psy-books / леонгард

конфликта, который его угнетает, хочет избежать усилий, например работы, требующей

выдержки, хочет иметь средства, чтобы удовлетворить свои потребности, и более того, чтобы

наслаждаться радостями жизни, хочет, чтобы его уважали окружающие. Стремление к

самоутверждению, т.е. одна из многих возможных истерических реакций, часто

переоценивается. Многие авторы полагают, например, что именно в этом стремлении и

заключается само существо истерического характера. Я решительно не могу понять, как

могло утвердиться это мнение, которое, между прочим, разделяет и К.Шнайдер, хотя

каждому врачу хорошо известен тип истерика-пенсионера, который чаще всего ни в

малейшей степени не озабочен своим самоутверждением, а лишь удовлетворением своих

нужд. Истерические аферисты тоже часто преследуют лишь материальные выгоды. Даже если

некоторые из истериков настойчиво добиваются самоутверждения, это не значит, что эту

черту можно перенести на всех истериков. Можно предположить, что роль тут играют

различные психические склонности, которые лежат совершенно за пределами истерии.

Стремление людей к уважению со стороны окружающих

носит сугубо индивидуальный характер. В соответствии с этим оно может весьма сильно

различаться и у разных демонстративных личностей. Никак нельзя утверждать с

уверенностью, что тщеславные истерики по самой своей природе стремятся производить

впечатление на окружающих в большей степени, чем обычные люди. Вполне возможно, что

дело заключается не в самом этом желании, которое выделяет их среди окружающих, а в той

навязчивости, с которой они добиваются осуществления этого желания. Они и здесь

вытесняют, отбрасывают в сторону те сдерживающие начала, которые вообще присущи

человеку, который впадает в искушение выдвинуться по сравнению с другими людьми. Как

правило, человек не станет сам себя расхваливать, даже если ему этого очень хочется, ему

помешает страх перед осуждением окружающих, которые привыкли считать, что вопрос о

том, заслуживает ли человек похвалы, должен решать не он сам. Демонстративная личность

способна вытеснять из сознания подобные преграды и свободно наслаждаться теми

похвалами, которые она сама себе создает, или той гордой позицией, которую она занимает.

Рядом со словами самовосхваления обычно возникают и поступки, вызванные

тщеславием, т.е. стремление вызвать у окружающих внимание, проникнутое уважением. Эти

черты можно увидеть уже в детстве, наблюдая детей, которые любят читать вслух или

декламировать стихи, соблюдая при этом точную интонацию, подсказанную истерической

способностью вживаться в чужой образ. Примерно то же самое видно в детских спектаклях.

Обычно человек стыдится заметно выделяться среди окружающих и превращаться в центр

всеобщего внимания; даже если это происходит в результате его заслуг, он все же стыдится

этого. Демонстративная личность вытесняет из своего сознания подобные сдерживающие

соображения и обладает способностью безо всяких сомнений выдвигаться на первый план и

наслаждаться своим положением. Даже если это внимание не носит целиком положительного

характера, а окрашено отчасти пренебрежением, истерик может пренебречь этим с такой

легкостью, как никто другой. Понятие тщеславия, которое мы вводим для обозначения этой

наклонности, вызывает у нас особенно сильные представления о желании быть в центре

всеобщего внимания. Необходимо, разумеется, подтвердить, что это очень характерно для

истериков. <...>

То же самое можно сказать о самооплакивании демонстративных личностей. <...>

Врачам хорошо знакомо типичное поведение пациентов, оплакивающих самих себя; им

каждый день приходится наблюдать его у пациентов, которые постоянно говорят, что они

испытывают непереносимые боли, что находились или находятся в данный момент в

состоянии полной прострации, хотя при этом пациент может в полном здравии сидеть против

врача, являя все признаки хорошего самочувствия. Тяжесть страдания подчеркивается не

только словами, но также жестами и мимикой. Обычно самооплакивание сочетается с самовосхвалением. Пациент утверждает, что, хотя изо всех сил,

напрягая свою волю, пытался выстоять, ему все же пришлось сломиться под тяжестью своего

мнимого заболевания. <...>

Истерики, пытающиеся таким способом произвести хорошее впечатление, не сознают,

что такая попытка является близорукой, так как врач, как правило, может проверить

