Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность проблемы исследования, определяются предмет, объект, цель и задачи изучения, аргументируется его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту, раскрываются основные методы работы, мотивируется выбор фактического материала и указываются его источники, содержатся сведения об апробации и внедрении результатов исследования, о структуре работы.

В первой главе устанавливается социолингвистический статус современного русского компьютерного жаргона.

Первый параграф посвящен вопросу о социальных диалектах в системе национального языка.

Разработка темы исследования тесно связана с вопросами социолингвистики. Рассмотрение данных вопросов потребовало привлечения работ отечественных и зарубежных исследователей данной проблематики. Традиционно в социолингвистике выделяются главные и второстепенные формы существования языка. Социальные диалекты принадлежат к числу второстепенных форм. Сами социальные диалекты подразделяются на 1) профессиональные языки; 2) групповые или корпоративные жаргоны; 3) условные языка; 4) жаргон деклассированных элементов; 5) сленг и 6) интержаргон. В параграфе приводятся существенные отличия социально-профессиональной дифференциации языка от социально-классовой, социально-территориальной, социально-идеологической. На современном этапе развития лингвистики проявился осознанный научный интерес к социолектам как важному и занимательному феномену. Социальные диалекты оказывают все более ощутимое воздействие на кодифицированный язык.

Во втором параграфе определяется, какое место среди социолектов национального языка занимает объект исследования.

Профессиональный компьютерный дискурс квалифицируется в работе как жаргон. Данная точка зрения основывается на суждении М.М. Маковского [1982] том, что сленг составляет общепонятная экспрессивная лексика, используемая большинством носителей национального языка. Жаргон, в свою очередь, социально обособлен, служит средством корпоративного общения лиц, входящих в определенную социальную или профессиональную группу и имеющих свои профессиональные интересы. В отличие от арго, профессиональный жаргон не выполняет эзотерическую функцию и не изолирует его носителей от непосвященных, а только отражает специфику профессии или рода занятости, увлечения, тем самым зачастую он остается понятным только определенному кругу лиц.

В третьем параграфе исследуемый объект выделяется среди смежных явлений сферы компьютерного дискурса.

Возникновение нового объекта лингвистических исследований вызвало проблему точной номинации. В настоящий момент наблюдается полифоничный процесс формирования термина. Многогранность исследуемого явления отражается в создании неоднородных по семантике обозначений, основывающихся на различных его аспектах. В работах, посвященных компьютерному дискурсу, встречаются такие названия, как: язык Интернета [Иванов, 2001; Кронгауз, 2009; Трофимова, 2001]; Интернет-язык, язык Рунета, язык аффтаров [Свинцов, 2006]; Интернет-стиль [Виноградова, 2006]; компьютерный социолект [Русакова, 2007]; компьютерный подъязык [Глазырина, 2006; Кармызова, 2003; Кошкарова, 2004]; язык Интернет-дискурса [Компанцева, 2004]; компьютерный арго [Котова, 2001]; компьютерный сленг [Карасева, 2009; Кутузов, 2006; Шейгал, 1996]; рунет [Дедова, 2008]; Usertalk [Пичкур, Трещева, 1999]; жаргон ‘компьютерщиков’ [Крысин, 2000а]; компьютерный жаргон [Асмус, 2005; Бушев, 2005; Ворон, 1999; Лиховитов, 1997; Смирнов, 2003].

Эти обозначения не являются взаимозаменяемыми, хотя лингвисты, осмысливая особенности функционирования языка компьютерного дискурса, используют их преимущественно при анализе одних и тех же явлений. Однако указанные термины обозначают различные формы существования языка. Легитимно указывать только на частичное сходство данных названий, а не на их эквивалентность, поскольку сопоставление указанных ‘языков’ выявляет не столько параллели, сколько расхождение между ними.

Компьютерный жаргон снабжает язык Интернета новыми единицами, которые, будучи освоенными, утрачивают жаргонную окраску. Лексика Интернет-языка насыщена подобными жаргонизмами. Ее составляют и заимствованные единицы, и слова терминологического происхождения, и единицы, не имеющие синонимов в литературном языке, поскольку они были созданы для обозначения явлений Интернета. Например, лузер, ламер. Компьютерный жаргон в свою очередь экспроприирует лексику Интернет-языка (к примеру, чатиться, форучанин, чатландия).

Язык Интернета понимается как средство общения людей различных социальных групп в среде, специфика которой определяется способом связи. Что же касается компьютерного жаргона – это средство языкового обособления общности людей, чьи профессиональная деятельность и интересы связаны со сферой информатики и вычислительной техники, компьютерной индустрии, высоких технологий.

В четвертом параграфе классифицируется словарный состав современного русского компьютерного жаргона. Внутри него выделяется относительно устойчивый пласт лексики.

Компьютерный жаргон представляет собой ‘открытый список’, который постоянно эволюционирует: каждая трендовая единица спустя некоторое время после своего появления начинает восприниматься носителями компьютерного жаргона как устаревшая и перестает ими активно употребляться, или заменяется на другую. Подвижность, текучесть и неустойчивость лексического состава проявляется в широких синонимических рядах и в высокой степени детализации наименований, специализации языковых средств.

Анализ лексического состава компьютерного жаргона выявил его смежность с другими лексическими жаргонными системами.

В пятом параграфе уделено внимание заимствованию как активному пути пополнения деривационных баз и лексического корпуса компьютерного жаргона.

