32. Кризис крепостничества и попытки решения крестьянского вопроса в первой половине XIX в.

В первой половине XIX в. Россия продолжала оставаться преимущественно аграрной страной с экстенсивным характером развития земледелия. С 1802 по 1860 г. посевная площадь возросла с 38 до 58 млн. десятин (на 53%), а валовые сборы хлебов - со 155 до 220 млн. четвертей (на 42%, в одной четверти насчитывалось от 7 до 10 пудов). Если учесть и естественный прирост населения, то в расчете на 1 душу количество производимых хлебов оставалось почти на одном уровне. Господствующей системой земледелия было традиционное трехполье яровые, озимые, пар. В северных губерниях страны при обилии лесных угодий и недостатке пахотных земель существовала подсечно-огневая система земледелия в соединении с трехпольем. Трудоемкость работ при подсеке вознаграждалась высокой урожайностью без внесения удобрений в течение 3 6 лет: она была в 7 раз выше, чем на обычных землях. Затем по мере истощения отведенного под подсеку участка он использовался для сенокоса, а позже снова запускался под лес. В южных степных районах с обширными земельными пространствами и относительно редким населением применялась залежно-переложная система, когда земля в течение нескольких лет подряд использовалась под пашню без внесения удобрений, а затем "запускалась" под залежь на 15 - 20 лет. Среди сельскохозяйственных культур преобладали "серые" хлеба: рожь, ячмень, овес. В центрально-черноземных губерниях, в Среднем Поволжье и в южной степной полосе значительный удельный вес составляли посевы пшеницы, которая в большей своей части шла на продажу. С 40-х годов XIX в. в центральных губерниях расширяются посевы картофеля, а в южных - посевы сахарной свеклы, использовавшейся на сахарных заводах. Важнейшей отраслью сельского хозяйства являлось животноводство. Оно носило преимущественно "натуральный" характер, т. е. скот разводился главным образом "для домашнего употребления", а не на продажу. Товарное животноводство имело место в Ярославской, Костромской, Тверской, Вологодской и Новгородской губерниях. В первой половине XIX в. расширяются посевы технических культур (льна, конопли, табака и пр.), вводится плодосменная система с травосеянием, заменяющая традиционное трехполье. Внедряются технически более совершенные сельскохозяйственные орудия и механизмы - молотилки, веялки, сеялки, жатки. Некоторые нередко конструировали крестьяне-самоучки. Государство через общества сельского хозяйства, устройство выставок, издание агрономической литературы поощряло введение этих новшеств. Применялся и наемный труд в земледелии. По данным статистики 50-х годов XIX в., на сельскохозяйственные работы уходило 700 тыс. человек, преимущественно в южную степь, в Заволжье, частью в Прибалтику. Расширялись аренда и покупка земли крестьянами. К середине XIX в. среди государственных крестьян насчитывалось 268 тыс. земельных собственников, в среднем на каждого приходилось по 4 дес. купленной земли. Помещичьими крестьянами только в девяти центральных губерниях было приобретено (на имя помещиков) до 270 тыс. десятин. Около 140 тыс. десятин купленной земли принадлежало 17 тысячам удельных крестьян. В конце XVIII - начале XIX в. формируются очаги торгового земледелия: в степной части юга России и в Заволжье складываются районы зернового хозяйства и тонкорунного овцеводства, в Крыму и в Закавказье - центры виноградарства и шелководства, в нечерноземных губерниях - районы торгового льноводства, коноплеводства, хмелеводства, а около крупных городов и промышленных центров - торговое огородничество. Крупным центром торгового огородничества являлся Ростовский уезд Ярославской губернии. Пойменные земли около озера Неро вблизи Ростова стали "колыбелью русского огородничества". В Богородском и Бронницком уездах Московской губернии возник район торгового хмелеводства, охватывавший 142 селения. В 40-х годах XIX в. здесь выращивалось до 10 тыс. ц. хмеля, значительная часть которого шла на экспорт. В Московской, Ярославской, Тверской и Нижегородской губерниях возникли центры торгового луководства, табаководства, птицеводства и мясо-молочного хозяйства. Однако удельный вес предпринимательского сельского хозяйства был тогда еще невелик. Помещичье хозяйство, втягиваясь в товарно-денежные отношения, постепенно теряло свой натуральный характер. С этим было связано и изменение форм феодальной ренты, наметившееся еще в предшествующее время. В центрально-промышленных губерниях накануне отмены крепостного права на оброке находилось 67% помещичьих крестьян, а в губерниях с развитым промысловым отходом (Ярославской и Костромской) на оброк было переведено 80 - 90% крестьян. Наоборот, в земледельческих центрально-черноземных, средне- и нижневолжских губерниях, производивших товарную продукцию, до 80 - 90% находилось на барщине. В целом же за первую половину XIX в. удельный вес барщинных крестьян увеличился с 56 до 71%. Расширение барщины было обусловлено, с одной стороны, ростом производства в помещичьем хозяйстве хлеба на продажу, с другой - еще недостаточным промышленным развитием страны, ее аграрным характером. Дальнейшее расширение барщинной формы эксплуатации крестьянства в дореформенной России вполне совмещалось с возникновением кризисных явлений в крепостном хозяйстве, что нашло свое выражение в неуклонном падении производительности барщинного труда. По мере превращения крестьянского