Поэт и Бог

Поэт воплощает представление о человеке как венце мировозрения, имеющем право не считаться ни с чем и ни с кем, что вне его. Вызов Небу — это вызов и Богу, прямо заявленное сомнение в его всемогуществе.

Всемогущий, ты выдумал пару рук,

сделал,

что у каждого есть голова,-

отчего ты не выдумал,

чтоб было без мук

целовать, целовать, целовать?!

(Облако в штанах, 1914-15)

Упрек Всемогущему переходит в резкое богоборчество с предельно кощунственными и при этом врезающимися в сознание образами:

Я думал — ты всесильный божище,

а ты недоучка, крохотный божик.

Творчество Маяковского, прекрасно знавшего Священное писание, насыщено цитатами и подспудным ссылками на него, постоянным спором с ним.

Бунтарь в стане победителей

Поэма «Облако в штанах» и стихотворения 10-ых гг. в момент их появления воспринимались как протест против господствующей системы ценностей.

В первые же после октябрьские годы те же строки, оставаясь неизменными, прочитывались уже совсем иначе. Под знаком плюс в его стихах — «гонимая» городская беднота, «эксплуатируемые» рабочие, кто «был ничем», а после Октября «стал всем» — по крайней мере, их их объявили «положительными» и хозяевами жизни. Те же, кто в глазах поэта незаслуженно занимали господствующее положение, теперь были брошены к ногам победителей. «Богатых» лишили гражданских прав, обрекли на общественное презрение и гибель. Энергия опровержения общепринятого и господствующего превратилась в энергичную поддержку как раз того, что сделалось господствующим.

Маяковский стал поэтом победившей революции прежде, чем успел написать хотя бы одно послереволюционное стихотворение.

Еще в 1918 г. в предисловии к поэме «Облако в штанах» Маяковский писал, что считает это произведение «катехизисом сегодняшнего искусства» ."Долой ваше искусство", «Долой ваш строй», «Долой вашу религию».

Недаром Маяковский употребил слово «катехизис». Оно помогает понять взгляд Маяковского на собственную роль. Поэт видел в себе того, кто своим творчеством создает «догму и мораль». новой веры и помогает приобщаться к этой вере. Он ощущал себя избранным для того дела, которое нельзя поручить любому. Первые послереволюционные стихотворения показывают два лика революции — «Звериный» и «великий». Для него революция — начало подлинного обновления искусства. Яростная надежа на коренное преобразование выражена чередой поэтических гипербол, пронизанных пафосом отрицания культурных традиций:

Белогвардейца

найдете и к стенке.

А Рафаэля забыли?

Забыли Растрелли вы?

Время

Пулям

по стенке музеев тенькать.

Стодюймовками глоток стар

расстреливай!

Воля соединялась с верой в возможность и необходимость воздействия поэтическим словом на огромные массы людей и целые сословия. Плакатность его творчества буквально: он постоянно делает подписки к рисункам и плакатам. Силой своего таланта он делал чужую смерть, убийство другого, к тому же ставшего в огне Гражданской войны врагом, нестрашными.

Кинематограф

В 1918 году Маяковский написал сценарий для фильма «Не для денег рождённый» по мотивам романа Джека Лондона «Мартин Иден». Поэт сам сыграл главную роль Ивана Нова. К сожалению не сохранилось ни одной копии этого фильма. [1]

Также в 1918 году Маяковский снялся в главной роли в экспериментальном фильме «Барышня и хулиган», поставленном по сценарию, написанному самим Маяковским. Через 50 лет сценарий не остался забытым — в 1970 году вышел телефильм-балет «Барышня и хулиган» на основе сценария 1918 года.