Юр лица и Европа

Дееспособностью юридическое лицо в теории фикции не обладает. Юридическое лицо, как простая фикция, утверждали представители этой теории, не может иметь сознания и воли (или как писали некоторые ученые - не обладает волеспособностью), и поэтому недееспособно. Однако, отсутствие дееспособности восполняется при помощи представительства, как при опеке над малолетними. Органы юридического лица играют по отношению к нему ту же роль, что и опекуны по отношению к недееспособным. Так, Савиньи рассуждал следующим образом: юридическое лицо само действовать не может, однако необходимые для участия в гражданском обороте действия, совершаются посредством организованного для этих целей представительства; воля представителей юридического лица, определенных физических лиц, рассматривается в гражданском праве, посредством фикции, как воля юридического лица . Видно, что» в последнем утверждении, появилась еще одна фикция: посредством первой фикции определенное общественное образование признается юридическим лицом, а посредством второй созданное таким образом юридическое лицо обретает дееспособность.

В теории фикции появилась идея о необходимости надзора со стороны государства, как за созданием юридического лица, так и за деятельностью его органов управления. Фиктивные лица создаются государством в интересах юридической техники, требующей, чтобы определенным образом организованная совокупность людей рассматривалась как личность. Поэтому, как утверждали представители теории фикции, юридические лица могут возникать только в разрешительном порядке или в порядке легального признания для некоторых категорий юридических лиц.

Для возникновения юридического лица большинство представителей теории фикции требовали признания со стороны государства, которое, по мнению Савиньи, могло быть даже молчаливым. По утверждению Пухты, юридическое лицо существует, если имеется субъект и предписание закона, признающее его субъектом .

Другими словами, для возникновения юридического лица согласно теории фикции необходимо два условия: наличие субстрата (совокупность лиц или имущество), которые можно было бы олицетворить и постановление положительного права, объявляющее этот субстрат лицом .

Получил также признание принцип, в силу которого юридические лица могут быть прекращаемы соответствующими актами государственной власти, а их имущество, как не имеющее хозяина, подлежит передаче в собственность государства.

Объем правоспособности юридического лица, её сужение или расширение, также зависит от государства. Лишь, в силу той же фикции воля представителей' юридического лица рассматривается, в качестве принадлежащей ему воли, если она высказана в соответствии с уставом.

Савиньи доказывал, что корпорация еще более беззащитна перед действиями своих представителей, чем малолетние, поскольку имущественные интересы корпорации постоянно приходят в непосредственное столкновение с интересами представителей . На этой основе Савиньи выводил необходимость подчинения действий представителей корпорации надзору государства, которое, по его мнению, может воспротивиться исполнению воли большинства членов корпорации, если этого требует общественный интерес, во имя которого существует корпорация. Необходимость такого вышестоящего надзора признавали также Келлер, Г. Пухта, Унтер.

Интересное обоснование сущности юридического лица с использованием теории фикции в конце XIX века предложил немецкий ученый Э. Бирлинг. Концепция юридического лица Бирлинга находится в тесной связи с его воззрениями на объективное и субъективное право. Юридические лица в представлении Бирлинга фиктивны, но здесь фикция личности связывается не с естественным субстратом, каким может быть человек, а с простым понятием, а сама фикция есть вспомогательное средство мышления, научной работы и доктрины, она полезна и неизбежна3.

В общих чертах ход рассуждений Бирлинга сводится к следующему. Он отрицал самостоятельное, независимое от субъектов, существование понятия объективного права. Даже в форме писаного права, считал Бирлинг, оно остается, в сущности, формою человеческого воззрения на право и существует лишь в умах тех, кто пользуется его благами, проявляя свое существование в правоотношениях, то есть в соответствующих юридических правах и обязанностях. Поэтому субъектом правоотношений (то есть и прав и обязанностей), иначе юридическим субъектом, может быть только тот, кто в состоянии признать норму права, правоотношение. Значит, здесь требуется человек, обладающий разумом, поскольку без разума нельзя говорить о признании. Только такой, обладающий разумом и способный признать юридические нормы, член общества и есть действительный юридический субъект в данной концепции.

