156

РВУЗ «КРЫМСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» (г. ЯЛТА)

ЕВПАТОРИЙСКИЙ ИНСТИТУТ СОЦИАЛЬНЫХ НАУК

КАФЕДРА ИСТОРИИ И ПРАВОВЕДЕНИЯ

Конспект лекций

По дисциплине «историография всемирной истории»

Для специальности 7.010103 «ИСТОРИЯ. СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ: ПРАВОВЕДЕНИЕ»

Материалы обсуждены и

утверждены на заседании

кафедры истории и правоведения

Протокол № 1 от 26 августа 2011 г.

Заведующий кафедрой

_____________ к.ф.н. Земцов И.П.

ЕВПАТОРИЯ, 2011 г.

Лекция 1

Тема. Становление исторической мысли. Античная историография

Цель. Охарактеризовать историографию Древнего Востока, историографию Древней Греции и Рима.

Содержание

1. Историография Древнего Востока.

2. Историография Древней Греции.

3. Историография Древнего Рима.

Основная литература

1. Борухович В.Г. Научное и литературное значение трудов Геродота. Геродот. История. – Л., 1972.

2. Лосев А.Ф. Античная философия истории. – М., 1977.

3. Лурье С.Е. Геродот. – Л., 1947.

4. Хрестоматия по истории Древнего Востока. / Под ред. В.В. Струве и Д.Г. Редера. – М., 1963.

5. Шапиро А.Л. Историография с древнейших времен по XVIII век: Курс лекций. – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1982.

Дополнительная литература

1. Аристотель. Афинская полития. – М., 1937.

2. Аристотель. Политика. Перевод С.А. Жебелева. – М., 1911.

3. Бузескул В. Афинская полития Аристотеля. – Х., 1895.

4. Бузескул В. Введение в историю Греции. – Петроград, 1915.

5. Геродот. История. – Л., 1972.

6. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. 1. – М., 1961.

7. Полибий. Всеобщая история в 40-ка книгах. Т. 1. – М., 1890.

8. Целлер Эд. Очерк истории греческой философии. – М., 1912.

1. Историография Древнего Востока

В этой лекции мы остановимся на трансформации архаиче­ских мифов и эпоса в историографию. Английский историк исторической науки Шотвелл пишет о результатах этой транс­формации, что «буйная фантазия легенды становится сдержанной в письменных исторических произведениях», которые основы­ваются на «чем-то более надежном, чем устные предания».

В ранних исторических трудах боги и сверхъестественное еще занимают большое место, но рядом выступают реально жившие и действовавшие люди, прежде всего правители госу­дарств, цари. Пролетарский гимн «Интернационал» провозгла­шает: «Никто не даст нам избавленья — ни бог, ни царь и не герой». В течение веков чаяния народов были связаны с богами, к которым затем присоединились герои и, наконец, цари.

Историографическое творчество еще в меньшей степени, чем эпос, могло развиться в условиях малой подвижности общест­венных отношений, традиционализма, невежества и полной по­давленности личности первобытной общиной.

Для появления исторического творчества необходимы были даже более значительные успехи общественного и культурного развития, чем для появления эпоса. Во всяком случае, нам неизвестна догосударственная историография. Только в ранних государствах не легендарные герои, а государственные мужи и военачальники стали в представлении современников разру­шителями традиций и создателями нового, а их дела — заслу­живающими более или менее реалистического и чуждого буйной фантазии описания. Рост производительности труда в классовом обществе открывал широкие возможности для развития науки, в том числе исторической. Важным признаком созревания исто­рии как отрасли знаний являлось утверждение представлений о линейном времени, хронологии.

Так, успехи производства и социальных отношений, укрепле­ние государств и рост культуры приводят к складыванию исторической отрасли знании, основанной на новом понимании категории времени, и на рассказе о событиях в письменной прозаической форме.

Древнейшей дошедшей до нас исторической записью является египетская летопись, высеченная на плите, именуемой по месту своего музейного хранения Палермским камнем. Она относится к XXV в. до н. э. и перечисляет царей, правивших в Египте в течение 600-700 лет или даже большего периода. В летописи царские династии и додинастические цари расположены в хро­нологической последовательности, а их правления — по годам (иногда указываются даже номера месяцев и дней). Наряду с рождением царских детей и воцарениями, которые именуются «воссиянием», называются некоторые дела царей: постройка крепостных стен, храмов и судов, разорение вражеских земель, захват военной добычи и пленных, объединение Верхнего и Нижнего Египта, служение богам, жертвоприношения и да­рения в храмы. Одновременно в летописи говорится о рождении богов и богинь.

