Билет № 20

Вопрос № 1:

Что же понимал Аристотель под "средним элементом"? Термин "средний" означает в устах Аристотеля только средний размер имущественного – состояния по отношению к богатейшей и беднейшей частям рабовладельцев. Именно среднее состояние, и только оно одно, может благоприятствовать цели государства, каковое есть общение родов и селений ради достижения совершенно самодостаточного существования, состоящего в счастливой и прекрасной жизни и деятельности. Ни самые богатые из свободных, ни самые бедные не способны вести государство к этой цели. И это "среднее" состояние ни в коем случае не может быть достигнуто путем экспроприации богатых бедными и посредством разделения имущества богачей. "Разве справедливо будет, – спрашивает Аристотель, – если бедные, опираясь на то, что их большинство, начнут делить между собой состояние богатых?... Что же в таком случае подойдет под понятие крайней несправедливости?". аристотель идеальный государство

"Средний" элемент Аристотель ищет среди тех классов граждан, которые принадлежат к свободным и которые одни образуют государство в аристотелевском смысле слова. "В каждом государстве, – поясняет Аристотель, – мы встречаем три части граждан; очень зажиточные, крайне неимущие и третьи, стоящие в середине между теми и другими... очевидно... средний достаток из всех благ всего лучше". И Аристотель находит, что государство, состоящее из "средних" людей, будет иметь и наилучший государственный строй, а составляющие его граждане будут в наибольшей безопасности. Они не стремятся к чужому добру, как бедняки, а другие люди не посягают на то, что этим "средним" принадлежит.

Вопрос № 2:

На холмистом берегу Тибра, в 25 километрах от его впадения в Тирренское море, в IX в. до н. э. возникли поселения пастухов и земледельцев. Постепенно поселения слились, были обнесены стеной и стали городом Римом.

Впоследствии появилась легенда, что Рим был основан близнецами Ромулом и Ремом, вскормленными волчицей. Римляне верили этой легенде и вели свое летосчисление от вымышленной даты основания города.

Древнейшее население Рима жило родами, которыми управляли старейшины. Род первоначально представлял собой сплоченный коллектив, связанный общим происхождением, общей собственностью на землю, а также почитанием предков. Оскорбление, нанесенное члену рода, рассматривалось как оскорбление всему роду, а за убийство члена рода нес ответственность не только убийца, но и весь его род.

Член рода носил родовое имя, часто производимое от священного для данного рода животного (собаки, свиньи, быка) или растения.

Со временем на территории, принадлежащей родам, появились люди, не входящие ни в один из них. Это были освобожденные рабы или их потомки, чужеземцы, ремесленники и торговцы, привлеченные богатством Рима, люди, изгнанные за нарушение родовых обычаев, наконец насильственно переселенные из покоренных городов. Этих пришельцев в Риме называли плебеями. Исконное же население, жившее родами, называлось патрициями.

В ту пору, когда только принадлежность к роду обеспечивала человеку безопасность и давала определенные права, некоторые плебеи добивались принятия в род путем усыновления их патрициями или каким-либо другим путем.

Принятые в роды и допущенные к родовым святыням плебеи получали родовое имя и пользовались защитой, рода. Но они не обладали теми же правами, какие имели члены рода. При переделе земли они получали меньшие участки. Они были обязаны участвовать в военных походах патрициев и своей жизнью и кровью расплачиваться за то покровительство, какое им оказывал род. Этих неполноправных членов рода называли клиентами. Чем больше было в роде клиентов, тем он был могущественнее в военном отношении, тем большим влиянием пользовались родовые старейшины в общине, управляемой советом старейшин, или, как его называли, сенатом.

Так в рамках родовой организации, некогда обеспечивавшей всем членам одинаковые права, появляется неравенство. В родах патрициям противостоят клиенты, а вне родов находятся плебеи, полностью лишенные каких-либо прав и защиты родовой организации, но в то же время несущие определенные повинности.

В VI в. до н. э., когда Римом правили цари этрусского происхождения (см. ст. «Этруски»), положение плебеев несколько улучшилось. Этрусские правители в борьбе с ненавидевшей их патрицианской знатью старались найти поддержку у плебеев, давали им различные обещания и некоторые льготы. В противовес родовым ополчениям этруски создавали постоянное войско, в котором наряду с патрициями служили и богатые плебеи. Но в 510 г. до н. э. патриции изгнали этрусского царя Тарквиния Гордого и установили свою власть. Вместо царя стали править магистраты — должностные лица, выбиравшиеся патрициями на народных собраниях. (Ежегодно выбирались два консула и их помощники — квесторы.) Позднее во время опасных войн стали выбирать командующего войсками — диктатора (на 6 месяцев).

