по сравнению с боль­шинством нации и прочным групповым осознанием своего отличия» (У. Розенбаум). Субкультуры приобретают большое влияние, если они скон­центрированы географически. У. Розенбаум предлагает иную классификацию национальных полити­ческих культур на основе степени их единства. Очевидно, что в рамках каж­дой политической культуры существуют субкультуры отдельных социаль­ных общностей. Политические субкультуры могут быть горизонтальными и вертикальными. В первом случае они выделяются на основе религиозных, этнических, региональных признаков. Например, есть все основания гово­рить о католической и протестантской субкультурах в политической культу­ре Северной Ирландии. Можно выделить аналогичные субкультуры и в со­временной Германии. Очевидно, однако, что степень различия в том и дру­гом случаях не одинакова. Германская политическая культура намного более интегрирована, чем североирландская. Так сложилось исторически, что кон­фессиональный конфликт в Северной Ирландии оказался более острым, бо­лее затяжным, чем в других странах Западной Европы. То же самое относит­ся и к национальным субкультурам. По отношению к Бельгии выделяются фламандская и валлонская субкультуры [11]. Они обладают существенными различиями, но в целом политическая культура Бельгии более интегрирова­на, чем, например, политическая культура Канады, где имеет место доста­точно острый конфликт между англоговорящими провинциями и франкоя­зычным Квебеком [12].

Вертикальные субкультуры различаются по социальным и демографи­ческим характеристикам. Высокая степень вертикальной фрагментированно-сти политических культур, в условиях которой явно выделяются субкультура элиты и массовая субкультура, была характерна, например, для средневековой Европы. До тех пор, пока массы были выключены из политической жиз­ни это не создавало угрозы политической стабильности. Но во второй поло­вине XIX в. и особенно на рубеже XIX-XX вв. в условиях коренных социаль­но-экономических перемен возникший конфликт вертикальных субкультур вылился, пользуясь выражением Ортеги-и-Гассета, в «восстание масс». Только во второй половине XX столетия страны Запада смогли (с немалыми трудностями и издержками) преодолеть остроту конфликта и сформировать относительно интегрированную (в вертикальном отношении) политическую культуру.

Либерально-демократическая и тоталитарная политические культуры Либерально-демократическая политическая культура (модель собирательного характера): акцент на гражданской культуре, существенное внимание отводится либерально-демократическим ценностям (согласию не соглашаться), лояльность либерально-демократическим институтам (соглашаться или не соглашаться с ними, право на собственное мнение при принятии общих правил "политической игры"), не касается общих принципов развития либерально-демократических институтов. Имена исследователей: Каванах, в России - Гаджиев. Тоталитарная политическая культура (модель собирательного характера): характеризуется тотальной слитностью всех сфер жизни общества и стремлением к полной трансформации человека в соответствии с определенными идеологическими, социально-философскими идеалами. Переход к тоталитарной политической культуре: - начинается с упадка традиций (историческая амнезия - потеря исторической памяти); - стирание социально-классовой дифференциации, therefore, изменение роли референтной группы. Единственная референтная группа - государство; двоемыслие (новояз - "новый язык"). Тоталитарная политическая культура преобразует личности и общности населения в толпу (крайняя восприимчивость к внушению, влияние авторитета, любовь к вождю, безоговорочное подчинение, обожание в противоположность интеллигентской рефлексии). Культура стремится навязать личности одномерное восприятие мира. Тоталитарная политическая культура трансформирует личность, но тоталитарного изменения сознания не было. Контроль имеет не только запретительные, но и конструктивные функции (навязывание того, о чем надо думать). Условие трансформации сознания - изоляция от внешнего мира. Двоемыслие пронизывает всю жизнь личности (двойной стандарт) и обостряется, увеличивается во время нарастания кризиса в политическом режиме и в политической культуре. Англо-американская политическая культура - культура масс, но массы противоречивы, в массовом сознании есть компоненты, которые не состыковываются. Наличие в обществе широкого консенсуса. Разброс мнений очень невелик, большинство и меньшинство существуют, но не далеко стоят друг от друга. Континентальная политическая культура имеет субкультуры (т. к. общество гетерогенно), therefore, социально-политическое и культурное разнообразие. В структуру политической культуры включается политическое участие (по Хантингтону).

Российская политическая культура.

Соотнесение российской политической культуры с существующими вариантами типологии наталкивается на серьезные трудности. Одни связывают это с особенностями природно-климатических условий, способствующих появлению в русском национальном характере "тенденций к неумеренности", а в политическом поведении, с одной стороны, стремления быть независимым вплоть до анархии, с другой - необходимости подчиняться власти (Д.Пибоди). Другие видят истоки противоречивости в таких исторических факторах, как низкий уровень жизни и принудительный характер труда (Г.Дикман). Отечественные политологи говорят о гетерогенности, антиномичности, многослойности национальной политической культуры.

авторитаризм, персонализм, вождизм. Исторические особенности обусловили также появление таких черт национальной политической культуры, как этатизм, вытекающий из доминирующей роли государства по отношению к обществу, патернализм и клиентелизм, "выключенность" широких масс из повседневного политического процесса, правовой нигилизм как "низов", так и "верхов". Особенности российской политической культуры традиционно связывают и с длительным господством коллективных форм жизни, незначительной политической ролью механизмов самоуправления и самоорганизации общества.

Российской политической культуре на протяжении веков были свойственны также противоречия между официальной политической культурой, поддерживаемой и насаждаемой институтами государства, и политическими ценностями основной массы населения, перманентное отсутствие базового консенсуса. Г.Дилигенский считает, что глубинные национальные психические структуры, особенности национального характера вряд ли имеют прямое отношение к демократизму или авторитаризму. Как сама демократия является продуктом истории, так и демократизм в психологии и поведении носит исторический характер.

Советская политическая культура имела как привнесенные, так и архетипические черты (например, коллективизм). Недоверие к государству в массовом политическом сознании сочеталось с восприятием гражданами государства как патерналистской силы. Персонификация власти, вождизм, сакрализация людей, причастных к власти. К привнесенным в советское время чертам следует отнести смещение временной ориентации в будущее, мессианство, новые формы правового нигилизма, усиление морально-психологической ригидности и одновременно конформизма. Политическую культуру советского общества западные политологи называли культурой веры (в идеологическом понимании этого слова).

Коррозия веры в конечном счете стала одним из важнейших факторов перестройки. Политическая культура социалистических государств иногда характеризовалась на Западе как целевая культура (goal culture), что означало стремление элиты ориентировать массы на достижение определенных политических целей и относительно широкое распространение в массовом сознании подобных ориентаций. Однако массовым сознанием такая ориентация была воспринята не как перестройка социализма, а как строительство капитализма. Данные социологических опросов показали широко распространенное неприятие тезиса официальной пропаганды о социалистической природе перестройки. Экономические трудности, этнополитические конфликты, подрыв культуры веры, выдвижение на политическую авансцену новых акторов, изменение идеологических ценностей - все это способствовало глубокой трансформации политической культуры России.

На российской политической культуре сказались факторы конкретно-исторические - прежде всего развитие страны в условиях политической деспотии; ситуационный - влияние экономического кризиса на политическую ориентацию людей в сторону авторитаризма; практического опыта - непоследовательность и формальность российской демократии.

Крайне негативное влияние на такие важнейшие компоненты политической культуры, как доверие к власти, отношение к государственным и политическим институтам, оказывает снижение уровня жизни. Российские граждане продолжают считать ответственным за улучшение жизни государство. В то же время на поведенческом уровне люди демонстрировали недоверие к усилиям государства в этом направлении.

В научном плане некорректно говорить о высокой или низкой политической культуре. Как правило, имеется в виду высокий или низкий уровень демократизма, политической активности граждан и т.п., поэтому в политических науках употребляются понятия "активная" и "пассивная" политическая культура, в соответствии со значением уровня ориентации индивидов на самих себя как акторов. "Неготовность России к демократии можно признать реальной, если рассматривать ее как феномен культурный, конкретно-исторический и ситуационный, - пишет Г.Дилигенский, - Но было бы ошибочным видеть в ней некую внеисторическую психологическую константу, коренящуюся в природных особенностях русского духа".

Россия исторически формировалась как страна регионов. Примерно в тот же период, когда в Европе появился регионализм как течение общественной мысли, в России возникло движение областничества. В современной России представлен широкий спектр уровней экономического развития, можно говорить о России многообразия, России "многих скоростей" (термин К.Гаджиева).

Субкультуры суть мини-культуры, самостоятельные, автономные образования. Вертикальные субкультуры различаются по социальным и демографическим характеристикам, а горизонтальные - по религиозным, этническим, региональным признакам. Региональная субкультура оказывается подсистемой региональной культуры и региональной политики. Е.Морозова отмечает, что глубокая расчлененность и неоднородность российского геопространства обусловливает существование региональных общностей, являющихся активными субъектами политики. Территориальная общность обладает региональным сознанием, в основе которого лежит региональная идентификация (уральцы, сибиряки, волжане, поморы, казаки и т.п.), региональными интересами и ценностями, в частности, экологической доминантой, общим историческим и политическим опытом, этноконфессиональными особенностями, наличием региональных "агентов" формирования политической культуры (в том числе политических организаций), своеобразием природных условий. "Обстановка природы являлась колыбелью, мастерской, смертным ложем народа",- писал И.Ильин.

Исторически русская колонизация сопровождалась социальной ассимиляцией. "Российские регионы демонстрируют высокую степень устойчивости своих политических ориентаций",- пишет Е.Морозова. Центральное Черноземье оценивается как "красный пояс" с присущим ему левым радикализмом. Причины этого - более поздняя урбанизация и индустриализация, преобладание лиц пожилого возраста, жителей малых городов, что формирует специфический тип консерватизма, свойствами которого являются ориентация на ценности традиционной культуры, такие как коллективизм, честный труд, бессеребреничество, целомудрие. Соответственно среди жителей этого региона распространена ориентация на политические силы, декларирующие эти ценности. Политическую культуру Центрального Черноземья отличают толерантность, терпеливость, неприятие несправедливостей, что сформировало лояльно-демократический электорат, который, однако, в последнее время постепенно размывается. Высокая электоральная активность и сильная политическая конкуренция обусловливают то, что Черноземье - один из самых "партийных" регионов России: большинство думских депутатов от этого региона представляют партии. Север - пока еще остается стабильной зоной лояльно-демократических ориентаций с высокой политической активностью жителей. Сибирь в силу наличия таких исторических факторов, как активная крестьянская община, миграционные волны, постоянные контакты с инородцами, характеризуется терпимостью и спокойным отношением к любой вере. Сибиряки идентифицируют себя с территорией, предпочитают считать себя иными, чем жители Центральной России. Необходимым "пропуском" на выборах для любого кандидата в этом регионе служит проявление территориальной аутентичности. В то же время юг Сибири демонстрирует нонконформизм и увеличение радикально-традиционалистского электората, а восток - высокий уровень тревожности.

Региональный сепаратизм Дальнего Востока подпитывается осознанием собственного богатства, географической удаленностью от центра, относительно недавней колонизацией и непродолжительным опытом самостоятельной государственности. В массовом сознании распространены патерналистские настроения, пессимизм и негативизм, нетерпимость к "новым русским", большая склонность к силовым методам отстаивания своих интересов. Приморцев отличает нонконформистское, протестное поведение, направленное против власти, как прошлой, так и нынешней, склонность к политическому экспериментаторству, авантюризму.

Юг России характеризуется развитостью регионального самосознания. Е.Морозова отмечает как черты региональной политической культуры Юга инаковость, южнороссийскую идентичность, преобладание локальной лояльности над национальной, традиционализм, государственническую ориентацию, глубокое уважение к интересам и правилам сообщества, понимание справедливости с точки зрения уравнительности. Основные ценности - порядок, социальная защита, целостность России. В регионе наблюдается слабая выраженность партийных ориентаций.

Урал по политической ориентации традиционно, исторически - левый, в настоящее время - все еще реформаторски настроенный. Наблюдаются различия внутри региона. Так, Екатеринбург, воспринимающий себя как центр Урала, характеризуется политической активностью жителей, сильными партийными ориентациями, ярко выраженным регионализмом в поведении и сознании. Пермская область же отличается большей умеренностью, преобладанием конвенциональных форм поведения над неконвенциональными, склонностью к центризму, отсутствием претензий на мессианство, более спокойной самоидентификацией.

Современная политическая культура России носит фрагментарный характер, политическая идентификация по региональным основаниям превалирует над идеографической.

Теория партийных систем. Становление российской партийной системы

Под партийной системой обычно понимают совокупность связанных партий и отношений между ними в рамках одной политической системы.

«В каждой стране в течение более или менее длительного периода число партий, их внутренняя структура, их идеология, их относительные размеры, их альянсы, их типы оппозиции приобретают определенную стабильность. Этот стабильный ансамбль и образует систему партий» - М. Дюверже.

установил тесную связь партийной системы с избирательной системой. Законы Дюверже - пропорциональное представительство ведет к многопартийности; выборы по мажоритарной системе в два тура ведут к многопартийности, смягчаемой союзами; выборы по мажоритарной системе в один тур ведут к двухпартийности.

Отнюдь не в каждой стране, где есть партии есть партийная система. Партийная система характеризуется определённой целостностью взаимодействий, наличием системного качества.

Дюверже выделил три типа партийных систем – однопартийные (СССР), двухпартийные (США) и многопартийные (Италия). М. Дюверже считает, что многопартийная система обеспечивает каждой "доле" народа минимум свободы, выступает как источник сбалансированностию.

Г.В. Голосов, например, выдвигает следующие достоинства бипартийности и недостатки многопартийности.

1. Бипартийная система способствует смягчению идеологических конфликтов между партиями и их постепенному переходу на более умеренные позиции, что делает всю политическую систему более устойчивой. Многопартийная система подчеркивает глубину идеологических разногласий. Этот недостаток сглаживается 5% барьером для прохождения в Государственную Думу.

2. Бипартийная система позволяет партии, одержавшей победу на выборах, сформировать однопартийное, не подверженное кризисам правительство, что не всегда гарантирует многопартийная система.

Здесь следует возразить, что по конституции Российской Федерации правительство формирует Президент; т.е. этот недостаток многопартийной системы в политических условиях России сглажен.

3. Бипартийная система облегчает избирателям выбор при голосовании. Многопартийная система не только затрудняет голосование, но порой из-за избытка информации о большом количестве кандидатов делает рациональный выбор невозможным.

4. Бипартийная система позволяет приблизиться к идеалу ответственного правления, когда одна партия находится у власти, другая – в оппозиции. В условиях многопартийности политическое руководство обычно носит коалиционный характер, что увеличивает "шантажный" потенциал системы)

В дальнейшем партийные системы изучал Д. Сартори. 1976 «Партии и партийные системы». Вводит понятие «политический вес партии». Внимание – на электоральные возможности, доля мест в парламенте, коалиционный и шантажный потенциалы.

Сартори выделяет два вида партийных систем основываясь на характере взаимодействия партий – система ограниченного плюрализма и система крайнего плюрализма. Формулой “умеренного плюрализма” он называет “не альтернативное правительство, а коалиционное правление с перспективой альтернативных коалиций” , но структура в целом биполярна. Характерных черт “поляризованного плюрализма” Дж. Сартори указывает довольно много, наиболее важны: 1) наличие релевантных “антисистемных партий” (придерживающихся экстремистской идеологии); 2) существование “двусторонней оппозиции” (слева и справа); 3) наличие одной или нескольких партий, занимающих положение центра и благодаря этому обладающих “правительственным потенциалом”.

Позже в работе «Политические партии. Сартори предлагает семиступенчатую классификацию: система с одной партией; система с партией, осуществляющей гегемонию; система с преобладающей партией; двухпартийная система; система ограниченного плюрализма; крайнего плюрализма и атомизированная.

А. ЛЕЙПХАРТ. «Конституционные альтернативы для новых демократий».

о связи между партийной системой и избирательной системой. «В странах, где на выборах действует принцип большинства, скорее всего утверждаются двухпартийные системы, появляются однопартийные правительства и существует доминирующее положение исполнительной власти по отношению к соответствующим законодательныморганам. Таковы основные особенности вестминстерской, или мажоритарной, модели демократии, при которой власть сосредоточивается в руках партии большинства. Напротив, пропорциональное представительство скорее ассоциируется с многопартийными системами, коалиционными правительствами (часто вплоть до широких и всеобъемлющих коалиций) и с более уравненным соотношением исполнительной и законодательной властей. Этими особенностями характеризуется консенсусная модель демократии, которая — в противоположность однозначному и безраздельному правлению большинства — воплощает стремление к ограничению, разделению, разграничению и распределению власти различными способами.» Впрочем, связь эта обоюдная.

Теория социальных расколов – еще одна теория, посвящённая социальным факторам влияющим на партийную систему. 4 исторических социальных раскола, по которым формируются партии. Разный набор и конфигурация расколов – разные партийные системы

1. Центр/переферия 2) Город/село 3) Религиозные или религия/светское гос-во 4) Классовый раскол

Становление российской партийной системы

Законы дюв не работают.

1992г – по сути в России сформировалась система крайнего плюрализма (по Царегородцеву) Главное, что отличает партийную систему поляризованного плюрализма  от атомизированной – это большая степень концентрации политических сил на стратегических осях и относительно стабильный характер.

Гельман. «Трансформация российской партийной системы». 2008, публичная лекция

«в 1990-е годы в России возникло большое количество новых партий, прошли выборы в условиях многопартийности и в Государственную Думу, и на уровне регионов. И если характеризовать, что представляла собой российская партийная система в 1990-е годы, можно сказать, что российской партийной системе была присуща крайне высокая фрагментация. в 1995 году 43 партии конкурировали за голоса избирателей на выборах в Государственную Думу. Во-вторых, на российском электоральном рынке отмечался очень эластичный спрос. Уровень поддержки тех или иных партий менялся, менялась их композиция в составе Государственной Думы, в составе региональных легислатур. И, наконец, в-третьих, несмотря на то, что партий в России было много, партии в целом имели довольно маленькое значение в российской политике. За пределами Государственной Думы роль партий была незначительной, если не сказать, что совсем уж ничтожной. партии на электоральном рынке конкурировали с непартийными агентами, прежде всего, с группами экономических интересов, с региональными элитами, с самого разного рода непартийными агентами. И партии в этой конкуренции с не-партиями далеко не были сильной стороной, скорее, наоборот…

…в 1990-е годы этот показатель (эффективное число партий) зашкаливал, превышая 10 (то есть, после выборов 1995 года в России было больше, чем 10 значимых партий), а в первой Думе эффективное число партий было 8,5».

Еще одной особенность такой системы является предельная поляризация мнений и преобладание центробежных тенденций над центростремительными. Следствие этого – частые расколы в политических партиях и перманентное ослабление политического центра.

В условиях отсутствия укоренившихся традиций многопартийности имидж политических партий всецело определяется авторитетом популярных политиков, озвучивающих программные положения своих организаций в средствах массовой информации. Такая персонификация отчасти компенсирует некоторую размытость партийных программ.

Заславский обозначал сценарии развития партийной системы. Один из них - перерастание поляризованной партийной системы в систему ограниченного плюрализма. Процесс этот будет выражаться как в постепенном сокращении числа реально действующих политических организаций, так и в укрупнении партий за счет их организационного слияния. Вместе с этим будет осуществляться усиление роли центризма в политической жизни, путем сдвига идейных позиций ведущих политических сил к центру. Наиболее важная предпосылка к такому переходу – это создание политическими силами общего пространства гражданского согласия, признание ими незыблемости базисных принципов общественного устройства. К 2000м годам этот сценарий пожалуй что реализовался.

Царегородцев. Основными линиями раскола обычно считаются отношение тех или иных партий к рыночной экономике и частной собственности («либералы» — «этатисты») и к открытости страны по отношению к Западу («космополиты» — «националисты»). При этом, по крайней мере, на выборах 1993 г., можно было вычленить два основных противостоящих друг другу лагеря: «либералы-космополиты» и «этатисты-националисты»

Политолог К. Холодковский и аналитики из фонда «Экспертный институт» предложили более сложную «пятичленную модель» политических семей, опирающуюся на анализ массового электорального поведения на выборах и референдумах 1991—1996 гг.: 1) «коммунисты»; 2) «центристы» («социалисты»); 3) «националисты» («государственники»); 4) «либералы» («демократы»); 5) «партия власти».

Вообще сочетание же президентско-парламентской модели со смешанной электоральной формулой отмечалось А. Лейпхартом как наиболее неблагоприятный конституционный выбор для развития молодых демократий.

Гельман. Российская политика все более и более становится партийной (имеются ввиду 2000е). четыре высших поста в нашем государстве занимают или в ближайшем будущем будут занимать партийные политики или партийные номинанты. Это Дмитрий Медведев, выдвинутый на свой пост партией «Единая Россия», Владимир Путин, номинированный этой же партией на пост премьера и, вероятно, имеющий высокие шансы быть утвержденным на этом посту Государственной Думой, Сергей Миронов, также представляющий партию, правда, другую, и, наконец, еще один партийный представитель – Борис Грызлов. Я уж не говорю о том, что подавляющее большинство глав региональных администраций возглавляли списки «Единой России» и т.д. То есть, процесс «партизации» российской политики явно налицо, но в то же время уровень партийной конкуренции в России заметно упал.

Я бы выделил два основных тренда трансформации российской партийной системы, они тесно взаимосвязаны между собой. Это, прежде всего, возникающее доминирование партии власти на трех уровнях: парламентском, электоральном и, наконец, региональном. И второй, параллельно протекающий, хотя напрямую не связанный с этим тренд – это тренд резкого ослабления, я бы даже сказал, вымирания, политической оппозиции в России, как левой, так и либеральной.

Российские партийные системы могут быть представлены в виде трехслойного пирога. Верхний слой – самый большой, самый жирный, в нем больше всего крема и всего, что ассоциируется с пирогами – это, конечно, партия власти, это «Единая Россия». Слой поменьше, менее жирный, но тоже вполне съедобный, для избирателей пригодный – это разнообразные сателлиты «Единой России», которые возникают, живут, а иногда и умирают по воле Кремля, хотя иногда и выходили из-под контроля. И, наконец, нижний слой, до которого у разборчивых избирателей не доходят руки, - это оппозиция, доля которой в этом пироге становится все меньше и меньше и тает прямо на глазах.

Мы видим, что в «Единой России» господствует лояльность, отсутствует какое-то несанкционированное поведение со стороны членов партии, в том числе и потому, что возможны очень серьезные санкции извне. И, в принципе, партия работает как слаженный и успешно действующий механизм. Вторая очень важная черта – это отсутствие идеологии или то, что я бы назвал «не-идеологией» «партии власти». Здесь надо представлять себе, для чего вообще партиям нужна идеология. На самом деле, идеология не только для партии, а для индивидов, для любых групп – это средство восприятия информации.

И третья очень важная особенность – это вторичная роль партии власти в подготовке и принятии политических решений. По сути, мы знаем, что «Единая Россия» очень часто голосовала в Государственной Думе за предложения, исходившие от правительства, от президентской администрации, не очень глубоко влезая в содержание этих предложений. Иногда такое некритическое или недостаточно критическое отношение к предложениям правительства оборачивалось против «Единой России», как произошло с монетизацией льгот.

В 2000-е годы происходит процесс вымирания этой оппозиции. Во-первых, это связано с президентской политической системой, которая крайне неблагоприятна для оппозиции по определению. То есть, оппозиция может добиться своих целей, только если получит главный приз. Главный приз – это пост президента, его завоевать довольно тяжело. Даже КПРФ, которая была достаточно сильна в 1996 году, это не удалось. И другой очень важный фактор – это структура элиты. В России в 1990-е годы элитная структура была чрезвычайно фрагментирована, это оставляло место для маневров оппозиции, для того, чтобы те политические группы, которые предлагали альтернативы правящему режиму, могли заручиться поддержкой союзников. В 2000-е годы это поле резко сузилось. Стало некому воплощать в жизнь альтернативы, в том числе и потому, что консолидации элит, своего рода навязанный консенсус в отношении всех альтернативных групп, оставил оппозиции чрезвычайно мало места для маневров, у нее не оказалось значимых союзников в элите. Проще говоря, никто просто не решался связываться с оппозиционными партиями, а те, кто связывались, получали от режима так, что им мало не показалось. И в этой ситуации возникает кризис, на который могут быть разные реакции. Известно, что есть три типа реакции на кризисы. Это уход (пассивное сопротивление), это протест (активное сопротивление), и лояльность, то есть принятие статус-кво «по умолчанию». Российские оппозиционные партии пытались использовать все три стратегии в разных комбинациях, ничего у них не получалось. Три оппозиционные организации: КПРФ, Союз Правых Сил (и всего его предшествующие реинкарнации, начиная с «Выбора России») и «Яблоко» - демонстрировали разные стратегии.

Сурков - российская партийная система с доминирующей партией, если она сложится, может быть сопоставлена со странами типа Швеции и Японии, в научной литературе их называют «нетипичными демократиями», то есть странами, где в условиях демократии господство одной и той же партии удерживается на протяжении многих избирательных циклов.

Федерализм: теория и практика. Проблемы федерализма в современной России.

Исследователи: Элейзер, Кинг, Саква, Росс, Уиэр

Российские исследователи: Смирнягин, Зубов, Бусыгина, Салмин, Зубов, Солник.

Федерализм – политико-юридическое оформление регионализма. Федерализм – это компромисс между центробежными и центростремительными тенденциями. Он не имеет окончательной формы, это динамичное явление. В широком смысле теории федерализма объясняют взаимодействие всех уровней. Соотношение понятий федерализм- федерация. 1 мнение: федерация – одна из форм государственного устройства, федерализм - теория, которая описывает взаимоотношения центр – регионы. Вторая точка зрения: федерация – форма государственного устройства, федерализм – принцип, на основании которого строятся отношения центр - регионы. Смирнягин, Бусыгина исходят из второй точки зрения. В основе данного принципа лежит положение о том, что более низкие органы власти должны обладать теми полномочиями и ресурсами, которые они могут использовать под свою ответственность. Кроме того, одним из ключевых идей федерализма является принцип субсидиарности, как отмечает Орачева, - ключевая идея федерализма, предполагающая рассредоточение властных полномочий в направлении от центра к регионам внутри единого политического пространства. С философской точки зрения, выражением глубинной сути федерализма являются принципы соглашения (договора или ковенанта), доверия (родственным "foedus" выступает "fides" – "доверие"), добровольного согласия, партнерства, компромисса. Это идея, выражающая политическую справедливость, формирующая политическое поведение людей и направляющая их к гражданскому союзу. Федерализм имеет непосредственное отношение к правам личности; он утверждает, что , защищая тем самым права меньшинств. Федерализм выступает мощным средством сохранения небольших сообществ, федерализм – одна из ипостасей плюрализма. По мнению Винсента Острома, он является идеологией подлинно самоуправляющегося общества, альтернативой централизованной властной вертикали, гомогенному обществу, а Престон Кинг рассматривает федерацию в качестве одной из разновидностей демократического правления.

В основе понятия федерации – форма государства, характеризующая государственное устройство. Можно выделить 2 концепции: 1) дуалистической федерации, кооперативные концепты федерализма.

1) Ф-я – это такая политическая организация, при которой правительственная активность распространяется между региональными и центральными органами власти. Таким образом, что и те и другие принимают решения по окончательному кругу вопросов. Полномочия федерации и субъектов федерации закрепляются конституционно. В унитарных государствах полномочия регионов делегированы центром. Главный минус: не включает в себя степень децентрализации.

2) Кооперативная – акцент на кооперации между регионами и центром. Основоположник концепции Кинг. Он говорит о том, что регионы должны быть укреплены в центре. Регионы принимают участие в решении федеративных вопросов. Обе концепции взаимо дополняют друг друга.

Институциональная структура федерации. 1.разграничение полномочий 2. бюджетный федерализм. 3.Представительство регионов на федеральном уровне. 4. Горизонтальное взаимодействие между субъектами федерации 5.Формирование региональных органов власти.

КЛАССИФИКАЦИЯ ФЕДЕРАЦИЙ: С точки зрения правового основания – конституционные, договорные. Симметричные, не симметричные. С точки зрения характера субъектов выделяют: этнические, культурно-исторические, территориальные. С точки зрения распределения полномочий и ресурсов: централизованные, децентрализованные.

Элейзер различает два понимания федерализма: в узком смысле федерализм – взаимоотношения между различными правительственными уровнями. в широком смысле – сочетание самоуправления и долевого правления через конституционное соучастие во власти на основе децентрализации.

Федерализм нетождествен федерации. С одной стороны, если федерализм является идеологией и в  то же время нормативным политическим принципом, то федерация – это дескриптивное (описательное) понятие. Федерация говорит о существующей реальности в форме конкретного институционального дизайна. Федерация, таким образом, есть конкретное воплощение федеративного принципа.

Несколько иной подход к выявлению характера взаимоотношений федерализма и федерации предложил Элейзер. В его трактовке и федерализм, и федерация представляют собой дескриптивные понятия; основное различие между ними лишь в масштабе. По его мнению, федерализм – родовое понятие, обозначающее тип политической организации, в то время как федерация представляет собой основной (т.е. наиболее распространенный) подвид федерализма. В качестве других подвидов выступают конфедерация, федератизм, ассоциация, союз, лига, консоциация, кондоминиум, конституциональная регионализация и, наконец, конституциональное местное самоуправление.

Типология федерализма (по Элейзеру): Федерация – форма организации госвласти, предполагающая учреждение единого центрального правительства, в пределах которого формируется полития, а составляющие ее единицы получают право с одной стороны на самоуправление, с другой на соучастие в общем конституционном управлении страной в целом. Для роспуска федерации требуется согласие всех или большинства входящих в нее единиц. конфедерация - при конфедеративном устройстве объединившиеся единицы образуют союз, но в значительной степени сохраняют свои суверенитет и законода тельные полномочия. Они устанавливают и поддерживают постоянный контроль над центральным правительством, которое может достичь уровня простых граждан, только действуя через эти единицы. Для выхода из состава конфедерации каких-то ее членов не требуется согласия остальных Европейский Союз. федератизм - асимметричные взаимоотношения между федерированным государством и более крупной федеративной державой. В этом случае основой поддержания союза является сохранение федерированным государством широкой внутренней автономии при отказе от некоторых форм участия в управлении федеративным образованием. В Соединенных Штатах подобное уст ройство называется "содружеством" ("commonwealth"). Пуэрто-Рико и Гуам. ассоциированная государственность отношения асимметричны, но при ассоциированной государственности федерированное государство в меньшей степени связано с федеративной державой, и в конституции, оформляющей взаимоотношения сторон, как правило, предусмотрена возможность разрыва существующих между ними уз при каких-то специально оговоренных условиях (США –Маршалловы о-ва, США – Федерированные штаты Микронезии).

Другие квазифедеративные формы: 1) унии (например, Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ир ландии); 2) лиги (например, Ассоциация государств Юго-Восточной Азии); 3) кондоминиумы (например, Андорра под совместным протекторатом Франции и Урхельского епископа (Испания); 4) конституциональная регионализация (например, Италия); 5) конституциональное самоуправление (например, Япония).

ВИДЫ ФЕДЕРАЦИЙ:

Договорные – через подписание соглашений (США)

Конституционные - через принятие федеральной конституции

Конституционно-договорные: РФ – 1992 – подписание федеративного договора, 1993 – принятие конституции

1.Симметричные: субъекты равны по статусу и объему полномочий (ФРГ, Австрия и др.)

2. Асимметричные: у субъектов разный объем полномочий: в реальности все федерации асимметричны, вопрос лишь в степени асимметрии (Индия - полностью асимметричная федерация до 1950-х гг.)

по способу выделения субъекта федерации подразделяют на: территориальные (ФРГ), национальные (Нигерия), национально-территориальные (Россия).

на основании географического и политико-культурного прин-пов Голосов предлагает собственную классификацию: а) западно-европейский тип: Австрия, Бельгия, ФРГ – старые демократические государства, где демократические ин-ты вызревали раньше или параллельно с федеративными б) северо-американский: США, Канада, Австралия: переселенческий аспект, ин-ты управления гос-вом вызревали параллельно с демократией в) латиноамериканский: Мексика, Бразилия, Аргентина: переселенческие страны, институты которых создавались сверху метрополиями (Испанией и Португалией). После приобретения независимости эти федерации пошли по пути централизации и асимметрии г) островной: критерий отдаленности – Федеральные штаты Микронезии д) афро-азиатский: Индия, ОАЭ, Малайзия, Россия – сформированы сверху, асимметричны.

5. Чарлз и Тарлтон выделяют а) конгруэнтные ф. – субъекты схожи по социальным и культурным характеристикам (США, ФРГ) б) некогруэнтные: субъекты различаются (Швейцария, Канада, РФ). Практика показывает, что введение элементов неконгруэнтности в устройство федерации чревато кризисом.

6. по распределению объема полномочий между центром и регионами: а) централизованные – большинство функций - за центром б) децентрализованные – минимум полномочий у центра. 7. Германский политолог Биденкопф подразделяет федералции на консенсусные и конкурентные. Первый подразумевает под собой, что субъекты федерации по всем вопросам до­стигают согласия и практически не допускают конкуренции. Существует и противоположная позиция, сторонники которой склоняются к тому, что определенные вопросы, прежде всего там, где необходимы реформы, не требуют кон­сенсуса, а должны решаться в условиях состяза­тельности. Если консенсусный федерализм ис­ключает конкуренцию, то развитие замедляется. Консенсус предполагает также, что каждый рас­полагает правом вето, и таким образом темп за­дает слабейший, вместо того чтобы сильнейшие заставляли остальных выдерживать более высо­кий темп.

(в настоящее время 23 федерации).

нет единого мнения относительно определения федерации. Так Уотс определил федерацию через противопоставление конфедерации и унитарному государству: федеративную форму правления отличает от других то, что при ней, в противовес унитарной и конфедеративной политической системам ни центральное правительство не подчинено региональному ни наоборот. В свою очередь Кинг, критикует этот подход, основанный на типологии, обозначаемой им как у/к/ф-типология (унитарный/конфедеративный/федеративный). По мнению Кинга очень скоро эта типология привела к тому, что при решении вопроса к какому типу следует отнести то или иное государство исследователи стали ориентироваться на сугубо количественный критерий – степень децентрализации власти. Как указывает Кинг широко принимаемое ныне определении федерации, основанное на степени децентрализации, логически непоследовательно. Оно не устанавливает, какая именно степень децентрализации способна служить отличительным признаком данного устройства, в нем не оговорено, какие именно сферы должны быть подвергнуты децентрализации. В итоге получается, что при использовании данного критерия любая система может оказаться федеративной, поскольку каждой системе присуща некая доля децентрализации во всех сферах. Кинг предлагает отказаться от критерия децентрализации и у/к/ф-типологии. Главным критерием он считает категорию суверенный/несуверенный. На основании его Кинг выделяет признаки федеративного государства:

федеративное гос-во строится на территориальном представительстве, это территориальное представительство имеет как минимум два яруса («местное правительство» и «региональное правительство»), в процедуру принятия решений в национальной центре электорально включены региональные единицы, региональное, территориальное представительство укреплено: основания регионального представительства в центре трудно поменять, их нельзя изменить с помощью процедуры простого большинства, которая используется в обычных ситуациях близок к точке зрения Кинга среди российских политологов Салмин, который указывает, что в соответствии с преобладающим сегодня словоупотреблением федерация – такая модель отношений между гос-вом и его составными частями, которая закрепляет собственную незыблемость до того момента, пока не возникнет обоюдного согласия уровней власти что-либо изменить. Как отмечает Салмин, даже в унитарном государстве сфера компетенции регионов относительно центра может быть шире, чем в федерации.

Исследователь пользуется двумя критериями федерации, которые выдает теоретик федерализма Уиэр: 1) распределение функций между центром и регионами не может быть изменено ни федеральным правительством, действующем в одностороннем порядке, ни правительствами регионов, действующими в одностороннем порядке. 2) выполнение федеральным центром предназначенных для него функций не может контролироваться правительствами регионов и наоборот.

Например, теоретик федерализма Уиэр отмечает, что список предметов федерального регулирования в США очень похож на список предметов, регулируемых парламентом Великобритании в отношении Сев. Ирландии. Однако Конгресс США не может издавать законы в отношении предметов, которые по конституции находятся вне пределов его ведения, парламент Великобритании в свою очередь может издать законы по любым вопросам, касающимся Северной Ирландии. Отсюда неоднократные роспуски североирландской легислатуры. Таким образом, заключает Салмин, федерацию можно определить через противопоставление таким формам децентрализации как деволюция (перераспределение функций по отношению одного лишь центра – дарование таких функций регионам) и конфедерация (отношения центр-регионы изменяются в одностороннем порядке регионами).

ПРОБЛЕМЫ ФЕДЕРАЛИЗМА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

На то обстоятельство, что федеральная реформа может поддаваться различным взаимоисключающим интерпретациям, обратил внимание еще до начала ее "путинского" этапа Ричард Саква, едва ли не первым попытавшийся структурировать дискуссию о сути российского "федерализма" и направлении его эволюции. Он выделил некое "трехгранное поле, своего рода треугольник", который определяет "структуру федеральных и региональных отношений".

«С одной стороны, - отмечает Р. Саква, характеризуя первую "вершину", - раздается сонм громких голосов, утверждающих, что консолидация центральной власти привела к тому, что ранние завоевания посткоммунистического периода в плане децентрализации государства оказались на сегодня утраченными. Этот процесс, дефедерализация, как утверждалось, был не более чем весьма запоздалым подтверждением центральной властью своих полномочий. сегодня критика президентских инициатив за их чрезмерность (а не за их недостаточность) исходит не только от региональных элит - что было бы, по крайней мере, естественно - но, в отдельных случаях, из тех же кругов, которые все последние годы настаивали на укреплении федеральной вертикали.

Иногда создается впечатление, что сама реальность сопротивляется применению к ней концепции "дефедерализации". Это обстоятельство прекрасно подмечено Л.В. Смирнягиным: "Как известно, у федерализма есть как минимум три столпа: независимость региональных властей от федеральных (она обычно манифестирована в выборности губернаторов), участие регионов в принятии общенациональных решений (его выражение - специальная верхняя палата, где регионы представлены "поштучно", а не по числу жителей), ощутимые и четкие записи в Конституции насчет федерализма. По всем трем этим столпам за последний год нанесены ощутимые удары. Губернаторов теперь можно снимать, верхняя палата многое утратила в своем авторитете, все шире ведутся разговоры о пересмотре конституции страны.

Другую сторону "треугольника Саквы" составляют "те, кто указывает на отсутствие у правительства четкой региональной политики, кто настаивает на том, что федеративные отношения не только асимметричны, но и анархичны в своей основе, что ведет к ползучей дезинтеграции страны. Сильные получают необоснованные привилегии, официально закрепленные договорами о разграничении предметов ведения и полномочий, подписанными федеральными властями и отдельными регионами и республиками..., тогда как слабыми либо пренебрегают, либо отстраняют их. Утверждается, что конституционный принцип равенства всех 89 субъектов Федерации оказался на самом деле обманом". В реальной дискуссии эту вычисленную Р. Саквой позицию с наибольшей последовательностью и глубиной сформулировал, А.Б. Зубов, предложивший интерпретационную модель "феодального федерализма". По его словам, "от слова foedus произошло не только понятие федерации, но и термин -феодализм. И наше государство ныне намного ближе к феодальной монархии, нежели к демократической федеративной республике, объявленной в ст. 1 Конституции 1993 г. Разбившись на 89 осколков, зеркало российской государственности, естественно, продолжает отражать ту же самую реальность, какую отражало и целое стекло. И реальность эта - авторитарно-властная, а не демократическая. Вместо одной автократии мы получили без одной девяносто. Но если в центре с оглядкой на Запад и мировое общественное мнение сохранялись реальные элементы народоправства, то провинциальные автократии явственно тяготеют, за немногими исключениями, к привычной в России самодержавности. В петербургской России и в коммунистическом СССР самодержец был один -император или генсек, теперь же, особенно после выборов республиканских президентов и глав областных администраций, таких самодержцев на просторах России – множество.

Те же обстоятельства, если признать интерпретируются и совершенно по-другому. Как пишет Саква, "даже так называемые процессы дезинтеграции могут быть истолкованы в более позитивном смысле как давно ожидаемая и существенно запоздавшая децентрализация российского государства. Утверждают также, что столь большая страна не может демократически управляться из единого центра.

"Третью сторону" идеально-типического треугольника Р. Саква отождествляет с собственной концепцией «республиканизации». Отталкиваясь от предложения Мэри Маколи о том, что в эпоху глобализации Россия может продемонстрировать последнюю попытку создать демократическое национальное государство и первую попытку учредить нечто «новое» он пытается расшифровать содержание этого "нового". «Республиканизация» представляет новое определение государственного и регионального суверенитета, новый баланс между центром и субъектами федерации. В российском контексте республиканизация включает в себя несколько черт. Во-первых, это потенциал отдельных субъектов (в одиночку или вместе с другими) стать суверенными государствами по праву. Во-вторых, некоторые из этих прогосударств приобретают все больше черт "нормального" государства, участвуя в территориальных спорах и вводя свои тарифы, таможенные и налоговые системы, которые дробят российское экономическое пространство.Салмин дает и собственную интерпретацию путинской реформе федеративных отношений. Это не было дефедерализацией, поскольку в России никогда и не было федерации. Такая логика строится на критериях Уиэра – если второму критерию Россия по Салмину соответствует, то первому – нет. Такой вывод исследователь делает на основе анализа процедуры изменения Конституции страны, которая по его подсчетам предполагает возможность Госдумы сделать это без голосов из Совета федерации, и поэтому новая конституция вполне может оказаться и конституцией унитарного государства. Соответственно Россия, отмечает Салмин не федерация, а всего лишь квазифедерация. Соответственно реформу Путина нельзя назвать дефедерализацией если учесть что федерации и не существовало.

Теории бюрократии. Государственная служба в современной России

“бюрократия” (от франц. bureau - бюро, канцелярия и греч. kratos - власть, господство, букв. - власть канцелярии, господство аппарата управления) чаще всего применяется для обозначения административных и технических аспектов организации, обеспечивающих исполнение принимаемых решений. стала играть главную, а иногда и определяющую роль во многих сферах государственной политики.

Бюрократия необходима любой политической системе, поскольку ни одно общество не может обойтись без аппарата управления, включающего в себя компетентных служащих, постоянно занимающихся ведением государственных дел и без которого воля властвующей элиты осталась бы простым намерением. Многие исследователи считают бюрократию “необходимым злом”: без нее невозможно управление, однако именно она существенно ограничивает возможности граждан влиять на характер функционирования системы государственного управления, усиливая политическое отчуждение в обществе.

Концепции рациональной бюрократии (М. Вебер, В. Вильсон)

В начале XX века немецкий социолог М. Вебер разработал теорию рациональной бюрократии, пришедшей на смену учреждениям, основанным на традициях или индивидуальной харизме. Вебер полагал, что бюрократия технически способна к достижению высочайшего уровня эффективности, и в этом смысле она формально является самым рациональным из всех известных средств осуществления управления людьми. Она выше любой другой формы по точности, стабильности, компетентности, дисциплинированности, надежности. Ключевым для успеха бюрократической формы управления является существование формальных правил со следующими характеристиками: правила известны всем; цель правил ясна; определены условия применения правил; четкое формулирование правил обеспечивает их однозначность.

По Веберу, характерными чертами бюрократического управления являются: регламентированность, т.е. функции организации четко определены с помощью нормативных актов, решения протоколируются.

иерархичность, т.е. каждое должностное лицо обладает четко определенной компетенцией внутри субординационного разделения труда и ответственно за свою деятельность перед вышестоящим должностным лицом;

отстраненность от владения средствами управления, т.е. средства, служащие для исполнения функций управления, составляют собственность организации (государства), а не личную собственность отдельных администраторов, следовательно, должностное лицо не может присвоить себе свою должность и она не может быть продана, подарена или передана по наследству;

постоянство, т.е. должность представляет собой постоянное занятие по найму с фиксированной зарплатой, с перспективой регулярного служебного продвижения, а после отставки — с гарантированной пенсией;

опытность и безличность, т.е. должностные лица назначаются на основе своих профессиональных качеств без произвола и личных предпочтений со стороны руководства.

Вебер определял бюрократию как “организацию с пирамидальной структурой власти, использующую силу действия универсальных и безличных правил, чтобы поддержать эту структуру, и уделяющую главное внимание недискреционным аспектам управления”.

ближе всего к его идеальному типу, основанному на юридической и рациональной власти, были в начале XXв. государственные и частные организации Западной Европы и США.

Впоследствии исследователи критиковали Вебера за то, что он обращал внимание только на формальные черты бюрократии, опуская неформальные отношения и несанкционированные правилами модели поведения, развивающиеся в рамках формальных организаций. Кроме того, Вебера критиковали за идеализированную концепцию бюрократии, поскольку дав описание функций различных элементов, его модель не выделяет ни дисфункций, ни конфликтов, возникающих между составляющими систему элементами.

В американской административной науке эту же парадигму развивал в начале XX века будущий президент США В. Вильсон (его главная работа по этой проблематике - «Изучение администрации»). Основные посылки теории В. Вильсона: а) наличие единого управляющего центра в любой системе управления как необходимая предпосылка ее эффективности и ответственности; б) структурное сходство всех современных правительств; в) отделение управления от политики;г) профессионализм служащих;д) организационная иерархия как условие финансовой и административной эффективности;е) наличие хорошей администрации как необходимое условие модернизации человеческой цивилизации и достижения благополучия.

Преимуществами бюрократической организации является четкость, быстрота, компетентность, преемственность, субординацию, стабильность и, наконец, обезличенных характер деятельности.

Бюрократия состоит из индивидов, которые выполняют «рациональные» социальные действия, направленные на достижение целей государства. Таким образом, бюрократия - это господство профессионализма над некомпетентностью, нормы над произволом, объективности над субъективностью.

Критика концепции: - В бюрократическом аппарате отсутствует гибкость

- Безличный характер отношений порождает бюрократическое безразличие и бесчувственность

- Исчезновению индивидуальной ответственности и инициативы способствует иерархическая форма устройства.

Функциональные теории бюрократии Т. Парсонса, П. Блау, Р. Мертона

Американский социолог Талкотт Парсонс (1902-1979), основываясь на структурно-функциональном подходе, считал, что среди наиболее важных черт бюрократии находится институализация ролей в виде должностей с хорошо очерченными должностными функциями, полномочиями и властью, отделенных от сфер частной жизни должностного лица. Должности дифференцируются по двум основаниям - по функциям, выполняемым для организации, и по месту в иерархии или “вертикали” подчинения. Развитие бюрократической организации требует, чтобы каждой профессиональной роли соответствовал определенный вид должности, когда должностное лицо назначается посредством заключения некоего договора о найме. Это предполагает наличие определенного рынка труда для распределения человеческих услуг посредством переговоров об условиях найма и карьерных возможностей. Парсонс утверждал, что развитие бюрократических структур происходит, как правило, в правительствах. Парсонс рассматривал бюрократическую организацию как преимущественно политический феномен, поскольку она в первую очередь ориентирована на достижение коллективных целей.

Другой американский социолог П. Блау показал, что критерий для определения бюрократической организации лежит в процедурах мобилизации и координации усилий различных (обычно специализированных) подгрупп для достижения общих целей. Однако происходящая в организациях деятельность никогда не может полностью соответствовать официальным предписаниям, и эти расхождения представляют наибольший интерес для исследователей.

Р. Мертон одним из первых обратил внимание на проблему взаимоотношения между рациональностью и жесткостью бюрократических организаций. Его идеи о социальной структуре организаций нашли развитие в концепции “механистической” и “органической” управленческих систем. Первая включает структуры, соотносимые с рациональной моделью, и наиболее подходит для решения долговременных стабильных задач. Вторая, напротив, наиболее подходит к нестабильным условиям и ситуациям, когда проблемы и указания не могут быть разделены среди специалистов на основе ярко выраженной иерархии. Сотрудники должны выполнять свои специальные задачи в свете понимания ими задач организации в целом. Для такой работы теряет смысл формальное определение обязанностей, разделение полномочий и следование инструкциям. Здесь на первый план выходит сотрудничество с другими участниками в решении поставленной задачи в процессе скорее горизонтальных консультаций, чем вертикальных команд.

Конфликтные теории бюрократии К. Маркса и М. Крозье

Сторонники теорий конфликта акцентируют внимание на роли бюрократии в борьбе за власть, происходящей как в рамках общества, так и в отдельных социальных группах.

Классовый характер бюрократии подчеркивал Карл Маркс (1818-1883). Он считал бюрократию привилегированным слоем служащих, призванных осуществлять власть и господство в организации. Основной компонент сознания бюрократии - чувство статуса, принадлежность к властвующей элите. К важнейшим чертам бюрократии относятся иерархичность, жесткая регламентация в отношениях между институтами и группами, многоступенчатость в передаче информации, конформизм и авторитарность сознания и поведения.

Таким образом, по мнению Маркса, бюрократия есть организм-паразит, обслуживающий интересы господствующего класса и относящийся к государству как к сфере своих частных интересов.

Французский социолог Мишель Крозъе утверждает, что власть бюрократии основана на доступе к информации: бюрократическая структура “организована таким образом, что люди получают доступ к информации, возможность предвидеть результаты деятельности и, следовательно, приобретают влияние в точном соответствии с их статусом в иерархической системе”. Во всех социальных группах происходит непрерывная борьба за власть, которую необходимо сдерживать, иначе деятельность группы будет парализована. Некоторые свойства бюрократии способствуют урегулированию конфликтов. К ним относятся система распределения власти, а также четко определенные роли и методы работы. В результате бюрократическая структура способствует укреплению дисциплины и улаживанию споров.

Как функциональные, так и конфликтные теории подчеркивают ограниченность бюрократии, что проявляется не только во внутриорганизационных процессах административно-государственных учреждений, но и в их взаимодействии с внешним окружением, т.е. обществом.

Концепция нового государственного менеджмента

Новый государственный менеджмент как концепция и модель государственного управления оформился в 80е годы, как ответ на кризисные явления в государственном управлении, построенном на принципах бюрократии.

Многие ученые предпочитают говорить о смене парадигмы, в рамках которой государство и государственное управление начинает рассматриваться совершенно под иным, не известным ранее, углом зрения.

обычно менеджериализм определяют как совокупность 4 компонентов: 1) Ориентация на результаты и эффективность при осуществлении госслужащими государственной деятельности; 2) применение инструментов и технологий современного менеджмента; 3) рассмотрение госслужащих как менеджеров, заключение с ними соответствующих контрактов; 4) распространение на госслужбу моральной проблемы «принципал-агент» и наличие в связи с этим агентских издержек.