хозяйства из натурального в мелкотоварное крестьянин, борясь за наиболее благоприятные условия своего хозяйствования, все сильнее тяготился господской работой и откровенно саботировал ее. Помещики постоянно жаловались на "лень" и "нерадение" мужика. Конечно, при трудолюбии русского крестьянина "лень" и "нерадение" он проявлял не к своей, а к господской, подневольной работе. Наиболее дальновидные помещики видели отрицательные стороны подневольного труда, более высокую производительность труда наемного. Но осознание этого еще отнюдь не означало их желания, да и возможности, заменить крепостной труд наемным. На данном этапе, когда рынок рабочей силы был еще узок и наем требовал от помещика значительных затрат, все еще было выгоднее использовать даровой крепостной труд, чем заменить его дорогостоящим наемным. Помещики изыскивают средства интенсификации барщины: вводят систему "брат на брата" (когда в семье одна половина работников всецело занята на барщине, а другая полностью освобождена от нее), "урочную" систему (т. е. определенные нормы дневной выработки на барщине - "урок"), иногда практикуют частичную оплату барщинных работ или переводят крестьян на "месячину", когда крестьянам, лишенным земельных наделов и обязанным все рабочее время находиться на барщине, выдается плата натурой в виде месячного продовольственного пайка, а также одежда, обувь, необходимая утварь, при этом помещичье поле обрабатывается господским инвентарем. Однако все эти меры интенсификации барщины не могли возместить возраставшие потери от падения производительности барщинного труда. Серьезные трудности в предреформенные десятилетия переживали и оброчные помещичьи имения. Распространение с конца XVIII в. в нечерноземных губерниях крестьянских неземледельческих промыслов, которые вначале, еще при недостаточном их развитии, оплачивались сравнительно сносно, явилось определяющим фактором перевода крестьян на оброк и стремительного роста его размеров. Возросли тогда и доходы оброчных помещичьих имений. Это было время возведения роскошных помещичьих усадеб. Однако дальнейшее развитие этих промыслов, породившее конкурентную борьбу между ремесленниками, а также рост фабричной промышленности, подорвавшей многие традиционные крестьянские промыслы, привели к сокращению заработков крестьян, что отразилось на их платежеспособности, а следовательно, и доходности помещичьих имений. Дальнейший нажим помещиков на крестьян еще более подрывал платежные возможности оброчной деревни. С 20-х годов XIX в. повсеместно растут недоимки по уплате крестьянами оброка, превышающие в два-три и более раз годовые оброчные оклады. Некоторые помещики стремятся повысить доходность своих имений, применяя новые методы ведения сельского хозяйства: вводят многопольный севооборот, приглашают из-за границы специалистов-фермеров, выписывают дорогостоящие сельскохозяйственные машины, удобрения, новые сорта семян, улучшенные породы скота и пр. Но это было по плечу только богатым помещикам. Бум "рационализаторства" приходится на 20 - 30-е годы XIX в., когда проявился кризис крепостного хозяйства и "рационализация" его была одной из попыток преодолеть этот кризис. Однако рационализаторские опыты терпели неудачу и еще более разоряли помещиков-"новаторов". Даже прославившееся своими достижениями калужское имение помещика Полторацкого Авчурино, куда другие помещики ездили знакомиться с новыми методами ведения хозяйства, не окупало себя и могло существовать как опытное только потому, что у его владельца были другие имения, работавшие на Авчурино. Но и это "показательное" хозяйство, по словам одного из современников, "исчезло как блестящий феномен в сельскохозяйственном мире, оставив по себе грустные развалины напрасно затраченных трудов и капитала". Попытка помещиков ввести новую агротехнику при сохранении старых, феодальных основ была бесперспективной. Для крестьян это выливалось в усиление феодальной эксплуатации, что обостряло социальные отношения в деревне. Показателем кризисного состояния помещичьего хозяйства в предреформенные десятилетия явился и рост задолженности помещичьих имений. Еще в конце XVIII в. помещики стали влезать в долги, закладывая свои "крепостные души" в кредитных учреждениях. К началу XIX в. в залоге находилось не более 5% крепостных крестьян, к 30-м годам - уже 42%, а к 1859 г. - 65%. Основная масса помещиков тратила полученные ссуды непроизводительно. К моменту отмены крепостного права долги помещиков государственным кредитным учреждениям составили свыше 425 млн. руб. Они в два раза превысили годовой доход в государственном бюджете. Кризис помещичьего хозяйства во второй четверти XIX в. в России выражался в том, что дальнейшее его развитие на крепостной основе становилось уже невозможным. Кризис феодализма в России не следует рассматривать как проявление упадка и регресса. Регрессировало и приходило в упадок помещичье хозяйство, базировавшееся на крепостном труде. В целом же и в экономике, и в социальных отношениях несомненны были важные прогрессивные сдвиги, но они происходили на базе не крепостного, а мелкотоварного и капиталистического производства. Чем сильнее разлагалась феодально-крепостническая система хозяйства, тем больше условий создавалось для развития новых производственных отношений. В этом смысле разложение и кризис феодализма следует признать явлением не только закономерным, но и прогрессивным.