Начиная с IV в. до н. э. выбирали также заместителей консулов — преторов, начальников городской стражи — эдилов и других старшин. Народные собрания принимали или отвергали законы, предлагаемые магистратами или сенатом. Сенат — совет родовых старейшин — стал высшим государственным учреждением. Такое управление римляне называли республикой.

В первые годы республики угнетение плебеев усилилось. Как и при царях, плебеи участвовали в войнах. Но захваченные земли делились между патрициями и их клиентами. Плебеи же земли не получали. Они страдали от нищеты и безземелья. Нередко плебей брал у соседей патрициев взаймы зерно или скот. Не уплативший долга плебей терял свободу и попадал в кабалу к патрицию. Попавших в кабалу плебеев патриции не только заставляли работать на своей земле, они могли их продать в рабство за Тибр, т. е. за пределы Римского государства. Не исключалось и убийство должника, если он был стар и работа его не окупала содержания.

Однажды на людную улицу Рима выбежал человек преклонных лет. Тело его было истощено, одежда покрыта грязью, всклокоченные волосы и борода придавали его лицу дикий вид. С трудом плебеи узнали этого человека, бывшего когда-то римским воином и отличившегося в боях с врагами Рима. Человек сорвал с себя тунику и показал спину со следами свежих ударов. И все поняли, что этот человек — кабальный должник патриция. Он задолжал во время войны, так как не собрал урожая со своего участка, а хижина его сгорела, скот был угнан. Богатый сосед патриций в уплату долга и процентов отнял у него участок, а потом посадил плебея в тюрьму.

Такие сцены нередко наблюдали жители Рима. Возмущение плебеев росло. «Вот она, награда за службу, за пролитую кровь», — говорили они. Постепенно плебеи организуются для отпора патрициям. У них появляются свои народные собрания, на которых они выбирают военачальников из своей среды — трибунов. Однажды плебеи под предводительством трибунов покинули город и заявили о своем намерении основать новую общину на Священной горе (менее часа пути от Рима). Это событие относят к 494 г. до н. э.

Без плебеев патрицианская община не могла справиться с воинственными соседями, да и появление плебейского государства чуть ли не под самыми стенами Рима было невыгодно патрициям. Патриции, как говорит легенда, отправили на Священную гору своего посланца для переговоров. Римский посланец будто бы рассказал плебеям басню о восстании рук, которые не хотели работать на желудок и погибли вместе с ним. Выслушав эту притчу, плебеи вернулись в Рим.

На самом деле плебеи вернулись лишь после того, как их трибуны получили особые, очень большие права. Народные трибуны считались священными и неприкосновенными. Трибун мог наложить запрет (вето) на распоряжения патрицианских магистратов и сената, если эти распоряжения нарушали права плебеев. Двери дома народного трибуна были всегда открыты. Там мог найти защиту любой плебей.

Важнейшим преимуществом патрициев было то, что они обладали судебной властью. Писаных законов не было, а судили патриции по своим родовым обычаям, толкуя их так, как это им было выгодно.

Римские плебеи были заинтересованы в записи действующих обычаев, что давало им защиту от произвола родовой знати. Наконец в 450 г. до н. э. появились законы в виде 12 таблиц. Законы 12 таблиц сохраняли жестокое долговое право и защищали собственность богатых людей. Но в то же время они послужили основанием для последующих успехов плебеев.

В 445 г. до н. э. особым законом был снят запрет с браков между патрициями и плебеями. Дети от таких браков стали признаваться законными наследниками своих отцов.

Борьба плебеев против патрициев сопровождалась раздорами среди самих патрицианских родов. Одни из патрициев переходили на сторону плебеев, другие решительно отстаивали привилегии патрициата, не склоняясь ни к каким уступкам.

В эпоху борьбы между патрициями и плебеями римляне вели войны с соседними народами и племенами и в конце концов установили господство над большей частью Италии. Как и прежде, при распределении захваченной земли ее львиная доля доставалась патрициям. Но в войнах второй половины V в. до н. э. богатые плебеи играют все большую роль. Они вкладывали свои средства в покупку вооружения и продовольствия, в постройку кораблей. Поэтому патрицианский сенат был вынужден идти на новые уступки плебеям.