Компьютерный жаргон заимствует иноязычные производящие основы со следующими интенциями: передача эмоционально-экспрессивных оценок; достижение юмористического эффекта; необычность звучания; экзотичность; статус иностранных языков в обществе; социальный престиж; мода; функциональные возможности иноязычных лексем.

Далее рассматриваются языки-доноры, их соотношение и степень влияния на компьютерный жаргон. Основная масса заимствованных производящих основ в компьютерном жаргоне приходится на английский язык ввиду следующих факторов: воздействие англоязычных стран на мировое сообщество; ситуация диглоссии в этих странах; престижный статус английского языка как международного в сфере компьютерных и информационных технологий; большой объем англоязычной Глобальной сети; создание программного обеспечения и сопровождающей литературы на английском языке; внедрение английских слов и конструкций при некачественном переводе с английского языка на русский; чрезвычайно сильная интеграция русского и английского языков в исследуемой сфере. Примеры лексем с англоязычными базами: ансверить (< to answer) ‘отвечать’, сендить (< to send), ‘отправлять’, хелпарь (< to help) ‘помощник’ и др. Вследствие такого рода глобализационных процессов англоязычные компьютерные номинации становятся интернациональными, вливаясь в другие компьютерные языки и подъязыки.

Наряду с английским, в современном русском компьютерном жаргоне в качестве источника деривационных баз активно проявляет себя японский язык. Объяснить данную тенденцию можно тем, что Япония является высокотехнологичной страной и одним из ведущих поставщиков всех видов техники в мире. Например, каваять (< кавай) ‘умилять’, аригатить (< аригато) ‘благодарить’, анимешник, анимешный (< аниме) ‘японская анимация’, чибик (< чиби) ‘персонаж японской анимации’ и др.

Реже базы заимствуются из немецкого кнюпель (< der Knüppel) ‘рычаг’, дрюкер (< der Drücker) ‘принтер’, из испанского теклада (< teclado) ‘клавиатура’ и других языков.

Процессы освоения заимствованных корней в компьютерном жаргоне протекают в соответствии с законами, действующими в кодифицированном языке. Таким же образом осуществляется прямое (не сопровождаемое деривационными процессами) заимствование.

Заимствования из внешних источников является не единственным путем увеличения словарного состава компьютерного жаргона. Он активно обогащается благодаря внутренним ресурсам своего родного языка. Например, Библия, Коран, букварь (справочное руководство), глаз (компьютерный монитор), мозги (оперативная память компьютера), чемодан (накопитель информации) и подобные.

При анализе процессов заимствования необходимо принимать во внимание механизмы адаптации заимствованных лексем. Заимствованные единицы в компьютерном жаргоне характеризуются разной степенью фонетической, графической, грамматической, семантической, словообразовательной адаптации. Вследствие этого около 80 % словарного состава компьютерного жаргона составляют гибридные образования, основанные на смешении заимствованного элемента и русских формантов. Образования, сходные по формальным показателям с русскими словами, изменив свою форму, достаточно быстро лексикализуются и грамматикализируются. Они формируют более широкую семантическую структуру, реализуют значительный словообразовательный потенциал в дериватах.

Лексика компьютерного жаргона, заимствуя единицы из внешних и внутренних резервов языка, континуально пополняется и совершенствуется. Тем самым, она отражает процессы усложнения и модернизации самой компьютерной отрасли и информационных систем. За счет этого интенсифицируются процессы синонимии, полисемии и омонимии.

Заимствования определяют специфику производной лексики рассматриваемого массива, ее потенциальные и реальные возможности; служат главной производящей базой и основным источником ее развития; позволяют существенно увеличить номинативные и эмоциально-экспрессивные ресурсы жаргона.

Во второй главе выявляется специфика компьютерных жаргонных дериватов.

В первом параграфе определяется особенность словообразовательной соотнесенности базы и деривата в компьютерном жаргоне. Компьютерные жаргонизмы образуются от заимствованных баз разной функциональной и стилистической характеристики. В качестве производящих основ в компьютерном жаргоне используются те классы слов, которые в кодифицированной терминологии пассивны или проявляют слабую активность. Например, аббревиатуры (айтишник < IT), онимы (думер < Doom), прецедентные выражения (на семь бед – один reset < на семь бед – один ответ), словосочетания (аноним < анонимный пользователь), маскулинные имена лиц нарицательных (хакерша < хакер) и др. Некоторые типы производных слов обладают множественной мотивацией и вариативностью одной и той же основы.

Во втором параграфе подробно рассматриваются способы словообразования в сфере компьютерного жаргона.

Словообразование более непосредственно, чем многие другие лингвистические системы, отражает все изменения, происходящие в компьютерной действительности. Отличительной чертой компьютерного жаргонного словообразования является его сильная зависимость от экстралингвистических факторов – от тех потребностей, которые находятся вне языка, но которые язык должны удовлетворять.

Компьютерное жаргонное словообразование, с одной стороны, осуществляется в рамках языковой системы и отражает процессы, происходящие в общенародном языке, с другой – обнаруживает черты, не свойственные стандартному языку. Телескопия (юзверята, мерзила, сисадмин), латинизация (ctrashный человек, заloopиться, RISCовый boy), кириллизация (ЗДЫ, ину!, фдд, ЗЫ, КУ, ццц, янчуд), креолизация (NE1, 2U, BBL8R, 4YI, CUL), омофонизация (петух, джемпер, шаровары, король дров, мурзилка, солярка, осетр), субституция (трупопаскаль, автогад, мудем), метатеза (даза банных, момед, интертрепатор), эпентеза (пердаль, стервер, хацкер) являются специфическими способами образования новых единиц в системе компьютерного жаргона.

