1. Специфика этического знания

Специфика этического знания.

Как и всякая наука, тем более наука социогуманитарного профиля, - этика или моральная философия, имеет потребность в первичном определении. Это определение возможно как самоопределения, так как «этика» обнаруживает себя, свой предмет, свою специфику и функции, в первую очередь, - через содержание самого термина. Поэтому, проделаем небольшой экскурс в терминологическое поле исследуемой науки. Для этого необходимо осознать этимологию слов «этика», «этический» и «этос» (происхождение и дальнейшее функционирование слов в просторные культуры).

При знакомстве с основными значениями термина «этика», выясняется, что в древнегреческой культуре (начиная из языка поэм Гомера, через «греческое образование», диалоги Платона и трактаты Аристотеля) употребляется слово «этос», от которого со временем и будет образованный термин«этика». Итак, под ((((-ом (гречек.) старинные греки понимали: привычку, привычку, обычай, образ действий, порядок, в конце концов, характер человека. «Этос» ассоциировался с поведенческим механизмом людей, которые, или достался им от природы, или унаследованный из культурных традиций - путем воспитания. Отметим, что история этики и есть теоретико-нормативная разработка обеих вариантов обращения людей.

Поэтому, «этос» - это коренная черта характера и человека, и социальной группы, которая приобретается (путем воспитания), употребится (как стереотипы деятельности) и передается (в качестве действующего внутренне/внешнего регулятива) следующим поколением. Проще говоря, «этос» - это оптимальный способ обращения человека, который вырастает из его облагороженных чувств и мыслей. Сам поведенческий оптимум определялся для греков сначала мифологическим, а по мере развития знания, - естественным и социальным порядками, органической частью которого и был человек.

Можно также отметить, что «этос» - суть поиск и реализация нормы индивидуального и социального обращения. При этом считалось, что выполнение нормы обеспечивало реальное повышение положительных качеств и свойств личности (добро, мужество, мудрость, воздержание, справедливость), - на фоне непринятия и осуждения отрицательных (зло, трусливость, непомерность, неразумность, стяжательность и т.д.).

Подобная задача, т.е. задач а нахождения, фиксации и адаптации норм и правил поведения, решали и в Древнем Риме. Известное нам слово «мораль» является калькой древнегреческого «этос», но с исправлением на развитую формальную сторону регулирования обращения с помощью писаных законов. Поэтому, mos, mores (панциря.) - это закон, правило, приписанность, обычай, общественные характеры.

Именно на эти смысловые структуры и должна быть сориентирована деятельность граждан Рима. Тех же из них, кто не просто знал законы и правила, но уважал их, а значит, поступал соответственно в них, называли моральными (moralitas) или моральными людьми. Тем самым, человек приобрел одно из важнейших качеств личностного бытия - нравственность.

Таким образом, на греко-римской культурно-исторической основе сложилось повседневное понимание морали как: а) области нормативных требований к обращению людей, данных им «извне», т.е. в виде писаных (реже - неписаных) законов, правил, обычаев, приписанностей, велений; б) как «внутреннего» регулятора или «барометра» обращение, которые существует в виде воспитанных в человеке черт его характера и оптимизирующих его жизненную позицию.

В других культурных ареалах древности также наблюдается формирование подобных механизмов регуляции человеческого обращения. Так, в Древнем Китае мы встречаем представление об «дао» - закон социоприродного бытие; обучение об «цзюнь-цзы» («благородного мужчины») как носители знания этого закона и медиаторе всей социальной системы; о ритуале - «или» как способе, который обеспечивает передачу традиции и характеров; об основном моральном качестве человека - «жень» (человеколюбии), что гарантирует состояние социальной гармонии и т.д.

В религиозно-философских системах Древней Индии, прежде всего, в брахманизме, джайнизме и буддизме, имел место способ упорядочивания отношений людей, низших и высших существ, который опирается на представление о воздаянии за злые и добрые поступки. Идея «кармы» тут выступала нравственно-организующей идеей для всего бытия, из которой не просто необходимо считаться, но которую важно оптимизировать, - вплоть до полного освобождения.

Древний Египет и Палестина имеют не менее иллюстративный пример моральной регуляции деятельности людей, оформленной в виде культовых приписанностей и религиозных заповедей. Так, «Египетская книга мертвых», «Моисеев закон» и разоблачительные речи библейских пророков дают серьезный повод к выяснению важности задачи гармонизации отношений человека с Бог и другими людьми.

