3. Что такое развитие языка

Понятие закона языка связывается с развитием язы­ка. Это понятие, следовательно, может быть раскрыто в своей конкретной форме только в истории языка, в процессах его развития. Но что такое развитие языка? Ответ на этот, казалось бы, простой вопрос отнюдь не однозначен, и его формулирование имеет большую исто­рию, отражающую смену лингвистических концепций.

В лингвистике на первых этапах развития сравни­тельного языкознания установился взгляд, что извест­ные науке языки пережили период своего расцвета в глубокой древности, а ныне они доступны изучению только в состоянии своего разрушения, постепенной и все увеличивающейся деградации. Этот взгляд, впервые высказанный в языкознании Ф. Боппом, получил даль­нейшее развитие у А. Шлейхера, который писал: «В пре­делах истории мы видим, что языки только дряхлеют по определенным жизненным законам, в звуковом и фор­мальном отношении. Языки, на которых мы теперь гово­рим, являются, подобно всем языкам исторически важ­ных народов, старческими языковыми продуктами. Все языки культурных народов, насколько они нам вообще известны, в большей или меньшей степени находятся в состоянии регресса»²⁴. В другой своей работе он гово­рит: «В доисторический период языки образовывались, а в исторический они погибают»²⁵. Эта точка зрения, покоящаяся на представлении языка в виде живого ор­ганизма и объявляющая исторический период его суще­ствования периодом старческого одряхления и умирания, сменилась затем рядом теорий, которые частично видоизменяли взгляды Боппа и Шлейхера, а частично выдвигали новые, но столь же антиисторические и мета­физические взгляды.<176>

Курциус писал, что «удобство есть и остается главной побудительной причиной звуковой перемены при всех обстоятельствах», а так как стремление к удобству, эко­номии речи и вместе с тем небрежность говорящих все увеличиваются, то «убывающее звуковое изменение» (т. е. унификация грамматических форм), вызванное указанными причинами, приводит язык к разложению²⁶.

Младограмматики Бругман и Остгоф развитие языка ставят в связь с формацией органов речи, которая зави­сит от климатических и культурных условий жизни народа. «Как формация всех физических органов челове­ка, — пишет Остгоф, — так и формация его органов речи зависит от климатических и культурных усло­вий, в которых он живет»²⁷.

Социологическое направление в языкознании сделало попытку связать развитие языка с жизнью общества, но вульгаризировало общественную сущность языка и в процессах его развития увидело только бессмысленную смену форм языка. «...Один и тот же язык, —пишет, на­пример, представитель этого направления Ж. Вандриес, — в различные периоды своей истории выглядит по-разному; его элементы изменяются, восстанавлива­ются, перемещаются. Но в целом потери и прирост ком­пенсируют друг друга... Различные стороны морфологического развития напоминают калейдоскоп, встряхивае­мый бесконечное число раз. Мы каждый раз получаем новые сочетания его элементов, но ничего нового, кроме этих сочетаний»²⁸.

Как показывает этот краткий обзор точек зрения, в процессах развития языка, хотя это и может показаться парадоксальным, никакого подлинного развития не об­наруживалось. Больше того, развитие языка мыслилось даже как его распад.

Но и в тех случаях, когда развитие языка связыва­лось с прогрессом, наука о языке нередко искажала под­линную природу этого процесса. Об этом свидетельству<177>ет так называемая «теория прогресса» датского языко­веда О. Есперсена.

В качестве мерила прогрессивности Есперсен ис­пользовал английский язык. Этот язык на протяжении своей истории постепенно перестраивал свою грамматическую структуру в направлении от синтетического строя к аналитическому. В этом направлении развивались и другие германские, а также некоторые романские языки. Но аналитические тенденции в других языках (русском или иных славянских языках) не привели к разрушению их синтетических элементов, например падежной флек­сии. Б. Коллиндер в своей статье, критикующей теорию О. Есперсена, на материале истории венгерского языка убедительно показывает, что развитие языка может про­исходить и в сторону синтеза²⁹. В этих языках разви­тие шло по линии совершенствования наличных в них грамматических элементов. Иными словами, различные языки развиваются в разных направлениях в соответст­вии со своими качественными особенностями и своими законами. Но Есперсен, объявив аналитический строй наиболее совершенным и абсолютно не считаясь с воз­можностями иных направлений развития, усматривал прогресс в развитии только тех языков, которые в своем историческом пути двигались по направлению к анали­зу. Тем самым прочие языки лишались самобытности форм своего развития и укладывались в прокрустово ложе аналитической мерки, снятой с английского языка.