В рамках концепции менеджериализма в государственное управление проникают методы управления, выработанные в частном бизнесе. К таким методам следует отнести рассмотрение деятельности государства как процесс оказания услуг населению, освоение в государственном управлении таких новых для него областей как региональный и муниципальный маркетинг, инновативность, командные технологии менеджмента, измерение достижений (performance management), реинжиниринг бизнес-процессов в государственных учреждениях (периодический пересмотр функций и устоявшихся способов решения задач), «новая отчетность». Менеджериальные методы основываются на децентрализации и делегировании ответственности независимым агентам.

Причина успеха в развитии практики менеджмента заключается в том, что прогресс управления экономическими организациями стимулировался выгодами, которые получали от усовершенствований предприниматели, собственники и менеджеры.

2 основных момента: повышение самостоятельности нижних этажей иерархических государственных организаций и перемещение акцентов с собственно построения организации на ее взаимоотношения со средой. Особенности перехода к государственному менеджменту находят выражение в приверженности действию и изменению, а не устойчивости, определенной норме; в принципе субсидиарности современной организации управления, которая должна быть ближе к клиенту, характеризоваться децентрализацией и относительной свободой всех его звеньев; в активном выборе управленцем любого уровня сферы деятельности, которая служила бы общественным интересам и интересам конкретного человека; в новом критерии эффективности деятельности системы государственного управления, ориентированного на качество услуг и рентабельность.

Дэвид Осборн и Тэд Гэблер: «Переосмысливая управление. Как дух предпринимательства трансформирует публичный сектор» (1992). 10 принципов, на которых основывается новая модель:1. Скорее руководство другими, чем выполнение их функций; 2. Скорее предоставление возможности выбора потребителям, чем обслуживание их; 3. Включение конкуренции в предоставление услуг; 4. Организация скорее посредством задач, чем правил; 5. Вкладывание капиталов в результаты, а не в намерения; 6. Интенсивная ориентация на потребителя; 7. Поощрение скорее предпринимательского зарабатывания, чем бюрократической траты; 8. Внимание скорее профилактике, чем лечению; 9. Децентрализация организации и усиление совместной работы; 10. Достижение перемен посредством рыночно-ориентированных намерений. Этот тип государственного управления выразился достаточно очевидно в административных реформах 80-90х годов в ряде стран мира (Бразилия, Великобритания, Венгрия, Германия, Канада, Китай, Нидерланды, Новая Зеландия, Польша, США, Южная Корея и т.д.).

Близким по содержанию является концепция “governance”. «Governance» — это такое управление, которое отвечает требованиям открытого, демократического и справедливого общества. Термин появился в 1997 году в рамках Программы развития ООН. Всемирный Банк использует эту концепцию при предоставлении займов странам третьего мира. Управление строится на основе принципов разделения властей, народовластия, выборности и сменяемости высших должностных лиц, подотчётности институтов исполнительной власти, верховенства закона, политического плюрализма и транспарентности, партисипативности, независимости средств массовой информации, имеет демократический характер (Саханова А.Н. Новая парадигма государственного управления «Good Governance»: пример Японии как перспектива для стран СНГ).

Концепция политических сетей (Networked government). В рамках этого подхода проводились также исследования по самоорганизации и выработана концепция «управления без правительства» Self-organising network (России это точно не грозит). Вообще то сетевая концепция выработана в социологии и экономике. В частности в экономической науке в рамках неоинституционализма признается, что рыночные агенты действуют не независимо и произвольно, а в рамках устойчивых сетей. Т.е. они контактируют на постоянной основе с одними и теми же контрагентами. Информация, ресурсы также вырабатываются в рамках сетевой структуры. Огромную роль выполняют личные и неформальные контакты. Связи – это действительно ценный ресурс в реальном мире. То же самое относится и к государственному управлению. Чиновники действуют не в пользу абстрактного общества. Они окружены конкретными людьми, некоторые из которых оказывают на них влияние. С некоторыми они состоят в дружественных или иных отношениях. Все это оказывает влияние на принимаемые решения и проводимую политику. Сети имеют значительную автономию от государства, но ими можно управлять, направляя их в нужное русло. Сети являются альтернативой рыночному механизму и иерархии.

Влияние концепции информационного общества и прогресс в развитии информационных технологий привели к формированию концепции виртуального государства. Механизм связи – электронный документооборот и электронная почта.

Госслужба в современной России

Первый закон в этой сфере – от 27 мая 2003 г ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации», был отменен в 2003г. В Федеральном законе от 27 мая 2003г. «О системе государственной службы в РФ» в соответствии с Конституцией РФ определены единые, правовые и организационные основы системы государственной службы. В ст. Закона «О системе государственной службы Российской Федерации» дано новое определение понятия государственной службы: профессиональная служебная деятельность граждан по обеспечению исполнения полномочий: Российской Федерации; федеральных органов государственной власти, иных федеральных государственных органов; субъектов Федераций; органов государственной власти субъектов Федераций, иных государственных органов субъектов Федераций; лиц, замещающих должности, установленные Конституцией РФ, федеральными законами для непосредственного исполнения полномочий федеральных государственных органов (лица, замещающих государственные должности РФ); лиц, замещающих должности, установленные конституциями, уставами, законами субъектов Федерации для непосредственного исполнения полномочий государственных органов субъектов Федераций (лица, замещающие государственные должности субъектов федераций). В целом государственная служба - сложный комплексный правовой институт, регулируемый рядом отраслей права: конституционного, административного, трудового, финансового и др.

Россия, став в декабре 1991г. правопреемницей Советского Союза, унаследовала и то, что было накоплено в области кадровой работы. К правовым преобразованиям по вопросам государственной службы она еще была не готова. На первых порах приходилось руководствоваться ранее действовавшим законодательством СССР. Практика нового нормотворчества по вопросам государственной службы, как и всего российского законодательства, складывалось постепенно. Реформа государственной службы вызывалось потребностями, происходившими в стране преобразованиями, она проходила и проходит как часть комплексного преобразования законодательства и государственного аппарата, ориентированных на защиту прав и свобод граждан в новом демократическом государстве.

Реформа российской государственной службы неразрывно связана с осуществлением экономических, социальных, и политических преобразований. Это подтверждает и мировой опыт. Первое, что сделали после войны, например Австрия, Италия, ФРГ. Франция Финляндия, - провели реформу своих государственных служб. Рамочный закон о других странах Европы в 1964г., и в течение 2-3 лет они были конкретизированы законами о доходах и пенсиях государственных служащих, о порядке прохождения службы и др.

Цель реформирования государственной службы на первых порах (примерно до 2000 г.) состояла в том, чтобы создать государственный аппарат нового типа, способный работать в тех и будущих политических и экономических условиях, аппарат высокопрофессиональный, экономичный и дисциплинированный. Для этого и требовалось установить и соответствующий административно правовой статус государственных служащих.

Принципиально важная роль в правовом регулировании государственной службы принадлежит Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993г. Именно ею определены государственные должности РФ, предназначенные для непосредственного исполнения полномочий государственных органов. В Конституции определена также компетенция Президента, Совета Федераций и Государственной Думой по назначению на должности и освобождению от должностей государственных служащих.

31 июля 1995г. впервые был принят Федеральный закон «Об основах государственной службы в Российской Федерации», который установил правовые основы организации государственной службы, основы правового положения государственных служащих и порядок прохождения ими государственной службы. Основная цель Закона – создание правой единой общефедеральной базы государственной службы, придание ей профессионального характера. Согласно Закону об основах государственной службы РФ к государственным служащим были отнесены только лица, замещавшие государственные должности государственной службы в государственных органах, а не в любых государственных организациях. Этим Законом государственные должности в государственных органах были разделены на категории «А», «Б» и «В» в зависимости от своего назначения.

«А» - должности, устанавливаемые конституцией, федеральными законами, конституциями, уставами субъектов РФ для непосредственного исполнения полномочий государственных органов. «Б» - должности, устанавливаемые законодательством для непосредственного обеспечения исполнения полномочий лиц, замещающих должности категории «А».

«В» - должности, учреждались государственными органами для исполнения и обеспечения их полномочий.

Закон был базовым (до его отмены 27 июля 2004г.) для законодательных и других нормативно-правовых актов, обеспечивал реализацию его положений, как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов Федераций. В период с 1995 по 2003г. была проделана значительная работа по реализации требований Федерального закона «Об основах государственной службы в РФ» и созданию такой правовой базы, которая позволяла бы осуществлять практические меры по дальнейшему укреплению органов государственной власти, и, прежде всего органов исполнительной власти, государственными служащими, отвечающий современным требований по свой профессиональной подготовке, деловым и личностными качествами. Были приняты десятки федеральных законов, касающихся отдельных категорий государственных служащих. Однако ряд запланированных к принятию федеральных законов принят не был. Для практической организации и повседневного функционирования государственной службы были изданы указы Президента РФ от 11 января 1995г. «О государственных должностях РФ», от 3 сентября 1997г. «Об утверждении перечней государственных должностей федеральной государственной службы», от 9 апреля 1997г. «О денежном содержании федеральных государственных служащих» (с изм. и доп.).

Указом Президента от 16 июля 2004г. «О мерах по совершенствованию государственного управления» утвержден состав Межведомственной рабочей группы по обеспечению мероприятий, связанных с реформированием государственной службы, образована при Комиссии при Президенте РФ по вопросам совершенствования государственного управления.

Целями дальнейшего реформирования государственной службы является кардинальное повышение ее эффективности в интересах развития гражданского общества и укрепления государства, создание целостной систем государственной службы с учетом исторических, культурных, национальных и иных особенностей РФ, а также проводимых в стране административной, судебной, военной и других реформ. Для достижения этих целей в федеральной программе «Реформирование государственной службы РФ(2003-2005 г.), утвержденной Указом Президента от 19 ноября 2002г., предусмотрен комплекс мероприятий, направленных на совершенствование правовых, организационных, финансовых, и методических основ государственной службы.

23 июля 2003г. был издан Указ Президента РФ «О мерах проведения административной реформы в 2003-2004годах». Планировалось устранить избыточные функции министерств и ведомств, одновременно сократить численность государственных служащих и установить им денежное содержание с учетом квалификации и персональной эффективности. В ходе реализации указов президента от 9 марта 2004г. «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти» и от 10 апреля 2004г. «О совершенствовании оплаты труда лиц, замещающих отдельные государственные должности РФ, и лиц замещающих отдельные должности федеральной государственной службы» сокращена численность работников центральных аппаратов этих органов примерно на 20%, а за счет этого повышены размеры денежного содержания лиц, состоящих на государственной службе в этих органах.

Место сравнительной политологии в системе политических наук. Этапы развития сравнительной политологии.

Сравнительная политология — это одно из направлений политической мысли, сформировавшееся, как обособленная часть политической науки, являющееся специальной отраслью политических знаний и исследований. В самом общем смысле сравнительную политологию можно рассматривать в качестве одного из методов политологии, выражающегося в компаративистском (сравнительном) подходе к различным политическим явлениям.

Современная политическая теория в значительной степени опирается на результаты сравнительной политологии, сопоставляющие различные политические системы. Она необходима, прежде всего, для глубокого исследования политических наук, с её помощью производится анализ общих черт и особенностей политических процессов, политической жизни, политических систем, различных регионов, континентов современного единого и противоречивого мира, в котором мы живём. Она изучает политическую сферу общества в тесной связи и взаимодействии с экономической, социальной, духовной сферами общества.

с её помощью производится анализ общих черт и особенностей политических процессов, политической жизни, политических систем, различных регионов, континентов современного единого и противоречивого мира, в котором мы живём. Она изучает политическую сферу общества в тесной связи и взаимодействии с экономической, социальной, духовной сферами общества.

Сравнительная политология имеет давнюю историю. Но особое значение она приобретает с проникновением научного метода. Расцвет сравнительной политологии приходится на 1950–70-е годы.

Сравнение как метод политического исследования является таким же древним, как и изучение политики. В истории политических учений Аристотеля, Полибия, Цицерона, Фомы Аквинского, Макиавелли, Монтескье, Токвиля, Конта, Спенсера, Милля. На современную сравнительную политологию значительное влияние оказали идеи Дюргейма и Вебера. 

Интерес к сравнительному политическому анализу особо возрос, когда были разработаны методологические основания сравнения. Если становление политической науки проходило под влиянием сравнительных исследований, то в дальнейшем сама сравнительная политология, выделившись в особое направление, вынуждена была принимать на себя методологические повороты в политической науке в целом. Сначала это были бихевиорализм и структурный функционализм. Сегодня - это постмодерн, историзм, эконометрика. В целом можно говорить о пяти этапах в развитии сравнительной политологии: 1.      становление сравнительной политологии как самостоятельной отрасли (1850-1900 гг.); 2.      «традиционный» этап сравнения (1900-1945 гг.); 3.      бихевиоральный этап (1945-1970 гг.); 4.      плюралистический этап (1970 г. - по конец 1990-е гг).5.      современный этап (настоящее время)

Становление сравнительной политологии. Вторая половина XIX в. проходила под знаком внимания к сравнительному политическому исследованию. оказывали влияние на данную отрасль науки вплоть до середины 40-х годов XX в. Это время может быть характеризовано как этап становления сравнительной политологии в качестве самостоятельной отрасли в рамках политической науки. На данном этапе не только формируется понимание значимости сравнительного метода, разрабатываются его теоретические основы. Нередко в европе, но институционализируется именно в США. американская политическая наука и сравнительная политология начиналась с преемственности исследовательских традиций Европы, и, во-вторых, именно в США сравнительная политология оформилась и в дальнейшем стала оказывать все возрастающее влияние уже на европейские исследования. 

Решающее воздействие на сравнительную политологию оказали работы В.Вильсона «Государство» (1889) и Джона Берджеса «Политическая наука и сравнительное конституционное право» (1891), которые продемонстрировали достоинства сравнительной методологии при изучении конституций и государств ведущих стран мира.

«Традиционный» этап сравнения. К началу XX в. сравнительная политология (под названием «сравнительное государственное управление») уверенно занимает место одной из основных отраслей политической науки наряду с американским государственным управлением, элементами права и политической теорией, что было официально зафиксировано Американской ассоциацией политической науки в 1912 г. В этот период особое внимание привлекают исследования М. Острогорского и Р. Михельса о партиях, Дж. Брайса о современных демократиях, У. Маклеода о государствах, Г. Смита о происхождении и истории политики и т.д. В.Виллогби еще в 1904 г. выделил три основных отрасли политической науки: политическую теорию или философию, публичное право и общую теорию государственного управления. Именно общая теория государственного управления имела непосредственное отношение к сравнительной политологии. Здесь явно просматривается связь политической науки и сравнительной политологии с формально-легальной методологией. К тому же следует добавить, что конференция «за круглым столом», проведенная в ААПН в 1927 г., поддержала формально-легалистскую направленность сравнительно-политических исследований.

Р. Макридис указывает на  основные характерные черты так называемого «традиционного подхода»: описательность, местничество, несравнительность, статичность, монографичность. К этому следовало бы добавить еще формальный легализм, консерватизм, нетеоретический акцент и методологическое безразличие, отмечаемые другими авторами. Сравнительные исследования этого периода фактически сводились к описанию основных политических институтов некоторых ведущих стран мира (как правило, США, Великобритании, Германии, Франции и России). Из поля зрения выпадали многие регионы мира, при этом развитые страны (США, Великобритания) рассматривались в качестве образцов, с которыми сравнивались другие. Особо следует отметить нетеоретический акцент и методологическое безразличие. Этот общий нормативно-описательный подход к сравнению был признан на созванном по инициативе ЮНЕСКО в 1948 г. в Париже Международном коллоквиуме по политической науке. Там же компаративистика рассматривалась в границах изучения политических институтов (конституция, региональное и местное управление, публичная администрация, экономические и социальные функции управления).

Бихевиоральный этап сравнительной политологии. Это период бурного развития сравнительной Политологии в США и других странах. Толчком послужили результаты межуниверситетского исследовательского семинара по сравнительной политологии 1952 г. Участники семинара обозначили уровни сравнительного политического анализа, а также выделили основные тематические вопросы исследования.  С. Верба довольно так оценил происшедшие перемены:

«Революция в сравнительной политологии началась с некоторых смелых принципов: видеть за описанием теоретически более релевантные проблемы; видеть за одним фактом сравнение многих фактов; видеть за формальными институтами управления политические процессы и политические функции; и видеть за странами Западной Европы новые государства Азии, Африки и Латинской Америки»

Особую роль сыграли те методологические изменения, которые имели место в политической науке в целом начиная с 1930-х годов, т.е. внедрение бихевиорализма и структурного функционализма. возможным создание объективного знания о политике и политических процессах на основе, с одной стороны, сравнимости структур и функций любой национальной политической системы, а с другой, - экспериментального подтверждения всех выдвинутых гипотез ссылкой на публично обозреваемые перемены в политическом поведении. 

Бихевиоральная методология изменила образ политической науки и сравнительной политологии в следующих направлениях:  1)      усилилась сравнимость результатов из-за убеждения в наличии подобий в политическом поведении; 2)      анализируемые взаимосвязи факторов при эмпирической проверке получали подтверждение;  3)      возросла точность в методах сбора и анализа данных; сами методы постоянно проблематизировались; 4)      заметно возросло внимание к теоретической стороне сравнительных исследований, начался поворот от нормативно-ориентированной к эмпирчески-ориентированной теории на различных уровнях анализа;  5)      усилился интерес к созданию чистой теории политики в противоположность прикладному исследованию.

Бихевиорализм тесным образом переплелся со структурным функционализмом.

Т. Парсонс и Р. Мертон оказали в этой связи решающее воздействие на сравнительную политологию, а Д. Истон и Г. Алмонд модифицировали структурный функционализм применительно к сравнению политических систем.

В целом оказалось, что развитие сравнительной политологии на основе бихевиорализма и структурного функционализма позволило ей занять место одной из ведущих отраслей политической науки. На данном этапе сравнительные политические исследования получают активное развитие также в Великобритании, Франции, ФРГ, Финляндии.

Плюралистический этап сравнительной политологии. Критика бихевиорализма началась уже в конце 1960-х годов. Можно выделить несколько оснований этой критики: Во-первых, политическая наука в целом и сравнительная политология в частности оказались невосприимчивыми к новым социальным и политическим переменам, которые так бурно выявились в конце 1960-х. Таким образом, сравнительная политология вновь встала перед проблемой обновления. И в 1970-80-е годы эта отрасль стала изменяться и методологически, и содержательно. В целом развитие тематики сравнительных исследований характеризуется переходом: Во-первых, от изучения традиционных институтов и факторов политической деятельности (государство, партии, выборы, средства массовой информации) к новым (окружающая среда политики, групповые интересы и неокорпоративизм, новые массовые движения, постматериальные ценности, этнические, языковые, возрастные и тендерные факторы). Во-вторых, особое значение придается исследованиям того, как формируется политический курс, как влияют на него старые и новые институты и факторы. Формируется целая самостоятельная суботрасль - сравнительная публичная политика. 

Можно говорить о следующих основных тенденциях, которые характеризуют процесс методологической трансформации сравнительной политологии: 

Радикальная тенденция. Наиболее четко она представлена в постмодерной и феминистской политико-теоретических ориентациях. радикальный разрыв с доминированием в познании одного стиля, будем называть его «рационально-научным» или «маскулинным».

политологический постмодерн проблематизировал сравнительную политологию, так как поставил под вопрос саму возможность получения истинного результата познания, базирующегося на консенсусе относительно подобия структур и функций реального политического мира. Утверждая несводимость гетерогенных языковых игр в политике, локализуя политические процессы особыми условиями, отвергая возможность однозначной репрезентации политических событий в языке, говоря о многозначности смысла политического языка, пстмодерн фактически проводит идею о невозможности получения единого обоснованного политического знания и о подобии, и о различии в политическом мире. Подвергая критике рационализм и рациональные модели демократии, постмодерн закладывает основы плюрализма методологических и теоретических ориентаций. 

Политологический феминизм подвергает сомнению сложившуюся практику сравнительного политического познания, делая акцент на критике господства маскулинного типа политического мышления, основанного на авторитарности и дихотомности. обоснованию вытеснения женщин из сферы политики, феминистки настаивают на переконцептуализации политической реальности в терминах пола. Оценивая бихевиорализм как узко направленную методологическую ориентацию, при которой пол рассматривался в качестве лишь одной переменной, феминистская теория познания политики стремится развить новый политический словарь так, чтобы он мог отражать специфические и разнообразные способы обладания женщинами властью и авторитетом, осуществления гражданства и понимания свободы. Феминистская модель познания выделяет особо идею о том, что, так как женщины были сегрегированы на мужской политической территории.

В сравнительной политологии эта методологическая феминистская волна нашла отражение в исследованиях положения женщин в различных скандинавских демократиях, проблемы гражданства и политического участия, особенностей публичной политики и государства всеобщего благосостояния. 

Вторая тенденция связана с восстановлением значения историко-сравнительной методологии. Наиболее отчетливо она проявилась в современном прочтении К. Маркса и М. Вебера. Еще в 1960-е годы ряд исследователей активно начинают использовать методологию политического сравнения М. Вебера и К. Маркса. Среди последователей Вебера можно назвать С. Эйзенштадта, Р. Бендикса и Г. Рота. Первый использовал веберовскую концепцию «господства» и бюрократии для сравнительного анализа имперских форм правления. Р. Бендикс, исследуя развитие национальных государств в Западной Европе, России, Японии и Индии, опирался на веберовские понятия рациональности и традиционности, патримониализма, бюрократизации, плебисцитарной демократии. Г. Рот придавал особое значение концепции патримониализма в сравнительном анализе политического развития в третьем мире. 

В 1960-80-е годы возрождается интерес к марксистской концепции классов, классовой борьбы, собственности, типа производства как объяснительным факторам политического развития, революций и становления государств. Так, Б. Мур одним из первых использовал концепции буржуазных и сельскохозяйственных социальных структур для объяснения возникновения капиталистической демократии, фашизма и коммунизма. Т. Скочпол для объяснения революций во Франции, России и Китае использовала концепции социальной структуры и конфликта.

В начале 1970-х годов появляются исследования, посвященные методологическим проблемам сравнения у М. Вебера и К. Маркса. Особое значение имеет фундаментальная работа, изданная под редакцией И. Валиера в 1971 г., «Сравнительные методы в социологии», в которой большие главы были посвящены К. Марксу и М. Веберу.

Марксистский сравнительный метод, как его оценивает Ст. Уорнер, имеет три основные составляющие: 1.      теорию исторических стадий в развитии общества, 2.      материалистическую концепцию истории 3.      концепцию уникальности

Роль марксистской теории классов как методологической базы сравнения подробно описана М. Доганом и Д. Пеласси  (Доган, Пеласси, 1994, с. 69-85).

Подход к сравнению М. Вебера характеризуется сегодня как сравнительно-историческая методология, совмещающая позитивизм и неокантианство. Ст. Калберг видит специфику веберовской методологии: во-первых, в интерпретативном понимании социального действия, включающем в себя как объективные, так и субъективные компоненты; во-вторых, в концепции идеальных типов, которые снимают оппозицию теории интерпретации и позитивизма; в-третьих, в концепции мультикаузальности объяснения политико-социальных явлений.

Третья тенденция может быть определена как обновленческая. Она связана с расширением методологических инструментов научного сравнительного анализа путем обращения к новым концептуальным подходам, которые позволяют использовать и развивать наработанный комплекс средств статистического анализа и одновременно разрешать проблему единства количественного и качественного исследования. Во-первых, критике стал подвергаться структурный функционализм за формальность и отсутствие возможности при его использовании ответить на вопрос, почему те или иные государства и политические системы различаются при осуществлении функциональных необходимостей. Во-вторых, во многом новое понимание в теории определяется спором вокруг проблемы национального государства как основной единицы сравнительного анализа. Хотя сравнительный метод во многом отличается от статистического, но отличия эти зачастую трактовались как количественные, типа «мало случаев, много переменных». В литературе эта проблем получила название «проблема Гэлтона».  В качестве решения этой про-блемы стал формироваться так называемый «холистский подход»:

«Холлистский подход предполагает рассмотрение различных пространственных образований (т.е. национальные государства) как некоторых взаимосвязанных частей целого, описанного теорией».

В-третьих, критическое отношение к сравнительным исследованиям макроуровня выявило две основные тенденции в поиске решения теоретико-методологических и технико-методологических проблем. С одной стороны, утверждалось, что макротеория чрезмерно упрощает социальную реальность и может даже основываться на ложных предпосылках. Это означало, что исследование не получает теоретической модели, которая бы адекватно воспроизводила реальность. Решение при этом виделось в акценте на качестве данных, на сложности и уникальности макрополитических событий, на возврате к истории (т.е. к «реальному» времени, месту, народу).  С другой стороны, критика сравнительно-исторической тенденции в политологии и политической социологии за отрицание в ней общей теории и стремление к уникальности приводила к попыткам создания новых теоретических моделей, которые бы позволяли сочетать эмпирический (в том числе, количественный) анализ с широкими обобщениями каузальных отношений. Результатом второй ориентации явились заимствованные из экономических учений модели рационального выбора, теории игр и концепции неоинституционализма.

Конечно, обсуждение проблем сравнительной политологии сегодня не сводится всецело к радикальной, сравнительно-исторической и обновленческой тенденциям. Так, совершенствуется и расширяется сфера использования математических методов анализа (например, новое для сравнительной политологии использование булевой алгебры), возрастает значение методов сравнения наиболее похожих и наиболее непохожих систем, уделяется особое внимание проблеме эквивалентности в сравнении, повышается роль такой переменной, как «время» и т.д. Следует отметить также и изменения в тематике сравнительной политологии. В поле зрения на этом этапе попадают переходные процессы, конфликты, региональная интеграция, политический дискурс, новая политическая идентификация (так называемые «неотрайбы») и т.д. В целом, вряд ли можно говорить о снижении интереса к сравнительной политологии, можно лишь констатировать серьезную перестройку ее методологии и тематики. 

Сравнительные методы в политических исследованиях.

Сравнение относится к общенаучным методам и используется в большинстве социальных наук, являясь альтернативой и заменой эксперимента в естественных науках. . Невозможно мыслить не сравнивая. Без сравнения невозможна ни научная мысль, ни научное исследование. Сравнение как метод познания представляет собой способ выявления общего и особенного в изучаемых феноменах.

В политической науке сравнительный метод рассматривается через сопоставление его познавательных возможностей с другими методами, экспериментальными, кейс-стади, статистическими и другими.

Дж. Ст. Милль писал о том, что при сравнении исторических фактов исследователь пытается найти некие обобщающие эмпирические законы, касающиеся либо сосуществования, либо последовательности условий и явлений, то есть, выражаясь по-другому, корреляционные и каузальные зависимости. Сравнительный метод в политической науке стал одним из центральных. Мэки и Марш пишут «Главная причина сравнительного исследования отражает основную природу социального научного исследования, в силу неспособности использовать экспериментальный метод. Так, мы не могли попросить госпожу Тэтчер уйти в отставку в 1983 году, чтобы посмотреть будет ли другой лидер консервативной партии проводить столь же радикальную политику.

Сравнение позволяет избавиться от этноцентризма в анализе.

Только в сравнении с другими культу­рами можно осознать возможную опасность культурной изоляции.

логика сравнительного анализа сопоставима с логикой экспериментальной науки. Сравнение- это попытка поиска ответа на вопрос почему, помогает проследить причинно-следственные связи.

исследователь-компаративист способен выбирать те условия исследуемого феномена, в которых изучаемая взаимосвязь прослеживается в наиболее чистом виде (хотя это и ведет к ряду методических проблем). манипуляция условиями здесь относительна, она осуществляется исследователем скорее концептуально. сравнение также позволяет контролировать условия исследования.

Сравнение всегда предполагает абстрагирование. Все явления уникальны, сравнить из значит исказить.

Сравнительная политология получила название по методу. Она связывает два типа научных дисциплин политической науки: ориентированных на разработку общих законов (политическая теория) и дисциплин описательных, накапливающих данные в ходе изучения аспектов политики (политическая социология, психология, антропология).

Алмонд и Пауэлл выделил 3 основные цели сравнительной политологии: 1.Расширение круга политических альтернатив. Эта цель достигается через понимание достоинств, недостатков и возможностей развития политической жизни. 2.Объяснение и проверка теорий. Объяснение различных комбинаций событий в разных странах. 3.Стимулирование и формирование всеобщей теории политических отношений.

Чарльз Регин говорит «без сравнения невозможно», но имеется раздел между качественными и количественными исследованиями. В сравнительных исследованиях преобладают качественные методы анализа.

Предметная область сравнительной политологии вызывает дискуссии в среде политологов. Предметом сравнительной политологии одни исследователи считают исследование общего и различного внутри и между политическими системами.

Объект – политические системы. Сравнение заключается в поиске сходства и различий, объяснения изменений систем в процессе развития, трансформации. Наиболее лёгкий вариант сравнения предполагает анализ идентичных или схожих института, политики или политического процесса в одно время в двух или более странах. Более сложный вариант связан с попыткой предсказать будущее одной группы стран на основе более раннего опыта, связанного с развитием другой группы стран.

Предмет – совпадает с предметом политической науки, так как занимается изучением всего, что входит в сферу политики – от целых политий до конкретных ролей.

Методы сравнительно-политических исследований.

Сравнительно ориентированный “Case-study”. данный вид сравнения применяется тогда, когда анализируется одна страна на фоне сравнения ее с другими странами. Данный тип сравнения руководствуется не логикой “выборки”, а логикой “репликации”, т.е. логикой множественных экспериментов. Он является одним из наиболее распространенных видов сравнительных стратегий. Однако не все исследователи считают исследование отдельных случаев сравнением, например Джованни Сартори не включал кейс-стади в сравнительные исследования.

Сравнительно-ориентированный case-study может использоваться в различных целях: использование существующей теории для описания случая; изучение случая для проверки и подтверждения теории; изучение случая для производства гипотез; исследования отклоняющихся отдельных случаев.

Зачастую кейс-стади предназначен для иллюстра­ции устойчивых черт некоторых общезначимых ситуаций и процессов.

Анализ «случаев», являющихся «отклонением от нор­мы», представляет большой интерес, поскольку он мо­жет выявить новые объяснительные причины, а также побудить исследователя развить или переформулиро­вать свою теорию. Стратегия case-study ничем не отличается от стратегии других сравнительных исследований, но сравниваемый феномен анализируется внутри окружающего его контекста. Его недостаток в том, что зачастую больше исследуется особенное, уникальное, чем общее. Пример: Михельс (Италия), Острогорский (Польша?), Х. Линца (Испания), Экштейн (Норвегия), Роуз (Великобритания).

Бинарное сравнение - сравнение двух стран, отобранных в соответствии с предметом исследования, позволяющее выделить их общее и особенное. Сравнение двух стран сужает количество случаев и повышает интерес к каждому из них, позволяет подчеркнуть самобытность каждого кейса.

Метод бинарного сравнения следует применять к сходным странам, даже ес­ли цель анализа состоит в том, чтобы выявить различия между ними. Преимущество бинарного анализа – возможность исследования всей политической жизни стран: институты, структуры, культуры и тд, то есть можно задействовать больше переменных. Минус использования бинарного сравнения – выбора такого предмета исследования, таких переменных, которые больше соответствуют специфике одной стране, нежели другой. Можно выделить два типа бинарного сравнения: косвенное (в котором несхожий объект исследования рассматривается в зависимости от собственного видения исследователя), и прямое (когда в орбиту исследования включаются две страны и непосредственно сравниваются). Пример, Адам Пшеворский «Демократия и рынок» + кандидатская Борисовой, Сравнение Японии и Турции Д. Растоу и Уордом.

Метод параллельных демонстраций

Суть данного типа сравнения – для анализа берутся страны и рассматриваются, «демонстрируются» независимо друг от друга, параллельно; после отдельного исследования кейсы сравниваются между собой.Пример, исследование Тэды Скочполл о революциях в Китае, Франции и России.

Метод наибольшего сходства-различия

Метод сравнения максимально различных стран, применение которого обосновывал Адам Пшеворский.

«Нет двух стран в мире, которые различаются лишь двумя характеристиками, и на практике имеется всегда множество конкурирующих гипотез”. То есть, применяя логику Милля, мы наталкиваемся на методологические проблемы, находя 1-2 различия.

Исследователи считают, что обе стратегии (похожих и различных систем) взаимодополняют друг друга, позволяют уменьшить отрицательные черты использования только одной стратегии и могут применяться для решения различных исследовательских задач.

Можно применять следующие стратегии: стратегию поиска наибольшего сходства, которая предполагает, что поле анализа ограничивается группой стран, наиболее схожих и происходит поиск различий. Присущие им характеристики, переменные принимаются за постоянные, что позволяет сосредоточиться на взаимовлиянии интересующих переменных. Главный недостаток в том, что она подталкивает исследователя к выбору в качестве объектов сравнения географически или культурно близких стран, но при этом требует представить их как совершенно не влияющие друг на друга для облегчения поиска закономерностей. Однако сходства и различия нередко объясняются их взаимовлиянием. Стратегия поиска наибольших различий предполагает поиск сходства у различных единиц анализа (Пшеворский, Тьюн). Эта стратегия помогает решить проблему «слишком много переменных – мало случаев», расширив поле для анализа (это отмечает Лейпхарт). Стратегия позволяет получать сильные обобщения, ведь если фактор одинаково действует в различных ситуациях, то он является значимым. Недостатки связаны с большими потерями информации на теоретическом этапе исследования, что ведёт к преувеличению различий между выделенными типами.

Единицы анализа кросс-национального сравнения – специфика протекания процессов, развития определенных институтов в разных государствах.

Кросс-национальное сравнение направлено на обнаружение сходств и различий в конкретных феноменах (партии, институт президента, права человека и т.д.)

Это систематическое изучение сходных феноменов (институты, группы, индивиды, поведение, социальные процессы) в различных социально-экономических, политических и культурных процессах чаще всего большого числа государств.Исследования мировых процессов различными фондами и организациями, типа Евробарометра.

Кросс-региональные сравнения

В таких исследованиях объектами выступают группы стран, схожих экономически, культурно и находящихся в одном географическом регионе, имеющих схожее историческое развитие (Западная Европа, Южная Европа, Северная Европа, Латинская Америка, Восточная Европа, Средняя Азия и т.д.). Такие сравнения редко сталкиваются с проблемой сравнимости, поскольку для похожих стран всегда будут основания для сравнения, решают проблему эквивалентности (поскольку часто применяются одни и те же стандарты исследования), реже интерпретации.

может не позволить увидеть реальные различия стран, чтобы решить проблему необходимо: ограничивать пространственную область региона (например, не Латинская Америка в целом, а Центральная, Южная и т.д, не Восточная Европа, а центральная часть, Балканы и т.д.); также использовать не макротеории, а теории среднего уровня; включать в анализ различные переменные – в т.ч культурные (аналитический эклектизм).

Вариант этого типа сравнения – сравнение непохожих стран, применение которого обосновывал Пшеворский. Он говорил. Что одного-двух различий недостаточно для построения гипотезы, поэтому нужно исследовать непохожие страны.

Пример, Адам Пшеворский; Хангтингтон.

Асинхронное и диахронное сравнение.

1. асинхронное сравнение – это сравнение одной страны, региона или разных стран в разном историческом времени, например средневековая Европа и современные традиционные общества Африки. (Скочполл, Мусихин).

2. диахронное – это сравнение на одинаковом промежутке времени, параллельно протекающих процессов

Кросс-темпоральное исследование предполагает сравнение одного случая в разные временные отрезки. Время включается в исследование, чтобы преодолеть статический характер сравнения. Сравнение приобретает качество динамичности, когда исследователь рассматривает динамику изменения качества в определённый промежуток времени. Виды: - асинхронное,

Коллекционный анализ: сравнение разных случаев в разное время.

Кросс-секционный: сравнение разных случаев в один временной отрезок.

Основными методическими проблемами сравнения являются проблемы сравнимости, «мало случаев, много переменных», эквивалентности, универсальности, «проблема Гэлтона» (в условиях глобализации экономических и политических процессов, интенсивного взаимодействия стран часто возникает вопрос относительно значимости внутренних и внешних факторов и условий. В сравнительном исследовании появляется необходимость учитывать внешнее воздействие. Собственно проблема состоит в том, как это сделать), измерения и интерпретации

Концепции политической власти.

По своей природе власть - яв­ление социальное. Потребность во властных механизмах об-условлена необходимостью: (1) придать взаимодействиям людей организованность, создав общие для всех правила поведения; (2) регулировать социальные отношения, интегрировать и согласо-вывать несовпадающие интересы и потребности людей с помощью различных средств.

Такие социальные функции власти могут достигаться различными способами, что опреде-ляет социальное содержание власти. Властное начало может быть конструктивным, созидающим, а может иметь разрушительные последствия.

Нередко целостность общества достигается прямым подавлением интересов одной группы (управляемых) другой группой (управляющих). Поэтому социальное содержание власти неодно-значно.

Политическая власть - система институционально (нормативно) закреплённых социаль-ных отношений, сложившихся на основе реального доминирования определённой груп­пы в ис-пользовании прерогатив государства для распределения общественных ресурсов в интересах и по воле своих членов.

Около 40 тысяч лет назад власть существовала в догосударственной форме, выступая в ка-честве способа поддержания баланса внутриклановых отно­шений.

С момента образования государства, власть сущест-вует и в своей политической, публичной форме. В Древней Греции и Древнем Риме власть трактовалась в рамках концепции “по-рядок-беспорядок”, связанной с регулированием социальных отношений, распределением благ).

В настоящее время в обществе складываются формы надгосударственной политической власти.

два основных подхода к определению природы власти:

1.Поведенческий: власть - особенная сущность, носителем которой выступает личность и которая выражается в локализованной энергии, заставляющей других людей повиноваться (в этом случае власть отождествляется с вещью или силой; божественный дар). природа власти объясняется биологическими и психическими особеннос-тями человека.

Концепции власти, представляющие поведенческий подход:

а) теологическая концепция: от Бога, а монарх – исполнитель божественной воли. Потребность во власти выводилась из тезиса о “естественной греховности” человека (Авре-лий Августин). Подчинение людей обеспечивает порядок в обществе и продолже-ние человеческого рода.

б) биологическая концепция: власть - механизм обуздания человеческой агрессивности, заложенной в инстинктах человека как биологического существа (М. Марсель – 1889-1973, Ф. Ницше – 1844-1900).

в) бихевиористская концепция: поведенческое понимание власти (30-е гг. XIX в., бихеви-оризм, Ч. Мерриам – 1874-1953, Г. Лассуэл – 1902-1978, Дж. Кетлин – 1896-1975). Человек – “властолюбивое животное”, в основе действий которого лежит стремление к власти. Именно стремление подчинить своей воли других индивидов выступа-ет в качестве доминирующего мотива политической активности конкретной личности. Политический процесс – столкновение индивидуальных стремлений к власти. Баланс стремлений к власти политических сил обеспечивается системой политических инс-титутов. Нарушение равновесия политических сил приводит к кризисам и конфликтам в общест-ве.

г) психоаналитическая концепция: 50-60-е гг. Власть как способ господства бессозна-тельного над человеческим сознанием (Индивид подчиняется силам, находящимся вне его созна-ния. Это происходит в результате того, что человеческой психике средствами скрытого и откры-того манипулирования задаётся особая установка. Подавляя рациональные мотивы поведения, ма-нипуляция обеспечивает доминирование иррационального в политической деятельности – страха, агрессивности, стремления к разрушению). К. Хорни.

2. Социологический: власть трактуется в терминах социального взаимодействия, отноше-ния чего-нибудь или кого-нибудь. - М. Вебером. Он понимал власть как способность и возможность одного индивида в определённых соци-альных ситуациях проводить собственную волю вопреки сопротивлению другого.

В основе властных отношений лежат отношения господства и подчинения, которые скла-дываются между субъектом властной воли и объектом властного воздействия.

Концепции власти, представляющие социологический подход:

а) структурно-функциональная концепция: Т. Парсонс, “О структуре социального действия”. Власть – отношение неравноправных субъектов, их поведение обусловлено выполняе-мыми ролями (управляющего и управляемого). При этом социальная роль определяет стиль (тип, характер, содержание) ожидаемого от человека поведения, соответствующего занимаемому им положению в обществе (статусу). Власть осуществляет ряд функций: предписывает субъектам выполнять обязанности, нала-гаемые обществом; мобилизует его ресурсы для достижения определённой цели.

б) дуалистическая концепция: М. Дюверже. Два элемента внутри власти: (1) материаль-ное принуждение, (2) убеждение, вера со стороны подчиняющихся в то, что такое подчинение за-конно и справедливо (при отсутствии второго элемента это уже не власть, а господство – связано с применением силы, которое может выражаться в разных формах, например, физического наси-лия). Двойственность власти выражается в том, что она с одной стороны является инструментом господства одних групп общества над другими, а с другой – выступает эффективным средством интеграции и обеспечения социальной солидарности всех членов общества.

в) конфликтологическая теория: социальная конфликтология; марксизм; К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин. Власть рассматривается как отношения господства и подчинения одного класса другим. Природа данного господства обусловлена экономическим неравенством, местом класса в экономической системе общества. Эконо-мическое неравенство является основой других форм социального неравенства.

Иные подходы к определению природы власти:

Директивные концепции власти (власть понимается как 1. господство, обеспечивающее выполнение приказа, директивы, и 2. влияние, воздействие воли политического актора).

а) власть как соотношение сил и средство реализации воли: Н. Макиавелли (сохранение власти путём использования всех средств, эффективных для конкретной ситуации, включая хит-рость, ложь, убийство; их использование должно опираться на поддержку населения).Т. Гоббс (власть – средство принуждения, форма силового воздействия; власть востребова-на необходимостью естественного состояния, в котором элементарное стремление – страх перед насильственной смертью, самосохранение – определяет поведение людей). Также Гегель, Маркс), Ницше, бихевиористы.

б) энергетическая модель власти (психологические концепции): понимание желания гос-подствовать – в господстве мужчины над женщиной. Неофрейдисты (см. ранее).

в) бинарная концепция власти М. Дюверже: власть необходимо рассматривать с точки зрения признания права одних людей командовать над другими. При этом следует обратить вни-мание на технологии властвования (см. ранее).

Функциональные концепции власти (власть - способность, умение практически реали-зовывать функцию общественного управления).

а) власть как “символический посредник” (Т. Парсонс): власть - “обобщённый посред-ник” в социальном (политическом) процессе. (См. ранее).

б) концепция “сопротивления”. Вебер. В зависимости от интенсивности сопро-тивления, формы его подавления и мотивов подчинения, выделяют следующие типы власти: 1. стимулированная (ассиметричные отношения, когда субъект власти либо использует по-зитивные стимулы – ожидаемое вознаграждение, либо – негативные – возможное наказание). 2. легитимная (основана на признании за субъектом власти права требовать определённое социальное поведение со стороны объекта власти). 3. идентифицированная референтная (власть, предполагающая отождествление объектом власти себя с её субъектом; речь идёт о чувстве общности управляемых и управляющих, их еди-нении в процессе достижения общей цели). 4. экспертная (в основе – обладание субъектом власти специальных знаний или навыков, отсутствующих у объектов власти, но необходимых им в данной ситуации).

в) концепция “обмена”: асимметрия отношений объекта и субъекта власти связана не с психологическим влиянием, а с неравным распределением благ (ресурсов). В результате у инди-видов, не обладающих ресурсами, возникает потребность в них; а кто располагает дефицитными ресурсами, может уступить часть ресурсов другим в обмен на желаемое поведение. П. Блау (ин-дивид имеет власть над другим, когда тот постоянно зависит от него).

г) концепция “раздела сфер влияния”: Д. Ронг (в процессе взаимодействия индивиды по-стоянно меняются ролями “субъекта власти” и “объекта власти”; это происходит в соответствии с изменением ситуации).

Коммуникативные концепции власти (интерпретация власти как многократно опросре-дованного и иерархизированного механизма взаимодействия людей).

а) социологическая модель власти П. Бурдье: проблема легитимации господства внутри общества, разделённого на классы. Господство определяет не столько структуру повиновения, сколько определённый меха-низм создания места и источников напряжения, что объясняет использование понятия “поле” (система социальных позиций; от принадлежности к более высокой позиции зависит качество гос-подства).Власть определяет возможность одних социальных агентов влиять на других помимо их воли и желания.

б) “микрофизика (технология) властвования” М. Фуко: власть – порождение самой при-роды человеческой рациональности, заложенному в ней стремлению к доминированию, подчине-нию как окружающего мира, так и себе подобных (в сущности власти нет ничего материального, она есть манера мыслить). Власть формируется “снизу”, всегда подвергается “вызовам”.

Ещё одна группа подходов к определению природы власти:

Атрибутивно-реляционистские концепции и теории (мыслители связывают сущность власти с раз­личными свойствами человека и сторонами его индивидуальной деятельности) а) в волевых (Гегель), си­ловых (Т. Гоббс) свой­ствах индивида или в использовании им определен­ных средств принуждения и поведен­ческого взаимодействия (Г. Лассуэл). б) те­ория “сопротивления” (Д. Картрайт, Б. Рейвен, К. Леви), согласно которой власть воз-никает в результате преодоления одним субъектом сопротивления другого. теория “обмена ре­сурсов” (П. Блау, Д. Хиксон). в) теория “раздела сфер влияния” (Д. Ронг). телеологическая концепция Б. Рассела (власть рассматривается как форма целенаправ-ленной деятельно­сти человека). идеи школы “политического реализма” (акцент на силовом воздействии контролирую-щего ресурсы субъекта, Г. Моргентау).

2. Системные концепции и теории (власть как надперсональное, безличное свой­ство со-циальной системы). ) структурно-функциональная концепция Т. Парсонса.

б) власть как “платежное средство” в политике (срабатывает там, где отсутствует добро-вольное согласо­вание действий, К. Дойч).

в) марксизм (политическая власть как фун­кция социального аппарата определённого класс-са).

г) информационно-коммуникативная трактовка вла­сти Ю. Хабермаса (власть как глобаль-ный процесс социального общения, регулирующего общественные конфликты и интегрирую­щего человеческое сообщество).

д) постструк­туралистские теории П. Бурдье и М. Фуко (власть как некая модальность об-щения, “отноше­ние отношений”, изначально присущее всему социальному; не ло­кализуемое в пространстве и не способное принадлежать кому-либо из конкретных общественных субъектов).

Принцип легитимности связан с обоснованием правомерности тех решений, которые принимает власть, и добровольности их выполнения населением.

М. Дюверже: легитимность – не качество, присущее власти, а внешняя оценка, складываю-щаяся в общественном сознании под влиянием господствующего класса. Важная роль принадле-жит праву, т. к. юридическая процедура придаёт власти институциональный характер, делает его легитимных в глазах граждан.

М. Вебер: идеальные типы легитимности власти – традиционный, харизматический, ра-ционально-легальный (в основе классификации – мотив подчинения: авторитет, харизма и закон соответственно); на практике – смешанный тип легитимности власти.

Д. Истон: типы легитимности – идеологическая (население выражает моральную убеждён-ность в справедливости существующего порядка), структурная (приверженность населения нор-мам и процедурам, с помощью которых принимаются решения в обществе), персональная (связа-на с верой в личные качества политического лидера).

Ресурсы власти – совокупность средств и методов, применение которых обеспечивает возможность субъекту власти осуществлять влияние на объект (М. Роджерс).

Примитивные общества: авторитет правителя (вождя, военачальника и т. д.) – способ-ность оказывать влияние без принуждения и угрозы санкций вследствие обладания к-л. выдаю-щимися качествами  переход от кровнородственных к имущественным отношениям: сила и бо-гатство  индустриальные общества: организация, правовые нормы и законы  постиндустри-альное общество: информация и т. п.

Р. Даль: всё то, что индивид или группа могут использовать для влияния на других.

Антропологическая типология ресурсов власти: типы властвования различаются ус-тойчивыми мотивами, которые лежат в основе поведения субъекта и объекта власти.

Конфуций: ресурсы власти правителя – личный пример, следование моральным принципам (справедливости, чувству долга, заботе о благе народа и т. п.). Платон: мудрость и ярость.

Н. Макиавелли: любовь и страх; человеческие страсти и пороки (лживость, алчность и т. п.). Позднее стали добавлять убеждение (в период развития средств массовой информации) и интерес (так, в демократических странах политики покупают избирателей обещаниями в обмен на их голоса, а избиратели голосуют за тех, кто может удовлетворить их интересы).

А. Этциони разделил ресурсы по степени воздействия на: (1) утилитарные – материальное вознаграждение – под-чиняться в обмен на необходимые ему ресурсы; (2) принудительные – угроза применения (3) нормативные – воздействуют не на условия существования индивида, а на его субъек-тивное восприятие ситуации: смыслы, ценности, идеалы).

Теория “смещения власти”: используются смешанные критерии; О. Тоффлер. В истории человечества власть опиралась на три ресурса – на силу, богатство и знание. В зависимости от того, какому ресурсу отдаётся предпочтение, могут устанавливаться раз-личные типы властвования (если власть основана на силе, то она представляет собой тип власт-вования низкого качества; на богатстве – среднего качества; на знании – высшего). Тенденцией мирового развития является переход от типа властвования низкого качества к высшему.

Формы власти (Н. Боббио):

(1) видимая - форма деятельности институтов, ориентированных на публичное взаимо-действие с населением или другими политически­ми субъектами.

(2) полускрытая (теневая) - характеризует или при­оритетное влияние на формирование политических целей каких-либо структур (отдельных органов государства, лобби), формально не об­ладающих такими правами и привилегиями, или доминирование в процессе принятия решений различных неформальных групп.

(3) скрытая - демонстрирует те способы властвования, которые практикуются либо орга-нами тайной политической полиции, либо армией и другими аналогичными структурами, которые де-факто доминируют в определении политических целей отдельных государств; кроме того, дея-тельность крими­нальных сообществ.

для политической власти характерно: 1) выражается в функционировании опреде-лённых институтов (государственных, общественных); 2) связана с деятельностью лидеров, элит, масс; 3) опира-ется на систему средств и методов властного воздействия (ресурсы власти); 4) ей свойственны изменения (например, снижение или повышение легитимности, эффективности; из-менение соотношения функций законодательных и исполнительных органов); 5) результаты (по-следствия) реализации.

Теории гражданского общества. Проблемы становления и функционирования гражданского общества в современной России

Гражданское общество характеризует всю сово­купность разнообразных форм социальной активности населения, не обусловленную деятельностью государственных органов и воплощаю­щую реальный уровень самоорганизации социума.

