Romena_Teodorovna_Avgustova_Govori_33_Ty_eto_mozh

-50-

введению в рот специальных инструментов. И в данном случае речь должна идти не о том, чтобы исправлять уже имеющиеся многочисленные дефекты, а в том, чтобы, насколько это возможно, препятствовать их образованию.

Традиционные приемы, ориентированные на нормальных детей, к которым прибегает логопед в работе с ребенком с синдромом Дауна, - это зачастую эквилибристика с его языком, труднодоступные упражнения, непонятные не только ребенку, но и его родителям, от которых требуют, чтобы, занимаясь с малышом, они выполняли эти упражнения дома.

Но ведь дело не только и не столько в том, что у ребенка с синдромом Дауна большой и неповоротливый язык. Направляя свои усилия в первую очередь на исправление этого дефекта, логопеды, увы, заходят не с того конца.

Лежа в коляске, младенец перебирает звуки на всевозможные лады. Он делает это бессознательно, и никому не приходит в голову, подступив к нему

сзеркалом, требовать, чтобы он четко артикулировал эти звуки, - ну, скажем, «а», «о», «у». Вы, взрослый человек, достаточно натренированы в произношении звуков не только родного, но, возможно, и какого-нибудь иностранного языка, однако попробуйте сами проделать это упражнение, и увидите, что от вас потребуется концентрация внимания и определенные усилия.

Ребенка с синдромом Дауна мы обучаем говорить, и задача заключается в том, чтобы начать обучение как можно раньше. Но ведь обучение - это сознательный процесс, на осознанное отношение 2-, 3- и даже 4-летнего ребенка с синдромом Дауна к поставленным перед ним чересчур сложным задачам рассчитывать не приходится, так же как мы не можем рассчитывать на его готовность совершать активные волевые усилия.

Да, сознание уже пробудилось в нем, однако многих наших требований он все равно не понимает. Может быть, зеркало и пригодится ребенку в возрасте, когда он действительно сможет им, манипулировать, но это, увы, слишком поздно. И что доступно его пониманию в такой, например, рекомендации логопеда: «Кончик языка упереть в нижние передние зубы, его боковые края прижаты к верхним коренным зубам. В таком положении выкатить широкий язык вперед и убрать. Делать 15—20 раз»?

Может быть, книга, из которой взята цитата, адресована студентам отделения дефектологии? Ничего подобного. Это «Азбука» — большого формата, разноцветная, красочная, - родители бросятся ее покупать, но покажите мне отца или мать, которым удалось научить 4—5-летнего ребенка

ссиндромом Дауна этому упражнению...

Зачем прививать ребенку, поступки которого и без того вызывают недоумение и раздражение окружающих, навыки, которые превращаются в плохую-привычку и делают еще более явными неправильности его поведения? Для укрепления язычной мышцы его учат лизать марки, тарелки

– и вот на глазах недоумевающей публики он облизывает шкаф, стену, маму и других детей.

-51-

Но ведь пианист развивает свой аппарат — пальцы — не барабаня ими по стене или доске, а в процессе игры на фортепиано. Он не наращивает себе мускулы молотобойца. Толъко в соприкосновении с клавишами фортепиано

вырабатывает он ощущение клавиатуры, а соответственно и ощущение звука. Развитие и организация мельчайших групп мускулов его пальцев, кисти, предплечья и плеча происходит только таким образом — в непосредственном

сращивании с инструментом. «C'est en forgeant qu'on deviant forgcron» — «только если куешь, становишься кузнецом». Тот, кто хочет научиться шить, запасается иголкой, ниткой и куском полотна - и принимается за работу, желающий играть на скрипке в одной руке держит смычок, в другой скрипку -и тоже приступает к делу.

«Не понимаю, почему ваш ребенок не говорит, ведь артикуляционный аппарат у него в полном порядке», - удивляется логопед, специалист, прошедший полный курс наук в высшем учебном заведении. Окончив институт, она, видимо, представления не имеет о сложнейшей системе связи между слухом, мозгом и этим самым превосходным артикуляционным аппаратом, о том, что должны быть отлажены не отдельные элементы, а их взаимодействие в этой системе.

