Формулировка «заведомо ложные и (или) недостоверные сведения» была позаимствована из постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51, где обман трактуется как способ совершения хищения. Под сведениями понимается информация, на основании которой кредитор принимает решение о выдаче займа (например – сведения о месте работе, справка о доходности и т.д.). Мошенничество с использованием поддельного официального документа, изготовленного другим лицом, полностью охватывается составом преступления, предусмотренным ст. 159.1УК РФ, и не требует дополнительной квалификации по ст. 327 УК РФ.
Однако в судебной практике эта ситуация разрешается неоднозначно. В соответствии с вышеприведенным примером из практики Ступинского городского суда по делу № 1-294/13, Н. должен быть признан виновным, в соответствии с правилами квалификации постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 по ч. 1 ст. 327 УК РФ и ч.3 ст. 30, ч. 2 ст. 1591 УК РФ.
Точно также была упущена квалификация по ч. 1 ст. 327 в Лефортовского районном суде г. Москвы от 25.07.13, в соответствии с которой К. и Г. были признанными виновными по ч.3 ст. 159.1 УК РФ в хищении денежных средств заемщиком путем представления банку заведомо ложных и недостоверных сведений, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере. В соответствии с заранее распределенными ролями К. предложил Г. изготовить для него подложную копию трудовой книжки, а также справки о доходах, содержащие заведомо ложные сведения. В дальнейшем К. предоставил эти подложные документы в отделение банка для получения кредита в сумме 3 млн. руб. После получения денежных средств К. вместе с Г. распорядились ими по в сфере кредитования является заемщик. Он является стороной, участвующей в кредитных отношениях, и на определенных условиях обращает в свою пользу денежные средства банка или иной кредитной организации (ст. 819 ГК РФ). Основанием приобретение настоящего статуса является заключение кредитного договора. Возникает вполне справедливый вопрос, возможно ли покушение на данный вид мошенничества, поскольку до момента заключения кредитного договора лицо еще не обладает признаками специального субъекта. Аналогичным образом можно судить мать за убийство новорожденного ребенка в случае искусственного прерывание беременности по ст. 106 УК РФ.
Также возникают трудности в понимании группового признака, предусмотренного в ч.2, ч.4 ст. 159.1 УК РФ. В соответствии с ч.4 ст. 34 УК РФ, если лицо не является специальным субъектом, то уголовная ответственность з данное преступление возможна лишь со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ. Учитывая тот факт, что данный состав мошенничества является привилегированным по отношению к общему составу мошенничества (ст 159 УК РФ), то возникает вопрос можно ли квалифицировать действия общего субъекта по ст. 159.1 УК с ссылкой на ст. 33 РФ или же необходимо квалифицировать его действия по ст. 159 УК РФ? Если проводит аналогию с убийством матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ), то действия мужчины, участвовавшем качестве соисполнителя должны квалифицироваться по ст. 105 УК РФ. Наказание в соответствии со ст. 67 УК РФ должно отражать значение участия лица для достижения совместной цели, ради которой они объединились степень его фактического участия. Следовательно, усиливать ответственность одного из соучастников при объективно одинаковом вкладе в достижение преступной цели не будет соответствовать принципу справедливости (ст. 6 УК РФ).
Согласно положениям, п.21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 № 51 необходимо учитывать, какие именно действия, направленные на исполнение объективной стороны, совершал каждый соучастник1. Так, приговором Актанышского районного суда действия М. и С. были квалифицированы по ч. 2 ст. 1591 УК РФ. Ю., используя компьютерную программу, изменил фотографию в копии чужого паспорта и передал ее М. В свою очередь М. представил поддельную копию паспорта в отделение банка для оформление потребительского кредита на приобретение стиральной машины «Bosh», которую в дальнейшем реализовал, денежные средства разделил с Ю., а 
взятые на себя обязательства перед банком не исполнил.
Логичнее представляется исключить признак специального субъекта из ст. 159.1 УК РФ, указав, что субъектом этого преступления является лицо, которое сообщило недостоверные или ложные сведения при заключении кредитного договора с целью совершения хищения денежных средств банка и иных кредитных организаций. Аналогичной точки зрения об исключения заемщика в качестве специального субъекта высказывались П.А. Скобликовым и М.Н. Урдой, С.В. Шевелевой.
Мошенничество в сфере кредитования, как и обычное мошенничество может совершаться только с прямым умыслом, т.е. корыстная цель данного вида мошенничества проявляется, когда лицо желает получить кредит без намерения возвратить его. Наличие дополнительного признака «заведомость» представляется излишним. Так, ФЗ от 27 декабря 2009 г. № 377 было отмечено, что исключение признака «заведомости» знания конкретного возраста потерпевшей несовершеннолетней от изнасилования (п. «б» ч. 4 ст. 131 УК РФ) не исключает того, что субъект осознает возраст потерпевшей в рамках умысла.
