К вопросу о сердце зла Здесь рассказывается о том, как корпорации нашли общий язык с компутерщиками и что из этого вышло

...The heart of evil is the Global Business Network...

В той версии "кибер-культуры", которая вышла у Барбрука с Камероном, EFF и журнала Wired, дискурсивная модель не сдвинулась дальше распознавания племенных тотемов и ритуального сотрясения разрисованного плоского копья

-- Возвращение к идеалам американской Конституции значит рабовладение и расизм

-- My boyfriend came back from the war.

-- И хотя французская система Минител давно уже устарела, ее история непосредственно опровергает анти-этатистские предрассудки калифорнийских идеологов

-- My boyfriend came back from the war.

-- Я тоже учёный я побольше вашего видал вы и лопату то сроду в руке не держали а туда же учить нас. А нас учить нечего мы сами кого хочете научим. Мы жизнь то не книгам не по пробиркам хуиркам знаем мы вон всю войну прошли а туда же. Учить нас. Учить нас дорогой не надо не вы нас учить права имеете. Мы вас поучим ещё как жить то а не то. Вы думаете я человек тёмный отсталый?

-- My boyfriend came back from the war.

Ни к "кибер", ни к "культуре" этот утробный вой пикейного жилета не относится никак; просто обсуждение текущей скукоты и рутины механически привязывалось к рекламным изображениям, изображавшими, понятно, модную молодежь среднего возраста с дорогими компьютерными прибамбасами.

А киберпанк между тем худо-бедно существовал и худо-бедно породил определенную субкультуру, никак, разумеется, не связанную с рекламными пожилыми подростками, Барбруком и Минителем. Идея "крипто-анархии" состояла в том, что сильная криптография может революционно изменить социум как он есть - если все экономические операции будут проходить зашифрованные через Интернет, никакое государство не сможет вмешаться в сделку и проследить за ее правильным исполнением и/или взять налоги. По мере того, как целые секторы экономики выводятся за рамки государственного контроля, все большую роль играет саморегуляция и деловая репутация участников сделки; эти структуры приведут к созданию параллельных образований вне Сети, и рано или поздно возникнет общество без государственного принуждения, анархия т.е. Общество абсолютной свободы; общество, основанное на доверии, а не на принуждении. Из манифеста крипто-анархии, написанного в конце 198-х одним из основателей шифропанка Тимоти Мэем:

...И как, казалось бы, малозначительное изобретение - такое, как колючая проволока - позволило совершить огораживания колоссальных ферм и ранчо, навсегда изменив представления о земле и правах собственности на диком Западе; подобно этому, казавшееся малозначительным изобретение из никому не известного раздела математики превратилось в стальные кусачки; кусачки которые разрушат колючую проволоку, ограничивающую интеллектуальную собственность.

Мужайтесь, ведь вам нечего терять - кроме ваших заборов из колючей проволоки.

Общество без собственности и без копирайта; общество где фокус общественной жизни лежит не в потреблении, а в создании; общество, где вся социальная жизнь подчинена творчеству и игре.

Контр-утопическая сторона этой же модели была не менее увлекательна; авторами киберпанка описывался мир криптографического феодализма, где государственной власти более нет, все силовые инструменты принадлежат корпорациям, а протагонист-хакер вольный художник живет своими мозгами, по-маленькому взламывая у мега-корпораций свой кусочек информационного пространства.

Упростив ее и опошлив, эту философию популяризовали на деньги Ньюта Гингрича скучные, малограмотные и бездарные карьеристы под именем кибер-либертарианства; теперь речь шла лишь о попытке воплотить в жизнь либертарианскую социальную утопию (т.е. отмену государственной регуляции экономики) в рамках компутерной сети. Об антикопирайте уже никто не говорил.

Еще более одиозная версия того же называлась Global Business Network; клуб топ-менеджеров и консультантов хай-тека и нефтяной индустрии, один из десятка аналогичных полу-закрытых клубов, управляющих западным корпоративным бизнесом (то, что по-английски называется old boys' network). Основное отличие GBN от родственных организаций - те состояли из практиков, интеллектуальный кругозор которых ограничивался гольфом и кроссвордами; а деятели GBN излагали мысли свои на модном среди психоделического сообщества жаргоне когнитивной психологии (" mental maps ", "reality tunnels" и прочие отвратительно захватанные и затертые побрякушки потерянного племени). GBN был и остается рокфеллеровским клубом с психоделическими устремлениями ("Hippie Trilateral Commission", называет GBN конспиролог Марк Стэлман (Mark Stahlman).

Исторически, деятели GBN группировались воикруг журнала Whole Earth Review и частной (не подключенной, вплоть до 1990-х, к Интернету) компутерной сети под названием Well. Последняя была не бесконечно уникальной самопальной альтернативой Юзнету, аборигены которой (яппи разных мастей, художественно-гуманитарно-макинтошевской персуазии, от хакерства далекие совсем) считали себя кибер-элитой, так как платили нефиговые бабки и проходили цензуру и жесткий фэйс-контроль, чтобы не ругаться матом нихуя. В Юзнете преобладали студенты-юниксоиды и хакеры, беспощадно эту самую кибер-общественность высмеивавшие за занудство, техническую неграмотность и склонность с апломбом рассказывать друг другу о грядущем "киберпространстве", которое путем перемешения электронов непременно породит в себе вудуистское божественное сознание лоа или какую-нибудь не менее идиотскую хрень (я в принципе пересказал сюжеты романов Уильяма Гибсона, но подобная каша в голове для этой публики достаточно типична). Большинство "киберпанков" из Well-а вообще-то не представляли себе работы компутера даже и в самых общих чертах (Гибсон, скажем, не спрограммировал ни строчки и не слыхал даже как это делается); так что версия о самозарождении компутерного сознания в корзине грязного белья обсуждалась этой публикой совершенно серьезно. В Европе, этот же стиль мышления породил Барбрука-Камерона и "нет-искусство"; разницу сию я отношу за счет большей доступности правительственных грантов.

В году 1993 был основан пропагандистский орган GBN: журнал Wired. Тех же примерно воззрений лоббистская машина GBN называлась Electronic Frontier Foundation: псевдо-правозащитный центр, возглавляемый топ-мэнеджерами мульти-национальных компьютерных корпораций и "кибер-либертарием" Джоном Перри Барлоу, автором стихов к некоторым песням группы Grateful Dead.

Со страниц Wired, пропагандисты GBN/EFF рисовали картину немедленного расцвета цифровой экономики и всеобщего многолетнего благополучия через посредство нерегулируемого рыночного капитализма; другими словами раздували пузырь. В данной версии "киберпанка" немного осталось от Барлоу и совсем ничего - от крипто-анархии; оно почти уже не отличалось от "Открытого Общества" Джорджа Сороса - граждане публиковали исключительно то, что хотели видеть читательские массы, нежелавшие платить налоги и нежелавшие поддерживать социальные программы; однако раздутие пузыря выгодно всем заинтересованным сторонам - до тех пор пока пузырь не лопнет.

Но пузырь лопнул (и забрызгал).

По легенде, последними словами Тимоти Лири были "The heart of evil is the Global Business Network." О да. О да. О да.