Каким бы прекрасным ни был инструмент — будь это даже бесценный Страдивари, — для того чтобы скрипка зазвучала, ребенок должен учиться на ней играть. И поначалу это будут неуверенные, хриплые, дрожащие, режущие слух звуки. Сколько бы ни натирал ученик свой смычок канифолью, это мало что меняет. Заниматься нужно!

«Первоначально, - пишет Н. И. Жинкин, - центральное управление двигательного анализатора не способно подать такой верный импульс на органы речи, который вызвал бы артикуляцию и звук, соответствующий нормам контролирующего слуха. Первые попытки управления речевыми органами будут неточными, грубыми, недифференцированными. Слуховой контроль будет их отклонять. Но управление речевыми органами никогда не наладится, если сами они не будут сообщать в управляющий центр, что ими делается, когда воспроизводится ошибочный, не принимаемый слухом звук. Такой обратный посыл импульсов от речевых органов и происходит. На основании их центральное управление может перестроить ошибочный посыл в более точный и принимаемый слуховым контролем»1.

Научиться говорить можно только разговаривая. Рекомендациями логопедов родители детей с синдромом Дауна исписывают целые тетради, наклеивают туда же. картинки, рисуют яблоки и груши, но все это только отвлекает внимание ребенка от непосредственной задачи.

И если принять за аксиому утверждение отом, что в сравнении с нормальными сверстниками 4—5-летние дети с синдромом Дауна отстают в развитии на два-три года — а разрыв увеличивается чем дальше, тем больше,

_______________

1 Ж и н к и н Н. И. Механизмы речи. М. 1959. С 63.

-52-

— то станет еще более понятным, какого «успеха» можно добиться традиционными методами, начав занятия с ребенкомв дошкольном возрасте. Желаемого результата эти методы дать не могут, и время оказывается упущенным.

Поскольку овладение даже элементарными навыками разговорной речи задерживается, то надолго отодвигается следующий очень важный этап — развитие логического мышления, способности к обобщениям, более глубокому пониманию действительности. И вот мы видим 15-летнего паренька, который нянчит плюшевого мишку, а окружающие думают, что ни на что другое он и не способен. Страдает и поведение. Ребенок не в состоянии выразить самую простую просьбу, не говоря уже о том, что он не может ни спросить о том, что ему непонятно, ни рассуждать, ни спорить, высказывая свое мнение, ни что-либо доказать. Он может лишь слепо подчиниться родительской воле, постепенно превращаясь в существо слабое, покорное, зависимое во всех отношениях, либо делается неуправляемым, агрессивным, упрямо, иногда в самой дикой форме настаивает на своем.

«Скажи: мама, дай шоколадку», — настойчиво просит мать, держа в руках любимое лакомство малыша. Родители ошибочно полагают, что стимулирование вызовет спонтанный ответ: ведь ребенок уже большой, в его возрасте речь у детей льется как вода из крана. Почему он не может сказать такую простую фразу?

Все попытки заставить ребенка говорить ни к чему не приводят. Проходит очень много времени, прежде чем он скажет свои первые короткие не слова даже, а кусочки слов, их фрагменты. И тогда родители убеждаются в том, что ребенок не в состоянии не только целиком сказать фразу, он с трудом выговаривает звуки, да и то не все.

Дети с синдромом Дауна не выделяют структурных ячеек речи. Она звучит для них как сплошной речевой поток, в который ребенок не вслушивается и смысл которого он не в состоянии осознанно воспринять.

Если, проходя с ребенком по улице, мать говорит: «Вот машина едет», то для малыша с синдромом Дауна это звучит как «вотмашинаедет». Он и в отдельно-то взятом слове не слышит толком составляющих его звуков и слогов, где же ему разобраться в структуре длинной фразы?! Что-то он, конечно, понимает, но что именно?

Мать изо дня в день одевает, умывает и кормит ребенка, гуляет с ним, ходит с малышом в гости и т. д. Свои действия она сопровождает непременным комментарием, звучит это приблизительно так: «Ногу давай! Правую! Правую, а не левую! Сейчас наденем сапожки и пойдем гулять. А сколько снегу на улице! Детки на санках катаются. И у Коли есть саночки. Помнишь, как ты вчера упал? Бух!» — и т. д. Ритуал одевания, кормления, умывания неизменен, а речь матери — всякий раз новая импровизация.

