Избитая женщина

Задиг направлял свой путь по звездам. Созвездие Ориона и блистающее

светило Сириус вели его прямо к звезде Каноп. Он любовался этими

громадными светящимися шарами, которые представляются нашим глазам

маленькими искорками, между тем как земля, незаметная пылинка, затерянная

во вселенной, кажется нам, алчным людям, необъятной и величественной.

Задиг видел в ту минуту человеческие существа такими, каковы они на самом

деле, то есть насекомыми, поедающими друг друга на маленьком комке грязи.

Этот верный образ обратил в ничто все его несчастья, напомнив ему и о его

собственном ничтожестве, и о ничтожестве Вавилона. Душа Задига, как бы

отторгнутая от тела, витала в бесконечности и созерцала неизменный порядок

вселенной. Но затем, спустившись на землю и снова почувствовав биение

своего сердца, он вспомнил, что Астарта, быть может, погибла из-за него, и

снова вселенной как не бывало, и во всей природе для него остались только

умирающая Астарта и несчастный Задиг.

Отданный во власть этим приливам и отливам возвышенной философии и

гнетущей печали, он приблизился к границам Египта; его веоный слуга поехал

вперед на поиски жилища в первом же египетском селении, а Задиг между тем

прогуливался в окрестных садах. Невдалеке от большой дороги Задиг увидел

разъяренного мужчину, преследующего какую-то женщину, которая с воплтмп

призывала на помощь небеса и землю. Настигнутая наконец своим

преследователем, она стала обнимать его колени, но тот приняхся ее бить,

не переставая осыпать упреками. По ее мольбам о прошении и по его

ожесточению Задиг понял, что то были ревнивый любовник и неверная

любовница; увидев, как пленительно красива женщина, и даже заметив в ней

некоторое сходство с несчастной Астартой, он преисполнился сострадания и

вознегодовал на египтянина.

- Помогите мне! - рыдая, взывала она к Задигу. - Вырвите меня из р"к

этого ужасного варвара, спасите мне жизнь!

Вняв ее молениям, Задиг бросился между ней и истязателем. Зная

несколько египетский язык, он сказал тому:

- Если в вас есть хоть капля человеколюбия, заклинаю вас, пощадите

красоту и слабость. Как можете вы так безжалостно обходиться с этим

прекрасным созданием, которое лежит у ваших ног и способно защищаться

только слезами?

- Ах, так! - воскликнул взбешенный египтянин. - Значит, ты тоже любишь

ее, и это тебе я должен мстить! - Он тут же выпустил женщину, которую

держал одной рукой за волосы, и, схватив копье, собрался пронзить им

чужеземца. С полным хладнокровием Задиг ловко уклонился от неистового

удара и перехватил копье возле железного наконечника. Египтянин тянул

копье к себе, Задиг - к себе, пока оно не сломалось.

Тогда египтянин обнажил меч; Задиг последовал его примеру. Они напали

друг на друга. Один наносил стремительные удары, другой искусно их

отражал. Женщина, сидя на лугу, поправляла прическу и следила за схваткой.

Египтянин превосходил противника силой, Задигловкостью. Последний сражался

как человек, у которого голова управляет рукой, первый же, ослепленный

гневом, сыпал удары кя.к попало. Наконец Задиг берет верх, обезоруживает

египтянина и, в то время как тот в ярости хочет броситься на него,

схватывает противника, заламывает ему руки и повергает на землю, приставив

меч к его груди. Победитель обещает побежденному жизнь, но египтянин, вне

себя, выхватывает кинжал и ранит Задига в ту самую минуту, когда тот

дарует ему пощаду. Задиг в негодовании вонзает меч в его грудь.

Египтянин испускает ужасный крик и умирает в судорогах.

Задиг подходит тогда к женщине и смиренно говорит ей:

- Он сам вынудил меня убить его. Вы отомщена/, я освободил вас от

самого жестокого человека, какого мне довелось встретить. Что вам теперь

угодно от меня, сударыня?

- Чтоб ты умер, разбойник, - отвечала она ему, - - чтоб ты умер! Ты

убил моего возлюбленного! Так бы и вырвала твое сердце!

- Ну, в таком случае, сударыня, у вас был странный возлюбленный, -

возразил Задиг. - Он безжалостно колотил вас и хотел убить меня только за

то, что вы обратились ко мне за помощью.

- Пускай бы продолжал колотить, я заслужила это, я была ему неверна, -

завопила женщина. - Будь небо ко мне милосердно, он все еще бил бы меня, а

ты лежал бы на его месте.

Задиг, удивленный и рассерженный, как никогда в жизни, сказал:

- Сударыня, хотя вы и прекрасны, но заслуживаете, чтобы и я, в свою

очередь, прибил вас за ваше сумасбродство; но я не желаю утруждать себя. -

С этими словами он сел на верблюда и направился в селение. Не успел Задиг

отъехать на несколько шагов, как услышал шум и, обернувшись, увидел

четырех гонцов из Вавилона. Они неслись во весь опор. Один из них, увидев

женщину, вскричал:

- Это она! Точно так нам ее описали!

Не обращая внимания на труп, они тотчас же схватили женщину, не

перестававшую теперь кричать Задигу:

- Помогите мне еще раз, великодушный чужеземец!

Забудьте мои упреки! Помогите мне - и я ваша до гроба!

Но Задиг потерял охоту драться за нее.

- Обманывайте других, - сказал он, - меня вы };ке не проведете.

К тому же он был ранен, из раны текла кровь, он нуждался в помощи, да и

вид четырех вавилонян, посланных, вероятно, царем Моабдаром, сильно его

встревожил. Он поспешил в селение, гадая, чего ради вавилонские гонцы

схватили египтянку, и удивляясь странному нраву этой женщины.