Глава1: От «галактики Гуттенберга» к «Галактике Интернет»: причины и итоги.

Говоря о социальной структуре современного общества, опирающегося на электронные средства коммуникации, нельзя не упомянуть о таком исследователе, как Маршалл Маклюэн. Предсказав еще в середине XX столетия появление «глобальной сети», ученый выдвинул свои смелые идеи, которые до сих пор не теряют актуальности. Согласно Маклюэну, именно технология является двигателем прогресса, и каждое новое революционное изобретение влечет за собой трансформацию всего социального пространства. «Средство сообщения есть само сообщение» - эта фраза стала «крылатой» в кругу современных социальных исследователей, и неслучайно, ведь сейчас никто не будет отрицать, что восприятие информации меняется в зависимости от того, как и с помощью чего эта информация была передана. Маклюэн, рассматривая каждое новое средство коммуникации в отдельности, останавливается на двух главнейших переворотах в жизни людей. Первый - изобретение книгопечатания – ознаменовал переход от аудиовизуальной культуры Средних веков к таким явлениям, как свобода, индивидуализм и даже национализм, легшими в основу принципиально нового этапа в истории – Возрождения. Даже формирование протестантской религии немыслимо без печатного станка, поскольку именно массовое распространение книг, их доступность и перевод на национальные языки мог породить критическую позицию по отношению к католической церкви, со временем оформившуюся в религию, опирающуюся на личные заслуги человека, а не на авторитет Бога.

По Маклюэну, каждое новое технологическое изобретение есть в то же время «продолжение» наших органов чувств, их расширение за пределы материальной оболочки. Так, одежда – это продолжение нашей кожи, «наша разросшаяся кожа»⁷, дом – наша «коллективная кожа или одежда»⁸, письменность – продолжение нашего зрения, а телевидение – расширение не только осязания, но и всех других органов чувств, не разрушающее привычный линейный ряд восприятия и потому позитивно воспринятое людьми печатной культуры. Телевидение, наряду с другими электронными средствами коммуникации (телефон, телеграф и т.д.) возвещает приход новой эры – эры электричества, которая уничтожает «галактику Гуттенберга». Так, электрические технологии не централизуют и унифицируют общество, как это было раньше, но, наоборот, дробят и делят его на части. Специализированные журналы, малые компании, культурные феномены теперь не зависят от общего центра или административной верхушки, но сами образуют вокруг себя пространство, с легкостью могущее разрушиться и с такой же легкостью возродиться в любой другой точке. То же самое происходит со временем – оно сокращается. Результатом этого «пространственно-временного сужения» и становится новая, племенная организация общества, приход которой и предвещал Маклюэн. Ее символом является мировая сеть, изобретение которой не просто видоизменяет социальную материю, но, помимо всего прочего, приводит к расширению человеческой нервной системы вовне. Правда, напрашивающиеся отсюда пессимистичные выводы об атрофировании человеческого сознания Маклюэн игнорировал, провозглашая гимн новой технологии.

Итак, именно технология, по Маклюэну является двигателем прогресса и катализатором общественных изменений, итогом которых должно стать появление «глобальной деревни», где пространство и время слиты в едином континууме, то есть в протяженности.

Подобные идеи близки и другому исследователю, который, однако, предлагает иную классификацию и иной взгляд на причины развития общества и технологии. Этот известный футуролог, Э. Тоффлер, создатель теории волнового преобразования общества, считает, что в истории произошли три главные революции (аграрная, индустриальная, электрическая), и все они связаны с революциями в технологии. Кроме того, в отличие от Маклюэна, Тоффлер не считает саму технологию первопричиной и перводвигателем прогресса. «Множество ручьев происходящих перемен стеклись в один бурный поток. Открытие Нового Света дало толчок к развитию европейской культуры и экономики накануне индустриальной революции. Прирост населения обусловливал перемещение людей в города. Истощение лесов в Англии побудило использовать каменный уголь…»⁹ - Тоффлер рассматривает проблему комплексно и считает, что найти один единственный фактор просто невозможно. Но важен их результат – появление новой технологии, влекущее за собой трансформацию всего общества. По мнению ученого, до прихода первой аграрной революции люди использовали собственную мышечную силу и энергию солнца. Ситуация изменилась, когда человек стал применять сельскохозяйственные орудия труда, экономя свою собственную энергию. Вторая революция – использование нефти и газа в качестве источников горючего, результатом которого стало появление паровых двигателей и т.д. Вторая волна, породив индустриализм, индивидуализм и специализацию, превратила сам мир в вечно воспроизводящийся механизм: все дела люди делали синхронно, каждый человек являлся «винтиком» в социальной системе, без которого могла разрушиться вся архитектура общества. И, наконец, третья волна связана с появлением «технологий органов чувств»: машин, которые умеют видеть, слышать, а в современном мире, можно сказать, дополняя Тоффлера, еще и думать.