Третий параграф содержит описание формальных отношений производной и производящей основы, включающие в себя линейные и нелинейные преобразования: чередования фонем, усечение производных основ, интерфиксацию, наложение морфов и перемещение ударения. Такого рода процессы не являются хаотичными и спорадическими, они детерминированы словообразовательной системой русского языка.

В четвертом параграфе выясняются отношения между производной и производящей основой с семантической точки зрения. Данный вид отношений сводится к транспозиции, мутации, модификации, эквивалентности и соединению, которые, в свою очередь, предопределяют характер движения лексем по словообразовательной цепи.

В третьей главе рассматриваются модели образования компьютерных жаргонных дериватов в современном русском языке.

В первом параграфе анализируются модели аффиксального способа словообразования.

Аффиксальные модели характеризуются высокой степенью продуктивности и регулярности. Особой активностью среди них отличаются суффиксальные модели. Основной принцип их построения реализуется на совместном действии транслитерации или транскрипции (или их смешении) иноязычного слова и русской аффиксации. Изучение диапазона аффиксальных структурных формул наглядно иллюстрирует, что в компьютерном жаргоне потенциально используется любая литературная словообразовательная модель. Эвентуально многие модели могли бы занять место нейтральных и применяться для образования терминов или профессионализмов. Включение определенных формантов приводит к формированию нетривиальных моделей и появлению жаргонных лексем.

Экспрессивные модели обслуживают аффиксы: -к(а), -чк(а), -ик, -ушк(а), -шк(а), -очк(а), -ств(о), -ьё, -ун и др. Лексемы с такого рода суффиксами выражают позитивную или негативную оценку, передают отношение, обозначают диминутивность или аугментивность. Превалирующий корпус компьютерных жаргонных экспрессем наделен оттенком непринужденности, сниженности, грубоватости, в них допускается фамильярность: сайтик, лисичка, окошки, дровишки, лейбочка, ламачьё и мн. др.

Модели стилистической модификации образуются посредством аффиксов (например, -аг(а), -уг(а), -ак(а), -ах(а), -ух(а), -ло, -ец, -их(а), -няк, -ак, -ин(а), -ов(о), -ыш и др.), которые в общенародном языке употребляются в словах со стилистически сниженным значением, имеющим нередко фамильярный оттенок или намек на обсценное слово: файлец, лейбуха, кабло, вирусняк, ломак, висяк и под.

Продуктивность ряда аффиксальных моделей в словообразовательном механизме русского компьютерного жаргона не связано с эмоциональностью самого форманта (например, -чик, -льщик, -щик, -ник, -тель, -атор, -ор, -арь и др.) как словопроизводного средства. Этот формант продуктивен в стилистически нейтральной лексике. Присоединяется он к стилистически нейтральному слову. Соединение двух нейтральных элементов образует в компьютерном жаргоне не соответствующее нормам слово. Достижение этого эффекта происходит благодаря не принятым в кодифицированном языке словообразовательным комбинациям. Тот же эффект наблюдается при сниженном характере производящей основы, в качестве которой могут выступать заимствованные из другого языка или социолекта базы. Со словообразовательным элементом связано лишь общее значение, а конкретизация этого значения задается конситуацией и контекстом. К примеру, печатор, плюйник, хламовник, хелпарь, флудильщик и др.

Многие используемые словообразовательные форманты входят в число сугубо компьютерных (например, суффиксы -о, -ёс, префикс ю- и проч.), действующих с нарастающей продуктивностью в компьютерном жаргоне: ламо, ламёс, юмылить и др.

При необходимости обозначения возникающих реалий посредством словообразовательных аффиксальных дериватов компьютерный жаргон реализует в полной мере заложенный в него потенциал русской деривации. Наиболее широкие возможности демонстрирует здесь суффиксация.

Модели соединительного способа словообразования подвергаются описанию во втором параграфе.

Возникшие в результате сложения жаргонизмы относятся преимущественно к разряду имен существительных и прилагательных, в редких случаях – глаголов. Достаточно высокую степень продуктивности проявляют жаргонизмы, созданные по модели ‘определяемое + определяющее’: трубосборщик, серверодержатель, гостьбука и др. В такого рода образованиях первый компонент носит уточняющий, конкретизирующий характер.

В рамках сложения активны модели, представляющие собой соединения основ с одинаковыми, функционально частотными компонентами (интер-, авто-, -дром, -драйв и мн.др.), ‘основа + суффиксоид’ и ‘префиксоид + основа’: крысодром, автогад, суперюзер, дупотрон, бормотограф, дискодрайв, бэбпассворд и мн.др.

Представляют интерес компьютерные жаргонизмы, образованные по модели ‘префиксоид + суффиксоид’: фономан, цифромания и др.