объективность их утверждений. Скоропалительность поступков вообще характерна для

демонстративных личностей. Желание, овладевшее ими, требует своего немедленного

осуществления, и они хватаются за первое попавшееся средство; отрицательные последствия,

которые могут наступить в будущем, т.е. являются пока предположительными, они

вытесняют из своего сознания. Поэтому демонстративные личности живут сегодняшним днем

и данным моментом и обычно пожинают от такого поведения больше зла, чем блага. <...>

Многое из того, о чем шла речь выше, обнаруживается преимущественно при беседе в

кабинете врача. Но не следует понимать демонстративный склад характера слишком

односторонне. В практической жизни истерическая черта характера может проявиться совсем

иным образом. Так, например, большая приспособляемость к окружающим принадлежит к

важным чертам демонстративных личностей. В профессиях, которые требуют способности

вжиться в психику другого человека, люди с истерической чертой характера могут работать

особенно успешно. Работая, например, продавщицами в магазине, они, как правило,

прекрасно умеют по-разному подходить к покупателю, учитывая характер последних. Эта

способность, вероятно, основывается на том, что они очень хорошо умеют отрекаться от

самих себя и от своего собственного характера, что они могут полностью отвлечься от того,

приятен им тот человек, с которым они имеют дело, или неприятен, присущи ли ему взгляды,

сходные с их собственными, стоит ли на такой же жизненной позиции, как они, или

представляет собой личность совсем иного склада. Обычно человек реагирует на окружающее

в духе своего собственного характера, который далеко не всегда хорошо согласуется с

характерами других людей. Демонстративные личности, напротив, могут полностью отречься

от самих себя, могут легко войти в положение другого человека, проявляя по отношению к

нему готовность сделать все, что только может быть ему приятно.

Этим объясняется способность демонстративных личностей завоевывать расположение

окружающих. Дети, в характере которых присутствует истерическая черта, очень часто

становятся «паиньками», которым прощают их редкие проступки. На самом деле эти

проступки не так уж редки, просто они совершаются там и тогда, где и когда воспитатель не

может их заметить. По отношению к нему такой ребенок проявляет лишь приветливость и

послушание. По отношению же к своим сверстникам и другим взрослым «паинька» очень

часто оказывается маленьким эгоистом. Истерические дети враждуют со своими соперниками

в школе, причем особенно часто нечестными способами. <...> Воспитатель, со стороны которого такой ребенок пользуется любовью, а потому и доверием, охотно выслушивает его

жалобы, если он сообщает что-нибудь плохое об остальных детях. Тайные фискалы среди

детей, как правило, люди демонстративного характера. Такое поведение продолжается и во

взрослом состоянии. Хорошая приспособляемость к окружающим помогает им быстро

обзаводиться друзьями, по отношению к которым они проявляют свое дружелюбие, скрывая

другие черты своего характера. <...>

Но любезность и обаяние проявляются лишь там и тогда, где и когда это выгодно. По

отношению к другим людям, иногда по отношению к тем товарищам по работе, от которых

ничего не зависит, они вполне могут проявить свои эгоистические устремления. Если же

возникает вражда, то борьба с противником ведется за его спиной, обычно при помощи

интриг. Нередко при этом друг на друга натравливаются два человека; одному, с которым

истерик общается в данный момент, он льстит, о другом отзывается плохо; встретив второго,

он произносит те же самые речи, только с обратным знаком.

Способность к приспособляемости может, таким образом, привести к отрицательным

проявлениям, если же она выражена в умеренной степени, ее можно оценивать как

положительное качество. В трудных ситуациях и при столкновении с трудными людьми эта

способность часто помогает сглаживанию конфликта. Так, например, брак может сложиться

благоприятно именно потому, что одному из партнеров свойственна демонстративная

способность к приспособлению. Особенно следует подчеркнуть то обстоятельство, что

истерический характер оказывает благотворное влияние на способности в сфере искусства.

