Группа должна быть гомогенной

– Сейчас процесс воспитания и образования построен последовательно. То есть если ребенок на каком-то этапе выпал из процесса (болезнь или какие-то обстоятельства жизни), то включиться ему подчас бывает очень сложно или невозможно.

Та методика, о которой мы говорим, она открыта? Человек в любой момент может в нее войти и начать участвовать? Или все-таки мы должны следить за тем, чтобы уровень подготовки у детей был приблизительно одинаковый?

– Мы должны обязательно принимать это во внимание! Если ребенок заболел или что-то с ним происходит и на какое-то время он выбывает, мы должны к этому подключить всю группу, весь класс. Хотя лучше не называть это классом, потому что возникает нехорошая ассоциация с классовым обществом, с каким-то разделением. А группа – это что-то более дружеское, где все – товарищи, где все равны. При любом отставании одного надо привлекать всю группу, чтобы она своего товарища поддерживала.

Группа обязательно должна быть более или менее гомогенной. И если кто-то должен к ней примкнуть – надо делать это в крайних случаях и очень осторожно. Надо дать ему какое-то время на подготовку по ускоренной программе, чтобы он смог включиться в этот же темп и вообще в методику, понять взгляд этой группы на жизнь. Это трудновато.

Но у нас есть такие примеры, когда ребенок со стороны действительно входит в группу и внутренне переживает определенный конфликт. Но он проходит кризис и включается.

И все-таки я считаю, что этот подход травмирует и его, и группу. И видно, насколько тяжело это переживается всеми, и им самим. Остается шрам, такой, как на коже после ранения, – все равно остается.

Мы понимаем, что жизнь есть жизнь и мы находимся в переходном периоде от эгоистического мира к миру интегральному, но надо пытаться беречь группы, которые мы создаем, и вести их бережно, так, чтобы они были открыты для всех, но открыты именно потому, что они друг друга знают, понимают. А просто пустить кого-то внутрь себя им очень тяжело...

В четырех школьных стенах или в открытом мире?

– Когда мы описываем эту методику, мы подчеркиваем, что наилучшего результата можно добиться, если ребенок проходит все стадии развития, начиная от правильного зачатия, потом внутриутробный период, период вскармливания и так далее.

– Но ведь и природа так же устроена. Вы видите, с чего она начинает? Из капли семени мы развиваемся. И в нашем дальнейшем развитии мы должны это принимать во внимание.

Возьмите ранние первобытные общества: ребенок развивался и естественным образом включался в жизненный процесс. Вот ему столько-то лет – он может уже бегать за взрослыми, подрос – уже может участвовать в их делах все больше и больше. Так он естественно включается в процесс вместе со своими сверстниками.

А у нас получается, что школой мы отрываем его от окружающей жизни, создаем искусственные нелепые условия. При этом еще и увеличиваем период обучения в школе – с шести лет сажаем их за парту на 12 классов (в мое время было 10 классов). А после школы сразу же институт. После института еще дополнительная учеба.

В итоге получается, что человек не участвует именно в социальной жизни. И только где-то к 25, а то и к 30 годам он включается в общую систему.

Нам надо сделать так, чтобы учеба была полностью совмещена с его участием в жизни общества. И не тогда, когда он становится уже взрослым (а в 16-17 лет он уже взрослый человек), и не тогда, когда заканчивает школу и его выбрасывают в жизнь, а он не знает, что это такое. При этом он испытывает стресс.

Раньше ему все прощалось, все поощрялось, все ему были должны: вот готовый обед, чистое белье, вот тебе карманные деньги, он – много лет на полном обслуживании. И вдруг – иди обслуживай себя сам, зарабатывай себе сам. Его к этому не готовят. Его напичкали какими-то ненужными знаниями (если напичкали вообще, а не просто он просидел эти годы в классе).

Все это время должно проводиться воспитание человека в социуме! А этого нет. Он воспитывается искусственно в четырех стенах какого-то учебного заведения и после этого уже в своих, тоже искусственных, клубах, на вечеринках и прочее. Этого недостаточно. Нам надо включать его в работу. Нам надо делать так, чтобы он ощущал себя взрослым уже задолго-задолго до того, как на самом деле становится взрослым, входит во взрослую жизнь.

Я бы всем им с какого-то времени открывал счет в банке, принимал бы на какие-то общественные работы, за которые они получали бы определенные деньги. То есть начать играть в жизнь, но близко к реальности. Польза от этого была бы огромная – и для них, и для общества. Они бы лучше понимали родителей, возникало бы чувство ответственности. В общем, так мы выигрываем человека.

– В Советской России был такой педагог Макаренко. Он работал с беспризорниками, с преступными элементами. И его заслуга в том, что он показал, что исправление ребенка происходит под воздействием конструктивной созидательной деятельности. Они у него собирали фотоаппараты «ФЭД». И это единственное, что дало какие-то результаты.

Могут ли в рамках вашей программы воспитания группы этих мальчиков или девочек участвовать в каком-то проекте, создавать какие-то ценности, зарабатывать на этом?

– Мы делаем с ними те проекты, которые нам необходимы. Мы даем им снимать, обрабатывать видео, аудиоматериалы, тексты об образовании, о воспитании.

С одной стороны, это делает из них специалистов. Компьютеры, видео, аудио, тексты, – они обрабатывают материалы, помещают результаты своей работы в Интернет. И они получают определенные навыки для дальнейшей профориентации в процессе работы над созданием материала, из них создают креативщиков.

С другой стороны, это помогает им понять себя. Потому что дети обрабатывают свой собственный материал на самих себе.

Вот они пошли на завод, после этого – в планетарий, потом – в больницу. Они должны отснять этот материал, должны все это обсудить и обработать. Так что у них есть, чем заниматься. У нас нет возможности давать какие-то «посторонние» работы. Как в мое время был «ручной труд» в школах. Я, кстати, это очень любил, эти работы развивают.

И, кроме того, мы устраиваем какие-то большие акции по объединению и совместной работе с взрослыми. Это их очень поднимает, дает ощущение важности того, что они вместе со всеми. Так они работают. Так устроена жизнь.