Книги 2 / Книги 2 / Сейерс М., Кан А. Тайная война против Советской России. 1947 / Сейерс М., Кан. А. - Тайная война против Советской России - 1947

В официальном сообщении о процессе говорилось:

Следственными материалами установлено участие обвиняемых, а также покончившего жизнь самоубийством Яна Гамарника в антигосударственных связях с руководящими военными кругами одного из иностранных государств, ведущего недружественную политику в отношении СССР.

Находясь на службе у военной разведки этого государства, обвиняемые систематически доставляли военным кругам этого государства шпионские сведения о

состоянии Красной армии.

Они вели вредительскую работу по ослаблению мощи Красной армии и пытались подготовить поражение Красной армии на случай нападения на СССР и имели своей целью содействовать восстановлению в СССР власти помещиков и капиталистов.

12 июня Военный трибунал вынес приговор. Подсудимые были признаны виновными в деяниях, вменявшихся им в вину, и приговорены к расстрелу. Через двадцать четыре часа приговор был приведен в исполнение.

Снова по всему миру прокатилась волна антисоветских злостных сплетен и пропаганды. Уверяли, будто вся Красная армия охвачена восстанием против советского правительства.

События в Советской России смутили даже многих добросовестных наблюдателей. Тогда еще не были широко известны характер и методы «пятой колонны». 4 июля 1937 г. американский посол в Москве Джозеф Э. Дэвис имел беседу с народным комиссаром по иностранным делам M. М. Литвиновым. Он прямо сказал Литвинову, что расстрел высших офицеров Красной армии и московские процессы произвели дурное впечатление в Европе и Соединенных Штатах.

— По-моему, — сказал посол, — это поколебало

345;

доверие Англии и Франции к мощи СССР по сравнению с гитлеровской.

Литвинов тоже говорил откровенно. Он сказал Дэвису, что советское правительство вынуждено

.было прибегнуть к решительным мерам, чтобы в предвидении неминуемой войны оградить страну от изменнических организаций, которые действовали

.бы заодно с Берлином и Токио.

— Придет день, — сказал Литвинов, — когда мир оценит то, что мы сделали, чтобы предохранить наше государство о-т угрожающей измены... Мы оказываем услугу всему миру, защищаясь от угрозы гитлеровского мирового господства и тем самым сохраняя Советский Союз в качестве мощного оплота против нацистской опасности.

28 июля 1937 г., разобравшись в действительном положении в Советской России, Дэвис послал государственному секретарю Корделлу Хэллу «совер- •шенно секретную депешу № 457». Сделав обзор последних событий, посол опровергал нелепые слухи о массовом недовольстве и неминуемом крушении советской власти. «Вопреки газетным росказням, не наблюдается ничего похожего на казачьи стоянки вблизи Кремля или казачьи разъезды на Краснойплощади», — писал он. Что же касается дела Тухачевского, то, анализируя его, посол приходил к следующему выводу:

Если исключить возможность террористических актов или войны с иностранным государством, то положение правительства и нынешнего режима представляется незыблемым как <в настоящий момент, так, вероятно, и на известный период в будущем. «Корсиканская»

опасность пока что ликвидирована.

4.Финал

Последний из трех знаменитых московских процессов начался 2 марта 1938 г. в Доме Союзов. Дело разбиралось Военной Коллегией Верховного Суда.

346;

Утренние, дневные и вечерние заседания, посвященные судебному следствию, в том числе и заседания при закрытых дверях, на которых давались показания, касавшиеся военных тайн, продолжались семь дней.

На скамье подсудимых сидели двадцать один человек.. Это были: бывший председатель коллегии ОГПУ Генрих Ягода и его секретарь Павел Буланов; лидеры правых Николай Бухарин и Алексей Рыков; троцкистские лидеры и одновременно немецкие агенты Николай Крестинский и Аркадий Розенгольц; троцкистско-японский агент Христиан Раковский; еще двое троцкистских лидеров и немецких агентов — Михаил Чернов и Григорий Гринько; польский агент Василий Шарангович; одиннадцать других заговорщиков — члены право-троцкистского блока, вредители, террористы и иностранные агенты, в том числе связист Троцкого Сергей Бессонов и врачи-убийцы Левин, Плетнев и Казако-в.

