Е.А.Нестеров
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ И ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СССР В 1945-1964 ГГ.
СССР В 1945 - 1953 ГГ. АПОГЕЙ СТАЛИНИЗМА
РАЗВИТИЕ СССР В СЕРЕДИНЕ 1950-Х – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-Х ГГ. ХРУЩЕВСКАЯ «ОТТЕПЕЛЬ»
СОВЕТСКАЯ ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА В 1945 – 1964 ГГ.
1. Ссср в 1945 – 1953 гг. Апогей сталинизма
Победа над фашизмом досталась Советскому Союзу, понесшему огромныеhлюдские и материальные потери, дорогой ценой. В войне погибло 26,5 млн. человек, миллионы стали инвалидами. Почти каждая советская семья потеряла кого-то из близких. Военный ураган несколько лет бушевал над основными районами наиболее развитой части СССР. Было разрушено 1710 городов и поселков городского типа, уничтожено 70 тыс. сел и деревень, взорвано и выведено из строя 31850 заводов и фабрик, 1135 шахт, 65 тыс. км железнодорожных путей. Посевные площади сократились на 36,8 млн. га. Были также разрушены, разграблены и большей частью безвозвратно утрачены многие памятники и предметы культуры, в том числе общемирового значения. Страна потеряла примерно треть своего национального богатства. По общемировым меркам для восстановления разрушенного СССР должны были потребоваться многие годы, а то и десятилетия. Трудности восстановления, которое началось уже с 1943 г., усугублялись тяжелейшей засухой 1946 г., но еще в большей степени – «холодной войной», начавшейся между недавними союзниками (данная тема будет рассмотрена в третьем вопросе). Именно фактор, логика «холодной войны», наряду с доктринальными установками коммунистической партии, во многом определяли действия советского руководства и развитие страны в последующие десятилетия.
При рассмотрении проекта плана восстановления и развития народного хозяйства на 1946-1950 гг. в руководстве страны выявились разные точки зрения относительно выбора путей и методов восстановления экономики: 1) достаточно сбалансированное развитие народного хозяйства при ослаблении сверхцентрализации управления, 2) возврат к довоенной модели экономического развития, на основе преимущественного роста тяжелой индустрии, с опорой на административно-командных методы руководства. Сторонники первого подхода, в большинхтве своем выдвиженцы из Ленинграда, отражали настроения в основном более молодых партийных и хозяйственных руководителей всех уровней, которых война приучила к определенной самостоятельности и инициативе. Но победили сторонники возврата к довоенной модели развития, которых поддержал Сталин, уже давно фактически единолично решавший все государственные вопросы.
Определяя перспективы развития советского общества, Сталин исходил из предвоенного партийного лозунга: завершение строительства социализма и начало перехода к коммунизму. (Сам процесс построения коммунизма понимался им весьма упрощенно как достижение определенных количественных показателей в основных отраслях промышленности и процесс все большего обобществления в сельском хозяйстве при директивном свертывании товарно-денежных отношений в стране). Кроме того, Сталин был убежден в неизбежности в ближайшие годы глобальной войны с миром капитализма.
Поэтому основным направлением развития советской экономики в послевоенные годы опять становится форсированное развитие тяжелой промышленности, с дальнейшим сдвигом в пользу ВПК, за счет и в ущерб легкой промышленности и сельского хозяйства. Благодаря концентрации огромных средств и сил в немыслимо короткие сроки была ликвидирована атомная монополия США: уже в 1949 г. СССР испытывает атомную бомбу, а в 1953 г., на год раньше США, - водородную. Было осуществлено техническое перевооружение армии, в том числе созданы реактивная авиация и ракетное оружие. Решение всех этих задач дало толчок развитию естественно-технических наук, гражданского машиностроения, появлению ряда новых отраслей промышленности. Именно в данный период была создана база для утверждения СССР к началу 60-х гг. в статусе сверхдержавы.
Уже в 1948 г. СССР достиг довоенного уровня промышленного производства, к 1950 г. в основном был восстановлен железнодорожный транспорт.
Важнейшими факторами столь быстрого возрождения страны, главным образом ее индустриальной мощи, явились мощный политико-административный нажим, колоссальное перераспределение средств (фактическое ограбление) из легкой промышленности и сельского хозяйства, а также духовный подъем народа-победителя, трудовой энтузиазм масс, получавший всемерное идеологическое стимулирование. Сыграло, кроме того, свою роль широкое использование труда советских заключенных ГУЛАГа и военнопленных. Определенную роль в техническом перевооружении ряда отраслей промышленности сыграло и зарубежное оборудование, полученное по ленд-лизу, в качестве трофеев и репараций.