Поэтому Бирлинг и считал всех остальных возможных юридических субъектов по сути либо наполовину (недееспособные физические лица), либо целиком фиктивными (юридические лица) . Объяснял данное утверждение он следующим образом. В силу самой природы правоотношений как коррелятивных отношений юридических прав и юридических обязанностей человек, например, будучи обязанным, в отношении недееспособного, исполняет свою обязанность, так как для него практически безразлично, дееспособен субъект притязания или нет. Кроме того, понятие универсального правопреемства применяется и к недееспособному, возможные же при этом практические сомнения устраняются наличием института представительства. При этом Бирлинг утверждал, что недееспособное лицо никогда не считается юридическим субъектом само по себе, а всегда лишь в представлении других. Поэтому Бирлинг делал вывод о том, что такое лицо и правоспособно не само по себе, то есть не просто в силу обладания естественными качествами (и, прежде всего волеспособность, как элемент дееспособности), от которых обычно зависит обладание правами и обязанностями, а всегда более или менее фиктивным образом.

Рассматривая юридические лица, Бирлинг считал их полностью фиктивными, так как в данном случае фикция личности связывается уже не с естественным субстратом (человек), а с простым понятием. Напрасно, говорит Бирлинг, боятся фикций в науке. Фикция, конечно, не есть самоцель, но как вспомогательное средство мышления, научной работы и доктрины она и полезна, и неизбежна. Неизбежна фикция уже потому, что фикции распространены в положительном законодательстве.

Следует отметить, что Бирлинг считал юридическое лицо в известной степени историческим понятием, поскольку древнейшим эпохам истории фикция была, несомненно, чужда.

Фикция юридических лиц, по Бирлингу, оказывается не одинакового содержания, в зависимости от того, о корпорациях или об учреждениях идет речь. В применении к корпорации фикция состоит, во-первых, в том, что на место совокупности или множества индивидуально определенных лиц, в данный момент существующих, ставится другое множество, всегда остающееся равным себе, несмотря на последовательные изменения в его составе , следовательно, совокупность лишь «генерально определенных», с течением времени сменяющихся лиц. Во-вторых, это множество принимается за единый субъект и таким образом получается особый, отличный от всех отдельных членов и всегда лишь идеальный, то есть существующий лишь в представлениях людей субъект. Но если, рассматривая корпорацию, как некоторое единство, в противопоставлении её всем третьим лицам Бирлинг считал невозможным обойтись без фикции, то еще более неизбежными оказывались для него фикции в отношениях корпорации и её членов.

К фикции Бирлинг прибегал и всякий раз, когда говорил о деятельности юридического лица через его органы, поскольку орган, по самому его понятию, не может иметь воли, а может быть только исполнительным орудием. Деятельность его основывается на решениях тех людей, которых мы называем органами. Органами они представляются нам всегда только потому, что мы в то же время смотрим на их волю не на как таковую, но как на волю данного юридического лица, следовательно, приписываем последнему нечто такое, чего оно не имеет, то есть прибегаем к фикции.

Во всяком случае, в применении к корпорации все указанные приемы фикции в теории Бирлинга имеют своим базисом множество или совокупность физических лиц — членов корпорации, органов юридического лица. В учреждениях же содержание фикции, по Бирлингу, состоит в том, что за неимением базиса (в виде членов юридического лица, физических лиц) субъект просто- напросто придумывается там, где в нем нуждаются и где его нет в действительности, для того, чтобы иметь возможность применить понятие принадлежности имущества, обосновать использование этого имущества.

Таким образом, видно, что Бирлинг придерживался по сути тех же основополагающих утверждений относительно природы юридического лица, что другие представители теории фикции. Свойствами субъекта права (сознанием, волей) в действительности- обладает только человек. Юридическое лицо в теории Бирлинга правоспособно в силу фикции и недееспособно. Однако, он обосновал наличие разных по содержанию фикций юридического лица в зависимости от его вида, а применительно к такому виду юридического лица как корпорация фикции в отношениях корпорации с третьими лицами и фикции в отношениях корпорации и её членов. Бирлинг считал юридические лица полностью фиктивными, поскольку фикция личности связывается не с естественным субстратом (человек), а с простым понятием. Понятие фикции юридического лица, по мысли Бирлинга, является историческим понятием, не существовало всегда, а возникло лишь на определенном этапе развития юриспруденции.

Что же касается видов юридических лиц, то в теории фикции, несмотря на то, что всякое вообще юридическое лицо понималось как нечто искусственное, различались те из них, которые естественно и необходимо существуют (общины) и те, существование которых искусственно и произвольно (институты и вольные союзы). В зависимости же от наличия у юридического лица субстрата в виде определенного числа членов, или отсутствия такого субстрата и, следовательно, более идеального существования, выделяли корпорации и институты (учреждения).