Обращает на себя внимание тот факт, что количество заявленных моделей непрестанно растет. Чему способствуют различные языковые и внеязыковые причины. Иноязычные компоненты легко вписываются в русскую парадигму: интерфикс -о- облегчает проникновение аналогичных образований, поскольку тождественен конечной гласной связанных интернациональных компонентов (ср.: авто-, цифро-, техно-, инфо- и др.). Данные компоненты обладают рядом преимуществ: предоставляют возможность избегать полисемии и легко расшифровать значения слов. Активизация таких слов инициирована интернациональным стремлением языка отразить развитие компьютерной области, постоянно создающей новую технику и развивающей технологии. Для выражения нового понятия в языке предпочтительнее – новое лексическое средство, лишенное в русском языке частного конкретного значения и обладающего словообразовательной гибкостью.

При комбинации сложения и аффиксации рождаются суффиксально-сложные модели с опорным компонентом, содержащие основу имени существительного: быдлокодер, эникейщик, долббагер и др., а также основу глагола: вирмейкерство, файлогонство, ключеделка и др.

Высокой продуктивностью обладают сложно-флективные модели. Сложение происходит с участием опорного компонента, содержащего глагольную основу: исконную (ословод) или заимствованную (вирмейкер). Данная модель показательна тем, что среди глагольных основ редко встречаются регулярные: флопповод, лисовод и др. Гораздо чаще и последовательнее возникают нерегулярные основы: виндовоз, глюкогон, дисковерт и др. Однако в квантитативном плане выигрывают уникальные глагольные основы: игродел, ветродуй, клоподав, клопомор, дупострел, турбочист, долбоклюй и др. В эмпирическом материале засвидетельствованы глагольные основы с историческими чередованиями гласных: пластосуй, долбоклюй и со спорадическими наращениями: фоксприст.

Модели сложения дают возможность сжато, экономично выразить разветвленное понятие в одном слове. Данные модели отличаются разнообразием своих конструкций и сопровождающих их морфонологических явлений.

Параграф третий представляет модели компрессивного способа словообразования.

В современном русском компьютерном жаргоне сильна тенденция к моносиллабизму. Стремление к понятийной сжатости обусловливает активное использование компрессивных моделей образования жаргонных единиц. Слова и выражения сокращаются для экономии речевых усилий и времени в коммуникации. Вследствие чего, словообразовательные модели компрессии получают преимущество перед описательными выражениями и развиваются быстрыми темпами благодаря своей точности, краткости, емкости, содержательности и экспрессии.

Выделяются модели суффиксальной универбации. Образование жаргонного деривата происходит на базе атрибутивного словосочетания с утратой последнего из компонентов, сопровождаемой суффиксацией производящей основы. При построении моделей особенно продуктивными оказываются экспрессивные суффиксы: -к(а), -шк(а), -ух(а), -ушк(а), -ак, -ах(а), -яшк(а), -ёх(а). Например, развлекуха, демонстрашка, оперативка, кликуха, инсталяшка и др. Наряду с ними действуют нейтральные суффиксы: -ик, -ник, -лк(а). К примеру, сетевик, поисковик, безымяник и др. Универбация служит не только для экономии речевых усилий, но и для проявления экспрессии и выражения оценки.

Продуктивность суффиксальной универбации снижается конкуренцией флективной (бессуффиксальной) универбации: реал, виртуал и др. и универбацией в сочетании со сложением и последующей суффиксацией: трехстволка, четырехлинейка и др.

Модели усечения интересны своими разновидностями, которые зависят от того, какая часть слова опускается. Исходя из этого, выделяются апокопа: комп, проц, вирь, админ; аферезис: бук, нет; контрактура: инет, ползатель.

Усечения легко вступают в отношения с другими способами словообразования, к примеру с суффиксацией. В деривации участвуют стилистически нейтральные суффиксы: -чик, -ер и др. К примеру, инетчик, авчик, флоппер. Но гораздо чаще – экспрессивные суффиксы: -ак, -ок, -ун, -ло, -уз(а), -юх(а), -ач, -к(а), -ушк(а), -ец, -ар(а), -ин(а). Например, софтина, флоппак, дискач, видюха, винтяра.

Таким образом, модели усечений характеризуются краткостью с установкой на экспрессивность.

Модели компрессивного словообразования включают в себя телескопию. Сложность моделирования и чрезвычайное структурное многообразие телескопных единиц является следствием непредсказуемого характера процесса их образования: усечение одного из исходных компонентов включает в себя большую часть слова или сводится до одного слога или даже буквы. Локализация шва определяется применением закона регрессивной направленности ущербных явлений в линейной цепи морфов, по которому происходит реализация последующего морфа с редукцией предшествующего.

Многочисленную группу простой модели составляют двухкомпонентные телескопные единицы. Субстантивные телескопизмы образуются на базе имен существительных. Полные телескопизмы данного типа репрезентированы двумя моделями. Элиминируется конечная часть первого компонента и начальная часть второго: хамер. Конец слова соединяется с концом другого слова: нетикет. Частичные телескопизмы продемонстрированы тремя своеобразными моделями. К полной форме первого компонента присоединяется усеченный конец второго компонента: кейген. Укорачивается конечный элемент первого слова, второе слово остается полным: можлоб. Высоко востребованы языком гаплологические телескопизмы. На конец основы одного слова накладывается омонимичное начало другого слова: рархив. Телескопные слова, образованные по данным моделям, аккумулируют в себе значения обоих знаменательных слов.