Американский журналист Уолтер Дюранти, присутствовавший на процессе, писал потом в своей •книге «Кремль и народ»:

Это был, по существу, заключительный, итоговые процесс, потому что к этому времени дело стало ясным, прокуратура овладела фактами и научилась распозиа« вать врагов и доморощенных, и импортированных. Прежние колебания и сомнения теперь рассеялись, так как процессы один за другим . (и в особенности, по-моему, процесс «генералов») постепенно восполнили картину, которая во время убийства Кирова была столь неясной и хаотичной...

Следственные власти тщательно подготовили дело, Длившаяся целые месяцы работа предварительного следствия, сличение новых данных с материалами прежних процессов, очные ставки обвиняемых со свидетелями- и подробные допросы арестованных

347;

заговорщиков нашли свое отражение в обвинительном заключении. Формула обвинения гласила:

1. В 1932—33 гг. по заданию разведок враждебшлх

СССР иностранных государств обвиняемыми по настоя* тему делу была составлена заговорщическая группа под названием «право-троцкистский блок», поставившая своей целью шпионаж в пользу иностранных государств, вредительство, диверсии, террор, подрыв военной мощи

СССР, провокацию военного	нападения этих государств
на СССР, поражение СССР,	расчленение СССР...

2. «Право-троцкистский блок» вступил в сношения с некоторыми иностранными государствами в целях получения с их стороны вооруженной помощи для осуществления своих преступных замыслов.

3.«Право-троцкистский блок» систематически занимался в пользу этих государств шпионажем, снабжая иностранные разведки важнейшими государственными секретными сведениями.

4.«Право-троцкистский блок» систематически осуществлял вредительские и диверсионные акты в различных отраслях социалистического строительства (в промышленности, в сельском хозяйстве, на железнодорожном транспорте, в области финансов, коммунального хозяйства и т. п.),

5.«Право-троикистский блок» организовал ряд террористических актов против руководителей ВКГЦб) и совет-

ского	правительства и		осуществил	террористические
акты	против С.	М.	Кирова, В.	Р. Менжинского,
В. В.	К)йбышева,	А. М.	Горького.

Процесс право-троцкистского блока впервые выявил и разоблачил перед всем миром приемы «пятой колонны» стран оси. Вся техника методов скрытой войны — пропаганда, террор, измена в руководящих учреждениях, махинации Квислингов, тактика тайной армии, наносящей удар изнутри. — словом, вся сущность стратегии «пятой колонны» держав оси, руками которой нацисты уже вели подрывную ра-

348;

боту в Испании, Австрии, Чехословакии, Норвегии, Бельгии, Франции и других странах Европы и

вАмерике, была полностью разоблачена.

—Бухарины и Рыковы, Ягоды и Булановы, Крестинские и Розенгольцы... — сказал советский обвинитель Вышинский в своей речи 11 марта,—это та же «пятая колонна»...

Посол Дэвис, присутствовавший на процессе, назвал его «ужасающей» судебной, психологической и политической драмой. 8 марта он писал своей дочери:

На процессе обнажились все основные пороки и слабости человеческой натуры — эгоистические устремления в их наихудшей форме. Вырисовываются контуры заговора, который чуть не привел к свержению правительства.

Некоторые из обвиняемых, стараясь уйти от возмездия, пытались увернуться от полной ответственности за свои преступления, свалить вину на других, изобразить себя честными, но введенными в заблуждение политиками. Другие, без видимого страха за свО'Ю участь и не рассчитывая, казалось, на смягчение смертного приговора, приводили страшные подробности совершенных ими «политических» убийств, а также шпионской и вредительской деятельности, выполнявшейся ими под руководством немецкой и японской военных разведок.

В своем последнем слове Бухарин, разыгрывавший из себя на суде «идеолога» заговора, нарисовал яркую картину внутреннего разлада и тяжелых сомнений, пережитых после ареста многими из людей, которые когда-то были революционерами, а потом превратились в изменников и,-вместе с Троцким, вступили с нацистской Германией и Японией

взаговор против Советского Союза. Он говорил:

Яуже указывал при даче основных показаний на судебном следствии, что не голая логика борьбы погнала нас, контрреволюционных заговорщиков, в то зловонное

349;

подполье, которое ö своей наготе раскрылось за время этого процесса. Эта голая логика борьбы сопровождалась перерождением идей, перерождением психологии, перерождением нас самих, перерождением людей. Исторические примеры таких перерождений известны. Стоит назвать имена Бриана, Муссолини и так далее. И у нас было перерождение...