Чарльз Тейлор предлагает рассматривать развитие концепции гражданского общества с точки зрения двух направлений. Первое направление, по мнению Тэйлора, связано с именем Джона Локка и предполагает, что общество до появления политики и государства живёт по естественным законам. В этом обществе уже есть и право, и мораль. Государство возникает лишь для того, чтобы гарантировать порядок, то есть выполнять минимальные функции, а гражданское общество в этой связи приравнивается к политическому обществу. Дж. Локком используется даже специальный термин 'политическое общество', который шире понятия 'государство', поскольку английский политический мыслитель' включает в него все виды добровольных союзов и соглашений людей при выборе своих способов и форм правления.

К L-традиции - Адам Фергюсон - автор первого специального исследования "Опыт истории гражданского общества" (1767), Адам Смит - автор фундаментальной "Теории нравственных чувств" (1759), заложившей основы более позднего и лучше нам известного исследования "О богатстве народов", радикальный мыслитель американской революции Томас Пейн с его теорией минимального государства и другие. Для L-традиции важна концепция естественного состояния, в которой уже заложены все основные черты той совокупности разнообразнейших форм жизни, которую более поздние англо-американские теоретики будут называть "гражданским обществом". То есть, по сути, гражданское или политическое общество является своеобразной предпосылкой образования государства, а, следовательно, они не находятся в вечном конфликте.

M-традиция - Шарля Монтескьё. Основное отличие М-традиции от L-традиции заключается в том, что в М-традиции присутствует сильное централизованное государство. Общество в этом случае подвержено угрозе развития государственного деспотизма, вмешательства государства в их частную жизнь, поэтому проект гражданского общества сводится к построению переходных органов, структур, опосредующих отношения между индивидом и государством.

Ф.Теннис об «общности» и «обществе».

Важнейшая работа Тенниса — «Общность и общество» (1887). Рассматривая общественные отношения как волевые, Теннис подразделяет их в зависимости от выраженного в них типа воли: естественная инстинктивная воля направляет поведение человека как бы сзади, рассудочная воля предполагает возможность выбора и сознательно поставленную цель действия.

В строгом смысле Теннис был, по сути, продолжателем L концепции в понимании гражданского общества. Он разграничивает гражданское общество и государство и мыслит общество как некую систему коллективных интересов граждан, которые они реализуют посредством объединения гражданского капитала и образования «социальной республики». Теннис

что связывает людей? через понятие "воля". сущностная (общность) -

не сам по себе, нет выбора, принадлежит группе, следовние ограничен и соц статус

воспринимались как само собой разумеющееся.

избирательная - исключит, есть выбор, осознанное действие, индивиды. индивидуализм

не равнялся эгоизму или свободе, воспринимал других как равных себе.он осознанно огранич

свою свободу и эгоизм. именно так институц общество современного типа.

ассоциация индивидов - общество.

досовр, современное общества.

Государство она мыслит как средство для достижения своих целей, т. е. в первую очередь как орган защиты ее личности и собственности, в том числе духовной собственности, высоко ценимой и почитаемой ее носителями.

Государство – это лишь форма организации общества, объединения его ресурсов.

Несмотря на то, что L-традиция и М-традиция исходят из различных предпосылок, при осмыслении гражданского общества их следует рассматривать в комплексе, что блестяще продемонстрировал Гегель в своём труде "Философия права". Синтез Гегеля – рассмотрение гражданского общества в качестве одной из составляющих триады семья – гражданское общество – государство, отражающей развитие этической жизни. Гегель, однако, воспринимает гражданское общество негативно, называя его "государством нужды и рассудка". Только с возникновением государства всеобщего интереса – нравственного целого и подчиняющегося власти разума – снимаются все негативные проявления гражданского общества, которое Гегелем воспринимается в духе corps intermediares. Безусловным заслугой Гегеля является то, что он наметил чёткое разделение понятий "гражданское общество" и "государство".

В России:

Человек растворяется в государстве, общество вытоптано сильным государством. Некогда продукт общества (гос) вторично по отношению к нему. нормальное государство представляет собой политико-территориальную форму существования общества и организационно-властное средство, способствующее сохранению и развитию общественной системы, обеспечению благополучия людей, их стремления к свободе и счастью. гражданское общество и государство нуждаются друг в друге, либо взаимно дополняются, либо они равно несут потери от нарушения связей

Для России гражданское общество является идеалом, представлением о гармонии отношений человека и человека, личности и общества. Движение к ГО проявляется в духовной сфере. Препятствием к скорейшему вызреванию гражданского общества является чрезмерная ограниченность полномочий представительных органов власти в стране, а зачастую лишь “декоративный” характер их деятельности. Народное представительство на уровне регионов состоит сплошь и рядом из руководителей исполнительных органов нижестоящей власти, что противоречит принципу разделения властей. Задача современного российского общества заключается в том, чтобы формировать горизонтальные связи между людьми. Сейчас ценны те общественные учреждения, которые формируются “снизу” самими индивидами. В их число входят и политические партии. ПП мешают доминирование государства, недостаточное понимание большими группами людей своих подлинных интересов.

1) гражданское общество в нашей стране делает хотя и существенные, но первые шаги; 2) становление гражданского общества у нас имеет свою специфику, но в целом развивается в направлении, по которому прошли демократические страны Запада.

Конец XX века был ознаменован крушением коммунистической системы. Однако возможность совершить исторический прорыв не была реализована. Политика изменений, осуществлявшаяся в последние десять лет, базировалась на корыстных интересах и вульгарных экономических подходах.

Отказ от принципа социальной справедливости привел к снижению уровня и ухудшению качества жизни большинства россиян, вытеснению значительной части населения за черту бедности. Возникло резкое социальное расслоение - признак отсутствия среднего класса как гаранта стабильной демократии. Приватизация.

В то же время государство отказалось от своих прямых обязанностей по созданию в России правовых, социальных и экономических институтов, соответствующих современному обществу и свободному рынку. Правовой вакуум содействовал криминализации российской экономики. Произошло сращивание бизнеса с государственными структурами, создавшее почву для бурного роста коррупции и заложившее основы олигархической системы в современной России.

Экономические и политические неудачи 1990-х гг. дискредитировали демократические, либеральные и рыночные ценности в глазах большинства россиян. Отсутствие массовой сознательной поддержки демократических институтов, их неразвитость и низкая эффективность, неограниченные возможности манипуляции общественным мнением порождают у правящей элиты соблазн установить в России бюрократическую авторитарную систему, обслуживающую интересы узкой группы лиц. Об этом свидетельствуют попытки установления контроля над средствами массовой информации и избирательным процессом.

В России гражданские движения пережи­вают настоящий бум. Возникают все новые профессиональные, молодежные, экологические, культурные и иные объединения; однако их количественный рост опережает рост качественный. Некоторые организации появляются как ответ на сиюминутные проблемы (например, союзы обманутых вкладчиков), другие с самого начала носят открыто ангажированный политический ха­рактер («Женщины России», Партия пенсионеров). Контроль над подобными объедине­ниями со стороны государства значительно облегчается, а многие из гражданских инициатив, становясь предметом политического торга, утрачивают свою альтернативность и общезначимый ха­рактер. Тем самым нивелируются основные черты гражданского общества: неполитический характер, противоречивость и альтер­нативность политической системе. Самоуправляющиеся струк­турные элементы начинают строиться по принципу все расширя­ющего свои функции государства — иерархии.

Особое соотношение целого и части с характерной для каждой части самодостаточностью, не оставляющей места для общественных интересов, обрывает социальное взаимодействие многих добровольных объединений в российском Третьем секторе. Анализ моделей взаимодействия этих объединений с государственными структурами на региональном уровне по мнению Е.Белокуровой показал, что у них не назрела необходимость объединения друг с другом для совместного влияния на процесс принятия политических решений.  Лидеры отдельных организаций чаще всего даже не знают о существовании сходных организаций и в принципе неохотно идут на контакт с ними.

Свободное общество может быть построено только в том случае, если в этом заинтересовано большинство. Обязанность государства - в создании условий для того, чтобы от свободы выиграло максимально возможное число граждан.

Гражданское общество - это общество равных возможностей, основанное на принципах социальной справедливости и социальной солидарности сильных и слабых. Это означает, что важнейшим условием существования свободного общества в России является не только раскрепощение частной инициативы, но и развитая система социальной поддержки.

Свободное общество может быть построено только в рамках стабильной политической системы. Рынок - не самоцель, а средство достижения свободы и достатка всех граждан России. Задача государства в том, чтобы ориентировать свободный рынок на достижение социальных целей, а не в том, чтобы его к этому принуждать.

В настоящее время в России можно отметить следующие проблемы, которые являются препятствием на пути становления правового государства:

не обеспечивается равенство перед законом и судом; нарушаются избирательные права граждан - через использование административного ресурса; ставится под сомнение свобода слова и прессы, используются попытки управления объединениями и ассоциациями; свобода предпринимательства только декларируется, отсутствует свобода перемещений по причине существования тоталитарного института прописки; сохраняется неравные условия доступа к образованию, здравоохранению и культуре, что ограничивает свободу развития личности; не соблюдаются гарантии местного самоуправления в связи с финансовой зависимостью и административным давлением региональных органов государственной власти.

Правовое государство возможно только в том случае, если законы соблюдает сама власть. Современное российское общество далеко от гражданского, пока оно остается пассивным объектом манипуляций со стороны власти.

В современной России не разрешено одно из базовых противоречий между российским социумом и государством: потребность в самостоятельно организованной среде повседневной жизни.

Российское предпочтение к расплывчатым, неопределенным нормам права стало предметом специального исследования французского политолога М.Мендрас, которая объясняет его так: "Расплывчатое и поддающееся приспособлению незамедлительно избавляет от хлопот больше, чем подчинение ясным и твердым правилам, регулирующим цели и обязанности каждого".

Не столько владение информацией о правовых нормах, сколько монополия на их истолкование позволяет властям по своему усмотрению ориентировать поведение людей. Расплывчатость правовых норм становится едва ли не главным ресурсом, используемым власть имущими для всепроникающего контроля за частной жизнью граждан.

Среди трудностей становления гражданского общества российскими исследователями отмечается не только распад традиционных норм и социокультурных связей, но и возникновение завышенных материальных и статусных ожиданий (Е.Рашковский). Эти ожидания, особенно на ранних, незрелых стадиях конституирования гражданского общества, чаще всего не могли быть реализованы, так как формировались из традиционного, архаического духовно-психологического склада, основанного на российском менталитете. Эти особенности стали базисом для индивидуальных и коллективных мечтаний о возврате к традиционным, доиндивидуализированным формам общежития, и эти массовые чаяния были универсальной реакцией на тяготы перехода к "многотрудным горизонтам свободы" в обществах гражданского типа.

По своей сущности гражданское общество имеет этнорегиональный характер и особенно это отчетливо ощущается в евразийской полиэтнической России. Раз­рыв в степени зрелости и по уровню развития гражданских отно­шений в различных регионах слишком велик (например, в Москве и в российской глубинке). Одним из вариантов развития России в данном контексте предлагается курс на устойчивый демократический порядок, включающий в себя правовое государство, социальную рыночную экономику, гражданское общество, современную систему безопасности и постиндустриальную стратегию в рамках европейского пути развития.

Основные концепции тоталитаризма. Разновидности тоталитарных диктатур. Система организации власти при тоталитаризме.

Понятие тоталитаризма происходит от лат. “TOTALIS” - весь, полный, целый. Обычно под тоталитаризмом понимают политический режим, основанный на стремлении руководства страны установить полный контроль над личностью и подчинить уклад ее жизни одной, безраздельно господствующей идее.

Тоталитаризм возник в Европе как результат некоего синтеза элементов азиатского деспотизма с радикальными идеологическими доктринами. Столкновение элементов восточной и европейской структур на периферии Европы (Россия, Пруссия, Испания) при благоприятных для этого обстоятельствах (социальный кризис и рост радикализма) способствовало выходу на передний план явного или латентного азиатского деспотизма, который и стал опорой носителей радикальных теорий переустройства мира.

Признаки тоталитаризма: — тотальный государственный контроль над обществом; — всеобщая монополизация и централизация власти в руках господствующего меньшинства; —система жесткого полицейского террористического контроля над всеми гражданами; — политизация (в плане пропаганды) всей жизни; — господство единственной правящей массовой партии, которая является ядром политической системы тоталитарного общества. При этом подобная партия может срастаться с государством. — идеологизация общества и общественной жизни на основе единой государственной идеологии; - Культ личности вождя - воздействие пропаганды дополняется и усиливается террором. — унификация и регламентация политической, общественной и духовной жизни; — ставка на обновление общества на основе глобальных идей; — ставка на свою расу - контроль над экономикой необходим тоталитарному режиму для укрепления его материальных основ,

В зависимости от господствующей идеологии тоталитаризм обычно подразделяют на коммунистический, фашистский и национал-социалистический.

Коммунистический в большей степени, чем другие разновидности тоталитаризма, выражает основные черты этого строя, поскольку предполагает абсолютную власть государства, полное устранение частной собственности и, следовательно, всякой автономии личности. Несмотря на преимущественно тоталитарные формы политической организации социалистической системе присущи и гуманные политические цели. Так, например, в СССР резко повысился уровень образования народа, была обеспечена социальная защищенность населения, развивалась экономика, космическая и военная промышленность и т.д., резко сократился уровень преступности.

Фашистский - право-экстремистское политическое движение, возникшее в обстановке революционных процессов, охвативших страны Западной Европы после первой мировой войны и победы революции в России. Впервые он был установлен в Италии в 1922 г. Итальянский фашизм тяготел к возрождению величия Римской империи. Фашизм претендует на восстановление или очищение “народной души”, обеспечение коллективной идентичности на культурной или этнической почве. Он выражает интересы наиболее реакционных кругов капиталистического общества, оказывавших фашистским движениям финансовую и политическую поддержку, стремящихся использовать их для подавления революционных выступлений трудящихся масс, сохранения существующего строя и осуществления своих имперских амбиций на международной арене.

Третья разновидность тоталитаризма - национал-социалистический. Как реальный политический и общественный строй он возник в Германии в 1933 г. Цель: мировое господство арийской расы. Если в коммунистических системах агрессивность направлена прежде всего вовнутрь - против собственных граждан (классового врага), то в национал-социализме - вовне, против других народов

Термин тоталитаризм был впервые использован итальянским мыслителем Джованни Джентилле, в буквальном переводе от латинского totalis - полный, тотальный.

Впервые употреблено критиками режима Муссолини (Дж. Амендола и П. Гобетти) в Италии в 20-х 20 века. В научной литературе Запада вошло в обиход в конце 30-х. (В дополнительном томе «Оксфордского английского словаря», 1933 - впервые упоминается термин «тоталитарный» из журнала «Contemporary review», апрель 1928). Изначально Т. однозначно отождествлялся с общественным устройством, двумя различными версиями которого являлись фашизм и коммунизм. В идеологии Гитлера и Муссолини термин «тоталитарное государство» содержал позитивное значение.

В 1952 году в США была проведена конференция, посвященная этому социальному феномену, где был сделан вывод, что тоталитаризм - это "закрытая и неподвижная социокультурная и политическая структура, в которой всякое действие - от воспитания детей до производства и распределения товаров - направляется и контролируется из единого центра".

После начала хрущёвской «оттепели» теория претерпела серьёзный кризис, поскольку не могла объяснить процесс ослабления режима изнутри. Кроме того, возник вопрос, является ли СССР по-прежнему тоталитарным режимом или сравнение очевидно меняющейся советской системы с поверженными фашистскими режимами неуместно. Возникла потребность в формулировке модели, которая бы объяснила приход диктаторов к власти и её дальнейшую эволюцию.

В 1970-е гг., в силу дальнейшего смягчения режима в СССР, термин «тоталитаризм» стал всё реже употребляться советологами, однако продолжал оставаться популярным среди политиков. В своём эссе «Диктатура и двойные стандарты» (1978 г.) Джин Киркпатрик настаивала, что следует отличать тоталитарные режимы от авторитарных. Согласно Киркпатрик, авторитарные режимы заинтересованы преимущественно в своём собственном выживании и поэтому, в отличие от тоталитаризма, допускают отчасти автономное функционирование элементов гражданского общества, церкви, судов и прессы. Отсюда был сделан вывод, получивший известность при Рейгане как «доктрина Киркпатрик», что во внешней политике США могут оказывать временную поддержку авторитарным режимам ради борьбы с тоталитаризмом и продвижения американских интересов.

Падение коммунистических режимов в странах советского блока и СССР во второй половине 1980-х вызвало повторный кризис в теории. Утверждение, что тоталитарные режимы не способны сами инициировать радикальные реформы, было признано ошибочным. В Восточной Европе после вторжения в Чехословакию интеллигенция называла «тоталитаризмом» политику жёсткой цензуры, мракобесия, уничтожения нежелательной (с точки зрения режима) исторической памяти и культуры[8].В Советском Союзе тоталитаризм официально считался характеристикой исключительно буржуазных государств периода империализма, в особенности фашистской Германии и Италии.

Советские диссиденты и, после начала перестройки, большинство реформаторов (включая Лигачёва) также называли советскую систему тоталитарной[33]. Использование термина было связано главным образом с отсутствием в советской политологии лексикона, необходимого для критического анализа истории СССР.

Теория тоталитаризма представлена такими фундаментальными трудами, как работы Ф.А.Хайека "Дорога к рабству" /1944 г./, Х.Арендт "Истоки тоталитаризма" /1951 г/, К.Фридриха и З.Бжезинского "Тоталитарная диктатура и автократия" /1956 г./ и другими.

Наибольшее распространение среди специалистов по сравнительной политологии получила модель тоталитаризма, которую в 1956 г. предложили Карл Фридрих и Збигнев Бжезинский. Фридрих и Бжезинский отказались от попыток дать краткое абстрактное определение и вместо этого применили эмпирический подход, согласно которому тоталитаризм представляет собой совокупность принципов, общих для фашистских режимов и СССР периода Сталина. Это позволило им выделить целый ряд определяющих признаков, а также ввести в представление о тоталитаризме элемент динамического развития, — но не возможность системных изменений. В новой трактовке тоталитаризм означал не столько полный контроль государства над деятельностью каждого человека (что невозможно практически), сколько принципиальное отсутствие ограничений над таким контролем.

К. Фридрих и З. Бжезинский в своей работе "Тоталитарная диктатура и автократия" предлагают для определения "общей модели" тоталитаризма пять признаков: 1) есть массовая партия, которая осуществляет власть; 2) власть организована недемократическим способом, она выстраивается в жесткую иерархию и замыкается на лидера режима. 3) доминирующую роль в политической мобилизации масс играет официальная идеология, являющаяся инструментом навязывания одного и единственного видения мира и приобретающая в связи с этим сакральные черты. 4) тоталитаризм — это политический режим, беспредельно расширяющий свое вмешательство в жизнь граждан, включающий всю их деятельность (в том числе экономическую) в объем своего управления и принудительного регулирования. 5) всеобъемлющий террористический полицейский контроль над обществом, призванный пресекать любые проявления даже потенциального инакомыслия и инакодействия, отсюда шестой признак; 6) государственный монопольный контроль за СМИ. В своей работе «Тоталитарная диктатура и автократия» (1956 г.) Карл Фридрих и Збигнев Бжезинский, на основе эмпирического сравнения сталинского СССР, нацистской Германии и фашистской Италии, сформулировали ряд определяющих признаков тоталитарного общества[35].

Концепция Фридриха и Бжезинского, получившая в историографии название "тоталитарный синдром", оказала большое влияние на последующие исследования в этой области.

Четыре признака из шести не могли существовать в промышленно неразвитых обществах, т. е. условия для тоталитарной диктатуры появились в результате промышленных революций. Поэтому Фридрих и Бжезинский определяют тоталитарный режим как «автократию, основанную на современной технологии и массовой легитимизации». Такие режимы, в отличие от традиционных диктатур, ориентированы на вовлечение масс в политику, поэтому их называют «мобилизационными». Достаточно скоро выяснилось, что в концепции Фридриха и Бжезинского были и существенные изъяны. Так, первоначально противоположность между понятиями демократия и тоталитаризм воспринималась исследователями как констатация очевидного. Но потребовалось не слишком много времени, чтобы понять поверхностность и упрощенность этих понятий. По Фридриху и Бжезинскому, главное в тоталитаризме — небывалые возможности и степень контроля со стороны тоталитарного государства, которые и отличают его от традиционных и современных автократий (в то же время подчеркивается преемственность авторитарной политической культуры в соответствующих странах). Далее, создатели концепции утверждали, что тоталитарная система не может изменяться изнутри и потому ее можно разрушить только извне. (Пример умозаключения по недостаточным эмпирическим основаниям, в данном случае статус всеобщей закономерности придается историческому опыту падения фашистских диктатур).

Ханна Арендт определяла тоталитаризм как общество всеобщего страха, когда сама тотальность парализовывает активность общества и поглощает все ее сферы. "В обстановке всеобщей взаимной подозрительности, когда лояльность режиму измеряется числом доносов, любые личные связи становятся обоюдоопасными. Элементарная осторожность требует отказа от тесных связей, чтобы не ставить близких людей в такое положение , когда они ценой спасения своей собственной жизни будут вынуждены погубить тебя. В результате достигается предельно возможная атомизация общества, и любое несогласие с политикой тоталитарного государства [и с тоталитарной идеей ] либо раскол между индивидом и обществом сразу же ставит индивида вне закона. Единственной положительной чертой становится безусловная и неизменная преданность Движению со стороны каждого его члена."( Х. Арендт). Она полагала, что тоталитаризм является феноменом исключительно XX века и связан с таким явлением как массовой сознание и массовость вообще. Как известно, XX век называют еще веком масс.

При зрелом тоталитаризме процессы производства и распределения полностью контролируются госаппаратом. Основной целью становится расширенное воспроизводство самой бюрократии. Сюда относятся: а) увеличение количества прибавочного продукта, непосредственно паразитически потребляемого бюрократией; б) защита монопольного положения бюрократии в обществе; в) военные расходы для обеспечения политики силы, внешней территориальной и идеологической экспансии. Интересы остальных групп общества принимаются бюрократией во внимание ровно настолько, насколько необходимо для выполнения перечисленных задач. Бесконтрольность госаппарата закреплена юридически — жаловаться на чиновников можно только другим чинам — " по начальству ". Весь механизм собственно государства сводится к исполнительной власти. Она полностью поглощает фиктивно существующие законодательную и судебную власти. Тоталитарное государство обслуживает исключительно собственные интересы ("цель власти — только власть"); возникает поэтому проблема: что будет "исполнять" исполнительная власть, кто ставит для нее задачи? Госаппарат по своей природе не может быть самоуправляющимся, поскольку основой исполнительной деятельности являются дисциплина и единоначалие. Вместе с тем интересы различных звеньев аппарата отнюдь не совпадают, поэтому бюрократы должны иметь защиту от взаимопроизвола, т.е. им нужна организация, которая не совпадала бы с собственно аппаратом, а выражала бы интересы бюрократии в целом. Такого рода структура есть в каждой тоталитарной системе. Это — монопольная партия ("наш рулевой"), подменяющая законодательную и судебную власть, обеспечивающая тот контроль за исполнительной властью, который в демократических странах достигается совместным действием процедур свободных выборов и разделения властей, свободных СМИ. Причем такая государственная партия может сформироваться уже после того, как заложены основы тоталитарного режима. Заблуждение думать, что тоталитаризм держится исключительно на страхе и прямом насилии. Не менее важную роль играет система социальной демагогии, идеологических иллюзий, манипуляций, с помощью которых затушевывается противоположность интересов правящей элиты, привязавшей к себе другие элиты системой "приводных ремней", и общества. В сознание атомизированных масс внедряется всеохватывающая мобилизационная идеология, обращенная не столько к разуму, сколько к чувствам, инстинктам.

— Обращенность в будущее. Тяготы сегодняшнего дня рассматриваются лишь как необходимые временные жертвы на пути к "светлому" завтра, доступному только носителям "великой идеи" ("а паразиты — никогда!").

— Образ " врага ". Он злобно ненавидит "великую ид ею ", какие-либо соглашения и компромиссы с ним принципиально невозможны. Этот враг — абсолютно вне моральных норм, он беспредельно жесток, коварен и беспощаден. Что особенно важно — враг вездесущ, у него везде есть тайные приспешники, в т.ч. и среди мимикрирующих под приверженцев "великой идеи". Все неудачи на пути к ее осуществлению объясняются кознями этого врага.

— Идеализация, сакрализация государства, государственной партии, их лидера — Великого Вождя. Они выражают дух народа, воплощают в жизнь его чаяния и мечты. Поэтому народ должен беззаветно им верить, вручить им свою жизнь и безопасность, неограниченные полномочия по искоренению врагов "великой идеи". Вообще, поскольку все граждане государства являются частицами одного общего великого начала (в массах доминирует сверколлективизм "Мы"), то интересы управляемых и управляющих якобы полностью совпадают, какой-либо контроль со стороны общества над госаппаратом совершенно излишен.

Арендт - Центром внимания стали масштабный террор и беспрецедентное насилие, связанные с Холокостом и ГУЛАГом. Основой режима Арендт считала официальную идеологию, которая заявляла о своей способности объяснить все аспекты человеческой деятельности. По её мнению, идеология становилась связующим звеном между отдельными людьми и делала их беззащитными перед государством, в том числе, перед произволом диктатора.

Арендт полагала, что хотя итальянский фашизм представлял собой классический образец диктатуры, нацизм и сталинизм существенно отличались от него. В этих странах государство было полностью подчинено контролю одной партии, представляющей либо нацию[40], либо пролетариат. Напротив, по мнению Арендт, фашизм Муссолини ставил государство над партией. Арендт также подчёркивала роль пангерманизма нацистского режима и панславизма сталинского режима как частных случаев «континентального империализма» и свойственного ему расизма. олагала, что любая политика должна быть свободной, подобно тому, как свободным должно быть мышление.

Поппер - в своём труде «Открытое общество и его враги» (1945 г.) Карл Поппер противопоставил тоталитаризм либеральной демократии. Поппер утверждал, что поскольку процесс накопления человеческого знания непредсказуем, то теории идеального государственного управления (которая, по его мнению, лежит в фундаменте тоталитаризма) принципиально не существует. Следовательно, политическая система должна быть достаточно гибкой, чтобы правительство могло плавно менять свою политику и чтобы политическая элита могла быть отстранена от власти без кровопролития. Такой системой Поппер полагал «открытое общество» — общество, открытое для множества точек зрения и субкультур. Карл Поппер критиковал платонизм, марксизм, тоталитаризм («закрытое общество»), историцизм и выступал в защиту демократии[2]. В этом труде Поппер также выдвинул идею открытого общества, общества основанного на демократии и критическом мышлении индивидов. В таком обществе индивиды свободны от различных табу и принимают решения исходя из достигнутого, в результате договоренности, консенсуса. Политическая элита в таком обществе не имеет неограниченной власти и может быть отстранена без кровопролития. Поппер утверждал, что поскольку процесс накопления человеческого знания непредсказуем, то теории идеального государственного управления принципиально не существует, следовательно, политическая система должна быть достаточно гибкой, чтобы правительство могло плавно менять свою политику. В силу этого, общество должно быть открыто для множества точек зрения и культур, то есть обладать признаками плюрализма и мультикультурализма. Открытое общество в понимании Поппера полностью демократично. Его члены критически настроены по отношению к табу, принимают решения, опираясь на собственный интеллект и критическое мышление, а также исходя из договоренностей, достигнутых в процессе обсуждения. Такое общество не является неограниченным капитализмом, но и не основано на марксизме или анархии: это самостоятельный вариант демократии.

Согласно Попперу, существуют "закрытые общества" и "открытые общества". Закрытое общество - общество, характерное для племенного строя, отношения внутри которого регулируются системой табу.

В 1952 г. Дж. Талмон ввёл термин «тоталитарная демократия» для обозначения режима, основанного на принуждении, в котором граждане, формально обладая избирательным правом, на практике лишены возможности оказывать влияние на процесс принятия государственных решений.

В своём эссе «Тоталитарные и авторитарные режимы» (1975) Хуан Линц утверждал, что главной чертой тоталитаризма является не террор сам по себе, а стремление государства к надзору за всеми аспектами жизни людей: общественным порядком, экономикой, религией, культурой и отдыхом. Однако Линц выделил ряд особенностей тоталитарного террора: системность, идеологический характер, беспрецедентный масштаб и отсутствие правовой основы. В этом плане террор в авторитарных режимах отличается тем, что он обычно вызван объективной чрезвычайной ситуацией, не определяет врагов по идеологическому признаку и ограничен рамками закона (впрочем, довольно широкими). В более поздних работах Линц стал называть советский режим после смерти Сталина «пост-тоталитарным», чтобы подчеркнуть уменьшение роли террора при сохранении других тоталитарных тенденций

Макс Вебер полагал, что возникновению тоталитаризма предшествует глубокий кризис, выражающийся в обострении конфликта между стремлением к самореализации и преобладанием внешнего мира. Начиная с XIX века, этот конфликт проявляет себя на ряде уровней: социальном (личность против народа), экономическом (капитализм против социализма), идеологическом (либерализм против демократии) и т. д. Либеральная демократия представляет собой компромисс, который достигается за счёт дифференциации сфер влияния — благодаря правовым ограничениям на власть общества и защите автономного пространства. Тоталитаризм предлагает другое решение, состоящее в ликвидации как либеральных (рыночных), так и демократических институтов. Согласно идеологам режима, тем самым исчезают предпосылки для системных конфликтов, а всё общество объединяется в единое целое.

Идеология феминизма: место в современном политико-идеологическом спектре, основные направления и разновидности.

Мэри Воллстоункрафт «Заявления о правах женщин» (1792) предвосхитила идеи современного феминизма. В 1840-50 х годах развернулось движение суфражисток, требовавших предоставления женщинам избирательны прав – «первая волна феминизма».

В нач ХХ в. избирательные права женщинам в большинстве западных стран были предоставлены, поэтому движение осталось без ясной цели и организующего принципа.

1960е – 2я волна феминизма - более радикальные требования за полит эмансипацию женщин. Множество теорий и течений, но в них можно выделить и объединяющее начало- стремление усилить общественную роль женщин.

Фемини́зм (от лат. femina, «женщина») — общественно-политическое движение, целью которого является предоставление женщинам всей полноты гражданских прав. В широком смысле — стремление к равноправию женщин с мужчинами во всех сферах общества. В узком смысле — женское движение, целью которого является устранение дискриминации женщин и уравнение их в правах с мужчинами. Активизировался в 60-х годах.

Слово «феминизм» сконструировано социалистом-утопистом Шарлем Фурье в конце 18 в., полагавшим, что «социальное положение женщин является мерилом общественного прогресса». Он именовал феминистами сторонников женского равноправия.

Споры о роли женщины в обществе, содержащие определенно феминистскую перспективу, прослеживаются от эпохи так наз. «высокого средневековья».Социальные предпосылки распространения феминистских идей можно наблюдать в расшатывании сословной организации феодального общества в условиях зарождения буржуазных отношений, которое повлекло за собой вовлечение женщин в работу по найму и превращение их в собственниц своих рабочих рук. Интеллектуальные предпосылки феминизма были созданы процессами секуляризации общественного сознания, возникновением критических по своей направленности утопических теорий социального равенства. В некоторых исследованиях по истории феминизма истоки феминистской концепции связывают с возникновением плеяды женщин-еретичек в странах Европы, объявивших в конце 13–14 вв. о своем праве на особую интерпретацию Учения Христа, который понимался ими как божественная сущность, не имевшая пола и даже как скорее женщина, нежели мужчина (Юлиана Нориджская, 14 в.). Более распространена точка зрения, связывающая истоки феминизма с культом человека в эпоху Возрождения. В связи с этим обычно называются имена первых итальянских женщин-писательниц – Изотты Ногароллы, Лауры Череты и, в особенности, венецианки по рождению, творившей во Франции, Кристины Пизанской (1364–1430), автора Книги о Граде Женском. В 1405 она описала в ней идеальный город-убежище всех достойных женщин, ощущающих гнет и несправедливость по отношению к ним окружающих мужчин и общества. К ярким проявлениям раннефеминистского протеста относится творчество английских пафлетисток 17 в. – Афры Бенн (1640–1689), Мэри Эстел (1666–1731), которых часто именуют первыми защитницами женских прав в Британии. Они защищали право женщины считать себя равной мужчине и считаться такой же свободной и полноправной. К их выступлениям примыкает творчество писателей-мужчин, прежде всего француза Пулена де ля Бара с его эссе 1673 О равенстве обоих полов. В нем он обосновывал тезис о том, что неравноправное положение женщины есть результат подчинения ее грубой мужской силе, а вовсе не «предписание природы». Это был аргументированный ответ на споры тогдашних интеллектуалов о положении женщины в обществе, ее праве определять себя как самостоятельную личность.

Вольтер обличал несправедливость женской доли; Дидро полагал, что униженное существование женщины есть «следствие определенных гражданских законов» и обычаев; Монтескье писал, что женщина может и должна участвовать в общественной жизни; Гельвеций доказывал, что гражданская «непросвещенность женщин есть только следствие ее неполного и неправильного воспитания».

Развив идею «естественного права» по отношению к женщинам, Ж.-Ж.Руссо включил в ее состав миф о «природном предназначении» мужчин и женщин, надолго закрепив в общественной мысли взгляд на природно-физиологическую обусловленность общественного разделения труда по половому признаку.

В США свой голос в защиту женских прав первой подняла Абигейл Смит Адамс (1744–1818), которую считают первой американской феминисткой. Она вошла в историю феминизма знаменитой фразой: «Мы не станем подчиняться законам, в принятии которых мы не участвовали, и власти, которая не представляет наших интересов».

В предреволюционной Франции поборницы женских прав (мадам де Суаси, мадам де Гакон-Дюфур) также обращали внимание на женское бесправие.

Инициативу женского движения в этой стране и славу первой французской феминистки приписывают Олимпии де Гуж, составившей в 1791 Декларацию прав женщины и гражданки. В Декларации содержались требования предоставления женщинам политических, в том числе избирательных прав, возможности занимать государственные посты. Недовольство женских масс во Франции, быстро организовавшихся в женские клубы и собрания, подстрекательства к «походам» и бунтам, пыталось ввести в правовые рамки «Общество женщин революционных республиканок» – первая женская политическая организация, также возникшая в 1791. Однако ее деятельность была в 1793 запрещена Конвентом, а вскоре и автор Декларации Олимпия де Гуж была отправлена по ложному доносу на гильотину.

Практически одновременно с О. де Гуж, в 1792, свою книгу Защита прав женщины опубликовала в Англии и, одновременно, в США Мэри Уоллстонкрафт (1759–1797), поставив ряд актуальных вопросов эгалитарной социальной философии. М.Уолстонкрафт сделала вывод о том, что в обществе, где домашние обязанности не оплачиваются, будет сохраняться экономическая зависимость женщины от мужа. Домашние дела и материнство М.Уолстонкрафт именовала «формой разумного гражданства», рассматривая их как общественные обязанности, а не как источник личного удовлетворения или страдания женщины.

К началу 19 в. формирование феминистских теорий оказалось подкреплено развитием социально-философских концепций социалистов-утопистов – Сен-Симона и Шарля Фурье во Франции и британца Роберта Оуэна, полагавших, что личным примером и с помощью образования и просвещения можно положить конец неравенству полов. В многочисленных, но недолговечных социалистических коммунах, возникших под влиянием их идей, роль женщин была одной из самых обсуждаемых тем. Общим во взглядах социалистов-утопистов на проблему полов была убежденность в том, что равноправия мужчин и женщин невозможно достичь в существующей общественной системе, что нужно радикальное ее изменение, в частности – уничтожение частной собственности. Строя предположения о возможности создания идеального общества, эти теоретики полагали, что в будущем не только женщине должна быть предоставлена возможность участвовать в общественном производстве, но и мужчине необходимо будет иметь обязанности по дому и воспитанию детей.

Семью социалисты-утописты считали источником мужской власти над женщинами, бастионом эгоистического индивидуализма, ограничивающим свободу выбора. Свободу любви и смены партнера, равное право на которую должны были иметь оба пола, рассматривали как необходимую основу свободного общества.

Реализация этих задач на практике была малоуспешной; женщины – и в Англии, и во Франции – заинтересовались ими даже меньше мужчин. Некоторое распространение теории Фурье и Оуэна получили в низшем слое образованной части английского и французского общества.

К 50-м г 19 в. политическое участие женщин из рабочей среды в них резко снизилось, а неприятие феминизма усилилось. Социализм (утопического толка) и феминизм были объединены менее полувека. Их связывала общая идея о том, что через воспитание личности нового типа можно достичь политических и социально-экономических изменений. Последним выражением объединения двух социально-философских теорий было творчество последователя Р.Оуэна британца Уильяма Томпсона, написавшего в сотрудничестве с Анной Уиллер, ведущей феминисткой 1820–1830-х Воззвание одной половины человечества, женщин, против претензий другой половины человечества, мужчин (1824). Воззвание вскрывало наличие взаимосвязи политической, экономической и личной власти, демонстрировало множественность способов закабаления женщин.

Во второй четверти 19 в. требования феминисток в разных странах стали облекаться в форму общественных компаний и акций. Поначалу на первом месте в Европе и США стоял вопрос о доступе женщин к высшему образованию.

Во Франции борьба женщин за право голоса заставила их присоединить свои требования к общей критике социального порядка: в ходе революции 1848 там была сделана новая неудачная попытка включить требование женского равноправия в общий список демократических преобразований.

Самым же успешным оказалось феминистское движение в США. В 1848 в городе Сенека Фолз (штат Нью-Йорк) 68 женщинами и 32 мужчинами, участниками Движения против рабства, была подписана Декларация позиций и резолюций, касавшаяся положения женщин.

Рождение либерального феминизма в Старом Свете связано с именами Марион Рейд (Мольба за женщину, 1845) и жены известного писателя Д.С.Милля, сохранившей свою фамилию, – Гарриет Тейлор (Избирательные права для женщин, 1851). Одну из самых известных своих книг – Подчиненность женщины (1851) – Д.С.Милль написал под влиянием и при участии жены.

Социальную базу либерального феминизма середины – второй половины 19 в. составляли представительницы привилегированной части общества, образованной и интеллектуальной части среднего и высшего классов. С середины 19 в. они стали создавать кружки и группы (особенно успешным был «Комитет женской собственности» в Лондоне, 1855), придавая большое значение «респектабельности» своих действий. Подчеркивая общность интересов всех женщин и свое противостояние интересам мужчин, реформистки считали, что с помощью новых законов помогут решить свои проблемы женщинам всех социальных слоев.

С середины 19 в. берет начало противостояние либерального европейского и американского движения за права женщин и марксизма. К.Маркс и Ф.Энгельс не считали тему угнетения по признаку пола важным аспектом своей теории, поэтому их взгляды не включали анализа женского социального опыта. Их последователи, развернув широкую пропаганду в середине – второй половине 19 в., считали себя выразителями интересов всех угнетенных без различия пола. Они открыто критиковали либеральных феминисток как выразительниц интересов лишь образованной и сравнительно обеспеченной части женского населения и рассчитывали привлечь на свою сторону тех, чьи интересы оказались обойдены либералками – прежде всего женщин из рабочей среды. Вынужденные нести двойное бремя – семейных забот и работы на фабрике, – работницы и жены рабочих оставались в то время социально пассивными. Улучшение своего положения они видели не в приобретении гражданских и политических прав, а в возможности оставаться в семье и спокойно вести хозяйство. Марксисты обещали им единовременное решение этой и всех других проблем в случае, если женщины-работницы и жены рабочих поддержат подготавливаемый ими социальный переворот, который ликвидирует угнетение всех социальных групп. Эти обещания основывались на представлении о невозможности существования патриархата и внеэкономического угнетения женщин в обществе, свободном от частной собственности и эксплуатации.

. В центре внимания марксистов всегда была тема женского труда. Высокая оценка значимости экономического фактора в обеспечении самостоятельности и равноправия, историзм (рассмотрение прав и привилегий лишь в определенном историческом контексте) и, следовательно, понимание историчности любой идеологии (в том числе идеологии мужского превосходства) обогатили феминизм теоретически и методологически. Марксизм первым в мировой истории идей рассмотрел проблему принуждения не как однонаправленный процесс, но как процесс взаимодействий, в которых участвуют и угнетаемые (в классическом марксизме – пролетарии, а марксистском феминизме – женщины).

В 19 – начале 20 в. феминистки с марксистскими взглядами составляли меньшинство. Либеральный же феминизм быстро развивался, сторонники его преобладали. Самыми массовыми либерально-феминистские организации были в США и Великобритании;

Первая постоянная группа сторонников и сторонниц предоставления женщинам права голоса (англ. suffrage) в Британии – Шеффилдская ассоциация за предоставление права голоса (Sheffield Association for Female Suffrage) была создана в 1851. К 1867 в Манчестере при активном участии Лидии Беккер и Ричарда Панкхерста было создано «Общество женского избирательного права». Активистки общества во главе с Л.Беккер развернули бурную пропагандистскую деятельность, начав издание «Женского суфражистского журнала», приобретя в довольно короткий срок известность и авторитет. В 1868 общество было преобразовано в Национальную федерацию суфражистских обществ (НФСО), которая в течение года объединила 5000 членов и по примеру которой в 1869 была создана женская суфражистская ассоциация в США. Благодаря беспримерной активности ее членов в ряде американских штатов женщины оказались допущены к голосованию (в 1869 об этом объявил Вайоминг, в 1893 – Колорадо, в 1896 – Айдахо и Юта).

Когда в 1888 феминистки разных стран объединились в «Международный совет женщин».

К рубежу веков под ее давлением английский парламент принял законы, предоставляющие право незамужним состоятельным женщинам поступать в университеты, медицинские школы, владеть собственностью и управлять ею (с 1882), а с 1894 дал женщинам право голоса на местных выборах.

Если интересы суфражисток были представлены в программных требованиях Лейбористской партии (создана в 1900), что укрепляло сотрудничество женщин и мужчин в политике (в 1904 был создан «Международный альянс за избирательные права женщин», объединившего и мужские, и женские организации), то «милитантки» (которых в США именовали «суфражетками», противопоставляя умеренным суфражисткам) твердили о своей внепартийности и отказывались сотрудничать с мужчинами. Их организация признавала только женское членство. Пропагандировались воинственные методы привлечения внимания к требованию права голоса для женщин: милитантки/суфражетки разбрасывали листовки с гостевой галереи парламента, приковывали себя наручниками к перилам в общественных местах, устраивали несанкционированные митинги и шествия, разбивали камнями окна правительственных зданий, а оказавшись в тюрьме – объявляли голодовки в знак гражданского неповиновения. В отличие от НФСО, в ЖСПС принимались и женщины-работницы, что существенно расширило социальную базу движения за женское избирательное право. Переход милитанток к открытым покушениям на собственность ведущих политиков (поджоги, разгромы, воздействие кислотой), т.е. усиление террористических приемов борьбы, дискредирировало организацию и дало новые аргументы противникам женского равноправия. Перспективы получения женщинами права голоса без применения радикальных средств (как случилось во входившей в состав Российской империи Финляндии в 1905) заставили суфражисток и НФСО публично порвать с милитантками и добиться предоставления женщинам права голоса без их помощи в 1928.

В период Первой мировой войны 1914–1918 феминистские организации повсюду прекратили свою деятельность. Большинство лидеров суфражизма поддерживало свои правительства. Феминистки в социал-демократических партиях готовились к социальному перевороту.

Возобновление феминистского активизма в межвоенный период (1918–1941) было направлено, главным образом, на достижение политического равноправия. После предоставления женщинам права голоса в предвоенный и военный период в ряде стран Европы.

Во второй половине 20 в. противостояние «феминизма равенства» и «феминизма различий» сохранилось, надолго определив отличия западноевропейской и американской феминистской традиций: если в Европе большая часть феминисток более тяготела к идеям равноправия, то в США в борьба за признанное равенство женщин с мужчинами стала чаще рассматриваться как пройденный этап, за которым должно последовать признание за женщинами особых женских прав.

одоначальница и крупнейший теоретик феминизма «второй волны» – французский философ-экзистенциалист, автор книги Второй пол (1949) Симона де Бовуар – не считала себя феминисткой. Но именно она рассеяла догму о естественности сексуального разделения труда, поставила проблему историчности существующего стереотипа, соотносящего «природное» (женское) с «культурным» (мужским), показав, что эта проблема не взаимодополнения (природного – культурным, женского – мужским), но иерархии и власти (мужского над женским). Конфликт между способностью быть субъектом и навязанной ролью объекта (права, политики, чужой власти) определяет, согласно ее теории, содержание понятия «женская сущность» и особенности «женского удела».

В начале 60-х пробуждение социального женского самосознания привело к возникновению «второй волны» феминизма. Оно было связано с подъемом леворадикальных движений. Общее требование феминисток «второй волны» – борьба за право не только избирать, но войти самим во властные структуры.

Либеральный феминизм - по-прежнему имеет наибольшее число приверженцев. Возрождение его связано с книгой американской феминистки Бетти Фридан Мистика женственности (1963), доказывающей, что современные белые американки среднего класса не обладают равными с мужчинами возможностями реализации прописанных в законах прав. Вскоре после выхода книги в США возникла Национальная Организация Женщин, объединившая за короткий срок более 300 000 членов и провозгласившая своей целью борьбу за создание равных возможностей для самореализации обоих полов, в том числе равных стартовых условий для детей разного пола. Неолиберальные феминистки (Э.Росси, Дж.Ричардс, С.Оукин) по-прежнему апеллируют к белым женщинам среднего класса, ориентируя их на достижение высоких профессиональных целей, но не освобождая от выполнения традиционных социальных ролей (любовницы, жены, матери, домашней служанки и проч.). Мэри Воллстоункрафт. проблему женщины в том, что общество предоставляет ей куда меньше прав и возможностей чем мужчине. Движение за равенство прав приняло реформисткий характер: реформа всей «публичной сферы» , чтобы повысить полит и правовой статус женщины, расширить ее возможности получить образование и сделать карьеру. О перестройке «частной», домашней жизни речи не идет.

Социалистического толка: положение женщины в рамках капиталистической системы производства. Женщина прикована к семейному или домашнему хозяйству и тем самым осовобождает мужчину- работника от бремени домашнего труда. При этом они растят след поколение работников для капиталистической фабрики. Марксистский и социалистический феминизм. Последовательницы классического марксизма в современном феминистском движении сравнительно немногочисленны. Они по-прежнему лишь «добавляют» женщину (как ранее К.Маркс, Ф.Энгельс, А.Бебель и др.) к существующей критике капитализма, считая подавление женщин мужчинами менее важным, чем классовое угнетение. В отличие от них, социалистические феминистки (социалфеминистки) – З.Айзенстайн (Капиталистический патриархат и вариант социалистического феминизма, 1979) и, особенно, М.О'Брайен (Политика репродукции, 1981) полагают, что смогли уйти от этой ограниченности. В отличие от марксисток, не считающих эффективным особое женское движение (отделенное от общепролетарского), социал-феминистки настаивают на его возможности и выделении женских проблем из проблем классовых и общесоциальных. Критикуя либералок за попытки выстроить мир, состоящий из изолированных индивидов с абстрактными правами, социал-феминистки поначалу видели путь к равенству в превращении домашней работы в часть общественного производства.

Радикальный феминизм: никак не связан с традиционными идеологиями. Различия по полу суть наиболее глубокий и политически значимый водораздел в обществе. Все общества характеризуются патриархией, которая позволяет «одной половине человечества – мужчинам- держать в узде другую половину- женщин» (Кэйт Миллетт 1969). Провозглашает необходимость своего рода сексуальной революции – революции, которая не только полит, но и личную, домашнюю и семейную жизнь. Лозунг радик феминизма – «личное есть политическое». Но все-таки не видят в мужчине «врага». Сформировавшийся в 20 в., радикальный феминизм представляет сейчас самое яркое направление в феминизме. Радикальные феминистки рассматривают женщин как дискриминируемый и эксплуатируемый биологический «класс», являющийся концептуальной моделью для изучения других форм угнетения» (А.Джаггар и П.Розенберг). Патриархат в их концепции – автономная социальная и историческая сила. Как и неравенство полов, он уничтожим, полагают К.Миллет (Сексуальные политики, 1970), С.Файерстоун (Диалектика пола, 1970).

Для радикалок характерно обсуждение таких сюжетов, как мужская монополия в культуре и знании, половая дискриминация в повседневной, в особенности – в сексуальной жизни. Государство для радикальных феминисток – инструмент контроля прежде всего за женской сексуальностью, мужчины – социальная группа, вынуждающая женскую сексуальность к постоянному обслуживанию своих нужд и желаний (поэтому радикальные феминистки критикуют законы об абортах, ограничении использования контрацептивов, стрерилизации, указы против однополых, особенно – лесбийских семей как «антиженские»). Лесбиянство у радикалок – признак внутреннего отрицания патриархатных форм сексуальности, путь переосмысления последней. При всех «перекосах», именно радикальный феминизм, более чем другие направления феминизма, внес вклад в современную культуру, породив феминистское искусство и феминистскую философию, «заставил женщин гордиться своим полом.

Психоаналитический феминизм- возник в конце 20 в. До этого апелляция к бессознательному, характерная для психоанализа, считалась в феминизме инструментом утверждения женской подчиненности. Опубликование психологом из США Джулиет Митчел книги Психоанализ и феминизм (1974), а следом работ Нэнси Чодоров (Воспроизводство материнства, 1978), Дороти Диннерстайн (Сирена и Минотавр, 1977), эссе Мелани Клян породило новый тип психоаналитического мышления – феминистский. Он поставил в центр исследования не особую роль отца и не эдипальность (как то было у основоположника психоанализа З.Фрейда), а доэдипальный период, когда ребенок особым образом соединен именно в с матерью. Воображаемый страх перед матерью, заложенный в детстве – вот, что определяет, с точки зрения феминисток-психоаналитиков, мотивацию поведения взрослых индивидов. Французский психоаналитический ф. (Люс Иригари) потребовал отказаться от фрейдистского представления о женщине как кастрированном мужчине, страдающей от зависти к пенису, приписав мужчинам зависть к матке и способности рожать. Поставив в центр не мужскую сексуальность, но женскую, феминистские психоаналитики назвали ее «множественной, проникающей, избыточной, не скованной границами».