Ценой стремительного возрождения СССР был также крайне низкий жизненный уровень абсолютного большинства населения, хотя и он (исключая крестьянство) с конца 40-х гг. начал постепенно расти. Но вопросы в социальной сфере решались гораздо медленнее производственных. В городах уровень жизни 1928 г., едва приблизившийся к 1913 г., был достигнут только в 1954 г. Поистине бедственным было положение в сельском хозяйстве, которое так и не достигло довоенного уровня. С 1946 г. государство усилило меры внеэкономического принуждения в колхозах, установило жесткие размеры приусадебных участков сельских жителей, подняв при этом налоги. Вопиющая бедность стимулировала массовый отток крестьян в города: в 1946 – 1953 гг. около 8 млн. человек покинули деревню. В конце 1949 г. экономическое положение колхозов настолько ухудшилось, что возникла необходимость скорректировать аграрную политику. Но корректировка эта, порученная Н.С.Хрущеву, выразилась лишь в быстро осуществленных мерах по укрупнению колхозов (к концу 1952 г. их количество сократилось с 252 тыс. до 92 тыс.), в новом уменьшении приусадебных участков и сокращении натуральной оплаты. В марте 1951 г. «Правда» опубликовала хрущевский проект создания «агрогородов», чем он намеревался закончить начатое им в духе сталинских установок дело радикального и утопического изменения всего уклада крестьянской жизни. (В начале 50-х выдвигалось, в том числе Сталиным, немало и других грандиозных проектов, отвлекавших огромные ресурсы. В стране также активно строились «на века» помпезные здания и сооружения, хотя жилищный кризис разрешен не был).
Сложившаяся модель управления экономикой осуществлялась даже с большей жесткостью, чем в предвоенные пятилетки. В СССР окончательно оформилось общество, где отсутствовали рыночные отношения и человек был полностью подчинен политико-административной власти. В 1946 г. прежние наркоматы были преобразованы в министерства. Их количество росло, увеличивался управленческий аппарат, по-прежнему практиковались привычные формы руководства военного времени. (Этот стиль имел и соответствующее внешнее выражение: большинство высших руководителей и партфункционеров, вслед за Сталиным, не расставались с полувоенными кителями, служащие различных ведомств должны были носить свою особую форму с погонами, был подготовлен проект введения особой формы и знаков различия даже для ученых). Фактически управление страной осуществлялось с помощью указов и постановлений, публикуемых от имени партии и правительства, но вырабатывались они на заседаниях весьма узкого круга руководителей. Съезды партии не созывались уже 13 лет, что, впрочем, не имело особого значения: очередной XIX съезд (1952 г.), на котором партия приняла новое название – КПСС, лишь сформулировал, повторив, очередные сталинские установки.
В послевоенные годы власть, влияние и авторитет Сталина еще более возросли, выйдя уже за пределы СССР. Ему были подчинены непосредственно все основные элементы составлявшие механизм советского государства – партия, правительство, армия, МГБ, МВД, дипломатия. Именно он решал в конечном счете все вопросы внутренней и внешней политики и давал этим решениям теоретическое обоснование. Такой же тип левототалитарного государства он насаждал в странах “народной демократии”, относясь к коммунистическим лидерам этих государств как к своим секретарям обкомов. Подсознательная персонификация побед и достижений страны, а в еще большей степени массированная и всеобъемлющая официальная пропаганда, уже давно прославляющая Сталина, привели в СССР к невиданному культу его личности, к искренней вере основной массы населения в гениальную мудрость “вождя всех времен и народов”. Да и сам Сталин, особенно на сером фоне своего ближайшего окружения, тоже уверовал в это, не вспоминая, видимо, о 22 июня и других неприятных для него датах периода войны.
Но послевоенная атмосфера в советском обществе несла потенциальную опасность для сталинского режима. Экстремальные условия военного времени пробудили в людях способность относительно независимо мыслить, проявлять инициативу, самостоятельно принимать решения.К этому добавлялись и впечатления заграничных походов, непосредственное знакомство с образом и уровнем жизни в Европе. Как среди простых граждан, так и среди политических и хозяйственных руководителей были достаточно широко распространены настроения и ожидания перемен к лучшему, к большей свободе в социально-политической жизни страны, что явно противоречило принципам тоталитарной системы и личным амбициям Сталина.
