Библиография

Источники (с используемыми в тексте сокращениями):

1. ПСП – Введенский А. Полное собрание произведений: В 2 т./Сост. и подгот. текста М. Мейлаха и В. Эрля. - М.: Гилея, 1993.

2. Лестница Иакова – Друскин Я.С. Лестница Иакова: Эссе, трактаты, письма/ Сост., вступ. статья, Л.С. Друскиной; Подгот. текста, примеч. Л.С. Друскиной, С.С. Полигнотовой. – СПб.: Академический проект, 2004.

3. Друскин Я.С. Дневники 1963-1979: Перед принадлежностями чего-либо. – СПб.: Академический проект, 2001.

4. ИУ – Липавский Л.С. Исследование ужаса. – М.: Ad Marginem, 2005.

5. СДОС – «…Сборище друзей, оставленных судьбою»: А. Введенский, Л. Липавский, Я. Друскин, Д. Хармс, Н. Олейников: «Чинари» в текстах, документах и исследованиях: В 2-х т./сост., подгот. текста и коммент. Л. Друскиной, В. Сажина, А. Машевского. – М.: Научно-издательский центр «Ладомир», 2000.

6. Хармс Д. «Горло бредит бритвою»/Сост. и комментарии А. Кобринского и А. Устинова//Глагол, 1991. №4.

7. Хармс Д. О явлениях и существованиях/Сост. Д. Токарева. – СПб.: Азбука, 1999.

8. Хармс Д. «Полет в небеса»: Стихи. Проза. Драма. Письма. – Л., 1991.

9. Хармс Д. Собрание сочинений: В 2-х т. – М., 1994.

Общетеоретическая и специальная литература:

1. Абсурд и вокруг: Сборник статей/Отв. ред. О. Буренина. – М.: Языки славянской культуры, 2004.

2. Агамбен Дж. <Искусство, без-деятельность, политика>/Пер. с ит. Дм. Новикова. – в печати.

3. Адорно В.Т. Эстетическая теория: Пер. с нем. А.В. Дранова. – М.: Республика, 2001.

4. Адорно Т., Хоркхаймер М. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты/Пер. с нем. М. Кузнецова. – М.-СПб., 1997.

5. Александров А.А. О первых литературных опытах Д. Хармса//Русская литература. – М., 1992. №3. С. 155-158.

6. Андреева Е. Всё и Ничто: Символические фигуры в искусстве второй половины ХХ века. – СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2004.

7. Аронсон О.В. Богема: опыт сообщества. – М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2002.

8. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс//Теория метафоры. М., 1990.

9. Бадью А. Делёз: Шум бытия. – М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры», издательство «Логос-Альтера», 2004.

10. Барт Р. Camera Lucida/Пер. с фр., послесл. и коммент. М. Рыклина. – М.: Ad Marginem, 1997.

11. Батай Ж. Внутренний опыт/Пер., послесл. и коммент. С. Фокина. СПб., 1997.

12. Батай Ж. Литература и зло/Пер. с фр. Н. Бунтман, Е. Домогацкой; предисл. Н. Бунтман. – М., 1994.

13. Бенвенист Э. Общая лингвистика. – Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртене, 1998.

14. Беньямин В. Маски времени. Эссе о культуре и литературе/Пер. с нем. и франц.; сост., предисл. и примеч. А. Белобратова. – СПб., 2004.

15. Беньямин В. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости/ Интернет-портал: http://www.philol.msu.ru/~forlit/Pages/Biblioteka.htm.

16. Бергсон А. Творческая эволюция/Пер. с фр. В. Флеровой, вступ. ст. И. Блауберг. – М.: 2001.

17. Бланшо М. Пространство литературы/Пер. с фр. Б. Дубина, С. Зенкина, Д. Кротовой, В. Большакова, Ст. Офертаса, Б. Скуратова. – М.: Логос, 2002.

18. Бойм С. Общие места: Мифология повседневной жизни. – М.: Новое литературное обозрение, 2003.

19. Бобринская Е. Русский авангард: границы искусства. – М.: Новое литературное обозрение, 2006.

20. Бобринская Е. Русский авангард: истоки и метаморфозы//Новейшие исследования русской культуры.– М.: Пятая страна, 2003. Вып.2.

21. Брежнев А. Пирогов. Серия: Жизнь Замечательных Людей. – М., Молодая гвардия, 1990. Вып. №711.

22. Булез П. Ориентиры I. Воображать. Избранные статьи/Пер. с фр. Б. Скуратова. Ред. и предисл. К. Чухров. – М.: Логос-Альтера, 2004.

23. Буренина О.Д. Символистский абсурд и его традиции в русской литературе и культуре Ѕ ХХ века. – СПб., 2005.

24. Бычков В.В. Авангард/Новая Философская Энциклопедия. Т. 1. – М., 2000. С. 7‑34.

25. Валиева Ю. Игра в бессмыслицу. Поэтический мир А. Введенского. – С-Пб.: Дмитрий Буланин, 2007.

26. Гайденко П.П. Время. Длительность. Вечность. – М.: Прогресс–Культура, 2006.

27. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. Сборник неизданных текстов, подготовленный под руководством Рока Валена: Пер. с фр./Общ. ред., послесл. и коммент. Л.М. Скрепиной. Изд. 2-е, испр. – М.: Эдиториал УРСС, 2004.

28. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии/Пер. с нем. А.М. Михайлова. – М., 1994.

29. Делёз Ж. Имманентность: жизнь…/Пер. с фр. М. Гербовицкой//Интернет-журнал “Klinamen”/http://wwh.nsys.by/klinamen/fila15.html).

30. Делёз Ж. Логика смысла/Пер. Я.И. Свирского. – М., Издательский центр «Академия», 1995.

31. Делёз Ж. Марсель Пруст и знаки/Пер. с фр. Е.Г. Соколова. – СПб.: Алетейя, 1999.

32. Делёз Ж. О музыке (Семинар от 3 мая 1977 года)/Пер. с англ. А. Меликяна и А. Корбута//Интернет-журнал “Klinamen”/ http://photounion.by/klinamen/fila18.html.

33. Делёз Ж. Опустошенный/С. Беккет. В ожидании Годо/ Сост. С. Исаева. Пер. с фр. С. Исаева, А. Наумова. – М.: Изд-во «ГИТИС», 1998. С.251-282.

34. Деготь Е. От товара к товарищу: К эстетике нерыночного предмета//Логос, № 5/6 (2000/26). – С.29-37.

35. Доброхотов А. Мир как имя//Логос, 1996. №5. – С.5-21.

36. Дроздов К.В. Дать слово хаосу/рец. на: Л. Липавский «Исследование ужаса»//Синий диван. – 2006. №8. – C. 200-211.

37. Илюхина Н.А. О взаимодействии когнитивных механизмов метафоры и метонимии в процессах порождения и развития образности//Вестник СамГУ, 2005. № 1.

38. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство: Пер. с фр. – М., Философское наследие, 1990.

39. Кандинский В.В. О духовном в искусстве. – Нью-Йорк, Изд-во «МЛС», 1967.

40. Карпакова О. Философия Н. Лосского и поэтический язык «обэриутов»/Интернет-ресурс: http://kogni.narod.ru/oksana.htm.

41. Керимов Т.Х. Поэтика времени. – М.: Академический проект, 2005.

42. Коллеж Социологии 1937-1939. Тексты Ж. Батая, Р. Кайуа, Ж. Дютуи, Р. Гуасталла, П. Клоссовски, А. Кожева, М. Лейриса, А. Левицкого, Г. Майера, Ж. Полана, Р. де Ружмона, Ж. Валя и др./Сост. Д. Олье, пер. с фр. Ю. Бессоновой, И. Вдовиной, Н. Вдовиной, В. Володина. Под ред. В. Быстрова. – С.-Пб.: Наука, 2004.

43. Краусс Р. Подлинность авангарда и другие модернистские мифы/Пер. с англ. А. Матвеевой, К. Кистяковской, А. Обухова. Под ред. В. Мизиано. – М., 2003.

44. Кузнецов В.Н. Жан-Поль Сартр и экзистенциализм. – М., Издательство МГУ, 1969.

45. Кукулин И. В. Эволюция взаимодействия автора и текста в творчестве Д. И. Хармса/Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. к. филол. наук. – М.: Изд-во РГГУ, 1997.

46. Кулик И. Мертвый язык Александра Введенского/Интернет-портал: http://azbuka.gif.ru/critics/vved/.

47. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. – М.: Гнозис, 1995.

48. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем/ Под. ред. и с предисл. А.Н. Баранова. Пер. с англ. А.Н. Баранова и А.В. Морозовой. – М.: Эдиториал УРСС, 2004.

49. Лаку-Лабарт Ф., Нанси Ж.-Л. Нацистский миф. – СПб.: Владимир Даль, 2002.

50. Литературные манифесты от символизма до наших дней/Сост. и предисл. С.Б. Джимбинова. – М.: XXI век – Согласие, 2000.

51. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. – М., Изд-во Моск. ун-та, 1982.

52. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. – М., Республика, 1991.

53. Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной церкви. Догматическое богословие. – М., 1991.

54. Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция/Сост. А.П. Полякова, подгот. текста и примеч. Р.К. Медведевой. – М., 1995.

55. Мейлах М. «Что такое есть Потец?»/А. Введенский. Полное собрание произведений в двух томах/Сост. М. Мейлаха и В. Эрля. – М.: Гилея, 1993. Т. 2. С. 5-43.

56. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия/Пер. с фр. под. ред. И.С. Вдовиной, С.Л. Фокина. – СПб.: Ювента, Наука, 1999.

57. Мосс М. Общества, обмен, личность. Труды по социальной антропологии. – М.: Наука, 1996.

58. Мукаржовский. Я. Основные принципы авангарда/Исследования по эстетике и теории искусства: Пер. с чешск. В.А. Каменской – М.: Искусство, 1994. – С.570-579.

59. Нанси Ж.‑Л. Бытие единичное множественное/Пер. с фр. В.В. Фурс. – Мн.: Логвинов, 2004.

60. Нанси Ж.‑Л. Corpus. Пер. с фр./Сост., общ. ред. и вступ. ст. Е. Петровской. – М.: Ad Marginem, 1999.