Адъективно-субстантивные телескопизмы строятся на основе атрибутивного словосочетания. Полные телескопные единицы иллюстрируются продуктивной моделью. Усечению подвергаются оба конечных фрагмента мотивирующего словосочетания: сисадмин. Частичные телескопные образования представлены следующей моделью. Утрачивается конец зависимого компонента, стержневой – не изменяется. Неординарность этих моделей проявляется в использовании в качестве производящих основ усеченных препозитивных прилагательных следующих типов: 1) компьютеризмов: офсайт; 2) буквально переведенных с английского на русский язык компьютерных лексем: синезуб; 3) лексем, образованных с помощью фонетической мимикрии: голдед.

Адъективные телескопные лексемы создаются на базе имен прилагательных. В ходе исследования выявлены полные телескопизмы данного типа. Редуцируется конечная часть первого компонента и начальная часть второго: портатибильный. В телескопных лексемах этих моделей один компонент определяет другой, дополняет и уточняет его значение.

Приведенные жаргонизмы впоследствии становятся базами для порождения других жаргонных дериватов: обнаруживаются комбинированные модели телескопизмов. В рамках данных моделей присутствуют только полные телескопизмы, поскольку их общая модель строится на основе атрибутивного словосочетания с сопровождением суффиксации. Образуется мутационная модель телескопных слов: рунетчик. Возникает модификационная модель телескопизмов: сисопница. В ее образовании участвуют суффиксы, имеющие сниженную стилистическую окраску: хамерша, сисадминчик. Языком конструируется транспозиционная модель телескопизмов: сисопить, исадминить. Телескопизмы, построенные по комбинированным моделям, получают новое значение, передающее дополнительную информацию о лице, предмете или явлении компьютерного мира.

Малочисленную группу занимают телескопные трехкомпонентные образования. Отбрасывается конечный элемент трех знаменательных слов: опсос, межделмаш.

В целом исследование семантики телескопообразований выявило, что характер редукции любого телескопизма зависит от семантического значения мотивирующих лексем. Телескопные новообразования в компьютерном жаргоне представляют спорадические образования, отдельные структурные элементы которых не повторяются в других образованиях с тем же значением. Как следствие, они являются воплощением нестандартности языковой личности их авторов, разрушают тривиальные представления о построении деривационных моделей в языке, реализуя задаваемый современностью принцип рациональности и экономичности в сравнении с описательными выражениями, а также выполняя экспрессивную функцию.

Среди компрессивных моделей внушительный пласт занимают аббревиатурные и отаббревиатурные модели.

Традиционно модели буквенных аббревиатур состоят из начальных букв каждого слова, входящих в исходное словосочетание. Исконно русские аббревиатуры – явление редкое в компьютерном жаргоне: ОЗУ, ПО. Значительно чаще осваиваются иноязычные аббревиатуры. При образовании компьютерных аббревиатур используются все известные способы заимствования иноязычных слов и выражений: калькирование, транскрипция, транслитерация. Доминантами являются семантические кальки с английского языка: ПК, ЖЖ.

Семантические кальки, будучи инициалами уже переведенных на русский язык многокомпонентных наименований, внешне ничем не напоминают о своем иноязычном происхождении, теряют видимую связь со своим аббревиатурным оригиналом, сохраняя лишь общность денотата и структурно-семантическое сходство. Они менее всего подвержены семантическим изменениям, сохраняя обычно свое прямое значение наименования определенной реалии.

Транскрипции и транслитерации, сменив графический облик, сохраняют сходство звучания с исходной аббревиатурой. Инициально-буквенной: БМП, CD, PC; или инициально-звуковой: ЛОЛ, АФАИК, АФАИР и др.

Отход от установившихся издавна моделей образования аббревиатур реализуется посредством побуквенного раскрытия (преимущественно заимствованной из английского языка) аббревиатуры с оформлением русскими суффиксами. Используются нейтральные словообразующие суффиксы деятеля: -ер, -ист, -ник, -оид, -щик и т.д. В словах: айбиэмер, сионист, айтишник, юниксоид и др. При обозначении предметов включаются инструментальные нейтральные суффиксы: -ер, -ик, -ник, -тель и т.д. В лексемах: зипер, айдишник, айпишник.

Наряду с традиционными (номинативной и компрессивной) аббревиация выполняет экспрессивную функцию. При присоединении к инициальным аббревиатурам экспрессивных, стилистически маркированных суффиксов (-ик, -юк, -юх(а), -ушк(а), -ец, -их(а), -ун), характерных для просторечной, сниженной лексики, рождаются слова, содержащие оттенок непринужденности, фамильярности, грубоватости, в некоторых случаях намек на обсценные лексические единицы: писишка, жежешка, писюха, тиффак, псдец и др.

Для гармоничного включения в систему русского языка и возможности выражения грамматических свойств, к иноязычной аббревиатуре присоединяются русские флексии -а, -я: бздя, бима, рама. Несмотря на внешнюю простоту и прагматическую причину возникновения модели, ее эмоциональность весьма высока: образуются комичные лексемы, коннотативно совпадающие с общенациональными словами или нецензурной лексикой.

Словообразовательные модели в компьютерном жаргоне в пределах аббревиации не замыкаются на образовании имен существительных.

От компьютерных аббревиатур образуются глаголы по трансформационной субстантивной модели: к аббревиатуре присоединяется словообразующий суффикс – маркер спряжения – и формообразующий суффикс – маркер инфинитива. Активно создаются глаголы с суффиксальными морфами: -и-ть, -а-/-я-ть, -ова-ть, -ну-ть. Например, рарить, аржить, тарить, хаять, зупить, лхачить, хэтэмеэлить и др.

