1.4 Категория одушевленности / неодушевленности

Рассматривая данную категорию нам интересен выбор окончания винительного падежа, который определяется выбором категории одушевленности или неодушевленности. О категории одушевленности / неодушевленности имен существительных мало говорится в школьных учебниках русского языка, а между тем она представляет собой один из интереснейших лингвистических феноменов. Попробуем ответить на некоторые вопросы, возникающие при рассмотрении этой категории.

! Одушевленные существительные обозначают предметы с исходным значением «живое существо», неодушевленные – «неживое существо».

Однако грамматическое понятие об одушевленности/неодушевленности не всегда совпадает с различением живого/неживого в науке:

- категория одушевленности существительных проявляет себя в совпадение формы В. п. и Р. п. в единственном и множественном числе у существительных мужского рода (вижу человека, оленя, друзей, медведей) и только во множественном числе у существительных женского и среднего рода (вижу женщин, животных).

- категория неодушевленности – в совпадении В.п. с формой И.п. (вижу дом, столы, улицы, поля).

Не имеют грамматического показателя одушевленности/неодушевленности имена существительные женского и среднего рода, выступающие только в форме единственного числа, поскольку эти слова обладают самостоятельной формой винительного падежа, не совпадающей ни с именительным, ни с родительным: поймать меч-рыбу, изучать кибернетику и т.д.

Таким образом, в русском языке к числу одушевленных могут относиться слова, которые обозначают неживые предметы, а к числу неодушевленных – слова, обозначающие живые предметы (см. таблицу).

К неодушевленным существительным относятся (В.п. =И.п.)	К одушевленным существительным относятся (В.п.=Р.п.)
названия растений, деревьев, грибов и др.	названия мифических существ: Нептун, Марс, дух, домовой и т.д.
названия некоторых микроорганизмов: бактерии, бациллы, микробы, зародыши, личинки, эмбрионы	названия игорных терминов: валет, туз, дама и т.д.
названия, обозначающие совокупность живых существ: народ, толпа, стая, рой, отряд	названия кукол: петрушка, марионетка, кукла, чебурашка и т.д.
существительное: труп	названия умерших людей: мертвец, покойник, утопленник
	названия, использующиеся в метафорическом или метонимическом значении: Этого пня не убедить – На поляне я увидел старый пень
	названия живых существ, использующиеся для наименования неживых предметов: Читать «Ревизора» – Запускать бумажного змея

Примечание: У одушевленных существительных наблюдается вариативность формы В.п. в сочетании с числительными 2, 3, 4:

- если это простое числительное, то В.п.=Р.п. (поймать четырех рыб)

- если это составное числительное, то В.п.=И.п. (поймать двадцать четыре рыбы).

Что такое колеблющийся грамматический показатель одушевленности/неодушевленности?

Рассмотрим несколько примеров: И с этого момента эмбрион называют плодом (И.Акимушкин) – Я видел в колбе эмбриона. Наука микробиология изучает различных бактерий и вирусы (Н.Гольдин) – Бактерии можно идентифицировать по морфологическим свойствам (А.Быков); Выходя замуж, женщина уносит с собой свои куклы (И.Соломоник) – Перед сном ты опять играла у меня в кабинете. Кормила кукол (Л.Пантелеев). Как видим, одни и те же слова ведут себя то, как одушевленные, то, как неодушевленные.

Вариативные формы винительного падежа существительных зародыш, эмбрион, микроб, бактерия и т.п. объясняются неоднозначностью оценки соответствующих объектов говорящими. Обычно эти формы жизни недоступны наблюдению, что и обусловливает колебание носителей языка в отнесении этих предметов к живым или неживым.

Куклы вовлечены в игровую (а также магическую) деятельность человека. В детских играх куклы функционируют как живые существа. Кукол купают, расчесывают, укладывают спать, то есть с ними производят действия, которые в других условиях направлены только на живых существ. Игровая деятельность создает условия для осмысления кукол как предметов, функционально подобных живому (функционально одушевленных). В то же время куклы остаются неживыми предметами. Совмещение признаков живого и неживого вызывает колебания грамматического показателя одушевленности/неодушевленности. Сходные особенности обнаруживают некоторые названия игровых фигур: ферзь, туз, пешка и др.: Я взял со стола, как теперь помню, червонного туза и бросил кверху (М.Лермонтов) – Разместивши карты, берут все тузы, лежащие кверху пачек (З.Иванова).

Почему существительные мертвец и покойник одушевленные?

Осмысление человеком живой природы неразрывно связано с понятием смерти. ‘Умерший’ – это всегда ‘бывший живым’, ранее обладавший жизнью. Кроме того, фольклор не случайно изобилует историями о живых мертвецах. До сих пор можно встретить отголоски представлений наших далеких предков о том, что мертвым присуща некая особая форма жизни, будто мертвый человек способен слышать, думать, вспоминать.

Существительные мертвец, покойник, усопший и др. обозначают умерших людей, т.е. обладают признаком ‘человек’ – самым важным для значения одушевленности. А вот слово труп означает ‘тело умершего организма’, т.е. только материальную оболочку (ср. выражения трупы убитых, трупы умерших). Видимо, это семантическое различие объясняет грамматическую одушевленность названий умерших и неодушевленность слова труп: Как крепки камни все в призваниях своих, – Когда покойников накрывши стерегут (К.Случевский); А созову я тех, на которых работаю, мертвецов православных... – Перекрестись! Созывать мертвых на новоселье (А.Пушкин); Настене только однажды, еще задолго до войны, пришлось видеть утопленника (В.Распутин); Возчики бросают трупы на сани с деревянным стуком (А.Солженицын).

Почему слова народ, толпа, стая неодушевленные?

Перечисленные слова обозначают некоторое множество живых объектов – людей или животных. Это множество осмысливается как единое целое – совокупность живых существ, причем эта совокупность не равна простой сумме ее составляющих. Например, признак «множество», выражающий идею количества в понятии ‘люди’, в понятии ‘народ’ соединяется с идеей качества – ‘совокупность людей в их специфических взаимодействиях’. Таким образом, общий признак слов этой группы – ‘совокупность’ – оказывается ведущим и формирует значение неодушевленности.

Грамматическое обобщение семантики выражается в морфологическом показателе неодушевленности (В. = И.): вижу толпы, народы, стаи, стада и т.п.