61. Нордберг В.В. Абсурд в творчестве А. Камю и Д. Хармса: сравнительный анализ/Интернет-портал: http://virlib.eunnet.net/sofia/02‑3‑2000/text/0214.html

62. Опыт неосознанного поражения: Модели революционной культуры 20-х годов. Хрестоматия/Сост., заключ. Г.А. Белой. – М., 2001.

63. Петровская Е.В. Антифотография. – М.: Три квадрата, 2003.

64. Петровская Е. Становление по-американски: литературный опыт Гертруды Стайн//Коллаж: Социально-филос. и философско-антропол. альманах. – М.: ИФРАН, 1997. – С.87–124.

65. Пирс Ч.С. Избранные философские произведения/Пер. с англ. К. Голубовича, К. Чухрукидзе, Т. Дмитриева. – М., 2000.

66. Пирс Ч.С. Рассуждение и логика вещей. Лекции для Кембриджских конференций 1898 года/Науч. редакторы Д.Г. Лахути, В.К. Финн. Пер. с англ. Д.Г. Лахути, М.Д. Лахути, С.О. Кузнецова. – М.: Издательство РГГУ, 2005.

67. Подорога В.А. К вопросу о мерцании мира: Беседа с В.А. Подорогой//Логос, 1993. №4. – С. 139-150.

68. Почепцов Г.Г. История русской семиотики до и после 1917 года. Учебно-справочное издание. – М.: Издательство «Лабиринт»,1998.

69. Поэт Александр Введенский/Сост. и общ. ред. К. Ичин и С. Кудрявцева//Материалы междунар. науч. конф. «Александр Введенский в контексте мирового авангарда», 23–25 сентября 2004 г. – Белград – Москва: Гилея, 2006.

70. Протопопова И.А. Чинари и философия (Часть 1-я)//Труды РАШ. – 2007. №4. Т.2.

71. Рассел Б. Человеческое познание, его сфера и границы. – М., Издательство иностранной литературы, 1957.

72. Рисунки Хармса/Сост. Ю.С. Александрова. – СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2006.

73. Родченко А. Опыты для будущего. Дневники. Статьи. Письма. Записки. – М.: Грант, 1996.

74. Розеншток-Хюсси О. Избранное. Язык рода человеческого/Пер. с нем. и англ., примечания А.И. Пигалева. – М.; СПб.: Университетская книга, 2000.

75. Сарабьянов Д. В. К своеобразию живописи русского авангарда начала XX века//Советское искусствознание. М., 1989. Вып. 25.

76. Сартр Ж.-П. Воображаемое. Феноменологическая психология воображения/Пер. с фр. М. Бекетовой. – СПб.: Наука, 2002.

77. Серс Ф. Тоталитаризм и авангард: В преддверии запредельного/Пер. с англ. С.Б. Дубина. – М.: Прогресс-Традиция, 2004.

78. Сидорина Е. Сквозь весь двадцатый век: Художественно-проектные концепции русского авангарда. – М.: Информационно-издательское агентство «Русский мир», 1994.

79. Смолянская Н. Абстракция как негативное символическое и её интерпретация в контексте истории иконоклазма у А. Безансона («Запрещённый образ»)/Интернет-портал: http://www.ruthenia.ru/logos/number/2001_4_30.htm

80. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., Прогресс, 1977.

81. Социология: Энциклопедия/Сост. Грицанова А.А., Абушенко В.Л., Евелькина Г.М., Соколовой Г.Н., Терещенко О.В. – Мн.: Книжный Дом, 2003.

82. Степанищева Т. О некоторых творческих моделях в поэзии Жуковского: «Долбинские стихотворения» - «Арзамасская галиматья» - «Павловские послания»//Toronto Slavic Quarterly. #15/Интернет-ресурс: http://www.utoronto.ca/tsq/15/stepanisch15.shtml.

83. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.

84. Телия В.Н. Роль человеческого фактора в языке. М.: Наука, 1988.

85. Тимофеева О.В. Поэтическая экономия//Батай Ж. Проклятая доля/Пер. с фр. – М.: Гнозис; Логос, 2003.

86. Тимофеева О.В. Тема эротизма в философии Ж. Батая: Дисс. к. филос. н. – рукопись.

87. Тодоров Цв. Введение в фантастическую литературу/Пер. с фр. Б. Нарумова. – М.: Дом интеллектуальной книги, Русское феноменологическое общество, 1997.

88. Токарев Д.В. Курс на худшее: Абсурд как категория текста у Даниила Хармса и Сэмюэля Беккета. – М.: Новое Литературное Обозрение, 2002.

89. Токарев Д.В. Рисунок как слово в творчестве Даниила Хармса//Русская литература, 2003. №3.

90. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. – М.: Прогресс-Культура, 1995.

91. Трунов Д. Метонимическое мышление//Материалы Российской межвузовской научно-теоретической конференции «Антропологические основания теоретического мышления» (16-17 ноября 2004 г.). – Екатеринбург: УГТУ-УПИ, 2004.

92. Турчин В.С. По лабиринтам авангарда. – М., Изд-во МГУ, 1993.

93. Тырышкина. Е. В. Русская литература 1890-х – начала 1920-х годов: от декаданса к авангарду. – Новосибирск: Изд. НГПУ, 2002.

94. Флэтли Дж. Революционная тоска Андрея Платонова, или Читая «Чевенгур»//Синий диван, 2006. № 9.

95. Фокин С.Л. Философ-вне-себя. Жорж Батай. – СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2002.

96. Фрайман Т. Творческая стратегия и поэтика В. А. Жуковского (1800-е — начало 1820-х годов). – Тарту, 2002.

97. Фреге Г. Смысл и значение/Интернет-ресурс: http://klori‑sd.boom.ru/frege.htm.

98. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления/Пер. с нем., сост., вступ. ст. и коммент. В.В. Бибихина. – М., 1993.

99. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. Пер с нем./Сост. и пер, вступ. статья, примеч. А.В. Михайлова. – М., 1993.

100. Ханзен-Лёве О. Русский формализм: Методологическая конструкция развития на основе принципа остранения. – М., 2001.

101. Херрманн Ф. фон. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. – Мн., 2000.

102. Цвигун Т.В. К семиотической структуре текста в русском авангарде 10–30-х гг.)/Интернет-портал: http://avantgarde.narod.ru/beitraege/ov/c_entropiya.htm

103. Цивьян Т.В. Семиотические путешествия. – СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2001.

104. Шенье-Жандрон Ж. Сюрреализм/Пер. с фр. и коммент. С. Дубина. – М.: Новое литературное обозрение, 2002.

105. Шпет Г. Г. Язык и смысл/Интернет-ресурс: http://klori‑sd.boom.ru/schpet.htm.

106. Якобсон Р.О. Два аспекта языка и два типа афатических нарушений//Теория метафоры. - М., 1990. – С. 110-132.

107. Якобсон Р.О. Избранные работы. М., 1985.

108. Ямпольский М. Беспамятство как исток (Читая Хармса). – М.: Новое литературное обозрение, 1998.

109. Ямпольский М. Сообщество одиночек: Арендт, Беньямин, Шолем, Кафка//Новое литературное обозрение, 2004. № 67. – С.44-56.

110. Agamben, Giorgio. The Coming Community. University of Minnesota Press, 1993.

111. Blanchot, Maurice. La Communautй Inavouable. Paris, Editions de Minuit, 1983.

112. Buck-Morss, Susan. Revolutionary Time: The Vanguard and the Avant-Garde. In: Benjamin Studies 1: Perception and Experience in Modernity. Amsterdam –New York, NY, Editions Rodopi b.v., 2002. – P.211-225.

113. Caillois, Roger. L’Homme et le Sacré. Édition augmentée de trios appendices sur le Sexe, le Jeu, la Guerre, dans leurs rapports avec le Sacré. Paris: Gallimard, 1950.

114. Deleuze, Gilles. Immanence: une vie. In: Deux régimes de fous. Textes et entretiens 1975–1995. P.: Minuit, 2003. P.358-363.

115. Deleuze, Gilles, and Felix Guattari. Kafka: Toward a Minor Literature. Translated by Dana Polan. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1986.

116. Derrida, Jacques. The Work of Mourning. Ed. by Pascal-Anne Brault and Michael Naas. Chicago and London, Univ. of Chicago Press, 2001.

117. Emerson R.W. Gifts/The complete works of Ralph Waldo Emerson: Essays. 2d series [Vol. 3]/University of Michigan Digital Library Production Service: http://quod.lib.umich.edu/cgi/t/text/text-idx?c=emerson;cc=emerson;view=text;idno=4957107.0003.001;rgn=div1;node=4957107.0003.001%3A9.

118. Hansen, Mark. Becoming as Creative Involution?: Contextualizing Deleuze and Guattari's Biophilosophy. Princeton University Press, 2000.

119. Groys, Boris. The Problem of Soviet Ideological Practice//Studies in Soviet Thought. 1987. #33.

120. Lacoue-Labarthe, Philippe. Typography: Mimesis, Philosophy, Politics. Harvard Univ. Press, Cambridge-London, 1989.

121. MacKay D. М. In search of basic symbols//Cybernetics: Transactions of Eighth Conference. New York, 1952.

122. Menke, Christoph. The Sovereignty of Art: Aesthetic Negativity in Adorno and Derrida/ Translated by Neil Solomon. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, and London, England, 1988.

123. Nagel, Thomas. Mortal Questions. Cambridge, Cambridge Univ. Press, 1979.

124. Nagel, Thomas. The Absurd//The Journal of Philosophy, Vol. 68, #20, Sixty-Eighth Annual Meeting of the American Philosophical Association Eastern Division (Oct. 21, 1971), P. 716-727.

125. Nancy, Jean-Luc. La Communauté Désoeuvrée. Paris, Christian Bourgois, 1983.

1 Отметим наиболее значимые работы, посвященные феномену сообщества: О.В. Аронсон. Богема: опыт сообщества. – М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2002; Ж.‑Л. Нанси.  Бытие единичное множественное/Пер. с фр. В.В. Фурс. – Мн.: Логвинов, 2004; Ж.‑Л. Нанси. Corpus/сост., об. ред. и вступ. ст. Е. Петровской. – М.: Ad Marginem, 1999; Е.В. Петровская.  Антифотография. – М.: Три квадрата, 2003; О.В. Тимофеева. Поэтическая экономия//Батай Ж. Проклятая доля/Пер. с фр. – М.: Гнозис; Логос, 2003; Blanchot, Maurice. La Communauté Inavouable. P.: Editions de Minuit, 1983; Nancy, Jean-Luc. La Communauté Désoeuvrée. Paris, Christian Bourgois, 1983.