Итак, «этика», «этический», «этос», «характера», «нравственность», «мораль» - разные слова для выражения того самого феномена. Их употребление возможно как в повседневной речи, т ак и в рамках специальной науки - этики, - занятый теоретическим изучением происхождения, функционирование и развития морали как такой.

Для удобства дальнейшего изложения дадим рабочее определение морали:

мораль - это такой практически-оценочный способ отношения человека к действительности, которая обеспечивает регуляцию его обращения с точки зрения противостояния добра и злая, и в перспективе реализации духовно-личностного совершенства.

Этот практически-оценочный способ прошел продолжительную историческую эволюцию, в рамках какой одни нормы (регулятивы) составлялись спонтанно, другие вырабатывались в виде религиозных приписанностей, третьи - этно-культурных стереотипов, четвертые, - как свойственно социальные нормы. Однако, в меру развития философской рефлексии над культурой (Конфуций, Будда, софисты, и особенно, Сократ), мораль попадает в ее фокус, становясь предметом изучения. При этом, появлением этики как науки о моралях мы обязаны Аристотелю, который заложил теоретический фундамент для всестороннего охвата феномена морали.

Теоретизирование над общественной и индивидуальной моралью длится и поныне. Оно важно постольку, поскольку люди стремятся сделать свои отношения прозрачными и понятными, безубыточными и прогнозируемыми, оптимальными и одухотворенными. Во всем этом им и помогает наука «этика».

Естественно, этика заинтересована в прояснении времени и причин появления морали, которая, рядом с правом и политикой регулирует внутрісоціальні отношения. Поэтому, коротко остановимся на проблеме происхождения морали.

В решении этой проблемы этика выработала и предложила несколько версий:

1) так, приверженцы теологической концепции (блаж. Августин, Фома Аквинский) уверенные в том, что моральный закон дан людям Бог, т.е. имеет божественное происхождение, но помещенный им у сердца (см. напр. слова ап. Павла у: Рифм 2:13-15), и выступает в виде неопровержимого набора норм и заповедей;

2) биологическая гипотеза основывается на признании за человеком статуса естественного существа, а значит, его поступки можно объяснить или генной обусловленностью обращения, или «механизмом» естественного отбора, или «отбором на альтруизм» (Ч.Дарвин, П.Кропоткин, К.Лоренц);

3) социально-договорная теория аппелировать к идее выхода человека из «естественного» состояния (инстин ктивная программа деятельности), путем создания новых отношений (отношения личного интереса), а значит погружение в стихию «войны всех против всех» (Г.Гроций, Т.Гоббс, Дж.Локк). Нарастающие противоречия (частично) отменяются в тот момент, когда заключается молчаливый (или официально оформленный) договор в пользу общей безопасности и воли. Государство, институт права и мораль именно и выступают тем общим знаменателем, который делает жизнь людей возможной;

4) социологическая теория (Конфуций, Сократ, Дж.Ст.Милль, К.Маркс, М.Вебер, Э.Дюркгейм) признает за моралью статус особого, хотя и внеинституционального, социального элемента, «, щовідповідає» за организованность и дисциплину всех членов общества;

5) антропологическая версия (Демокрит, Аристотель, Ж.-Ж.Руссо, К.Гельвеций, М.Шелер) происхождение морали дает повод видеть в морали реализацию «природы человека», отождествляя ее с главным атрибутом человеческого бытия;

6) супранатуралистическая гипотеза (Платон, Вл.Соловьев, И.Ильин, П.Тейяр де Шарден) усматривает в морали и нравственности реализацию высших начал (законов) бытие, их проекцию в ткань человеческой жизни;

7) перфектционистский взгляд (Б.Спиноза, И.Кант, Н.Бердяев) связывается с ожиданиями людей быть совершенными, идеальными, со стремлением воплотить совершенство (насколько это возможно) – в самой действительности;

8) гуманистическая концепция (А.Шопенгауэр, Ф.Достоевский, Э.Фромм) своим главным аргументом делает человека гуманного (homo humanus), что персонифицирует своей жизнедеятельностью гармонию и полноту бытия.

При том, что все названные теории происхождения морали имеют свою частицу объективности, ныне доминирует представления о зарождении морали в условиях раннеродового общества. Удовлетворение потребности в социальной регуляции обращения людей не исчерпывалась обычаями, традицией, насильническими формами влияния на члены племени.

