Тупик или выход. Молодежные субкультуры

Филянова В. Н.

Субкультура молодежи – при этом словосочетании в уме возникают картины подвалов с граффити, цветные ирокезы, кожаные куртки с металлическими клепками, запах табака или чего покрепче и тяжелая музыка. Среди всего этого дикий смех, жаргон и грубые манеры глотающих пиво из горла каких-то чудовищ, некогда бывших нашими детьми. Как избежать этого зловонного дыхания бездны, проникающего не только в дома рабочих, офисных сотрудников, учителей и врачей, но и в респектабельные семьи через ТВ, интернет, радио, журналы? Субкультуры – это семейные трагедии, когда родители бьют себя в грудь с криком «Не уберегли! Плохо воспитали!» или некая сила, разрушающая социум посредством молодежи?

Бунт молодежи

Субкультура – это своего рода детская республика, где бунтом свергнут диктат правительств, родителей, учителей и вообще взрослых. Но бунт порой агрессивный, уничтожающий не только все окружающее, но и самих бунтарей, а двигатель этого бунта – отчасти жажда справедливости, а отчасти, как ни прискорбно, гордыня.

Начался этот бунт в шестидесятых годах ХХ века, когда молодежь Франции вышла на баррикады с лозунгом Альбера Камю: «Бунтую – значит существую!». Те события были вызваны кризисом западного сознания – крахом веры в земной прогресс, в науку, которая как оказалось, наоборот, поставила мир на грань гибели, Кризис явил разочарование в политической сфере, так как ХХ век ознаменовался страшными войнами и ядерной угрозой, а демократическое устройство общества показало все свое несовершенство. В западной жизни христианская католическая и протестантская этика стала частью буржуазной мирской морали, утратив свое сакральное измерение, а рациональная секулярная наука лишила человека права на эту сферу жизни. Разочарование в старом порядке вызвало свержение норм морали, сохранявшей связи с христианством и дало право обратиться к сфере дохристианской языческой чувственности и новым формам иррационального опыта. Бунт молодежи сопровождался сексуальной и рок революциями, на волне которых в поисках полноты жизненных ощущений стали популярны психоделическая музыка, ритуальные ритмы Африки, разнообразные наркотики как средство «расширения» сознания и т.д. Все это воспринималось и трактовалось как средство возвращения к истинной природе человека, утраченной с развитием цивилизации, и как метод преодоления политических и гражданских проблем.

На первый взгляд бунт молодежи шестидесятых годов кончился ничем – капитализм не пошатнулся, многие лидеры рок-движения сгинули молодыми, хиппи оказались цветами, не несущими плода, часть романтиков вернулась в «нормальную жизнь». Но эти революции сделали свое дело: плотина рухнула, были открыты барьеры для проникновения в широкие круги таких норм, которые адекватно воспринимались ранее лишь в субкультурах: всесторонняя распущенность и мнение о том, что человек может делать со своим телом и душей все, что захочет.

Уровень современной нравственности тесно связан с тем, что происходило всего лишь сорок лет назад. Современные субкультуры – остатки некогда мощного движения, продолжающие начатую тогда разрушительную работу. Бунт шестидесятых продолжается, но проявляется он не в уличных сражениях, не в бое витрин, а во внешнем виде – в костюме и поведении. Своим внешним видом молодые люди заявляют, что они родом из другого мира с совершенно иными ценностями и понятиями о норме, что их субкультура – зерно, способное прорасти при благоприятных условиях и разрушить все то, с чем она не согласна. В этой манифестации есть вызов общепринятым ценностям, немой крик с угрозой: «Эй, ты, там на том берегу!».