«Процесс кристаллизации», когда ребенок начинает вычленять что-то из этого звукового фона, запаздывает. Соответственно надолго, очень надолго

-53-

отодвигается время, когда, самостоятельно выкарабкиваясь из трудностей, он начинает говорить сам.

Оказавшись где-нибудь за рубежом, через три-четыре месяца нормальный ребенок пяти-шести лет начинает бойко и совершенно свободно говорить на чужом языке. Процесс овладения речью происходит у него спонтанно, на подсознательном уровне. Нормальный ребенок схватывает все на лету, о каком-то специально организованном процессе обучения в данном случае говорить не приходится.

Ребенок с синдромам Дауна такой способностью не обладает. Он не в состоянии самостоятельно выстроить какую-то систему в звучащей вокруг него речи. Ребенка с синдромом Дауна мы обучаем говорить приблизительно так, как учат иностранному языку взрослого человека. Мы начинаем с малого, переходя ко все более сложному, и переход этот должен быть очень последовательным и постепенным.

Чем больше слов знает нормальный ребенок, тем легче ему говорить. Не то у ребенка с синдромом Дауна. Как правило, родители изливают водопады слов, стараясь втиснуть в голову малыша как можно больше информации. И говорят, и говорят, и говорят. И чем больше говорят, тем труднее ребенку заговорить самому. Среди множества причин,затрудняющих развитие его речи, есть и такая — ребенок не знает, что ему выбрать из всех тех слов, которые он слышит от папы с мамой.

И вот — прошли все сроки, а ребенок не говорит. Родители начинают метаться от педагога к педагогу: «Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, от тебя, серый волк...» Хорошо еще, если есть куда метнуться. Они ищут того, кто взмахнет волшебной палочкой — и произойдет чудо: ребенок заговорит. Но чуда не происходит. Чаще всего родители слышат роковое, убивающее всякую надежду слово «необучаем».

Что же все-таки делать? С чего начать? Хоть и плохо, и поздно, но он уже начинает говорить сам, и все понимает — почему же он «необучаемый»? Так чем же руководствоваться? Какими книгами? А если начал говорить, а потом замолчал? А если ему уже 18 и он даже имени своего не призносит? Как со всем этим справиться?

Прежде всего запастись терпением. Давайте спокойно сядем и во всем разберемся. Ваш ребенок вполне обучаем— в этом вы можете быть совершенно уверены.

Безусловно, начинать учить ребенка говорить нужно как можно раньше. И самый подходящий для этого возраст - 2—3 года. Пассивно ожидать, когда он наконец заговорит сам, не приходится. Окружающая жизнь обрушивает на него поток информации, которую ребенок с синдромом Дауна пусть не в полном объеме, пусть по-своему, но обрабатывает. К 5—6 годам он накапливает достаточно обширный запас ощущений, впечатлений, наблюдений и представлений, он многое понимает. У ребенка возникает вполне естественная потребность активного взаимодействия с окружающим миром. И самый опять-таки естественный и необходимый способ такого

-54-

взаимодействия — речь. Однако чаще всего между его психофизическим и речевым развитием существует разрыв, несоразмерность — и это обусловливает дискомфорт и, помимо всего прочего, порождает и формирует целый ряд стойких привычек, которые становятся основой неправильного поведения (зачастую появление этих привычек бывает спровоцировано самими родителями). Возникает некий заколдованный круг, еще больше укрепляющий окружающих в мнении, что ребенок ненормален и что эта ситуация никоим образом не подлежит исправлению.

Если обучение речи начинается достаточно рано, до того как с большим опозданием ребенок начинает говорить самостоятельно, то процессы психофизического и речевого развития осуществляются более или менее параллельно, а лучше сказать — они будут взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Все те стадии развития речевого процесса, которые у нормального ребенка осуществляются в соответствии с заложенной природой программой и проходят спонтанно, сами собой, ребенок с синдромом Дауна приблизительно в той же последовательности осваивает в результате обучения, однако медленнее, чем это делает его нормальный сверстник.