Постмодернистский феминизм- возник в последней четверти 20 в., превратив феминизм в методологию, которая критикует прежнюю научную рациональность и объективность, объявляя их обслуживающими мужскую науку. Ставит проблему ограниченности знания, представленного в социальной теории исключительно мужчинами, их системой ценностей, мужским взглядом на мир («адроцентричная картина мира»), мужскими средствами выражения знания («фаллогоцентризм»). Отрицая прежнюю рациональность, постмодернистский феминизм предлагает учитывать особенности субъекта познания определенного пола, его (ее) ценностные ориентации. Методология такого феминизма направлена против позитивистского тезиса об «объективном факте», подчеркивает влияние мировоззрения ученого как представителя определенного пола на задачи исследования и выводы из него. В центре большинства работ философов-феминисток этого направления стоят вопросы подавления женщин через языковые практики (дискурсы). Благодаря философам-постмодернисткам феминистской ориентации в науку введены понятия «женского письма» и «женского чтения». Источниками «женского письма» как особой формы самовыражения является, с точки зрения постмодернистских философов, женское тело и женская сексуальность.

Политическая социализация и политическая идентичность

Социализация – включение индивида в общество через оснащение его опытом предыдущих поколений, закрепленного в культуре, его превращение в личный через усвоение принятой системы социальных ролей.

Политическая социализация - усвоение норм, ценностей, ментальных конструктов.

В 50-60ые стали очень популярны под влиянием исследований Парсонса.

Сложно из социализации выделить политическую социализацию!

Кто, кого, когда, как социализирует?

два направления, имеющие специфическую важность для изучения социализации. Первое, осознание роли социализации как механизма культурной трансмиссии привело к изучению социализации как самой важной части культуры любой изучаемой группы. Второе направление имеет дело со следствиями социализации для личности. Сейпира, М. Мид и Р. Бенедикт.

Основные подходы к политической социализации:

1)Психоаналитическая концепция З. Фрейдат- Человек – это существо, которое рождается с целым набором биологических, социальных установок, т.е. человек асоциален. Инкультурация – это вытеснение подсознательных элементов, которые даны человеку от рождения, вкладывая новые, но вытеснение никогда не бывает полным. Оно нельзя вытеснить полностью, Оно сублимируется в социальных актах, действиях.* “Психоаналитическая биография В.Вильсона”.* “Авторитарная личность” Маркузе, Адорно,Хоркхаймер ---политическая социализация под влиянием детства, кризисов детства.

Психоаналитики полагают, что человек рождается с импульсами, которые потенциально разрушительны для социальной жизни. Они рассматривают проблемы социализации в понятиях усмирения импульсов и направления их в социально удобные формы. социализированный индивид, чьи импульсы укрощены, отрегулированны и контролируемы в соответствии с требованиями социального порядка, противопоставлялся несоциализированному ребенку, чья самость стремиться к удовлетворению импульсов, что может причинить вред другим и обществу в целом, если он не сдерживается и не вводится в строгие рамки теми, кто его воспитывает. Дети, выросшие в диких условиях, вне человеческого контакта, рассматриваются как примеры несоциализированных индивидов во взрослом возрасте, несоциальных людей. Первоначальная форма этой концепции социализации представлена Фрейдом. Согласно Фрейду, социальная организация требует, чтобы сексуальные импульсы человека были сублимированы в социальприемлемые формы, допускающие симпатию без овладения, а агрессивные импульсы обращались внутрь и преобразованы в самоконтролирующее суперэго. Эти цели социализации достигаются посредством идентификации с отцом как разрешение Эдипова комплекса. Ценою обуздания сексуальных импульсов являются невротические симптомы, проистекающие из репрессированных неудовлетворенных желаний, а ценой репрессирования агрессии является комплексы вины. Социальная огранизация существует, процветает и движется вперед благодаря смягчению одних импульсов и придания иного направления другим, что вызывает у многих индивидов огромные страдания. С точки зрения Фрейда общество и индивид мало совместимы и очень редко бывает, что социальная и культурная жизнь служит потребностям индивида, а не наоборот.

Более сложным взгдядом на социализацию, как преобретения контроля над импульсами, является эго-психология, которую развивал в рамках мейнстрима психоаналитической мысли Х. Хартман.[3] Согласно этой позиции, существует пространство для нейтрализации энергии импульсов, которые могут быть превращены в формы неразрушительные для общественной организации, и сфера свободная от конфликтов, которая вырабатывается в ходе становления вторичная автономии “эго”, в результате чего столкновения биологических сил и общества перестает быть неизбежным. Социализация ребенка заключается в развитии адаптивных способностей, которые будут служить и ему, и социальной организации.

Психоаналитический бехевиоризм Дж. Уайтинга и Л. Чайлда[4] долгие годы являлся одной из самых распространенных теорий социализации. Согласно этому подходу, врожденные импульсы ребенка формируют основу вторичных импульсов, которые приобретаются посредством подкрепления с помощью социального поощрения позитивных социальных поведенческих моделей, включая интернализацию моделей соответствующего ролевого поведения.

В основу своей концепции социализации М. Спиро кладет общую модель ролевого поведения, которая должна включать в себя поведения, связанное с политической и бюрократической ролью как ответом и на внутренние потребности индивида, и на требования общества.[7] Он описывает утопическую коммуну в Израеле, основатели которой проектировали ее социоэкономическую и политическую структуру на базе идиологии, к которой они эмоционально были привязаны.[8] Таким образом, “жесткую” институцию экономической, политической и социальной структуры оказывается возможным рассматривать как экспрессивную или проективную институцию, так же как и связанное с ней принуждение в отношении индивидуального поведения. Точно также “мягкую” институцию можно рассматривать как содержащую моменты принуждения в том, что касается индивидуального поведения. Когда религиозные институции становятся специализированными и бюрократизированными, они могут представлять традиционные нормы, которые требуют от индивида соответствия им. Многие аспекты религиозного функционирования экспрессивны, но этой экспрессивности часто сопутствует и принудительный аспект в единой институциональной структуре. Раз уж коллективное действие институциализировано, оно не может просто выражать мотивы индивидов; институциолизированное поведение индивидов всегда является ответом на давление установленных норм и эксплуатацией этих норм в имеющихся обстоятельствах для удовлетворения личных мотивов.

2) Структуралистский (инкультурация – культура усваивается человеком.) Доказали, что в каком обществе человек вырос, таким он и будет –Малиновский, Редклиф-Браун, разбив примордиолистские концепты, предположения, утверждали, что человек, чистая доска.

А. Этот подход уточнен в середине 20 века Парсонсоном – Развернутая социологическая теория, описывающая процессы интеграции индивида в социальную системы описана Т. Парсенсом. Согласно Парсонсу, индивид “вбирает” в себя общественные ценности в процессе общения со “значимыми другими”, в результате чего следование общезначимым нормативным стандартам становится частью его мотивационной структуры. Социализация происходит благодаря действию психологических механизмов познания и усвоения ценностей. Механизм этот, как полагает Парсонс, работает на основе сформулированного Фрейдом принципа удовольствия – страдания, приводимого в действие с помощью вознаграждения и наказание, и включает в себя также процессы торможения (аналог фрейдовского вытеснения) и субституции (переноса и смещения). Познавательный механизм включает процессы имитации и идентификации, опирающееся на чувство уважения и любви. Усвоение ценностей происходит в процессе формирования супер-эго, которое закладывается в структуре личности в результате идентификации с фигурой отца, если буквально следовать Фрейду, или интернализации структуры семьи как интегративной системы, если придерживаться формулировок Парсонса.[10]

“Согласно Т.Парсонсу, социализация индивида осуществляется с помощью трех основных механизмов: а) познавательных механизмов; б) защитных психических механизмов, с помощью которых принимаются решения в тех случаях, когда между потребностями личности возникают конфликты; в) механизмов приспособления, которые тесно связаны с защитными механизмами. Механизмы приспособления, согласно Т.Парсонсу, сублимируют те конфликты, которые связаны с внешними объектами. Такое приспособление приводит к интернализации элементов социального контроля и в этом смысле имеют сходство с функционированием супер-эго. [Здесь по существу утверждается мысль о том, что в процессе социализации личности, после когнитивных механизмов, важнейшую роль играют психические механизмы адаптации, причем сублимацию Т.Парсонс, по-видимому, не считает механизмом защитного характера. Точка зрения Т.Парсонса содержит в себе еще один нюанс. Он считает, что механизмы приспособления сублимируют те конфликты, которые связаны с внешними объектами, то есть что "классические" защитные механизмы служат для разрешения внутренних конфликтов личности, а функцией механизмов незащитной адаптации является разрешение внешних конфликтов.”[11] Согласно Т.Парсонсу, “познавательными механизмами социализации являются подражание (имитация) и психическая идентификация, которые опираются на чувства уважения и любви. Для того, чтобы личность переживала идентификацию с другим человеком, необходимо, чтобы последний имел определенную установку к социализируемой личности и установил с ней определенные отношения. Эти отношения могут выражаться в таких действиях, как советы и указания учителей и родителей. Интернализируя эти указания и ожидания, социализируемая личность приобретает индивидуальную нравственность. Таким образом, все те механизмы, с помощью которых, согласно Т.Парсонсу, осуществляется социализации личности, участвуют также в процессах ее адаптации на всех этапах ее развития. Социализация осуществляется благодаря функционированию еще нескольких механизмов. Таковы: а) подкрепление-затухание, которые основаны на принципе удовольствия-страдания: этот принцип осуществляется в виде применения вознаграждений (поощрений) и наказаний; б) торможение, которое уподобляется механизму вытеснения; в) субституция (замещение), разновидностями которой являются перенос (трансфер) и перемещение. Т.Парсонс выделяет, кроме того, группу механизмов социализации, которые он объединяет под названием "ценностно-приобретаемых". Личность, согласно Парсонсу, благодаря учению всегда находится в состоянии изменений, однако ее уравновешенное состояние сохраняется в силу работы механизмов адаптации и защиты, которые контролируют эти изменения.”[12]

Б. Влияние бихевиорализма.Тоже считают, что социализация – это однонаправленный процесс. Это направление использовалось на практике. Есть осознанное, направленное взаимодействие на индивида (*воспитание – целенаправленно пытаются добиться “правильной” реакции). Есть неосознанное воздействие Существует вопрос: одни хорошо поддаются воспитанию – другие плохо (когнитивная психология – трансформирована бихевиористская модель. Введено понятие установка)

3) Интернационализм, начало которому положил Дж. Гербер Мид. По Миду, общество и социальный индивид (социальное «Я») конституируются в совокупности процессов межиндивидуальных взаимодействий. Стадии принятия роли другого, других («обобщенного другого») — этапы превращения физиологии организма в рефлексивное социальное «Я». Происхождение «Я», таким образом, целиком социально, а главная его характеристика — способность становиться объектом для самого себя, причем внешний социальный контроль трансформируется в самоконтроль[1].

Таким образом, основное понятие символического интеракционизма — взаимодействие (интеракция). И взаимодействие это представляет собой обмен символами. Символический интеракционизм (Дж. Мид, Ю.Хабермас, X.Блумер), взяв за основу взгляды Зиммеля, развил его идею об обществе как построенном на обмене жестами и символами: интеракции осуществляются посредством языка, через обмен жестами, символами. Для понимания человеческого поведения необходимо познание внутреннего символического смысла (кода, воплощенного прежде всего в языке, понятном участникам взаимодействия) — раскрытие значимых символов коммуникативного общения. Использование коммуникативных символов предполагает, что все участники взаимодействия адекватно понимают этот условный язык и тем самым успешно общаются друг с другом. Благодаря значимым символам люди легче представляют последствия своего поведения с точки зрения других и легче адаптируются к их ожиданиям.

Чтобы взаимодействовать, люди должны интерпретировать значения и намерения других. Это осуществляется с помощью процесса, который Мид определил как «принятие роли». Процесс принятия роли предполагает, что индивид путем воображения ставит себя на место человека, с которым осуществляется общение. Через принятие роли индивиды развивают «самость» — способность людей представлять себя в качестве объектов своей собственной мысли, что обеспечивает превращение внешнего социального контроля в самоконтроль.

Мид различает два аспекта формирования самости:

1. Я (I) — это то, что я думаю о других и о себе, это мой внутренний мир.

2. Мне (Me) — это то, что, по моему мнению, обо мне думают другие, это моя внешняя социальная оболочка, как я её себе представляю. Индивид, считает Мид, развивает самосознание в момент, когда он видит себя так, как его видят другие. Понятие самости не является врожденным, его происхождение целиком социально. Стадии социализации в раннем возрасте:

Стадия имитации, на которой ребенок повторяет (копирует) отдельные действия, присущие той или иной роли, например, укладывает куклу или прикладывает к ней стетоскоп.

Игровая стадия (стадия индивидуального играния роли) (play stage), на которой ребенок играет целостную роль, но в «социальной группе» своих игрушек (папа, мама, врач, и т. д.). На этой стадии и происходит «принятие роли другого».

Стадия игры (коллективного играния ролей) (game stage), где ребенок вместе с другими начинает осуществлять упорядоченное взаимодействие между различными действующими лицами, например, когда группа детей 5-8 лет распределяет какие-либо роли: «дочки-матери», «казаки-разбойники», «Штирлиц-Мюллер» и т. д. «Значимые другие» — люди, играющие решающую роль в процессе социализации, чьи суждения, действия являются образцом при формировании наших собственных суждений, мнений, линий поведения.

Типы политической социализации.

Гармонический тип - отражает психологически нормальное взаимодействие индивида и властных институтов и характеризуется рациональным уважительным отношением личности и политической системы. Такой тип предполагает наличие культурно-однородной среды, зрелых демократических традиций и гражданского общества.

Плюралистический тип политической социализации отличается опосредованным характером взаимодействия личности с политической системой. Значительное количество разнородных политических субкультур обусловливает первоначальную политическую социализацию индивида в рамках определенной социальной группы. Тем не менее, подобное многообразие не препятствует достижению в обществе консенсуса на основе признания всеми участниками политического процесса либерально-демократических ценностей.

Конфликтный тип политической социализации формируется на основе межгрупповой борьбы и противостояния. Приверженность индивида интересам своей группы затрудняет достижение консенсуса с другими гражданами и властью. В таких обществах, как правило, высока степень политического насилия, жесткой борьбы между носителями разных политических субкультур.

Гегемонистский тип характеризуется негативным отношением индивида к любым социальным и политическим системам за исключением собственной. Такой тип формирует политическую культуру личности исключительно на ценностях одной социальной группы, религиозной системы или политической идеологии. Гегемонистский тип обычно характерен для закрытых политических систем (КНДР, Куба), которые антагонистичны в отношении иных ценностей.

Основные стадии социализации. Этапы социализации: Швейцарские ученые Пиаже, Кольберг – возрастная психология, процесс становления личности ребенка. 1) До 7 лет ребенок мыслит конкретными образами, эгоцентрично, ситуативно. 2) 7-11лет - стадия конкретных операций – черты, характерны для дошкольного возраста, начинают преодолеваться. Возникает ощущение социума. Уже могут играть социальные роли. Становятся социальными. 3) Стадия формальной кооперации. К 15 годам у них формируется абстрактное мышление.

Д. Истон, Денис – политическая социализация детей “Дети и политика”. Опрос 12 тыс. детей в разных штатах США. Вывод – концепция Пиаже подтвердилась, но они выявили 4 стадии: 1) Политизация: формируется примитивное представление о политике, кроме мамы и папы есть какая-то сильная власть. 2) Персонификация: нет понимания, что есть президент как институт, а есть представление: президент – Путин, государство – Россия 3) Идеализация образов: приписывание им сугубо положительных качеств. 4) Институционализация – возникают абстрактные политические представления, ослабевает персонификация, потеря идеалистического оттенка.

Агенты политической социализации.

Агенты политической социализации подразделяются на политические и неполитические. В реальной жизни действие политических и неполитических агентов политической социализации тесно переплетается. На первом этапе политической социализации важнейшую роль играет семья, которая формирует у ребенка психологическую основу политических ориентаций, установок и моделей политического поведения. Именно семья на долгое время остается основным источником социализирующей информации. В странах с довольно стабильной политической системой (США, GB) существует сильная корреляция политических ориентаций детей и их родителей. Воспитываясь в семье, ребенок рано входит в контакт и с другими агентами политической социализации. Школа не только дополняет, но и в чем-то может перестраивать политическую информацию, полученную ребенком в семье. В школе политическая социализация осуществляется по двум направлениям. Во-первых, прямая политическая социализация через преподавание гуманитарных дисциплин, где рассказывается о принципах политического устройства страны, объясняются права и обязанности граждан. Во-вторых, латентная, опосредованная. Место школы в процессе политической социализации личности в значительной степени определяется характером политической системы общества. Американская школа, например, воспитывает молодых американцев в духе "американской" исключительности и мессианизма. В то же время учащиеся американских школ с детства ориентируются на достижение согласия в сфере внутриполитических отношений.

Важнейшим агентом политической социализации является внесемейное ближайшее окружение, персонифицированное в друзьях, группе сверстников. В современном мире уже на первом этапе политической социализации важнейшим агентом политической социализации являются средства массовой коммуникации.

Второй этап политической социализации – партиципаторный - начинается еще на дотрудовой стадии общей социализации и по существу охватывает несколько циклов человеческой жизни - овладение профессией, служба в армии, трудовая деятельность, создание семьи. осознание собственного "Я". Ее особенности заключаются в том, что индивид уже освоил приемы переработки информации и модели политического поведения и способен противостоять групповому воздействию. Поэтому главную роль начинает играть так называемая обратная социализация, которая характеризуется тем, что человек сам может выбирать и усваивать определенные политические ценности и установки. Таким образом, индивид становится субъектом собственной политической социализации. В силу этого вторичная политическая социализация выражает непрерывную само коррекцию человеком своих ценностных представлений, предпочтительных способов политического поведения.

Третий этап политической социализации - постпартиципаторный - начинается у разных индивидов и социальных групп в различные периоды жизни, чаще всего в пенсионном возрасте. Он характеризуется значительным ослаблением политической социализации.

Два типа социализации:Первичная – индивид усваивает постепенно картину мира (минимальный набор знаний, который объясняет порядок вещей, легитимирует его) Завершается к конце средней школы, так как складывается картина мира.Вторичная социализация – связана с профессиональной функционализацией (ВУЗ) – возможно, ее вторичное прохождение. Специализируются знания о мире.

Хишман: возможно 3 типа реакции на противоречащие ситуации:Voice – протеставать, борьба за. Exite - уйти, просто уйти из этой сферы.Loyalty – подчинение, изменение картины мира.

Уровни политической социализации: 1) Общесоциальный 2) Социально-психологический 3) Индивидуальный

Особенности когнитивного развития: Переход политического мышления к абстрактному уровню, расширение временных перспектив, социоцентризм, смена характера рассуждений, смена принципов, снижение детского авторитаризма, появление социальных целей

Три основных системы политической социализации: 1. система прямой и целенаправленной социализации 2. система стихийной социализации 3. система самовоспитания и самообразования

Две основные тенденции политической социализации: усиливаются общественные потребности в политическом развитии личности, ее активном включении в политическую жизнь (при демократии) 2.Отчеждение человека от государства, от институтов и процесса принятия политических решений

Политическая идентичность

С понятием «политическое сознание» тесно связано понятие «политическая идентичность», которая является одним из продуктов политического сознания. Политическая идентичность играет существенную роль в процессе формирования «внешнего поведения» индивида: с помощью политической идентичности индивид или группа становится субъектом политических отношений и политического процесса. Под политической идентичностью следует понимать отождествление субъектом политического процесса себя с определенной политической позицией, признаваемое другими субъектами политических отношений.

Идентичность формируется под влиянием явлений 3ех типов: психологической деятельности субъектов, системы ценностей и стереотипов, которые интериоризируются субъектами, и спецификой политической позиции (ее функциональными особенностями, а также «смыслом», придаваемым ею со стороны участников политического процесса). Политическая идентичность, так же как и социальная, имеет групповую природу. Она проявляется в ощущении принадлежности к какой-либо группе и/или как отождествление группой себя с какой-либо политической позицией и признание этого со стороны других субъектов политического процесса. Политическая идентичность и идентификация также тесно связаны с легитимностью и легитимацией, ибо идентичность и идентификация предполагает признание правомерности занятия той или иной позиции со стороны других субъектов политических отношений.

Исследователи выделяют различные типы политической идентичности.

По объекту идентификации - как правило, у людей преобладает смешанная идентификация.

Достаточно важным вопросом является проблема идентификации граждан с определенными идейно-политическими направлениями, представителями определенных идеологических течений. Наиболее часто для характеристики такой идентификации используется шкала «левый-правый». Деление на левых и правых имеет достаточно длительную историю со времен ВФР данные слова применялись для характеристики идеологической позиции политических сил. Левыми обычно называли тех, кто выступал за социальные перемены, равенство и социальную справедливость, правых — тех, кто был сторонником status quo, выступал с поддержкой ценностей индивидуализма, частной собственности, против социального равенства.

Вместе с тем в каждой отдельно взятой стране смысл, вкладываемый в данные понятия, несколько отличается. Как показывает результаты многочисленных социологических опросов, среди россиян очень высок процент тех, кто отказывается идентифицировать себя на шкале левый-правый. Во-первых, в России отсутствуют традиции политической и идеологической соревновательности. Следовательно, в сознании граждан не могли сложиться более-менее цельные и устойчивые образы левых и правых. Во-вторых, свою роль сыграла специфика употребления этих слов в перестроечный период, когда левыми именовались прореформистские силы, а правыми - противники реформ. Несмотря на то что впоследствии ситуация изменилась (во многом благодаря СМИ, а также самим политикам), употребление этих терминов во второй половине 80-х г. не могло не оставить след в общественном сознании. В-третьих, несмотря на то, что строение российского электората имеет тенденцию к полярной дихотомии, для него характерно наличие множества социально-экономических, культурных и политических расколов, по которым отдельный человек может занимать различные позиции, часто не вписывающиеся в простое деление на левых и правых.

Бергер и Лукман «Социальное конструирование реальности». Общество понимается как непрерывный диалектический процесс, включающий три мо­мента (социализации): экстернализацию, объективацию и интернализацию. Отправной пункт этого процесса (социальной диалектики) - интернализация: непо­средственное постижение или интерпретация объективного факта как определенного значе­ния, то есть как проявления субъективных про­цессов, происходящих с другими, благодаря чему этот факт становится субъективно значимым для меня самого. Интернализация в этом общем смысле "перенимания-от-другого" того мира, в котором другие уже жи­вут. Формирование в сознании обобщенного друго­го - решающая фаза социализации. Она включа­ет интернализацию общества как такового, а зна­чит, и устанавливаемой объективной реальности, и в то же время она включает субъективное уста­новление целостной идентичности. Общество, идентичность и реальность выкристаллизовыва­ются в сознании субъекта в том же самом про­цессе интернализации. Эта кристаллизация про­исходит наряду с интернализацией языка. В са­мом деле, по причинам, понятным из анализа языка, проведенного выше, язык представляет собой наиболее важную часть и наиболее важ­ный инструмент социализации.

Бауман «Мыслить социологически».

Сообщество — это группа, в которой факторы, объединяющие людей, гораздо сильнее и важнее того, что может их разъединять; различия между ее членами второстепенны по сравнению с их сущностным — можно сказать всепоглощающим — сходством. Сообщество мыслится как естественное единство. Индивид свободен в своем выборе присоединиться к сообществу или выйти из него. В качестве сообществ Бауман рассматривает 2 примера. Но обе рассмотренные модели группировки людей оказались неполноценными: ни образ сообщества как тотального объединения личностей, ни модель организации как координации ролей с целью рационального выполнения поставленной задачи (бюрократия) не могут адекватно описать процесс человеческого взаимодействия. Самосохранение и постоянство группы как самостоятельной единицы становится вопросом поддержания и сохранения повседневных действий ее членов, приспосабливающихся к общему идеальному образцу “правильного поведения” в группе.

Хантингтон «Кто мы?» “Идентичность – самосознание индивида или группы. Она представляет собой продукт самоидентификации, понимания того, что вы или я обладаем особыми качествами, отличающими меня от вас и нас от них ”. Наполняет смысл идентичности, называя основные её моменты: 1) идентичностью обладают как индивиды, так и группы. Индивидуальная идентичность в отличие от групповой достаточно гибкая, так как вторая основывается на заранее заданных параметрах. 2) идентичность представляет собой мысленный конструкт. 3) и индивиды, и группы могут обладать множеством идентичностей, которые в зависимости от контекста могут становиться более или менее значимыми. 4) идентичность является результатом социального взаимодействия индивидов или групп, в котором важное значение приобретает то, что идентичность, на которую ты претендуешь, признавали остальные. 5) “значимость альтернативных идентичностей индивида или группы ситуационна”. Индивиды делают акцент на той идентичности, которая им выгодна в определенной ситуации.

Идентичность требует диффереренциации. Необходимо выявление признаков, которые отличают “нашу ” группу от “их” группы. Определить себя можно через то, чем ты не являешься, через отрицание. С. Хантингтон пишет, что сравнение неминуемо порождает оценку. “Групповой эгоизм ведет к логичному выводу: все “наше” намного лучше. А поскольку представители других групп рассуждают аналогичным образом, конфликтующие позиции ведут к конкуренции”.

Идентичность в политическом сообществе. Дихотомия «мы – они»

конструирование смыслов и значений происходят в процессе взаимодействия

в ходе повторяющихся взаимодейтвий и социализации.

в результате социализации значение и смыслы институциан и обретают

характер общего знания.

любые полит сообщества восприним не как объектив реальность, а как констукт

брубейкер - идентичность противоположна интересу.

конструктивизм-не принадл к обществу, а результат соц интеракций, в результате кот

коллективные смыслы

кастельс (идент) - процесс конструир значения на основе определенного культурного

атрибута, которому отдается приоритет по сравнению с другими.

бергер и лукман - в процессе идентиф происходит интернализация коллект смыслов.

этот процесс не является односторонним и механическим, он предполагает

связь между самоидентификацией и идентиф других.

идент-процесс осознания себя, через других

процесс конструирования идентичности происходит через противопоств "мы-они"

идентичность предполагает не просто отождеств себя с группой, а принятие

схем поведения, кот харатерны данному обществу.

мы не может существовать буз они.

они - явно хуже нас, иерархич признак. категоризация неравенства - для других

зарыт доступ к тому, что есть у нас.

хантингтон: самые серьез проблемы не в политике или экономике, а с материальными символами.

все преуспевающие нации обладают набором стердневых символич элементов.

нации и гос должны ответить на вопрос кто мы и что скрывается за этим мы.

и отвечает постоянно.

если нац идентич слабее регион, то распад..

сфера выражени идентичности: праздники, памятники.

проблема самопред восходит к древней элладе (элины и варвары).

леббон - самоопредел наций не исчерпыв поиском общего языка, фольклора или кровного родства,

а врожденное представление (бессознат стереотипы).

биологический национализм. основа - психология

11 сентября

бессмертных обществ не бывает.

ид-самоидентиф индивида и группы. самоидентиф, понимание того. что вы или я обладаем

особыми качествами, отличающ нас друг от друга.

новорожд (пол, имя, подители).

идентич обладают индивиды и группы - групповая менее гибкая.

Политическая социализация – это процесс включения индивида в политическую систему посредством оснащения его опытом данной системы и возникшего на ее основании государству, закрепленное в политической культуре.

Л. Пай особое внимание уделяет взаимодействию политической культуры и политической социализации, он отмечает, что политическая культура передается от поколения к поколению в процессе социализации. В политико-культурном контексте под политической социализацией понимается процесс усвоения политической культуры. Политическая социализация является процессом консервативным и не подвластным полному контролю. Она длится всю жизнь и является сложным и многофакторным процессом.

Под политической идентичностью следует понимать отождествление субъектом политического процесса себя с определенной политической позицией, признаваемое другими субъектами политических отношений.

Теории политических изменений. Политические революции

ВИДЫ ПОЛИтИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ

Конт - соц статистика и соц динамика (грань тоньше, чем в физике, где либо движется,

либо покоится).

особенно с т.з.конструктивизма (любые взаимодействия - изменения)

3 вопроса: 1) что? меняется всё (в том числе и политика)

классифик(изменения на уровнях) микро (поделили мандаты),

мезо, макро(отношение общ к власти). изменения количеств и качеств

2) как? воспроизводство и трансплантация, морфогенетические изменения (трансплант),

эволюционизм

виды: направленные (линейные, нейлинейные)

ненаправлеенные (цикличные (концепции расцвета и неизбежного заката цивилизаций,

тойнби, шпенглер 1000 лет, как и человек), спираль)

намеренные и спонтанные

скрытые и явные (с точки зрения наблюдателей)

по линии 'внутрисистемных' (число игроков ограничено, относится к странам, в которых

откристаллизовалась устойчивая политическая система)

или 'транзитных' ( политические перемены в тех странах, которые переживают

период тотального изменения всей системы власти и ее институтов преобразований).

-отношение к системе институтов

и базовых норм, образующей своего рода 'каркас' любого государства.

виды: прогрессивные и регрессивные.

ТЕОРИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕВОЛЮЦИЙ

пр-принципиал изменение общ строя

Революция — коренное преобразование в какой-либо области человеческой деятельности

Революцию как качественный скачок в развитии, как более быстрые и существенные изменения,

отличают и от эволюции (где развитие происходит более медленно) и от реформы

(изменение какой-либо части системы без затрагивания существующих основ

виды: снизу (массовые движения), переворот (сменилась элита), насилие (угрозы насилия)

маркс-причина в соц-экономич сфере и революция

Джонсон - структ-функц.основывается на парсонсе.

нарушение равновесия общества является необходимым условием для возникновения революции.

Основным источником, приводящим к разбалансировке -рассогласование между системой

культурных ценностей общества и системой экономического производства.

Когда происходит подобное нарушение равновесия - люди теряют ориентацию и предрасположены

слушать новых лидеров, обещающих социальные изменения. но это не приводит автоматически

к революции. реформы или силовые методы.

общ-структур организм (структ выполняет опорные функции),

при возникновении дисфункций или несогласован = революция (гармония потом)

Психолог теория (джон дэвис)критика маркса, выходят не обездоленные (им некогда бунтовать),

выходят когда начинается выход из кризиса и люди завышают свои ожидания.

диктаторы идут на уступки--революционный прорыв. исторические примеры.

Протест вызывают не абсолютные, а относительные лишения (относительная депривация)

Ч.Тилли - акцент на процессах массовой мобилизации (взаимод масс и элиты).

появление контрэлиты, кот мобилизует

анализ процессов революционных изменений в контексте рассмотрения более общих форм протеста

и насилия.

социальные движения начинают развиваться как средства мобилизации групповых ресурсов

в том случае, когда у людей отсутствуют институциональные формы выражения своего мнения,

либо когда власти выступают с прямыми репрессиями. Возможность обеспечения активного и

эффективного представительства групп в рамках существующей политической системы играет

ключевую роль в определении того, будут ли их члены использовать насильственные средства

для достижения своих целей. На определенном этапе коллективное действие предполагает

открытую конфронтацию с властями -- “выход на улицы”.

ЭВОЛЮЦИОНИСТСКИЙ ПОДХОД К ИЗМЕНЕНИЯМ

доминир тип пол изменений, дарвин

дарвин - причина эволюции отдельных видов эволюцией всего общества

изменен заложены в самой природе естесствен потенциалом

универсализм, источник изменения - заложенный потенциал

Дюркгейм - развитие через разделение труда. общество усложняется (потенциал)

и реализуется изменение

развитие постепенное, стадии.

минусы: телеологичность (заданность), не ясно откуда потенциал

преодоление трудностей: институц концепция - концеп непрерывного эквилибризма

(правила устойчивости, подчинения им, если нет ресурсов для изменения)

эквилибризм-институц равновесие.

+ экзогенные или эндогенные изменения

в результате изменения возникает критическая точка - потенциал для изменений

критич точка.

но! он может и не реализоваться!

кр точка - форточка, окно возможностей (теория транзита)

неоэволюционисты: избегали универсализма).

против индивидуалистических и психологических подходов в объяснении явлений

общественной жизни,природу социальных явлений следует объяснять социальными же факторами

Указывая на ограниченность взгляда, согласно которому источник развития общества лежит

в психологической организации человека, в его стремлении реализовать себя или же в

«потребности личного счастья.

МАРКСИСТСКАЯ ТЕОРИЯ ИЗМЕНЕНИЙ

Общ-экон формация - общ, находящееся на определенной ступени истор развития, взятое в

единстве всех его сторон, с присущим ему способом производства, экон строем и

возвышающейся над ним надстройкой.

Структура:Надстройка — совокупность идеолог отношений, взглядов и учреждений

возникающая на основе определенного экон базиса, органически связанная с ним и активно

воздействующая на него.

Базис — совокупность производственных отношений, т. е. отношений, не зависящих от

сознания людей, в которые люди вступают в процессе материального производства

Производительные силы — это средства производства и люди, обладающие производственным

опытом, навыками к труду

Производственные отношения – отношения людей, складывающиеся в процессе производства

Тип надстройки определяется характером базиса. Он же представляет собой основу формации,

динамика соц обусловлена постоянным противоречием между развив производ силами

и производственными отношениями. и произ отношения (базис) в конфликте с надстройкой.

производ силы не могут не развив=жизнь

Когда неустойчивое равновесие между двумя сторонами способа производства нарушается

и произв отнош из средства развития произв сил превращаются в препятствие для него,

они подвергаются революционному преобразованию и смене.

этот процесс выражается в коллизиях и конфликтах среди остальных компонентов соц

“нормальное” соц развитие – постоянный разрыв с прошлым, бурные трансформации и сдвиги.

общество непрерывно изменяется в самой своей основе.

застой-аномалия

“Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых”

Проблематика революции занимает центральное место.

соц рев-не просто переход, но и способ преобразования;

это быстрый, резкий, конфликтный и тотальный сдвиг в социальных отношениях.

“Революции – локомотивы истории” насилие является повивальной бабкой

Соц и полит реформы - искусственный тормоз в соц развитии, результатом вынужденных уступок

и обмана со стороны господствующих классов

разделение на буржуазные революции (замена феодализма капитализмом в экономике не до конца

или не ликвидирует при этом феодальный политический режим, это обычно влечет за собой

возникновение буржуазно-демократических революций, смыслом которых является приведение

политической надстройки в соответствие с экономическим базисом)

и социалистические.

теории электорального поведения. Особенности электорального поведения в современной России.

Можно выделить несколько классических моделей электорального поведения, ипользуемых в исследованиях. Социологическая Социо-психологическая Рациональная (экономическая).

Представителями социологической теории ЭП были Зигфрид, Липсет, Роккан, Лазарсфельд и другие. Одним из первых исследователей «избирательной психологии» был А. Зигфрид. формирование политических взглядов населения, лежащих в основе электорального поведения, обусловлено множеством факторов, в том числе особенностями исторического, административного и социально-политического формирования страны; социальной структурой; религиозными предпочтениями; влиянием внешней среды, а также способностью исследуемого объекта противостоять подобным влияниям. Социальные факторы Зигфрид выводил непосредственно из географических.

Исследуя поведение избирателей во Франции в период Третьей республики, À. Зигфрид попытался объяснить, почему характер политических взглядов в различных регионах остается постоянным, несмотря на нестабильные и часто меняющиеся структуры партий и партийных систем. Он объяснял стабильность индивидуального поведения сочетанием природных и социальных условий и видел в природных условиях, например в геологических особенностях того или иного региона, основные предпосылки социального и политического поведения. на электоральное поведение влияют 3 фактора:- ландшафт, -тип поселения, отношения собственности

С. М. Липсет и С. Роккан разработали теорию социальных клеважей (расколов), которые обуславливают различие в социальной базе партии, а также определяют процесс ее становления.

Для Лазарсфельда в объяснении электорального поведения ключевым фактором была принадлежность к большим соц. группам, каждая группа обеспечивает соц. базу партии, солидарность с референтной группой (экспрессивное поведение).

Проведенный им анализ президентских выборов в СШÀ в 40-е годы, обозначил в методологическом отношении переход от анализа совокупных данных о результатах голосования к анализу индивидуальных данных на базе изучения общественного мнения и с помощью панельного метода. примененная методика позволила П. Лазарсфельду, во-первых, дифференцировать избирателей по степени устойчивости их электоральных ориентаций; во-вторых, выявить предположительные причины, побудившие различные группы колеблющихся избирателей изменить свои намерения в ходе выборов и в момент голосования; и, в-третьих, соотнести электоральную ориентацию и поведение с другими показателями.

Социально-психологическая модель электорального поведения: Кэмпбэлл. «Воронка причинности» Работа: Американский избиратель. 1960. Поведение рассматривается преимущественно как экспрессивное (объект солидарности – партии), склонность к поддержке обусловлена семейными, традиционными предпочтениями, «партийная идентификация» - ценность.

Рациональная модель электорального поведения: Даунс, Фиорина

Голосование – это рациональный акт конкретного индивида. Он выбирает исходя из своих собственных интересов. Э. Даунс, «Экономическая теория демократии»: каждый голосует за ту партию, которая как он полагает предоставит ему больше выгод, чем другая. Он считал, что избиратель, выбирает партии по идеологическим программам, что не соответствуют эмпирическому материалу.М. Фиорина пересмотрел последний пункт: избиратель голосует за или против правительственной партии, исходя из того, хорошо или плохо ему жилось при данном правительстве (а не изучает программы партий).

4 варианта этой модели, современные исследования:- избиратели оценивают свое материальное положение (эгоцентрическое голосование), -избиратели оценивают положение во всей экономике (социотропное), - важнее оценка результатов прошлой деятельности правительства и оппозиции, когда та была у власти (ретроспективное).- важнее ожидания по поводу будущей деятельности правительства и оппозиции (перспективное). Объяснение абсентеизма в рациональной модели: избиратель сопоставляет ожидаемые затраты и ожидаемы выгоды от голосования.- чем больше избитрателей, тем меньшее влияние оказывает каждый из них -чем меньше конфликтов в обществе, тем меньше влияние каждого отдельного избирателя. Результат: если затраты на участие в голосовании меньше, чем ожидаемые выгоды это приводит к абсентеизму. Члены правления банка всегда приходят на голосование по вопросам инвестиций: велика ожидаемая выгода.

РАЦИОНАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ ЭЛЕКТОРАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ

два постулата - индивид эгоистичен и рационален.

первый толчок -Даунс - «Экономическая теория демократии»

(за партию, которая предоставит ему больше

выгод, чем любая другая). строил на основе идеологич воззрений (но! не совпало с реал)

Данный подход был развит в теории «ретроспективного голосования» М. Фиорины.

гражданам не надо знать в деталях внутреннюю и внешнюю политику действующей администрации,

чтобы судить об этой политике. реально один вид знаний - как жилось при этой администрации.

=связь между экономикой и результатами выборов.

полемика, что важнее будущее или прошлое.

«избирателя как потребителя» Х. Химмельвей - акцент на процессе идив и инструмент выбора

избирателя в зависимости от набора конкретных существующих проблем и предложений партий.

(перспективное голосование)

две оси голосования: «эгоцентричное (оценка своего экон положения)

-социотропное голосование» (экономич положение страны и функцион экономики вцелом)

и «ретроспективное (оценка прошлой деятельности, избиратель своим голосом или

поощряет, или наказывает инкумбентов)-перспективное».

США и Европе социотропной и ретроспективной версий.

Нечаев - избиратель как продавец, покупатель и

вкладчик (инвестирует дивиденты (голос) в будущее)

избиратель ведет себя рационально, т.е. сопоставляет предполагаемые индивидуальные

выигрыши и издержки и стремится выбрать тот из вариантов, при котором разница между

ними будет наибольшей.

опираюсь на модель рационального гражданина(Бьюкенен и Г.Таллок) “Расчет согласия” -

гражданин, участвуя в процессе принятия коллективных решений, стремится минимизировать

собственные внешние издержки. Последние можно разделить на две большие группы:

издержки, связанные с принятием коллективного решения, и издержки, которые гражданин

может понести от реализации такого решения в обозримой перспективе.

по мере увеличения доли граждан, которым необходимо прийти к согласию по поводу

коллективного решения, растут издержки его принятия, но одновременно снижается вероятность

решения, невыгодного для отдельного гражданина, т.е. внешние издержки второго рода.

То есть выборы – это коллективное решение относительно делегирования права принимать

коллективные решения.

гельман - теория не объясняет почему избират вообще ходит на выборы.

в России экономическая политика правительства

и экономическая ситуация в стране в целом гораздо в меньшей степени определяется

результатами выборов, чем это имеет место быть в стабильных демократиях

ЭЛЕКТОРАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ В РФ

политолог Морозова Е.Г.- Одни продолжают настаивать, что голосование непредсказуемо

и теорет формулы непригодны. Другие - результат зависит от сумм, вложенных в кандидатов,

степени искушенности политтехнологов, доступа к СМИ и адм ресурсу.

голосов - три модели работают, 1-соц-псих (сложно с партийной идентификацией.

стабильность голосований за "правящих демократов" и "оппозиционных коммунистов")

2-рационал (теория применяется реже всего)

3-социолог (мало).Неустойчивость и непредсказуемость связей между социальным положением

индивидов и их электоральными предпочтениями — социальные базы выбора при голосовании

не поддаются идентификации, а сам этот выбор делается исходя из соображений

идеологического характера, персональных качеств кандидатов и т.д.

в россии нет между рабочаими и работодат, мало конфес и нац раскола, но есть город и село.

55 паралель в России.

Г. Китчельт - граждане новых демократий голосуют, во-первых, эгоцентрично,

во-вторых, перспективно

примерно наполовину рац+соц

Шевченко - критика голосова.

Современный российский электорат пока еще находится на той стадии, когда идентификация

возможна исключительно на базе идеологии, о чем свидетельствует, в частности,

своеобразие электоральной неустойчивости в стране.

субэлектораты идеологических блоков стабильны.

для избирателя важна не сама партия, а идеология. На следующих выборах он может

предпочесть другую партию, но его приверженность исходной идеологической ориентации

сохранится.

отсутствие в России и в других посткоммунистических странах однозначно идентифицируемых

социальных “расколов” и “партийной идентификации” свидетельствует в пользу выбора

инструментальной теории голосования

Р. Роуз и У. Мишлер - постком превалирует негативная партийная идентификация.

легче понять, за какую партию они никогда не будут голосовать. закрытый и открытый типы (за кого будут)

Общество привыкло жить в перманентном кризисе, оценка деятел органов власти невозможна

с позиций, свойственных западным избирателям. но успех зачастую сопутствовал реформаторам

гельман - в декабре 1995 года на парламентских выборах первое место занимает оппозиционная

партия КПРФ и уже полгода спустя на выборах президентских Борис Ельцин

одерживает довольно убедительную победу над лидером КПРФ Зюгановым.

гельман: избирательная система, которая применяется

в России способствует такой множественности стратегий поведения избирателей:

избиратели могут голосовать на парламентских выборах по партийному списку за одну

партию, на выборах в одномандатном округе за кандидатов совершенно другой партии

или вовсе беспартийных кандидатов, они могут делать совершенно другой выбор на

президентских выборах. И это ведет к тому, что повышается фрагментация партийной

системы и смещаются линии раскола, размываются границы партийной

идентификации.

разница в полномочиях между Президентом и Парламентом в пользу Президента

делает разными в глазах избирателей не только функции этих органов, но и цену,

значимость, этих выборов с точки зрения их политических последствий. Иначе говоря,

голосование на парламентских выборах является выборами второго порядка по

сравнению с главными, президентскими выборами (на выборах 1 - правящ,

на 2 - оппозиция).

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ЭЛЕКТОРАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ

3 теории

основы - группа П. Лазарсфельда в 1944 г. по материалам президент выборов.

при голосовании выбор избирателей определяется не сознательными политическими

предпочтениями, а принадлежностью к большим социальным группам.

Каждая подобная группа обеспечивает той или иной партии стабильную базу электоральной

поддержки.

Сам же акт голосования оказывается не сколько свободным политическим волеизъявлением,

сколько проявлением солидарности индивида с группой. Такое поведение избирателей было

названо экспрессивным. позже подтвердилось в других европ странах.

С.М. Липсета и С.Роккана, в которой была обоснована "генетическая модель" формирования

партийных систем и соответствующих им структур избирательских предпочтений на Западе.

влияние соц-груп конфликтов на идеол и парт дифференц.

эл поведение с учетом соц дифференциации.груп основа голосования, игнор индивидуал трактовку,

объясняли груп голосование положением групп в обществе и влиянием на связи групп

с партиями. не как голосует, а почему?

соц-психол модель - экспрессивное, но объектом, с которым солидаризируются избиратели,

выступает не большая социальная группа, а партия.

склонность к поддержке определенной партии вырабатывается у индивида в процессе ранней

социализации. человек голосует за ту же самую партию, за которую голосовали его отец, дед.

подход сформул для развитых демократий. восточная европа???

шевченко - две теории отожд, т.к. в основе - солидарность (+экспрессия)

Исследования электорального поведения в современной России

Нечаев В.Д. Избиратель: покупатель, продавец или вкладчик? Выбор избирателем той или иной стратегии поведения зависит от того, какова для него цена выборов. Если она высока, избиратель поведет себя как вкладчик, рассчитывающий получить в перспективе хорошие дивиденды от вложения своего голоса. Если же цена выборов низка, поведение вкладчика становится похожим на поведение продавца, стремящегося выгодно продать свой голос и по возможности минимизировать издержки, связанные с выборами. В свою очередь, определение цены выборов избирателем зависит от его доверия к власти вообще и к институту выборов, в частности. Поведение рационального избирателя во многом определяет выбор кандидатами стратегии предвыборной борьбы.

2002 Мелешкина Е.Ю. “Воронка причинности” в электоральных исследованиях В статье анализируется опыт использования модели “воронки причинности” при исследовании электорального поведения. Детально разобрав “классический” вариант “воронки причинности”, предложенный в 1960 г. Э.Кэмпбеллом и его коллегами в монографии “Американский избиратель”, а также ее версию, разработанную Э.Оппенхойсом, автор конструирует собственную модель, адаптированную к российским условиям. Эта модель, по признанию автора, носит сугубо схематический характер, и для ее плодотворного применения при анализе поведения российских избирателей необходимы адекватная операционализация представленных в ней факторов и получение релевантных эмпирических данных.

2003 Гудина Ю.В. Активность российских избирателей: теоретические модели и практика Опираясь на ряд проверенных в западной практике теорий электорального поведения, автор рассматривает причины, влияющие на решения российских граждан относительно своего участия в голосовании (на материалах выборов глав исполнительной власти регионов страны в 1995 – 2000 гг.) Основная часть работы посвящена выдвижению гипотез на базе указанных теорий и с учетом российской специфики, а также операционализации узловых понятий и характеристике эмпирических данных. Выдвинутые гипотезы будут проверены с помощью статистического анализа результатов выборов.

Шевченко Ю.Д. Между экспрессией и рациональностью: об изучении электорального поведения в России // Полис-1998-1.

В статье она предлагает варианты адаптации западных электоральных теорий, предлагая свои модели, позволяющие интерпретировать поведение российского электората. Солидарность выступает как одна из ведущих мотиваций электорального выбора; различие между теориями состоит лишь в том, что согласно первой из них избиратель, голосуя, выражает солидарность с социальной группой, к которой принадлежит, а согласно второй — он солидаризуется непосредственно с партией. Кроме того, и выбор, мотивированный социально-экономическим статусом, и голосование на основе партийной идентификации относятся к экспрессивным типам поведения. Следовательно, принципиального различия между моделями нет.

мы можем интерпретировать поведение избирателей и с экспрессивной, и с экономической точек зрения, но при этом важно осознавать, что мы имеем дело с одними и теми же выборами. Современный российский электорат пока еще находится на той стадии, когда идентификация возможна исключительно на базе идеологии, о чем свидетельствует, в частности, своеобразие электоральной неустойчивости в стране. Исследования показывают, что субэлектораты каждого из идеологических блоков довольно стабильны, тогда как электоральная неустойчивость в рамках самих этих блоков чрезвычайно высока. Это означает, что для избирателя важна не сама партия, а идеология. И все же отсутствие в России и в других посткоммунистических странах однозначно идентифицируемых социальных “расколов” и “партийной идентификации” свидетельствует в пользу выбора инструментальной теории голосования.

Эквилибриум предпочтений нарушается лишь с появлением внешнего стимула, разрешающего ситуацию неопределенности. Эту функцию выполняет “вето-актор” — индивид или группа индивидов, обладающих достаточным влиянием и ресурсами, чтобы манипулировать политическим процессом, направляя его в желаемое русло

В реальном электоральном процессе такой фигурой является инкумбент

Таким образом, в играх с избирателем глава исполнительной власти может задействовать две основные стратегии: добиться как можно больших успехов в экономической политике и/или суметь сплотить вокруг себя электорат, лишив потенциальных соперников из своего идеологического лагеря шансов на успех. Успех инкумбента на выборах — функция от трех факторов: (1) степени успеха в экономической политике; (2) доминирующих среди электората идеологических предпочтений; (3) того, насколько инкумбент репрезентирует в глазах избирателя преобладающую идеологию.

Голосов Г.В. Поведение избирателей в России: теоретические перспективы и результаты региональных выборов // Полис - 1997 - 4. Исследование показало, что все три основные теории электорального поведения "работают" и в российских условиях, причем степени их применимости ранжируются в порядке, аналогичном тому, который с начала 80-х годов преобладает в западных электоральных исследованиях: наиболее эффективным оказывается "социально-психологический" подход, далее следует теория "экономического голосования", и, наконец, с довольно большим отрывом — "социологический" подход. Это свидетельствует о том, что высказываемое иногда мнение об уникальности моделей поведения избирателей в посткоммунистических демократиях преувеличивает специфику феномена. Другое дело, что на российском фоне многие закономерности проявляются в нечетком, как бы смазанном виде. Проведенный анализ позволил установить, что наиболее общей причиной отклонений выступают факторы сугубо политического характера, причем в России решающим среди них является баланс политических сил внутри элиты.

Политический анализ в системе политических наук: уровни, методология, процедуры, формы.

Дисциплинарная область «политического анализа» не определена в российской политической науке до сих пор. С одной стороны, в Госстандарте по специальности «политология» не проведено разграничения между «эмпирическими методами в политических науках» и собственно «политическим анализом». На данную проблему указывает А.А. Дегтярев, один из ведущих российских специалистов в данной области. Так, в 1994 году А.Д. Шутов, ныне зав. кафедрой «Государственной политики» философского факультета МГУ вводит понятие дисциплины «прикладная политология», которая построена на совмещении эмпирической и прикладной сфер политологии. В данном случае политический анализ был сведен им к эмпирическим методам и процедурам.

