Основные черты средневекового мировоззрения
Средневековое мышление воспринимало мир в виде рационально не оформленного, не представленного в строгих понятиях опыта. Основной интерес к явлениям природы состоял в поиске иллюстраций к истинам морали и религии. Любые проблемы, в том числе и естественнонаучные, обсуждались с помощью толкования текстов Священного писания. Природа больше не воспринималась как нечто самостоятельное, несущее в себе свою цель и свой закон, как это было в античности. Она создана Богом для блага человека. Бог всемогущ, и способен в любой момент нарушить естественный ход природных процессов во имя своих целей. Сталкиваясь с необычными, поражающими воображение явлениями природы, человек воспринимал их как чудо, как промысел Божий, непостижимый для человеческого ума, слишком ограниченного в своих возможностях.
По-разному относились античные и средневековые мыслители к чудесным, необычным явлениям в мире. Если Аристотель удивлялся какому-либо природному феномену, то затем он начинал искать ему объяснение, так как был убежден в возможности узнать что-либо о вещи с полной определенностью. Напротив, Августин Блаженный, считая, что наши знания всегда будут ограничены, признавал чудо - волю творца, не противную природе, ибо самое большое чудо из всех чудес - это мир, сотворенный Господом.
Очень важным для средневекового мышления был догмат о сотворении мира Богом из ничего, что прямо противоречит античному миропониманию. Из этого догмата следует такая характеристика мышления, как телеологизм - истолкование явлений действительности как существующих по промыслу Божию для и во имя исполнения заранее предусмотренных целей. Природа более не обладает самостоятельностью, не имеет безусловного бытия, сама для себя недостаточна. Так, вода и земля служат растениям, которые в силу этого более благородны и занимают в иерархии ценностей более высокие места. Растения в свою очередь служат скоту. А весь мир служит человеку, созданному по образу и подобию Божьему, чтобы он был господином этого мира. Так в сознание человека проникает очень важная идея, которая никогда не возникла бы в античности: раз человек является господином этого мира, значит, он имеет право переделывать этот мир так, как это нужно ему. Таким образом, именно христианское мировоззрение посеяло зерна нового понимания природы, позволившего уйти от созерцательного отношения к ней античности и прийти к экспериментальной науке Нового времени, поставившей целью практическое преобразование мира. Правда, это новое отношение к природе стало сказываться на развитии естествознания не ранее XIV в. Потребовалось тысячелетие, чтобы идея, зароненная в умы людей, созрела и принесла практические плоды.
А пока, в эпоху раннего Средневековья, наука о природе утратила то значение, которое она имела в античности. Коль скоро природа утратила свой статус безусловной реальности, то и наука о природе потеряла свое прежнее значение и стала рассматриваться либо символически, либо в аспекте своей практической полезности. Ибо безусловной реальностью для христианства является только Бог, а изучение его творения имело смысл только с точки зрения постижения его могущества и мудрости, но не имело прямой связи ни с познанием Бога, ни с главным делом человека - спасением души. Это, естественно, не благоприятствовало развитию науки.
Естественнонаучный интерес ослабевает еще и потому, что природа, будучи с господствующей точки зрения несамостоятельной, не дает возможности познать последние причины и основания своего собственного существования: они не могут быть открыты человеку на земле. Только после смерти Бог откроет святым основания своих творений, их роль в едином божественном замысле.
Будучи сотворенной, всякая вещь - от пылинки до природы в целом - лишалась своей независимости. Ее существование, определяемое неким верховным планом, не могло не быть символичным: оно лишь воспроизводило, воплощало, олицетворяло скрытую за ним фундаментальную сущность, несовершенным прототипом и дубликатом которой оно являлось. Отсюда формируется характерная черта средневекового сознания - моральный символизм. Отсюда появляется интерес к естественным явлениям, который ведет не к гипотезам и научным обобщениям, а делает их символами моральных и религиозных ценностей. Так, Луна была образом Церкви, отражающей божественный свет, ветер - образом духа и т.д.
Корни морального символизма, то есть представлений о том, что все исполнено высшим смыслом, уходят в известное новозаветное изречение: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Слово здесь - орудие творения, онтологическая стихия, бытие в самом полном смысле этого слова, обладающее безусловной реальностью. Но, переданное человеку Слово стало и универсальным орудием постижения творения, средством приобщения и реконструкции божественных творческих актов. Поэтому процесс познания вещи заключался в исследовании понятия, ее выражающего, что определило сугубо книжный, текстовой характер познавательной деятельности. Поскольку же наиболее представительными текстами, к тому же освященными непогрешимым божественным авторитетом, выступали тексты Священного писания, идеалом и инструментом познания представлялась экзегетика - искусство истолкования писания.
Новый взгляд на мир и человека позволил сделать выдающиеся открытия и создать новые теории, ставшие прологом научной революции, в ходе которой оформилось классическое естествознание. Так были сделаны открытия Николая Коперника и Джордано Бруно, давшие миру гелиоцентризм и идею бесконечности Вселенной. Это пока еще были, скорее, гениальные догадки, требовавшие как естественнонаучного, так и философского обоснования. Именно эта проблема станет ключевой в ходе научной революции XVI-XVII вв., создавшей современную науку.