2 См. напр., В. С. Турчин. По лабиринтам авангарда. – М.: Изд-во МГУ, 1993; Я. Мукаржовский.. Основные принципы авангарда/Исследования по эстетике и теории искусства: Пер. с чешск. В.А. Каменской – М.: Искусство, 1994. – С.570-579; Д. В. Сарабьянов. К своеобразию живописи русского авангарда начала XX века//Советское искусствознание. М., 1989. Вып. 25; Е. В. Тырышкина. Русская литература 1890-х – начала 1920-х годов: от декаданса к авангарду. – Новосибирск: Изд. НГПУ, 2002.

3 Фронт художественного труда. – «Эрмитаж», 1922, № 13. – С.3. Подробнее о конструктивистском проекте см.: Е. Сидорина. Сквозь весь двадцатый век: Художественно-проектные концепции русского авангарда. – М.: Информационно-издательское агентство «Русский мир», 1994.

4 См. подробнее: А. Родченко. Опыты для будущего. Дневники. Статьи. Письма. Записки. – М.: Грант, 1996 и статья, посвященная этой формуле Родченко: Е. Деготь. От товара к товарищу: К эстетике нерыночного предмета//Логос, № 5/6, (2000/26). – С.29-37. Также см. работу Дж. Флэтли о проблеме личностных отношений между человеком и вещью у А. Платонова, в которой задействуется формула Родченко: Дж. Флэтли. Революционная тоска Андрея Платонова, или Читая «Чевенгур»//Синий диван, 2006. № 9.

5 Е. Деготь. От товара к товарищу: К эстетике нерыночного предмета. – С.32.

6 Я. Мукаржовский. Основные принципы авангарда. – C.575, 576.

7 Проблему коммуникации мы рассматриваем как ключевую в концептуализации сообщества. Вот, например, как характеризует особенности коммунитарной коммуникативной модели О. Аронсон: «Это место, где коммуникация носит характер не общения, но совместного общения – со-общения. И это «со», отсылающее нас к бытию-с-другим, есть то, что противостоит технологии собирания смысла сообщества, указывая на до-социальный уровень наших общественных связей. То есть «мы», в каком-то смысле, предшествует «я», всегда стремящемуся к обособлению, к такой точке взгляда на общество, при котором последнее оказывается объектом. Мы используем здесь слово «со-общение», чтобы подчеркнуть особенность и незавершенность этой коммуникации, где не слово и не знак являются ее проводниками. Со-общение – это пауза, в которой уже нет «я», а есть только «другой» в своей изначальной возможности контакта и постоянной его ненаходимости.

Итак, со-общение – это не диалог. В диалоге устанавливаются межличностные процедуры понимания, процедуры коррекции взгляда и коррекции смысла. Со-общение – открытость бессмысленному, обращенность к неличностному в другом. В каком-то смысле можно сказать, что со-общение ориентировано на невидение сущности вне совместности.

Именно размыкание связей, разрыв в общении как некотором действии обнажает то, что не исчезает – совместность, со-общение.

Сообщество, понимаемое таким образом, это и не множественность (собрание индивидов), и не единство (социальная группа), но некое динамическое образование, переход, при котором обнажаются те границы, в которых всегда организуется наше представление о социуме» (О.В. Аронсон. Богема: опыт сообщества. – С.50-51).

8 О.В. Аронсон. Указ. соч. – С.66.

9 Д. Хармс. Трактат более или менее по конспекту Эмерсена/СДОС. Т.2. – С.406-408. (Здесь и далее в ссылках сборник «Сборище друзей, оставленных судьбою…» обозначается аббревиатурой СДОС. В работе цитируется, кроме особо оговоренных случаев, том 1. Список условных сокращений см. в разделе «Библиография»).

10 See: R.W. Emerson. Gifts/The complete works of Ralph Waldo Emerson: Essays. 2d series [Vol. 3]/University of Michigan Digital Library Production Service: http://quod.lib.umich.edu/cgi/t/text/text-idx?c=emerson;cc=emerson;view=text;idno=4957107.0003.001;rgn=div1;node=4957107.0003.001%3A9.

11 О.В. Тимофеева. Тема эротизма в философии Ж. Батая/Дисс. на соиск. уч. ст. к. филос. н. – рукопись. §4 «Проблема трансляции опыта и идея сообщества». – (С.113).

12 Там же. – С.113.

13 Там же. – С. 112-117.

14 Подробнее см. его работы «Логика смысла», «Марсель Пруст и знаки», «Различие и повторение».

15 Ж. Делёз. Логика смысла. – С.26.

16 Там же. – С.28.

17 Там же. – С.26-27.

18 Там же. – С.28.

19 Там же. – С.34.

20 Там же. – С.38.

21 Различение «абсурда» и «нонсенса», вводимое Ж. Делёзом, в контексте нашей работы не принципиально: чинари приравнивали понятия «нонсенс», «бессмыслица» (отсутствие смысла) и «абсурд» (то, что противоречит смыслу), отвергая топ коммуникации, апеллирующий к заранее данному смыслу. Отвергнув рациональный способ познания, чинари перешли с точки зрения на абсурд как на противоречие смыслу к точке зрения на него, как на способ проявления смысла. Подробнее о роли абсурда у чинарей см. далее.

22 Ж. Делёз. Логика смысла. – С.45.

23 Там же. – С.53.

24 В позднейших работах Я. Друскина, посвященных анализу поэтики Введенского, автор проницательно заметил, что метод поэта содержит в себе намеренное использование постулатов, искажающих нормальный коммуникативный процесс. Мы придерживаемся сходного взгляда, но с одним принципиальным отличием: мы полагаем, что парадоксы коммуникации имеют у Введенского позитивный характер и позволяют высказываться чистому, не искаженному антропометрической прагматикой, смыслу.

25 Ж. Делёз. По каким критериям узнают структурализм?/Марсель Пруст и знаки. – С.156.

26 Формы и способы, которыми проявляется сообщество, разнообразны. О концептах, разработанных «группой Ж. Батая» мы уже упоминали. Ж. Делёз, со своей стороны, совершает вместе с героем «Поисков утраченного времени» своеобразное «семиотическое путешествие», также предлагающее вариант своеобразной коммуникативной парадигмы. Он восстанавливает специфическую – множественную – пространственно-временную структуру романа-воспоминания посредством обучения чтению четырех типов знаков: светских, любовных, чувственных и знаков искусства. Знаки искусства, собственно знаки, характеризуются «тождественностью знака как стиля и смысла как сущности» (Ж. Делёз. Марсель Пруст и знаки. – С.77); в них наиболее полно раскрывается сущность – минимальное «в самой себе различие» (Там же. – С.75), т.е. сингулярность. Сингулярность и дает возможность индивидуализировать как материал, так и сформировать, посредством самоповторения в различных произведениях, идиостиль художника. Таким образом, «обучение искусству» как обучение чтению и интерпретации знаков, совпадает с творчеством как таковым, т.е. с установлением и выражением общего свойства двух различных предметов, ассоциации по сходству. Вслед за этим вступает в действие память, создающая «иероглиф» (здесь – термин Ж. Делёза): интернализация контекста, в котором родился данный индивидуализированный знак (как, например, вкус пирожного «Мадлен» сворачивает в себе не реальный Комбре, а образ Комбре, существующий в фантазиях героя «Поисков»). Здесь происходит качественное изменение в структуре времени: переход от двух моментов, ассоциированных по сходству воспоминаний, к локализации сущности времени как такового: «Художественная сущность открывает нам первичное время, превосходящее темпоральные ряды и измерения. Это – «сложное» время сущности как таковой, оно тождественно вечности» (там же, С.89-90). Сходство между двумя моментами перерастает в тождество, а смежность – в различие. В конечном итоге, анализ знаков совершает обратный ход: оказывается, что множественные сущности знаков, указывающие на смысл как таковой и интерпретируемые наиболее полно и ясно в знаках искусства, уже всегда присутствовали в скрытом виде в других типах знаков и могли быть замечены и прочитаны в т.н. «непроизвольном воспоминании». Итак, специфические отношения коммунитарности раскрываются здесь как процесс обнаружения-конструирования единичной сущности, выступающей как предельное различение, - в конечном итоге, как то, что обеспечивает коммуникацию. Сущность является связью между объективной стороной знака и субъективной стороной интерпретатора, и эта связь, иероглифическая по своей природе, позволяет совершаться коммуникации, не зависящей от линейного времени, не соотносящейся с абстрактной идеальностью и выражаемой через, но не сводимой к актуализации.

27 См.: Ж. Делёз. Логика смысла. – С.36–37.

28 Подробно эти понятия рассмотрены в статье Ж. Делёза «Имманентность: жизнь…» (G. Deleuze. Immanence: une vie. In: Deux régimes de fous. Textes et entretiens 1975–1995. P.: Minuit, 2003). Русский перевод доступен на сайте Klinamen (http://photounion.by/klinamen/fila15.html).

29 Ж.-Л. Нанси. Бытие единичное множественное. – С.145.

30 Сходное движение мысли обнаруживается у Ж.-Л. Нанси и А. Бадью в рассуждениях о бытии и со-бытии, заставляющее их прибегнуть к апофатической аналитике бытия и ничто (=события, топоса); оно имеет прямую перекличку с анализом «ничто» у Друскина (актуальное божественное ничто и потенциальное дьявольское ничто).

31 См. «сюиту» Хармса «Сабля», §3:

Ура! стихи обогнали нас!

Мы не вольны как стихи.

Слышен в трубах ветра глас,

мы же слабы и тихи.

Где граница наших тел,

наши светлые бока?

Мы неясны точно тюль,

мы беспомощны пока.

Слова несутся и речи,

предметы скачат следом,

и мы деремся в сече -

Ура! кр<и>чим победам.

32 См.: Д. Хармс. «Голубая тетрадь»/О явлениях и существованиях. – С.86-87.

33 СДОС, С.195-196.

34 Ж.-Л. Нанси. Бытие единичное множественное. – С.136-137 (курсив авторский).