Поэтому закономерно-неизбежными стали ужесточение контроля власти над всеми сферами духовной жизни и новый виток массовых репрессий. Меры власти по ужесточению идеологического контроля над духовной жизнью советского общества мало чем отличались от политических репрессий – как по своему духу и сущности, так и по трагическим последствиям. В 1946 – 1948 гг. были приняты постановления ЦК РКП(б), которые вводили жесткий идеологический контроль за деятельностью творческой интеллигенции, в частности, в области литературы, драматургии, театра, музыки. С 1947 г. развернулись погромные «дискуссии» по философии, биологии, языкознанию, политэкономии. Одна за одной следовали идеологические кампании, направленные не только против влияния западной идеологии, но и против всех проявлений самостоятельности мысли и творчества. Гонениям подвергались многие выдающиеся деятели культуры и ученые. Пострадали целые отрасли науки, не имевшие прямого отношения к военной промышленности. В частности, невосполнимые потери понесла советская биология, ряд основных областей и перспективных направлений которой (прежде всего генетика) были объявлены лженаучными и буржуазными. Такой же ярлык получила и кибернетика. Доминирующим направлением в пропаганде стало формирование образа врага в лице США - противника в будущей войне, нагнетание антиамериканских настроений.
Возрождение практики репрессивного кнута в отношении сподвижников и народа потребовалось Сталину прежде всего для того, чтобы вернуть страхом безоговорочное подчинение, подавить любую, даже потенциальную оппозицию и держать общество в состоянии мобилизационной готовности к неминуемой, по его убеждению, войне с США и их союзниками. Требовалось также пополнение контингента ГУЛАГа (объем выполненных этой системой работ вырос после войны в несколько раз). Как и в 30-е годы сыграли свою роль в размахе репрессий «ведомственные интересы» МГБ, а также маниакальные подозрительность и мнительность Сталина, усиленные преклонным возрастом диктатора. Все это переплеталось с «подковерной борьбой» между отдельными группами и лицами в высшем руководстве за близость к Хозяину, как нередко называли Сталина его ближайшее окружение и обслуживающий персонал.
Надо сказать, что среди подвергнутых репрессиям было немало людей, действительно совершивших серьезные преступления против Советской власти (при этом более половины заключенных послевоенного ГУЛАГа составляли уголовники). Это те, кто активно сотрудничал с немецкими оккупационными властями и участвовал в карательных акциях, кто воевал против своих в составе РОА генерала Власова или национальных воинских формирований. Это члены вооруженного националистического подполья в западных районах страны – бандеровцы, «лесные братья» и пр., творившие кровавый террор, чье поддерживаемое из-за рубежа сопротивление было подавлено лишь к началу 50-х гг. Трудно также допустить, что в СССР тогда совсем не было шпионов и завербованных иностранными разведками.
Но органы безопасности и в данных случаях действовали по укоренившемуся принципу «лес рубят…», огульно обвиняя в политических преступлениях большие группы населения. В ГУЛАГ и ссылку попадали не только те, чья вина была доказана, но и те, кто только подозревался в сотрудничестве с оккупантами или связях с националистическим подпольем. Продолжались противоправные акции по насильственной депортации в отдаленные районы страны некоторых народов (эти репрессии были проведены в отношении более 10 национальностей). В 1945 – 1948 гг. широкая волна репрессий обрушилась на бывших военнопленных.
Система стремилась негласно изолировать либо, напротив, подвергнуть показательной расправе представителей и других групп и категорий населения, которые имели или подозревались в оппозиционных помыслах. При этом для получения признательных показаний, как и в 30-е гг., широко применялись «меры специального воздействия», т. е. пытки. В феврале 1948 г. правительство приняло секретное решение о том, что все отбывшие срок заключения после большого террора 30-х гг. вновь должны быть осуждены или отправлены в вечную ссылку. В это число вошли также дети репрессированных, которые к тому времени достигли совершеннолетия. В 1946 –1947 гг. состоялось несколько судов над нелегальными «антисоветскими» группами молодежи, возникшими в Москве, Ленинграде и некоторых других городах. Эти юные романтики, осуждавшие на своих тайных заседаниях политику Сталина и спорившие об основах построения справедливого социалистического общества, получили длительные сроки заключения в ГУЛАГе. Во второй половине 40-х гг. репрессии обрушились на высшее военное руководство, ибо Сталину показалось, что военные «задрали хвост». Была арестована большая группа генералов, в основном сослуживцев маршала Жукова, от которых добивались обвинительных показаний на маршала. Сам Жуков был снят с поста замминистра обороны и отправлен командовать военным округом. Тюремному заключению подверглись маршал авиации А.А.Новиков, министр А.И.Шахурин и ряд других руководителей авиапромышленности.