Ко мне приходят дети, которым нет еще и трех лет. Они говорят самое большее три-четыре слова — что-нибудь вроде «мама», «папа», «пить», «дай». И учиться говорить они начинают без какого бы то ни было промедления, буквально с первого урока.

С чего же мы начинаем?

Развитием слуха, внимания, подражательных способностей следует заняться как можно раньше. Мне-не один раз приходилось наблюдать, как совсем маленькие дети с синдромом Дауна тянутся к музыкальным инструментам, буквально замирают при звуках музыки. Используйте музыкальные записи в своей работе с детьми, пусть ребенок как можно раньше начинает прислушиваться, как звучат различного рода музыкальные инструменты. И особенно народные — шумовые, струнные, ударные с их разнообразием иной раз совершенно экзотических тембров. Если вам удастся собрать коллекцию таких записей — это будет очень хорошо!

Во время кормления, пеленая, одевая, укладывая малыша в кровать, мать сопровождает свои действия словами, что-то ласково приговаривает, напевает и т. д. Говорите не только слова — вы можете произносить также отдельные звуки и слоги, для того чтобы возможно раньше ребенок начал прислушиваться к их характерным особенностям.

Следить за движением нашего языка и губ мы начинаем приучать ребенка задолго до того, как он начнет сознательно нам подражать. Это можно делать лежа с малышом в постели, когда он ничем не занят и ничто его не отвлекает.

«Ла-ла-ла, ле-ле-ле, лё-лё-лё» — язык движется легко и быстро, словно язычок колокольчика (с произношением этих слогов придется, повозиться,

-55-

когда ребенок начнет учиться произносить их сам, добиваясь того, чтобы кончик его языка приобрел необходимую подвижность).

«Ба-ба-ба» — вы смыкаете губы. «С-с-с, ш-ш-ш» — свистите и шипите. Очень скоро ребенок начинает заинтересованно наблюдать за всем этим, а впоследствии должен будет и сам, подражая вам, растягивать рот до ушей

— ды, мы; произносить бу, ду, му, держа у рта широкую трубочку и направляя в нее звук; покусывая верхней губой нижнюю, говорит ва, во, ву.

Но очень многое он просто повторяет за вами, постепенно корректируя произношение и опираясь при этом только на слуховое восприятие.

За редким исключением каждый ребенок с синдромом Дауна к 3—4 годам, а то и раньше, может повторить за вами несколько слогов. И я приступаю к обучению речи, начиная не с отдельно взятых слов и не с постановки отдельно взятых звуков — и уж тем более не с фраз, пусть даже самых коротких. За единицу принимается открытый слог, начинающийся с твердого согласного звука. Сказать ба, ва, га, да, жа и т. д. гораздо легче, чем сказать б, в, г, д, ж - с этим не приходится спорить. Соблюдение определенной последовательности в выделении коротких слоговыx ячеек с последующим объединением их в более развернутые группы простых одно- и двусложных слов открывает возможность создавать первоначальный словарь, уносящийся на первых порах к строго выверенной конкретной ситуации. При этом я опираюсь на слух и подражательные способности ребенка, на то, что пусть в ущербном виде, но дано ему природой. Ребенок будет долго путать и ошибаться, говоря «келега» вместо «телега», называет маму папой, а папу — бабой. И, безусловно, развитие фонематического слуха требует больших и непрерывных усилий, — но это возможно и, собственно говоря, не так трудно, как кажется.

Твердый согласный звук в открытом слоге организует мускулатуру губ и языка и активизирует произношение последующего гласного звука (хотя на первых порах, быть может, и недостаточно). Во всяком случае, артикулирование изолированных гласных потребовало бы от ребенка куда большей концентрации и сосредоточения. Никакие зеркала в данном случае не помогут, ибо нашему ученику — напоминаю — всего 2,5—3 года.

Неустанный тренаж заставляет ребенка постоянно прислушиваться к тому, как он произносит звуки, и вырабатывает ощущение правильного их формирования, раз от разу корректируя как восприятие звука, так и его воспроизведение. Соблюдать непременную, совершенно определенную последовательность слогов не приходится, не следует сразу отрабатывать весь ряд — ба, бо, бу и т. д., сочетая согласный со всеми существующими гласными, иначе вы надолго застрянете.