35 Подробнее см.: Я. Друскин. Рассуждения преимущественно в низком стиле/Лестница Иакова. – С.531-538.

36 См. об этом подробно: Я. Друскин. О банкротстве (из дневников 1936-39 гг.)/СДОС. – С.710-715.

37 Данное словосочетание, хотя и в метафорическом плане, употребил относительно поэтических опытов Хармса и Введенского Друскин: «Я думаю, чаще всего человек ошибается в жизни, следуя логике, совершает ошибку правильного рассуждения. Не ошибается же, совершая логические ошибки. И поэт, философ, поэтическая философия или философская поэзия открывают нам это: ошибку правильного рассуждения и правильность ошибочного нелогичного рассуждения» (Я. Друскин. Стадии понимания/СДОС. – С.421).

38 «У Кафки, у Хармса и у Введенского бессмысленные ситуации или положения, в которые попадает человек, часто открывают ноуменальное существо человека и его отношение к тому, что превосходит его понимание» (Я. Друскин. Чинари/СДОС. – С.50).

39 См.: Э. Гуссерль. Логические исследования, III, §12.

40 Я. Друскин. Чинари/СДОС. – С.48.

41 Ср. сходную мысль у Ж. Делёза: «Логоса нет, существуют только иероглифы» (Ж. Делёз. Марсель Пруст и знаки. – С.130).

42 См. работу Друскина о поэзии Введенского «Стадии понимания» (Я. Друскин. Стадии понимания/СДОС. – С.416-429) и его же статью «Чинари» (Я. Друскин. Чинари/СДОС. – С.50), в которой семантическая и ситуационная бессмыслица соотносятся с творчеством, соответственно, Введенского и Хармса.

43 Этот важный тезис выражен в: Ж.-Л. Нанси. Бытие единичное множественное. – С. 229.

44 Вот как характеризует уровень имманенции и проявление сингулярностей в индивидуальности Ж. Делёз: «Единичности или конститутивные события жизни сосуществуют с жизненными происшествиями, но сообщаются между собой иначе, нежели индивиды. Кажется даже, что единичная жизнь может вообще обходиться без всякой субъектности или без какого бы то ни было сопровождения, которое бы его индивидуализировало. Так, например, все очень маленькие дети похожи друг на друга и ничуть не индивидуальны; но им присущи единичности, улыбка, жест, гримаса, события, которые не есть субъектные характеристики. Совсем маленькие дети буквально пронизаны имманентной жизнью, которая есть настоящая мощь, можно даже сказать блаженство в море страданий и слабостей» (Ж. Делёз. Имманентность: жизнь…/Интернет-журнал “Klinamen”: http://wwh.nsys.by/klinamen/fila15.html).

45 Здесь под «знаком Искусства» мы имеем в виду один из четырех типов знаков, которые рассматривает Ж. Делёз в своей работе о Прусте. В знаках Искусства, по Ж. Делёзу, максимально полно отражаются сущности, и герой романа Пруста именно в них и через их созерцание обретает потерянное время. Отметим, что в остальных трех типах знаков – светских, любовных и чувственных – сущность также воплощается, но либо неполно, либо в искаженном, ложном виде, либо как свое отсутствие, пустота. Важно, что чинарь Л. Липавский ставит проблему иероглифа в сходном аспекте: «Искусство отличается от природных ритмических состояний тем, что оно создает иероглифы» (Л. Липавский. «Определенное…»/ИУ. – С. 113), и: «Объяснение искусства возможно только после объяснения времени» (Там же. – С. 108). Различие философа-постструктуралиста и философа-чинаря – в ходе анализа: от сущности знаков Искусства – к пониманию природы времени в первом случае и обратный ход во втором варианте.

46 Замечательный пример «единичной множественности», пусть кажущийся несколько гротескным и травестийным, приводит Хармс в автобиографическом анекдоте о том, что он родился в виде икры:

«Д. X.: Я сам родился из икры. Тут даже чуть не вышло печальное недоразумение. Зашел поздравить дядя, это было как раз после нереста и мама лежала еще больная. Вот он и видит: люлька, полная икры. А дядя любил поесть. Он намазал меня на бутерброд и уже налил рюмку водки. К счастью, вовремя успели остановить его; потом меня долго собирали.

Т. А.: Как же вы чувствовали себя в таком виде?

Д. X.: Признаться, не могу припомнить: ведь я был в бессознательном состоянии. Знаю только, что родители долго избегали меня ставить в угол, так как я прилипал к стене.

Т. А.: И долго вы пробыли в бессознательном состоянии?

Д. X.: До окончания гимназии»

(Цит. по: Л. Липавский. Разговоры/СДОС. – С.191). Более серьезно об этом понятии в гносеологическом аспекте см. заключение (С.499) к следующей работе Друскина: Я.Друскин. Существуют ли другие люди помимо меня/СДОС. – С.479-499) и Его же. Теоцентрическая антропология/СДОС. – С.637-685, NB: глава «Обсуждение выборов» и приводимая в ней схема на С.675.

47 Подробнее о проблематичности основных положениях структурализма см., например: Ж. Делёз. По каким критериям узнают структурализм?/Марсель Пруст и знаки. – С.133-174.

48 И.А. Протопопова. Чинари и философия (Часть 1-я)//Труды РАШ. – 2007. №4. Т.2.

49 Подробнее см.: П.П. Гайденко. Время. Длительность. Вечность. – М.: Прогресс – Культура, 2006; Т.Г. Керимов. Поэтика времени. – М.: Академический проект, 2005 (глава «Э. Гуссерль: «…для всего этого не хватает слов»»).

50 Таблицы составлены Друскиным в конце 1960-х годов, приведены в Комментариях к сочинениям Друскина: Приложение, п.50/СДОС. – С.811.

51 «Неудачный спектакль» (Д. Хармс. Собрание сочинений: В 2-х т. – Т.2. – С.278).

На сцену выходит Петраков-Горбунов, хочет что-то сказать, но икает. Его начинает рвать. Он уходит.

Выходит Притыкин.

Притыкин: Уважаемый Петраков-Горбунов должен сооб... (Его рвет, и он убегает.)

Выходит Макаров.

Макаров: Егор... (Макарова рвет. Он убегает.)

Выходит Серпухов.

Серпухов: Чтобы не быть... (Его рвет, он убегает.)

Выходит Курова.

Курова: Я была бы... (Ее рвет, она убегает.)

Выходит маленькая девочка.

Маленькая девочка: Папа просил передать вам всем, что театр закрывается. Нас всех тошнит!

Занавес

52 Липавский пишет о таком состоянии в трактате «Исследование ужаса»: «Я буду жить как мушка, отливающая золотом, между двумя рамами, как помещик, не зная бед, как крохотный паучок среди растянувшейся по цветной беседке паутины. И весь мир будет протекать, пересыпаться сквозь меня, как песок сквозь горлышко песочных часов. <…> Что же нужно человеку? Ему нужно созерцание» (Л. Липавский. Исследование ужаса/СДОС. – С.76, 78).

53 Дж. Агамбен. <Искусство, без-деятельность, политика>/Пер. с ит. Дм. Новикова. – в печати.

54 Подобный коммунитарный опыт описывает М. Бланшо, когда называет поэзию, искусство деятельностью ума как таковой, творчеством, в которой самоуничтожается личность, дабы язык имел возможность говорить сам (см. подробнее: М. Бланшо. Пространство литературы. – С.81-119 (Глава 4)). Определенное историко-типологическое сходство с вышеназванным «утопическим» феноменом имеют и другие утопии языка, в особенности у С. Малларме, Дж. Джойса, Э. Паунда, Г. Стайн.

55 Взаимосвязи чинарей и русской философии (в частности, Н.О. Лосского) рассматриваются в работе О. Карпаковой «Философия Н. Лосского и поэтический язык «обэриутов»»/Интернет-ресурс: http://kogni.narod.ru/oksana.htm.

56 Вот как об этом опыте пишет Ж. Делёз: «Не индивидуумы конституируют мир, но свернутые миры, сущности, конституируют индивидуумов <…> без искусства мы [эти миры – К.Д.] никогда не познаем. Точка зрения не смешивается с тем, кому она принадлежит, а внутреннее свойство – с субъектом, которого оно индивидуализирует. <…> Сущности умирают, если умираем мы, но если они вечны, то и мы некоторым образом бессмертны. Таким образом, они делают смерть менее вероятной: единственное доказательство бессмертия, единственный шанс его обрести – эстетический: «вопрос о реальности Искусства и вопрос о реальности Вечности души»» (Ж. Делёз. Марсель Пруст и знаки. – С.70).

57 А. Введенский. «Серая тетрадь»/ПСП. Т.2. – С.75-85.

58 Там же. – С.79.

59 Пирогов писал: «Когда действие эфирного пара на нервную систему достигает самой высшей степени… вся жизненная деятельность тогда сосредотачивается только в одном ограниченном пространстве – в продолговатом мозге, управляющем дыханием» (цит. по: А. Брежнев. Пирогов, М., «Молодая гвардия», 1990. – С.99).

60 Общее представление для всех чинарей: ср. «проекция языка на дыхание» в теории слов Липавского, дыхание как первичный простейший ритм по Друскину.

61 Далее мы подробнее остановимся на метонимической логике организации коммуникативной парадигмы у чинарей и на «метонимии смертей» как ее представил Ж. Деррида в эссе, посвященном Р. Барту.

62 А. Введенский. Указ. соч./ПСП. Т.2. – С.79-80.

63 Там же. – С.80.

64 В.А. Подорога. Словарь аналитической антропологии//Логос, №2 (1999).

65 А. Введенский. Указ. соч./ПСП. Т.2. – С.80.

66 Там же. – С.81.

67 Там же. – С.83.

68 Там же. – С.81.

69 Оба примера – из поэмы «Кругом возможно Бог» (А. Введенский. Кругом возможно Бог/ПСП. Т.1. – С.129, 144).

70 См. об этом подробнее фрагмент из «Серой тетради» про заболевание сифилисом, отрезанную ногу или выдернутый зуб (А. Введенский. «Серая тетрадь»/ПСП. Т.2. – С.85).

71 Введенский приводит в качестве примера половой акт: «Половой акт, или что-либо подобное, есть событие. Событие есть нечто новое для нас потустороннее. Оно двухсветно. Входя в него, мы как бы входим в бесконечность. Но быстро выбегаем из него. Мы ощущаем следовательно событие как жизнь. А его конец – как смерть. После его окончания опять все в порядке, ни жизни нет ни смерти». Подробнее см.: А. Введенский. Указ. соч./ПСП. Т.2. – С.84.