Отаббревиатурные глаголы впоследствии становятся базой для образования других моделей. Довольно активно создается префиксальная модель с префиксами: об-, при-, за- и т.д. К примеру, обхаять, приайсовать, зарарить и др.

Посредством рефлексивного элемента (-сь/-ся) образуется постфиксальная модель. Некоторые примеры: рариться, тариться.

Смешанная модель глагольных аббревиатур представлена префиксально-постфиксальная способом. Например, зарариться, затариться.

Образование отаббревиатурных имен прилагательных строится по суффиксальной модели: айдишная игра, дивидишный компьютер и др.

В эмпирическом материале встретились модели атрибутивных форм глагола – страдательные причастия прошедшего времени. Образование происходит от беспрефиксальных и префиксальных глаголов по модели образования причастий: раренный, приайсованный и др.

Суффиксально-сложная аббревиатурная модель строится на базе опорного компонента, содержащего глагольную основу, в сопровождении субъективно-оценочных суффиксов: сидивертка. Более сильную экспрессию передают суффиксальные морфемы -ушк(а), -юх(а): сидивертушка. С нулевым суффиксом закрепились лексические единицы: фидопой. К цельной аббревиатуре присоединяется связанный окказиональный компонент: айтишнег. С помощью связанного элемента выражается негатив по отношению к номинированным лицам. Частотны сложения с опорным компонентом, имеющим значение «подобие тому, что названо первым компонентом»: фидоподобный.

В компьютерном жаргоне активно используются инициально-звуковые аббревиатуры – акронимы: OMF*G, KMA*, RTF*M .

Наблюдения над аббревиацией в компьютерном жаргоне показывают, как эволюционируют аббревиатурные модели, основную массу которых составляют производные от заимствованных аббревиатур из английского языка. Свидетельством тому служат активные деривационные процессы и полная освоенность моделей системой русского языка, подтверждаемой примерами фиксации аббронеологизмов (термин – Л.А. Барановой) и их дериватов в современных словарях компьютерных жаргорнизмов, на страницах виртуальных площадок и в устной речи программистов. Неустойчивость гибридных моделей отражается в оформлении абброновообразований: остается вариантность их графического и орфографического оформления.

В компьютерном жаргоне развито явление языковой компрессии – субстантивация. Образование субстантиватов в компьютерном жаргоне происходит по модели: из частотного словосочетания ‘прилагательное + существительное’/‘причастие + существительное’ элиминируется имя существительное. Например, безголовый компьютер, бутовый диск и др.

Количественные характеристики компрессивных моделей свидетельствуют о том, что компрессивы занимают в компьютерном жаргоне значительное место. Окончательно вытесняются описательные выражения, многословные названия. Исключительная подвижность словообразования и невозможность проведения жестких границ между потенциями и фактической реализацией обуславливают смешение словообразовательных моделей: преимущественно компрессивных и аффиксальных.

В четвертом параграфе описываются модели лексико-семантического способа словообразования.

Семантические новообразования занимают видное место среди компьютерной жаргонной лексики. Их возникновение сопряжено с эволюционными процессами в языке. Наибольшее количество семантических инноваций появляется в результате различных способов внутрисловной семантической деривации, предполагающей развитие нового значения на основе семантической мотивированности, выводимости одного из другого.

Самой действующей моделью внутрисловной семантической деривации является метафоризация. Особой значимостью в исследуемом материале обладает метафорическое моделирование компьютерной действительности: аппаратно-программного обеспечения, субъектов действия, где преобладают гельштаты экспрессивного характера. Самый большой пласт лексики, подвергшийся метафоризации, представляют имена существительные, поскольку процессу номинации в большей степени подвергаются конкретные предметы, лица, опредмеченные признаки и действия, абстрактные категории.

Высокопродуктивны модели метафорического переноса, основанного на сходстве внешнего вида, размеров, формы, структуры, величины предметов и явлений техносферы: блин (диск), веревка, шланг, шнурок, хвост, шлейф (кабель), лапша (провода), гроб, кузов (корпус компьютера), кирпич, ящик, камень (центральный процессор), пласт (дискета), машина, тачка, бандура, аппарат (компьютер), рояль (клавиатура), зерно (пиксель), жучок (микросхема), глаз (порт) и мн. др.

Продуктивны модели метафорического переноса, основанного на сходстве выполняемых функций: компьютерные пираты, компьютерные взломщики, программа-шпион, победитель (удачная программа), добытчик (браузер) и мн. др.

Регулярностью отличается метафорический перенос, основанный на сходстве назначения: десятина (абонентская плата), звери, блохи, клопы, глюк, бзик (ошибки в программе), халат (антивирусная программа), маразм (нехватка памяти на компьютере), санитар сети (системный администратор), сутенер (провайдер).

Среди имен прилагательных, подвергшихся метафоризации, наиболее продуктивны следующие модели метафорического переноса, основанного на сходстве значимости признаков предметов и явлений: дохлый, мертвый компьютер (неисправный), душевный компьютер (исправный), бородатый юзер (опытный), левая, пиратская продукция (нелицензионная) и др.

