Достоинство документалиста (вместо заключения)

«С ума они там посходили, что ли, на телевидении?» – этот вопрос зрители не уставали себе задавать на протяжении целого десятилетия. Хотя изначально было ясно – вопрос риторический. Кто же не знает, что с телевидением происходит то же, что и со всей страной.

Однако со временем все очевиднее становилось другое – происходящее со страной все в большей мере зависит от телевидения.

Но возрастала ли в той же степени и ответственность документалистов экрана? Ответственность перед обществом, перед огромной аудиторией, перед героями передач и фильмов, перед гильдией журналистов, которую они представляют?

Всегда ли они понимали, что защита нравственных ценностей для них обязательна еще в большей степени, чем для священнослужителя, уже хотя бы потому, что "прихожанами" телевидения выступают все члены общества.

Что именно эти ценности определяют не только степень терпимости к многообразию интересов и взглядов зрителей и участников передач, но и меру нетерпимости к проявлениям пошлости, отсутствию вкуса, жестокосердию, цинизму и тривиальности. Что понятие о нравственном долге не допускает подмены общественных идеалов сиюминутными умонастроения публики /«публика – дура, народ – молодец»/.

И, наконец, ответственность перед самим собой.

Этически воспитанный журналист не позволяет себе забыть о последствиях своих собственных слов и действий. Забыть о том, что экранные публикации могут сказаться на жизненных судьбах его героев.

Он не может позволить себе попасть в зависимость от рекламодателя или от своего административного руководства, чьи указания противоречат его журналистской совести. В зависимость от собственных политических взглядов, от соблазна славой и популярностью. Не имеет права быть жертвой собственного тщеславия.

Вы скажете, где же можно найти такого идеального журналиста? Не легче ли отыскать того, кто следует всем заповедям Нагорной проповеди?

Но быть журналистом – это значит преодолевать ежедневные искушения, не давая себе ни минуты отдыха, подобно велосипедисту, которому, чтобы не упасть, приходится постоянно крутить педали.

Журналистика корыстная, льстивая, агрессивная, хотя многие и считают ее таковой, по сути, изменяет своей природе.

Выходя на экран и принимая то или иное решение, документалист обязан взвесить все возможные "за" и "против", всякий раз отвечая себе заново на вопросы:

• не буду ли я завтра испытывать чувство стыда за слова, произнесенные мною в эфире сегодня?

• смогу ли я после передачи взглянуть в глаза своему герою?

• не даю ли я зрителям повод понять меня не в том смысле, который вкладываю в свой текст?

• касаясь криминальных сюжетов, не позволяю ли я себе ненамеренно героизировать и романтизировать преступления?

• всегда ли в ситуации выбора я действую безотносительно к личному интересу и личной пользе?

• не выступаю ли невольным /а тем более сознательным/ посредником политических интересов, которые вынуждают меня отдавать предпочтение одной социальной группе в ущерб другой?

• не оказываюсь ли я орудием пропаганды или даже носителем клеветы, пускай это происходит и неосознанно?

• совпадает ли мое поведение с моим представлением о порядочной журналистике, а представление о порядочной журналистике с моим пониманием честности и достоинства?

Такие этические ценности, как порядочность и достоинство – однозначны. Журналист ангажирован только ими. В этих случаях его зависимость абсолютна, как присяга солдата или клятва врача.

Библейская заповедь – не поступай по отношению к ближнему так, как ты не хотел бы, чтобы поступали с тобой – остается первой статьей в этическом кодексе журналиста.

▲