Репрессии затронули и часть партийных функционеров. Чтобы в корне пресечь в их среде стремление к самостоятельности, было инспирировано так называемое «ленинградское дело», под которым объединяют целую серию дел, сфабрикованных против руководящих работников Ленинграда. В 1948 – 1949 гг. по обвинению в отходе от линии партии было арестовано почти все ленинградское руководство (около 2 тыс. человек вместе с членами семей), а также Председатель Совмина РСФСР М.И.Родионов, член Политбюро и Председатель Госплана СССР Н.А.Вознесенский, секретарь ЦК ВКП(б) А.А.Кузнецов. Все они были осуждены, а трое последних – расстреляны.
Уже с 1946 г. Сталин подвергал перетряске свое ближайшее окружение, с конца 40-х гг. подготавливалось смещение Молотова, Микояна, Кагановича, Ворошилова. С лета 1951 г. в опалу попал даже всесильный Берия, в связи с чем было инсценировано «мингрельское дело», по которому в антисоветской и шпионской деятельности обвинялись многие лица, близкие Берии (мингрелу по национальности). Повторяя практику 30-х гг., Сталин летом 1951 г. полностью обновляет руководство МГБ с помощью нового министра С.Д.Игнатьева, пришедшего из партийного аппарата. Все эти «перетряски» и репрессии были одной из форм поддержания абсолютной власти Сталина. Натравливая одних функционеров на других, он обеспечивал этим невозможность сговора против себя, держал в страхе и напряжении всю номенклатуру.
По установке Сталина органам безопасности, новый образ врага был также «обнаружен» в еврейском населении страны, которое могло быть потенциальным шпионом США, где роль евреев в политико-финансовой сфере была весьма значительна. В ходе реализации этой линии в1948 г. был убит, с инсценировкой ДТП, известный артист С. Михоэлс, председатель Еврейского антифашистского комитеѢа, через год арестованы все активных деятели комитета, 13 из которых в 1952 г. были расстреляны. В 1949 г. в рамках кампании борьбы против «преклонения перед иностранщиной» на евреев, составлявших значительную часть творческой интеллигенции, был навешен ярлык «безродных космополитов». Вся эта истерия, сопровождавшаяся кадровыми чистками и ограничениями по «пятому пункту» (номер пункта в советском паспорте, где указывалась национальность), приобрела масштаб и характер государственного антисемитизма. Такой же характер приобретало и «дело врачей-отравителей», публичный процесс по которому, напоминающий о пресловутом «деле Бейлиса» 1913 г., намечался на март 1953 г.
Многое свидетельствовало о том, что Сталин к концу жизни готовил новый «большой террор», но его скоропостижная и не во всем ясная кончина 5 марта 1953 г. прервала дальнейшее раскручивание безумного маховика. Что касается исторической роли Сталина, то споры о ней не утихают до сих пор. В последние годы, как показывают результаты социологических опросов, интерес к фигуре Сталина, которую нередко ставят в один ряд с Петром I, в массовом сознании россиян даже возрос, что неудивительно на фоне глубочайшего кризиса, деградации 90-х годов. Действительно, за четверть века, когда Сталин был единоличным главой государства, СССР достиг несомненных и впечатляющих успехов, одержал победу в тяжелейшей в мировой истории войне. Даже У.Черчилль, которого трудно заподозрить в симпатиях к Сталину, отмечал в данной связи, что Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой. Но несомненно и другое. Грубые ошибки и заблуждения Сталина, зачастую преступные методы сталинской системы привели к огромным и невосполнимым человеческим жертвам, материальным, интеллектуальным и духовным потерям. Та цена, которую пришлось заплатить советскому народу за сталинскую модернизацию, во многом перечеркивает, обесценивает подобный прогресс.