Так же, как и Маклюен, Тоффлер считает, что результатом этой «третьей волны» стало появление дифференцированного, многослойного общества, где все «кружится в водовороте» и не зависит друг от друга. Так, человек перестал быть винтиком, это потеряло свою актуальность с новыми медиа, мгновенными передачами сигналов из одной точки в другую и увеличением числа работ, которые за человека выполняет машина. Теперь принцип успеха – не завоевание пространства, не выполнение работы по твердо установленным алгоритмам, но мгновенность, достигающаяся с помощью электронных сигналов, и индивидуализация, возрастание ценности идей перед механическим исполнением работы. Рассредоточенное по интересам, целям и задачам общество пришло на смену старой иерархии и жесткой системы связей.

Другой известный социолог, Д. Белл, рассматривает современное общество как «постиндустриальное», пришедшее на смену доиндустриального и индустриального. Три величайшие революции, по Беллу, - паровая, электрическая и электронная имеют своими причинами развитие знания, прогресс науки. Рассматривая социум как состоящее из экономики и политики и независимое от культуры образование, Белл считает причинами технологических революций прогресс как в социуме, так и в культуре. По сути, как и Тоффлер, Белл видит множество разнообразных оснований, однако классифицирует их на те, которые относятся непосредственно к преобразования социума (общественные движения, революции, смены способов управления и производства) и те, которые относятся к морально-этической сфере (рационализация, появление гедонистических идеалов и т.д.), рассматривая их изолированно, отрицая их взаимовлияние и взаимопроникновение. Прогресс в обществе – это прежде всего прогресс в знании, современное общество, по Беллу, является прежде всего обществом знания и уже потом – обществом информационным: “корни постиндустриального общества лежат в беспрецедентном влиянии науки на производство”¹⁰. Однако не сама технология, как это считает Маклюэн, но культура и человек, ее творящий, являются двигателем прогресса и причиной социальных трансформаций. И если в доиндустриальном обществе основными отношениями были отношения человека с природой, в индустриальном – с машинами, то сейчас пришло время «игры между людьми», игры, которая ставит на кон политические и властные интересы, саму жизнь общества и через нее – каждого принадлежащего к социуму индивиду.

Таким образом, крупнейшие социологи, анализируя специфику современных отношений и появление новых феноменов, расходятся во мнениях относительно причин изменений, однако сходятся в выводимых результатах. Новый технологический фундамент общества, возникший в XXI веке с изобретением компьютера и Интернета, трансформирует социум и все человечество, раздробляя его на части, делая возможным мгновенность коммуникации и ставя во главу самого человека, его индивидуальность.

Обобщая выводы футурологов, социологов и ученых, современный исследователь М.Кастельс формулирует смелое учение о складывании нового типа общества – сетевого. Спецификой подхода Кастельса является то, что он характеризует новое состояние социума как «обновленный, информационный капитализм»: «информационализм связан с экспансией и обновлением капитализма, как индустриализм был связан с его становлением как способа производства»¹¹. Кастельс также выделяет, три крупнейшие революции: первая – замена ручных орудий машинами, вторая – изобретение электричества и третья – информационно-технологическая, возвестившая приход сетевого общества. По мнению ученого, главная роль в современных модификациях принадлежит не экономике, не культуре, но государству. Интернет – крупнейшее изобретение XXI века - был сформирован в итоге планов военного сектора США и научных достижений, и важным фактом является то, что предпринимательская индивидуальная культура так и не смогла приватизировать права на обладание «всемирной паутиной». Именно это стало величайшей удачей и счастьем для всего мира. Почему? Рассмотрим ниже.