12.Конфуцианско-даосисткий тип культуры

Главными духовно-нравственными источниками, на протяжении веков питающими китайскую культуру, являлись учения Конфуция и Лао-цзы, мудрецов, живших в VI веке до н.э.

В китайско-конфуцианской традиции так же, как и в индо-буддийской, отсутствует идея единого Бога, творца мира и человека. Конфуцианское Небо, как и индуистский абсолют – Брахман, суть безличные начала, и с этим неразрывно связан целый комплекс других идей. Нет личного Бога – нет сотворения мира и нет его конца. Мир вечен, он не движется ни к какой цели, ни к какому завершению, он движется по кругу. Нет личного Бога – нет и Божественного Откровения, истина вечно пребывает в мире

Однако при определенном сходстве религиозно-философских основ индо-буддийской и конфуцианско-даосистской культур, между ними есть и существенные различия. Как Небо, так и закон кармы регулируют социальную жизнь и поведение людей. Но хорошее будущее рождение – не высшая цель для индуса, равно как и земной мир – не высшая реальность. Высшая реальность – Брахман, и высшая ценность – осознать свое с ним тождество, слиться с ним и навсегда выйти из круга перерождений. С Небом же «слиться» нельзя, можно лишь подчиниться его законам.

Главной заслугой конфуцианства было стремление совместить государственность и человечность. Конфуций предлагает распространить принцип отношений в большой семье на все общество и осуществить это с помощью традиционного для Китая ритуализированного этикета – правил ли (ритуал, этикет). Этот ритуализированный этикет становится не только семейной, но и государственной нормой. Отношения государя и подданных строятся по образцу отношений «отца» и «сыновей», и каждый должен исполнять отведенную ему роль: «государь должен быть государем, сановник – сановником, отец – отцом, сын – сыном» («Лунь юй». Древнекитайская философия. Собр. текстов: в 2 т.- М., 1972. Т.1. С. 160).

Делая ритуализированный этикет своим внутренним содержанием, человек обретает жень-гуманность, человеколюбие. Основой конфуцианского человеколюбия является семейный долг, уважение человека как носителя родовых связей.

Лао-цзы, в отличие от Конфуция, считал, что человек должен следовать не искусственно созданному ритуалу, а естественному, необходимому закону природы – Дао (путь). Задача мудреца – освободиться от сковывающей его привязанности к единичному, преходящему и обрести подлинную гармонию бытия. Эта гармония уже содержится в дао. Дао – это путь единой жизни, которая пронизывает все сущее, принимая различные формы и воплощаясь в бесконечной череде преходящих вещей и состояний. Ради слияния с дао мудрец отказывается от всего того, что его привязывает к конечным формам, и в том числе к собственной индивидуальности.

13.Индо-будийский тип культуры

В индо-буддийской традиции отсутствует христианская идея однонаправленности мирового процесса, подчеркивающая центральную роль прихода Спасителя. Ее место занимает идея бесконечного круговорота, который не имеет ни начала, ни конца, ни конечной цели. Но наряду с этим миром существует иной, Абсолютный мир, неподвижный и вечный. Ни в одной другой религии посмертная судьба человека не обусловлена столь жестко его собственными действиями и помыслами (кармой). Здесь нет Бога, которого можно было бы умолять о помиловании, замолить свои грехи покаянием. Здесь есть лишь личная карма и «мировой закон», некий идеальный порядок, космический принцип, которому подчиняется все в мире, даже боги. Здесь нет и вечной смерти – здесь только вечная жизнь во всем многообразии ее проявлений, бесконечная цепь «вращений» всех живых существ в кругу перерождений.

Еще один «ключ» к пониманию индо-буддийской традиции – идея иллюзорности видимого мира и реальности непознаваемого абсолюта, отношение к эмпирическому бытию как к страданию. Цель жизни – достижение нирваны, такого плана бытия, где прекращаются страдания, и происходит «выключение» из цепи перерождений. Нирвана с санскритского переводится как «медленное затухание огня». Приближение к нирване означает приобретение высшей мудрости, «просветление», дающее возможность постичь иллюзорность видимого мира, жизни и смерти. «Мудрец не оплакивает в сердце своем ни тех, кто живет, ни тех, кто умер» – гласит тибетская мудрость.

Индо-буддийское учение о личном спасении – это учение о путях приближения к Высшему Знанию, о путях познания Высшей Истины, о путях духовного просветления. Есть три уровня знания: неведение (авидья – дологическое мышление); понятийное, научное знание (виджняна – логическое знание); всезнание (праджня – надлогическое, космическое знание). Путей приближения к истине может быть много; истина каждым может пониматься по своему, но в любом случае ее познание предполагает «выход» на третий уровень знания: слияние с абсолютом, с «космическим законом», переживание своего единства с миром.

Согласно буддизму личности как таковой нет, это всего лишь поток дхарм. Индивидуален путь, которым каждый человек идет к своему освобождению, и в этом смысле личность есть в то же время некоторая целостность. В контексте индо-буддийской культуры личность никогда не воспринималась как начинающая с «нуля» свой путь; она есть ежесекундное порождение Космоса, она исходит из бесконечности, изначально неся в себе все ее великие потенции – потенции абсолютного совершенства. То, что изначально присутствует в любой личности, неизмеримо больше того, что эмпирически проявляется в реальной жизни. Поэтому развивать личность для носителя индо-буддийской традиции означает не «записывать» на ней, а, наоборот, стирать «написанное», очищать сознание от «загрязнения».

Космические связи человека, осознанные им, перестают быть его оковами и становятся связующими звеньями, соединяющими его с Вселенной. В результате человек получает возможность воздействовать на жизнь во всех ее проявлениях, а это и есть индо-буддийское понимание свободы.

Основой, главным принципом индо-буддийского менталитета принято считать принцип недвойственности мышления, то есть целостный взгляд на мир. Вместо привычного для западного человека разделения «одно и другое», восточная традиция исходит из другого типа связи – «одно во всем и все в одном». На Востоке считают, что осознание этого логического принципа является главным признаком начала «просветления».