Самой крупной из них было создание новой военной организации взамен прежней, основанной на родовых началах. Новая организация была введена во второй половине V в. до н. э. Все население Рима, независимо от принадлежности к патрициям или плебеям, делилось на классы и воинские подразделения — центурии. Первый класс состоял из самых богатых граждан. Имея больше средств для снаряжения воинов, он выставлял наибольшее количество центурий. На народных собраниях, созданных вновь, каждая центурия имела один голос.

Таким образом, отныне не знатность, не принадлежность к патрициям, а богатство определяло положение человека в обществе. Правда, богатых плебеев, могущих войти в первый класс, было сравнительно немного. Но им открывалась дорога к высшим должностям в государстве.

В 367 г. до н. э., после десятилетней борьбы, были приняты законы, которые ограничивали право патрициев пользоваться общинной землей и тем самым облегчали положение мелких земельных собственников — плебеев. Затем была облегчена участь кабальных должников, потом и вовсе запрещено закабаление римлянина за долги. Последним оплотом патрициев были жреческие должности. Но и этот оплот пал. Плебеи могли стать и жрецами.

Борьба плебеев с патрициями составляла главную линию исторического развития Рима в V—IV вв. до н. э. В результате произошло не только уравнивание патрициев и плебеев в политических правах, но и окончательное формирование рабовладельческого общества и государства.

Победа плебеев, добившихся отмены долгового рабства, шире открыла дорогу рабству чужеземцев. Рим вступает в новую эпоху — эпоху войн за захват рабов и богатств в соседних странах.

Билет № 21

№ 1.

Обычно полагают, что первоначально для грека варвар – это тот, кто говорит на ином, чем он сам, языке, на языке, непонятном для говорящих по-гречески, т.е. происхождение понятия «варвар» носило лингвистический характер. В трёх примерах термин «варвар» применялся для характеристики речи чужеземца – негрека. . Геродот же сообщает, что в период войны с Ксерксом спартанцы продолжали называть варваров чужеземцами.

№ 2.

Билет № 22

№1 Диоген родился в городе Синопа, малоазийском полисе на берегу Понта Эвксинского (Черного моря), но был изгнан из родного города за изготовление фальшивых денег. С тех пор Диоген скитался по городам Древней Греции, а наиболее долгое время прожил в Афинах.

Если Антисфен разработал, так сказать, теорию кинизма, то Диоген не только развил идеи, высказанные Антисфеном, но и создал своего рода идеал кинической жизни. Этот идеал включал в себя основные элементы кинической философии: проповедь безграничной духовной свободы отдельного индивида; демонстративное пренебрежение ко всяким обычаям и общепринятым нормам жизни; отказ от удовольствий, богатства, власти; презрение к славе, успеху, знатности.

Девизом всех киников можно считать слова Диогена: "Ищу человека". По преданиям, Диоген, бесконечно повторяя эту фразу, среди белого дня ходил с зажженным фонарем среди толпы. Смысл этого поступка философа заключался в том, что он демонстрировал людям их неверное понимание сущности человеческой личности.

Диоген утверждал, что человек всегда имеет в своем распоряжении средства для того, чтобы быть счастливым. Однако большинство людей живут иллюзиями, понимая под счастьем богатство, славу, удовольствия. Свою задачу он видел как раз в том, чтобы развенчать эти иллюзии. Характерно, что Диоген утверждал бесполезность математики, физики, музыки, науки вообще, считая, что человек должен познать только самого себя, свою собственную неповторимую личность.

В этом смысле киники стали продолжателями учения Сократа, до предела развив его идею об иллюзорности обыденного человеческого представления о счастье, о добре и зле. Недаром Платон называл Диогена "безумствующим Сократом".

Истинное счастье, по мнению Диогена, состоит в полной свободе индивида. Свободен же только тот, кто свободен от большинства потребностей. Средство для достижения свободы Диоген обозначал понятием "аскеза" — усилие, тяжкий труд. Аскеза — это не просто философское понятие. Это образ жизни, основанный на постоянных тренировках тела и духа для того, чтобы быть готовым ко всяческим жизненным невзгодам; умение властвовать над собственными желаниями; воспитание в себе презрения к наслаждению и удовольствиям.

Сам Диоген стал в истории примером мудреца-аскета. У Диогена не было никакой собственности. Одно время, подчеркивая свое презрение к людским привычкам, он жил в пифосе — большом глиняном сосуде из-под вина. Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, он выбросил из своей сумы чашку, промолвив: "Мальчик превзошел меня простотой жизни". Он выбросил и миску, когда увидел мальчика, который, разбив свою плошку, ел чечевичную похлебку из куска выеденного хлеба. Диоген просил подаяния у статуи, а на вопрос, зачем он это делает, сказал: "Чтобы приучить себя к отказам".