Если, скажем, у ребенка легко выходят слоги «ба» и «бы», то «бо» и «бу» могут очень долго не получаться: ребенок говорит «ду» вместо «бу» и т. д. Все, что не выходит, отрабатывайте очень постепенно и не торопясь, начинать следует с того, что получается.

-56-

Одновременно с этим на начальном этапе обучения следует определить слова и обороты, которые ребенок будет постоянно слышать от вас и которые будут «привязаны» к каждодневным ритуалам, постоянно повторяющимся ситуациям — они составят некое ядро, которое в дальнейшем «обрастет» все новыми и новыми словами.

Вот некоторые из этих слов и оборотов.

1.УПАЛО. Ребенок да и мы сами очень часто роняем что-нибудь, придавая этому значение только в том случае, если упавшее разлетелось во все стороны, разбившись вдребезги. Привлеките внимание ребенка к этому факту. Слово «упало» может стать одним из тех, которые очень скоро по слогам произнесет ваш ребенок. Всякий раз, намеренно роняя вещи, говорите его — и пусть малыш, если может, повторяет его за вами.

2.ВЫСОКО. Поднесите ребенка к окну — как высоко светит луна, как ярко горит она в темном небе! И слово «луна», и слово «высоко» удобны для произношения. Высоко на дереве гнездо, высоко на балконе мама машет руой, высоко над дверцей шкафа прыгают куклы в импровизированном домашнем театре. Вы-со-ко. Вы определяете уже не предмет: незаметно для себя ребенок будет овладевать пространственными, временными и прочими понятиями.

3.ЗАВТРА, «Бабушка придет завтра. В детский сад пойдем завтра», — соотносите это слово с тем, что происходит систематически, а не от случая к случаю.

4.НЕТУ (вместо «нет». Это даст возможность отрабатывать не один, а два слога). Вместе с малышом вы обескураженно разводите руками, ища и не находя спрятанную игрушку. Под подушкой— нету. Под диваном— нету. В сумке — тоже нету. У этого дедушки на картинке есть борода, а вот у этого

—нету. У одной собаки есть ошейник, у другой — нету и т. д.

5.ЧТО ТАМ ВНУТРИ (в коробочке, ящичке, кошельке, варежке, кастрюле)? Положите что-нибудь внутрь - мыло, монету, помаду...

6.ПУСТО. Перед тем как заглянуть с ребенком в коробку, сумочку, кошелек, вытащите содержимое. Прежде чем налить чай, покажите ребенку чашку — пусто. Изобретайте все новые и новые варианты. Говорите слово «пусто» с удивлением, разочарованно, как бы раздражаясь и т. д.

7.ТЕМНО. Входя с ребенком в темную комнату, скажите это слово, а потом уже зажгите свет. Каждые утро и вечеp, поднося ребенка к окну, говорите: «Утро, светло». Либо: «Вечер, темно».

8.МОЯ ОЧЕРЕДЬ, ТВОЯ ОЧЕРЕДЬ. Предваряйте этими словами действия свои и ребенка, играя в мяч, направляя друг другу машинку, паровозик и т. д.

9.БЫСТРО - МЕДЛЕННО. «Быстро-быстро-быстро-быстро!» — говорим мы, и быстро-быстро мелькает то на потолке, то на полу световое пятно от зажженного фонарика. Медленно-медленно поводим мы рукой малыша, и он, как зачарованный, следит за тем, как это пятно ползет по стене, забирается в угол. Он и сам может направить луч — в пол! в потолок! в угол!

-57-

10.ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ? Если на картинке в книге запечатлено какое-нибудь волнующее событие — кто-то упал в воду, провалился в яму и его общими усилиями спасают, если толпа собралась на улице, по которой несется голый Пиноккио, у кошки загорелся дом, и его со всех сторон заливают водой, — во всех подобных случаях вы произносите эту фразу.

11.«ВОТ ТАК», — говорим мы, складывая вместе с ребенком домик из кубиков, надевая на палочку колечки, показывая ему, как держать мелок или карандаш. «Вот так», — сам себе говорит Саркис, составив длинную цепочку из маленьких машинок.