В числе первейших социальных регулятивов возникают такие, которые ориентируют на внутреннее принятие или непринятие некоторых прави-зразків обращения (напр. экзогамный запрет). Можно сказать, что мораль развивалась по пути: от норм-запретов (табу) - к нормам образцам. Этому процесса оказывала содействие социальная дифференциация, которая состоялась, повлекшая за собой осложнение функций человеческой деятельности и коммуникации.

Со времене м, моральная регуляция вобрала у себя как ограничивающие, так и что ориентируют (наподобие, идеал) обращение, правила. Но если требования соблюдения каких-нибудь ограничений известные и религии, и правую, и обычаям, то «зрелая» мораль предлагает ориентации, которые преодолевают обычный образ жизни, вносит у бытия оскорблений идеала и совершенства.

Эта важная черта морали указывает на дихотомию: «сущее - надлежащее», где «сущее» - это реальность, противоречивая и несовершенная действительность, а «надлежащее» - лучший (для индивида, социальной группы или общества) образ действительности, страстно желательный абсолют.

В этой связи принято считать, что мораль – это целиком социальное явление, а ее сущность связана с той оптимальной мерой человеческого (благого, доброго, справедливого и т.д.), что оказывается в разнообразных формах совокупной общественной практики. Поэтому сознается, что мораль - родовая характеристика, внутреннее свойство процесса жизнедеятельности людей, совокупность общезначимых норм и ценностей (добрая, правды, справедливости, чести и т.д.), универсальный эталон отношения людей к миру, гармоничному способу бытия в нем. Ее масштаб, - это масштаб, который связывает индивида с родом, т.е. «я» - «мы».

АРИСТОТЕЛЬ: СТАНОВЛЕНИЕ ЭТИКИ

Возникновение этики как термина и особой систематизированной дисциплины связано с именем Аристотеля. Термин “этика” входит в название всех трех сочинений Аристотеля, посвященных проблемам нравственности, и несет в них основную содержательную нагрузку. Сочинения эти называются: “Никомахова этика”, “Эвдемова этика”, “Боль­шая этика”. В последующем этика также остается одним из типичных названий философских произведений (например, “Этика, или Познай самого себя” Абеляра, “Этика” Спинозы, “Этика” Николая Гартмана) и становится общепринятым обозначением учебной дисциплины. Аристотель говорил об этике, по крайней мере, в трех смыслах: как об этической теории, этических книгах, этической практике (см. Вторая Аналитика. Кн. 1, гл. 33–98 в; Политика. Кн. 2, гл. 5–1261 а; Большая этика. Кн. 1, гл. 1–1181 в; Риторика. 1356 а).

Понятие “этический”, от которого происходит этика, образовано Аристотелем на основе слова “этос”, обозначавшего некогда привычное место обитания, а потом уже просто привычки, нрав, характер, темперамент, обычай. Им философ назвал особый срез человеческой реальности – определенный класс индивидуальных качеств, соотнесенных с определенными привычными формами общественного поведения. Эти качества, поименованные Аристотелем этическими добродетелями, и составляют, по его мнению, предметную область этики.

По аналогии с термином “этический” и для его точного перевода Цицероном (см. О судьбе. Кн. 1, гл. 1) с прямой ссылкой на Аристотеля и в целях, как он пишет, обогащения латинского языка было образовано слово “моральный” (moralis); он говорит о моральной философии. В последующем от прилагательного “моральный” было образовано существительное “мораль” (moralitas), которое и является латинским эквивалентом термина “этика”.

В таких европейских языках, как, например, немецкий и русский, где появляются собственные термины, являющиеся аналогами древнегреческого слова “этика” и латинского слова “мораль”, они повторяют их историю: как явствует из толкового словаря немецкого языка братьев Гримм, слово “Sitte” (нрав) прослеживается в начале XIII в., слово “sittlich” (нравственный) появляется в XIV в. и только в XVI в. возникает “Sittlichkeit”; с большой долей вероятности можно предположить, что и в русском языке от “нрава” происходит “нравственный” и от него уже – ”нравственность”.