Е. Ю. Мелешкиной «Политический процесс: основные аспекты и способы анализа» реализован подход Д. Истона и Р. Даля. Последний понимал «политический анализ» как синоним анализа логического для изучения фундаментальных политических проблем. Тем самым, вытесняя область политического анализа в сферу политической теории. В данном случае в США, в Великобритании и в странах Европы данный подход был реализован в дисциплине «Political analysis». А.А. Дегтярев выделяет два типа политического анализа – теоретический и прикладной. Он предлагает теоретический анализ оставить в сфере политической теории, а прикладной – в сфере дисциплины «политический анализ». В этом он опирается на позицию канадского политолога Л.Пала, который отмечал, что фундаментальное (академическое) исследование политики отличается от прикладного ее анализа прежде всего целями: если первое ставит основной задачей познание и лучшее понимание политической жизни, то второе связано с весьма прагматическими задачами оказания влияния и просто изменения текущей политики. Для более четкого разведения фундаментальной и прикладной сторон (или компонент) политической науки А.А. Дегтярев предлагает использовать пять критериев их относительного различения и разграничения, приведенных в табл. 1. ритерии разграничения фундаментальных и прикладных исследований в политологии №	Критерии	Фундаментальное исследование	Прикладное исследование
1.	Цель (функция)	Познавательная (познание механизмов, закономерностей)	Преобразовательная (использование опознанных механизмов)
2.	Роль субъекта анализа	Объективированная (отстраненно-нейтральная)	Субъективированная (активно-заинтересованная)
3.	Связь теории с практикой	Опосредованная	Непосредственная
4.	Фаза познавательного цикла	От сбора и описания эмпирически-конкретных данных к абстрактно-теоретическим моделям	От абстрактно-теоретических моделей к конкретному их синтезу в практических технологиях
5.	Пространственно-временной континуум	В основном не жестко лимитированное пространство и длительный период времени	Локализованность пространства и лимитированность времени

К прикладным отраслям политологии, по его мнению, можно отнести концепции государственного управления и партийной стратегии и тактики, теории принятия решений и ситуационного политического анализа, тогда как фундаментальные разделы политической науки можно было бы связать с теориями власти и политической системы, компаративным (сравнительно-историческим) исследованием политических институтов и культуры и т. д. Следует здесь же заметить, что прикладное исследование политики, как правило, является междисциплинарным, поскольку в фундамент подобного анализа, наряду с моделями политической системы, попадает изучение действия факторов ее «внешней» среды: экономических, психологических, социокультурных и прочих, требующее систематического привлечения выводов других фундаментальных наук. Прикладное политологическое знание поэтому в подобном ракурсе выступает вовсе не как эклектичное соединение конкретно-эмпирических выводов различных дисциплин, а скорее как технологический синтез разных абстрактных моделей в единую картину, дающую возможность теоретической интерпретации пестрой мозаики той или иной конкретной политической ситуации и возможность «встроить» в нее сам социальный субъект, сочетая таким способом «в себе определенные черты теоретического, эмпирического и практически ориентированного отношения к действительности».

Альтернативный подход попытался представить К. В. Симонов, который подготовил на сегодняшний день наиболее оптимальное учебное пособие по дисциплине «политический анализ». Он считает, что политический анализ – это прикладная дисциплина, направленная на решение политических проблем, стоящих перед обществом. Теоретический политический анализ как специфическая данность фактически отсутствует, так как не выходит за пределы общенаучного логического инструментария. Однако, подход К. В. Симонова грозит превращению дисциплины в набор практических навыков.

Политико-управленческие дисциплины – это дисциплины ориентированные на производство знаний, умений и навыков анализа проблемно-политических ситуаций, принятия и осуществления политических решений. Как самостоятельное направление в русле научной мысли оно возникло в США в первой половине  века и связано с именами В. Вильсона, Дж. Дьюи, Ч. Мэрриама, Г. Лассвелла, Г. Саймона, Ч. Линдблома и А. Вильдавски. Они полагали, что необходимо познать мир и одновременно изменить его. Они верили, и их последователи продолжают верить в прикладные знания и связь теории с практикой. Политико-управленческие дисциплины – это дисциплины ориентированные на производство знаний, умений и навыков анализа проблемно-политических ситуаций, принятия и осуществления политических решений. Как самостоятельное направление в русле научной мысли оно возникло в США в 30-60-х гг.  века в рамках «нового курса» Ф. Рузвельта, а также программой «Великого общества» Кеннеди- Джонсона и связано с именами Дж. Дьюи, Ч. Мэрриама, Г. Лассвелла, Г. Саймона, Ч. Линдблома и А. Вильдавски. Они полагали, что необходимо познать мир и одновременно изменить его. Они верили, и их последователи продолжают верить в прикладные знания и связь теории с практикой. Собственно термин политико-управленческие был введен в 1949 году Г. Лассвелом, который писал следующее: Дисциплины называются политико-управленческими науками, когда они объясняют процесс принятия полтико-управленческих решений в обществе, или снабжают (обеспечивают) данными необходимые для выработки рациональных суждений по политико-управленческим вопросам. Сегодня мы живем в мире, погружающемся во тьму, в котором оспариваются основные демократические ценности как никогда прежде, и в котором само выживание человечества является под угрозой. При этих обстоятельствах имеет смысл развивать стратегию приложения наших ограниченных интеллектуальных ресурсов для защиты и распространения наших ценностей. Политико-управленческие дисциплины ориентируются на то, что Дьюи (Dewey) однажды определил как «общество и его проблемы». Они интересуются, как проблемы появляются посредством определения и построения, как они включаются в политическую и политико-управленческую повестку дня. Политико-управленческие дисциплины также изучают «как, почему и какой результат правительства достигают отдельные курсы действия и бездействия или, как Дай (Dye) выразился: «что правительство делает, почему оно делает это и к каким различным результатам может привести». Изучение «природы, причин и результатов публичных политик» требуется для того, чтобы нам избежать узости исследовательского фокуса и использовать различные подходы и дисциплины. Политический анализ (policy analysis) – это подход к публичной политике, целью которого является интеграция и контекстуализация моделей и исследований из тех дисциплин, имеющих проблемную и политико-управленческую ориентацию.

Таким образом, как определяет Видлавский «политический анализ - это прикладная субдисциплина, чье содержание не может быть определено дисциплинарными границами, но тем, что соответствует обстоятельствам времени и сущности проблемы.

Политико-управленческая ориентация политического анализа, поэтому, может быть суммирована в терминах Гарольда Лассвелла следующим образом: множественность методов; мультидисциплинарность; ориентация на проблемы; заинтересованность в выявлении контекста политических проблем, выбора политики и ее результатов; и чья цель заключается в интеграции знаний в одну дисциплину, анализирующую общественный выбор и принятие решений и, таким образом, вносит вклад в демократизацию общества.

Данн, определяет политический анализ как «деятельность в создании знания «о» и «внутри» процесса принятия политических решений». Речь идет как о теоретическом осмыслении процесса принятия политических решений (то есть создание знания об политике), так и предложении и реализации практических рекомендаций по улучшению процесса принятия политических решений (то есть выработка знания внутри политики).

Таким образом, дисциплина «политический анализ» является междисциплинарной дисциплиной со своей специфической теоретической базой, методологией и методами, которая направлена на решение разнообразнейших проблем, стоящих перед тем или иным обществом и государством (public).

Предметом политического анализа является публичная политика, представляющая собой деятельность агентов, вовлеченных в выработку и исполнение решений относительно размещения общественных ресурсов, производства и распределения общественных благ. Но в качестве самостоятельной ее отрасли в США она была выделена Американской ассоциацией политической науки только в 1951 г. Две основные составляющие политики должны быть приняты во внимание: производство политических решений, после того как состоялся коллективный выбор и исполнение политики, воплощенной в решениях.

Объектом политического анализа является публичная сфера. Это сложно определяемое понятие. Оно может отождествляться со сферой правительственной активности и ее условиями; с производством основных государственных решений и его результатами; с правительственными расходами, инвестициями и трансфертами; с государственным производством; агентами, участвующими совместно с государством выработкой и распределением общественных благ – НКО/НГО, корпорациями и т.д. Таким образом, публичной сферой понимается особый род активности государства и других публичных организаций, нацеленной на удовлетворение потребностей населения.

Политический анализ как политическая наука в целом имеет особый промежуточный характер как отрасли научного знания. Так, В. Виндельбанд и Г. Риккерт, классифицируя научное знание, разделили его на идеографические, исследующие единичные явления, и номотетические науки, ищущие общие законы отдельных классов явлений, среди которых выделяются чистые науки – математика и символическая логика и науки, имеющие целью подтвердить свои законы эмпирическим путем. Политический анализ относится к классу номотетических наук, к их второй разновидности. Однако специфичность публичной сферы как части политической сферы заключается в том, что поступки человека в значительной степени зависят от таких факторов, как приверженность долгу, следованию традициям, групповой идентичности, подверженности неосознанным соображениям и т. п., нарушают рациональные основания его поведения, тем самым, увеличивая вероятность ошибки прогноза его действий. В силу этого действия, осуществляемые людьми в типичных ситуациях, могут отличаться без видимых причин. Такая ситуация делает политический анализ в науку, которая вечно стремится обрести определенность номотетического статуса, но каждый раз дает повод сомневаться в основательности подобных претензий.

Функции политического анализа дескриптивная; оценочная; инструментально-преобразовательная; прогностическая; социализирующая.

Дескриптивная функция политического анализа связана с необходимостью всестороннего и полного описания внутренних и внешних связей процесса принятия и реализации решений в отношении проблем, стоящих перед обществом и государством. Осуществление данной функции неразрывно связано с изменением и обогащением способов и приемов познания, требования к которым определяются состоянием объекта, потребностями общества в получении достоверных знаний. Оценочная функция политического анализа предполагает вынесение суждений о причинах политических проблем и о результатах реализации политик с точки зрения их приемлемости или неприемлемости для того или иного общественного субъекта или политического актора. Инструментально-преобразовательная функция политического анализа вызвана потребностью общества и государства в формировании таких знаний, которые, будучи включенными в практическую деятельность в публичной сфере, смогут снизить издержки государственного управления, способствовать достижению большего соответствия результатов намеченным целям и т.д. Прогностическая функция политического анализа выражает потребность в разработке вероятностного знания о последствиях реализации того или иного решения политической проблемы. Благодаря реализации данной функции политического анализа формируется некий первичный облик политической ситуации будущего, способный скорректировать актуальные действия сил, политических акторов. Функция социализации политического анализа направлена на формирование практико-ориентированного подхода к выработке знаний о политических проблемах и способах их решения. Так, не секрет, что, говоря об экспертном обеспечении процесса принятия и реализации решений политических проблем, в российской традиции допускается, прежде всего, узкий технический его аспект. Имеется в виду обоснование принятого решения и обеспечение его реализации. Даже слабые попытки предложить ряд альтернатив с попыткой прогнозирования их последствий воспринималось и воспринимается как покушение со стороны экспертного сообщества на прерогативы существующей власти. Отсюда вытекает такой специфический тип документов советского и постсоветского периодов как докладные записки, в которых обоснование того или иного решения строилось на основе авторских суждений или цитат из классиков. Поэтому, лица принимающие решения в современной России не воспринимают рекомендации. Это свидетельствует о слабости реализации социализирующей функции политического анализа в современной России

Методология политического анализа.

Методология политического анализа включает в себя и объединяет элементы множества дисциплин: политологии, социологии, психологии, экономики и философии. Развитие политического анализа за последние 50 лет привело к становлению определенных стандартов, методов и этических правил, которых придерживаются специалисты в данной области. Методологической основой современного политического анализа является критический методологический плюрализм, который представляет собой скорее творческий синтез теоретических подходов и методов исследования публичных политик, используемых широким сообществом проблемно ориентированных политико-управленческих дисциплин.

Критический плюрализм базируется на принципе триангуляции, который был введен в социальные науки Дэвидом Кембеллом. Принцип триангуляции заключается в том, что в ходе проведения исследования тот или иной политический факт, должен найти подтверждение в ходе применения двух трех разных методов и теоретических подходов. Методология критического плюрализма включает следующие критерии: 1. Множественная операционализация. Операционализация – это выработка признаков, являющихся индикаторами понятий, и выбора набора значений каждого признака (скажем, выбрав в качестве одного из индикаторов, изучаемого явления признак «возраст», мы можем считать его «непрерывным» и просить каждого респондента указывать целое число прожитых лет; а может - приписывать респонденту число от 1 до 5 в зависимости от того, в какой возрастной интервал попадет респондент: от 15 до 25 лет; от 25 до 35 лет, …, старше 55 лет). При операционализации понятий должны решаться вопросы, отнюдь не лежащие на поверхности. Успешная операционализация предусматривает переход на достаточно глубокий концептуальный уровень рассмотрения предмета исследования, при котором признаки рассматриваются как отражение параметров анализа, релевантных целям исследования, а значение признаков - как результат расчленения каждого параметра на определенные категории, ключевые понятия исследования. Множественная операционализация делает упор на использование нескольких шкал измерения, а также множественное расчленение каждого выделенного параметра, чтобы соблюдался принцип триангуляции. 2. Множественность используемых исследовательских методов. Использование различных качественных и количественных методов для наблюдения за процессом принятия и реализации политических решений. В данном случае подразумевается, что исследование публичной политики не должно ограничиваться привлечением только опроса потенциальных выгодополучателей, экспертов. Необходимо привлечь статистические наблюдения и т. д. 3. Синтез множества исследований. Любая публичная политика вытекает из целого ряда предшествующих политик, которые подвергались исследованиям. Поэтому при анализе реформы ЖКХ в России имеет смысл ознакомиться с подобными реформами в других странах бывшего социалистического лагеря.4. Анализ множества вариантов. Включение в моделирование публичной политики множество переменных, например, казуальных моделей, основанных на социологических исследованиях, которые бы позволяли рассмотреть конкурирующие интерпретации политических курсов. 5. Анализ всего множества «стейкхолдеров». При исследовании публичной политики большое внимание следует уделять учету позиций, целей и ценностей, которые разделяют множество «стейкхолдеров» или политических акторов – индивидуумов или групп, которые участвуют в процессе выработки и реализации политического решения, либо выступают в качестве «бенефициариев» - выгодополучателей от проведения политического курса или программы. 6. Анализ множества перспектив. При исследовании публичной политики следует анализировать все множество возможных аспектов в исследовании – этические, политические, организационные, социальные, психологические, культурные и технологические. Только триангуляции всех указанных перспектив позволяет получить боле адекватное знание исследуемой публичной политики. 7. Мультимедийная коммуникация. Полученные в ходе исследования публичной политики политико-релевантной информации о сути политической проблемы требуется включить в публичную коммуникацию, чтобы информация стала доступной для всех лиц принимающих решение, а также для всех потенциальных «стейкхолдеров» и «бенефициариев». При этом следует учитывать, что наряду с академической коммуникацией, то есть изложением теоретических подходов, методов и результатов исследований сообществу экспертов. Здесь существует определенные требования к научному языку и способам изложения информации. При доведении информации через средства массовой информации – газеты, телевидение – следует учитывать, что потенциальные «бенефициарии» не обладают соответствующими знаниями в данной области. Поэтому изложение результатов исследования и рекомендаций необходимо производить на языке доступном для понимания. Это касается также и лиц, отвечающих за принятие решений.

Методология политического анализа производит информацию, которая отвечает на пять узловых вопросов:

Вопрос	Тип политико-релевантной информации.
В чем заключается природа проблемы?	Политическая проблема
Какие политические курсы в прошлом и настоящем устанавливались в адрес проблемы? Что в результате было получено?	Результат политики
Какие ценности лежат в основе результата решенной проблемы?	Достижение политики
Какие политические альтернативы можно предложить в адрес политической проблемы? Какой предполагаемый результат реализации одной из политических альтернатив предпочтительнее?	Политическое будущее.
Какие альтернативы будут использованы для решения проблемы?	Политическое действие

Политико-релевантная информация, вырабатывается посредством следующих политико-аналитических процедур: структурирование проблемы, прогнозирования, рекомендации, мониторинга, оценки.

Структурирование проблемы – это политико-аналитическая процедура выработки и тестирования альтернативных концептуализаций проблемной ситуации, которые включены в политическую повестку дня. Результатом структурирования проблемы является информация о политической проблеме.

Прогнозирование – это политико-аналитическая процедура, которая производит фактическую информацию о будущем состоянии общества на основе предшествующей информации о политических проблемах. Результатом прогнозирования является информация о политическом будущем.

Рекомендации – это политико-аналитическая процедура, которая позволяет получить информацию о той или иной вероятности, которая последует вследствие предстоящего курса действий, что является ценным как для заинтересованных индивидуумов, групп, так и для общества в целом. Процедура рекомендации трансформирует сведения о предполагаемом политическом будущем в информацию о политических действиях, которые, в свою очередь, имеют оцениваемый результат. Чтобы рекомендовать конкретное политическое действие требуется прежде данные об его возможных последствиях. Вдобавок, при осуществлении рекомендованной политики требуется определить, которая альтернатива является наиболее приемлемой и почему. Поэтому данная политико-аналитическая процедура тесно связана с этическими и моральными вопросами. Мониторинг – это политико-аналитическая процедура, посредством которой вырабатывается информация о конкретных случаях и последствиях публичных политик. Мониторинг, таким образом, дает возможность аналитикам описать связи между действиями по реализации политических программ и их результатами, являясь первичным источником знаний об исполнении политики. Результатом мониторинга является информация о результатах политики.

Оценка заинтересована в установление ценностных предпосылок, необходимых в выработке информации о реализации политики. Мониторинг отвечает на вопрос: " Что случилось, как, и почему? ". Оценка отвечает на вопрос: " Какие различия политика производит? " В более определенном смысле оценка относится к выработке информации о стоимости или духовной ценности результатов политики. И отвечает на главный вопрос: «Достигла политика ожидаемых результатов или нет?».

Политическая проблема и политическая ситуация.

Проблема – это неудовлетворенная потребность, несоответствие желаемого и действительного.

Политическая ситуация – комплекс политических напряженностей, условия, в которых существует проблема. Понятие «ситуация» означает положение, обстановка, совокупность обстоятельств. Процесс политического анализа начинается не с явно и понятно сформулированной проблемы, а с разбросанных очагов беспокойства и признаков напряженности. В современной практике существуют 3 подхода к определению политический ситуации:

1)Холистский, рассматривающий как целостность, которая представляет собой нечто большее, чем просто сумма всех его составляющих его элементов. В рамках данного подхода политическая ситуация определяется как отражение состояния политической системы в конкретных пространственно-временных рамках. В этом смысла она имеет как статические, так и процессуальные характеристики. Представляет собой политический процесс в рамках определенного состояния системы.

2)Методологический индивидуализм. Рассматривает внешний мир как результат деятельности акторов, как сумму элементов. Данного подхода придерживается Хрусталев. ПС – это совокупность отношений между институтами и субъектами политики, отражающих соотношение их интересов и расклад сил.

3)Методологический релятивизм пытается интегрировать оба подхода, соединяя рассмотрение мира как целого и внимания к деятельности отдельных акторов.

Симонов: Политическая ситуация – состояние политической системы в определенных пространственно-временных рамках и комплекс взаимодействий между ее субъектами.

Политическая проблема – это нереализованные возможности, потребности, ценности или улучшения, который могут быть достигнуты путем политического действия.

Политическая проблема – результат такой политико-аналитической процедур как структурирование проблемы – это непрерывно повторяющаяся фаза исследования публичной политики, в ходе которой политический аналитик пытается определиться среди множества конкурирующих формулировок проблемы со стороны различных политических акторов.

Методы структурирования проблемы.

Problem sensing -> problem situation -> problem structuring -> policy problem -> if right – Problem solving, if not – problem dissolving -> policy solution. If right problem sensing again, if not - problem structuring again.

Политические проблемы, в отличие от ситуации являются мыслительной конструкцией действительности. Объективно мы испытываем проблемную ситуацию, а проблема – форма осмысления.

Структурирование проблемы требует ответов на несколько вопросов: Понять, что происходит (процесс) Где происходит (территория процесса)Когда происходит (пространственно-временные рамки)Кто участвует (акторы)Что делают (стратегии акторов)С какой целью (интересы, мотивы)Контекст развития ситуации

Скорректировать ошибку в ходе структурирования проблемы можно тремя путями: 1)Повторным анализом проблемы. Рассматриваемые варианты решения проблемы дополнительно тестируются, чтобы свести к минимуму возможные ошибки.

2)Разложение проблемы – повторное обращение к структурированию проблемы в случае некорректной формулировки.

3)Отсутствие решения проблемы. Отказ от решений, основанных на ошибочном определении.

Характеристики политической проблемы.

- взаимозависимость (пп. Очень тесно зависимы между собой, отсюда происходит сложность определения проблемы и вариантов ее решения. Простая декомпозиция элементов проблемы ведет к тому, что выделенные элементы не дают нам возможности ее сформулировать и решить. Пример, рост преступности и безработица, безработица и общая экономическая обстановка в стране).- системность (не простой механически набор проблем. Поведение частей системы влияет на всю систему проблем, все части оказывают независимое влияние на результат).

- субъективность (проблемы являются результатом мыслительной деятельности политических субъектов об их окружающей среде. Интерпретация сущности политической проблемы будет существенно различаться в зависимости от позиций политических акторов или бенефициариев).

- динамический характер (Решение проблемы всегда запаздывает от реального процесса развития политической ситуации.)

Существует три класса политических проблем.

Критерий	Хорошо структурированные	Средне структурированные	Плохо
Количество акторов	1 или несколько	1 или несколько	неограниченно
Количество альтернатив	ограниченно	Ограниченно	неограниченно
Ценности участников	консенсус	консенсус	конфликт
Предполагаемые результаты	Уверенность или риск	Неуверенность	Неуверенность
Вероятность реализации	Исчисляемая в %	Исчисляемая	Неисчисляемая

Структурирование проблемы – это процесс генерирование и тестирования альтернативных концептуализация проблемной ситуации. Уайт: успешное решение проблемы требует, чтобы аналитики предложили правильные, технологичные решения к ясно сформулированным проблемам. Успешное решение проблемы требует, чтобы аналитики предложили творческие решения к неоднозначным или неточным проблемам.

Структурирование проблемы представляет собой процесс, состоящий из четырех взаимозависимых фаз: 1)Ощущение проблемы (открытие множественных представлений проблемы участниками и акторами пп.) 2)Поиск проблемы 3)Определение проблемы 4)Спецификация проблемы

Метапроблема – глобальная задача, которая является плохо структурированной, так как область представлений о ней является огромной.

Методы структурирования проблемы:

1. Пограничный анализ

2. Классификационный анализ

3. Синектика

4. Мозговой штурм

Теоретические подходы к проблеме политического лидерства. Типы лидерства. Лидер и масса.

Политический лидер – личность, оказывающая постоянное и решающее воздействие на группу, общество, государство. - индивид, обладающий наиболее выраженными, полезными с точ-ки зрения внутригрупповых интересов качествами, благодаря которым его деятельность оценива-ется как продуктивная.

Функции лидера: (1) интегративная (объединение разных групп интересов на основе цен-ностей и идеалов, признанных всем обществом); (2) ориентационная (выработка политического курса, отражающего по-требности групп населения); (3) инструментальная (определение способов решения поставленных пе-ред обществом задач);(4) мобилизационная (инициирование необходимых изменений с помощью создания развитых стимулов для населения); (5) коммуникативная (обеспечение устойчивых форм политической са-моорганизации).

Политическое лидерство – социальная функция, обусловленная способностью человека ставить общезначимые цели и определять способы их достижения в рамках создаваемых для это-го институтов.

Элементы лидерства: (1) характер лидера; (2) политические убеждения лидера; (3) мо-тивация политической деятельности; (4) особенности всех взаимодействующих с лидером субъ-ектов (5) ситуация прихода лидера к власти; (6) технология осуществления лидерства.

Теоретические подходы к проблеме политического лидерства

1. этико-мифологическая интерпретация лидерства: в контексте поиска идеального по-рядка; лидер в образе героя, наделённого особыми физическими качествами и нравственными до-стоинствами (Платон: лидер – философ, мудрый, благородный, справедливый; Плутарх: лидер обладает высокими моральными нормами и принципами; Средние века: идея богоизбранности ли-дера).

2. доктрина эффективного лидерства Н. Макиавелли: определил природу и технологию лидерства; в основе лидерства – стремление к власти, что не зависит от личных достоинств или недостатков; человек становится лидером, когда учитывает психологию людей и использует один из мотивов поведения – страх или любовь; технология стабильного лидерства состоит в сочетании средств поощрения и наказания (при этом нельзя посягать на имущественные и личные права граждан); итак, мудрый лидер соединяет в себе качества льва (сила, честность) и лисицы (искус-ное притворство), т. е. обладает как прирождёнными, так и приобретёнными качествами.

3. теория черт (К. Бирд и др.), 30-50-е гг. XX в. Лидер рассматривается как совокупность определённых психологических черт, наличие которых способствует его выдвижению и наделяет способностью принимать властные решения в отношении других людей.

Психологическая интерпретация (З. Фрейд, Э Фромм) – акцентирует внимание и на мотивации поведения лидера. П. л. – сфера проявления подавленного либидо (бессознательного влечения сексуального характера); неудовлетворённость сексуальных потребностей формирует у индивида психологическое напряжение, которое компенсируется стремлением к власти, позволя-ющим избавиться от различных комплексов.

4. ситуативного анализа (а) и ситуативно-личностная (б) теории –а) лидер появляется в результате стечения обстоятельств места, времени и др. Лидер как функция определённой ситуации – качественно отличающиеся обстоятельства могут востребовать качественно различных лидеров. б) Переменные лидерства – черты и мотивы лидера как человека; образ лидера и мотивы его сторонников; характеристика роли лидера; правовые и институциональные условия деятель-ности лидера (Г. Герт, С. Милз). Также - политические убеждения лидера; политический стиль лидера; опыт лидера; обсто-ятельства, благодаря которым лидер оказался в положении руководителя; опыт лидера (Маргарет Дж. Херманн).

5. интегративная теория лидерства (Д. Катц) – анализ всех переменных, влияющих на характер и содержание лидерства (1 - изучение личности лидера, его происхождения, процесса социализации, условий и способа выдвижения; 2 - окружение лидера, его последователи и оппо-ненты; 3 – отношения между лидером и сторонниками, результаты взаимодействия).

Мотивационные концепции лидерства (эффективность лидерства зависит от степени совпадения мотивации лидера и его сторонников) и теории политических стилей (инструмен-тальное лидерство – стиль, ориентированный на решение конкретных задач; в основе – чёткое распределение функций, подчинение всех ресурсов лидеру, выполнение его требований; экспрес-сивное, или эмоциональное лидерство – лидер создаёт благоприятную эмоциональную среду, в которой каждый член группы стремится к максимально высоким результатам – Дж. Барбер).

Адхократия (лидер принимает любое решение для конкретного случая – ad hoc; адхократия – система лидерства в условиях функционирования “мозаичного общества”) как стиль лидерства в информационном обществе (Э. Тоффлер) – лидерство рассматривается с точки зрения эволюции типа общества в процессе смены трёх волн цивилизации и трансформации функций, стиля, образа лидера в каждой из них (“Третья волна”).

1-я волна: лидерство обычно доставалось по праву рождения, а не в результате заслуг. 2-я волна: лидер должен принимать решения по широкому кругу вопросов – от манипули-рования средствами массовой информации, до управления макроэкономикой; его решения должны выполняться разными организациями и службами. 3-я волна: лидер зависит от взаимодействия большого количества социальных групп и ин-дивидов, которые преследуют собственные интересы, также от ускорения соци-альной динамики, вызванной растущим объёмом информации. II.

теория “героев” (Т. Карлайл, Дж. Дауд и др.) и “теория черт” (Л. Бернард, В. Бинхам, О. Тэд, С. Килбоурн и др.). См. ранее (“этико-мифологическая интерпретация лидерства” и “теория черт”). теория среды (Е. Богардус, В. Хоккинг, Х. Персон, А. Мёрфи и др.). См. ранее (“ситуативного анализа теория”).

личностно-ситуационная теория (С. Шартл, С. Казе, Х. Герт, С. Милз и др.). См. ранее (“ситуативно-личностная теория”).

теории взаимодействия-ожидания (Дж. Хемфилд). Рассматриваются три основные пе-ременные: действие, взаимодействие и настроения.

“Усиления ожиданий” теория (Р. Стогдилл). Лидерский потенциал человека зависит от его способности инициировать нужные взаимодействия и ожидания.

“Целевого поведения” теория (М. Эванс). Степень проявления внимания лидером опре-деляет осознание последователями будущего поощрения, а степень инициирования структуры ли-дером определяет осознание подчинёнными того, какое именно поведение будет поощрено.

“Мотивационная теория” (Р. Хау, Б. Басс, Ф. Фидлер, В. Стоун, Дж. Аткинсон и др.). См. ранее (“мотивационные концепции лидерства”).

“теория обмена” (Дж. Хоманс, Дж. Марч, Х. Саймон, Х. Келли, Т. Джакобс и др.). Группа предоставляет лидеру статус и уважение в обмен на его необычные способности к дости-гать цели.

“гуманистические теории” (Д. Мак-Грегор, С. Аргирис, Р. Ликерт, Р. Блайк, Дж. Моу-тон и др.). Главная функция лидерства – преобразование организации с целью обеспечения сво-боды индивидов для реализации их потребностей

III.

1. нормативистско - моралистский подход. См. ранее (“этико-мифологическая интерпретация ли-дерства”).

2. макиавеллизм. См. ранее (“доктрина эффективного лидерства Н. Макиавелли ”).

3. социо – психологический подход (Г. Лебон, Г. Тард, С. Сигеле, З. Фрейд и др.). Лидерст-во – рационально-волевой и иррациональный феномен. Второй аспект преобладает над первым, сводя функцию лидера к вере, которая позволяет ему сплотить вокруг себя людей.

4. социологический подход (В. Парето, В. Михельс, Г. Моска, М. Вебер и др.). Рассмотре-ние власти лидера как социального феномена, а не только как индивидуального. Выделение си-туации как фактора, определяющего поведение лидера.

Типы лидерства

Г. Лебон: “Психология народов и масс”: “апостол” (убежденный проповедник, “мес-сия”; несёт в себе основные свойства массы), “случайный фанатик” (лидер, увлечён-ный одной идеей), “дегенерат-аутсайдер” (с сильным комплексом неполноценности, движимый стремлением к его компенсации за счёт власти над массой), “диктатор” (он умеет заставить массу полюбить себя и возбудить боязнь к себе);

М. Вебер, “Харизматическое господство”:

Г. Лассуэл: психопатологическая типология – “агитатор” (основная функция – распро-странение свои взглядов и общение с гражданами), “администратор” (стремление к ма-нипуляции определённой группой), “теоретик” (эксперт, идеолог; интерес к отдалён-ным и высокорационализированным целям);

Д. Рисман: “безразличный” (либо нет никакого отношения к политике, либо отсутству-ют внятные ориентации), “морализатор” (поведение характеризуется сильными аффек-тами и низкой компетенцией; либо идеалист, либо пессимист), “внутренний наблюда-тель” (либо неэмоциональный, либо контролирующий свои эмоции человек, но исполь-зующий политику для выгоды и развлечения; реалист);

В. Джоунс: рыночная типология – “делегат” (зависит от экономических элит, но под-отчётен своим избирателям), “доверенное лицо” (свободен от контроля со стороны эко-номических элит, но подотчётен избирателям), “лакей” (контролируется только эко-номическими элитами), “предприниматель” (независим от экономических элит и не-подотчётен избирателям);

М. Херманн: обобщённая типология – “дудочник в пёстром костюме”, или “настоящий герой” (ставит цели, определяет направление, “завораживает ведомых”, используя обе-щания), “торговец” (понимает, что нужно людям, и предлагает им помощь), “марионет-ка” (группа задаёт направление и придаёт силы политику), “пожарник” (лидерство как реакция на происходящее);

К. Левин, Р. Липпит, Р. Уайт: авторитарное, демократическое, либеральное (попусти-тельское – анархический способ принятия решений);

Р. Кристи, Ф. Гайс: “макиавеллистской личности” (“М-шкала”) – человека-манипуля-тора – с “высоким Мак-коэффициентом” (отличает “синдром хладнокровия” – сопро-тивление социальному влиянию; ориентация на понимание, инициирование новых ст-руктур и контроль над ними) и с “низким Мак-коэффициентом” (“чрезмерная доверчи-вость” - восприимчивость к социальному влиянию; ориентация на личность, принятие и следование структуре).

Отечественные типологии лидерства:

а) психиатрический подход (Е. Коблянская, Е. Лабковская): параноидальный стиль (подозрительность, недоверие к другим, сверхчувствительность к скрытым угрозам и мотивам), демонстративный стиль (“игра на публику”), компульсивный стиль (навязчивое стремление сделать всё наилучшим образом), депрессивный стиль (лидер не способен играть ведущую роль, поэтому пытается объединиться с теми, кто реально может “делать политику”), шизоидный стиль (самоустранение, уход от участия в конкретных событиях)

б) клинико-психологический подход (М. Глобот) – использование терминологии “пограничных” состояний личности, акцентуированных черт характера и индивидуальных особенностей (истерики, параноики, эгоисты, альтруисты и т. д.).

в) психосемантический подход (В. Петренко, О. Митина, И. Шевчук) – популярность лидера, предпочтение свободного рынка или плановой экономики, авторитаризм.

работа Г.Лебона «Психология народов и масс» (1895)

наступление «эры масс» и связать с этим общий упадок культуры. В XIX веке власть толпы сменяет власть элит. у толпы низкий интеллектуальный уровень, поэтому правят бессознательные инстинкты. происходит снижение уровня интеллекта, падает ответственность, самостоятельность, критичность, исчезает личность, теряется контроль над поступками, ирраицональность. важает силу. «Коллективная душа» - исчезают интел способности и индивидуал. власть лидера неограничена, упорный, стойкая воля. вожаки: 1)энергичные, сильная воля (внезапные мероприятия) 2) не столь блестящие. как действовать: утверждение, повтор, зараза. важно обаяние. личный и приобрет престиж.

Ортега-и-гассет - Вся власть перешла к народу. Массы не должны управлять ---кризис. Раньше индивиды занимали каждый свое место. Гипердемократия. Рост жизненных вожделений, неблагодарность ко всему. Человек обзавелся господством готовых идей. Власть необходима, чтобы проявлять духовные силы, без неё хаос. Европа осталась без морали.

ФРЕЙД Внушение не поддается объяснению. либидо для объяснения психологии масс энергию влечений. любовные отношения составляют сущность массовой души. масса объединена какой-то силой. Церковь и войско - искусственные. внешнее насилие, чтобы уберечь от распада. Главы любят одинаково, связь с христом - причина привязан друг к другу, инд привязан либидинозно. простое сборище людей не есть еще масса до тех пор, пока в ней не создадутся привязанности. Масса как первобытная орда. вождь массы все еще является первобытным отцом, которого продолжают бояться; масса все еще хочет, чтобы ею управляла неограниченная власть; она страстно жаждет авторитета; она жаждет, по выражению Лебона, подчинения.

Прикладные аспекты политической психологии

Дмитрий Ольшанский

Прикладное значение политической психологии велико и многообразно. политическая психология имеет практический смысл везде, где действует человеческий фактор. И только там, где роль этого фактора уменьшается (прежде всего, в бюрократизированных структурах и жестко формализованных политических институтах), снижается значение и возможности применения политической психологии.

Если говорить в политико-хронологическом плане, то максимальное значение политическая психология имеет в кризисных ситуациях разрушения прежних структур и институтах. Революции, войны, кризисы, восстания, неустойчивые политические режимы — вот точки наибольшего значения психологического фактора. Со временем, обычно это значение минимизируется: чем более стабильна и упорядочена политическая система, тем меньшую роль играет в ней психологический фактор.

Рассматривая отдельные сферы политики, становится очевидным, что роль политической психологии особенно велика там, где речь идет о воздействии на людей. политическая психология имеет серьезное значение в плане воздействия на отдельную личность, будь то обычный человек или политический лидер, на малые группы и происходящие в них процессы, на большие группы и, наконец, на значительные массы людей.

Воздействие на эти четыре группы объектов наиболее важно в четырех основных сферах: во внутренней политике, во внешней политике, в военно-политической сфере и, наконец, в сфере массовых информационных процессов.

Во внутренней политике - прикладное значение практически во всех ее основных измерениях: от борьбы лидеров за власть и психологии власти, до состояния массового сознания, обеспечивающего поддержку или, напротив, не принимающего власть.

Во внешней политике - используется для изучения и воздействия на власть в иностранных государствах, а также на население этих стран, хотя ее возможности явно меньше, чем во внутренней политике. Тем не менее, здесь есть свои, специфические сферы: например, психология дипломатии, переговоров, всего механизма международного взаимодействия, включая деятельность международных организаций, урегулирование конфликтов и налаживание международного сотрудничества, и т. д.

В военно-политической сфере - используется прежде всего для психологической войны с противником, для поддержания боевого духа своих войск, а также для пропагандистско-психологического обеспечения разных аспектов военных действий и т. п.

В сфере массовых информационных процессов- особенно незаменима. Фактически, именно через эту сферу идет большая часть самого психологического воздействия. Соответственно, прикладная психология играет важную роль и внутри самой этой сферы. Прежде всего, это касается оптимизации действий средств массовой информации для их наиболее эффективного воздействия на аудиторию, организации и проведения информационной части избирательных кампаний, организации PR-воздействия на требуемую аудиторию, формировании той или иной «политической моды» и т. д.

Прикладная роль политической психологии складывается из трех основных компонентов. Во-первых, это прикладные политико-психологические исследования — их задачи обычно ставятся практикой, а результаты требуют практического внедрения. Соответственно, здесь большую роль играет арсенал методов прикладного политико-психологического исследования, дающего конкретное знание, практический результат. Во-вторых, это методы, находящиеся на грани между прикладным исследованием и реальным вмешательством психолога в политические процессы. Соответственно, здесь речь идет о психологическом обеспечении близких к политике или реальных политической процессов. Наконец, в-третьих, это психологические методы и приемы, используемые самими политиками в политической практике. Прежде всего, это те приемы борьбы за власть, которые требуют от политиков особой психологической интуиции или наличия точных знаний о том, как сделать эту борьбу эффективной с психологической точки зрения.

Коллективное политическое действие. Политические организации, политические движения.

Коллективное полит действие: понятие

не тождественно соц действию, т.к. оно может быть индивид. меньшинство СД коллективны

признаки КД: 1)совместное действие с т.з. процесса 2) в результате КД произв коллективные блага

КБ невозможно потреблять индивидуально (воздух), нечто неисключаемого хар (пол курс)

проблема КД (теория рац)-если люди руководст индивид предпочт, то кд не состоится.

КД требуют издержек, но зачем, если я итак всё получу?

проблема безбилетника.

индивид участв, когда получает больше выгод, чем затрат. то есть КД содержит в основе индивидуализм.

КБ производ индивид исходя из рацион соображ и расчетов.

модели взаимоотнош: 1) эксплуат сильными слабых 2)добровольно, если есть угроза наказаний. олсен. выгоднее совершать кд, нежели нет. для этого контроля нужен специал аппарат - мониторинг членов общества

олсен анализир деятельность профсоюзов. все работники должны быть членами профсоюза

3) награждаются те, кто участвовал индивидуал (селективные блага-билет в театр).

4) добровол кооперация (аксельрод) - повтор взаимодействия

концепции кП 9детерминанты кол поведения):

1. соц нормы - чем сильнее интер. норма, тем больше для человека благо. коулман-включ соц норм в расчеты, прозвод индивидом 2) солидарность -Дюркгейм

3)доверие - индивидуализм предполагает недоверие. доверие всегда связано с риском

ощущ принадл себ к какой-то группе - доверие. фукуяма.

4)идентичность - мы-они

5) соц капитал - родит советы в школах. коулман

соц действие (вебер) - понимающая социология - акцент сделан на понимание целей и

смысла социального действия.

Социальное действие объясняется осознанием (и/или наличием) смысла, не привносимого извне,

а переживаемого субъектом и требующего соотнесения возможного на его основе действия

с возможными действиями других. Переплетение таких соотнесений образует «смысловую связь

поведения» (М. Вебер). Последняя является непосредственным предметом социологического

изучения.

В теории игр речь идет об оптимальном состоянии общества, при котором каждый из игроков

получает бульший результат, участвуя в коалициях с другими на политическом рынке,

функционирующем сообразно установленным правилам, нежели действуя в одиночку.

Тем самым взаимные выгоды для всех игроков, участвующих в политическом процессе,

являются результатом их коллективных действий. Это в какой-то степениувеличивает роль

слабых игроков, поскольку и они являются участниками политического торга, соответствующего

принципам и ценностям конституционной демократии (Дж. Бьюкенен, Г. Таллок).

не все кд можно описаь через сд. сд направлено на изменение соц порядка.

классики изучения: меллучи. бенфорд, сноу.

вебер - Единственно реальным фактом общественной жизни является социальное действие.

Всякое общество представляет собой совокупный продукт взаимодействия конкретных индивидов.

Социальное действие — атом общественной жизни, и именно на него должен быть направлен

взгляд социолога.

Социальным действием, пишет Вебер, считается действие, которое по смыслу соотносится

с действиями других людей и ориентируется на них.

То есть Вебер выделяет 2 признака социального действия: осмысленный характер; ориентация на ожидаемую реакцию других лиц.

3 традиции в понимании к.п.д. : теория рац. выбора, классическая социология, социал. конструктивизм.

Вебер: социальное действие- это действие кот соотн с действиями других или ориентир на реакции других. Действие субъективно осмысленно

Д. Бьюккенен, Г. Таллок выделяют 3 вида деятельности: Индивидульная, Групповая, Публичная

Групп и публич. деятельность – коллективное действие. Публичная деятельность: более высокий уровень. 2 вида коллективного действия: Групповое и Публичное

Массовое действие – стихийное, неорганизованное, действ одинаково!!! Унификация, стандартизация. Не всякое массовое действие является коллективным. Люди ведут себя похоже – это не коллективное действие. Коллективное действие требует совместности. Результат, цель коллективного действия – производство коллективного блага. Совместность потребления данного блага Неисключаемость (нельзя никого исключить)

Полит действия: Социальные движения + (экологическое, антиглоб.), Массовые движения + (последствия могут быть политическими), Коллективные публичные + ( в масштабах всего общества), Коллективное групповое действие (заговор, группы интересов).

Коллективное действие с точки зрения рац. Выбор. Рассмотрим с точки зрения индивидуализма. Объяснить коллективное действие через действия индивидов. Вопрос: почему индивиды участвуют в коллективном действии? Ответ: это рационально, рассчитываются издержки и выгоды (коллективное благо). Если нельзя исключить никого, то можно получить выгоды итак. Рациональный выбор – не участвовать в производстве коллективного блага. Исходя из этого, все потенциальные участники коллективного действия как индивиды не должны участвовать в производстве блага, соответственно не будет коллективного действия. М. Олсен «Логика коллективного действия» пишет о проблеме безбилетника, дилемме узника. ПРОБЛЕМА БЕЗБИЛЕТНИКА

Олсен "логика коллективных действий"

группа действует ради собствен интересов, т.к.индивиды эгоистичны.

если у членов группы есть общие цели или интересы и они выиграют от достижения цели,то

все будут прилагать усилия для достижения цели.

Но! все индивиды выиграют, даже если действовать будут не все. --пока нет принуждения

или группа недостаточно мала.

нужен индивид мотив.

бентли -не выбает групп без интересов,

обеспечение благами - фундаментальная характеристика любой организации.

"предрасположенность к стадности"

2 вида групп: малые (примитив общ, подходит для выполнения функций людей)

больште.

!!каждый из членов предпочел бы лишь наслаждаться благами!!

малым группам не нужно насилие или позитив санкции. хватает самого блага. малым легче

обеспечить себя благом (чем больше группа, тем дальше от оптимума).

если кто-то в мален организ перестает платить свою долю--издержки других-- другие могут

перестать платить--могут быть лишены блага все.

в малой группе индивид получит значит часть выгоды (заинтерес в издержках).

в больших - никакое действие индивида не оказывает влияния на группу в целом.

чем больше группа, тем меньше доля общей прибыли.

чем больше группа, тем больше организационные издержки. большие группы не обладают

мотивом действовать для обеспечения общего блага.

"селектив" мотив - позити и негатив

мотивация: экономич+социальная.

Варианты решения проблемы: 1.Аксельрод: игровые модели - В небольших по количеству группах проблема коллективного действия решается сама собой (естественным путем). Добровольно идут на кооперацию в том случае, если повторяющееся взаимодействие. Чем больше участников, тем сложнее кооперация.

Олсен - Путем создания организации , принуждение рациональных индивидов участвующих в коллективном действии. Вводятся санкции – становится рационально участвовать.

Коллективное действие с точки зрения трад классической социологии - Социальные нормы – следование им производит коллективное действие. Современные социологи учитывают интересы индивида и наличие соц норм- много попыток синтезировать

Дж Коулман «Фундаментальное понятие социологии»: учитыв рац мотивации, мир соц норм

Нарушения норм – это тоже издержки.

КОЛЛЕКТИВНОЕ ДЕЙСТВИЕ . БЬЮКЕНЕН И ТАЛЛОК

Индивид сочтет для себя выгодным использовать преимущества, которые дает коллективная

организация деятельности, если он ожидает, что сможет в результате увеличить свою полезность

(1.УСТРАНЕНЫ ВНЕШНИЕ издержки - полицейский, 2.необходимы для обеспечения некоторых

дополнительных, или внешних, выгод, которые нельзя получить в частном порядке)

рассмотреть коллективные действия в качестве средства снижения внешних издержек,

которые несет индивид из-за частных, добровольных действий других. Этот подход аналогичен

анализу в ракурсе чистых выгод, только нулевая, или начальная, точка будет иная.

Вместо ситуации, когда вообще не предпринимаются никакие коллективные действия, мы

будем использовать в качестве исходного пункта ситуацию, когда действия других не приводят

к внешним издержкам для индивида.

Индивид максимизирует полезность тогда, когда доля его в "чистых издержках" организации

деятельности минимизируется

2 вида издежек: существуют издержки, которые индивид ожидает понести в результате действий

других лиц, над чьей деятельностью у него нет прямого контроля. Для индивида эти издержки

являются внешними по отношению к его собственному поведению, и мы будем обозначать их

традиционным термином - внешние издержки. Во-вторых, существуют издержки, которые индивид

ожидает понести в результате своего собственного участия в организованной деятельности.

Мы будем называть их издержками принятия решений.

минимизация этих издержек - суммы внешних издержек и издержек принятия решений -

вполне подходящая цель при определении принципов организации. Мы предполагаем называть

эту сумму внешних издержек и издержек принятия решений издержками социальной

взаимозависимости. индивид должен стараться уменьшить.

Оценку индивидом всех возможных коллективных действий можно рассматривать сквозь призму

минимизации издержек, но полезнее "перепрыгнуть" через стадию минимальной коллективизации

деятельности, на которой первоначально определяются права человека и права собственности,

а также санкции за нарушение этих прав. Ясно, что для каждого индивида в группе будет

предпочтительным поддержать эту минимальную степень коллективной деятельности.

Основным фактором выбора между добровольными (индивидуальными или совместными) и

политическими действиями, которые должны быть коллективными, является величина издержек

организации процесса принятия решений, относительных издержек социальной взаимозависимости.

важный вывод, полученный нами, заключается в следующем: существование внешних эффектов

частного поведения не является ни необходимым, ни достаточным условием для того, чтобы

какой-либо вид деятельности был отнесен к сфере коллективного выбора. Тот факт, что

присутствие внешних эффектов не является достаточным условием, широко признавался, однако

явно он следует именно из нашей классификации.

определяющего, какие виды деятельности должны быть организованы частным образом, а какие -

коллективно. Как в ней отмечалось, индивид должен учитывать возможность перемещения в

общественный сектор тех видов деятельности, организация которых на частных принципах,

как ожидается, приведет к возникновению некоторых издержек взаимозависимости.

Его окончательное решение должно являться результатом сопоставления этих издержек с теми,

которые будут обусловлены собственно коллективным принципом организации. Однако для

индивида издержки коллективно организованной деятельности зависят от способа принятия

коллективных решений.

К первой категории мы должны отнести те возможные коллективные, или общественные, решения,

которые модифицируют или ограничивают структуру индивидуальных прав человека и прав

собственности после того, как она ранее уже была однажды установлена, и с ней согласилось

все сообщество. Права собственности, в частности, никогда не могут быть установлены раз

и навсегда, всегда будет существовать область квази-прав собственности, подверженных

изменению в результате деятельности сообщества. в иэтм случае будет стремиться участвовать.

коллективные действия в качестве средства снижения внешних издержек,

оторые несет индивид из-за частных, добровольных действий других.

(исх.точка - действия других не приводят к издержкам для индивида).

Возможные выгоды, которые получает индивид от конкретного метода действий, включаются

в этот расчет в виде уменьшения издержек в сравнении с их уровнем, который имел бы место,

если бы деятельность была организована иначе. (2 вида издержек - внешние и принятия решений

-от своего участия в организац деятел)

минимизация этих издержек - суммы внешних издержек и издержек принятия решений -

издержками социальной взаимозависимости.

стадия минимальной коллективной деятельности (права чел и собств) - лучше поддержать

издержки по организации процесса принятия решений на принципах добровольности равнялись

бы нулю, то все внешние эффекты были бы устранены в результате добровольного частного

поведения индивидов, независимо от первоначальной структуры прав собственности.

В этом случае отсутствовала бы рациональная основа для каких-либо кол действий.

основ фактор выбора между инд и кол -

Концепция, которая находится на стыке структурализма и рационализма – концепция социального капитала (Патнэм, Коулман, Бурдье)

Капитал может быть : экономическим, культурным, социальным

Коулман: различия между капиталами с т.з. воплощения

Человеческий капитал: развитие человека/ личности его потенциала (образование, знания, интеллект, навыки)

Социальный капитал: все виды ресурсов, кот способствуют коллективному действию (Коулман)

Фукуяма «Доверие»: чем выше уровень доверия, тем проще производится коллективное действие.

Социальный капитал (Патнэм) – это следование нормам, доверие

Социал сети (взаимодействие людей- отношения горизонтальные)

Слабые места концепции: Патнэм считает, что доверие – это «смазочный» материал полит, обществ жизни. Повышение уровня доверия приводит к созданию гражданского общества. Уровень доверия друг другу снижается по сравнению с традиционным обществом. На чем же держится современное общество? Критика за нормативность: благо означает хорошо. Соц капитал не означает хорошо (например, мафия). «Хорошие» и «плохие» формы соц капитала: как их отличать? Патнэм измерил доверие. Насколько валидно исследование?

СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ

Структурный: общественные институты, сети, ассоциации; правила,

которым подчинено их существование

Когнитивный: доверие, отношения, ценности, нормы и способы поведения.