Таких простых, но чрезвычайно важных ключевых слов и оборотов, которые вы вычленяете из повседневной речи и осваиваете с ребенком в первую очередь, должно быть как можно больше. И в зависимости от образа жизни вашей семьи, от сложившихся в ней традиций, привычек близких ребенку людей вам следует моделировать, ситуации, которые позволили бы создавать подобные «ключи», и постоянно употреблять их в своей речи.

Ваша речь должна быть ясной, четкой, лаконичной: «Са-по-ги. Шап-ка»,

—по слогам, очень внятно говорим мы ребенку, одевая его. «Ка-ша. Лож-ка. Нож», — внушаем ему за едой. «Мы-ло. Душ. Во-да. Холодная. Горячая. Лужа», — произносим в ванной. Быть может, ребенок еще не говорит и не может повторить этих слов за вами, но они послужат отправной точкой на пути, по которому вы поведете своего малыша.

Это не значит, что вся семья должна с утра до ночи говорить в телеграфном стиле. Этого ни в коем случае не требуется. Безусловно, ребенок должен быть погружен в стихию родного языка. И он слышит его повсюду — и дома, и на улице, так что не следует опасаться, что он окажется в неком выхолощенном пространстве. Но разве нам нужен пространный, слишком обстоятельный ответ, когда со своим слабым знанием иностранного языка мы спрашиваем дорогу за границей? Мы предпочтем, чтобы нам ответили как можно проще и короче, употребив самые что ни на есть ходовые слова.

Если вашему ребенку 2—3 года и он еще не начал говорить, пусть эти слова и обороты по крайней мере будут у него на слуху. Если же он может повторить их за вами, пусть всякий раз это делает.

Как и все дети, ребенок с синдромом Дауна отзывчив, чуток, и, так же как

влюбого ребенка, природа вложила в него инстинкт познания. Да, он хочет учиться, ему очень тяжело пребывать во мраке. «Труден первый шаг и скучен первый путь», — вам может показаться, что просвета нет и не будет. Ребенок упрямится, ленится, и вам надо добиться от него понимания того, что он должен выполнить ваши требования. Но именно поэтому требовать следует то, что выполнимо, то, что ребенок действительно может сделать.

Всвои 12 лет Алеша, приехавший из-под Читы, говорил всего четыре слова: «мама», «баба», «дядя» и «Коля». Через месяц занятий по одному часу

вдень в его словаре было более 100 слов, которые он произносил абсолютно

-58-

правильно. Кто мне скажет, откуда взялся фонематический слух, на слабость которого постоянно ссылаются специалисты?

Такого же результата удалось добиться и с Сережей из-под Екатеринбурга, и с Наташей из поселка под Минском, и с детьми, которых я вообще не видела: их родители, получив одну-две консультации, принялись за дело сами.

Кате 8 лет. Мать-одиночка определила ее в интернат, где она и росла до этого возраста. Она бегает по комнате либо кружится на одном месте, без конца повторяя одно и то же, похожее на квохтанье «ке-ке-ке-ке».

Четыре урока подряд я повторяю ей: «Скажи «а»!» И для наглядности как можно шире открываю рот. Катя меня не понимает. Но, идя на пятый урок, она останавливается у моего подъезда и, точно так же широко открыв рот, громко говорит: «А!» Обучение началось.

Это чрезвычайно важный момент! Ребенок должен, во-первых, понять, что ему необходимо выполнить вашу команду (просьбу, требование — называйте как хотите), и, во-вторых, захотеть это сделать. И делать постоянно, неоднократно, всякий раз — сначала желая просто получить поощрительный приз, затем — по выработавшейся привычке и, наконец, потому, что ему нравится учиться, что он этого хочет, так как в нем пробудилась страсть к познанию, заложенная в человека природой.

5-летний Дима приехал издалека. Мы сидим на диване, на столе перед нами большая коробка с очень маленькими игрушками. Тут и крошечные куколки, и машинки, и пуговицы, и разноцветные стеклышки. Мы молча, по одной, вытаскиваем игрушки из коробки и раскладываем на столе. И вот когда я вижу, что ребенок привык ко мне, осторожно приступаю к выяснению, какие из слогов имеются в его запасе. «Скажи «ба» — и дам тебе машинку. Скажи «ду» — и дам колечко...»