Термины “мораль” и “нравственность” входят в названия соответствующих философских произведений почти так же часто, как и термин “этика” (например, “Моралии” Григория Великого, “Метафизика нравственности” И. Канта, “Об основе морали” А. Шопенгауэра). Использование двух или трех слов для обозначения одного и того же феномена является избыточным и доставляет смысловые трудности. Учебно-академическая традиция (особенно в нашем столетии, что связано с пристальным философским интересом к языку) пытается их терминологически развести, понимая под этикой область знания, а под моралью (или нравственностью) ее предмет. В общественном опыте и живом языке такое разграничение до настоящего времени не закрепилось. Так, например, в русском языке нет устойчивых словосочетаний, где слова “этика”, “мо­раль”, “нравственность” не были бы взаимозаменяемыми, хотя и есть смысловые оттенки, когда чувство языка требует отдавать предпочтение какому-то одному из них (например, “мораль сей басни такова”, “высокая нравственность”, “этика учителя”).

Непосредственное выделение этики как особого аспекта философии связано с открытием софистов (V в. до н.э.), согласно которому установления культуры существенно отличаются от законов природы. (Эта идея была типична для древних софистов, считается, что первым ее сформулировал Гиппий, но особенно энергично и последовательно отстаивал Антифонт.) Софисты обнаружили, что законы, обычаи, нравы людей изменчивы и разнообразны. В отличие от необходимости природы, которая везде одна и та же, они являются случайными и произвольными. Встала проблема сопоставления различных законов, нравов, чтобы выяснить, какие из них являются лучшими. Выбор между различными (различными, с одной стороны, от народа к народу, а с другой стороны, от поколения к поколению) установлениями культуры оказался существенно связанным и зависимым от их обоснования. Необходимо было показать, что общественные нравы не только по традиции считаются, но и по существу могут быть прекрасными и справедливыми. Источником их легитимации оказывался разум.

Эту идею, как и в целом просвещенческий пафос софистов, заимствовал Сократ, их современник и оппонент. Сократ поставил знак равенства между совершенством человека, его добродетелью и знанием. Его ученик Платон пошел дальше. По его мнению, для того чтобы подвести под нравы и институты полиса новую легитимирующую основу, необходимо познать идею блага и руководствоваться этим знанием, доверив управление обществом философам-мудрецам.

Отождествление добродетели с науками Аристотель считал ошибкой. Целью этики являются не знания, а поступки, она имеет дело не с благом самим по себе, а с осуществимым благом. Вопрос о том, что такое благо, в этике неразрывно связан с вопросом о том, как достичь его. Тем самым этика как практическая философия была отделена от теоретической философии (метафизики). Исходным пунктом этики являются не принципы, а опыт общественной жизни, в ней поэтому нельзя достичь той степени точности, которая свойственна, например, математике; истина в ней устанавливается “приблизительно и в общих чертах” (Никомахова этика, Кн. 1, гл. 1–1094 в).

Аристотель констатирует, что человек действует целесообразно, что у каждой деятельности – своя цель, что разные цели взаимосвязаны и иерархически организованы. Далее он приходит к выводу о необходимости допустить существование высшей (последней, конечной) цели. Без такого допущения целесообразная деятельность, в рамках которой разные цели сцеплены между собой таким образом, что одна цель является средством по отношению к другой цели, а та, в свою очередь, по отношению к третьей цели и т.д., уходит в дурную бесконечность и оказывается логически невозможной. Последняя цель должна быть желанна ради нее самой и никогда не может быть низведена до уровня средства по отношению к какой-либо иной цели. Она будет благом в собственном смысле слова или высшим благом, определяющим меру совершенства человека, нравов и институтов полиса.

Общепризнанным обозначением высшего блага является счастье. Счастье предполагает наличие внешних благ, благосклонность судьбы, но решающим образом зависит от совершенной деятельности души или, что одно и то же, от деятельности души, сообразной с добродетелью. Добродетельность как качественная характеристика души в ее деятельном выражении и составляет, согласно Аристотелю, предмет этики.

Человек есть разумное существо, мера совершенства его деятельности зависит от меры ее разумности. Человеческая душа, однако, не тождественна разуму. Она имеет еще и неразумную часть. Соответственно Аристотель говорит о добродетелях двоякого рода. Во-первых, о добродетелях разума в собственном смысле слова как высшего, повелевающего начала в человеке, они именуются дианоэтическими добродетелями. Во-вторых, о добродетелях повинующегося разума, т.е. разума в его соотнесенности с неразумной частью души, они называются этическими добродетелями. Соотношение двух уровней разума, которые дают два типа добродетелей, можно представить себе как соотношение хозяина имения и управляющего имением.