72 В этой поэме вокруг парадоксального элемента, абсурдного слова «потец», организуется поэтическая серия, которая развивается в стихотворении следующим образом. Она резонирует, с одной стороны, с областью словесного выражения, не достигая, тем не менее, какого-либо четкого выражения (сыновья в поэме постоянно возвращаются к вопросу «что такое есть потец?», но так и не получают прямого, словесно сформулированного ответа от отца); с другой стороны, резонанс этого «анти-слова» в области предметов, реального мира настолько мощен, что начинает т.н. «превращение предметов», их искажение и «слипание» в силовом поле события-смерти. Только подобным, косвенным, образом оказывается возможно обнаружить событие, будь то «время», «смерть», «Бог», «сон» и т.д.: то, что невыразимо словами, как бы «облепляется» словами, создающими поверхность выражения и оформляющими, тем самым, само выражаемое – появившееся внутреннее пространство – индивидуализированное событие, судьбу.

73 Эту же мысль выражает Хармс, когда утверждает, что наблюдатель вещи как таковой, лишенной антропометрических смыслов, сам не может быть человеком. (См.: Д. Хармс. Предметы и фигуры, открытые Даниилом Ивановичем Хармсом/О явлениях и существованиях. – С.298).

74 Друскин неоднократно говорит о том, что правильное именование системы одновременно наделяет ее существованием. В терминологии Друскина этот способ письма называется «высоким стилем». Можно утверждать, что в понимании чинарей выражаемый при правильном именовании смысл устанавливает отношения тождества между самой именуемой вещью, ее названием и именующим: «Если назвать предмет, то будет определенность и прочность. Название, которое я даю предмету, – его название, и нет различия между предметом и его названием – это одно. Также я принадлежу ему и буду назван его именем» (Я. Друскин. О деревьях/СДОС. – С.546). Только после правильного именования системы, т.е. нахождения реального события и выражения его смысла, возможно производство основных знаковых отношений – референциальных, сигнификативных, прагматических, на основании которых будет производиться человечески осмысленная речь. Подробнее об этом см. в следующей части, посвященной семиотике чинарей.

75 Подробнее о типах описания чего-либо см.: Я. Друскин. Рассуждения преимущественно в низком стиле/Лестница Иакова. – С.533-534.

76 В онтологии чинарей «я» представляет собой препятствие, разграничивающее единый, и поэтому несуществующий, мир на части, является перекрестком времени и пространства. По мнению Хармса, «я» - точка пересечения пространства и времени, она является «сейчас пространства» и «здесь времени» (Хармс, «О явлениях и существованиях»).

77 «Ведь в действительности никто никогда не воспринимал – предметов – носителей качеств, а замечал всегда только одни качества, их комбинации. И никто никогда не ощущал пространства, а только ощущал мускульные усилия и утомление, и опять-таки разнообразные комбинации качеств <…>. В качестве заключено нечто, потребовавшее от нас создания предметно-пространственной интерпретации мира. И, следовательно, именно в качествах и скрыт основной структурный принцип, порождающий все строение, весь рисунок мира.

Этот основной структурный принцип состоит в том, что все без исключения качества имеют интенсивность и при том интенсивность их варьируется в зависимости от наших мускульных усилий <…>

Эту варьирующую интенсивность мы назовем сопротивлением. А законы варьирования, особые для каждого качества, назовем: кривые сопротивления.

<…> между всеми этими кривыми есть некоторое подобие, которое позволяет построить или, быть может, угадать воображаемую общую основную кривую сопротивления. Эта общая кривая сопротивления и есть то, что мы называем пространством, а их исходные и максимальные пункты (экстремумы – К.Д.), их <…> вершины сопротивления – то, что мы называем предметами (Л. Липавский. Строение качеств/ИУ. – С.124)

78 Л. Липавский. Трактат о воде/СДОС. – С.73-74.

79 Трудности определения термина «событие» успешно и в интересующем нас аспекте коммунитарности разрешил Б. Рассел: «"Событие" может быть определено как законченная совокупность сосуществующих качеств, то есть как совокупность, имеющая два свойства: (1) что все качества совокупности сосуществуют и (2) что ничто вне совокупности не сосуществует с каждым членом совокупности» (Б. Рассел. Человеческое познание, его сфера и границы. – Гл. 3).

80 Замечательный пример поэтического выражения этого желания – стихотворение А. Введенского «Мне жалко что я не зверь», 1934 г. (А. Введенский. Указ. соч./ПСП. Т.1. – С.183-186).

81 См.: Л. Липавский. Трактат о воде/СДОС. – С.77. Сходная идея была у Ж. Батая, пытавшегося обнаружить неорганическую сексуальность. Но чинари предлагают скорее обратный ход: поскольку сексуальное влечение есть одно из наиболее характерных проявлений стремления живого существа к деиндивидуализации, то, следовательно, в самой сексуальности можно найти нечто неорганическое, несводимое только к функциям наслаждения и продолжения рода.

Можно наметить здесь продуктивную линию мысли – борьбу против органи(зми)ческого представления о теле и переход к постнеклассическим теориям, представляющим как альтернативу организму тело-среду, тело-поле, тело-аффект. Важное следствие: сообщество (вариант чинарей – «сборище, оставленное судьбою») совершенно необязательно должно состоять из людей, или шире – биологических организмов, и даже необязательно – предметов (материального мира). Это сообщество сил, (взаимо)влияний, аффектов, т.е. сообщество в итоге – это структурные отношения, сами принципы его организации, вероятностные связи между его членами (причем связи, если использовать язык логики, не обязательно конъюнктивные, но и дизъюнктивные).

82 Ж. Делёз возводит выражающую весь мир в целом индивидуальность к монаде Лейбница; генеалогически родственная мысль чинарей, очевидно, также восходит к Лейбницу через философию Н.О. Лосского (в частности, его учение о «субстанциональных деятелях»), у которого учились Друскин и Липавский в Петроградском университете.

83 Л. Липавский. «Определенное…»/СДОС. – С.121.

84 См., напр.: Л. Липавский. Строение качеств/ИУ. – С.117-138.

85 Цит. по: Ж. Делёз. Логика смысла. – С. 132.

86 Л. Липавский. Приложение к трактату «Время»/ИУ. – С.65.

87 Трактат «Время» и цитирующееся Приложение к нему не входят в сборник «Сборище друзей, оставленных судьбою…» (СДОС). Приведем выборочные цитаты из этого трактата по сборнику «Исследование ужаса» (нумерация авторская):

«7. Время есть изменение.

7. Изменение есть отличие от основного, кривизна – внешняя и внутренняя.

14. Кривизна проявляется при двойном взгляде (сослагат. наклон.)

<…>

4.14. Изоляция уничтожает сравнение и, тем самым, время.

14. Время, как нарушение прямизны, ритма, т.е. толчок, искажение, несовпадение личности с миром (двойной взгляд)

<…>

14. Нарушение ритма, т.е. совпадение мира с личностью, т.е. разнодостижимость мира, т.е. время.

14. Время – когда посторонний взгляд, когда возможность случайности.

<…>

20. Безвременность – несуществование – счастье.

<…>

14. Двойной взгляд: личный и мировой (большого и малого миров)» (Л. Липавский. Приложение к трактату «Время»/ИУ. – С.64).

88 Ср. с идеей Гуссерля об организующих доиндивидуальное поле смысла «точках зрения»: здесь эта традиция преодолевается на том основании, что точка зрения всегда уже индивидуальна; доиндивидуальное поле не должно быть само по себе индивидуализировано – оно лишь делает возможным появление индивидуальности, не будучи само организующим принципом.

89 Ср.: «Мир в целом не имеет времени, ибо он – изолированная система, один ритм. Но это, собственно, непредставимый мир, ибо, представляя, мы смотрим уже посторонним взглядом, нарушаем изолированность» (Л. Липавский, «Определенное…»/СДОС. – С.128); В другом случае Липавский называет мир «системой аберраций» (Там же. – С.126).

90 Проблема времени является центральной в работах Липавского, категория эта неоднозначна у философа до такой степени, что он рассматривает возможности существования ее лишь в крайне ограниченном варианте. Здесь мы имеем в виду следующее высказывание Липавского: «Время – несоответствие ритмов» (Л. Липавский. «Определенное…»/СДОС. – С.125).

91 «Препятствие» – постоянно употребляемый термин в лексиконе чинарей; заметим, что препятствием в ситуации появления мира или времени оказывается одна из двух вступающих в некоторое отношение индивидуальностей, которая разделяет мир на части и тем самым переводит его в существование: у Хармса препятствием называется «я», средостение времени и пространства.

92 Л. Липавский. Исследование ужаса/СДОС. – С.87.

93 О необходимости такой классификации говорят, в своей особой манере, и Ж. Делёз («Логика смысла»), и Я. Друскин (см. сб. «Лестница Иакова»).

94 См.: Л. Липавский. Трактат о воде/СДОС. – С.67-76, Его же. Исследование ужаса/СДОС. – С.76-92.

95 Отметим использование того же приема – сущностной неразличимости, неопределимости говорящего – у Введенского («Пять или шесть», «Некоторое количество разговоров» и др.).

96 Сам Друскин писал о своей работе, продолжившейся в более академическом философском ключе уже после гибели друзей: «То, что Соловьев, Бердяев, Булгаков, Флоренский, Франк, Лосский, Алексеев-Аскольдов хотели сделать, но не сделали, то, кажется, сделал я: онтологическая и религиозная теория познания».

97 В этом отношении взгляды Друскина во многом сходятся с требованием методологического воздержания от синтеза и сохранением рационально необъяснимой бессмыслицы в области абсурдной эстетики, введенным Т. Адорно в «Эстетической теории» (Т.В. Адорно. Эстетическая теория. – С.221-228)

98 Как утверждает, например, Ж.-Л. Нанси, «чистая идентичность», представление о которой лежит в основании идеи автономии или суверенитета, «аннулирует себя, она не может себя идентифицировать. Она только идентична в себе, а это замыкает круг и не приходит к существованию» (Ж.-Л. Нанси. Бытие единичное множественное. – С. 228).