Я буду говорить теперь о самом себе, о причинах своего раскаяния. Конечно, надо сказать, что и улики играют очень крупную роль. Я около трех месяцев запирался. Потом я стал давать показания. Почему? Причина этого заключалась в том, что в тюрьме я переоценил все свое прошлое. Ибо, когда спрашиваешь себя: если ты умрешь, во имя чего ты умрешь? И тогда представляется вдруг с поразительной яркостью абсолютно черная пустота. Нет ничего, во имя чего нужно было бы

умирать, если бы захотел умереть не	раскаявшись...
И когда спрашиваешь себя: ну, хорошо, ты	не умрешь;

если ты каким-нибудь чудом останешься жить, то опятьтаки для чего? Изолированный от всех, враг народа, в положении нечеловеческом, в полной изоляции от всего,

что составляет суть жизни... И тотчас же						на этот		вопрос
получается тот же ответ...
Я,	быть может,	говорю	последний		раз-		в	жизни...
Я a priori могу предполагать, что и Троцкий							и	другие
мои	союзники по	преступлениям,		и	II	Интернационал
...будут пытаться		защищать		нас,	в	частности			и
в особенности меня. Я эту			защиту		отвергаю.			Я	жду
приговора.

Приговор был объявлен 13 марта 1938 г. Все подсудимые были признаны виновными. Троих — Плетнева, Бессонова и Раковского — суд приговорил к лишению свободы. Остальные были приговорены к расстрелу.

**

Три года спустя, летом 1941 г., когда нацисты напали на Советский Союз, Джозеф Э. Дэвис, бывший американский посол в СССР, писал:

350;

В России не было такназываемой «внутренней агрессии», действовавшей согласованно с немецким верховным ^командованием. - В 1939 г. поход Гитлера на Прагу сопровождался активной ^военной поддержкой со стороны генлейновских организаций. То же самое можно сказать о гитлеровском вторжении в Норвегию. Но в России не оказалось судетских генлейнов, словацких тиссо, бельгийских дегрелей или норвежских Квислин- гов...

- Все это фигурировало на процессах 1937 и 1938 годов., на которых я присутствовал, лично следя за их ходом. Вновь пересмотрев отчеты об этих процессах и то, что я сам тогда писал... я вижу, что, по существу, все методы действий немецкой «пятой колонны», известные нам теперь, были раскрыты и обнажены признаниями саморазоблачившихся русских К В И С Л И Н Г О В . . .

Теперь совершенно ясно, что все эти процессы, чистки и ликвидации, которые в свое время казались такими суровыми и так шокировали весь мир, были частью решительного и энергичного усилия сталинского прави-

тельства предохранить	себя	не	только от переворота
изнутри, но и от нападения		извне. Оно основательно
взялось за р-аботу по	очистке	и	освобождению страны
от изменнических элементов. Все			сомнения разрешились

впользу правительства.

ВРоссии в 1941 г. не оказалось представителей «пятой колонны» — они были расстреляны. Чистка навела

порядок в стране и освободила ее от измены.

В Советской России «пятая колонна» держав оси была своевременно разгромлена.

Глава XXI

У Б И Й С Т В О В М Е К С И К Е

Главным обвиняемым по всем трем московским процессам был человек, находившийся за пять тысяч километров от Москвы.

В декабре 1936 г., после суда над Зиновьевым и Каменевым' и ареста Пятакова, Радека и других руководителей троцкистского центра, Троцкий был вынужден покинуть Норвегию. Он пересек Атлантический океан и 13 января 1937 г. прибыл в Мексику. Здесь, прожив некоторое время в доме богатого мексиканского художника Диего Ривера, Троцкий обосновался в отдельной вилле в Койоакане, предместье города Мексико. В течение, нескольких месяцев Троцкий отсиживался в Койоакане. бессильно взирая оттуда, как под ударами советского правительства разваливалось на куски хитроумно построенное здание «пятой колонны» в России.