Поведение философа было вызывающим, даже экстремистским. Например, придя в один роскошный дом, он плюнул в лицо хозяину в ответ на просьбу соблюдать порядок. Когда Диоген брал деньги в долг, то говорил, что хочет лишь взять то, что ему должны. А однажды он стал звать людей, и когда те сбежались, набросился на них с палкой, говоря, что звал людей, а не мерзавцев. Подчеркивая свое отличие от окружающих, и выражая им свое презрение, он неоднократно называл себя "собака Диоген".

Идеалом, целью жизни Диоген считал достижение состояния "автаркии" (самодостаточности), когда человек постигает суетность внешнего мира и смыслом его существования становится безразличие ко всему, кроме спокойствия собственной души. В этом смысле характерен эпизод встречи Диогена и Александра Македонского. Прослышав о Диогене, величайший государь пожелал встретиться с ним. Но когда он подошел к философу и сказал: "Проси, чего хочешь", Диоген ответил: "Не засти мне солнца". В этом ответе как раз и заключена идея автаркии, ибо для Диогена совершенно безразлично все, включая и Александра, кроме своей собственной души и своих собственных представлений о счастье.

Уже в древности учение киников стали называть наиболее короткой дорогой к добродетели. А на могиле Диогена был воздвигнут мраморный памятник в виде собаки с надписью: "Даже бронза ветшает со временем, но слава твоя, Диоген, во веки не прейдет, ибо лишь ты сумел убедить смертных, что жизнь сама по себе достаточна, и указать наипростейший путь жизни".

Случаи из жизни Диогена

Однажды, уже будучи стариком, Диоген увидел, как мальчик пил воду из горсти, и в расстройстве выбросил из сумы свою чашку, промолвив: «Мальчишка превзошёл меня в простоте жизни». Он выбросил и миску, когда увидел другого мальчика, который, разбив свою плошку, ел чечевичную похлебку из куска выеденного хлеба.

Диоген просил подаяние у статуй, «чтобы приучить себя к отказам».

Когда Диоген просил у кого-нибудь взаймы денег, то говорил не «дайте мне денег», а «дайте мои деньги».

Тупылев И. Ф. Александр Македонский перед Диогеном, 1787

Когда Александр Македонский пришёл в Аттику, то, разумеется, захотел познакомиться с прославленным «маргиналом» как и многие прочие. Плутарх рассказывает, что Александр долго ждал, пока сам Диоген придет к нему выразить свое почтение, но философ преспокойно проводил время у себя. Тогда Александр сам решил навестить его. Он нашёл Диогена в Крании (в гимнасии неподалёку от Коринфа), когда тот грелся на солнце. Александр подошёл к нему и сказал: «Я — великий царь Александр». «А я, — ответил Диоген, — собака Диоген». «И за что тебя зовут собакой?» «Кто бросит кусок — тому виляю, кто не бросит — облаиваю, кто злой человек — кусаю». «А меня ты боишься?» — спросил Александр. «А что ты такое, — спросил Диоген, — зло или добро?» «Добро», — сказал тот. «А кто же боится добра?» Наконец, Александр сказал: «Проси у меня чего хочешь». «Отойди, ты заслоняешь мне солнце», — сказал Диоген и продолжил греться. На обратном пути, в ответ на шутки своих приятелей, которые потешались над философом, Александр якобы даже заметил: «Если бы я не был Александром, то хотел бы стать Диогеном». По иронии судьбы Александр умер в один день с Диогеном 10 июня 323 года до н. э.

Когда афиняне готовились к войне с Филиппом Македонским и в городе царили суета и волнение, Диоген стал катать по улицам свою бочку, в которой жил. На вопрос, для чего он так делает, Диоген отвечал: «Все заняты делом, я тоже».

Диоген говорил, что грамматики изучают бедствия Одиссея и не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире и не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того, что у них под ногами; риторы учат правильно говорить и не учат правильно поступать; наконец, скряги ругают деньги, а сами любят их больше всего.

Фонарь Диогена, с которым он бродил среди бела дня по людным местам со словами «Ищу Человека», стал хрестоматийным примером ещё в античности.