99 Ту же идею высказывает и Ю.С. Степанов в словаре концептов «Константы: Словарь русской культуры», когда раскрывает эсхатологическую христианскую идею П. Тейяра де Шардена. У чинарей, напротив, переход происходит от подверженного разрушению индивидуального времени – к ужасу. Позиция чинарей, поэтому, теоретически коммуникативная, но эстетически связана с ужасом (любой ужас – эстетический, как утверждает Липавский в своем трактате «Исследование ужаса»), а этически – с переживанием ограниченности индивидуального существования при столкновении с возвышенным. Позиция чинарей – исследовательская, связанная с принципами и границами коммуникации, темой, развиваемой в «диалогической социологии» О. Розенштока-Хюсси и в «диалогической антропологии» М. Бубера (Об этом подробнее см. К. Дроздов. Дать слово хаосу/Рец. на книгу: Л. Липавский. Исследование ужаса//Синий диван. – 2006. №8. – С.200-211).

100 Подробнее о знаке-иероглифе «камень», широко использовавшемся чинарями, см. (Ж.-Ф. Жаккар. Даниил Хармс и конец русского авангарда. – Глава «Чинари»).

101 Я. Друскин. Разговоры вестников/СДОС. – С.532–585 (NB: С.547–548).

102 Вот как трактует эту специфическую «бездеятельность», явно перекликающуюся с бездеятельностью сообщества, о которой писал Ж.-Л. Нанси, современный итальянский философ Дж. Агамбен: «Один пример поможет помочь понять, как следует понимать эту «деятельность, лишенную деятельности». Что есть на самом деле поэзия, если не такая лингвистическая деятельность, которая состоит в том, чтобы сделать язык не-деятельным, приостановить его коммуникативные и информативные функции для того, чтобы открыть его для нового возможного использования? Поэзия, говоря языком Спинозы, это созерцание языка, которое возвращает его к самой его возможности говорить. Так, стихи Мандельштама – это созерцание русского языка, «Песни» Леопарди – это созерцание итальянского языка, «Озарения» Рембо – созерцание французского языка, «Гимны» Гельдерлина и стихи Ингеборги Бахман – это созерцание немецкого и т.д. Но в любом случае речь идет о действии, которое свершается в языке и которое воздействует на саму возможность говорить. Эти стихи порождены поэтическим субъектом, а не индивидуумом, но этот субъект производится там, где язык стал бездеятельным и превратился в нем и для него лишь в чистую речь» (Дж. Агамбен. Ожидаемое сообщество. – В печати). Подчеркнем это сопоставление чистой речи и созерцания, «праздности» языка с поэзией – важный для нашей работы аспект сообщества.

103 Так, в «Разговорах чинарей» встречается фрагмент, в котором собравшиеся рассуждают о том, что, вероятно, количество душ ограничено и меньше количества людей, но что души имеют способность переходить от одного человека к другому.

Можно подойти к этой проблеме с другой стороны, как делает это Ж. Деррида (цитирующий Р. Барта): «<…> потерял я, конечно же, не Образ (Мать), но существо; и даже не существо, а свойство (душу): не что-то необходимое, но то, что ничем не заменить. Я мог бы прожить без Матери (как всем нам приходится, рано или поздно); но то, что осталось бы от жизни, было бы совершенно неквалифицируемо (лишено качеств). «Душа» - это всегда приходит от Другого» (<…> what I have lost is not a Figure (the Mother), but a being; and not a being, but a quality (a soul): not an indispensable, but the irreplaceable. I could live without the Mother (as we all do, sooner or later); but what life remained would be absolutely and entirely unqualifiable (without quality). “A soul” – come from the other (J. Derrida. Deaths of Roland Barthes/The work of Mourning. – P.47)).

104 Я. Друскин. О пространстве жизни/СДОС. – С.615.

105 Обратим внимание, что у Друскина выражение «некоторое существование» или «определенное существование» является термином, по содержанию сопоставляемым с существованием вообще, куда включены, по т.н. «формуле существования», и существование, и несуществование. Ср.: «Существующее шире определенного существования, шире всякой определенности. Существующее – это существующее вместе с несуществующим» (Я. Друскин. О понимании/СДОС. – С.610).

106 Я. Друскин. Вестники и их разговоры (№4)/СДОС. – С.547.

107 «Однообразна ли их (вестников – К.Д.) жизнь? Однообразие, пустота, скука проистекают от времени. Это бывает между двумя мгновениями. Между двумя мгновениями нечего делать» (Там же).

108 См.: СДОС, С.598; С.596-597; С.594-596 соответственно.

109 Друскин полемизирует с Гуссерлем в том отношении, что тезис «воздержание от суждения» все же предполагает выбор некоей возможности, пусть и отрицательный, в то время как чистоту отсутствия выбора как такового выражает методологическая установка, не предполагающая выбора как такового – «воздержание до суждения».

110 Для понимания этого двустороннего тезиса необходимо оговорить терминологию Друскина: аналитическим путем он сводит понятие «свобода воли» к свободе выбора.

111 См. следующий трактат: Я. Друскин. Теоцентрическая антропология: Рассуждение о душе (основание феноменологии времени)/СДОС. – С.637-685).

112 «Этот же мир (мир, сотворенный Богом, а не отчужденный в греховных «выборах» - К.Д.) возвращается мне в ноуменальном отношении, во-первых, к Богу, то есть Ты, во-вторых, к моему ближнему: я – Ты – ты и, в-третьих, ко мне самому: я – Ты – ты – я. Последние два ноуменальных возвращения можно назвать реализацией мира моего ближнего и моего мира – реализацией ты и реализацией я» (Указ. соч./СДОС. – С.676).

113 Рассуждения Друскина здесь отмечены серьезным влиянием философии Кьеркегора, одного из наиболее глубоко изученных и чтимых им философов. У Кьеркегора: эффект головокружения в момент «приостановки свободы», связанный со страхом синтеза.

114 Я. Друскин. Разговоры вестников (№3)/СДОС. – С.545.

115 Данная концептуальная схема является компиляцией из нескольких разных топологических систем, с большей или меньшей детализацией разработанных Друскиным в трактатах: «Рассуждение о двух во всем одинаковых вещах» (СДОС, С.445-449), «Разговоры вестников, №3: О деревьях» (Там же. – С.542-547), три «Исследования об этом и том» (Там же, С.550-581), «Характеры преобразований» (Там же. – С.581-585), «Это и то» (Там же. – С.585-588), «Классификация точек» (Там же. – С.588-591), «Движение» (Там же. – С.592-594), «Окрестности вещей» (Там же. – С.600-609), «Об имеющем и отсутствующем» (Там же. – С.685-689). Схема является статической, отражает основные топологические концепты и носит объяснительный характер.

116 Ср.: «Вещью я называю что-либо, то есть предмет, число, состояние, движение или что-либо другое» (Я. Друскин. Рассуждение о двух во всем одинаковых вещах/СДОС. – С.445) и «Точкой я назову что-либо, о чем можно сказать это или то» (Его же. Классификация точек/СДОС. – С.588).

117 «Нарушение и восстановление равновесия надо понимать как внезапное сотворение мира, некоторое продолжение его в этом мгновении и окончание» (Я. Друскин. Разговоры вестников (№2)/СДОС. – С.542).

118 Я. Друскин в работе «Трактат «Формула бытия»» выдвигает структуралистский тезис, гласящий, что если две вещи не имеют никаких отношений, то они суть одна вещь (подробнее см.: Я Друскин. Трактат «Формула бытия»/Лестница Иакова. – С. 494-495).

119 Упомянем, что Липавский интересовался этим феноменом и ставил опыты по обнаружению слепого пятна. См., например: Л. Липавский. Объяснение времени/ИУ. – С.52.

120 Подробнее о словесных экспериментах авангарда см.: Т. В. Цвигун. О преодолении энтропии в поэтическом тексте (Т.В. Цвигун. К семиотической структуре текста в русском авангарде 10–30-х гг./ http://avantgarde.narod.ru/beitraege/ov/c_entropiya.htm). В этой статье на семиотическом уровне рассматриваются две составляющие поэтического текста – энтропия и избыточность информации в плане формы и содержания – в их сложной взаимосвязи и динамике, и доказывается невозможность существования текста, абсолютно реализующего какой-либо один из этих принципов. Соотношение между энтропией и избыточностью в «нормативных» и «анормативных» системах типологически сходно: в каждом случае поэтический текст обнаруживает тенденцию к максимальному росту и энтропии, и избыточности. «Это дает основание говорить, что оба типа текстов обладают равной степенью информативной ценности <…>Теоретический конструкт, для которого было бы выполнимо условие: энтропия > 1, избыточность > 0 – и который мы первоначально гипотетически отнесли к «анормативному»/авангардистскому тексту, оказывается практически не реализуемым» (Там же). Автор приводит, в качестве примера попытки построить анормативный по линии энтропии текст, стихотворения Хармса и Введенского.

Мы полагаем, что Введенский реализовывал «анормативную» модель, но при этом, за счет введения в текст иероглифов, к которым «тяготеет» и вокруг которых формируется выражаемый в произведении смысл, результирующая модель приобрела вид «энтропия > 1, избыточность > 1». Тексты, соответствующие данной модели, сохраняют смысловое равновесие за счет включения в себя абсурдных, арациональных элементов, к которым «тяготеет» недифференцированное языковое поле. Далее мы произведем в качестве примера анализ такого рода текста.

121 См. Р.О. Якобсон. Два аспекта языка и два типа афатических нарушений/Теория метафоры. – М., 1990. – С. 110-132. Также см.: Д. Трунов. Метонимическое мышление/Материалы Российской межвузовской научно-теоретической конференции «Антропологические основания теоретического мышления» (16-17 ноября 2004 г.). Екатеринбург: УГТУ-УПИ, 2004; Н.А. Илюхина. О взаимодействии когнитивных механизмов метафоры и метонимии в процессах порождения и развития образности/Вестник СамГУ. – 2005. № 1 (см. здесь выборочную библиографию) и другие работы названного автора.

122 Р.О. Якобсон. Указ. соч. – С.112.

123 Там же.