В результате применения фикции было получено формальное определение юридического лица: юридическое лицо есть все, что признано законом таковым. Как утверждали многие представители теории фикции, закон требует для существования юридического лица наличия определенного субстрата, и если такой субстрат налицо, закон может из него сделать юридическое лицо, что удобно в практическом отношении.

Против теории фикции было выдвинуто много справедливых возражений.

Одно из основных возражений заключается в том, что эта теория оставляет открытым следующий вопрос: кто же является собственником имущества, находящегося в распоряжении фиктивного лица? Ведь последнее - это как бы лицо. Если живые люди, составляющие юридическое лицо, являются посторонними по отношению к нему субъектами, то собственник имущества, которое приписывается фиктивному лицу как ему принадлежащее, не установлен-. Отсюда два выхода - либо персонифицировать цель, для достижения» которой образовано юридическое лицо, что и сделал Бринц, либо, признать, что соединение людей не создает нового качества - особую юридическую личность, а всегда останется совокупностью физических лиц с их индивидуальными имущественными правами и обязанностями. Пойти по первому пути - значит принять превращение цели в собственника имущества - это тоже фикция. Во втором же случае - при отказе от понятия юридического лица - остается неразрешенным вопрос, почему множество при известных условиях выступает в жизни и признается законодательством в качестве единства, в качестве целого, имеющего самостоятельные права и обязанности. Принеся в жертву абстрактному единству множество, из которого составлено юридическое лицо, фикционная теория превращается в собственную противоположность - в отрицание единства ради множества, переставшего быть целым. Но так как юрист обязан считаться с жизнью, законодательством и судебной практикой, то снова приходится либо возрождать в той или иной форме фикцию, либо признавать реальность юридического лица.

Основная ошибка теории фикции заключается в предположении, будто человек становится субъектом права лишь в силу своей человеческой природы, то есть в исходном утверждении: субъект права, потому, что человек, или человек, а, следовательно, субъект права. «В действительности, - писал Г.Ф. Шершеневич, — всякий субъект есть создание объективного права... Юридическое представление о субъекте вызывается потребностями юридическое техники, которые, в свою очередь обусловливаются необходимостью разграничения интересов». Поэтому, фикции наукой права могут использоваться как научные приемы познания действительности.

Весьма существенно для опровержения фикционной теории также то, что она не указывает твердого критерия для ответа на следующий вопрос: каким требованиям должно удовлетворять объединение людей с их имущественными правами и обязанностями для того, чтобы быть признанным юридическим лицом.

Таковы внутренние противоречия фикционной теории. По правильному выражению одного из критиков, эта теория ясна для поверхностного взгляда, но туманна и не ясна для того, кто хочет установить истинную сущность юридического лица.

Нельзя согласиться с мнением Унгера о том, что право посредством применения фикции, в состоянии изменить факты. Не следует придавать слишком большого значения её применению, фикция не в состоянии сделать из несуществующего существующее. Фикция должна быть по возможности практической.

Основная ошибка фикционной теории заключается в неправильной трактовке субъекта права вообще, на что уже указывалось выше. Савиньи и его последователи отождествили юридическую личность с биопсихической сущностью человека.

Теория фикций отразила тот период развития общества, в котором юридическое лицо еще не получило своего широкого развития. Недаром из этой теории вытекала разрешительная система образования юридических лиц.

Фикционная теория сильно повлияла на законодательство о юридических лицах многих европейских государств.

Уже этот один факт свидетельствует о том, что фикционная теория в свое время неплохо удовлетворяла практическим потребностям и интересам государства. Было бы неправильным утверждение, что в фикционной теории не содержится ни грамма истины. Заслуга её заключается в том, что именно она со всей ясностью подчеркнула самостоятельность коллективной личности как субъекта права, четко провела грань между индивидуальными правами членов и правами целого. Трактовка целого как фиктивной юридической личности позволяла наполнить деятельность юридического лица таким содержанием, которое определялось потребностями времени. Ведь фикция все может выдержать и претерпеть. Заслугой фикционной теории является сформулированный Савиньи правильный тезис о том, что понятие юридического лица принадлежит к области гражданского права.