Между тем в Нью-Йорке организовался специальный Американский комитет защиты Льва Троцкого; номинально во главе его стояли антисоветски настроенные политические деятели, журналисты и педагоги, но фактически всеми делами заправляли американские сторонники Троцкого. На первых порах ^шествования комитет насчитывал среди своих членов несколько видных либералов. Один из них, Мориц Халигрен, соредактор и постоянный сотрудник газеты «Балтимор сан», вышел из состава ко-

митета, как		только ему	стала ясна истинная за-
дача	комитета — служить		рассадником антисовет-
ской	пропаганды.
27 января		1937 г. Халигрен через печать обратился

352;

к комитету с публичным заявлением, в котором говорилось:

Я убедился... как это и должно было произойти при существующих обстоятельствах, что Американский комитет защиты Льва Троцкого — быть может, даже незольно — превратился в руках троцкистов в орудие политической интервенции против Советского Союза...

Прошу поэтому снять мое имя со списка членов комитета.

Комитет защиты Льва Троцкого предпринял бешеную кампанию пропаганды с целью представить Троцкого в виде «героя-мученика русской революции», а московские процессы изобразить как инсценировку. Одним из первых шагов комитета была организация «Комиссии предварительного расследования» для «расследования обвинений против Троцкого, выдвинутых на московских процессах в августе 1936 и январе 1937 г.». В состав комиссии вошли: стареющий философ и педагог Джон Дьюи, писатель Карлтон Биле, бывший социал-демократи- ческий депутат немецкого рейхстага Отто Рюле, американский экс-радикал и антисоветский журналист Бенжамен Стольберг и ревностная сторонница Троцкого журналистка Сюзанна Ла-

фоллет.
Заседание Комиссии	по расследованию открылось
с большой помпой в	Койоакане 10 апреля. Един-

ственными свидетелями были сам Троцкий и один из его секретарей, Ян Френкель, завербованный в личную охрану Троцкого еще в 1930 г. на Принцевых островах. Адвокатом Троцкого выступил его американский поверенный Альберт Гольцман К

Комиссия заседала семь дней. «Свидетельские по-

1 1 декабря 1941 г. Альберт Гольдман был осужден Федеральным судом в 'Миннеаполисе (штат Миннесот-а) по обвинению в участии в заговоре, имевшем целью подрыв морального состояния армии и флота США. (Примеч. авторов.)

23 М. Сейерс и А. Кан

353

казания» Троцкого, широко предававшиеся гласности в американской и европейской печати, сводились, главным образом, к яростным выпадам против Сталина и советского правительства и неумеренному преувеличению роли Троцкого в русской революции. Разоблачительный материал против Троцкого, фигурировавший на московских процессах, большей частью попросту игнорировался Комиссией расследования. 17 апреля Карлтон Биле заявил о своем выходе из Комиссии. Биле опубликовал в печати письмо, в котором говорилось, между прочим, следующее;

...Восторженное отношение членов комиссии к мистеру Троцкому придало этому заседанию характер, не совместимый с принципами честного и беспристрастного расследования. Мне было заявлено с первого же дня, что мои вопросы неуместны. Заключительный перекрестный допрос велся в такой форме, которая исключала возможность установления истины. Я вызвал недовольство тем, что проявил усиленный интерес к архивам Троцкого... Перекрестный допрос свелся к тому, что Троцкому предоставили возможность изливать потоки инсинуаций, сопровождавшихся грубейшими личными выпадами, и при этом лишь изредка делались попытки потре-

бовать от него	обоснования		его утверждений: Комис-
сия может, если ей		угодно,	пустить	в обращение	эту
фальшивую монету,		но я не	желаю,	чтобы мое	имя
в дальнейшем	впутывалось		в подобные детские		за-
бавы.

Под эгидой Американского комитета защиты Льва Троцкого была проведена кампания за разрешение Троцкому въезда в США. Книги, статьи и отдельные высказывания Троцкого получали широкое распространение в Соединенных Штатах, в то время как истина о московских процессах не покидала архивов государственного департамента или блокнотов московских корреспондентов, которые разделяли сформулированное впоследствии Уолтером

354;