Этические добродетели обозначают такое соотношение разума и аффектов, когда последние подчиняются первому подобно тому, как ребенок следует указаниям отца. Далее, они являются серединой между опасными крайностями, возникающими как из-за недостатка, так и из-за избытка. Они имеют добровольно-намеренный характер. Еще одно важное определение этических добродетелей состоит в том, что они формируются в опыте собственной жизни и относятся к приобретенным свойствам, навыкам, привычкам, устойчивому складу души. Добродетели ведут к счастью и одновременно составляют его основное содержание, они имеют самоценное значение и сопровождаются особыми, только им свойственными удовольствиями. Добродетели человека соотнесены с привычными формами, принятыми образцами полисной жизни. Совершенный человек и совершенный полис предполагают друг друга. Только разворачивая, реализуя себя в качестве разумного существа, человек становится существом политическим (полисным).

Этические добродетели и соответствующая им практика полисной жизни ведут к собственно человеческой и потому не до конца совершенной, второй (предпоследней) эвдемонии. Высшая же, или первая, эвдемония сопряжена с дианоэтическими добродетелями (добродетелями разума) и философско-созерцательной, теоретической, деятельностью, которая отличается от чувственной и практической деятельностей тем, что является самоцельной, самодостаточной. Она – большая редкость, и человек достигает ее не потому, что он человек, а потому, что в нем есть нечто божественное, т.е. разум.

У Аристотеля этика имеет два значения. В узком значении она является наукой об этических добродетелях, совершенном состоянии души и поведении как существенном содержании человеческой эвдемонии. В более широком значении она есть политическая наука (т.е. наука о полисе), к тому же высшая политическая наука. Так как она рассматривает высшую цель человеческой деятельности, она задает основу и для политики, имеющей своим содержанием устройство государства, и для экономики, имеющей своим содержанием домашнее хозяйство.

Аристотелево отделение этики как практической философии от теоретической, предложенная им структура этики, состоящая из трех частей (учение о высшем благе, учение о добродетелях вообще, учение об отдельных добродетелях), оказали существенное влияние на византийскую философию, средневековую арабско-мусульманскую философию, философию латинского средневековья (в особенности после Фомы Аквинского). “Никомахова этика” надолго стала своего рода каноном этического образования (так, например, курсы лекций по этике, читавшиеся в Киево-Могилянской академии еще в XVII–XVIII вв., были построены на ее основе). Как ни велико было влияние Аристотеля на историю европейской этики, оно не было ни безусловным, ни единственным.

ИЛИ

Что означает термин «этика»?

Термин «этика» происходит от древнегреческого слова «ethos» («этос»). Первоначально под этосом понималось привычное место совместного проживания, дом, человеческое жилище, звериное логово, птичье гнездо. В последующем оно стало по преимуществу обозначать устойчивую природу какого-либо явления, обычай, нрав, характер; так, в одном из фрагментов Гераклита говорится, что этос человека есть его божество. Такое изменение смысла поучительно: оно выражает связь между кругом общения человека и его характером. Отталкиваясь от слова «этос» в значении характера, Аристотель образовал прилагательное «этический» для того, чтобы обозначить особый класс человеческих качеств, назван­ных им этическими добродетелями. Этические добродетели явля­ются свойствами характера, темперамента человека, их также называют душевными качествами. Они отличаются, с одной сто­роны, от аффектов как свойств тела и, с другой стороны, от дианоэтических добродетелей как свойств ума. К примеру, страх — природный аффект, память — свойство ума, а умерен­ность, мужество, щедрость — свойства характера. Для обозначе­ния совокупности этических добродетелей как особой предметной области знания и для выделения самого этого знания как особой науки Аристотель ввел термин «этика».

Для точного перевода аристотелевского понятия этического с греческого языка на латинский Цицерон сконструировал термин «moralis» (моральный). Он образовал его от слова «mos» (mores -

мн. число) — латинского аналога греческого «этос», означавшего характер, темперамент, моду, покрой одежды, обычай. Цицерон, в частности, говорил о моральной философии, понимая под ней ту же область знания, которую Аристотель называл этикой. В IV веке н.э. в латинском языке появляется термин «moralitas» (мораль), явля­ющийся прямым аналогом греческого термина «этика».