124 «Специалист по теории информации максимально приближается к адекватному пониманию речевого события тогда, когда предполагает, что при оптимальном информационном обмене говорящий и слушающий располагают более или менее одинаковым «массивом готовых представлений» (filing cabinet of prefabricated representations): адресант словесного сообщения отбирает одну из этих представленных заранее возможностей, а от адресата ожидается осуществление правильного выбора тождественного элемента из того же массива уже предвиденных и предусмотренных возможностей. Таким образом, для эффективности речевого события требуется, чтобы его участники использовали общий код. <…>

Для разграничения двух видов лингвистических операций, которые мы определяем как комбинацию и селекцию, Ф. де Соссюр констатирует, что первая из них существует in presentia: она обусловлена реальным присутствием двух или нескольких единиц в составе реальной языковой цепочки, тогда как вторая соединяет единицы in absentia, как члены виртуального мнемонического ряда» (Р.О. Якобсон. Указ. соч. – С.111, С.113 со ссылками на: D. М. MacKay. In search of basic symbols//Cybernetics: Transactions of Eighth Conference. – N.Y., 1952. – P.183, и F. de. Saussure. Cours de linguistique generale (2nd ed.). Paris, 1922. – P.68, 170 (русск. перевод в кн.: Ф. де. Соссюр. Труды по языкознанию. М., Прогресс, 1977)).

125 Идиостиль (индивидуальный стиль): система содержательных и формальных лингвистических характеристик, присущих произведениям определенного автора, которая делает уникальным воплощенный в этих произведениях авторский способ языкового выражения. На практике данный термин используется применительно к художественным произведениям (как прозаическим, так и поэтическим); применительно к текстам, не относящимся к изящной словесности, в последнее десятилетие стал использоваться отчасти близкий, но далеко не тождественный термин «дискурс» в одном из его пониманий.

Термин «идиостиль» соотносим также с термином «идиолект». В теории художественной литературы различие между ними в общем виде состоит в следующем. Под идиолектом определенного автора понимается вся совокупность созданных им текстов в исходной хронологической последовательности (или последовательности, санкционированной самим автором, если тексты подвергались переработке). Под идиостилем же понимается совокупность глубинных текстопорождающих доминант и констант определенного автора, которые определили появление этих текстов именно в такой последовательности (Энциклопедия «Кругосвет»/Интернет-ресурс: http://www.krugosvet.ru/articles/76/1007657/1007657a1.htm).

126 Р.О. Якобсон. Указ. соч. – С.122.

127 Там же. – С.121.

128 Там же.

129 Подробнее о метафорической когнитивной модели см.: Дж. Лакофф, М. Джонсон. Метафоры, которыми мы живем. – М., 2004; Н. Д. Арутюнова. Метафора и дискурс/Теория метафоры. – М., 1990. – С. 5-32 и др. статьи данного сборника; В.Н. Телия. Роль человеческого фактора в языке. – М., 1988.

130 В начале ХХ века процесс «разрушения чувственности» в искусстве – в глобальном масштабе западной цивилизации был отмечен Т.С. Элиотом.

131 Р.О. Якобсон. Указ. соч./Теория метафоры. – С.112.

132 Поэт рассуждает следующим образом: «Я посягнул на понятия, на исходные обобщения, что до меня никто не делал. Этим я провел как бы поэтическую критику разума – более основательную, чем та, отвлеченная. Я усумнился, что, например, дом, дача и башня связываются и объединяются понятием здание. Может быть, плечо надо связать с четыре. Я делал это на практике, в поэзии, и тем доказывал. И у меня основное ощущение бессвязности мира и раздробленности времени. А так как это противоречит разуму, то значит разум не понимает мира» (Л. Липавский. Разговоры/СДОС. – С.186).

Конкретный пример такой практики, выражающийся в сдвиге семантических гиперо-гипонимических отношений в стихотворении «На смерть теософки»:

…они себе ломают шляпу

они стучат в больные лапы

медведи волки тигры звери

еноты бабушки и двери.

(А. Введенский. На смерть теософки/ПСП, Т.1. – С.66).

133 Общая риторика. – С.188-200, С.214-219. Группа «μ» склоняется к признанию подчиненного положения метонимии (как тропа) по отношению к метафоре.

134 Ж. Делёз. По каким критериям узнают структурализм?/Марсель Пруст и знаки. – С.158.

135 Аналогичную идею высказывает В. Топоров (обратим внимание на связь темы поэтического вдохновения с мотивами моря и сновидения): «<…> другой, не менее важный аспект <…>, – о том соотношении сил, которое управляет творчеством, о первенствующей роли языка, о том, что говорит через поэта, который в таком состоянии ощущает себя только поводом и опорой для чего-то другого, большего, чем он (мотив сновидчества, ясновидения, пророчества в связи с «морским», по сути дела, относится сюда же, ибо через сновидца и пророка говорит «морское», <…> «колыхательно-колебательная» океаническая стихия)» (В.Н. Топоров. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. – С.593). Ср. у того же автора приводимую цитату из «Доктора Живаго», в которой говорится о «переворачивании» в творчестве соотношения поэт-язык: «Первенство получает не человек и состояние его души, а язык, которым он хочет его выразить. Язык, родина и вместилище красоты и смысла, сам начинает думать и говорить за человека и весь становится музыкой, не в отношении внешне слухового звучания, но в отношении стремительности и могущества своего внутреннего течения» (В.Н. Топоров. Указ. соч. – С.615). Далее мы подробнее рассмотрим тему моря и сновидения на примере стихотворения Введенского и их связь с языком и музыкой.

136 Как это выразил Ж.-Л. Нанси: «Язык является тем, что выставляет напоказ множественную единичность. В нем сущее целиком выставляется как свой смысл, т.е. как изначальное разделение, <…> круговорот смысла мира <…>. В языке человек не является субъектом мира, он не репрезентирует его, он не является и его смыслом, а значит, и не придает миру смысл. Он в нем является выставляющим напоказ, но то, что он выставляет, это не он сам, человек, но мир и его собственное бытие-вместе-со-всем-сущим в мире и как мир (курсив наш – К.Д.)» (Ж.-Л. Нанси. Бытие единичное множественное. – С.133-134, 135).

137 Г. Гийом отмечает, что в идеографических языках (напр., в китайском), смысловые единицы не нуждаются в дополнительной идейной систематизации, поскольку их значение сильнее привязано к контексту, чем в индоевропейских языках. Идеографические языки с иероглифическим типом письменности представляют собой вариант «идеального языка», более тесно связывающего знак и вещь. В пределе – это язык самих вещей, явленных без символической опосредованности, сравнимый с интуитивно-контекстуальным идиолектом чинарей.

138 Так, например, представляет роль языка в социальной реальности Ю. Хабермас: «Имеет смысл понимать язык как вид метаинституции, от которой зависят все общественные институты... Однако эта метаинституция языка как традиция, в свою очередь, явно зависит от общественных процессов, которые не раскрываются в нормативных взаимосвязях. Язык является также средой господства и социальной власти» (цит. по: Ю. Хабермас // Социология: Энциклопедия. – С.608).

139 Приведем здесь в качестве плодотворной аналогии высказывание Ж. Лакана, которое проясняет связи «темпорологических» и лингвистических штудий чинарей с их системой толкования сновидений: «Известно, что в рукописях символических писаний, будь то Библия или книги китайского Канона, отсутствие пунктуации является источником двусмысленности. Расстановка пунктуации фиксирует смысл, изменение ее этот смысл обновляет или меняет на противоположный, а ошибочная пунктуация искажает его» (Ж. Лакан. Функция и поле речи и языка в психоанализе. – С.83). Нам важно указать здесь на связь произвольной, а в целом – отсутствующей пунктуации в большинстве стихотворений Введенского 1930-х годов, связав привносимую этим фактом неоднозначность текста с повышением информативной избыточности и ростом энтропии и – одновременно – появлением чистого смысла, сходным с примером, приводимым Ж. Лаканом (Ж. Лакан. Указ. соч. – С.97). Очевидно, что выражение чистого смысла соответствует повышению «анормативности» текста, в котором таким способом выражается полнота именуемого явления.

140 Подробнее см.: Д. Хармс. Предметы и фигуры, открытые Даниилом Ивановичем Хармсом/О явлениях и существованиях. – С.296-298.

141 Л. Липавский. Трактат о воде/СДОС. – С.67.

142 Л. Липавский. Теория слов/СДОС. – С.263.

143 Л. Липавский. Указ. соч./СДОС. – С.264. Вспомним о том, что простейшим ритмом, свидетельствующим о каком-либо существовании и, следовательно, связанном с ним времени и его отсутствии, является, по мнению чинарей, именно ритм дыхания.

144 Л. Липавский. Указ. соч./СДОС. – С.270.

145 Л. Липавский. Указ. соч./СДОС. – С.266. Эти упоминания текучести, подвижности и неразделенности жидкости, нераздельность субъекта и объекта, равно как проблематичность категории числа и соответствующую ей способность счета нашли прямое воплощение в поэтике Хармса и Введенского. Подробные исследования «поэтики текучести» у Хармса см. в книге Ж.-Ф. Жаккара «Даниил Хармс и конец русского авангарда», анализ понятия «число» у Хармса и других чинарей – в работе М.Б. Ямпольского «Беспамятство как исток: читая Хармса».

146 Этот принцип подробно охарактеризован в следующей работе: Я. Друскин. Тожество и единство, аналитическое и синтетическое/Лестница Иакова. – С.576-5618.

147Я. Друскин. Трактат «Формула бытия»/Лестница Иакова. – С.494-495, С.752.

148 Подробнее о понятиях «это» и «то», связанных с ними принципах «отделения» и «разделения» и «дополнения до неопределенности» см. небольшой трактат Друскина, посвященный критической методологии познания: Я. Друскин. Это и то/СДОС. – С.585-588.

149 См. его т.н. «квазинаучный» трактат «Cisfinitum (Письмо Л.С. Липавскому). Падение ствола» в Д. Хармс. О явлениях и существованиях. – С.300-303.

150 Я. Друскин. Комментарии к «Трактату «Формула бытия»»/Лестница Иакова. – С. 752.

151 Данное определение и последующие примеры см. подробнее в: Я. Друскин. Звезда бессмыслицы/СДОС. – С. 325.

152 Липавский и Друскин намеревались систематически исследовать иероглифы и создать науку «иерографию». Проект этот, к сожалению, остался лишь в набросках.