Через 2000 лет после создания Палермского камня Геродот будет говорить, что он не знает людей, которые бы так со­храняли память человеческих дел и так разбирались в истории своей страны, как египтяне. В записях, появившихся в ходе многовековой истории Египта, как, впрочем, и в записях других народов Древнего Востока, часто повествуется о строительных предприятиях, военных походах и других делах царей и воздается им громкая слава. В качестве образца приведем выдержки из скальных надписей государства Урарту, непосредственно от­носящихся к истории народов Закавказья.

Царствовавший в VIII в. до н. э. царь Аргишти провозгла­сил: «Мощную крепость я построил, установил имя — Аргиштихинили. Земля была пустынной (?), ничего там не было построено, я от реки четыре канала отвел, виноградники и пло­довый сад разбил, дела я там совершил». А вот надпись, вы­битая на скале в честь Сардури, сына Аргишти {VIII в. до н. з.): «Сардури говорит: «Я отправился, выступил я против страны Мана, страну я завоевал, города сжег и разрушил, страчу разорил, мужчин и женщин угнал в страну Биайнли».

В данном случае мы имеем дело с записями о современных этим царям событиях, составленных к тому же от их имени. В записях рассказывается об отдельных исторических событиях, не связанных с другими и не образующих с ними единые вре­менные ряды. Эти письменные исторические повествования еще слабо проникнуты духом историзма. Можно сказать, что они приближаются к историческим произведениям лишь постольку, поскольку являются информацией о действительных историче­ских фактах и рассчитаны на их увековечение.

Но в отдельных случаях памятники Древнего Востока по­вествовали о цепи исторических событий. Так, в законодательном документе хеттского царя Телепина, относящемся к XVI в. до н. э., имеется историческое введение о завоеваниях его предшественников, о постепенном расширении их «маленькой» страны и даже о том, как рабы стали неверными и «начали сговариваться против господ своих и начали проливать их кровь». В документе сплоченность царского рода и всех сво­бодных в ранний период истории хеттов противопоставляется междоусобицам позднейших периодов. Таким образом, здесь содержится сравнительно больше черт историзма, но прояв­ляются они еще слабо. Сведения о сменявших друг друга царях стандартны, а порой состоят из совершенно аналогичной инфор­мации.

К типу исторических произведений приближается в некото­рых своих разделах Ветхий завет. В нем, наряду с мифами, рассказами о чудесах, религиозных предписаниях и законах, благодеяниях и карах божьих, содержатся сообщения о дейст­вительно происходивших исторических событиях и много реаль­ных подробностей из жизни израильских племен и Израильского царства XI-X вв. до н. э., а также других периодов. В книгах царей находим последовательный рассказ о сменявших друг друга на престоле Сауле, Давиде и Соломоне, причем не за­малчиваются поступки царей, отнюдь не делающие им чести. Эта часть Ветхого завета была написана через несколько столе­тий после описываемых событий, а ее составители, очевидно, пользовались и народными преданиями, и какими-то достовер­ными письменными источниками, которые не обязательно иска­жались в угоду интересам религии и жречества.

Ветхий завет, как и вся Библия, оказал значительное влия­ние на средневековую историографию. Это влияние заключалось не только в связности и историчности изложения, внимании к деятельности реальных людей (прежде всего, царей), а времена­ми и реалистичности трактовки событий. Влияние Ветхого завета заключалось и в том, что он явился своеобразным каналом, по которому в средневековую историографию вливались мифы о сотворении мира, о всемирном потопе, о Вавилонском стол­потворении и др. В Библии, даже в наиболее достоверных и историчных ее частях, постоянно присутствуют божественные решения, благодеяния и кары. Эти черты и явились образцом провиденциалистской концепции средневековых историков.

Наконец, из Библии средневековые историки позаимствовали свою периодизацию всемирной истории по четырем царствам.

Удобство этой периодизации заключалось в том, что в соответ­ствии с подъемом и упадком государств можно было произ­вольно называть эти четверки и, поскольку автором периодиза­ции по четырем монархиям был пророк Даниил, можно было, ссылаясь на его дар предвидения, включать в четверку даже те государства, которые превратились в великие державы после его смерти (например, Римскую империю).

Таким образом, Библия сыграла в историографии двойствен­ную роль: появление ее было одним из шагов на пути станов­ления исторических знаний, а огромное последующее влияние на всю идеологию средневекового общества способствовало кон­сервации элементов мифологического сознания, лишь преобразо­ванного, но не ликвидированного победой единобожия над древ­ним многобожием.