Среди игрушек у нас имеется длинная доска, поставленная наклонно. Как быстро съезжают по ней маленькие разноцветные машинки! Однако машинку ребенок получает после того, как повторит за мной какой-нибудь слог. Поначалу маленькому упрямцу желательно схватить игрушку без всякого выкупа. Но довольно скоро он начинает понимать, что напрасно тратит время — гораздо быстрее можно обрести желаемое, если выполнить мое требование. И вот Саркис получает машинку, Коля прижимает к сердцу пучеглазого крокодила, с Сережей мы поладили, когда я извлекла с антресолей полк солдат — пластмассовых и оловянных. Надо сказать, что найти что-то подходящее бывает порой очень непросто и на это уходит довольно много времени.

Стимулирование в данном случае оправданно и результативно, ибо хоть и не совсем чисто, но какие-то слоги ребенок вам скажет.

Берем тетрадь и, разделив ее на три колонки, слева пишем слоги, которые у ребенка получаются, а в середине — слова, которые можно из них составить. Возможно, это будут губы, дубы, баба, нога, собака и т. д. В правой колонке окажутся слоги, произношения которыхпридется доби

-59-

ваться длительным и многократным повторением. На этом, самом раннем, этапе слог должен быть открытым и включать в себя только одну — твердую

— согласную.

Повторяйте слоги по многу раз, добиваясь того, чтобы ребенок говорил их все чище и чище, а он непременно будет делать это, если вы проявите терпение. Слоги, написанные в правой колонке вашей тетради, по мере того как вы будете отрабатывать их произношение, постепенно окажутся в левой колонке. А средняя колонка будет постоянно пополняться одно-, двух- и трехсложными словами, состоящими из этих хорошо отработанных слогов.

Приучите ребенка смотреть, в тетрадь на все удлиняющийся столбик слов, которые он учится говорить. Пусть следит за тем, как вы ставите крестики, отмечая каждое сказанное им слово: ребенку всегда легче выполнить задание, если он заранее знает объем работы. Очень трудно заниматься, если у занятий не видать ни конца ни края! Ваш ученик будет отдавать себе отчет в том, что делает, сопоставит то, что говорит, с тем, что видит на страничке. Такого рода работа и в дальнейшем станет для него чемто вроде гамм для музыканта, он привыкает к ее обязательности и послушно выполнит ваше требование.

Не требуйте от ребенка быстрого усвоения и не отрабатывайте все сразу. «Когда не спешат, из яйца выходит цыпленок» — почаще вспоминайте эти мудрые слова. И пусть ваша интуиция подскажет вам, когда нужно отступить, пойти на компромисс. Не будьте неукоснительно принципиальны, не мучьте ребенка, иначе можно вызвать у него стойко-негативное отношение к вашим требованиям.

Поднимите руку с растопыренными пальцами и, загибая их («Всего пять слов скажешь!»), попросите ребенка четко выговорить слоги и слова, произношение которых вы с ним отрабатываете. Это нетрудно, просьбу вашу ребенок выполнит, если вы постоянно будете прибегать к этому нехитрому упражнению. Ибо все, к чему ребенок с синдромом Дауна привык, он делает охотно. Заметьте, у него давно сложился целый комплекс ритуалов, отступление от которых вызывает у него если и не такой дискомфорт, как у аутичного ребенка, то, во всяком случае, неудовольствие. Даже если речь идет об уроках. Извлеките из этого пользу, вырабатывая нужные привычки, соблюдая в занятиях определенную последовательность, против которой ребенок уже не станет возражать.

Одевая ребенка, мать восклицает: «Скажи: са-по-ги!» Но, обучая малыша, слова следует говорить не просто по слогам. Каждый слог в слове ребенок повторяет за вами. К сожалению, очень часто родители забывают об этом, либо у них нет терпения выслушать ребенка.

Случается, что, уже научившись довольно чисто произносить отдельные слоги, ребенок тем не менее не может повторить вслед за вами даже самое простое двусложное слово. Сказав первый слог, он отвлекается и уже не по