Связь эксперимента с теорией: конвенционализм, тезис Дюгема-Куайна

До создания неевклидовых геометрий существовала только евклидова геометрия, за отсутствием претендентов именно она считалась геометрией реального физического пространства. После создания различных геометрических систем стало неясно, какая из них описывает свойства физических явлений. Можно ли экспериментальным путем доказать истинность, например, геометрии Римана и Лобачевского? По мнению Пуанкаре, геометрия не является ни опытной, ни априорной наукой, а состоит из условных, конвенциональных положений [5,с.40]. "Никакая геометрия не может быть более истинна, чем другая; та или иная геометрия может быть только более удобной. И вот евклидова геометрия есть и всегда будет наиболее удобной ..." [5,с.41]. Пуанкаре считается основателем конвенционализма в философии науки. Согласно конвенционализму (от лат. conuentio – соглашение), научные теории являются соглашениями ученых – соглашениями, которые всегда сохраняют ту или иную степень произвольности по отношению к экспериментальным фактам, в силу чего оказывается возможным при выборе теории руководствоваться критериями удобства и простоты.

На наш взгляд, Пуанкаре был бы во многом прав, если бы четко различал, в каком случае геометрия понимается как математическая теория, а в каком она включается в состав физической (или биологической, или социальной) теории и тем самым перестает существовать в прежнем, математическом виде. В качестве математической теории геометрия и не экспериментальна и не априорна, а действительно условна, т.е. принята как соответствующая критериям математического знания. В математике евклидова геометрия столь же безупречна, как и неевклидова, т.е. тезис Пуанкаре о том, что ни одна из геометрий не является более истинной, чем другая, здесь справедлив. Но как только геометрия "опрокидывается" в физику, ее статус становится иным. Вопреки Пуанкаре теперь есть основания для выбора одной из геометрических систем, и эти основания отнюдь не сводятся к критерию удобства, хотя и его следует принимать во внимание. Теперь их величества факты резко сужают возможности маневров в выборе теоретических средств, именно определенность фактов вынуждает, например, физиков описывать явления тяготения с помощью неевклидовых построений и использовать многомерные (не любые!) геометрии в физике элементарных частиц. Но диктуют ли факты вполне однозначную формулировку теорий, на основе которых, напоминаем, истолковывается природа самих фактов?

Отрицательный ответ на этот вопрос дается в рамках так называемого тезиса Дюгема-Куайна [6,с.158-164]. Согласно этому тезису, научная гипотеза не может быть окончательно ни верифицирована, ни фальсифицирована, ее всегда можно подкорректировать так, чтобы она соответствовала экспериментальным фактам. Тезис Дюгема-Куайна считается современной формулировкой концепции конвенционализма. Многочисленные попытки доказать либо несостоятельность, либо неопровержимость конвенционализма до сих пор не дали однозначного результата. Характер роста научного знания свидетельствует об одном: не следует ни недооценивать (в корректировке научных гипотез исключительно много возможностей), ни переоценивать (многие теории, по сути, являются достоянием прошлого, они потеряли свою актуальность несмотря на все корректировки) актуальность тезиса Дюгема-Куайна.