<...>

<...> Я имею прежде всего в виду профессию актера. Патологические лжецы и аферисты

являются прирожденными актерами, только играют они свои роли не для того, чтобы

доставить людям радость, а для того, чтобы их обмануть. Понятно, что человек, который так

хорошо играет свою роль, что ему удается ввести окружающих в заблуждение, мог бы играть

на сцене. Правда, у истерических актеров, несмотря на их способности, часты случаи ухода со

сцены, связанные с тем, что актер, если он хочет иметь успех, должен много трудиться. <...>

Менее понятно, почему истерическая черта характера идет на пользу не только актерам,

но и людям других областей искусства. Но, с одной стороны, для всех художников, к которым

я в широком смысле этого слова отношу и писателей, чрезвычайно полезна способность

вжиться в то, что они изображают, если, например, поэт живет в том же образе, который он

создает. С другой стороны, демонстративный характер идет на пользу фантазии, которая

возникает из свободного образа мыслей. <...>

Сверхпунктуальный характер, который в сильно выраженной форме ведет к

ананкастической психопатии, прямо противоположен демонстративному характеру и

отличается недостаточной способностью к вытеснению. Если истерики действуют

скоропалительно в тех случаях, в

которых им еще следовало бы поразмыслить, ананкасты не в состоянии принять решения

даже тогда, когда для этого существуют все предпосылки. Они стремятся, прежде чем начать

действовать, взвесить все до последней мелочи, они не могут исключить из своего сознания

ни одну мельчайшую возможность, которая могла бы привести к более удачным решениям,

иначе говоря, они не способны к вытеснению и поэтому испытывают затруднения перед

попытками. Таким образом, истерической мгновенной решительности противостоит

ананкастическая нерешительность. Вопросы, которые человек со сверхпунктуальным

характером задает себе, не доходя до конечного результата, в какой-то степени важны,

вытеснение дается ему трудно лишь тогда, когда он видит опасность навлечь на себя

неверными поступками нечто неприятное или, напротив, помешать чему-либо приятному.

Если из этого развивается невроз, колебания по-прежнему остаются связанными с

важными решениями, но та опасность, которая заставляет отодвигать решение, постепенно

становится все менее и менее серьезной. Женщина ананкастического склада, которая удаляет

из помещения, где находится грудной ребенок все острые и колющие предметы, действует

еще с известным основанием, стараясь предупредить возможные опасности для ребенка. Но

если она, находясь во власти невроза насильственных представлений, вообще не может

заниматься ребенком из опасения причинить ему вред, тогда оснований для беспокойства

объективно почти не существует.

Столь частое при навязчивостях насильственное стремление к мытью занимает особое

положение благодаря тому, что мельчайшие остатки грязи, например бациллы, действительно

могут оставаться на коже. Если же небольшие и даже ничтожно малые возможности

вызывают сильные эффекты, это означает, что завершилось определенное психологическое

развитие.

При отсутствии невроза сверхпунктуальность становится недостатком, если она

достигает уровня психопатии.

Способность принимать решения в этом случае терпит такой ущерб, что человек не в

состоянии успешно работать. Его постоянно одолевают сомнения, он вынужден постоянно

перепроверять то, что он сделал, чтобы решить, что это сделано действительно хорошо. В

результате этого ананкаст постоянно отстает с выполнением своих обязанностей, и его

большая, чем у других людей, добросовестность лишь отчасти компенсирует это отставание.

Правда, он часто наверстывает свое отставание, добровольно оставаясь на сверхурочные

часы. Сверхпунктуальность ананкаста может принести сильный ущерб его личной жизни.

Когда часы работы заканчиваются, ему бывает нелегко окончательно уйти со своего рабочего

места, иногда он возвращается, чтобы проверить, все ли двери заперты и все ли он вообще

оставил в предписанном порядке. Если он не уступает этому желанию, то на всем пути к дому

он продолжает пребывать в тревожных

мыслях о разных делах, которые он должен был сделать в рабочие часы. Особенно часто это

возникает в тех случаях, когда ему приходится выполнять ответственные задания. Дома он

тоже не может освободиться от беспокойства; часто те часы перед сном, которые другим

людям приносят полный покой, становятся для него часами, когда возможно снова

погрузиться в мысли об уже сделанной работе или, напротив, в обдумывание того, что

предстоит сделать на другой день, и того, каким образом это можно будет лучше всего

выполнить.

Обязанности по дому тоже не выполняются им с легкостью. Подобная опасность

угрожает женщинам в большей степени, чем мужчинам, потому что они сильнее связаны со

всем тем, что приходится делать по дому. Женщины-ананкасты не просто убирают комнату,

как это полагается, уборка проводится со сверхмерной тщательностью и чаще, чем нужно.

Само собой понятно, что особенная чистота должна господствовать у них на кухне.

