4.4. Из опыта когнитивно-семасиологического описания языковых явлений

В данном разделе мы проиллюстрируем отдельные приемы использования результатов семантико-когнитивного исследования в традиционных семасиологических описаниях.

Приведем два примера.

Е. Н. Королева изучала семантему глагола играть. Словари обычно дают толкования значения этого глагола с точки зрения игровой деятельности людей. Исследование Е. Н. Королевой показало, что первым денотативным значением этого глагола было игровое движение в природе, наблюдаемое людьми. Именно оно представлено в нижеследующих предложениях.

Две белые бабочки играли в воздухе (М. Горький, «Трое»). Рыба играла и плескалась беспрестанно (Аксаков, «Семейная хроника»). В окнах дачи играло солнце (Чехов, «Живой товар»). Над перевалом, совсем близко, играли крупные звезды (Серафимович, «Железный поток»). Я люблю, когда в тонком стакане играет золотистое вино (Л. Андреев, «Мысль»).

Эту семему глагола играть можно определить так: двигаться легко и свободно, весело мелькая в глазах наблюдателя.

Человек, наблюдая окружающий мир и вербализуя его образы, переносил соответствующие номинации на свои, уже человеческие действия. В современном языке играют дети, играют спортсмены, картежники, музыканты, актеры. Для каждого вида игровой деятельности в языке разработана богатая парадигматика, синтагматика и деривация. На основе каждой семемы глагола играть появилась богатая фразеология, но в основе всей семантемы данного глагола лежит его первая денотативная семема, отражающая образы игры в природе. Анализ всех семем глагола играть позволил автору представить такой набор признаков концепта игровой деятельности.

1.       Свобода, непринужденность, легкость (иногда энергичность), живость движения, в природе сопровождаемая сменой красок, бликов света.

2.       Удовольствие, наслаждение, хорошее настроение, получаемые от деятельности.

3.       Возможное использование орудий игры и участие другого лица, деятельность может носить соревновательный характер.

4.       Иногда наличие правил, четко определенной цели, ограничения во времени и пространстве.

5.       Непредсказуемость хода событий, интрига.

6.       Сопровождение звуками, а иногда сознательная деятельность по извлечению звуков.

7.       Имитация, подражание, а значит, доля вымысла, ирреальности.

8.       Игра может стать способом заработать деньги, она становится работой.

В целом глагол играть, делает вывод Е. Н. Королева, обладает положительной коннотацией, игра в сознании человека прочно связана с отдыхом, удовольствием, с процессами расслабления и релаксации организма после физического, психического, умственного напряжения. Но есть и игра, требующая напряжения ума, памяти, эмоций. Это творчество, импульс, путь к познанию жизни. Связи семем позволяют увидеть, что игра - связующая нить между миром взрослых и детей, миром реальным и вымышленным, серьезным и несерьезным (Королева, 2005, с. 13-14).

На основе такого исследования лексикографы могут уточнить в словарной статье связи нескольких значений по-лисемичной лексемы.

Второй пример иллюстрирует вхождение лингвиста в сферу типовых пропозиций, иначе говоря, в сферу образов событий.

При изучении структурных схем простого предложения в русском языке как знаков типовых пропозиций (синтаксических концептов, как мы их назвали) мы не сразу могли определить типовую пропозицию схемы кто/что действует чем. В этой схеме вербализуются достаточно разные ситуации и события внешнего мира.

Человек или животное проявляет себя движением какой-либо части своего тела (кто-то кивнул головой, махнул рукой, передернул плечами, переступил ногами и т. п.).

Некий феномен проявляет себя звуками (телега стучит колесами по мостовой, рыбины шлепали хвостами, птицы хлопали крыльями, отец постучал ложкой по столу и т. п.).

Некий феномен проявляет себя запахами (плащ пахнет нафталином), свечением (даль сияла каким-то мягким светом), испусканием частиц из своей массы (птенцы поросли серым пушком, дорога заросла кустарником и т. п.).

Человек проявляет себя выполнением некоторых функций, он управляет предприятием, владеет вниманием собравшихся, торгует грибами, ослаб ногами, устал душой, работает грузчиком и т. п. (подробнее соответствующий материал см.: Волохина, Попова, 1999, с. 56-69).

Несмотря на отсутствие лексических связей между рассмотренными вариациями, одинаковость структурной схемы все же подсказывает, что в сознании носителей старого русского языка была какая-то единая типовая пропозиция, которую обслуживала эта схема. Мы посчитали возможным реконструировать ее под именем «инобытие объекта».

В системе пропозиции «бытие объекта» (кто/что существует где) и «небытие объекта» (кого/чего нет где) пропозиция «инобытие объекта» находит свое место. Говорящие выделяли как особую пропозицию проявление тем или иным объектом своего присутствия в мире доступными ему средствами - запахами, звуками, свечением, телодвижением, местоположением и функционированием в том или ином статусе и т. п.

Эта типовая пропозиция представления себя миру постепенно утрачивала свою концептуальную ценность, а структурная схема разрушалась, так как не во всех случаях словоформа творительного падежа была в ней необходима для полноты информации. В целях экономии усилий достаточно было сказать, что кто-то кивнул, постучал, что нечто пахло, сияло, что вокруг светало, темнело и т. п., потому что глаголы включили в себя и значение творительного падежа, а часто и значение того феномена, который проявлял себя обозначенным действием.

Все это и привело к тому, что синтаксический концепт «инобытие объекта» утрачивался, разрушался, распадался на слои.

Но благодаря переживающей его структурной схеме кто/что действует чем мы догадываемся о его существовании в концептосфере наших предков и даем возможность историкам русского синтаксиса восстановить недостающие звенья развития целого ряда взаимосвязанных структурных схем простого предложения.

Таковы возможности использования когнитивного подхода в традиционных лингвистических семасиологических исследованиях.