Эти формы обладают относительной независимостью: может существовать некий

общественный институт со своим регламентом, доверие к которому среди людей будет низким,

и в то же время люди могут быть связаны доверием, общими нормами и ценностями,

не объединяясь при этом в тот или иной общественный институт или иное формальное

объединение.

виды: открытый (предпосылки создания коалиций,То, что хорошо или плохо в отношении

близких и друзей, должно быть хорошо или плохо в отношении окружающих вообще)

и закрытый

патнем - в америке играют в боулинг в одиночку - падение ск.

ск имеет отношение к соц сетям, соц нормам и доверия, созд условия для кооперации

исслед южной и северной италии.

типы ск: патнем

1)разделяющий 2.связывающий

фукуяма - доверие всегда связано с риском. радиус доверия - степень универсальности

доверия.

бурдье - ск - основание для конфликтов и неравенства, у других - объедин.

3 формы капитала: экомич (конвертир в деньги и инстит в праве собствен)

культур (конвертир в экономич капитал, образование)

социал (эк кап---арист титул)

культурный капитал - инкорпор (диспозиция ума и тела) + объективир (кул товары) +

институц (объективации)

ск - совокупность реальных или потенц ресурсов, связанных с обладателем устойчивой

сетью институциализир отношений взаимного знакомства и признания (т.е. членство в группе)

членство дает опору в виде соц капитала и репутации, что позволяет получать кредиты.

отношения существ только в практ смысле, в форме материал или символ обмена.

отношен могут быть оформле социально и гарантированы общим именем 9семья, класс, партия)

матер и символ обмен предполагает подтвержд близости.объем соц капитала заввисит от сетей связи, которые он может мобилизовать и от объема, каким обладают другие члены.

прибыль, приносимая членством лежит в основе солидарности (возможность получать).

существ сетей связи не является естеств или соц данностью, сконстр раз и навсегда в

\результате первичной институц.

сети связей необх для постр длительных, полезных отношений

случайные связи могут перейти в длител посредством посвящения (символ установка связи).

связи воспроизвод посред обмена

обмен производ группу посредствои взаимного признания, утвержд границы (они утверждаются,

т.к. один может изменить всю группу)

воспроизвод соц капитала - непрекращающ работа по установлению соц связей

в каждой группе ск у одного или нескольких человек.

ск не тратится по мере его использования.

Свойства социального капитала:

1. внеэкономическая природа

2. в основе социального капитала лежат эмоционально позитивные и построенные на

доверии связи: «необходимые и выбранные, которые предполагают длительные субъективно

эмоциональные обязательства (чувства благодарности, уважения, дружбы и т.д.)

Бурдье обращает особое внимание на такой важный элемент социального капитала,

как доверие: «пользуясь доверием и накопленным ими капиталом связей, люди способны,

как говорят, «придя с пустыми руками, унести с собой весь рынок, имея вместо денег свое

лицо, имя и честь»

патнем

сеть горизонт связей.

различие между численностью граждан организации и качеством развития региона.

на севере уровень гражд активности выше (там, где итал наиболее активно вовлечены в новые

формы и соц действия - максимано гражданственны)

различие между двумя видами социального капитала: связи капитала и преодоление капитала.

вы социализир с людьми, которые походят на Вас (возраст, религия). но чтобы создать мирные

сообщ необх иметь 2 вид ск: преодол (фанаты другой фут команды).

два вида социального капитала, соединяясь, действительно усиливают друг друга.

трехфакторная модель социального капитала: нормы взаимности, доверие и социальные сети.

Два первых фактора являются по существу социально-психологическими атрибутами индивида.

Поэтому Патнэм измеряет социальный капитал с помощью индивидуальных индикаторов, таких,

как интенсивность и сила контактов, членство в общественных объединениях, электоральная

активность, удовлетворенность взаимоотношениями, соблюдение норм взаимности, чувство

безопасности, доверие к соседям и социальным институтам. Групповые или территориальные

показатели получают посредством агрегации индивидуальных.

Формы социального капитала (по Р. Патнему):

1. социальные нормы (нормы взаимности межличностных отношений)

2. «горизонтальные» связи сотрудничества (человеческие взаимоотношения),

в отличие от «вертикальных» общественных отношений иерархии, подчинения и зависимости

3. институционализированное в образцах господствующей социальной практики доверие

Коулман

ск-ресурс. кот можно использ для достиж своих целей

цель-исольз эконом принцип рац поведения в анализе соц систем.

свойства: 1.состоит из нескольких соц структур

2.облегчает определен действия акторов внутри ссистемы.

ск продуктивен для достижения целей, как физ и чел капитал не попадает под строгую дефиниц

торгловля алмазами (основано на доверии)

физ кап оязаем, чел кап в навыках и знаниях, ск - тол во взаимоотнош

"доверит расписки" - а делает что-то для б

формы: возмож получен информ, обязател, норма (награда за учебу)

замкнутость соц организ, апроприатив соц орг (из одной в другую).

ск приносит выгоду всем в группе. родительский комитет

актор делает решение доверять или нет, делает исходя из затррат и выгод, которые он

получит в перспективе.

Фукуяма – грузики

СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ В РОССИИ

Полищук: Вплоть до 60-х, 70-х годов прошлого века подчёркивалась важность ресурсов,

производственных инвестиций, накоплений человеческого капитала.неудача в установке институтов. что кроме институтов необходимо для устойчивого развития? соц капитал. довольно аморфное.

способность объединиться (составляющие: доверие,нормы и ценности и соц сети)

связь между соц кап и развитием.

В России высказываются сомнения в количестве и качестве социального капитала.

для современного российского общества характерен низкий уровень доверия и способности

к самоорганизации, что, скорее всего, связано с политической историей (не демокр)

Есть мнение, согласно которому в России социального капитала, на самом деле, не так мало,

но он устарел и не соответствует потребностям современного развития, он неправильного типа.

Ричард Роуз из Шотландии - россияне способны объединяться, чтобы отстаивать интересы.

но не способны объединившись, отстаивать эту борьбу.

подавляет вертикаль власти.

взаимосвязь между социальным капиталом, гражданским обществом и государством.

Логика здесь приблизительно такова: слабое гражданское общество неспособно самостоятельно

решать сложные общественные проблемы и требует, как альтернативу, государственного участия

(то есть подменяет собой)

по данным проекта «ГеоРейтинг» Лишь малая часть респондентов считают, что в их

окружении преобладают социальное согласие, солидарность.

в менталитете - доверительность(община).Социальный капитал разделился на крестьянский

и городской, но все же его уровень был достаточно высоким.

В советское время крестьян насильно объединили в колхозы. доверительные отношения в них

долго не складывались.

тотальная слежка всё портила.

Леденева про блат: Общество не только не было полностью огосударствлено, но и выработало самостоятельные типы солидарности, противостоявшие государству: сети отношений, объединенные понятием "неформальная сфера". Это гражданское общество?

Обычно под блатом подразумевали обмен услугами: "ты - мне, я - тебе" (взаимная помощь)

Влияние было взаимным и имело два аспекта - преемственности (вклад блата в проведение

рыночных реформ) и изменений (рынок разрушал среду функционирования блата и формировал

"новую русскую" этику).

хотя прежние формы солидарности во многом сохранились, произошли и радикальные сдвиги.

В наши дни знакомства и связи пускают в ход таким образом,

что они перерастают рамки блата как явления.

в негос сфере поЯвился термин "корпоративность".

патрушев через профсоюзы.

роуз - в россии преобл сети, а не гражд ассоциации.

косслс - клан, закрытая родств группа. закрытое сообщество

римский - клиентела, персоналист связи построеные на доверии

хлопин - клика, рос социум как общество клик

Социальный конструктивизм:

Сам процесс участия по производству общественного блага если интересен, важно само участие; важно когда есть идентичность, ощущение принадлежности к группе.

Идентичности производят коллективное действие.

Чем сильнее идентичность, тем вероятнее коллективное действие. Кроме идентичности нужны другие основания. Идентичности не рассматриваются как нечто сущностное, а как социал конструкты. Идентичности ситуационы- в разных ситуациях на первом план выходят те или иные идентичности. Идентичность может стать инструментом коллективного действия. Суть политики- производство смыслов, картины мира и ее навязывание

Теории политических коммуникаций. Политические коммуникации в современной России.

Политическая коммуникация - процесс передачи политической информации, благодаря которому она циркулирует от одной части политической системы к другой и между политической системой и социальной системой. Выступает своеобразным социально-информационным полем политики. Ее роль в политической жизни общества сопоставима, по образному выражению французского политолога Ж.-М. Коттрэ, со значением кровообращения для организма человека. Политическая коммуникация представляет собой совокупность процессов информационного обмена, передачи политической информации, структурирующих политическую деятельность и придающих ей новое значение.

Началом изучения явлений политической коммуникации в развитых странах можно считать исследования пропаганды в период первой мировой войны. Однако фундаментальные работы в этой области, равно как и сам термин “политическая коммуникация”, появились лишь в конце 40-х – начале 50-х годов. Выделение исследований политической коммуникации в самостоятельное направление, связанное с использованием формализованных методов системного анализа, приходится на 50-е – 60-е годы – период становления общей теории систем как междисциплинарной логико-методологической концепции исследования сложноструктурированных объектов различной природы, а также стремительного развития кибернетики.

модель Лассуэлла положила начало исследованиям политической коммуникации, с логической схемы: “Наиболее подходящий способ описания коммуникационного акта состоит в том, чтобы ответить на следующие вопросы: Кто? Что сообщает? По какому каналу? Кому? С каким результатом

В дальнейшем эта несложная схема обычно применялась в качестве иллюстрации круга основных проблем, находящихся в поле зрения коммуникационных исследований. Однако многие исследователи, не отрицая определенной практической пользы формулы Лассуэлла, справедливо отмечали, что она, является упрощением. Некоторые из них предлагали усовершенствовать эту модель, дополнив ее новыми компонентами. Так, по мнению Р. Брэддока, описание коммуникационного процесса должно включать еще два принципиально важных момента: при каких обстоятельствах и с какой целью направляется данное сообщение

(модель Брэддока)

При исследовании эволюции способов политической коммуникации основной акцент делается на анализ отношений управляющих и управляемых в коммуникативном плане. Ж.-М.Коттрэ предложил рассматривать их в следующей парадигме:

1. Отношения идентичности. Управляющие идентичны управляемым.

2. Отношения включения. Все управляющие являются членами политического общества, но не все управляемые являются членами руководящего круга. Эти отношения заключают в себе взаимопроникновение и взаимовлияние управляющих и управляемых.

3. В условиях расширения политического общества отношения между управляющими и управляемыми становятся отношениями пересечения. Класс управляющих частично отделяется от класса управляемых

В ряде моделей политической коммуникации обращается внимание на роль элиты, которая осуществляет свою власть над остальной частью общества не непосредственно, а через промежуточные звенья – бюрократический аппарат и СМК. На рис. 13 приводится модель К.Сайнне, в которой показывается, что между такими элементами политической системы, как элита, бюрократия и массы, происходит непрерывный информационный обмен, причем элиты всегда конструируют и передают “вниз” информацию, которая бы укрепляла их собственную легитимность.

Гарольд Лассуэл (теоретик американ пропаганды во 2 МВ), создал первую теоретич модель. рассматр коммуникацию как сложный процесс, имеющий свои соц функции, внутр структуру. «Теория пули» Лассуэлла стала официальной основой пропаганды. коммуникация подобна магической пуле, перед которой зритель беззащитен, как мишень; эта «пуля», летящая от мозга одного человека к мозгу другого, автоматически «зажигает» реципиента «как электрическую лампочку» и трансформирует его идеи, чувства, знания или мотивацию.

Франкфуртская школа (Адорно - Хоркхаймер) - ведущую роль см коммуникации в поддержке или дестабилизации существующего социального и политического порядка.

после войны еще один стимул - появление науки о ком – кибернетики.

ванер, шеннон, уивер (соц.к-модель телефон связи, декодер), дойч (теория систем) +соц-констр подход, хабермас (теория ком действия).

Коттрэ -со значением кровообращения в организме человека.

пк-(кибернетика)-передача инфор от одной части системы другой. пк-передача суб представл другим. передача происходит в символ форме.

3 способа: через СМИ, организации, неформал группы.

функции: распр знаний, политич информир, интеграция, формир общ мнения

2 вида: горизонт и вертикал. передается три основных типа политических сообщений: побудительные (приказ, убеждение); информационные (реальные или вымышленные сведения); фактические (сведения, связанные с установлением и поддержанием контакта между субъектами). Особое место среди средств политической коммуникации занимают неформальные средства информации. молву, слухи, сплетни, анекдоты, а также граффити. Эти источники влияют, прежде всего, на формирование негативной оценки деятельности.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ

вопросы-кто говорит (коммуникатор)? что? (содержание сообщения), как?(каналы связи) кому? (анализ аудитории) с каким эффектом? (анализ результата, изменилось ли сознание реципиента). иСТОЧНИК КОММУН--СООБЩЕНИЕ (КАНАлы передачи сообщ - в т.ч.люди)--адресат---поведение (действия).

формула определяет ПК как императивный процесс-каков запрос отправителя, таков ответ адресата. передаваемые сообщения всегда вызывают эффект.(всегда ли????)

Шеннон и Уивер (шумы) - шум действует на всю систему (физич и контекста)

5 составляющих коммуник процесса: источник, медиатор, адресат, поведение +код!!

медиатор - посредник (воспр информ и интепр её. затем передает адресату). источник----медиатор---адресат. важная роль при уплотнении потока информ – код. +обратная связь. телефон, декодер. семантический шум - личное восприятие, минимизировать с помощью обратной связи. ЭВОЛЮЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

ком могут быть затруднены: геогр и время, эконом условия, технологии, среда.

3 прорыва: письменность (книгопечат), телевид и радио (преодол физ простр), интернет (доступ. включен населения, свобода коммуник).

до модерниз коммуник были элитарными (узкий круг включен), роль церкви, языки, грамотность. после-включ масс, появл элиты-массы, рационал мировоззрен. существ порядок требует большей легитимации (есть альтер. нужно доказать). +изменение механизмов коммуникации. традиц общ-через религию. современ общ - идеологии (пропаганда, агитация), глобализ, меритокр, власть. интерпр реальность. полит реклама. сми-искусствен взгляд, смещение власти к медиатору.

Коммуникация в современной России

Политическая коммуникация не существует сама по себе. Она является составляющей более крупной области политической деятельности. Политическая коммуникация – это совокупность теорий и методов, которыми могут пользоваться политические организации и органы власти с целью определения своих задач и влияния на поведение граждан. С ее помощью появляется возможность передачи политических знаний и опыта, а также формирования “образа” власти. , Взаимодействие и взаимопроникновение различных типов информации о политике, их взаимное дополнение друг друга позволяет создать полный и относительно достоверный, устойчивый и многогранный образ политической коммуникации.

Без надлежащего информационного сопровождения функционирование современных политических институтов может быть существенно затруднено. Также необходимо учитывать, что современные информационные технологии, по мере расширения их сферы применения в жизни общества, создают реальную возможность манипулятивного воздействия на личность, в том числе и со стороны субъектов политического процесса.

Однако проблема, связанная с особенностями функционирования политических институтов в условиях формирования информационного общества, является для российской политической науки не только новой, но и недостаточно изученной. Если обратиться к зарубежным исследованиям, то среди авторов, занимающихся изучением этой проблемы, следует назвать З. Бжезинского, П.Дракера, Д. Рисмена, М. Кастельса, М. Маклюэна, Й. Масуду, М. Пората, О. Тоффлера и др. Отечественная наука в этой области представлена работами Р.Ф.Абдеева, Н.А.Васильевой, В.В.Витковского, С.А.Дятлова, В.Л. Иноземцева, А.И. Ракитова, Б.В. Маркова, И.С. Мелюхина, О.С. Сухарева. Проблемы функционирования средств массовой коммуникации как политического института представлены в работах Е. Беккера, А.А. Большакова, Л. Войтасика, К.С.Гаджиева, М.Н.Грачева, Б.А.Грушина, Я.Н.Засурского, С.Г.Корконосенко, Г.С.Мельник, М.М. Назарова, А. Ослона, В.П. Пугачева, Г.Г. Почепцова, и других авторов.

По мере развития электронных СМИ, информационных технологий и совершенствования компьютерной техники все более активно ведется дискуссия о функциях средств массовой коммуникации и о роли информации в жизни общества.

В этой связи представляют интерес– М. Маклюэн и О Тоффлер. Отличительной особенностью взглядов Маклюэна является то обстоятельство, что технологии коммуникации рассматриваются им в качестве решающего фактора процесса формирования той или иной социально-экономической системы. В 1962 г. вводит понятие “электронное общество” – отсюда его стремление изучать развитие современной культуры прежде всего по отношению к месту в ней электронных средств коммуникации. Основной тезис Маклюэна, впоследствии ставший афоризмом, – “сообщением, передаваемым средством общения, является само это средство”

Существенный вклад в развитие идей постиндустриализма внесла концепция О.Тоффлера, изложенная в его книге “Третья волна”. Выделяет в истории цивилизации три волны: первая волна – аграрная (до XVIII в.), вторая – индустриальная (до 50-х гг. XX в.) и третья – пост– или супериндустриальная (с 50-х гг.) Тоффлер описывает процесс отмирания индустриальной цивилизациии в терминах “техносферы”, “социосферы”, “информационной” и “властной сферы”, показывает какие революционные изменения в сегодняшнем мире претерпевает каждая из этих сфер. Особое внимание уделяется показу взаимоотношений между этими сферами, а также между “биосферой” и “психосферой”.

Наиболее серьезные разработки в области теории политической системы связаны с “системной моделью” Д. Истона, “функциональной моделью” Г. Алмонда и “кибернетической моделью” К. Дойча. Эти модели адаптировали общесистемный и структурно-функциональный подходы к анализу политической жизни. В частности, в политической теории начинает использоваться “внеисторичный” подход, имеющий свои корни в естествознании (Л. фон Берталанфи) и кибернетике (Н. Винер). В политологии начинают использоваться термины “вход” в систему, “выход”, “обратная связь”, “внешняя cреда”. Естественно, что неотъемлемой частью этих моделей является политическая коммуникация, т.к. концепция политической системы вывела на первый план рассмотрение процессов взаимодействия политических институтов, социальной среды и центров принятия решений. Истон в работах 50-60-х гг. выстраивает целостную теорию, которая опирается на изучение “прямых” и “обратных” связей между политической системой и внешней средой, используя кибернетические принципы, системный подход и элементы общей теории систем.

Десятилетняя история становления в современной России политической рекламы позволяет подвести некоторые итоги. Сегодня уже можно отметить определенные сдвиги в данном направлении. В первую очередь, это значительный количественный рост, определяющийся освоением все больших каналов коммуникации, использованием в политических кампаниях новых разнообразных типов рекламных обращений. Во-вторых, это качественные изменения, которые происходят в результате профессионализации подхода к ведению рекламных кампаний, использования исследований и серьезной разработки рекламных обращений. Активно развиваются буклетные формы, подход к составлению политических листовок и плакатов становится более дифференцированным; составление рекламных текстов поднимается на более высокий профессиональный уровень консультирования. В настоящее время только в Москве существует более 20ти профессиональных команд, занимающихся политическим консалтингом и проведением различных политических кампаний. Наиболее известны: Центр политического консалтинга “Никколо М”, “ИНДЕМ”, “ИМИДЖ-контакт”, Центр политических исследовании “Экспертиза”, PR агентство “Михайлов и Партнеры”, фонд “Политика”, Центр политической психологии, и др. Бродвик, Ван Каам – варианты коммуникации: «вещание» (однонаправлен), диалог, консультационная (получить инф, запрос), регистрационная (то же, что и 3, только требует)

Теория коммуникативного действия Хабермаса

Действие – формальное (целерациональное, в основе лежат экспертные знания) и коммуникативное (акцент на коммуникации, интеракции) – в основе такого рода действий лежит не целерациональный, а жизненный мир (схемы типизации, фреймы, определение ситуации)

фоновое знание (интуитивно, подсознательно, неосознанно, основа жизненного мира)

Понятие, особенности и функции политической коммуникации. Публичная и символическая природа политической коммуникации

Лассуэлл (по заказу Минобороны в плане прикладных исследований методов пропаганды) – первая теоретическая модель на основе структурно-функционального подхода.

Феноменологическая (интерпретативная социология) – Хабермас – теория коммуникативного действия.

Механизмы символизации: миф, идеология, религия

Способы организации: маркетинговые (реклама) и немаркетинговые (агитация…) (Соловьев)

Функции политической коммуникации: 1)взаимодействие м/у элитами и массами (современ полит системы) *не столько реально, сколько «играют»

Способы организации политической коммуникации в исторической ретроспективе

Способы организации: маркетинговые (реклама) и немаркетинговые (агитация…) (Соловьев). цель – изменить поведение.

Каналы: СМИ (массовая коммуникация), администрации (субординация), организации, ЛОМ (лидер общественного мнения

Теоретические подходы к анализу соотношения политики и морали. Исторические формы политической этики.

Бернхард Сутор «Малая политическая этика»

Отношение политики и морали - неисчерпаемая тема. Даже те, кого политика интересует мало, сразу инстинктивно чувствуют, что это та сфера действия, в которой люди имеют особую власть для принятия решений, касающихся нас. Подозрение и опасение, что "те там, наверху" используют свою власть себе в выгоду и нам в убыток. Некоторые обосновывают своё презрение к "грязному бизнесу» с моральной точки зрения. Но заинтересованные в политике лица и сами политики тоже постоянно используют понятия и аспекты морали в политических дискуссиях. В качестве аргументов они приводят такие высокие ценности как свобода, справедливость и благосостояние. Используя их, они клеймят недостатки и спорят с политическим противником. При помощи понятий морали противника можно особенно сильно задеть, возможно, даже дисквалифицировать. Собственная позиция всегда должна выглядеть в особенно хорошем свете. Средства массовой информации, особенно телевидение и бульварная пресса, усиливают сегодня тенденцию к сведению политических спорных вопросов к драматическим и морализирующим лозунгам; как будто бы речь более не идет о проблеме, как нужно финансировать обеспечение старости, а об "угнетении класса пенсионеров" или о предстоящей "войне поколений". Эта моральная окраска политических дискуссий была бы не возможна, если бы политические вопросы не были одновременно и в большой степени моральными вопросами.

увеличивается моральная окраска политических проблем.

Из главы 1. «Исторические типы политической этики»

Наши размышления об этических вопросах политики не могут начаться с нулевой точки. Мы находимся в определенном обществе, а на него накладывает свой отпечаток его история.

ДОЛЬФ ШТЕРНБЕРГЕР в своей работе "Три корня политики" (1978).

У ШТЕРНБЕРГЕРА речь идет не о политической этике, а о понимании политики. Это очень близко к нашим намерениям, не привносить политическую этику в политику извне, а развить ее из понимания политики. ШТЕРНБЕРГЕР непосредственно показывает, что любой политический термин содержит одновременно этику политики. Во-вторых, он говорит об исторических "корнях" сегодняшних, действительных в наше время политических понятий. Ему важно не прошлое, а исходящее из его истории понимание настоящего.

ШТЕРНБЕРГЕР видит в нашем мире и в его мыслях и разговорах о политике три различных действительных "корня". Он называет в этой связи имена АРИСТОТЕЛЯ из классической Греции, МАКИАВЕЛЛИ из Эпохи Ренессанса и АВГУСТИНА из христианской поздней Античности, чьи теологические идеи ЛЕНИН, под руководством КАРЛА МАРКСА первым перенес в политику. Понятие аристотелевской политики он называет также антропологическим, поскольку тот основывает полис и его конституцию на общественной деятельности граждан, которые как разумные и владеющие языком живые существа стремятся на этом пути к своему человеческому совершенству, своему "счастью".

Понятие политики МАКИАВЕЛЛИ он называет демонологичным, поскольку у него речь идет об искусственных средствах властителя, получении и сохранении власти, которые включают также хитрость и обман, насилие и войны.

Марксистско-ленинское понятие политики он называет эсхатологическим, поскольку речь идет о подготовке и достижении хорошего конечного состояния.

ШТЕРНБЕРГЕР считает, что у АРИСТОТЕЛЯ и МАКИАВЕЛЛИ речь идет о совершенно разных вещах. АРИСТОТЕЛЬ определяет политическое как сферу общего жизненного порядка равноправных и свободных граждан. МАКИАВЕЛЛИ говорит о технике стремления к власти отдельных лиц, о сопротивлении, на которое он должен при этом рассчитывать, мягких и жестких средствах, которые он должен использовать. АРИСТОТЕЛЬ говорит о полисе, МАКИАВЕЛЛИ - о властителе, АРИСТОТЕЛЬ - о конституции, МАКИАВЕЛЛИ - о власти. АРИСТОТЕЛЬ описывает институты и законы, МАКИАВЕЛЛИ - предприятия и способы действия. АРИСТОТЕЛЬ говорит о смысле совместного сосуществования людей, МАКИАВЕЛЛИ - о средствах господства над людьми. Но все то, о чем идет речь у обоих, мы называем политическим.

Еще сложнее обстоит дело с понятие политики, если мы рассматриваем МАРКСА и ЛЕНИНА, у которых ДОЛЬФ ШТЕРНБЕРГЕР, и не только он один, видит в работе секуляризированную христианскую теологию, мышление священной истории. АВГУСТИН говорил о государстве бога и мира, о детях света и детях мрака, а также о конечной цели в спасении или гибели после исчезновения мира. Такие мотивы, перенесенные в политику, ШТЕРНБЕРГЕР видит у МАРКСА и ЛЕНИНА там, где политика понимается и приводится в действие как великое изменение плохих условий, как разоблачение властителей, как теория двух классов и как стратегия введения бесклассового конечного общества.

Далее, говорит ШТЕРНБЕРГЕР, можно попытаться объединить эти три понятия политики в рамках аспекта мира. Но даже это невозможно, так как речь идет о трех типах мира. Мир в духе политики Аристотеля означает урегулирование спора; мир в духе политики Макиавелли означает подавление спора, мир в духе ленинской политики означает избавление от спора. Первое является конституционным миром, второе - миром империалистов или гегемона, третье - так называемым абсолютным миром.

На примере различия трех понятий мира становится ясно, что каждое из этих понятий политики содержит, в сущности, политическую этику. Версия политики МАКИАВЕЛЛИ - причем остается неясным, считал ли так сам МАКИАВЕЛЛИ - содержит "этику" людей власти и государства власти. Захват, удержание и преумножение власти является целью политики, мораль тоже должна быть подчинена этой цели. Если того требует власть, мораль должна быть нарушена, проигнорирована; а где она полезна для получения власти, властитель может имитировать мораль. мораль циника или лицемера. В истории и практической политике не трудно найти множество примеров этого типа политической этики.

Эсхатологическое, марксистско-ленинское представление о политике основано на "этике" революции и революционных действий. Цели классовой борьбы, ликвидации классовых врагов, как это обычно называли, и достижение бесклассового общества, лишенного конфликтов и господства, оправдывает все средства террора, как мы это знаем из истории коммунизма: от единичных смертей по приказу, показательных процессов и "зачисток" до "Архипелага Гулаг". Согласно ЛЕНИНУ партия должна была располагать всеми средствами и методами борьбы, что и враг, и в соответствии с ситуацией она должна была быть готова использовать самое выгодное средство. Методы насилия и террор были рассчитаны в соответствии с ситуацией, и не были самоцелью. Он они были оправданы конечной целью. "Теперь все разрешено", уже в 1919 году писал "Красный Меч", орган советской Чека. Изначально, в гуманистических идеях МАРКСА об окончательном преодолении человеческой разобщенности, такая цель могла быть задумана даже идеально. Но желание достичь идеального конечного состояния политическими средствами извращает политику. Кто хочет создать рай на земле, пользуется средствами, которые делают ее адом. Средства коммунизма довели свою политическую цель, и, вместе с тем, свою политическую "этику" до абсурда.

Обозначенное ШТЕРНБЕРГЕРОМ как аристотелевское и антропологическое представления о политике в связи со свободолюбивыми идеями эпохи Просвещения, прежде всего, с момента провозглашения личных прав человека и демократии приобретают ясные очертания в свободолюбивом конституционном государстве. Оно может, конечно, иметь различные выражения, но основной концепцией его политической этики является мирное урегулирование конфликтов в рамках основанной на согласии свободолюбивой конституции. Политику здесь следует понимать и практиковать как общее, коммуникативное и одновременно связующее урегулирование, касающееся всех вопросов. Она должна представлять собой постоянный поиск компромиссов в конкуренции интересов, когда они выносятся в рамках и при помощи консенсуально достигнутого порядка политических институтов. Эта концепция считает людей способными разрешить неизбежную конкуренцию, избегая применения физической силы, посредством активизации высших человеческих возможностей (рассудка и языка, уживчивости и договора).

Эта концепция политической этики скромнее в своих целях, чем две другие, поскольку не стремится получить окончательные решения; и как раз, поэтому должна быть разборчива в средствах. Разборчивость в средствах полагается с одной стороны на разум и добрую волю людей, однако, с другой стороны она должна требовать ответственности за свои действия и поэтому одновременно установить определенную степень недоверия к политическим институтам и правилам. Таким образом, речь ни в коем случае не идет об идеализированной, недооценивающей политику этике. С точки зрения конституционной теории речь идет об ответственном управлении. Однако ШТЕРНБЕРГЕР считает, что эта концепция политически ответственной этики берет свое начало в "корне" политического мышления АРИСТОТЕЛЯ. Но в Античности она еще не проявляется как полностью развитая. Большинство различных элементов нашей традиции сливается в ответственное управление только в Новое время. В еще одном типологизированном различении ХАНС МАЙЕР видит три традиции: греко-римскую, христианскую и традицию Нового времени. "Античность создала идею гражданской преданности государству. Христианство сделало политические действия подотчетными Богу и совести. Современность разделила власть и создала контролируемые сферы ответственности". Эти элементы находятся в напряженности и взаимно изменяют друг друга. Это имеет большое значение для нашей политической этики; она должна говорить как об ответственности за благосостояние, так и о совести и об институтах требующих подотчетности. Поэтому мы должны также задать вопрос о возможном значении других "корней" политического мышления для политической этики.

Хотя в своем различении ШТЕРНБЕРГЕР строго отделил друг от друга три "корня политики", чтобы ясно выделить их как типы. Но в историко-политической действительности они всегда перемешивались. Поэтому мы должны спросить, не были в начальное мышление МАКИАВЕЛЛИ и МАРКСА включены реальности, которыми мы не можем пренебречь в понимании политики свободолюбивого конституционного государства и искомой здесь этике.

Из главы 2.3. «К вопросу обоснованности политической этики»

Как можно обосновать хороший порядок институтов? Можно ли его вообще обосновать, ведь он ограничивает нашу свободу? Что значит хорошее качество политического порядка? С точки зрения содержания – это вопрос, на каких представлениях людей в обществе мы можем основать политику и ее этику. Формально – это вопрос о возможности «конечного обоснования» этики. Оба вопроса, содержательный и формальный, можно различать, но их нельзя полностью отделить друг от друга. Центральной проблемой современных этических дискуссий является плюрализм ценностей и убеждений нашего времени и общества. Содержательные представления о ценностях считаются, в конечном счете, не вопросами, требующими обоснования, а делом личного убеждения или «выбора». Плюралистическое общество не имеет инстанции и по причине свободы веры и совести не должно иметь таковой, которая могла бы сделать обязательными высшие ценности или конечные обоснования. Моральным ядром этого общества является конечная компетенция совести в вопросах морали. Поэтому в этических дискуссиях в центре усилий выступают попытки обосновать формальные правила как общеприменимые. Но еще в философии до Нового времени высший принцип этики был формальным: надо делать хорошее, плохого надо избегать. Также ценилось обязательство личной совести. Правда, тогда очень верили, что имеют сказать намного больше, чем сегодня, по содержанию хорошего и плохого, о достоинствах и недостатках; отдельная личность была включена в воспринимаемый как «естественный» или как «угодный богу» иерархически построенный сословный порядок. Таким образом, мы должны несколько точнее поставить вопрос об отношении между формальными этическими принципами или правилами и содержательными убеждениями о ценностях. Мы делаем это в рамках аспекта понятий личность и человеческое достоинство; так как это показывает, как звучало в нашем тезисе, что формальные правила и содержательные убеждения неразделимы. Личность подразумевает существо, которое себя осознает и может рефлексивно поставить себя в отношение ко всему, что существует. Дохристианская философия еще не знала понятия личности. Но антропология АРИСТОТЕЛЯ уже содержит основные элементы, которые вошли в него, и стали также центральными для политической этики. Как известно, АРИСТОТЕЛЬ характеризует человека как существо политическое. Это обозначено у него не как описание, а как констатация факта, что люди живут вместе в полисе. Скорее он хочет сказать, что они должны жить в полисе, если они хотят полностью раскрыть свои человеческие возможности. Ибо человек является существом полиса, поскольку он обладает разумом и языком (logos), поскольку он может достичь взаимопонимания и взаимосогласования с себе подобными. Таким образом, ему необходимы взаимосогласующееся общество полиса, и его институты для своего собственного совершенствования. Это является основой описанного выше ШТЕРНБЕРГОМ аристотелевского понимания политики. Взаимосогласование по поводу правильного образа жизни происходит при помощи взвешивания благ в ориентации на высшую цель и благо. В философии средневековья, несущей отпечаток христианства, понятие личности служит для выражения духовно определенной субстанциональной единицы конкретного человека в многообразии его отношений (к Богу, к ближним, к природе и культуре). Однако это философское понятие личности выступает в связи с библейской верой. Человек считается творением Божьим, созданным по его образу и подобию и одновременно обязанным гуманно относиться к ближним. В соединении философского понятия личности с библейской верой в сотворение лежит исторический корень европейского убеждения о достоинстве человека. В своих действиях человек обязан был руководствоваться законом Божьим и природным, основы которых были даны в библейском откровении и в достижениях разума. Но из этого нельзя было вывести конкретные правила действий и обязанности. Это было скорее задачей практического разума и его благоразумия, в каждой конкретной ситуации найти и сделать хорошее и правильное. Закон природы и морально-практический разум человека считались совместимыми, разумеется, в рамках предзаданного общественного порядка. Со времен Реформации единство веры было утеряно. Философия Просвещения трактовала закон природы как чистый закон разума, без религиозного обоснования, и благодаря повороту к субъекту, благодаря выделению индивидуума и его моральной автономии ослабила также социальное содержание существования личности. Когда, наконец, были сделаны революционные выводы из стремления к свободе личности с провозглашением личных прав человека и демократии, произошло это в значительной мере из протеста не только против традиционного порядка, но и против религиозного и метафизического обоснования европейского образа человека. Это понятно, поскольку представители этой традиции мышления в своей исторической ограниченности верили, что должны защищать правду о существовании личности человека от новых свобод. Однако можно ли обосновать и упорядочить общую свободу без «правды» о человеке? Конечно же, формальные, общие правила необходимы, если мы хотим разрешать конфликты без применения силы. Поэтому там, где в конфликтах сталкиваются интересы, договариваются о правилах, которые сделают возможным их упорядоченное восприятие. Там, где несовместимые убеждения идут наперекор друг другу, необходимо достичь взаимопонимания на основании всех возможных правил и институтов, которые делают возможным сосуществование различных групп убеждений. Это основная мысль договорных теорий, которые стоят у истоков развития современного конституционного государства. Но эти теории основаны на очень разных антропологических предпосылках, что можно легко понять, сравнив ТОМАСА ГОББСА, ДЖОНА ЛОККА и ЖАНА-ЖАКА РУССО друг с другом. Действительно ли человек в «естественном состоянии» является только существом, которым владеют инстинкты и чувства, и который живет с себе подобными в состоянии войны (ГОББС)? Или он имеет «врожденные» права и в определенной степени разум, что обеспечивает его защиту в согласованном порядке (ЛОКК)? Или он становится разумным человеком, только покорившись общей воле (РУССО)?

Не зависимо от обоснований мы всегда можем спросить: Почему же мы должны придерживаться договора? Лежащий на поверхности ответ гласит: поскольку он полезен нашим интересам. Однако интересы и потребности не являются однозначными критериями. Для каждого индивидуума, для каждой группы существуют интересы самого различного рода; существуют краткосрочные, средние и долговременные потребности и интересы на различных уровнях ценностей. Таким образом, расчет потребностей в конечном итоге не является надежным принципом при рассмотрении общественного договора. Поэтому помимо утилитаризма этика снова и снова задает вопрос о возможности окончательного обоснования, которое в эпоху Просвещения наиболее выразительно и влиятельно было приведено КАНТОМ.

Согласно КАНТУ, безусловность нравственной необходимости не может быть эмпирически обоснована исходя из «человеческой природы» с ее наклонностями и интересами с помощью разумного расчета потребностей. Все остается относительным. Безусловность нравственного укоренена для КАНТА в «трансцендентальном опыте» моральной свободы. Имеется в виду внутренний опыт, что человек в силу своего разума сам может создать закон для своих действий. Это одновременно означает обязанность, волю подчиняться этому закону разума. Поэтому для КАНТА не мыслимо ничего, что без ограничений было бы хорошо, кроме одной доброй воли. Самый общий этический принцип может быть только формальным, в то время как все содержательное происходит из опыта и тем самым не является абсолютным. Поэтому не зависимо от исторически обусловленной морали существует моральность человека в абсолютной воле к руководимой разумом практике. Но ее основы, ее максимы должны быть обобщаемы. Так гласит известнейшая формулировка категорического императива: «Действуй только в соответствии с той максимой, посредством которой ты одновременно можешь хотеть, чтобы она стала общим законом».

Но можно спросить, почему максима моего действия должна быть обобщена? Не предполагается ли здесь что-то содержательное, материальная ценность, идеальная природа человека? Внутренний опыт, который КАНТ называет трансцендентальным, также является опытом. Он является опытом разумного существа, человека, что его существование имеет структуру долженствования, что для него непременно существует обязательное; и что это встречается ему также в личности другого, которого он поэтому не должен делать средством для других целей, а должен уважать как «собственно цель». Таким образом, еще одна формулировка категорического императива у КАНТА касается содержательной ценности, а именно «человечности», где имеется в виду не род человеческий в целом, а то, что мы сегодня обозначаем как достоинство человека. «Действуй так, чтобы тебе требовался человек, в твоем ли лице, или в лице кого-либо другого, всегда в то же время и как цель, и никогда только как средство».

В этой формулировке категорический императив стал прямо-таки главной мыслью для попытки свободолюбивых конституционных государств, действенно установить политике посредством догосударственных прав человека такие границы, чтобы она более не могла делать людей средством для достижения других, мнимо более высоких целей. Настоятельная сила этой мысли происходит не только из ее формального характера. Она основывается на внутренне обязывающем опыте, что перед нами в нашем человеческом бытии и в человеческом бытии любого другого выступает цель сама по себе, высшая ценность. Таким образом, становится понятным огромное значение, которое внес КАНТ в создание основ политического порядка, который должен уважать и защищать человеческое достоинство и права человека. Он раскрыл его в своих антропологически-политических трудах по обоснованию «республиканского» правового государства и всемирной федерации республикански управляемых государств. Основной мыслью при этом является, что человеческий «врожденный зов разума» обязывает человека выйти из природного состояния в порядок законно защищенной свободы правовых субъектов.

Кравченко- мораль занимает одно из наиболее близких к политике мест, и связи их особенно противоречивы. При этом в самой сфере выделяется область этики (в данном случае – политической этики), которая не совпадает с областью нравственности (политической нравственности). Известны два значения “этики” – сближающее ее с нравственностью (что “этично”-порядочно) и разделяющее с моральностью (что желательно, должно) дали Макиавелли возможность радикально их разделить и наделить политику только вторым смыслом – желаемого, необходимого, избавиться от морали. Так задолго до классиков XVIII в. (немецких) мораль и этика уже были разделены. Прежде всего, мораль и политика автономны по отношению друг к другу, хотя и относительно. Разделяющая их функциональная автономия делает их отношения несимметричными. Политика организует совместную жизнь людей и их деятельность, регулирует и контролирует жизнь общества, мораль имеет такие же функции и в то же время контролирует политику (как и другие организационные системы общества – правовую, культурную, идеологическую и пр.). Политика же лишена контроля морали. Иначе говоря, то, что делает политика, не делает мораль. Мораль (в отличие от этики) стоит вне политики и над нею, и потому их соединение оказывается столь сложным и нестойким, а сама проблема их отношений остается традиционной темой философских и политических исследований.

Важнейшей отличительной особенностью политики является также опора на силу, использование принудительных санкций за невыполнение требований. Политика, писал М.Вебер,- "оперирует при помощи весьма специфического средства - власти, за которой стоит насилие". Мораль же в принципе осуждает насилие и опирается, главным образом, на "санкции" совести, ну а собственная совесть может простить человеку даже преступление.

Мораль (от лат. moralis – «нравственный») – особая форма общественного сознания или вид общественных отношений, в основе которых лежат такие гуманистические идеалы, как добро, справедливость, честность, нравственность, духовность. В первобытных племенах мораль являлась одним из основных средств регулирования общественных отношений. Но с возникновением государства и политических институтов в управлении обществом возникает проблема соотношения политики и морали. Общим между политикой и моралью является то, что и мораль, и политика призваны управлять поведением людей. Однако методы управления существенно различаются. Мораль опирается прежде всего на убеждения, а главными критериями оценки поступка являются собственная совесть или порицание окружающих. Политика опирается на силу, на использование принудительных мер, а критерием поступка является суд.

Политика – это особый способ регулирования социальных отношений, основанный на писаных законах и опирающийся на политическую власть. Именно атрибут власти и возможность ее применения отличают политику от всех других средств регулирования общественных отношений. У политики и морали различные источники (основания) для создания структуры управления. Мораль основывается на существующих в обществе ценностях, обычаях, традициях, т. е. имеет ценностно-нормативную основу. В основе политики лежат интересы различных социальных групп общества, которые трансформируются в законы (нормы). Политика, по сути дела, начинается с введения в систему управления обществом писаных законов. Правовые нормы придают политике определенную логику развития, делают ее предсказуемой, создают общее правовое поле, определяют пределы компетенции субъектов и участников политического процесса. Политика как особый вид регуляции социальной жизни необходима для того, чтобы согласовывать общие, обязательные для всех правила и нормы и осуществлять контроль над их выполнением. Но в реальной жизни политика может быть использована как для общего блага всех членов общества, так и для защиты интересов господствующего класса в ущерб другим социальным слоям.

Существенным различием между политикой и моралью является также то, что моральные требования носят постоянный, универсальный характер и не зависят от конкретной ситуации, политика же должна учитывать реальные условия и действовать в зависимости от складывающейся ситуации. Кроме того, моральные требования весьма абстрактны и не всегда поддаются точным критериям. Требования политики достаточно конкретны, они облечены в форму законов, за нарушение которых следует наказание.

Основные школы и концепции политической психологии в системе политических наук.

Современная политическая психология представлена многочисленными теоретическими моделями. По мнению Е.Б.Шестопал, все это пестрое разнообразие подходов, исследовательских стратегий и методов характеризует две ведущие тенденции. Первая из них основана на представлении об объекте исследования - человеке - как о простом винтике политической машины. Отсюда и инженерный подход, и сциентизм, и технократизм как исследовательская философия группы политических психологов - сторонников этой тенденции. Методологическим фундаментом концепций политпсихологов данной группы являются в основном позитивистские теории, заимствованные как из психологии, так и из политологии. Вторая тенденция основана на том, что человек является не только объектом политического воздействия, но и целью развития политической системы и ее активным субъектом. В рамках этой тенденции используются иные методологии. В частности, для теоретиков этого направления характерно обращение к антипозитивистским моделям личности; они выбирают также такие теоретические парадигмы, которым не свойственны манипуляторские тенденции.

Психоанализ.

С рубежа 19-20 веков (Фрейд).

«Психология масс и анализ человеческого Я» - существенное внимание Фрейд уделяет анализу психологических школ – Лебона, Вундта, психологию инстинктов – Макдугала.

Обсуждает идею Лебона о замене сознательной деятельности человека несознательной деятельностью толпы – ничего нового в этом нет, представления толпы – актуализация изначально присущих человеку черт – массовидность, агрессия. Масса выступает подобно индивиду в его бессознательном. Толпа выступает как либидо, асексуальная энергия, объект – вождь. Толпа живет за счет либидоносных связей среди членов, любви к вождю. Фрейд обращает внимание на разнообразие исторических ситуаций, в которых действует толпа. Она не только разрушает, но и созидает, может быть героической.

Теория инстинктов социального поведения У. Макдугала – есть врожденные, передаваемые по наследству социальные инстинкты поведения, они руководят действиями массы.

Г. Лассуэлл. Соединение психоанализа с политической наукой – Чикагская школа – Г. Лассуэлл. Необходимо анализировать не только рациональную, но и иррациональную сторону деятельности политика. Стремление к власти сформировано нерациональными процессами, мотивами поведения. Типология лидерства по характеристике совокупности сознательных и бессознательных компонентов. Агитатор, администратор, теоретик. Российская наука – анализ психологии героя и толпы (Н.К. Михайловский), изучение политического поведения общностей людей (В.М. Бехтерев), в условиях революций, кризисных ситуаций. Личностные теории политического лидера. Подлинные мотивы поступков скрыты под «упаковкой».

Исследования авторитарной личности. -Самюэль Аш, Стен Милграм. Проблема конформизма. Склонность подчиняться чужому мнению. Политический психоанализ внес вклад и в исследование такой важнейшей проблемы, как проблема авторитарной личности. В 1950 г. Теодор Адорно с соавторами провел исследование личности «фашистского» типа, для анализа которой была предложена специальная шкала F - «шкала фашизма». Интерес к человеку такого склада диктовался опасениями повторения трагедии второй мировой войны. Объектом исследования стали обычные белые американцы, относящиеся к среднему классу. Результат исследования оказался неожиданным: оказалось, что среди этих средних американских граждан авторитарный тип встречается довольно часто. Авторитарная личность характеризуется особым набором психологических характеристик, среди которых: стремление подавлять других, нетерпимость, этноцентризм (т.е. представление о превосходстве своей нации над другими) и др.

В конце 50-х - начале 60-х гг. структурный функционализм и его разновидность - системный анализ политики - были монополистами в области методологии. Политологи ставили перед собой задачу развить идеи основоположников этого метода Т. Парсонса и Р. Мертона применительно к политической системе. К. Дойч, Г. Алмонд, Д. Истон, Дж. Деннис, Ф. Гринстайн, Дж. Тор-ни, Р. Хесс и другие американские политологи стремились построить чисто научное, лишенное субъективизма и идеологической тенденциозности знание о политике.

Теория «политической поддержки»

(Д. Истон и Дж. Деннис) На «входе» граждане предъявляют властям определенные требования, но одновременно обязуются добровольно подчиняться предложенным им правилам. На «выходе» власти будут принимать решения, которые граждане будут выполнять. Гипотеза: основой более поздних политических убеждений людей являются общие установки, которые обусловлены жизненным опытом, типом семьи, с властью отца или учителя.

Этот опыт определяет дальнейшее отношение гражданина к власти в государстве.

Система должна прилагать специальные усилия для того, чтобы с раннего детства новые поколения граждан получали позитивные представления о политике. Средства – комиксы, мультфильмы, игры, детские книги, где представители власти от полицейского до президента вводили бы ребенка в «хороший» мир взрослых.

На следующем этапе развития политической психологии исследователи, проверив гипотезу Истона и Денниса, пришли к выводу, что в целом процесс был описан ими верно. Так, в одном из детских садов Нью-Йорка ученые опросили детей пятилетнего возраста. Их интересовало, что они знают о президенте и полицейском («голова» и «хвост» политической системы). Оказалось, что о функциях полицейского дети имеют достаточно подробное представление. С президентом дело обстояло значительно хуже. Иначе складываются отношения с властью у других социальных и этнических групп. Так, в одном из неблагополучных районов США (Аппалачи), в котором высок уровень безработицы и имеется масса социальных проблем, подростки 10 - 12 лет не осознавали себя американцами, не гордились своей страной, т.е. у них не сложилось даже национальной идентификации, не говоря о политической.

Тезис Д. Истона и Дж. Денниса о том, что нормой является абсолютная лояльность гражданина системе, между тем как критичность приводит к ее дестабилизации, также не выдержал верификации. Все попытки найти описанный теоретиками «политической поддержки» идеальный тип человека с условной моралью,- т.е. приверженной общепринятым нормам - высокой степенью доверия к правительству и политической активности, оказались тщетными - подобный тип человека можно назвать скорее исключением, чем нормой, даже в стабильных политических системах. Исследователи политической культуры гражданского типа, отчаявшись «найти» носителя гражданской культуры, взялись за поиски так называемого «нормального гражданина», но и в этих поисках были разочарованы.

Ролевая теория. Объясняет политический процесс с помощью понятия роли. Интеракционизм. Социальный процесс – это процесс взаимодействия. Я изначально социально. Принятие роли другого. Роль – социальная функция личности.

Метод переключения ролей (Б. Коэн и А. Рапопорт) Преодоление конфликта – мысленный обмен ролями.

Консьюмеристская модель поведения

Анализ трансформации социального в том числе и электорального поведения рабочего класса.Знания определяют поведение. Пакет идей - формируется в процессе жизни и социальной деятельности. П. Данливи и П. Сондерс. Пакет идей может меняться, рассыпаться. Потребительская модель влияет на его самоидентификацию: тип жилья, приобретение долговременных товаров, образование детей.

Гуманистическая психология

Среди антипозитивистких ориентации важное место принадлежит представителям гуманистической психологии, предлагающим при анализе политики учитывать эмоционально-мотивационную сферу личности. Большое влияние на политических психологов данной школы оказали идеи А. Маслоу об иерархии потребностей и ненаправленная психотерапия К. Роджерса. Идеи этих ученых были реакцией на бихевиористскую трактовку личности как пассивного объекта воздействия среды, подчеркивающей самостоятельную ценность активности личности. Движущей силой личностного развития, по их решению выступают потребности. Политические психологи этого направления исходили из того, что важнейшим мотивом политического участия являются не простая выгода или политическая сделка, а глубинные потребности личности, образующие основу ее убеждений, которые служат, в свою очередь, фундаментом собственно политических установок. Американский политический психолог С. Реншон использовал теорию иерархии потребностей А. Маслоу для исследования проблемы демократии. Он исходил из того, что только та система, которая удовлетворяет базовые потребности человека, может эффективно вовлекать в политическую активность своих граждан и рассчитывать на их поддержку. Одной из таких потребностей, важных для становления демократии, является потребность человека в участии, которая на психологическом уровне выражается в установлении личного контроля над ситуацией. Реншон в книге «Психологические потребности и политческое поведение» одним из первых политических психологов предложил включить в исследование политических проблем, в частности демократии, психологические индикаторы.