Однажды, помывшись, Диоген выходил из бани, а навстречу ему шли знакомые, которые только собирались мыться. «Диоген, — спросили они мимоходом, — как там, полно народу?». «Полно», — кивнул Диоген. Тут же ему встретились другие знакомые, которые тоже собирались мыться и тоже поинтересовались: «Привет, Диоген, что, много людей моется?». «Людей — почти никого», — покачал головой Диоген. Возвращаясь как-то раз из Олимпии, на вопрос, много ли там было народу, он ответил: «Народу много, а людей совсем мало». А однажды он вышел на площадь и закричал: «Эй, люди, люди!»; но когда сбежался народ, напустился на него с палкой, приговаривая: «Я звал людей, а не мерзавцев».

Диоген то и дело занимался рукоблудием у всех на виду; когда афиняне по этому поводу замечали, мол, «Диоген, всё понятно, у нас демократия и можно делать что хочешь, но не перегибаешь ли палку?», он отвечал: «Вот бы и голод можно было унять, потирая живот».

Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: «Человек есть животное о двух ногах, лишённое перьев», Диоген ощипал петуха и принёс к нему в школу, объявив: «Вот платоновский человек!» На что Платон к своему определению вынужден был добавить «…и с плоскими ногтями».

Однажды Диоген пришёл на лекцию к Анаксимену Лампсакскому, сел в задних рядах, достал из мешка рыбу и поднял над головой. Сначала обернулся один слушатель и стал смотреть на рыбу, потом другой, потом почти все. Анаксимен возмутился: «Ты сорвал мне лекцию!» «Но что стоит лекция, — сказал Диоген, — если какая-то солёная рыбка опрокинула твои рассуждения?»

На вопрос, какое вино ему пить вкуснее, он ответил: «Чужое».

Однажды кто-то привёл его в роскошное жилище и заметил: «Видишь, как здесь чисто, смотри не плюнь куда-нибудь, с тебя станется». Диоген осмотрелся и плюнул ему в лицо, заявив: «А куда же плеваться, если нет места хуже».

Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»

К надписи одного новобрачного, написавшего на своём доме: «Зевесов сын, Геракл победоносный, здесь обитает, да не внидет зло!» Диоген приписал: «Сперва война, потом союз».

Увидев неумелого стрелка из лука, Диоген уселся возле самой мишени и объяснил: «Это чтобы в меня не попало».

Однажды Диоген просил подаяния у человека со скверным характером. «Дам, если ты меня убедишь»,— говорил тот. «Если бы я мог тебя убедить,— сказал Диоген,— я убедил бы тебя удавиться».

Кто-то попрекал его порчей монеты. «То было время,— сказал Диоген,— когда я был таким, каков ты сейчас; зато таким, каков я сейчас, тебе никогда не стать». Кто-то другой попрекал его тем же самым. Диоген ответил: «Когда-то я и в постель мочился, а теперь вот не мочусь».

Увидев сына гетеры, швырявшего камни в толпу, Диоген сказал: «Берегись попасть в отца!»

В большой толпе народа, где также находился Диоген, какой-то юноша непроизвольно выпустил газы, за что Диоген ударил его палкой и сказал: «Послушай, мерзавец, неужели не сделав ничего, чтобы дерзко вести себя на публике, ты начал показывать нам здесь свое презрение к мнениям [большинства]?»[1]

«когда Диоген пердел и гадил на агоре, как об этом рассказывают, он делал это ради того, чтобы растоптать человеческую гордость и показать людям, что их собственные поступки куда хуже и тягостней того, чем занимался он, ибо то, что он делал, было согласно природе»

— Юлиан. К невежественным киникам

Однажды философ Аристипп, который нажил состояние, восхваляя царя, увидел, как Диоген промывает чечевицу, и сказал: «Если бы ты прославлял царя, тебе не пришлось бы питаться чечевицей!» На что Диоген возразил: «Если бы ты научился питаться чечевицей, то тебе не пришлось бы прославлять царя!»

Однажды, когда он (Антисфен) замахнулся на него палкой, Диоген, подставив голову, сказал: «Бей, но ты не найдешь такой крепкой палки, чтобы прогнать меня, пока ты что-нибудь не скажешь». С этих пор он стал учеником Антисфена и, будучи изгнанником, повел самую простую жизнь.

