Отрывок из книги ф.М. Достоевского "Идиот"

Князь Лев Николаевич Мышкин:

"Он задумался, между прочим, о том, что в эпилептическом состоянии его

была одна степень почти перед самым припадком (если только припадок приходил

наяву), когда вдруг, среди грусти, душевного мрака, давления, мгновениями

как бы воспламенялся его мозг и с необыкновенным порывом напрягались разом

все жизненные силы его. Ощущение жизни, самосознания почти удесятерялось в

эти мгновения, продолжавшиеся как молния. Ум, сердце озарялись

необыкновенным светом; все волнения, все сомнения его, все беспокойства как

бы умиротворялись разом, разрешались в какое-то высшее спокойствие, полное

ясной, гармонической радости и надежды, полное разума и окончательной

причины. Но эти моменты, эти проблески были еще только предчувствием той

окончательной секунды (никогда не более секунды), с которой начинался сам

припадок. Эта секунда была, конечно, невыносима. Раздумывая об этом

мгновении впоследствии, уже в здравом состоянии, он часто говорил сам себе:

что ведь все эти молнии и проблески высшего самоощущения и самосознания, а

стало быть, и "высшего бытия", не что иное, как болезнь, как нарушение

нормального состояния, а если так, то это вовсе не высшее бытие, а,

напротив, должно быть причислено к самому низшему. И, однако же, он все-таки

дошел, наконец, до чрезвычайно парадоксального вывода: "Что же в том, что

это болезнь?-- решил он наконец.-- Какое до того дело, что это напряжение

ненормальное, если самый результат, если минута ощущения, припоминаемая и

рассматриваемая уже в здоровом состоянии, оказывается в высшей степени

гармонией, красотой, дает неслыханное и негаданное дотоле чувство полноты,

меры, примирения и восторженного молитвенного слияния с самим высшим

синтезом жизни? " Эти туманные выражения казались ему самому очень

понятными, хотя еще слишком слабыми. В том же, что это действительно

"красота и молитва", что это действительно "высший синтез жизни", в этом он

сомневаться не мог, да и сомнений не мог допустить. Ведь не видения же

какие-нибудь снились ему в этот момент, как от опиума или вина, снижающих

рассудок и искажающих душу, ненормальные и не существующие? Об этом он

здраво мог судить по окончании болезненного состояния. Мгновения эти были

именно одним только необыкновенным усилием самосознания,-- если бы надо было

выразить это состояние одним словом,-- самосознания и в то же время

самоощущения в высшей степени непосредственного. Если в ту секунду, то есть

в самый последний сознательный момент перед припадком, ему случалось

успевать ясно и сознательно искать себя: "Да, за этот момент можно отдать

всю жизнь!",-- то, конечно, этот момент сам по себе и стоил всей жизни.

Впрочем, за диалектическую часть своего вывода он не стоял: отупение,

душевный мрак, идиотизм стояли перед ним ярким последствием этих "высочайших

минут". Серьезно, разумеется, он не стал бы спорить. В выводе, то есть в его

оценке этой минуты, без сомнения, заключалась ошибка, но действительность

ощущения все-таки несколько смущала его. Что же в самом деле делать с

действительностью? Ведь это самое бывало же, ведь он сам успевал сказать

себе в ту самую секунду, что эта секунда, по беспредельному счастью, им

вполне ощущаемому, пожалуй, и могла бы стоить всей жизни. "В этот момент,--

как говорил он однажды Рогожину, в Москве, во время их тамошних сходок,-- в

этот момент мне как-то становится понятно необычайное слово о том, что

времени больше не будет. Вероятно,-- прибавил он, улыбаясь,-- это та же

самая секунда, в которую не успел пролиться опрокинувшийся кувшин с водой

эпилептика Магомета, успевшего, однако, в ту самую секунду обозреть все

жилища Аллаховы".

Выводы

В данной работе нашли применение некоторые основные идеи, полученные

путем экстраполяции и переработки современной теории компьютеров общего

назначения. Эти идеи используются для объяснения и контроля некоторых

субъективных аспектов работы человеческого мозга. Дополнением (исключительно

для человеческого мозга) к теории компьютеров общего назначения является

концепция самометапрограммы или внутреннего программиста, присутствующего в

ансамбле из 1 ¦ 10 нейронов, известном как человеческий мозг. Действие

самометапрограмм проходит между огромной памятью и безграничной внешней

реальностью, Свойства самометапрограммирования (в добавление к свойствам

хранимых программ) существенны для понимания операций рассудка и вытекающего

в результате поведения общего типа, такого, например, как речь. Хранимые

программы и метапрограммы являются характеристикой человека.

В настоящее время аспекты самоорганизации компьютерного

программирования и программ являются концептуально приемлемыми и

осуществимыми в современных небиологических машинах. Человеческий мозг, этот

сверхбиокомпьютер является процессором с параллельной обработкой данных --

способная это делать искусственная машина с такой структурой еще не

построена. С помощью этой теории становятся объяснимыми действия на мозг

некоторых веществ: с помощью ЛСД-25 открылись возможности просмотра хранимых

программ и их перепрограммирования (вероятно, благодаря введению небольшого

количества программной случайности, белого шума). Внедренные в детстве

автоматические метапрограммы (или осуществленное извне насильственное

метапрограммирование) во взрослом состоянии продолжают настойчиво

функционировать как метапрограммы ниже уровня осознания, и контролируют

более поздние программы взрослого, его мышление и поведение. Можно взять

энергию из некоторых таких автоматических метапрограмм и с помощью

специальной техники и химически пробужденных специальных центральных

состояний передать ее самометапрограмме. Некоторые автоматические

невоспринимаемые программы существенны для биологической природы, выживания

и т. д. Предлагаются примеры методов исследования и результаты самоанализа и

самометапрограммирования.