Ни одно из приведенных определений не может по­служить теоретической опорой для выяснения вопроса о том, что следует понимать под развитием языка³⁰.

В предшествующих разделах уже неоднократно ука­зывалось, что самой формой существования языка яв­ляется его развитие. Это развитие языка обусловливает­ся тем, что общество, с которым неразрывно связан язык, находится в беспрерывном движении. Исходя из этого качества языка, следует решать вопрос о развитии языка. Очевидно, что язык теряет свою жизненную силу, перестает развиваться и становится «мертвым» тогда,<178> когда гибнет само общество или когда нарушается связь с ним.

История знает много примеров, подтверждающих эти положения. Вместе с гибелью ассирийской и вавилон­ской культуры и государственности исчезли аккадские языки. С исчезновением мощного государства хеттов умерли наречия, на которых говорило население этого государства: неситский, лувийский, палайский и хетт­ский. Классификации языков содержат множество ныне мертвых языков, исчезнувших вместе с народами: гот­ский, финикийский, оскский, умбрский, этрусский и пр.

Случается, что язык переживает общество, которое он обслуживал. Но в отрыве от общества он теряет спо­собность развиваться и приобретает искусственный характер. Так было, например, с латинским языком, превратившимся в язык католической религии, а в средние века исполнявшим функции международного языка нау­ки. Аналогичную роль выполняет классический арабский язык в странах Среднего Востока.

Переход языка на ограниченные позиции, на преиму­щественное обслуживание отдельных социальных групп в пределах единого общества — это также путь посте­пенной деградации, закостенения, а иногда и вырожде­ния языка. Так, общенародный французский язык, пере­несенный в Англию (вместе с завоеванием ее норманна­ми) и ограниченный в своем употреблении только господствующей социальной группой, постепенно вы­рождался, а затем вообще исчез из употребления в Англии (но продолжал жить и развиваться во Франции).

Другим примером постепенного ограничения сферы употребления языка и уклонения от общенародной по­зиции может служить санскрит, бывший, несомненно, когда-то разговорным языком общего употребления, но затем замкнувшийся в кастовых границах и превратив­шийся в такой же мертвый язык, каким был средневеко­вый латинский язык. Путь развития индийских языков пошел мимо санскрита, через народные индийские диа­лекты — так называемые пракриты.

Перечисленные условия останавливают развитие языка или же приводят к его умиранию. Во всех осталь­ных случаях язык развивается. Иными словами, до тех пор пока язык обслуживает потребности существующе­го общества в качестве орудия общения его членов и при<179>этом обслуживает все общество в целом, не становясь на позиции предпочтения какого-либо одного класса или социальной группы, — язык находится в процессе разви­тия. При соблюдении указанных условий, обеспечиваю­щих само существование языка, язык может находиться только в состоянии развития, откуда и следует, что са­мой формой существования (живого, а не мертвого) языка является его развитие.

Когда речь идет о развитии языка, нельзя все сво­дить только к увеличению или уменьшению у него флек­сий и других формантов. Например, то обстоятельство, что на протяжении истории немецкого языка наблюда­лось уменьшение падежных окончаний и частичная их редукция, отнюдь не свидетельствует в пользу мне­ния, что в данном случае мы имеем дело с разложением грамматического строя этого языка, его регрессом. Не следует забывать того, что язык тесно связан с мышлением, что в процессе своего развития он закрепляет результаты работы мышления и, следовательно, развитие языка предполагает не только его формальное усовершенствование. Развитие языка при таком его понимании находит свое выражение не только в обогащении новы­ми правилами и новыми формантами, но и в том, что он совершенствуется, улучшает и уточняет уже имеющиеся правила. А это может происходить посредством перераспределения функций между существующими формантами, исключения дублетных форм и уточнения отношений между отдельными элементами в пределах данной структуры языка. Формы процессов совершенствования языка могут быть, следовательно, различны в зависимости от структуры языка и действующих в нем законов его развития.