Приготовление пищи у ананкастов занимает очень много времени, так как посуда моется,

кастрюли чистятся, крупы перебираются с самой педантичной тщательностью. Посуда моется

дважды и трижды подряд, а вода для мытья посуды все время сменяется. Если предстоит

появление гостей, уборка проводится с еще большей интенсивностью. Много сил тратится на

чрезмерное стремление избежать несчастного случая. Женщина, которая ни разу в жизни не

забыла перекрыть газ, вынуждена постоянно проверять, что она не упустила этого. Иногда

она просыпается среди ночи и встает с постели, чтобы еще раз убедиться, что кран закрыт.

Точно так же вечером она многократно проверяет, заперты ли двери. Днем, когда ананкаст

покинул дом, всплывает вновь подобная неуверенность. Ананкаст часто возвращается с

полпути, чтобы еще раз, подергав дверь, убедиться, что она действительно заперта. И он

делает это, хотя не было еще ни одного случая, чтобы он забыл запереть двери. Выключен ли

утюг, не остался ли гореть свет в квартире или погребе - эти и подобные вопросы всплывают

в сознании, требуя проверки. Если ананкастизм приобретает тяжелые формы, человек в

значительной степени лишается радости жизни как на работе, так и дома.

Если сверхпунктуальность остается в пределах акцентуированной черты характера, эти

отрицательные последствия не наступают. Все, о чем говорилось выше, может иметь место и

в случае акцентуированного характера, но лишь в тех пределах, пока подобные проявления

еще не принимают масштаба неразумного. Пока это так, положительные черты такого

характера, основой которого является стремление к положительности и основательности,

сказываются сильнее, чем отрицательные. На службе сверхпунктуальный человек никогда не

сдает работу, если она не выполнена им самым добросовестным образом. На работе знают эти

правила, знают, что на него можно целиком и полностью положиться; ему поручают именно

такие задания, в выполнении которых решающую роль играет точность. Часто - это

ответственная работа, которая для

ананкаста была бы тяжким бременем, потому что ему приходилось бы опасаться слишком

многого, но за которую сверхпунктуальный человек принимается без особых сомнений и

выполняет ее так, что начальство остается вполне довольным. Вспомнив, что

сверхпунктуальность подразумевает сверхдобросовестноеть, мы поймем, как много

однозначно-положительного заключено в такой черте характера. Сверхпунктуальный человек

проявляет свои положительные качества и в том, что чувствует себя обязанным работать на

своем рабочем месте, не меняя его без самых настоятельных причин. В некоторых случаях он

работает на одном и том же месте многие годы подряд, а иногда и всю жизнь. Это не имеет

ничего общего с педантизмом, простая любовь к порядку тоже не является еще признаком

ананкастического склада, о чем мы будем говорить еще далее. По отношению к обязанностям

по дому сверхпунктуальный человек также добросовестен, хотя часто передоверяет

ответственность за дом жене.

Надо заметить, что сверхпунктуальность проявляется не только в альтруизме, она иногда

порождает чрезмерную озабоченность о собственном благе. В слабо выраженных формах

этого стремления она может быть положительной чертой человеческого характера.

Сверхпунктуальный человек избегает ненужных опасностей, которым он мог бы

подвергнуться, старается избежать эксцессов, не пьет слишком много, умеренно курит. При

неблагоприятных внешних условиях эта позиция может принять ипохондрическое развитие.

Сверхпунктуальный характер появляется уже в детстве, хотя его грубые проявления еще

отсутствуют, так как их покрывает детская порывистость, при которой реакции на

окружающее скоротечны. При сравнении с другими детьми сверхпунктуальные выделяются

своей добросовестностью и солидностью.

Аффективно-застойный характер

Основой аффективно-застойного, или параноидного, характера является патологическая

задержка аффектов. Чувства, которые имеют наклонность развиваться в реактивную сторону,

затихают тогда, когда прекращается вызвавшая их реакция: у яростного, после того как он

сможет наказать того, кто вызвал его раздражение, затихает ярость. Боязливый освобождается

от болезни после того, как ему удается бежать. Если адекватная реакция невозможна, то в то

время как человек направляет свои мысли на другие темы, аффект затухает лишь постепенно,

однако по прошествии некоторого времени в нормальных обстоятельствах он все-таки

исчезнет.