Важнейшим Николай I считал вопрос о крепостном праве. В начале правления его постоянно занимала мысль об освобождении крестьян, он соглашался с тем, что крепостное право есть зло. Но затем он пришел к выводу, что отмена крепостного права сейчас будет для России злом еще большим. В течение всего царствования Николая I было создано 10 секретных комитетов по крестьянскому вопросу. В общем, крепостное право в правление Николая I осталось незыблемым, но в решении крестьянского вопроса был накоплен значительный опыт, на который в дальнейшем смог опереться его сын Александр II.Было облегчено положение помещичьих крестьян. В стране было 36 млн. помещичьих крестьян, но они были собственностью помещиков. Правительством были приняты постановления, которые в обществе меняли взгляд на помещичьих крестьян. До этого в дворянской среде господствовала точка зрения на помещичьих крестьян, как на частную помещичью собственность наравне с землей, скотом, рабочим инвентарем и т.д. Правительство издало ряд законов, которые подчеркивали, что "крепостной человек не простая собственность частного лица, а, прежде всего, подданный государства" (В.О. Ключевский). В 1827 г. был издан закон, по которому, если в дворянском имении за крестьянином числилось меньше 4,5 десятины на душу, то такой крестьянин или переходил в казенное управление, или в свободное городское состояние. В 1841 г. крестьянская семья была признана неразрывным юридическим составом, и крестьян было запрещено продавать отдельно от семьи. В 1842 г. был издан Указ об обязанных крестьянах, который позволял помещику отпускать крестьян на волю, предоставляя им землю во временное пользование в ответ на определенные повинности или оброк. В 1848 г. был издан закон, предоставлявший крестьянам право с согласия помещика приобретать недвижимую собственность. Следует отметить, что в правление Александра I и Николая I в дворянской среде все более усиливалась критика в адрес самодержцев, как охранителей крепостного права. Александр I в 1803 г. издал указ "О вольных хлебопашцах", Николай I в 1842 г. издал указ "Об обязанных крестьянах", которые позволяли помещику добровольно отпускать своих крестьян на волю. Но последствия этих указов были незначительны. С 1804 по 1855 гг. помещиками на волю было отпущено всего лишь 116 тыс. крепостных крестьян. Это свидетельствовало о том, что в сохранении крепостного права были заинтересованы, прежде всего, помещики. Значительно больше было сделано для государственных крестьян. Их было около 9 млн. чел. С 1837 г. по 1841 г. была проведена система мероприятий по управлению государственными крестьянами. В 1837 г. для управления крепостными крестьянами было создано Министерство государственных имуществ. Руководство этим министерством Николай I доверил своему сподвижнику графу П.Н. Киселеву. П.Н. Киселев, по признанию крупнейшего историка В.О. Ключевского, был одним из лучших администраторов того времени. Это был человек, который государственный интерес, государственную пользу ставил превыше всего. Под его руководством и была проведена реформа государственной деревни:

• было создано 6 тыс. сельских общин, которым было предоставлено право самоуправления и право избрания мировых судей;

• согласно указу 1843 г., ни один окружной начальник не имел права вмешиваться в дела общины;

• малоземельным государственным крестьянам было передано 2 млн.300 тыс. десятин свободной земли;

• 500 тыс. дес. земли было передано крестьянам, вообще не имевшим земли;

• 170 тыс. крестьян были переселены в районы, обладавшие излишками земли;

• образованным сельским общинам было передано 3 млн. дес. леса.

Большое внимание уделялось поднятию агротехнического уровня крестьянского земледелия. Министерство создавало семенной фонд и продовольственные склады в деревнях на случай неурожая. Так, правительство практиковало посадку картофеля и сразу же убирало картофель в склады. Посадку картофеля крестьяне расценили как увеличение казенной запашки. По стране прокатились "картофельные бунты". Для государственных крестьян были созданы свыше тысячи сельских кредитных обществ и сберегательных касс; для крестьян было построено 98 тыс. кирпичных домов. Было много сделано для охраны здоровья крестьян и образования. В 1838 г. в общинах крестьян было 60 школ с 1.800 учащимися, а в 1866 в них имелось уже 2.550 школ, в которых училось 110 тыс. детей. Государственные крестьяне были освобождены от починки дорог. Затем крестьян стали переводить на оброчное состояние. Реформирование государственной деревни под руководством графа П.Д. Киселева стало несомненным достижением николаевского времени. В результате предпринятых мер существенно улучшилось правовое и материальное положение государственных крестьян. Помещичьи крестьяне стали с завистью смотреть на государственных крестьян. Помещичьи крестьяне для правительства становились все более острой проблемой. В 1844 по 1847 гг. в Киевском генерал-губернаторстве (9 западных губерний) была проведена инвентарная реформа. Земля здесь после вхождения в 1815 г. в состав России принадлежала польским дворянам-католикам, оппозиционным России. Они притесняли своих крестьян - украинцев, белорусов, русских. Николай I стал проводить политику защиты православного населения на этих территориях. Здесь были проведены инвентари - опись помещичьих имений. В соответствии с размерами помещичьих имений устанавливались четкие нормы барщины и оброка, которые владелец именья не имел права превышать.