Оба этих слова, одно греческого, другое латинского происхожде­ния, входят в новоевропейские языки. Наряду с ними в ряде языков возникают свои собственные слова, обозначающие ту же самую реальность, которая обобщается в терминах «этика» и «мораль». Это — в русском языке «нравственность», в немецком языке «Sit-tlichkeit». Они, насколько можно судить, повторяют историю воз­никновения терминов «этика» и «мораль»: от слова «нрав» (Sitte) образуется прилагательное «нравственный» (sittlich) и от него уже — новое существительное «.нравственность-» (Sittlichkeit).

В первоначальном значении «этика», «мораль», «нравствен­ность» — разные слова, но один термин. Со временем ситуация меняется. В процессе развития культуры, в частности, по мере выявления своеобразия этики как области знания за разными словами начинает закрепляться разный смысл: под этикой главным образом подразумевается соответствующая ветвь знания, наука, а под моралью (нравственностью) — изучаемый ею предмет. Су­ществуют также различные попытки разведения понятий морали и нравственности. Согласно наиболее распространенной из них, восходящей к Гегелю, под моралью понимается субъективный аспект соответствующих поступков, а под нравственностью — сами поступки в их объективно развернутой полноте: мораль — то, какими видятся поступки индивиду в его субъективных оцен­ках, умыслах, переживаниях вины, а нравственность — то, какими на самом деле являются поступки человека в реальном опыте жизни семьи, народа, государства. Можно выделить также куль­турно-языковую традицию, которая понимает под нравственнос­тью высокие основополагающие принципы, а под моралью — приземленные, исторически изменчивые нормы поведения; в этом случае, например, заповеди бога именуются нравственными, а наставления школьного учителя — моральными.

В целом попытки закрепить за словами «этика», «мораль», «нравственность» различный содержательный смысл и соответст­венно придать им различный понятийно-терминологический статуе не вышли за рамки академических опытов. В общекультурной лексике все три слова продолжают употребляться как взаимозаме­няемые. Например, в живом русском языке то, что именуется этическими нормами, с таким же правом может именоваться моральными нормами или нравственными нормами. В языке, претендующем на научную строгость, существенный смысл при­дается главным образом разграничению понятий этики и морали (нравственности), но и оно не до конца выдерживается. Так, иногда этику как область знания называют моральной (нравствен­ной) философией, а для обозначения определенных моральных (нравственных) феноменов используют термин этика (професси­ональная этика, этика бизнеса).

В рамках учебной дисциплины «этикой» мы будем называть науку, область знания, интеллектуальную традицию, а «мора­лью» или «нравственностью», употребляя эти слова как синони­мы, — то, что изучается этикой, ее предмет.

Что такое мораль (нравственность) ? Данный вопрос является не только исходным, первым в этике; на протяжении всей истории этой науки, охватывающей около двух с половиной тысяч лет, он оставался основным фокусом ее исследовательских интересов. Раз­личные школы и мыслители дают на него различные ответы. Не существует единого, бесспорного определения морали, что имеет прямое отношение к своеобразию данного феномена. Размышления о морали оказываются различными образами самой морали вовсе не случайно. Мораль — больше, чем совокупность фактов, которая подлежит обобщению. Она выступает одновременно как задача, которая требует для своего решения, помимо всего прочего, также и теоретического размышления. Мораль — не просто то, что есть. Она скорее есть то, что должно быть. Поэтому адекватное отноше­ние этики к морали не ограничивается ее отражением и объяснени­ем. Этика также обязана предложить свою собственную модель нравственности: философов-моралистов в данном отношении можно уподобить архитекторам, профессиональное призвание ко­торых состоит в том, чтобы проектировать новые здания.

Мы рассмотрим некоторые наиболее общие определения (ха­рактеристики) морали, широко представленные в этике и прочно закрепившиеся в культуре. Эти определения в значительной сте­пени соответствуют общераспространенным взглядам на мораль. Мораль предстает в двух взаимосоотнесенных, но тем не менее различных обличьях: а) как характеристика личности, совокуп­ность моральных качеств, добродетелей, например, правдивость, честность, доброта; б) как характеристика отношений между людьми, совокупность моральных норм (требований, заповедей, правил), например, «не лги», «не кради», «не убий». Соответст­венно этому мы сведем общий анализ морали в две рубрики: моральное измерение личности и моральное измерение общества.