153 Вполне уместно сопоставление этих типов значения с денотативным и коннотативным или контекстуальным значением, а также, как будет показано дальше, с областью пунктума в оппозиции «студиум – пунктум», своеобразно использованной Ж. Деррида в эссе «Смерти Ролана Барта».

154 Друскин пишет: «Его <иероглифа – К.Д.> несобственное значение не может быть определено точно и однозначно, его можно передать метафорически, поэтически, иногда соединением логически несовместимых понятий, то есть антиномией, противоречием, бессмыслицей» (Я. Друскин. Звезда бессмыслицы/СДОС. – С.325). В исследованиях поэтической логики Введенского «Звезда бессмыслицы» и «Стадии понимания» Друскин предлагает метод чтения «поэзии бессмыслицы», основанный на понятии иероглифа. Подробнее см.: СДОС. – С.323-416, С.416-429.

155 Я. Друскин так характеризует качество «дробности» у Введенского: ««Дробность», «рассыпание», «мерцание» мира у Введенского двузначно: во-первых, дробится и рассыпается речь <…>, т.е. связь и коммуникация между людьми <…>; во-вторых, подлинная жизнь понимается как предельная «дробность» - мерцание или мгновение, причем эта мгновенность или дробность не исключает коммуникации между людьми» (Я. Друскин. Стадии понимания/СДОС. – С.414-416).

156 Обратим внимание, что бартезианский термин «пунктум», как его интерпретирует Ж. Деррида, фактически тождествен понятию «(изначальный) бросок кости» или «вечное возвращение» у Ж. Делёза. Ср.: «Тот второй элемент, который нарушит студиум, я поэтому называю пунктумом, поскольку пунктум также означает: «укол», «пятно», «разрез», «дырочка», - а также «бросок игральной кости» (курсив наш – К.Д.)». (This second element that will disturb the studium I shall <therefore> call punctum; for punctum is also: sting, speck, cut, little hole – and also a cast of the dice (italic added – C.D.)) (J. Derrida. Deaths of Roland Barthes/The work of Mourning. – P.40).

157 “<Henceforth> the relationship between the two concepts is neither tautological nor oppositional, neither dialectical nor in any sense symmetrical; it is supplementary and musical (contrapuntal)” (J. Derrida. Op. cit. – P.58).

158 «Поскольку пунктум всегда больше или меньше самого себя, дисимметричен по отношению к себе и ко всему остальному – постольку он способен наводнить поле студиума, к которому он не принадлежит» (If the punctum is more or less than itself, dissymmetrical – to everything and in itself – then it can invade the field of studium, to which… it doesn’t belong) (J. Derrida. Op. cit. – P.57).

159 А. Введенский. «Мне жалко что я не зверь…»/ПСП. Т.1. – С.184.

160 См. Я. Друскин. Звезда бессмыслицы/СДОС. – С.336.

161 «Места ведут к отношению, окрестности – к различному или отдельному» (Я. Друскин. О деревьях/СДОС. – С.544).

162 См. предыдущую сноску.

163 «<эта> очевидная оппозиция (студиум/пунктум) не запрещает, но, напротив, способствует определенному упорядочиванию этих двух понятий. <…> Они составляются друг с другом: позже мы назовем это метонимической операцией; “неуловимое потустороннее” пунктума, его незакодированное потустороннее соотносится с “всегда закодированным” студиумом. Оно принадлежит ему, не принадлежа, и нелокализуемо в его пределах; оно никогда не вписывается в гомогенную объективность ограниченного рамкой пространства, но вместо этого населяет его или, скорее, посещает как призрак» (“<this> apparent opposition (studium/punctum) does not forbid but, on the contrary, facilitates a certain composition between the two concepts. <…> They compose together, the one with the other, and we later recognize in this a metonymic operation; the “subtle beyond” of the punctum, the uncoded beyond, composes with the “always coded” of the studium. It belongs to it without belonging to it and is unlocatable within it; it is never inscribed in the homogeneous objectivity of the framed space but instead inhabits it or, rather, haunts it” (J. Derrida. Op. cit. –P.41)).

164 Обратим внимание, что здесь существует отсылка к «семиотике дара»: «правильное разрушение системы» – термин Хармса, вводимый им в качестве выражения неутилитарной цели «идеального подарка» (близкий термин встречается также у Друскина – «дар, даром даваемый»).

165 «В призрачной оппозиции двух концептов, в паре С(студиум)/П(пунктум), композиция - это также и музыка. <…> можно было бы начать с местонахождения определенной аналогии между двумя гетерогенными элементами С и П. Поскольку это отношение перестает быть простым исключением, и поскольку дополнение в виде точки пунктума посещает место студиума как призрак, то можно было бы предположить <…>, что пунктум задает ритм студиуму, "скандирует" его» (In the ghostly opposition of two concepts, in the pair S/P, studium/punctum, the composition is also the music. <…> one would begin by locating a certain analogy between the two heterogeneous elements S and P. Since this relation is no longer one of simple exclusion, since the punctual supplement parasites the haunted space of the studium, one would suggest <…> that the punctum gives rhythm to the studium, that it “scans” it (J. Derrida. Op. cit. – P.42)).

166 Музыкальность – как одна из необходимых черт поэзии («нам нужна музыкальная теория стиха») – была проявлением «текучести стиха» А. Туфанова (мы можем добавить, что в раннем творчестве обэриут Хармс также ориентировался на т.н. «поэтику текучести», о чем пишет Ж.-Ф. Жаккар) (см. примечание №5 к: Д. Хармс. «Горло бредит бритвою»// Глагол. – 1991. №4).

167 Д. Хармс. О явлениях и существованиях. – С.337-342.

168 «Музыкальный язык состоит из комбинаций и последовательностей различным образом соединенных звуков; элементарная единица, звук, не является знаком; каждый звук определяется только своим положением на шкале высот, и ни один из них не обладает функцией означивания» (Э. Бенвенист. Общая лингвистика. – С.82).

169 Э. Бенвенист. Общая лингвистика. – С.84.

170 Я. Друскин. Звезда бессмыслицы/СДОС. – С. 405 и комментарий Друскина к стихотворению Введенского «Приглашение меня подумать» (Там же. – С.799-800).

171 П. Булез. Ориентиры I. Воображать. Избранные статьи. – С.179-180.

172 Термин «сериальность» здесь понимается двояко, но обе трактовки пересекаются и конгруэнтны. С одной стороны, сериальность – это композиционный метод в музыке, магистральная техника для музыки всего ХХ века – от А. Шёнберга до Дж. Кейджа и М. Фельдмана. Я. Друскин также сопоставляет творчество Введенского и Хармса с методами додекафонической сериальности А. фон Веберна и А. Шёнберга соответственно. Мы полагаем, что уместнее будет рассмотреть поэтический эксперимент Введенского, сравнивая его не с «классичным» и строгим сериалистом Веберном, а с новатором Шёнбергом, в творчестве которого еще не до конца пережита тональность и контрапункт. В стихотворениях Введенского этими «пережитками» принципа тяготения, упорядочивающими проторечевое поле, являются иероглифы – индивидуальные элементы идиостиля. С другой стороны, метод Ж. Делёза также базируется на серийном принципе; его метод иначе работает со значимыми элементами, организующими серию: порождает ее «бросок кости» (вспомним здесь аналитику пунктума Ж. Деррида), «идеальные события» (сингулярности) составляют содержание серии, ее смысл, а производит смысл движение «парадоксального объекта». Поскольку Введенский представляет в качестве иероглифов вполне конкретные элементы, то в поэзии он выступает, по его собственному выражению, в роли «предтечи» собственно абсурдного метода (исторически это верно: чинари опередили на 20 лет С. Беккета, Э. Ионеско, Т. Стоппарда и «театр абсурда»). Сходным образом в музыке А. Шёнберг является предтечей сериальной техники А. фон Веберна и П. Булеза, приведших сериализм к высотам чистой безындивидуальной алеаторики.

173 А. Введенский. На смерть теософки/ПСП. Т.1. – С.66-69.

174 Мотивы «воды», «моря», «сна», «времени» в поэтике Введенского чаще всего входят в один составной иероглиф: «Море время сон одно» (А. Введенский. Значенье моря/ПСП. Т.1. – С.117). Можно с уверенностью утверждать, что мотивы «моря» и «сна» на текстуальном уровне имеют соответствие с тем, как организовано поле языка на формальном уровне: стихотворение пишется в зоне «нулевых значений» (ср. у Введенского: «…и в море так же мало смысла» (А. Введенский. Кончина моря/ПСП. Т.1. – С.119)), которые можно как-то упорядочить, либо вводя сквозные сериальные мотивы, либо сделав содержание истинностно неверифицируемым. Ср. со следующим тезисом Н. Фрая из «Анатомии критики»: «Литература, как и математика, – это язык, а язык сам по себе не репрезентирует никакую истину, хотя он может доставить средства для выражения бесчисленного количества истин» (цит. по: Цв. Тодоров. Введение в фантастическую литературу. – С.14).

175 Такую интерпретацию предлагает, например, в своей новой книге Ю. Валиева: «Одним из средств сцепления семантических пространств является у Введенского сравнение, особенность которого заключается в том, что одна или обе части сравнения представляют собой метафорическое или метонимическое описание сравниваемых объектов. Объекты-заместители сравниваются друг с другом в получившейся, благодаря метафоризации, ситуации, образуя новое «возможное» пространство» (Ю. Валиева. Игра в бессмыслицу. Поэтический мир А. Введенского. – С.91‑92). Необходимо отметить, что сам поэт подвергал сомнению возможности уподобления и установления сходства между предметами по какому-либо признаку, особенно если такое уподобление нацелено на производство человекосообразного смысла, матрицы значений, описывающих мир.

176 Об этом же пишет А. Бергсон: «Мы говорим, что сложный по составу предмет меняется таким образом, что части его перемещаются. Но если одна часть покинула свое место, то ничто не мешает ей занять его снова. Значит, группа элементов, прошедших через какое-либо состояние, всегда может в него возвратиться, - если не сама собою, то под действием какой-нибудь внешней причины, ставящей все на свои места. Это означает, что известное состояние группы элементов может повторяться сколько угодно и что, следовательно, группа не стареет. У нее нет истории» (А. Бергсон Творческая эволюция, С.45).

177 Подробнее об образах времени и их связи с музыкой см.: Ж. Делёз О музыке (Семинар от 3 мая 1977 года).

0