Серж Московичи. Концепция социальных представлений. Попытка преодолеть примитивное, механистическое понимание человеческой психики как совокупности врожденных или приобретенных реакций на стимулы внешней среды.

Московичи, Жодле. Концепция социальных представлений.

Тенденция понять познавательную активность как коллективную, социальную деятельность.

Социальные представления – это продукт собственной работы субъектов познания, осуществляемый ими в пр-ссе непосредственного общения.

Входят в сферу обыденного сознания, являются продуктом здравого смысла, естественного, наивного мышления, регулируют повседневную жизнь людей, формируют их «практическое сознание».

Непосредственным теоретическим источником концепции социальных представлений стала теория «коллективных представлений» французского социолога конца XIX - начала XX в. Э. Дюркгейма. От Дюркгейма идет их понимание как надындивидуальных феноменов сознания, имеющих собственное содержание, не сводимое к сумме индивидуальных сознаний. Однако С. Московичи и его последователи относят к «социальным представлениям» лишь те, которые входят в сферу обыденного; сознания, являются продуктом «здравого смысла» и «естественного», наивного мышления, регулируют повседневную жизнь людей, формируют их «практическое сознание». В то же время с точки зрения рассматриваемой теории, научные и идеологические идеи являются одним из важнейших источников социальных представлений, однако они, как и вообще доступный обыденному сознанию «культурный фонд», поставляют ему лишь первичный материал, который затем трансформируется им применительно к требованиям практики и здравого смысла.

Социальные представления получили распространение в обществе благодаря СМК. Телевидение позволяет имплантировать в сознание телезрителей цельные образы, т.е. целые комплексы социальных представлений. Его идеи перекликаются с взглядами других исследователей, мыслителей, писателей. В.Пелевин, например, называет современного человека homo zapience, имея в виду zapping - переключение каналов. В соответствии с концепцией социальных представлений, наивно полагать, что рациональное в человеке торжествует, напротив, иррациональное в современном мире приобретает небывалое в истории значение.

Школа Е.Б. Шестопал. Образы власти. - выявление наличных образов власти как таковой, отдельных ее институтов и политических лидеров в сознании людей (как осознаваемые представления, так и бессознательные образы). - поиск факторов, повлиявших на становление этих образов. Методы: Метод ассоциаций (Отношение к ведущим политикам подсознательное, с каким цветом, животным ассоциируется политик), Интерпретация рисунков. с животными, цветом, запахом, литературными героями, который позволил выявить бессознательный уровень восприятия, не подверженный стереотипам и дающий возможность более точно прогнозировать электоральное поведение избирателей. Психобиографические подходы позволяют не только выяснить влияние отдельных личностных характеристик политиков на конкретные события, но и рассматривать отдельного политика как модель определенного типа политической культуры. Феномены политического мышления и политического сознания в политической психологии изучаются преимущественно с использованием методов социальной психологии, причем в основном ее когнитивистского направления. Прежде всего, объектом исследования становятся различные тексты, которые обрабатываются с помощью различных модификаций метода контент-анализа. Так, в работе Д. Уинтера, М. Херманн с соавторами контент-анализу подверглись тексты выступлений Дж. Буша и М. Горбачева для выявления ряда когнитивных характеристик этих политиков

Конец 50-х – начало 60-х – монополисты – структурный функционализм. развивать

идеи Парсонса и Мертона. Дойч, алмонд, истон - построить научное, лишенное субъективизма

знание о политике.

Теория полит поддержки (истон, деннис) – 60-е, в русле системного анализа.политика как

система, где на входе граждане предъявляют властям требования + обязуются подчиняться

предложенным правилам. На выходе приняты решения, которые граждане будут выполнять.

И на входе и на выходе предстоит иметь дело с психолог реальностями.

сбои в работе политической системы во многом объясняются чел фактором, учет которого

поможет наладить работу системы. источник сбоев - стресс системы (напряжение, ведущее к

кризису). уменьшается, если граждане принимают пред¬ложенные им системой правила игры без

сопротивления и добро¬вольно. Это возможно, если требования системы усваиваются в

социализации, с раннего возраста, тгда запросы более предсказуемы.тип семьи, опыт

взаимод с отцом и учителем - опредл отношение к гос.неоходимо позитив отношение к гос систем

с детства.опрос детей (президент и полиц). идеал тип - высокая степень доверия к правит

и полит активность.

РОЛЕВАЯ ТЕОРИЯ ПОЛИТИКИ – с помощью понятия «Роль». Моедрнизация потребовала рекрутирование новых слоев населения. плоотворно, но ее функционалистская трактовка породила определенные возражения (роль участника пол процесса не сводится к простой адаптации,пассивному усвоение образцов,Шестопал приводит в качестве оппонирующих моделей политические движения и союзы, которые невозмож¬но было представить ранее.практика не подтверждает и тезиса, что эффективное включение челове¬ка в роль происходит посредством идентификации личности с системой в целом и с отдельными политическими институтами)

В работах 80-х — начала 90-х гг. – поиск ролевых рамок, за которые исполнитель не должен

выходить. Доминирует идея консенсуса. Но реальность диктовала необходимость учиться

сосуществовать с конфликтом. Это оказалось им под силу. Идея разрешения международ

конфликтов методом «Переключения ролей» Коэн и Рапорт – конфликт неизбежен.

Когнитивисты: в странах со стабильной системой у избирателей есть в голове готовый пакт

идей. Идеология стала частью сознания человека. П. Данливи и П. Сондерс использовали

разработанную социологами «потребительскую модель» для описа¬ния нового социального

расслоения – не производ отношения, а потреблении товаров и услуг.

для политического выбора избирателя такие факторы, как то, имеют ли люди дом в

соб¬ственности или арендуют его, оказываются не менее важными, чем их объек¬тивная

классовая принадлежность или уровень доходов.

Гуманисты: учитывать эмоционально-мотивационную сферу личности. Большое влияние на

оказали идеи А. Маслоу об иерархии потреб¬ностей и ненаправленная психотерапия К. Роджерса.

Идеи этих ученых были реакцией на бихевиористскую трактовку личности как пассивного объекта

самостотельность, ценность активной личности.движ сила личн развития - потребности.

Реншон использовал теорию иерархии потребностей А. Маслоу для исследования про¬блемы

демократии. Он исходил из того, что только та система, которая удовлетворяет базовые

потребности человека, может эф¬фективно вовлекать в политическую активность своих граждан

и рассчитывать на их поддержку.

Понятие и механизмы политической легитимации. Политические мифы и символы. Политический дискурс.

М. Вебер: в его трактовке легитимация тождественна понятию “признание” или “зна-чимость”, и связана с понятием “господство” (“это шанс на повиновение определенному прика-зу”; типы господства: традиционное, легальное, харизматическое). Она включает в себя психологические, правовые и мифологические элементы. Этим ле-гитимность отличается от легальности, имеющей правовое содержание.

П. Бурдье: легитимация социального порядка не является результатом сознательно направленного действия пропаганды или символического внушения; она исходит из того, что “агенты применяют к объективным структурам социального мира структуры восприятия и оцени-вания, произошедшие от этих объективных структур, и потому существует тенденция восприни-мать социальный мир как должное”.

Типы господства: личное и институциональное.

Бергер и Лукман: легитимация – это смысловая объектива­ция “второго порядка”. Она создаёт но­вые значения, служащие для интеграции тех зна­чений, которые уже свойственны раз-личным ин­ституциональным процессам.

Функция легитима­ции заключается в том, чтобы сделать объектив­но доступными и субъек-тивно вероятными уже институционализированные объективации “пер­вого порядка”.

Интеграция, значит и проблема субъектив­ной вероятности, имеют отношение к двум уров­ням: институциональный порядок должен иметь смысл для всех участников различных институциональных процессов.

В этом случае проблема вероятности связана с субъективным признанием общего смысла, кото-рый не касается преобладающих в той или иной ситуации институционализированных мотивов.

Это “горизон­тальный” уровень интеграции и вероятности, свя­зывающий институцио-нальный порядок с не­сколькими индивидами, которые участвуют в нём и иг­рают определённые роли, или с несколькими частичными институциональными процессами, в которых один и тот же индивид может участво­вать в любой момент.

жизнь индивида, последова­тельно проходящего различные ступени институ­цио-нального порядка, должна быть субъективно осмысленной.

Речь идёт о том, что индивидуальная био­графия, с её последовательными институциональ­но пре-допределёнными стадиями, должна быть наделена смыслом, придающим субъективную значи-мость всей этой биографии. Это “вертикаль­ный” уровень, который включает жизненное прост­ранство отдельных ин-дивидов.

Проблема легитимации возникает, когда объективации институционального порядка необ-ходимо пе­редавать новому поколению. Единство истории и биографии прерывается. Для того чтобы восстановить и сделать понятными оба его аспекта, необходимы объяснения и оправдания элементов институциональной тра­диции.

!Таким образом, легитимация “объясняет и оп­равдывает” институциональный поря-док, придавая когнитивную обоснованность и нормативный характер его практическим им-пе­ративам.

Аналитически можно разделить легитимацию на уровни:

1) Дотеоретический: легитимация появляется, когда начинают передавать следующим поколениям систему линг­вистических объективаций человеческого опыта;

2) “Теория в зачатке”: содержит теоре­тические утверждения в некой форме. В этом слу-чае можно обнаружить разные объяснительные схемы относительного ряда объективных значе­ний. Схемы непосредст­венно связаны с конкретными действиями;

3) “Явных теорий”: посредством “явных теорий” институциональный сектор легитимиру-ется в терминах дифференци­рованной системы знания. Такие легитимации предусматривают хо-рошо понятные системы от­счёта для соответствующих секторов институционализированного по-ведения. Из-за сложности они поручаются спе­циальному персоналу, который передаёт их с по­мощью формализованных процедур посвящения;

4) Символические универсумы. Это система теоре­тической традиции, которая впитала различные облас­ти значений и включила институциональный порядок во всей его символической целостнос­ти. Теперь легитимация осуществляется посредством символических со­вокупностей, которые не могут быть вос­приняты в повседневной жизни. На этом уровне легитимации мысленная интег­рация разрозненных институциональных процес­сов достигает своего предельного осуществления. Иными словами, институциональные роли стано­вятся способом участия в универсуме, включающий институциональный порядок, и выхо­дящий за его пределы.

4. Ж. - Ф. Лиотар: легитимация – это процесс, посредством которого законодатель, имеющий дело с определённым дискурсом, наделяется полномочиями устанавливать некие усло-вия, определяющие порядок включения любого утверждения в данный дискурс для рассмотрения его общественностью.

СИМВОЛИЧЕСКАЯ ЛЕГИТИМАЦИЯ И СИМВОЛИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА. ЗНАЧЕНИЕ

МИФОВ, РИТУАЛОВ, ЦЕРЕМОНИЙ

символ политика быстро развивается.

малинова-любая легитим конфл, всегда происходит борьба по поводу пониманий соц среды

сим политика-борьба разных легитим схем,разных интерпретаций соц реальности.

лаклау, мурф.малинова

сп не оторвана от реал полностью. она её дополняет заполняет нишу, кот нет в реальности.

сп-всегда результат борьбы.

поцелуев

социального мира как комплекса обособившихся социальных подсистем, имеющих собственные

структуры и логик (вебер)

политика — лишь одна из обособившихся сфер общества, в которой действуют собственные

критерии легитимности, разумности, моральности и красоты, тогда следует признать, что,

1)сама полит сфера должна позаботиться о спосо¬бах своего самосохранения как целого и,

2)она долж¬на уметь мирно сосуществовать с другими подсистемами об¬щества.

Для решения этой двуединой задачи политика нуждается в символических средствах своего

выражения, которые внутри политической системы выполняют функцию интеграции, а вне -

функцию презентации или идеализации.

лукман - Социальной системе также необходимо иметь эффективное изображение своего значения.

Но это значение не существует как нечто гото-ное; система сама должна его конституировать,

выстраивать, постоянно поддерживать и улучшать“

эдельман - Индивиды, принимая и отчасти конструируя свою поли-тическую идентичность,

отождествляют себя не с людьми как таковыми, не с конкретными событиями, а с людьми и

собы¬тиями, приобретшими для них символическое значение.

Я» пере¬дает политическому символу свое субъективное право на пол¬ную спонтанность и

политическую «бездомность». Символ выполняет в этом акте важную коммуникативную функцию

этническая или национальная (в смысле Э. Ренана) принадлежности символически более

убедительны для человека, чем идентификации с другими общностями.

Политическая эффективность символов определяется именно тем, насколько они способны

формировать и поддер¬живать политическую идентичность, а также манипулировать ею.

проблема идентичности

инструменты: мифы, ритуалы, церемонии.

значение пол символов:

1) манипул сознанием2)идентичность 3)интегр 4)легитимация 5)регуляц

Уортман - императорские дворцы, церемонии.ритуал не маска. а тип власти.

вознесение. элита создает нарративы, чтобы отделиться.монархи-чужестранцы

сценарии власти-обнарод в манифестах.

Неклюдов - сим пол сверху и снизу

Бергер, Лукман - хабитуал, интстит. передача новому поколению

легитимация - процесс объяснения, оправдания (уровни)

символ политика - механизм полит легитимации.

формы символ политики:

1.Символические акции - Подтасовки, кот они производят, не являются идеологической ложью,

так как адресованы не мысли, а чувству. это циничная форма коммуникативной манипуляции,

организуемая посредством технического производства визуальных иллюзий.

2. Символическое законодательство. порождает иллюзию глубоко продуманных и решительных

действий власти, которые фактически являются невозможными, невыгодными или лишними.

3. Символическая персонализация. Она представляет собой личность политика,

представленную в качестве символического эрзаца отсутствующих у него политической

программы или политического ума.

4. Символическая идеологизация. Она состоит в инсценировании фундаментальных

идеологических противоположностей в условиях сложившегося общественного консенсуса

по основным политическим вопросам.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ МИФЫ

+уортман сценарии власти. церемонии в рос истории

барт - этимология-высказывание.коммуникат система, поэтому это форма.

мифом может стать все что угодно. не бывает вечных мифов.

может быть произвольно наделен значением. означающее и означаемое.

в мифе имеются две семиологические системы, одна из которых частично встроена в другую

1) языковая (язык-объект)-поступает в распоряж мифа, кот строит на его основе свою систему

2) сам миф (метаязык)-на нем говорят о первом

означающее предлолагает возможность какого-то прочтения, его можно увидеть,

оно имеет чувственную реальность, содержательно: именование животного львом.

фундаментальным свойством мифологического концепта является его предназначенность

значение и есть сам миф

Миф носит императивный, побудительный характер, он ни правда. ни ложь.

он не скрывает и не афиширует. а только деформирует

Неклюдов

не на рацион, а на вере и убежд

Топорков - реал люди.создаются, сми

не отражают реал и не стрем объяснить её суть, тотал-уничтожить реальность

мифы о заговоре, спасителе,личный выбор, нейтралитет,

миф-механизм легитимации

Бергер и лукман-феменологич социол(повсед), как человек созд реал и как

реал создает чел. реал социал констр, а социол знания изучает эти процессы

ключ термины-реальность и знания.

поцелуев: Политические мифы представляют собой структурно свя-занные серии

стереотипно-повторяющихся, архетипических образов. И стабильное чувство принадлежности

к какому-то политическому сообществу, т. е. политическая идентичность — обеспечивается

прежде всего стереотипностью политических мифо-образов.

эриксон. функции: 1) упорядочить мир (кто свой, а кто нет) 2) оправдать привел

3)определении границ между человеческими группами.

Сущность метафоры состоит в том, чтобы посредством части старых впечатлений эвоцировать

(прово¬цировать и культивировать)новые смыслы и эмоции.

Метафо¬ры наводят эмоционально-смысловые«мостики» между поли¬тическими символами и

каждодневными политическими на¬строениями и впечатлениями людей.

Мифы иногда определяют как «рас¬ширенные символы», а многие политические символы,

с дру¬гой стороны, понимают как «сжатые мифы». Но в отличие от других символов,

миф есть не просто отдельный образ (картина) мира, но дискурсивно представи-мое

знание-рассказ о нем.

миф-основа идентичности.

Раньше символы целого авторитетно поставляла религия, в современных же обществах прежде

всего государство призвано внушать уверенность в будущем про¬цветании или ожидание

грядущего кризиса.

В традиционном обществе ключевые мифологические символы существуют от века,

всем очевидны и встроены в сло¬жившуюся социальную и ценностную иерархию

ЛЕГЕТИМНОСТЬ И ЛЕГИТИМАЦИЯ

понятие веберовское "легит соц порядка", поддержка, принятие, признание, одобрение

порядок (много значен) - способ органов власти обеспеч подчинен (путин)

консерв пол мысль - стабильность (общес ценность, к которой надо стремиться)

социол-то, что действит происход постоянно, наблюдаемо и стабил (нет ценност окраски)

1) соц взаимод. регулярный повтор, воспроизв соц нормы (в любом стабильном обществе)

2)выделение соц взаимод микро и макро уровней. ситуации микро связаны между собой в одну

сист, появл макро (проблема: где он?)

Парсонс - макро-общество вцелом.структурированный нормативный порядок

соврем общ - эпоха модерна, каждое гос - самодост система, там возник соц порядок

отдел микросообщ могут легитимиз, но в системе макросообщ

порядок=множество соц норм, правил в самых разных сферах, оказыв связаны в систему

и воспроизводятся

порядок всегда легитимен.

истон - поддержка и одобрение. концеп полит поддержки, приравнив легитим поряддок и поддер.

виды (парсонс):идеологич, структур (довер сущест полит режиму и механизму власти),

личная (доверие к конкретному лидеру).

вебер - не важно одобряем или нет, главное-принимаем

Л-признание значимости существующего порядка, вне зависимости того, на чем он основан.

типы (вебер) - традиц, харизматич, легал.

Гарантии: 1) внутрен 2)внешние-санкции 3)внеш+внутр (вебер)

возникает необход в контрол организ (Парсонс-госуд)

л=я возникла благодаря культуре

гос-заинтерес в порядке

любой полит порядок предполагает наличие власти

3 лица власти (Льюис Стивен): 1)возможн проводить свою волю даже вопреки сопротив

2) суб власти не принимает решения, возмож блокировать

3) власть убеждения

бергер и лукман:

лег необязательна на первой стадии институционализации, когда институт — просто факт,

не требующий дополнительного подтверждения ни на интерсубъективном, ни на биографическом

уровнях; Проблема легитимации возникает, когда объективации (теперь исторические)

институционального порядка нужно передавать новому поколению.

на этом этапе самоочевидный характер институтов больше не может поддерживаться

благодаря нашей собственной индивидуальной памяти и хабитуализации.

необходимо объеснение и оправдание элементов институционализ традиции.

легитимация и есть этот самый процесс “объяснения” и оправдания

легитимация — это не просто вопрос “ценностей”. включает также и “знание”.

Прежде всего есть “знание” ролей.

Легитимация говорит индивиду не только почему он должен совершать то или иное действие,

но и то, почему вещи являются такими, каковы они есть.

Иначе говоря, “знание” предшествует “ценностям” в лештимации институтов

УРОВНИ И МЕХАНИМЫ ЛЕГИТИМАЦИИ

бергер и лукман "соц конструирование реальности"

легит создает новые значения, служащие для интеграции тех значений, которые уже свойственны

различным инстит процессам. Функция л- сделать объективно доступными и субъективно

вероятными уже институционализированные объективации “первого порядка”.

Зачатки легитимации появляются сразу же, как только систему лингвистических объективаций

человеческого опыта начинают передавать последующим поколениям.

уровни: 1)дотеорет - оправдан порядка дотеор, не треб объяснений, "так уж устроено"

2) квазитеорет - псевдооб, но! над ними и не задум. Пословицы, народная мудрость, сказки

3)теорет - фиксиров и связан объяснения

механизмы:1)мифы-не требуют проверки, необязат научны или поучительны, это рассказ

2) религия -познание миров. библия-сборник мифов. не нейтральна. общее представление о мире.

объясн как утроен мир, "символический универсум", Теологическое мышление пытается найти

посредника между этими двумя мирами

3)идеология - та же функция, объясн и оправд существ существ полит порядка, нет разгр с религ

4) наука - стандартиз отношения, противопост с религ.

В отличие от мифологии, три остальные формы переходят в ведение элит специалистов,

системы знания которых все дальше удаляются от обыденного знания общества в целом.

Современная наука является крайней ступенью такого развития, равно как и секуляризация

и утонченность поддержания универсума.

Эрнст Кассирер: мифология - способ моделирования окружающего мира. миф - и целостное представление о реальности, и часть мифологии. Инструмент манипуляции.

политическая мифология не отражает реальность и не стремится её объяснить; она призвана управлять коллективным сознанием и поведением масс людей; оперирует образами.

Мирча Элиаде:

миф - сакральное повествование, в основе - набор архетипов, выражен в форме ритуала.

Ролан Барт:мифология – наука, изучающая некие высказывания (речевые произведения или дискурс); является частью другой науки о знаках, или семиологии. В семиологической системе есть означающее, означаемое и знак, который представляет собой результат ассоциации первых двух элементов. миф - особая система, которая заключается в том, что он создаётся на основе неко-торой последовательности знаков, существующей до него; миф является вторичной семиологической системой.

Политический миф включает в свою структуру: 1) архетип какой-либо опытной ситуации, связанной с осуществлением мер социального регулирования и принуждения (“если.., то...”); 2) содержание конкретного опыта, эмпирически полученного в ситуациях, объединенных данным архетипом; 3) систему иносказательных образов, функциональная символика которых соотносит “же-лаемое” с “должным”, т. е. со сложившимся архетипом.

Политический символ является средством интеграции и мобилизации человеческих масс, ле-гитимации политической власти.

дискурсивные символы - это языковые знаки, с помощью которых мы производим значение и смысл. Презентативные символы функционируют как картины-образы.

Важная составляющая легитимации – это символизация (дискурсивная концепция легити-мации).

Поцелуев рассматривает такую сторону легитимации как производство символической по-литики. Под символической политикой он понимает особый род политической коммуникации, направленной на внушение устойчивых смыслов посредством инсценирования визуальных эф-фектов - это действие, выступающее как символ (при этом символическая политика использует эстетические возможности символа и выступает одной из форм эстетизации политического; объектом воздействия эстетической информации являются ценности, или значения, из которых состоят убеждения людей).

Семантическая политика - это оперирование символами в сфере политического языка с целью манипуляции общественным сознанием (особую роль играют политические метафоры).

Мейер различает три типа символической политики: - “сверху” (инсценирование властью своих действий, например некие акции, идеологичес-кие символы, конструирование личности);- “снизу” (символические акции протеста, как средство привлечения общественного вни-мания); - “снизу и сверху” (производимые властью мифы, ритуалы, которые поддерживаются масс-сами).

Политический дискурс – Дискурс - текст в его становлении перед мысленным взором интерпретатора. Он состоит из предложений или их фрагментов, а содержание концентрируется вокруг некоторого “опорного” концепта, называемого “топиком дискурса”, или “дискурсным топи-ком”.

Логическое содержание отдельных предложений – компонентов дискурса – называется пропозициями; эти пропозиции связаны между собой логическими отношениями (конъюнкции, дизъюнкции, “если – то” и т. п.). Понимая дискурс, интерпретатор компонует элементарные про-позиции в общее значение, помещая новую информацию, содержащуюся в очередном интерпре-тируемом предложении, в рамки уже полученной промежуточной, или предварительной интер-претации, то есть: – устанавливает различные связи внутри текста – анафорические, семантические (типа синони-мических и антонимических), референциальные (отнесение имен и описаний к объектам реаль-ного или ментального мира) отношения, функциональную перспективу (тему высказывания и то, что о ней говорится) и т.п.; – “погружает” новую информацию в тему дискурса. Общественное предназначение политического дискурса состоит в том, чтобы внушить ад-ресатам – гражданам сообщества – необходимость “политически правильных” действий и/или оценок. Иными словами, цель политического дискурса – не описать (то есть, не референция), а убедить, пробудив в адресате намерения, дать почву для убеждения и побудить к действию.

Теории интеграции и глобализации

Глобализация

Понятие глобализация впервые появляется в 1960-х гг. в работах американских и французских исследователей международной политики, социологов, занимающихся международными процессами. понятие «глобализация» опережало свой эмпирический эквивалент и многие критики «глобалистского подхода» основывали на этом свои критические позиции. Впрочем, теории глобализации и без того полны различного рода недостатков, становящихся объектами критики и сегодня. синкретического процесса, когда культурные, политические, экономические и социальные процессы происходят совместно, существует и другая точка зрения, основывающаяся на том, что пальма первенства в процессах глобализации принадлежит экономике, потом культуре и социальным процессам, и уже в последнюю очередь глобализационные процессы затрагивают политическую сферу.

Подходы к феномену глобализации

Группа авторитетных английских исследователей во главе с Дэвидом Хелдом (Дэвид Хелд, Дэвид Голдблатт, Энтони Макгрю, Джонатан Перратон), выпустивших в 90-х гг. XX века книгу «Глобальные трансформации» выделили три основные группы интеллектуального сообщества исходя из отношения к самому феномену глобализации: 1) гиперглобалисты; 2) скептики; 3) трансформисты.

1) глобализация представляет собой процесс, когда традиционные национальные государства становятся неестественными единицами мировой экономики. глобализация влечёт за собой «денационализацию» экономики путём интенсивного установления транснациональных сетей производства, торговли и финансов. Экономические изменения, по мнению этой группы исследователей, влекут за собой новые формы экономической и социальной организации в мировом пространстве и уменьшении роли государств по контролю за ними. Так же для этого подхода характерно утверждение, что мировая система больше не является тотальным разделением на Север и Юг, а представляет собой сложное переплетение разного рода финансовых потоков, рынков продукции, сетей производства и разделения труда. Как видно, во главу угла они ставят экономическую логику. Политическим институтам, присущим разрушающимся (на их взгляд) национальным государствам отводится роль так называемой «разновидности переходных организаций для управлением набирающих оборот экономических процессов». Нужно отметить, что внутри этого подхода существуют неолиберальный, неомарксистский и т. д. субподходы. Представители: К. Омаэ, Элброу, из довольно известных в России авторов – Перлмуттер и Гилл. 2) позиции скептиков так же довольно глубоко экономически детерминированы. Для них глобализация представляет собой сравнительно высоко интегрированную мировую экономику, для которой существует закон «единой цены». Грубо говоря, они утверждают, что глобализация создаёт только мировой рынок путём интернационализации, то есть усиления взаимодействия между национальными экономиками, но коренным образом не меняет национальные государства. Этой группе ученых свойственно соизмерять нынешний уровень международной экономической интеграции с неким идеальным типом «совершенно интегрированного мирового рынка», который существовал в «эпоху единого мирового золотого стандарта» в XIX веке. Представители: Д. Гордон, Л. Вейсс, Р. Гилпин, Р. Шарпф, К. Арминжер.

3) трансформисты видят в глобализации основную движущую силу современных социальных, политических, экономических и культурных процессов, происходящих в мире. По их мнению, эти процессы исторически беспрецедентны. Представители: М. Кастельс, Дж. Рагги, Э. Гидденс. Причины глобализации

1). Интенсификация товарных и финансовых потоков, идущих через границы национальных государств. Возникновение интенсивной и устойчивой тенденции формирования транснациональной экономики – углубления международного разделения труда, бурного роста числа и размеров ТНК, возникновения мировых рынков сырья, капитала, рабочей силы и т. д., то есть всего того, что теперь принято именовать экономической глобализацией, приходится на 1950-е гг. «Революция» международной торговли произошла после болезненного перелома, вызванного двумя мировыми войнами и межвоенной депрессией, когда в экономиках развитых стран преобладали автаркические тенденции.

2). Формирование сферы транснациональной политики. Беспрецедентный рост числа как межправительственных, так и неправительственных международных организаций. Ориентация этих организаций на решение гуманитарных проблем. Решение гуманитарных проблем силами международных организаций предполагает отчуждение части национально-государственного суверенитета в пользу созданных межправительственными соглашениями организаций, действующих на супранациональном уровне, как например, ООН, ЮНЕСКО, Мировой банк и т. д., и неправительственных транснациональных организаций, действующих на субнациональном уровне, но на территории многих государств, как, например, Greenpeace, Amnesty International, Human Rights Watch, ныне печально знаменитая Аль-Каида и т. д.

3). Достижения технического прогресса (спутниковая связь, массовое телевидение, Интернет). Из этого следует тенденция возникновения планетарных СМИ, связанная с возникновением тенденции формирования транснациональной массовой культуры. Транснациональную массовую культуру характеризуют распространение стандартных символов, эстетических и поведенческих образцов глобальными сетями СМИ (например, CNN и MTV) и ТНК (например, Coca-Cola и General Motors) и включение в повседневную жизнь элементов инонациональных, «экзотических» локальных культур. Появление мультикультурализма.

4). В качестве отдельной причины выделяют распад СССР и крах биполярного мира, вызвавшего к жизни взаимопроникновение культурных элементов разъединённых прежде частей мира.

Теории глобализации (по персоналиям)

1). Как указывают специалисты «глобализационный дискурс» начал активно культивироваться в 80-е гг. XX века и первым наибольшую активность здесь проявил Роланд Робертсон. Р. Робертсон в соавторстве с М. Уотерс полагают, что глобализация – длительный исторический процесс, и начало глобализации или формирование ее предпосылок относят к рубежу XV и XVI вв. Придя еще в 1968 г. к выводу о том, что сфера культуры имеет решающее значение для «систематизации» мира, позже, в середине 1980-х гг. Роланд Робертсон выдвинул тезис о том, что глобальная взаимозависимость национальных экономик и государств, является лишь одним из аспектов глобализации, тогда как второй аспект – глобальное сознание индивидов столь же важен для превращения мира в «единое социокультурное место» (a single place). Его авторству принадлежит понятие «глоклизация» - глобализация + локализация, показывающий взаимовлияние локальности и всей мировой системы в целом. Вклад Робертсона – привлечение понятий культура и локальность к анализу глобальных процессов.

На сегодняшний день совершенно очевидным является факт весьма существенного взаимодействия глобальной культуры и национальных и этнических культур. Глобальные и локальные тенденции «в конечном счете взаимодополняемы и взаимопроникают друг в друга, хотя в конкретных ситуациях могут прийти в столкновение» (Роланд Робертсон). Глокализация - это диалектический процесс взаимодействия локального и глобального, это не только смещение глобальных процессов на уровень локальных (т.е. их локализация , например, формирование отдельных национальных стандартов по международному образцу), но и выход локальных процессов на глобальный уровень (их глобализация, т.е. превращение в глобальные процессы). В основе глокализации лежит идея децентрализованного и «справедливого» мира. Модели глокализации разрабатываются, опираясь на сетевые формы самоорганизации и межкультурную коммуникацию. Первая глокальная организация — Glocal Forum, образована в 2001 г. Ее цель — ускорение мирового развития через развитие местностей и повышение внимания к локальным проблемам. По мнению британца, эра американской культуры подходит к концу. Боевики и гамбургеры уступают место другим массовым предметам и символам. Ведущую роль в мировых процессах вскоре будут играть Китай, Япония, Россия и Латинская Америка. Определение «глокализация» должно отразить процесс распространения по планете все большего количества новых влиятельных регионов. Массовую культуру XXI века, уверен Робертсон, будут формировать уже не США, а сразу несколько стран.

«Глокализация подразумевает еще и то, что ни одна страна никогда полностью не примет массовую культуру. Везде происходит какая-то адаптация. Простой пример: вы англичанин и покупаете машину в Японии. Но это же не значит, что в Великобритании вы будете ездить по японским правилам. Массовая культура, конечно, влияет на каждую страну, но не так уж и сильно она нас меняет», – утверждает Робертсон.

2). С Робертсоном на протяжении довольно долгого времени полемизировал Эммануэль Валлерстайн. И. Уоллерстайн проводит различие между традиционным типом интеграции локальных обществ – империями и современным, возникшим в XV – XVI вв. типом – капиталистической мир-экономикой. В рамках мир-экономики выделяются группы обществ, образующих центр, периферию и полупериферию системы. Группируются они не по географической близости, а по характеру связей. Внутри центра капиталистической мир-экономики устанавливаются отношения кооперации и конкуренции. Между центром и периферией – отношения эксплуатации и зависимости. Полупериферия, как явствует из названия, находится с центром и периферией в отношениях смешанного типа.

Таким образом, логическая структура модели мировой системы сводит наблюдаемые изменения к схеме «международное разделение труда + межгосударственный баланс сил / интересов». Валлерстайн является, наверное, самым ярким критиком «дискурса теории глобализации». Он называет глобалистский подход «лжеинтерпретацией». Валлерстайн предлагает интерпретировать эмпирически фиксируемые общественные изменения как переход (transition) капиталистической мир-системы в фазу кризиса, начало которой приходится на 1967 – 1973 гг. Данная фаза представлена как неизбежная часть жизненного цикла (зарождение – расцвет – кризис) мир-экономики, возникшей около 1450 г. Валлерстайн – представитель неомарксизма. Литературу по нему не привожу – она бесчисленна. Хотя в контексте критики глобализации можно сослаться на это: пдят в глобализации основную движущую силу современных социальных.усиления взаиодействия между национальными Wallerstein I. Globalization or the Age of Transition? // International Sociology. 2000, N2.

Главным понятием разработанной Валлерстайном концепции является мир-экономика – система международных связей, основанная на торговле. Помимо мир-экономик разные страны могут объединяться в мир-империи, основанные не на экономическом, а на политическом единстве. История рассматривается им как развитие различных региональных мир-систем (мир-экономик и мир-империй), которые долгое время конкурировали друг с другом, пока европейская (капиталистическая) мир-экономика не стала абсолютно доминирующей. Тем самым Валлерстайн оспаривает традиционные формационный и цивилизационный подходы к истории, предлагая новую, третью парадигму общественного развития. Традиционно считалось, что капитализм как общественная система первоначально зародился в отдельных наиболее развитых странах, и лишь затем стало складываться капиталистическое мировое хозяйство. Согласно же концепции Валлерстайна, напротив, капитализм изначально развивался как целостная система мировых связей, отдельными элементами которой были национальные экономики.

Капитализм родился, по Валлерстайну, в 16 в., когда в силу случайного стечения обстоятельств в Западной Европе мир-империи уступили место мир-экономике, основанной на торговле. Капиталистическая мир-экономика породила колониальную экспансию западноевропейских стран, к 19 в. она подавила все другие мир-экономики и мир-империи, оставшись единственной современной мир-системой.

Согласно теории Валлерстайна, все страны капиталистической мир-экономики живут в одном ритме, диктуемом «длинными волнами» Кондратьева.

Для капиталистической мир-экономики характерно «осевое разделение труда» – деление на ядро (центр) и периферию. Страны европейской цивилизации, образующие ядро мирового хозяйства, играют роль ведущей силы мирохозяйственного развития. Внеевропейские страны (за некоторыми исключениями) образуют периферию, т.е. являются экономически и политически зависимыми. Отсталость стран периферии объясняется, по Валлерстайну, целенаправленной политикой стран ядра – они навязывают подчиненным странам такую экономическую специализацию, которая сохраняет лидерство развитых стран. Хотя развитые страны пропагандируют идеологию «свободной торговли», Валлерстайн считает капитализм глубоко антирыночной системой, поскольку страны ядра монополизируют свое привилегированное положение и силой защищают его. Впрочем, в 20 в. грань между между ядром и периферией стала отчасти стираться из-за активных попыток ранее отсталых стран (например, Японии) ворваться в круг активных участников мирового хозяйства.Помимо антагонистических взаимоотношений между ядром и периферией другим стержнем эволюции капиталистической мир-экономики является борьба между странами ядра. Роль гегемона в мировой торговле последовательно играли Голландия (17 в.), Великобритания (19 в.) и США (20 в.);

3). Классиком теории глобализации является немецкий социолог Ульрих Бек. Главная работа: «Что такое глобализация?» Бек разделяет экономическую, политическую и культурную глобализации. Он даёт такие определения каждой из них: В политической сфере глобализация означает «размывание» суверенитета национального государства в результате действий транснациональных акторов и создания ими организационных сетей. В экономике глобализация означает наступление денационализированного, дезорганизованного капитализма, ключевыми элементами которого являются выходящие из-под национально-государственного контроля ТНК и спекуляции на транснациональных финансовых потоках.

4). Последний из главных подходов – подход Энтони Гидденса. Главная работа в этой сфере: «Последствия модернити». Определение глобализации: «интенсификация распространяющихся на весь мир (worldwide) социальных отношений, которые связывают удаленные места (localities) таким образом, что локальные события формируются событиями, происходящими за много миль от них, и наоборот». Гидденс рассматривает глобализацию как прямое продолжение модернизации, считая, что современности (Modernity) внутренне присуща глобализация.

Глобализация, с ростом, претерпевала сопротивление как естественное (огромные масштабы планеты, ограниченность возможностей человека), так и изъявляемое сталкивающимися между собой индивидами, общинами, цивилизациями и т. д.

Некоторые черты глобализации проявились уже в эпоху античности. В частности, Римская империя была одним из первых государств, которое утвердило свою гегемонию над Средиземноморьем и привело к глубокому переплетению различных культур и появлению межрегионального разделения труда в Средиземноморье.

Истоки глобализации находятся в XII—XIII вв., когда одновременно с началом развития рыночных (капиталистических) отношений в Западной Европе[4] начался бурный рост европейской торговли и формирование «европейской мировой экономики» (в соответствии с определением Валлерстайна). После некоторого спада в XIV—XV вв. этот процесс продолжился в XVI—XVII вв.[5] В эти столетия устойчивый экономический рост в Европе сочетался с успехами в мореплавании и географическими открытиями. В результате португальские и испанские торговцы распространились по всему миру и занялись колонизацией Америки. В XVII веке Голландская Ост-Индская компания, торговавшая со многими азиатскими странами, стала первой подлинной межнациональной компанией. В XIX веке быстрая индустриализация привела к росту торговли и инвестиций между европейскими державами, их колониями и США. В этот период несправедливая торговля с развивающимися странами носила характер империалистической эксплуатации.

В первые десятилетия XX века процессы глобализации продолжались, чему не смогла помешать даже Первая мировая война. В целом за период с 1815 г. по 1914 г. объёмы совокупного экспорта стран Европы выросли приблизительно в 40 раз. Но рост международной торговли продолжался и в 1920-е годы, когда произошла даже некоторая либерализация внешней торговли западноевропейских стран. Резкий обвал международной торговли и свертывание глобализации произошли в 1930-е годы, после начала Великой депрессии и введения ведущими западными державами в 1930—1931 гг. высоких импортных пошлин.[6]

После Второй мировой войны глобализация возобновилась в ускоренном темпе. Ей способствовали улучшения в технологии, которые привели к быстрым морским, железнодорожным и воздушным перевозкам, а также доступности международной телефонной связи. Устранением барьеров для международной торговли с 1947 года занималось Генеральное Соглашение по Тарифам и Торговле (GATT) — серия соглашений между основными капиталистическими и развивающимися странами. Но действительный прорыв в этом направлении произошел после «Кеннеди-раунда» (серии международных конференций в рамках GATT в 1964—1967 гг.). Как пишет экономический историк П.Байрох, «в Западной Европе действительная либерализация торговли произошла после Кеннеди-раунда».[7] В 1995 году 75 участников GATT образовали Всемирную торговую организацию (ВТО). С тех пор 153 страны являются членами Всемирной торговой организации, и 29 стран, включая Россию, ведут переговоры о вступлении.

Имеются также крупные региональные зоны экономической интеграции. В 1992 году Европейский союз стал единым экономическим пространством после заключения Маастрихтских соглашений. Это пространство предусматривает отмену таможенных пошлин, свободное движения труда и капитала, а также единую денежную систему на основе евро. Менее тесная интеграция наблюдается между участниками Североамериканской зоны свободной торговли: США, Канадой и Мексикой. Большинство бывших советских республик вступили после его распада в Содружество Независимых Государств, обеспечивающее элементы общего экономического пространства.

В XXI веке наряду с процессом глобализации происходит процесс регионализации, то есть регион оказывает все большее влияние на состояние системы международных отношений в качестве фактора, происходит изменение соотношения между глобальным и региональными составляющими мировой политики, а также усиливается влияние региона на внутренние дела государства. Причем регионализация становится характерной не только для государств с федеративной формой устройства, но и для унитарных государств, для целых континентов и частей света. Наглядным примером регионализации является Европейский союз, где естественное развитие процесса регионализации привело к выработке концепции «Европы регионов», отражающей возросшее значение регионов и имеющей целью определить их место в ЕС. Были созданы такие организации как Ассамблея европейских регионов, а также Комитет регионов.

Проблемы глобальной политики решаются в основном двумя клубами, такими как: Большая восьмёрка и Большая двадцатка; причём второй касается в основном экономических проблем.

Глобализация экономики — одна из закономерностей мирового развития. Неизмеримо возросшая по сравнению с интеграцией взаимозависимость экономик различных стран связана с формированием экономического пространства, где отраслевая структура, обмен информацией и технологиями, география размещения производительных сил определяются с учётом мировой конъюнктуры, а экономические подъёмы и спады приобретают планетарные масштабы.

Растущая глобализация экономики выражается в резком увеличении масштабов и темпов перемещения капиталов, опережающем росте международной торговли по сравнению с ростом ВВП, возникновением круглосуточно работающих в реальном масштабе времени мировых финансовых рынков. Созданные за последние десятилетия информационные системы неизмеримо усилили способность финансового капитала к быстрому перемещению, что содержит в себе, по крайней мере, потенциально, способность к разрушению устойчивых экономических систем.

Глобализация нередко отождествляется с американизацией. Это связано с усилившимся во второй половине XX века влиянием США в мире. Голливуд выпускает бо́льшую часть фильмов для мирового проката. В США берут своё начало мировые корпорации: Microsoft, Intel, AMD, Coca-Cola, Procter&Gamble, Pepsi и многие другие. McDonald's из-за своей распространённости в мире стала своеобразным символом глобализации. Сравнивая цены в разных странах на бутерброд BigMac из местного ресторана McDonald’s, журналом The Economist анализируется покупательная способность разных валют (Индекс Биг-Мака).

Глобализацию критикуют не только антиглобалисты и некоторые политики (например, Уго Чавес), но также ряд экономистов и учёных. Например, известный экономист Джозеф Стиглиц написал несколько книг, в которых содержится острая критика глобализации. Стиглиц доказывает на многочисленных фактах и примерах, что она разрушает промышленность, способствует росту безработицы, нищеты, тормозит научно-технический прогресс и усугубляет экологическую катастрофу на планете. Он критикует политику глобальных институтов: ВТО, МВФ, — которые, по его мнению, используют глобализацию и её идеологию (свободная торговля, свободный доступ к сырьевым ресурсам, мировое патентное право, использование в качестве мировых валют «бумажных» доллара и евро, вмешательство международных институтов во внутреннюю политику и т. д.) в интересах нескольких наиболее развитых государств, в ущерб большинству стран на планете[9]. Некоторые авторы указывают на то, что глобализация способствует падению рождаемости[10]. Другие утверждают, что глобализация используется США как инструмент для ослабления или уничтожения своих геополитических противников[11]. Третьи указывают, что глобализация способствует росту спекулятивной экономики, монополизации производства и сбыта товаров и перераспределению богатства в пользу небольшой группы людей («мирового правящего класса»)[12].

В то время как сторонники глобализации утверждают, что все современные процессы и связанные с ними негативные явления имеют естественный характер и ими невозможно управлять, критики глобализации, наоборот, убеждены, что крупные государства в состоянии значительно уменьшить негативное влияние последней. По их мнению, это может быть достигнуто посредством разумной протекционистской политики во всех областях: в области внешней торговли, движения капиталов, иммиграции, — а также посредством реформы мировой валютной системы. Альтернативой современной глобальной экономике, по их мнению, может стать образование 10-20 национальных или региональных экономик («зон свободной торговли»), которые должны быть защищены от негативного влияния глобальной экономики посредством протекционизма и золотого (или «сырьевого») стандарта как основы установления валютных курсов.

В результате экспансии транснациональной массовой культуры и распространения культурных гибридов возникает феномен мультикультурализма - сосуществования на территории национального государства различных культур. В отличие от характерного для XIX - начала XX в. монокультурализма, когда культура этнического большинства доминировала, и этнокультурные меньшинства ассимилировались или абсорбировались в качестве субкультурного сообщества, мультикультурализм предполагает не поглощение, не иерархию, а плюрализм культурных традиций.

В 1990 г. выходит программный сборник статей "Глобальная культура" [16], в котором опубликованы работы ведущих теоретиков И. Уоллерстайна, М. Арчер, Р. Робертсона, М. Фезерстоуна, А. Аппадураи, Б. Тернера и др.

Р. Робертсон и М. Уотерс полагают, что глобализация - длительный исторический процесс, и начало глобализации или формирование ее предпосылок относят к рубежу XV и XVI вв. [20; 24], а Г. Терборн обнаруживает в истории, по крайней мере, шесть "волн" глобализации, самой ранней из которых он считает экспансию мировых религий в III - VII вв. н. э.

Первые детально разработанные теоретические модели глобализации были созданы на рубеже 1980-х - 1990-х гг. и на концептуальной границе между конкурирующими формами дискурса: дискурсом мировой системы и собственно дискурсом глобализации. Концептуализация общественных изменений на основе понятия мировой системы как системы экономических и политических отношений между национальными государствами к моменту появления дискурса глобализации имела уже богатую традицию. Характерным примером этой традиции являются работы И. Уоллерстайна.

Гидденса "Последствия современности" (1990) и работа Л. Склэра "Социология глобальной системы" (1991).

Глобализация Гидденсом определяется как "интенсификация распространяющихся на весь мир (worldwide) социальных отношений, которые связывают удаленные места (localities) таким образом, что локальные события формируются событиями, происходящими за много миль от них, и наоборот". [29, p. 64] Гидденс рассматривает глобализацию как прямое продолжение модернизации, считая, что современности (Modernity) внутренне присуща глобализация. [29, p. 63] Поскольку модернизация, согласно Гидденсу, заключается в автономизации социальных отношений от локальных условий взаимодействий, то распространение действия де-контекстуализирующих институтов на весь мир логично считать продолжением модернизации в форме глобализации. Современная социальная система формируется в четырех институциональных измерениях, и, соответственно, глобализация также рассматривается в четырех измерениях. Эти измерения суть мировая капиталистическая экономика, система национальных государств, мировой военный порядок, международное разделение труда. [29, p. 71] Можно заметить, что на самом деле в модели Гидденса не четыре, а только два институциональных измерения системы: мировая экономика и мировая политика. В этом пункте теория Гидденса близка теории мир-системы Уоллерстайна. Отличие заключается в том, что в модели Гидденса трансформация системы происходит не только на уровне системных связей (глобальном), но и на уровне связываемых элементов системы - "местных событий" (локальном). Поэтому для теории Гидденса термин "глобализация", имеющий, помимо прочих, смысл всеохватности, тотальности, более адекватен, чем термин "интернационализация", связанный по смыслу скорее лишь с межгосударственными отношениями.

Лесли Склэр так же, как и Гидденс, предпочитает термину "интернационализация" термин "глобализация", поскольку считает, что наиболее актуальный процесс - это формирование системы транснациональных практик, автономизирующихся от условий внутри национальных государств и национально-государственных интересов в международных отношениях. Транснациональные практики, согласно Склэру, существуют на трех аналитически различаемых уровнях: экономическом, политическом, идеолого-культурном. [17, p. 7] На каждом из уровней транснациональные практики образуют базовый институт, стимулирующий глобализацию. На уровне экономики это - ТНК, на уровне политики - транснациональный класс капиталистов, на уровне идеологии и культуры - консьюмеризм. При такой специфической интерпретации содержания понятия "институт" можно определить глобализацию как серию процессов формирования системы транснационального капитализма, релятивизирующего национально-государственные границы.

Таким образом, глобальная система Склэра возникает как структура, параллельная и аналогичная мир-системе Уоллерстайна. Несмотря на то, что Склэр пишет о трех институциональных уровнях транснациональных практик, фактически в его модели, как и в модели Уоллерстайна, рассматриваются лишь два уровня - экономика и политика. Место заявленного третьего уровня - культуры занимает консьюмеризм, трактуемый как идеологизированная экономическая практика или коммерциализированная идеологическая практика.

Логическая структура теорий Гидденса и Склэра в общем едина: глобализация представлена как серия аналогичных, однопорядковых тенденций в различных институциональных сферах, в совокупности предстающих как формирование глобальной системы взаимосвязей и взаимозависимостей между локальными социальными процессами. Эта система и формирует характерную для современной эпохи глобальность социальной организации. Термин "глобальное" соединяет в себе понятия "интернациональное" и "транснациональное", а термин "локальное" - понятия "национально-государственное" и "субнациональное". Теории Гидденса и Склэра представляют собой две разновидности одного типа моделей глобализации - моделей глобальной системы, которые сформировались как результат продолжения линии теоретизирования, заданной работами Уоллерстайна, но уже в рамках дискурса глобализации.

Макроструктурирование мирового порядка (системы взаимозависимости обществ, существующих в рамках национальных государств) происходит, по мысли Робертсона, под действием трех факторов: экспансия капитализма, западный империализм, развитие глобальной системы масс-медиа. Для жизненного мира индивидов и локальных сообществ совокупное действие трех факторов оборачивается экспансией "общечеловеческих ценностей", распространением стандартных символов, эстетических и поведенческих образцов глобальными сетями СМИ (например, CNN и MTV) и ТНК (например, Coca-Cola и General Motors).

Вторая направленность глобализации в модели Робертсона - локализация глобальности призван отразить тенденцию становления глобального не "сверху", а "снизу", то есть через локальное - через превращение взаимодействия с представителями иных государств и культур в рутинную практику, через включение в повседневную жизнь элементов инонациональных, "экзотических" локальных культур. В мультикультуральных локальных сообществах категории "международные отношения", "столкновение цивилизаций", "транснациональная корпорация" оказываются практическими категориями взаимодействия. В этом случае термин "глобальное" означает не только "интернациональное", но и "субнациональное", и даже "локальное" в той степени, в какой последнее глобализует - превращает повседневную жизнь людей в переживание глобального. Чтобы подчеркнуть двухуровневость глобализации, соотносительность и взаимопроникновение глобального и локального, сочетание тенденций к гомогенности и к гетерогенности, Робертсон даже вводит специальный термин: "глокализация".