Частотен метафорический перенос, возникший в результате уподобления по сходству внутреннего устройства предметов или явлений: гнилой, гнутый, кривой компьютер (с неполадками) и др.

Метафоризация в сфере глагольной лексики происходит по одной регулярной модели. Перенос наименований осуществляется по сходству процесса, образа действия: закачать, закинуть, залить (передать файлы), грохнуться (сломаться), дернуть (скопировать), дрыгать (выполнять обращение к диску), жать (архивировать), прожечь, нажигать, нарезать (записать), заточить (настроить), слить (скачать), рубиться, рубаться (играть), бродить, гулять, ходить (перемещать на виртуальных площадках или в компьютерной игре), курить (изучать) и мн.др.

Метафорические компьютерные жаргонные новообразования наделены яркой экспрессий, реминисценционными оборотами, сильными образами, выполняя не столько номинативную, сколько характеризующую функцию: выражают субъективную оценку к компьютерным реалиям.

В создании аллюзионных компьютерных жаргонных единиц – отдельные черты которых навеяны невольным или преднамеренным заимствованием из другой сферы – применяются модели построения апеллятивизированных лексем.

Перенос осуществляет по модели: ‘антропонимы – компьютер’ (компьютерное оборудование, устройство, аппаратура и т.п.): Вовик, Димка, Федора, Вика, интроДашка, Ромка, Ася, Аська, Ирка.

Данная модель подразделяется на частные модели, исходя из деления собственных онимов:

– ‘реалионимы – компьютер’ (компьютерное оборудование, устройство, аппаратура и т.п.): Аве Мария, Кашпировский;

– ‘фиктонимы – компьютер’ (компьютерное оборудование, устройство, аппаратура и т.п.): Тетя Ася, ХРюша, Карлсон, Каспер;

Достаточно продуктивна такая модель внутрисловной семантической деривации, как метонимизация. В отличие от метафорических, метонимические модели не отличаются высокой экспрессией, им более свойственна стилистическая нейтральность и номинативность. Самой дериватогенной частью речи в процессе образования метонимических значений является имя прилагательное, в меньшей степени имя существительное.

Среди имен прилагательных продуктивны модели метонимического переноса, при котором признак объекта переходит на признак другого объекта, как-либо связанного с первым объектом, изготовленного из него или использующего его: белая сборка (производство авторитетными фирмами IBM, DELL, HP и т.д.), красная сборка (производство стран СНГ), желтая сборка (производство Китая, Тайваня, Сингапура) и др.

Количественная представленность семантических компьютерных инновационных моделей свидетельствует о высокой продуктивности данного способа. Это эксплицируется природой человеческого мышления – способностью человека обобщать и систематизировать в слове сразу несколько явлений объективного мира, а также внутренней тенденцией языка – стремлением к экономии лексических и словообразовательных ресурсов. Лексико-семантические процессы, протекающие в современном русском компьютерном жаргоне, свидетельствуют о его устойчивости, о творческом потенциале жаргононосителей.

В пятом параграфе дается характеристика моделям каламбурного способа словообразования.

В процессах словообразования компьютерных каламбуров участвуют фонетические и семантические ассоциации. Яркий контраст звучания, написания, значения создает юмористический эффект. Порой каламбуры фраппируют ввиду фонетической близости английских терминов с русскими разговорными, стилистически сниженными пластами лексики, в том числе с бранными, табуированными словами, оскорблениями, ругательствами. Каламбуры экономят языковое пространство. Взаимодействие этих характеристик приводит к созданию и демонстрированию собственного индивидуального стиля общения среди программистов.

Графические каламбурные лексемы создаются с применением карнавальных средств или с семиотическими осложнениями и образуются в русском компьютерном жаргоне различными способами.

Широкое распространение получают единицы с использованием прописных букв: СОРТИРовка, наСИльник. Характерным свойством компьютерного жаргона в отличие от европейских компьютерных жаргонов является его письменное приспособление к элементам другого языка, в результате чего реализуется языковая игра на базе совмещения латинской и кириллической графических систем. В письменной адаптации элементов чужого языкового кода активно участвует латинизация: Сtrashнaя клaвишa, powerнуть, RISCовый boy. Довольно активно создаются графодериваты посредством обратного процесса от латинизации – кириллизации: КУ, ццц, янчуд. Сочетание вербальных и невербальных средств передачи информации образует креолизованные тексты. Фонемный состав английских цифр 1, 2, 4, 8 и 10 обыгрывается в различных вариантах: m8 (m[eit]), l8er ('l[eit]er), be4 (be'[fↄ:]), w8 (w[eit]), 4get ([fↄ:]'get). Графемы расширяются за счет обыгрывания фонемного состава русских букв и цифр: цифра 6 заменяет букву Ш, 4 – Ч, 8 – В, 64 – Щ, 0 – О. Отклонения от каноничных норм орфографии не ведут к деструкции смысла, а расцениваются как проявление креативности и экономии языковых средств.

Квинтэссенция фонетических каламбуров состоит в генерировании дополнительных окказиональных коннотаций, выражающих языковую экзальтированность и порождающих комический эффект. В области фонетики используются следующие способы.