При всем том здесь нужна одна существенная ого­ворка, которая позволит провести необходимую диффе­ренциацию между явлениями развития языка и явления­ми его изменения. К собственно явлениям развития языка мы по справедливости можем отнести только та­кие, которые укладываются в тот или иной его закон (в определенном выше смысле). А так как не все явле­ния языка удовлетворяют этому требованию (см. ниже раздел о развитии и функционировании языка), то тем самым и проводится указанная дифференциация всех возникающих в языке явлений. <180>

Итак, какие бы формы ни принимало развитие язы­ка, оно остается развитием, если удовлетворяет тем условиям, о которых говорилось выше. Это положение легко подтвердить фактами. После норманского завоева­ния английский язык переживал кризис. Лишенный государственной поддержки и оказавшийся вне норма­лизующего влияния письменности, он дробится на мно­жество местных диалектов, отходя от уэссекской нормы, выдвинувшейся к концу древнеанглийского периода на положение ведущей. Но можно ли сказать, что средне­английский период является для английского языка пе­риодом упадка и регресса, что в этот период его разви­тие остановилось или даже пошло назад? Этого сказать нельзя. Именно в этот период в английском языке про­исходили сложные и глубокие процессы, которые подго­товили, а во многом и заложили основание тех струк­турных особенностей, которые характеризуют современ­ный английский язык. После норманского завоевания в английский язык начали в огромном количестве прони­кать французские слова. Но и это не остановило процессов словообразования в английском языке, не осла­било его, а, наоборот, пошло ему на пользу, обогатило и усилило его.

Другой пример. В результате ряда исторических обстоятельств начиная с XIV в. в Дании широкое рас­пространение получает немецкий язык, вытесняя датский не только из официального употребления, но и из разговорной речи. Шведский языковед Э. Вессен сле­дующим образом описывает этот процесс: «В Шлезвиге еще в средние века в результате иммиграции немецких чиновников, купцов и ремесленников в качестве пись­менного и разговорного языка городского населения распространился нижненемецкий. В XIV в. граф Герт ввел здесь в качестве административного языка немец­кий. Реформация способствовала распространению не­мецкого языка за счет датского; нижненемецкий, а поз­же верхненемецкий был введен как язык церкви и в тех областях к югу от линии Фленсбург—Теннер, где насе­ление говорило по-датски. В дальнейшем немецкий язык становится здесь и языком школы... Немецким языком пользовались при датском дворе, особенно во второй по­ловине XVII в. Он был широко распространен также в качестве разговорного языка в дворянских и бюргерских<181> кругах»³¹. И все же, несмотря на такое распространение немецкого языка в Дании, датский язык, включивший в себя значительное количество немецких элементов и обогатившийся за их счет, оттесненный к северу страны, продолжал свое развитие и совершенствование по своим законам. К этому времени относится создание таких выдающихся памятников истории датского языка, как так называемая «Библия КристианаIII» (1550 г.), пере­вод которой был выполнен с участием выдающихся пи­сателей того времени (Кр. Педерсена, Петруса Паладиуса и др.), и «Уложение Кристиана V» (1683 г.). Зна­чительность этих памятников с точки зрения развития датского языка характеризуется тем фактом, что, напри­мер, с «Библией КристианаIII» связывают начало ново­датского периода.

Следовательно, язык развивается вместе с общест­вом. Как общество не знает состояния абсолютной непо­движности, так и язык не стоит на месте. В языке, обслу­живающем развивающееся общество, происходят посто­янные изменения, знаменующие развитие языка. В фор­мах этих изменений, зависящих от качества языка, и находят свое выражение законы развития языка.

Иное дело, что темпы развития языка в разные пе­риоды истории языка могут быть различными. Но и это обусловлено развитием общества. Уже давно было подмечено, что бурные исторические эпохи в жизни обще­ства сопровождаются и значительными изменениями языка и, наоборот, исторические эпохи, не отмеченные значительными общественными событиями, характеризуются периодами относительной стабилизации языка. Но большие или меньшие темпы развития языка — это уже другой аспект его рассмотрения, место которого в разделе «Язык и история».