В работе "Что такое глобализация?" (1997) Бек вводит категорию транснационального социального пространства, [22, S. 55] которая по своему теоретическому смыслу является полным аналогом "единого места" Робертсона. Глобализация, согласно Беку, означает "не связанные границами повседневные действия в различных измерениях экономики, информации, экологии, техники, транскультурных конфликтов и гражданского общества…" [22, S. 44] Налицо та же схема, что у Робертсона: макроструктурирование жизненного мира в форме универсальных институциональных "измерений" и локализация глобальности в форме "повседневных действий".

Понятие транснационального социального пространства позволяет Беку объединить под общим названием "глобализация" процессы в сферах политики, экономики, культуры, экологии и др., которые, по его мысли, обладают собственной внутренней логикой и которые не редуцируемы один к другому. [22, S. 29] В политической сфере глобализация означает "размывание" суверенитета национального государства в результате действий транснациональных акторов и создания ими организационных сетей. [22, S. 28] В экономике глобализация означает наступление денационализированного, дезорганизованного капитализма, ключевыми элементами которого являются выходящие из-под национально-государственного контроля ТНК и спекуляции на транснациональных финансовых потоках. [22, S. 40] В культуре глобализация означает глокализацию, то есть взаимопроникновение локальных культур в транснациональных пространствах, каковыми являются западные мегаполисы - Лондон, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Берлин и т. п.

Гёран Терборн в работе "Глобализации" (2000) исходит из того, что термин "глобализация" указывает на "тенденции к всемирному (world-wide) размаху, воздействию или связанности социальных феноменов или к всемирной осведомленности о чем-либо среди социальных акторов". [25, p. 154] Плюралистичность глобализаций (Терборн предпочитает говорить о множественности и многомерности глобализационных процессов) может быть "схвачена" в концептуальном поле заданном двумя осями: характер динамики (интерактивный или системный) и уровень социального феномена (от единичного действия до макроструктуры). [25, p. 158] Таким образом, Терборн продолжает линию, начатую Робертсоном, соединившим в одной модели глобальную взаимозависимость и глобальное сознание. Терборн предлагает модель глобальной социальности, концептуализирующую изменения на двух уровнях - макро- и микро-социальном - и в двух направлениях - собственно глобализации и локализации глобального.

Начало этому типу моделей положил в 1990 г. Аржун Аппадураи в статье "Разъединение и различие в глобальной культур-экономике" [35], идеи которой затем развил в вышедшей в 1996 г. книге "Современность в полный рост: Культурные измерения глобализации". [21] Аппадураи радикализировал противопоставление теории глобализации и мир-системной теории, акцентируя примат культурного - символического и феноменологического. Глобализацию он рассматривает как детерриториализацию - утрату привязки социальных процессов к физическому пространству. [35, p. 301] В ходе глобализации формируется "глобальный культурный поток", который распадается на пять культурно-символических пространств-потоков (landscapes) {1}: этнопространство (ethnoscape) образуется потоком туристов, иммигрантов, беженцев, гастарбайтеров; технопространство (technoscape) - потоком технологий; финанспространство (finanscape) - потоком капиталов; медиапространство (mediascape) - потоком образов; идеопространство (ideoscape) - потоком идеологем.

Теории элит

Идеи политического элитизма, согласно которым функцию управления обществом должны выполнять избранные, лучшие из лучших, аристократы, появились еще в глубокой древности. Наиболее четко эти идеи прослеживаются в работах Конфуция, Платона, Макиавелли, Карлейля, Ницше. Но серьезного социологического обоснования эти идеи еще не получили. Как определенная система взглядов элитарные теории были сформулированы в конце XIX — начале ХХ века в работах итальянских мыслителей Гаэтано Моска (1858-1941), Вильфреда Парето (1848-1923) и немецкого социолога Роберта Михельса (1878-1936).

Теория элит Г. Моски

Г. Моска в работе «Правящий класс» утверждал, что во всех обществах существуют два класса: класс управляющих (элита) и класс управляемых. Правящий класс является малочисленным, он монополизирует власть и осуществляет управленческие функции. Господство меньшинства предопределено тем, что это господство организованного меньшинства над инертным, неорганизованным большинством.

Правящий класс стремится упрочить свое господство, используя свои знания и опыт в сфере государственного управления, военную силу, священнический статус, распространяя и поддерживая в обществе ту идеологию, которая способствует легитимации его власти. Вхождение в состав правящего класса обусловлено следующими критериями: способностью к управлению другими людьми (организаторская способность), а также интеллектуальным, моральным и материальным превосходством. Правящий класс постепенно обновляется.

Существуют две тенденции в его развитии. Аристократическая тенденция проявляется в стремлении передать власть наследникам или ближайшим соратникам, что постепенно приводит к вырождению элиты. Демократическая тенденция реализуется посредством включения в состав правящего класса лучших представителей из класса управляемых, что предотвращает дегенерацию элиты. Оптимальное сочетание этих двух тенденций наиболее желательно для общества, т.к. позволит обеспечить преемственность и стабильность в руководстве страной и качественное обновление правящего класса.

Теория «циркуляции элит» В. Парето

В. Парето, введший в политическую науку термин «элита», так же, как и Моска, считал, что все общества делятся на управляющих (элиту) и управляемых. В элите он выделял два главных типа, последовательно сменяющих друг друга: элиту «львов» и элиту «лис». Для «львов» характерно использование силовых методов правления, консерватизм. «Лисы» предпочитают поддерживать свою власть пропагандой, они мастера политико-финансовых комбинаций, обмана, хитрости, изворотливости. Правление «лис» эффективно, когда политическая система неустойчива, когда требуются новаторы, комбинаторы. Но «лисы» не способны применять насилие, когда оно необходимо. Тогда им на смену приходит элита «львов», которая готова действовать решительно. Постоянная смена одной элиты другой обусловлена социальной динамикой общества. Каждый тип элиты обладает определенным преимуществом, которое постепенно перестает соответствовать потребностям руководства обществом. Поэтому обеспечение равновесия социальной и политической системы требует постоянной замены одной элиты другой.

Парето выделял также правящую и неправящую элиты. Представители, входящие в состав потенциальной элиты (контрэлиты), наделены характерными для элиты качествами, но не обладают властью из-за своего социального статуса. Со временем правящая элита начинает вырождаться и неэффективно управлять обществом, тогда активизируется контрэлита, претендующая на власть. Но чтобы прийти к власти, ей необходима поддержка масс, которые она побуждает к активным действиям и с помощью которых свергает правящую элиту. Очередная правящая элита со временем также утратит свои выдающиеся качества, придет в упадок и будет отстранена от власти новой контрэлитой. Через некоторое время процесс «циркуляции элит» повторится вновь и вновь. Парето считал, что постоянная смена и циркуляция элит позволяет понять историческое движение общества, которое предстает как история постоянной смены аристократий: их возвышений, властвования, упадка и замены новым правящим привилегированным меньшинством. Поэтому революции, с точки зрения Парето, — лишь борьба элит, смена правящей и потенциальной элиты.

«Железный закон олигархичеких тенденций» Р. Михельса

Р. Михельс исследовал социальные механизмы, порождающие элитарность общества, и пришел к выводу, что сама организация общества требует элитарности и закономерно воспроизводит ее. В обществе действует «железный закон олигархических тенденций». Его суть состоит в том, что развитие общества сопровождается формированием крупных организаций. Руководство такими организациями не может осуществляться всеми ее членами. Для эффективного функционирования организациям (в том числе и политическим партиям) требуется создание системы иерархически организованного управления, которое приводит в конечном счете к концентрации власти в руках правящего ядра и аппарата. Происходит, таким образом, образование правящей элиты. Правящая элита обладает преимуществами перед рядовыми членами: она в большей степени обладает навыками политической борьбы, имеет превосходство в знании и информации, осуществляет контроль над формальными средствами коммуникации. Рядовые члены организации недостаточно компетентны, информированы и зачастую пассивны. Правящая элита постепенно выходит из-под контроля своих рядовых членов, отрывается от них и подчиняет политику собственным интересам, заботясь о сохранении своего привилегированного положения. В результате любой, даже демократической организацией, реально правит олигархическая группа, члены которой не уступают свою власть массам, передавая ее другим лидерам. Во всех партиях независимо от их типа «демократия ведет к олигархизации». Это закономерность развития политической организации. Олигархизация означает, что власть в организации концентрируется в руках руководящего аппарата, происходит снижение роли рядовых членов организации в принятии решений. Увеличивается разница между интересами и идейной позицией руководителей и членов партий с преобладанием интересов руководящего звена. По существу, Михельс сформулировал одну из первых концепций бюрократизации правящей элиты.

Современные концепции элитаризма

Макиавеллистский подход

Основы макиавеллистского подхода заложены в работах Г. Моска и В. Парето. Для представителей данного подхода (Дж. Бернхэм) характерно представление об элите как о властвующем привилегированном меньшинстве, обладающем выдающимися качествами и способностями к управлению во всех сферах жизни общества и в первую очередь в политике и экономике. Главной функцией элиты признается ее управленческая, административная функция, определяющая ее руководящее, господствующее положение в обществе по отношению к пассивному, нетворческому большинству населения. Формирование и смена элит происходит в ходе борьбы за власть. При этом внимание на нравственных качествах представителей элиты и моральных аспектах ее борьбы за власть не акцентируется. Б. полагал, что именно «новый господствующий класс» Запада (высшие инженеры и администраторы-менеджеры), осуществляющий управленческие функции и при этом лишенный владения собственностью, способен в будущем обеспечить успешную реализацию как экономического, так и политического руководства в интересах всего общества.

Ценностный подход

В ценностном подходе (Ортега-и-Гассет, Н. Бердяев) элита рассматривается не только как организованное управляющее меньшинство, но и как наиболее ценный элемент социальной системы, обладающий высокими способностями и показателями в важнейших сферах государственной деятельности, заботящийся в первую очередь об общем благе. Элита — это наиболее творческая и продуктивная часть общества, обладающая высокими интеллектуальными и нравственными качествами. Взаимоотношения между элитой и массой приобретают характер управления, базирующегося на заслуженном авторитете власть имущих. Формирование элиты происходит вследствие естественного отбора обществом наиболее ценных представителей. Структурно-функциональный подход

Для структурно-функционального подхода (Г. Лассуэлл, С. Липсет) типично выделение в качестве главного признака элиты ее социального статуса в системе властных структур. В состав элиты входят индивиды, обладающие высоким социальным положением в обществе, занимающие ключевые командные позиции в важнейших институтах и организациях общества (экономических, политических, военных), осуществляющие наиболее важные управленческие функции в обществе, оказывающие определяющее влияние на выработку и принятие важнейших для общества решений. Г. Лассуэлл, в частности, считал, что основную роль в разработке и принятии политических решений играет интеллектуальное знание. Поэтому к политической элите он относил тех, кто обладает этим знанием и имеет наибольший престиж и статус в обществе.

Либеральный подход

Либеральный подход к элитарности общества (Й. Шумпетер, Ч. Миллс) отличает демократичность и отрицание ряда жестких установок классических теорий элит. Демократия трактуется в данном подходе как конкуренция между потенциальными руководителями за доверие избирателей. Таким образом, демократия не означает отсутствие страты элиты, она характеризуется новым способом рекрутирования и новым самосознанием элиты. Элита рассматривается как властвующее меньшинство, занимающее в государственных и экономических институтах общества стратегические позиции и оказывающее значительное влияние на жизнь большинства людей.

В работе Властвующая элита ((The Power Elite), М., 1959), анализ современной ему Америки. Как он указывает, среди всех сфер жизни общества главенствующее место занимают три – экономическая, политическая и военная. Именно здесь и надо искать корни реальной элиты общества. во главе Америки находится более или менее постоянная группа семей. У представителей этой «правящей элиты» настолько много общего (начиная с религии и образования и заканчивая членством в одних и тех же клубах), что они представляют собой единую группу, постепенно концентрирующую в своих руках всю полноту власти. Хотя эти люди состоят в разных партиях, у них сходные интересы и взгляды. В результате это приводит к тому, что выборы президента или конгрессменов – это, по сути, фикция, не имеющая существенного значения. Таким образом, страной в своих интересах правит узкая властвующая элита, которая занимает самую верхнюю ступень в структуре власти. Нижнюю же ступень в этой структуре занимает большинство граждан, которые якобы являются опорой демократии, но на самом деле подчиняющиеся воле элиты. Единоличное правление властвующей элиты, как утверждал Ч.Миллс, не только представляет угрозу для демократии, но и может спровоцировать третью мировую войну. Резко критикуя засилье элиты, Ч.Миллс возлагал позитивные надежды на интеллектуалов, которые, по его мнению, должны были стать тем стержнем, который укрепит американское общество, вернув его к демократическим истокам.

По мнению Шумпетера (см. “Капитализм, социализм и демократия”), капитализм в ХХ в. все больше бюрократизируется, монополизируется (в связи с ростом крупных корпораций), подавляя частного предпринимателя и отходя от принципов свободного рынка, и воспроизводит многие элементы социализма: тем самым, несмотря на свои успехи, он в перспективе вообще “нежизнеспособен”. Немалую роль в упадке капитализма играют радикально настроенные интеллектуалы. Исторический и экономический анализ капитализма Шумпетер дополнил рассмотрением теории демократии, утверждая, что демократия ценна только в той мере, в которой позволяет людям добиваться желаемых результатов, и не должна рассматриваться в качестве самоцели. Подвергнув критике “классическую доктрину демократии”, согласно которой демократия зависит от разделяемого гражданами понимания общего блага, Шумпетер определил демократический метод как институциональное устройство для принятия политических решений, в котором индивиды приобретают власть принимать решения путем конкурентной борьбы за голоса избирателей, т. е. демократию он воспринимал в качестве процесса отбора элит. В этом смысле демократия аналогична конкурентной борьбе на рынках товаров или услуг (политики - “торговцы голосами”; избиратели – “покупатели”, предъявляющие требования). Целенаправленное стремление добиться общего блага, по Шумпетеру, неизбежно ведет к всевозможным спорам, конфликтам и угрожает социально-экономическому прогрессу, являющемуся “неожиданным плодом” капитализма свободной конкуренции. Напротив, преследование частных политических интересов дает гарантию сохранения темпов этого прогресса, оставляя функции принятия политических решений автономным элитам. Предложенная Шумпетером модель “элитарной демократии” не противоречила эволюционировавшим уже в то время рационально-бюрократическим политическим и экономическим институтам. Положения элитарной концепции демократии получили широкое распространение и продолжение в научной среде США (Р. Даль, Э. Даунс, Г. Алмонд, С. Верба и др.), заложив фундамент американского неоконсерватизма.

Политические конфликты. Трактовки роли конфликтов в условиях демократии.

Конфликт (лат. "конфлитус" - столкновение) - столкновение двух или более разнонаправленных сил с целью реализации их интересов в условиях противодействия; это серьезное разногласие, острый спор, чреватый осложнениями и борьбой. Конфликтами пронизана вся жизнь человека, конфликты охватывают все сферы общества.

Политический конфликт (общее определение) - это столкновение противоположных общественных сил, обусловленное определенными взаимоисключающими политическими интересами и целями.

Существуют множество точек зрения на понятие «конфликт

Маркс: . В соответствии с теорией Маркса политические разногласия обусловлены социально-экономическими структурами. Общество делится на неравноправные классы, это неравенство порождает глубокий антагонизм; в свою очередь, антагонизм является основой политической борьбы. Политическая борьба есть борьба классовая. В современных условиях эта теория не может адекватно отражать все причины политических конфликтов т.к (марксизм преувеличивает значение классового конфликта в формировании политических различий; марксизм дает слишком узкое определение класса (через отношение к средствам производства); класса, как социальной группы, каким его понимал Маркс, сегодня просто не существует)/

    Во второй половине 20-го века наибольшую известность получили взгляды на конфликт М. Дюверже (Франция), Л. Козера (США), Р. Дарендорфа (Германия) и К. Боулдинга (США).

    Морис Дюверже построил свою теорию на единстве конфликта и интеграции. По его мнению, в любом обществе существуют как конфликт, так и интеграция, и эволюция интеграции никогда не снимет все общественные конфликты.

    Льюис Козер считает, что обществу всегда присуще неравенство и психологическая неудовлетворенность его членов. Это приводит к напряженности, выливающейся в конфликт.

    Ральф Дарендорф обосновал "конфликтную модель общества" Согласно этой теории конфликт вездесущ, пронизывает все сферы общества, и изменения в обществе происходят под воздействием конфликтов. Структурные изменения в обществе происходят из-за неравенства социальных позиций людей по отношению к власти, что вызывает трения, антагонизмы, конфликты.

    Кеннет Боулдинг считает, что конфликт неотделим от общественной жизни. Стремление к борьбе с себе подобными, к эскалации насилия лежит в природе человека. То есть сущность конфликта лежит в стереотипных реакциях человека. В связи с этим Боулдинг полагает, что конфликт можно преодолевать и разрешать, манипулируя ценностями, влечениями, реакциями индивидуумов, не прибегая к радикальному изменению существующего общественного строя. Причинами конфликтов также являются:    Вопросы власти. Люди занимают неравное положение в системе иерархий. Нехватка средств к существованию. Следствие непродуманной политики. Несовпадение индивидуальных и общественных интересов. Различие намерений и поступков отдельных личностей, социальных групп, партий. Расовая, национальная и религиозная неприязнь      Классификации политических конфликтов, они строятся по различным основаниям.

По субъектам: межгосударственный; межнациональный (этнический); межклассовый; между социальными группами и общественными организациями; между расами (расовый) и др.

По сферам отношений между конфликтующими сторонами (военный, финансовый, таможенный, правовой и др.).

 По масштабности: мировой; региональный; локальный.

По уровню формирования: на межличностном уровне; на групповом уровне; на уровне подсистем общества или государства; на региональном и глобальном уровне.

 С точки зрения динамики конфликта он обычно описывается по следующей схеме: накопление противоречий и формирование отношений сторон (выяснение позиций сторон, скрытое накопление сил, зондирование. Легко недопустить конфликт); нарастание и эскалация подготовки (постепенная поляризация и диффренциация, обостряются противоречии, перестают воспринимтаь аргументы друг друга); собственно конфликт; разрешение конфликта.

КОЗЕР

Конфликт при определенных условиях несет не только деструктивные, но и конструктивные

(интегративные) последствия.

функции:1. установление единства и сплоченности2. создание механизма поддержки и/или справедливости баланса сил3. создание ассоциаций и коалиций4. помощь в уменьшении социальной изоляции и объединение индивидов6. поддержка границ между новыми ассоциациями и коалициями7. выполнение функций спускового клапана для уменьшения фрустации и агрессии

8. создание почвы для консенсуса9. укрепление внутреннего единства10. усиление нормативности поведения и стимулирование выработки новых правил и норм

не конфликт как таковой угрожает равновесию системы, а её жестокость, подавляющая

различного рода напряженности, которые, аккумулируясь, могут привести к острому

конфликту.

Социальный конфликт представляет собой способ адекватного приспособления норм к

изменяющимся условиям.

ПОлит конфл - силовове противост двух или более сторон по поводу распр общ благ.

гераклит - всё в мире рожд через конфликт. Мор и Роттердам - осужден среднев смуты.

19 век - научный подход к восприят конфл.

фундамент К - огюст конт, спенсер, маркс.

зиммель - стимул функция конфл.

типология:1) долговр, кратковр.2) открытые латентные3) реал, нереал4) с нулев суммой,с положит суммой.

причинные цели: 1. нарушение интеграции социальной системы2. вспышки конфликта между составными частями3. Временная дезинтеграция системы4. социальная структура более гибкая. усиливает способность системы избавляться при помощи конфликта от грозящих нарушений равновесия6. высокий уровень приспособляемостиострота конфликта определяется такими переменными как эмоции, вызванные у участников конфликта, уровень реализма этих участников, связь конфликта с основополагающими ценностями и проблемами.

Дарендорф – отец-основатель конфликтологии

Трактовки роли конфликтов в условиях демократии

Одной из характеристик демократии является особая роль конфликта. Развитие и разрешение конфликтов осуществляется в согласии с правилами, которые определены заранее, являются ясными и доступными для всех участников. В этих правилах определяются: а) особенности допуска к процедуре политического участия; б) возможные направления деятельности, совокупность которых представляет собой признаваемые стратегии поведения; в) критерий, позволяющий ограничить сферу действия конфликта. В условиях демократии, подчеркивает Пшеворский вслед за Л. Козером, конфликты скорее ограничиваются, чем разрешаются. Демократия эффективно использует позитивные функции конфликта 2.Демократическая система снижает негативные функции лучше чем авторитарная и тоталитарная системы 3.Деем система создает эффективные фильтры против радикалов, авторитарных личностей 4. Демократия не создает деструктивных ролей 5.Демократии не воюют между собой

Теории демократического транзита в сравнительном политическом анализе.

Для устранения терминологической путаницы учеными было введено понятие «демократический транзит» (но всё-таки некоторые исследователи продолжают использовать термин демократизация, описывая этот процесс). многообразные по форме процессы перехода от одного общественного и политического состояния (как правило, той или иной разновидности автократии) к другому.

Термин «демократический транзит» не подразумевает конечного результата - установления демократии, а представляет собой процесс с неопределенным результатом.

Данкварт Растоу:

В статье «Переходы к демократии; попытка динамической модели» 1970г. политолог выделяет три основные фазы демократического транзита: «подготовительная», «принятия решений», «привыкания».

На первой стадии – «подготовительной» - «динамический процесс демократизации запускается посредством длительной и безрезультатной политической борьбы». Растоу отмечает, что причиной поляризации политических сил может быть новая элита, которая ведёт за собой ранее пассивные и угнетённые слои населения. «Серьёзный и продолжительный характер борьбы, как правило, побуждает соперников сплотиться вокруг двух противоположных знамён». Учёный говорит, что на данной стадии о плюрализме мнений в обществе не может идти речи. Стадия характеризуется поляризацией общественно – политических сил.

Следующая фаза – «принятия решений». Она вступает в силу после того, как часть политических лидеров страны признает наличие многообразия мнений, возможность их мирного сосуществования. С этой целью создаются некоторые основополагающие демократические механизмы. Решение в пользу демократии проистекает из взаимодействия нескольких сил. Растоу констатирует «непропорционально большую роль узкого круга политических лидеров», которые берут на себя ответственность за последствия своих решений в пользу демократии. Также среди групп, задействованных в переговорах, могут быть представлены бывшие соперники по политической борьбе, группы, отклонившиеся от основных противоборствующих сторон или только что вышедшие на политическую арену.

«Фаза привыкания»: Принятое демократическое решение вступает в силу. Политические и общественные акторы начинают сообразовывать свою жизнь, выстраивать стратегию действий в рамках демократического направления. Успешное завершение транзита предполагает появление новых социальных групп, формирование новых правил и моделей поведения, и дальнейшую адаптацию к данным правилам. как минимум поколение в странах с каким-либо демократическим опытом, а в других странах еще больший промежуток времени.

Процесс зарождения демократии не обязательно должен быть единообразным во всех точках земного шара: к демократии может вести множество дорог. Процесс зарождения демократии не обязательно должен быть единообразным по временной протяженности: на длительность каждой из последовательно сменяющихся его фаз решающее воздействие могут оказать разные факторы.

«Это не обязательно так». Каждый из при-веденных выше тезисов призывает к отказу от некоторых традиционных ограничений, от некоторых упрощенных предположений, высказывавшихся в предшествующих работах на данную тему.

В странах, не имевших более ранних образцов для подражания, переход к демократии,

как правило, идет еще медленнее.

В целях компактности модели число ее основных компонентов сведено к четырем; вопрос о социальных условиях и психологических побуждениях, которые могли бы служить наполнением каждого из компонентов, оставлен полностью открытым. Особо следует отметить, что модель безусловно отвергает необходимость наличия тех двух факторов, которые иногда выдаются за предпосылки демократии, а именно: высокого уровня экономического и социального развития, а также изначального консенсуса — будь то по вопросам принципов или процедур. Разумеется, экономический рост может быть одним из обстоятельств, порождающих требуемые для подготовительной фазы (фазы конфликта) напряженности, но возможны и другие типы обстоятельств, которые имеют те же самые следствия. Появление же служб, обеспечивающих массовое образование и благосостояние, является, скорее, результатом, а не причиной демократизации.

Что касается консенсуса по вопросам фундаментальных принципов, то он вообще не может быть предпосылкой демократии. Если люди не находятся в состоянии конфликта по каким-то достаточно принципиальным вопросам, им и не нужно изобретать сложные демократические механизмы разрешения конфликтов. Принятие таких механизмов также логически является частью процесса перехода, а не его предварительным условием. Предлагаемая модель переводит различные аспекты консенсуса из категории статичных предпосылок в категорию активных элементов процесса. Здесь я следую за Б. Криком, который замечательно писал: «...Часто думают, что для того, чтобы «царственная наука» [т.е. демократическая политика] могла действовать, должны уже иметься в наличии некая принимаемая всеми идея «общего блага», некий «консенсус» или согласие права (consensus juris). Но общее благо, о котором идет речь, само есть процесс практического согласования интересов различных ... совокупностей, или групп, образующих государство, а не некое внешнее и неосязаемое духовное связующее... Различные группы держатся вместе, во-первых, потому, что все они заинтересованы в выживании, во-вторых, потому, что они занимаются политикой, — а не потому, что соглашаются по неким «фундаментальным принципам» или придерживаются некоей идеи, слишком неопределенной, слишком личной, слишком божественной, чтобы портить ее политикой. Духовный консенсус свободного государства не есть нечто мистическим образом предшествующее политике или стоящее над ней — это продукт жизнедеятельности (цивилизаторской деятельности) самой политики».

Основа демократии — не максимальный консенсус, но тонкая грань между навязанным единообразием (ведущим к какого-то рода тирании) и непримиримой враждой (разрушающей сообщество посредством гражданской войны или сецессии). Тот элемент, который можно назвать консенсусом, является составляющей по крайней мере трех этапов генезиса демократии. Необходимо изначальное чувство сообщности, причем желательно такое, которое бы молчаливо воспринималось как нечто само собой разумеющееся и, соответственно, стояло над просто мнением и просто согласием. о мере того как демократия будет успешно преодолевать очередной пункт из длинного списка стоящих перед ней проблем, само использование этих процедур будет шаг за шагом расширять зону консенсуса.

Но список проблем будет постоянно пополняться, и новые конфликты будут ставить под угрозу раз достигнутое согласие. Типичные для демократии процедуры — предвыборные выступления, избрание кандидатов, парламентские голосования, вотумы доверия и недоверия — это, вкратце, набор приемов выражения конфликта и — тем самым — разрешения его. Суть демократии — в привычке к постоянным спорам и примирениям по постоянно меняющемуся кругу вопросов и при постоянно меняющейся расстановке сил. Этот тоталитарные правители должны навязать единодушие по вопросам принципов и процедур, прежде чем браться за другие дела. Демократия же — та форма организации власти, которая черпает сами свои силы из несогласия до половины управляемых.

Концепция демократического транзита Адама Пшеворского:

определял демократию как систему разрешения противоречий, в которой результаты зависят от того, что предпринимают стороны, но ни одна сила не контролирует происходящее.

Пшеворский называет демократию системой организованной неопределенности.

Тоталитарные и авторитарные режимы отличаются своей строгой структурной организацией, иерархичностью. Всем понятно, кто безраздельно осуществляет власть, от кого ожидать тех или иных щедрот. В условиях же неопределенности демократического строя, условиях, к которым люди не сразу могут адаптироваться, возникает соблазн возврата к простой привычной схеме: вождь – партия - народ. По этому поводу Пшеворский отмечает: «До тех пор, пока люди требуют определенности относительно будущего от своих руководителей и слепо верят их обещаниям, они склонны поддерживать авторитарное осуществление власти. когда руководители понимают, что ситуация всегда меняется, и воздерживаются от обещаний чудес, и когда огромное большинство населения удовлетворено такой открытой политикой, тогда общество созрело для демократии».

Пшеворский выделяет два периода перехода к демократии: либерализацию и демократизацию.

На стадии либерализации более всего возможно возвращение к автократическим традициям. Если удается преодолеть соблазн возвращения к старой системе, транзитологическое развитие продолжается в стадии демократизации. Вторая стадия, в свою очередь, делится на две ступени: демократизация государства, предполагающая изменения в политических институтах, демократизация режима, включающая изменения, относящиеся к сфере специальных отношений. Эти две стадии происходят одновременно и воздействуют друг на друга.

Для всякого перехода центральным является вопрос о прочной демократии, т.е. о создании такой системы правления, при которой политические силы ставят свои ценности и интересы в зависимость от не определенного заранее взаимодействия демократических институтов и подчиняются результатам демократического процесса. Демократия прочна, когда большинство конфликтов разрешается при посредстве демократических институтов, когда никому не позволено контролировать результаты ex post и они не предрешены ex ante; результаты значимы в известных пределах и вынуждают политические силы им подчиниться.

Рассмотрим весь спектр возможностей, связанных с различными ситуациями переходного периода, с теми моментами, когда авторитарный режим распадается и на повестку дня встает вопрос о демократии. В зависимости от целей и ресурсов конкретных политических сил и структуры возникающих конфликтов вырисовываются пять возможных исходов этого процесса.

1. Структура конфликтов такова, что ни один демократический институт не может утвердиться и политические силы начинают бороться за новую диктатуру.

Конфликты, касающиеся политической роли религии, расы или языка, меньше всего поддаются разрешению с помощью институтов.

Наиболее характерным примером в этом отношении является, пожалуй, Иран.

2. Структура конфликтов такова, что ни один демократический институт не может утвердиться и все же политические силы соглашаются на демократию как на временное решение.

Парадигмальный пример подобной ситуации предложил 0'Доннелл в своем исследовании Аргентины 1953—1976 гг

3. Структура конфликтов такова, что если бы были введены отдельные демократические институты, они могли бы сохраниться, однако соперничающие политические силы борются за установление диктатуры.

Подобная ситуация может возникнуть, когда предпочтения политических сил различны в отношении конкретных институциональных структур; например, в отношении унитарной или же федеративной системы.

4.Структура конфликтов такова, что в случае введения некоторых демократических институтов они могли бы выжить, однако соперничающие политические силы соглашаются на нежизнеспособную институциональную структуру.

5. Наконец, структура конфликтов (дай-то бог) такова, что некоторые демократические институты могли бы сохраниться, и когда их вводят, они действительно оказываются прочными.

Всем диктатурам, каким бы ни были в них пропорции «кнута и пряника», свойственна одна общая черта: они терпеть не могут и не терпят независимых организаций. Объяснить это можно причинами сверх или снизу. Независимо от того, что проявит себя первым — раскол в руководстве или массовое движение, — либерализация следует одной и той же логике. Различны лишь темпы. Массовое движение диктует темп преобразований, вынуждая режим решать: применить ли репрессии, или — кооптацию, или — передать власть.

Л- контролируемую «открытость» политического пространства. нацелен на снижение социальной напряженности и укрепление собственных позиций в руководстве путем расширения социальной базы режима. Он состоит в том, чтобы разрешить самостоятельную организацию гражданского общества и инкорпорировать новые группы в существующие авторитарные институты.

Как только репрессии ослабевают, первая реакция — бурный рост независимых организаций в гражданском обществе. За короткое время возникают студенческие ассоциации, профессиональные союзы, прото партии. Нестабильность.

Д - Заметим, что конфликты, имеющие место в периоды переходов к демократии, часто происходят на двух фронтах: (1) между противниками и сторонниками авторитарного режима и (2) между самими прото демократическими деятелями (actors) за лучшие шансы в условиях будущей демократии. Образ демократии как борьбы общества против государства. борьба за демократию всегда ведется на два фронта: против авторитарного режима за демократию и против своих собственных союзников за лучшее положение в условиях будущей демократии.

Нельзя ни осветить концепции известного политолога, создателя нового научного направления - консолидологии – Филиппа Шмиттера. Он выделяет либерализацию и демократизацию, как это сделал Пшеворский, но добавляет третью стадию – ресоциализацию. На этапе либерализации происходит смягчение автократического режима, закрепляются некоторые гражданские свободы, приемлет разнообразие мнений и постулирует некоторую свободу их выражения. Однако на данном этапе каких-либо институциональных преобразований не следует. Они происходят на этапе демократизации. Прежний режим подвергается многочисленным изменениям, прежде всего, институционального характера. Акторы политического процесса осознают, что старый режим больше не может служить основой их действий. Меняется структура политической власти. Возникает институт демократических выборов. Учёный считает, что важным фактором перехода от стадии либерализации к демократизации является мобилизация структур гражданского общества. Далее наступает последняя фаза - реорганизация. Закрепляются новые демократические порядки привыкания и адаптации к ним общества.

Шмиттер также выделяет несколько вариантов начала демократических преобразований:

Вариант навязанного перехода: одна из группировок инициировавших либерализацию заставляет всех прочих акторов признать свои правила политической игры.

Другой вариант - «пактированный» (договорной). Соглашение заключается либо между расколовшимися правящими группировками, несогласными по поводу принципов и методов проведения демократических преобразований, либо между властными группировками и оппозицией. Шмиттер считает, что этот тип демократического перехода самый «безболезненный» и эффективный.

Третий тип - «реформаторский»- подразумевает проведение демократически направленных реформ, которые осуществляются под давлением снизу (Корея, Чехословакия, Перу).

Четвертый тип - «революционный». Самый неблагоприятный. Демократия в классическом её понимании очень редко устанавливалась в результате революционного переворота, либо устанавливалась, но через значительный промежуток времени. Это, скорее всего объясняется тем, что после революционной узурпации власти группа осуществившая переворот, поддается соблазну безраздельного распоряжения этой властью, начинает воплощать личные амбиции и потребности, ведь столь мощный ресурс позволяет это сделать.

Однако выбор способа перехода отнюдь не является плодом рациональных измышлений, а носит скорее ситуационный характер. Российский учёный Пантин считает, что «выбор типа демократического транзита отнюдь не произволен, он диктуется не столько волей политической элиты или её части, сколько историческими традициями

Предпосылки демократического транзита:

Структурный и процедурный подходы.

Структурная школа.

Алмонд,Верба, Липсет, Пай, Инглхарт, Растоу, Мур, Даль.

Ученые, относящиеся к структурной школе акцентировали внимание на государственных, нациеобразующих, социально-экономических, культурно-ценностных условиях, считали, что фундаментальными и решающими факторами являются выше перечисленные. Выделим суть и значение каждой группы предпосылок. Первое условие - национальное единство. Этот фактор впервые выделил уже упомянутый Данкварт Ростоу. Требование национального единства означает, что в умах граждан государство не должно возникать каких-либо сомнений по поводу того, к какому политическому сообществу они принадлежат. Следующее условие демократизации - социально-экономическое развитие. Американский политолог Сеймур Липсет, анализируя особенности демократических процессов в Южной Европе и Латинской Америке, приходит к выводу, что решающим условием является уровень экономического и социального развития. Широко известна так называемая «гипотеза Липсета»: капиталистическое экономическое развитие приводит к социальному расслоению, что является основой для создания гражданского общества, а следовательно, для плюралистической конкуренции. Некоторые социальные факторы тоже важны. Исследователь отмечает, что образование способствует усилению толерантности и терпимости взглядов, а также приводит к рационализации и обдуманности принимаемых народом (например на выборах) решений. Резкий имущественный разрыв наоборот ведёт к большей конфронтации в обществе, радикализации требований бедноты, недоверие низших слоев населения к запутанным демократическим институтам и процедурам.

Опять же стоит подвергнуть сомнению тот факт, что экономическое благосостояние автоматически приводит к успешному установлению демократических норм. Известны недемократические режимы с высоким уровнем экономического развития (Сингапур, часть государств Персидского залива). Но, согласно статистическим данным, абсолютное большинство демократических государств процветает в экономически благоприятных регионах (доход на душу населения не ниже 2 тысяч долларов в год.

Факторы культурной среды.

Еще в середине 60-х годов американские ученые Габриэль Алмонд и Сидней Верба исследовали влияние политической культуры на стабильность демократии. Они задавались вопросом, существует ли такая культура, которая в большей мере благоприятствует демократическим режимам. Компаративное исследование двух наиболее преуспевающих, по мнению этих политологов, демократий - Великобритании и Соединённых Штатов Америки – позволило сделать заключение о том, что гражданская культура есть наиболее подходящий тип, обеспечивающий укоренённость и стабильность позиций демократии в этих странах.

Роберт Даль в своем труде «Полиархия» 1971г. уделял особое внимание политическим факторам, воздействующим на установление демократии. Демократия имеет больше шансов устоять, когда политическая либерализация предшествует вовлекаемости граждан в политику.

Другого мнения придерживаются сторонники так называемого «процедурного подхода» («акторской школы»). Среди последователей этого научного направления – О’Доннел, Пшеворский, Шмиттер, Линц. Они исходят из посылки о том, что никакие «объективные», социальные, экономические, культурные и иные факторы не в состоянии ни объяснить, ни предсказать, какие конкретно силы и акторы в определенной ситуации будут отстаивать недемократический статус-кво.

Опыт третьей волны демократизации наглядно продемонстрировал невозможность переноса экономических, культурных, политических традиций и моделей, способствовавших демократическому переходу, на другую почву в их первоначальном варианте. Поэтому вышеперечисленные исследователи пришли к выводу о решающем влиянии факторов эндогенного характера, то есть внутреннего происхождения, которые в большей мере явились результатом определённых решений и выбора политических стратегий ключевыми акторами – инициаторами и участниками демократических реформ. Важными становятся последовательность принимаемых решений, тактики реформаторов, взаимоотношения, в том числе конкуренция политических элит, нежели предшествующие переходу условия.

Синтетическая концепция Мельвиля говорит о том, что эти два подхода можно и нужно совмещать. Мельвиль перенес технологию «воронки причинности», продемонстрировавшей свою результативность в процессе электоральных исследований, на исследования демократических переходов. Вводит семь уровней анализа в последовательности от макроуровня до микроуровня:

1. Внешняя международная среда (мировая экономическая ситуация, политико-стратегические условия и отношения, межгосударственные и международные неправительственные взаимосвязи, “дух времени), и др. Отметим, что важность на начальных этапах демократизации международного фактора отстаивал Сэмюэл Хантингтон.Он считал не только возможным, а даже необходимым и первоочередным долгом развитых мировых демократий способствовать созданию таковых в недемократических странах.

2. Государство- и нациеобразующие факторы (единые территория и государство, чувство национальной идентичности и т.п.) — в качестве условия и предпосылки самого движения к демократии.

3. Общий социально-экономический уровень развития и модернизации, или степень “осовременивания”, общества.

4. Социально-классовые процессы и условия (степень дифференциации и развития социальной структуры, взаимоотношения между классами и “несущими” социальными конструкциями общества).

5. Социокультурные и ценностные факторы, т.е. доминирующие в обществе культурно-политические ценности и ориентации.

6. Политические факторы и процессы (взаимодействие партий, общественно-политических движений и групп интересов, в т.ч. организованных, с новыми политическими институтами, согласие этих политических субъектов с продемократическими процедурами, выбор ими стратегий и тактик).

7. Индивидуальные, или личностные, политико-психологические факторы (конкретные действия и волевые решения ключевых политических акторов, а также их “харизматичность”).

Классические и современные теории демократии.

Идея о том, что демократия направлена или должна быть на­правлена на общее благо, находит свое классическое выражение в « Общественном договоре» Ж.-Ж. Руссо, прежде всего в его ут­верждении о том, что процедуры принятия решения должны стре­миться к выявлению всеобщей воли, которая олицетворяет собой общее благо.

Существует два основных механизма выявления воли народа в демократической процедуре: агрегативные и делиберативный.

Сторонники агрегативной концепции исходят из того, что демократические механизмы несут в первую очередь функцию социального благосостояния. Голосуя, люди исходят из собственных нужд, собственного блага. Сумма этих «воль народа» и будет общей волей.

Делиберативная концепция озабочена трансформированием, а не агрегированием предпочтений. Такая позиция, по существу, не является руссоистской. Тем не менее, эта концепция в чем-то вос­ходит к его требованию, чтобы, голосуя, люди исходили не из своих индивидуальных предпочтении, а из собственных представ­лений о благе для общества в целом процедуры принятия решений призваны выявить нечто вроде всеобщей воли, которую в наши дни принято обозна­чать как

Прямая демократия предполагает непосредственное участие граждан в процессе подготовки, обсуждения и принятия решений. Отрицает принцип представительности. полисные демократии. Общая воля народа, выраженная на собраниях, является основой для деятельности правительств и составления законов. В современных условиях эта форма демократии встречается на уровне местного самоуправления, а также в деятельности различных небольших коллективов. К прямой демократии относят также наделение избранных представителей так называемым императивным мандатом, предполагающим обязанность голосовать строго в соответствии с наказом избирателей.

Плебисцитарная демократия в отличие от прямой, предполагает право граждан голосованием принять или отвергнуть уже подготовленные правительством решения. При этой форме участие основной массы населения в процессе принятия решения сведено к голосованию (плебисциту). Одной из разновидностей модели состязательного элитизма является теория плебисцитарной демократии М. Вебера. Согласно логике веберовских рассуждений, представительство в парламенте индивидуальных независимых депутатов в процессе развития либеральной демократии постепенно вытесняется представительством политических партий. Последние, в свою очередь, вырабатывают единое направление и устанавливают строгую дисциплину, превращаясь в бюрократические организации. Власть в партиях остается у тех, кто систематически работает в партийном аппарате и в конечном итоге концентрируется у профессиональных политиков. При этом партийная машина устанавливает механизм контроля над своими сторонниками, включая сюда и членов парламента. В результате складывается система, когда партии доминируют в парламенте, а лидеры доминируют в партиях. “Данное обстоятельство, – отмечал М. Вебер, – имеет особое значение для отбора вождей партии. Вождем становится лишь тот, в том числе и через голову парламента, кому подчиняется машина. Иными словами, создание таких машин означает поступление плебисцитарной демократии”

Наиболее распространенная в современных государствах форма демократии – представительная демократия. Граждане выбирают в органы власти своих представителей, которых наделяют правом принимать решения. Чаще всего представители получают так называемый свободный мандат, т.е. право принимать решения по своему усмотрению, с учетом интересов не только избирателей собственного округа, но и всей страны в целом. Доминирование в современном мире представительной демократии обусловлено не только размерами современных государств, но и, прежде всего, сложностью подавляющего большинства принимаемых решений, требующих высококвалифицированного подхода.

Теория демократии Й.Шумпетера

Так, американский ученый И. Шумпетер в книге «Капитализм, социализм, демократия» (1942) сформулировал основные положения теории эгалитарного элитизма. В соответствии с ее основными положениями свободный и суверен­ный народ обладает в политике весьма ограниченными функциями. Рядовые граждане лишь избирают промежуточный институт, кото­рый впоследствии формирует правительство, а затем полностью от­страняются от управления. Поэтому демократия представляет собой не что иное, как сугубо институциональное мероприятие, обеспечи­вающее соревнование элит за поддержку и голоса избирателей.

Демократия – это форма правления при посредстве народа, фор­ма осуществления власти профессиональными политиками. Это не процесс формирования «общей воли» народа, а конкурентная борь­ба групповых интересов, представляемых лидерами; механизм, по­зволяющий рядовым гражданам определять состав руководства соци­альной структурой, а руководству – легализовывать свою власть. В силу этого демократия понималась как институциональное мероприятие, важнейшими нормами которого признавались те, которые регулиро­вали избирательное право, осуществление выборов, а также конку­ренцию партий и элит.

Понимая демократию таким образом, Шумпетер видел ее глав­ную проблему в отборе квалифицированных политиков. Сущностно важным для функционирования демократической формы правления он считал и стиль деятельности управляющих. В частности, по его мнению, правящие элиты должны принимать решения не только в понятных, но и в доступных для народа формах. Однако, учитывая профессиональный характер процесса управления, руководители не должны излишне вовлекать в разработку целей не готовых для этого людей. Политики должны обладать и определенными свойствами, в частности, обусловливающими самоограничение власти и препят­ствующими ее подчинению их корпоративным интересам. Для обес­печения такого характера деятельности властей и бюрократия долж­на строго придерживаться норм своей профессиональной деятельно­сти, дорожа честью мундира и сохраняя приверженность интересам населения «демократия - это всего лишь метод, так сказать, определенный тип институционального устройства для достижения законодательных и административных политических решений».

Шумпетер трактует демократию как чисто буржуазный феномен, но не в марксистском классовом духе — как комитет по делам буржуазии. Просто при капитализме политика как бы становится отраслью экономики, в которой действуют законы конкуренции: люди, желающие получить политическую власть, вступают между собой в конкурентную борьбу за голоса избирателей.

В данной трактовке демократия может в принципе существовать и при достаточно абстрактно понятом социализме, хотя Шумпетер делает оговорку о том, что в условиях социализма власть государства над обществом становится слишком большой, а потому правительство легко может поддаться искушению ограничить демократию. (Естественно, что в СССР Шумпетер не видел демократии ни в какой ее форме.). Наконец, мысли Шумпетера о демократии как о политическом методе, который не может быть самостоятельной целью общества, иллюстрируются сегодняшними российскими политическими дебатами, в которых требования соблюдать демократию и конституционность украшают платформы политических сил противоположных направлений.

Теория демократии Р.Даля. Плюралистическая демократия.

Роберт Даль разделял понятия демократии как идеала и демократии как набора институтов и процедур принятия решений. Демократия представляет собой идеальное общественное устройство, в то время, как действующие политические системы не лишены определенных недостатков.

Он говорил, что наиболее близкой в институциональном понимании к идеалу демократии будет так называемая Полиархия. Даль рассматривает полиархию как «специфический вид режима для управления современным государством», как реальное отражение идеального демократического механизма. Сторонники этой теории отрицают наличие в обществе единой воли народа. Они рассматривают общество как совокупность социальных групп, стремящихся к реализации своих интересов, поэтому процесс принятия политических решений происходит через борьбу этих сил и служит своеобразным компромиссом. Монополизировать процесс принятия политических решений какой-то одной силой оказывается невозможным. Плюралистическая теория исходит из равновесия политических сил, исключающего действие одной властвующей группы только в собственных интересах.

Концепция полиархии Даля исходит из того обстоятельства, что в теории демократии никогда не будет достигнут окончательный консенсус по поводу высших ценностей и целей демократического развития, будь это свобода, социально-экономическое равенство, экономическая справедливость и т.д. Однако в ходе движения от абстрактного идеала к практической реальности, с точки зрения данной концепции, все вышеперечисленные субстанциональные проблемы в конечном итоге упираются в вопросы демократических процедур. Поэтому полиархия часто рассматривается как тип процедурно-процессуальной демократии.

Функционально Полиархия как политический режим опирается на 7 институтов, которые обеспечивают ее эффективность: Выборные должностные лица, Свободные и честные выборы, Всеобщее голосование, Относительно высокая зависимость правительства от результатов выборов, Свобода слова, Существование альтернативных, конкурирующих источников информации, Высокая степень автономии независимых организаций граждан

Полиархия как режим направлена на удовлетворение интересов меньшинства, поэтому ее еще называют плюралистической. Она представляет собой особый тип режима, отличающийся терпимостью к оппозиции и возможностью участия широких масс в политическом процессе.

Теория консоциативной (сообщественной) демократии А.Лейпхарта

Лейпхарт в своей книге говорит о демократии в многосоставных обществах. Этот тип - сообщественная демократия в многосоставных обществах - особая форма устроения, предполагающая такое организационное взаимодействие всех основных «единиц» (этнических, религиозных или культурных общностей, составляющих политию), при котором ни одна из них не оказывается надолго в состоянии, могущем быть расцененным как изоляция.

Лейпхарт определяет сообщественную демократию, указав четыре ее главных признака. Он считает, что они в наибольшей степени характеризуют эту форму демократии. Он их делит на на два главных и два вспомогательных. К главным относится «большая коалиция» и «автономия сегментов». Признаки вспомогательные, но значительно усиливающие главные - пропорциональность и право вето.

БОЛЬШАЯ КОАЛИЦИЯ - Важнейшая характерная черта сообщественной демократии состоит в том, что политические лидеры всех значительных сегментов многосоставного общества сотрудничают в управлении страной в рамках большой коалиции. Этот принцип может контрастировать с той системой демократии, для которой характерно разделение политической элиты на правительство, опирающееся только на парламентское большинство, и на влиятельную оппозицию. Самым ярким примером такого устройства является британская демократия, поэтому модель «правительство против оппозиции» далее Лейпхарт будет именовать «британской».

ПРАВО ВЕТО-Главная цель права вето меньшинства состоит в защите интересов меньшинства: оно наделяет каждый сегмент правом самостоятельно защищать себя и вручает права и безопасность каждого в те единственные руки, которые только и могут надежно обеспечить их - в его собственные руки.

ПРОПОРЦИОНАЛЬНОСТЬ - Принцип пропорциональности тоже представляет собой значительное отклонение от принципа власти большинства. И, подобно взаимному вето, тесно связан с принципом большой коалиции.

АВТОНОМИЯ СЕГМЕНТОВ И ФЕДЕРАЛИЗМ - Последнее отклонение от власти большинства составляет автономия сегментов, т.е. самоуправление меньшинства в сфере своих исключительных интересов, что представляется логическим следствием принципа большой коалиции. По всем вопросам общего характера решения должны приниматься сегментами совместно на началах пропорциональности власти. Однако по другим вопросам право принятия решений может быть передано отдельным сегментам.

Минусы концепции: Самая серьезная критика касается ее способности поддерживать политический порядок и политическую стабильность. Некоторые черты сообщественной демократии могу стать причиной ее неэффективности и неспособности быстро принимать необходимые решения. То есть отсутствие оппозиции становится опасно для стабильности системы.

В ряде исследований по теории демократии, в частности в уже упоминавшихся работах К. Макферсона и Д. Хелда, выделяются протективная (“protective”) и развивающаяся (“developmental”) модель либеральной демократии. Первое направление представлено Дж. Локком, Ш.Л. Монтескье, И. Бентамом, Джеймсом Миллем и др., второе – А. де Токвилем, Дж. С. Миллем, Дж. Дьюи, Л.Т. Хобхаусом и т.д. Общим для обеих моделей является приоритет гражданского общества перед государством, народный суверенитет, проявляющийся через представительное правление, защита прав и свобод личности. Вместе с тем сторонники второй модели либеральной демократии выступали за всеобщее избирательное право без какого-либо имущественного ценза, политическую эмансипацию женщин, разграничение функций выборных представительных органов власти и государственной бюрократии. Согласно концепциям развивающейся демократии участие в политической жизни необходимо не только для защиты частных индивидуальных интересов, но и для формирования компетентных и информированных граждан. Поэтому вовлеченность в политику является важным фактором развития способностей индивида.