Субъективная сторона как раз является тем элементом состава преступления, который положен в основу различия от смежного состава незаконного получения кредита (ст. 176 УК РФ), где умысел лица направлен на получение льготных условий кредитования. При этом отсутствует цель безвозмездного изъятия и (или) обращения денежных средств банка или иной кредитной организации.
Так, Рузаевским районным судом Республики Мордовия 25.05.2015 Д. был признан виновным в совершении мошенничества в сфере кредитовании с использованием своего служебного положения (ч.3 ст.159.1 УК РФ). Являясь зарегистрированным индивидуальным предпринимателем, а именно главой КФХ, он узнал о возможности получения целевого кредита ОАО «М» на льготных условиях с отсрочкой платежа, предоставил заведомо ложные и недостоверные сведения о своем финансовом положении и наличии определенных задолженностей, указав как основной источник дохода поставку сырого молока в ОАО «М». Для подтверждения своего источника дохода Д. предоставил фиктивный договор на поставку сырого молока в объемах, не соответствующих действительности. После поступления денежных средств в сумме 1,2 млн. руб. он воспользовался ими по своему усмотрению, потратив на цели, не связанные с полученным целевого кредита.
Приведенный пример вызывает определенные трудности с установлением изначального умысла лица. Денежные средства могли быть потрачены Д. для улучшения финансового состояния КФХ и в дальнейшем кредит мог быть погашен, хотя преступление формально будет считаться оконечным, как по ст.1591 УК РФ, так и по ст.176 УК РФ.
Что касается основной массы этого вида преступлений, то эти деяния совершаются в сфере потребительского кредитования. Чтобы получить, например, кредит в размере до 100 тыс. рублей, достаточно предоставить паспорт, а все остальные данные записываются со слов заемщика, при этом подлинность этих сведений практически не проверяется. Более тщательные проверки осуществляются в отношении компаний, что неудивительно, поскольку размер идет о более значительных суммах.
Банкам или иным кредитным организациям необходимо более тщательно усиливать свою безопасность в области проверки данных заемщиков. Анализ уголовной практики показал, что в большинстве случаев обвиняемые соглашаются
спредъявленным обвинением и ходатайствуют о рассмотрении дела в соответствии
сч. 7 ст. 316 УПК РФ в особом порядке судебного разбирательства. При этом они практически избегают наказания, а зачастую даже рассчитывают на полную безнаказанность.
Исследование состава мошенничества в сфере кредитования позволило вывить ряд нюансов. Несмотря на тот факт, что объектом преступления является собственность, как и в общем составе мошенничества определенные трудности все же связаны с различением составов преступлений по ч.3 ст. 1591 УК РФ и ст. 176 УК РФ. В последнем случае в качестве объекта состава преступления выделяются общественные отношения в финансово-кредитной сфере. По объективной стороне и моменту окончания преступления, ответственность за которые предусмотрена в рамках ст. 176 и ч.3 ст. 1591 УК РФ, достаточно схожи.
Как уже указывалось, выделение специальных признаков у субъекта не позволяет с полной уверенностью утверждать о возможности существования неоконченных стадий преступления. Статус заемщика приобретается в момент подписания договора, а ему предшествует проверка подлинности и достоверности данных клиента. А на этой стадии противоправная деятельность может быть пресечена. Поэтому предпочтительный было бы обозначить общий субъект в отношении мошенничества в сфере кредитования.
В целом, специальная норма о мошенничестве в сфере кредитования (ст. 159.1 УК РФ) не позволила решить стоящие перед ней задачи. Проблемы, которые уже существовали до введения в действие Федеральный Закон от 29.11.2012 № 207-ФЗ, не только не исчезли, но их количество возросло (разграничение ответственности между ст. 159, ст. 176 и ст. 159.1 УК РФ - частный случай). Представляется, что все вышеуказанные замечания необходимо учитывать в рамках общего состава мошенничества, а ст. 159.1 УК РФ следует исключить.
По нашему мнению, для профилактики данного вида преступлений необходимы следующие мероприятия: проведение профилактической работы среди работников финансово-кредитных учреждений, направленных на соблюдение ими положений законодательства, внутренних актов, правил и процедур; профессиональное обучение соответствующих служб, ответственных за обеспечение безопасности и защиту интересов этих учреждений; проведение специальных аудиторских проверок с привлечением внешних экспертов по выявлению нарушений при оформлении документации; системное изучение рисков и выработка мер по эффективному управлению этими рисками. Только лишь средствами уголовного права противодействовать мошенничеству в сфере кредитования практически невозможно. Заинтересованность банков в выдаче необеспечен-ных кредитов очевидно проблемным заемщикам, в целях увеличения своего кредитного портфеля, активно способствует совершению рассматриваемого вида преступлений. До при-нятия Центральным банком РФ соответствующих мер реагирования, правоохранительные органы по объективным причинам не смогут эффективно противостоять мошенничеству в сфере кредитования.