Широко применяется субституция. В компьютерных жаргонных лексемах происходят спорадические замены звуков, которые приводят к трансформации смысла и вызывают эффект юмора. Мена парных глухого и звонкого согласных: [в]//[ф] Дос Нафигатор. Замены не прецедентных согласных: [j]//[н] струнный принтер. Позиционные замещения гласных фонем: [а]//[‘ь] блястер. Замещения не прецедентных гласных: [о]//[у] мудем. Замещения не прецедентных слоговых звуков: [в]//[др] дриста. Мена звуков разных графических систем: х [z]//х [х]: херокс. Частотны случаи использования эпентезы. Вставки создают дополнительный смысловой оттенок, преимущественно с негативной коннотацией. Смежность с негативно-оценочными словами наделяет лексемы юмором. Например, стервер, соплярис, нотпадла, хацкер. Довольно часто прибегают к такому неузуальному фонетическому приему, как метатеза. Метатеза различается по смежности. Переставляются соседние звуки: конченый юзер, нитернет. Встречается метатеза на расстоянии. Переставляются два согласных: момед, чепатор, интертрепатор. Возможна количественная метатеза. Передвигается ударение: ба'тон (< англ. button ['bɅtn]), к[Ʌ]бе'ль (< ка'бель). Коммуникатор играет со словами посредством перестановок без определенной интенции, исключительно для создания шуточного настроения. В компьютерной жаргонной лексике происходит омофонизация. Обыгрывание фонетической мимикрией реализуется на базе компьютерных терминов английского происхождения: петух, шаровары, король дров, мурзилка, солярка, паскудник и мн. др. Юмористический эффект вызывает омоакронимия: ФАК < англ. FAQ (ответы на часто задаваемые вопросы), ЧМО < англ. СМОS (технология изготовления микросхем). В этих лексических единиц узнаются грубые ругательства. Лексема ‘fuck’ [fɅk] означает ‘God damn you!’ [Macmillan, 2006, 571], в русском варианте – ‘будь проклят’! [Мюллер, 2005, 310]. Актуален в компьютерном жаргоне фонетический прием ономатопея: вжикалка, жужжать, пищалка, шуршун. При фонетических аномалиях происходит смысловое обогащение, ассоциативное насыщение лексем и наполнение их юмором.

Каламбурные лексемы в компьютерном жаргоне требует визуального (графодериваты) или аудиального (фонодериваты) восприятия выделенного или измененного сегмента. Этот компонент является средством достижения каламбурного эффекта и моделью образования каламбура. Таким образом, каламбур, рассмотренный с точки зрения порождающих словообразовательных моделей, позиционирует себя как многоаспектное явление и демонстрирует разнообразные деривационные возможности компьютерного жаргона.

Главы диссертации снабжены выводами, суммирующими итоги каждой части исследования.

В заключении приводятся основные выводы и намечаются перспективы дальнейшего изучения рассмотренной проблематики.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих печатных публикациях:

из списка научных изданий, рекомендуемых ВАК:

1. Барт М.В. Каламбурное словообразование как продуктивный вид производства жаргонных дериватов (на материале русского компьютерного жаргона) [Текст] / М.В. Барт // Мир науки, культуры, образования. – 2010. – № 1 (20). – С. 54-57.

2. Барт М.В. Сложение существительных в современном компьютерном жаргоне [Текст] / М.В. Барт // Вестник МГОУ. – 2010. – № 3. – Серия: Лингвистика. – С. 50-53.

а также:

3. Барт М.В. Некоторые пути пополнения современного русского компьютерного жаргона [Текст] / М.В. Барт // Альманах современной науки и образования: Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии и методика преподавания языка и литературы. – 2009. – Ч. 1. – № 2 (21). – С. 20-22.

4. Барт М.В. Аффиксация как один из продуктивных способ образования новых слов в современном русском компьютерном жаргоне [Текст] / М.В. Барт // Научное творчество XXI века: сб. тр. ежегодной Всероссийской научной конференции учащихся, студентов и молодых ученых. – 2009. – Секция: Иностранные языки: Лингвистика и межкультурная коммуникация. – С. 514-518.

5. Барт М.В. Языковая игра в современном русском компьютерном жаргоне [Текст] / М.В. Барт // Ломоносов: мат. XVI Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. – 2009. – Секция: Филология. – С. 44-46.

6. Барт М.В. Сложение как способ словообразования в современном компьютерном жаргоне [Текст] / М.В. Барт // Актуальные проблемы современной науки: труды 10-й Международной конференции. Гуманитарные науки. – 2009. – Ч. 36. – Секция: Языкознание. – С. 10-17.

7. Барт М.В. Компрессивное словообразование в современном русском компьютерном жаргоне [Текст] / М.В. Барт // Филологические науки: Вопросы теории и практики. – 2009. – № 2 (4). – С. 55-60.

8. Барт М.В. Модели образования телескопных жаргонных дериватов (на материале русского компьютерного жаргона) [Текст] / М.В. Барт // Ломоносов: мат. XVII Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. – 2010. – Секция: Филология. – Подсекция: Русский язык и новые информационные технологии. – С. 150-152.

9. Барт М.В. Механизмы фонетической адаптации заимствованных единиц к жаргонной системе (на примере русского компьютерного жаргона) [Текст] / М.В. Барт // Научный университетский журнал. – 2010. – № 1. – С. 112-114.

10. Барт М.В., Юшкова Е.Г. О современных компьютерных технологиях в языке [Текст] / М.В. Барт, Е.Г. Юшкова // Современная методика преподавания русского языка как иностранного: проблемы и их решения. – 2010. – Ч. 1. – С. 39-44.