№2

Легенда о возникновении Рима

Историческая традиция, сохранившаяся у греческих и римских историков и нашедшая свое отражение в поэзии (у Вергилия), так излагает легенду о возникновении Рима. Троянец Эней, сын богини Афродиты и смертного Анхиза, уцелел при разрушении Трои. Вместе с сыном своим Асканием (или Юлом) Эней бежал и после долгих странствований прибыл к берегам Лация. Там правил тогда Латин, царь местного племени "аборигинов". Он дружески принял Энея и выдал за: него замуж свою дочь Лавинию. После смерти Энея Асканий-Юл основал новый город Альбу Лонгу и стал там царствовать. По другому варианту легенды, Юл был сыном Энея и Лавинии. Во всяком случае, по обоим вариантам именно он был основателем Альбы Лонги и родоначальником царствовавшего там рода. Через несколько поколений после Юла в Альбе Лонге воцарился Нумитор. Но его свергнул с трона его младший брат Амулий и воцарился в Альбе Лонге сам, а дочь Нумитора Рею Сильвию отдал в весталки. Весталки, т. е. жрицы богини Весты, должны были давать обет безбрачия. Однако Рея Сильвия от бога Марса родила двух близнецов, за что была осуждена Амулием на смерть, как нарушившая свой обет. Близнецов царь приказал бросить в Тибр. Но рабы, которым это было поручено, оставили корзину с близнецами на мелком месте, так как из-за разлива реки им трудно было подойти к глубокой воде. Когда разлив спал, корзина очутилась на сухом месте. На плач близнецов прибежала волчица" спустившаяся с окрестных гор к реке, чтобы напиться, и накормила их своим молоком. Вскоре детей нашел царский пастух Фаустул. Он принес их домой и отдал на воспитание своей жене Ларенции. Близнецам дали имена Ромула и Рема. Выросши, они кроме охоты стали заниматься еще тем, что нападали на разбойников, отнимали у них добычу и делили ее между пастухами. В конце концов, тайна происхождения братьев раскрылась, они убили Амулия и восстановили на троне своего деда Нумитора. Сами они не пожелали остаться в Альбе Лонге, а решили основать новый город в тех местах, где были найдены. При основании его братья поссорились, и Ромул убил Рема, а город назвал своим именем. (Римляне название Roma производили от имени Romulus). Согласно "эре Варрона", это произошло в 754/53 г. до н. э.

Происхождение и развитие легенды

Таков наиболее распространенный вариант легенды, которая окончательно, оформилась к I в. до н. э. и сохранилась у Ливия, Дионисия и Плутарха. Но возникла она очень рано, и не в Италии, а в Греции. Первые следы ее мы находим в V в. у Гелланика Лесбосского. У него основателем Рима является сам Эней. Однако когда легенда попала в Италию, возникли хронологические трудности: период в 670 лет, протекший между разрушением Трои (1184 г.) и изгнанием Тарквиния Гордого, последнего римского царя (510 г.), был слишком велик для того, чтобы туда можно было поместить только 7 традиционных царей. Поэтому пришлось отнять у Энея роль основателя города и между ним и Ромулом вставить ряд промежуточных персонажей. В первоначальном варианте легенды в качестве основателя города, по-видимому, фигурировало одно лицо: Ром (Rhomos), затем под воздействием этрусских родовых имен превратившийся в Италии в Ромула (Romulus). Во время странствований легенды из Греции в Италию и обратно личность основателя удвоилась: Ромул столкнулся с Ромом, ставшим потом Ремом. Так появилось, двое братьев-близнецов.

Можно подтвердить археологически, что в первоначальной легенде фигурировало одно лицо. В Болонском музее находится стела, датируемая первой половиной IV в., на которой изображена волчица, кормящая одного ребенка. Правда, на известной группе "Капитолийская волчица" (в музее Консерваторов в Риме), относящейся к началу V в., изображены два ребенка. Но почти несомненно, что фигуры детей были приделаны только в эпоху Возрождения. Многие данные говорят за то, что версия о двух близнецах сложилась окончательно и была официально принята в Риме только к началу III в.

Таким образом, в рассказе об основании Рима, вероятно, нет никакого исторического зерна. В нем много "бродячих" мотивов, в частности мотив ребенка, брошенного в реку и случайно найденного (Саргон Аккадский, Моисей, Кир Старший). В целом же - это этиологическая легенда. Ромул - герой-эпоним. Его греческое происхождение (от Энея) вызвано стремлением вывести римлян от греков. В I в. легенда получила официальное признание в связи с желанием доказать божественное происхождение рода Юлиев, из которого вышла первая династия римских императоров. Этим объясняется роль, которую играет в легенде Асканий-Юл.

Билет 24