У застойных людей это затухание аффекта проходит медленно. Мысли о происшедшем

постоянно вызывают снова этот аффект, он находится как бы наготове.

Случается, что этот аффект не вполне затухает даже спустя недели и месяцы, хотя

никакие новые переживания не подкрепляют его. Как говорилось выше, не могут быть

адекватно отреагированы эгоистические аффекты, потому что они наталкиваются на

сопротивление окружающих. По этой причине параноидные люди сверхпамятливы в своей

враждебности, они злопамятны, как отзываются о них окружающие.

Альтруистическим попыткам, как правило, ничто не препятствует, вот почему в этом

направлении аффекты не задерживаются. Особенность характера, называемая аффективной

застойностью, проявляется во всех тех случаях, где затронуты личные интересы. Сходные

явления лежат в основе честолюбия. Аффективная застойность в этой области

диагностируется легче всего, так как подверженный ей человек чрезвычайно озабочен своим

личным престижем.

Патологическая задержка впечатлений при этом характере имеет место также в

отношении радостно окрашенных чувств, поэтому аффективно-застойный человек

переживает свои успехи сильнее, чем кто-либо другой. Таким образом, возникает чувство

повышенного самосознания, иначе говоря, повышенного себялюбия. Честолюбие в этом

случае представляет собой своеобразную смесь себялюбия и чувствительности. Дело в том,

что оно отражает не только гордость по поводу того, что уже достигнуто, но одновременно с

этим недовольство, связанное с тем, что то признание, которое человек такого типа ожидал,

еще не произошло.

Патологическая задержка неотреагированных аффектов сказывается не только в

одиночных реакциях, она одновременно вызывает накопление аффектов. Какое-либо

вторичное ущемление воспринимается более сильно в том случае, когда первое ущемление

еще не исчезло из сознания. Так появляется намек на параноидное развитие.

За пределами того, чем занимается психиатрия, параноидное развитие почти что

безумного характера связано прежде всего с ревностью.

Ревность может овладеть не только мужчиной, но и женщиной в тех случаях, когда

мужчина двойственно ведет себя; однако у женщин ревность редко становится столь опасной,

как ревность мужчины, который чувствует себя не только обманутым в эротическом смысле

слова, но в большей степени, чем женщина, оскорбленным в своем чувстве чести.

Если те идеи, на которых задерживается человек, идущий по пути параноидного

развития, не носят характера безумия, они, во всяком случае, часто являются

«сверхценными», как называют их со времен Вернике.

Мысль об ущербе, который пришлось понести, например, в направлении, вызывающем

ревность, идея успеха, которого надо добиваться, может до такой степени завладеть

человеком, что он в значительной степени утратит все другие интересы, забудет о всех других

целях. В этом случае перед нами одержимость паранойяльных личностей.

Параноидный человек имеет обыкновение слепо настаивать на том, что он считает своим

правом; это придает ему характерную черту уверенности

в собственной правоте - свойство, которое может проявиться в повседневной жизни.

Аффективно-застойный характер может проявиться как положительно, так и

отрицательно. Человек может завоевать авторитет среди окружающих тем, что он совершает

нечто такое, что отличает его от других людей. Поэтому честолюбие побуждает человека к

свершениям. У истериков дело обстоит иначе, они могут быть самодовольными без всяких

оснований, путем замещения они могут субъективно создать себе положение уважаемых

людей, которого они объективно не занимают. Паранойяльные личности не обладают такой

способностью к самовнушению, им для того, чтобы гордиться собой, нужно действительное

признание со стороны людей. Таким образом, честолюбие аффективно-застойных людей

может стать могучим стимулом для позитивных свершений. Оно может привести также и к

негативным последствиям, которые будут вызваны тем, что стремящийся к цели будет

добиваться ее не только своим трудом, но и тем, что он будет принижать и устранять

окружающих, в которых он видит конкурентов себе самому. При таком поведении

честолюбец обычно наталкивается на сопротивление общества; при этом может случиться

так, что он одумается и станет снова больше стремиться к достижению цели своим трудом.

Однако возможно и то, что на первый план выступит и другая черта его характера -

обидчивость, он будет считать, что ему наносят ущерб, и реагировать на происходящее

враждебно. В этом случае явный перевес приобретает негативная сторона аффективно-

застойного характера: со всем, что не способствует удовлетворению собственных

вожделений, начинается борьба на уничтожение.