Техника детского психоанализа

Конспект из Кэвин О’Коннор «Теория и практика игровой психотерапии»

Начало лечения

Физическое пространство и оформление пространства игровой комнаты

Мы говорим о терапии в форме экосистемной клинической, дл которой есть свои требования, отличные от других форм терапии. Идеальная игровая комната достаточно просторна, чтобы ребенок мог проявлять значительную двигательную активность, не подвергая себя опасности уда­риться о предметы мебели, и все же не настолько велика, чтобы он терялся в ней и чувствовал себя отделенным от вас. Минимальный раз­мер игровой комнаты составляет приблизительно 9 м², а максимальный - не более 15 м² – для индивидуальной терапии. Независимо от величины комнаты полезно, если одна половина ее пола покры­та линолеумом, а другая — ковром, чтобы позволить проводить активные, «гряз­ные» упражнения на одной ее стороне, не беспокоясь постоянно о том, что ребё­нок может повредить ковер. Сторона комнаты, покрытая ковром, предназначена для спокойной деятельности, а также рутинной работы, падений и кувырков, ко­торые удобнее выполнять на мягкой поверхности. Небольшая раковина, располо­женная на линолеумной половине помещения, очень полезна в качестве источ­ника воды для ящика с песком, для водной игры, для рисования или просто для мытья рук. Желательно также наличие уборной. Если в игровой комнате есть окна, замените обычное стекло либо пластиком либо триплексом. Необходимый минимум мебели включает стол и несколько стульев. Стол должен быть достаточно высоким, чтобы за ним чувствовал себя комфортно ребенок, находящийся на латентной стадии развития. Младшие дети могут залезть на стул коленями, не испытывая от этого большого дискомфорта, но более старших детей, «детский» размер мебели может оскорбить. Помимо стола и стульев, полезны еще два предмета мебели. Один из них - большой шкаф, запирающийся на замок. Второй - песочный ящик или стол.

Игровые терапевты психодинамической ориентации обычно предоставляют детям очень ограниченный набор игрушек, отобранных по принципу их конкретного символического значения для лечения данного ребенка Кроме того, большинство из них используют индивидуальные игрушки и матери­алы для каждого ребенка и хранят их отдельно, чтобы они оставались нетронуты­ми между визитами этого ребенка.

Экосистемная игровая терапия делает основной акцент на взаимодействии ре­бенка и терапевта, а не на взаимодействии ребенка с игровыми материалами, и поэтому идеальная игровая комната в рамках этого направления практически пуста. Часто комната избавлена даже от мебели.

Не следует забывать, что терапевт надеется обладать «правильным» объектом (объектами) для каждого ребенка. Правильный объект - это предмет, который достаточно привлекателен для ребенка, чтобы он мог взять его для ис­пользования, он несет некое смысловое значение, и его можно применять для раз­решения конкретной проблемы, с которой сталкивается ребенок. Чтобы в любой момент иметь под рукой такие совершенные объекты для каждого ребенка, необ­ходимо обладать достаточно обширной коллекцией. Кроме того, следует помнить, что использование некоторых игрушек только во время сессии делает их особенными для ребенка.

Обязательны: детский рожок, фланелевая пеленка, детская присыпка или лосьон, мягкие игрушки-животные, объекты, притягивающие внимание, мячи, кубики, трещотки и музыкальные инструменты, уголь и мел для рисования. Не полезны игрушки однократного использования.

Вводная речь:

В последний раз, когда мы с тобой встречались, мы говорили о том, как грустно тебе иногда бывает и как сильно ты иногда злишься, и ты сказал, что хотел бы испытывать эти чувства не так часто. Итак, мы собираемся ненадолго встречаться каждую неделю и выяснять, что мы можем для этого сделать. Когда мы встречались в первый раз, я за­давал тебе много вопросов и много про тебя узнал. Сейчас я бы хотел узнать тебя не­много лучше. Но теперь я больше не хочу задавать тебе вопросы. Вместо этого я хотел бы провести с тобой некоторое время и просто посмотреть, какие вещи ты любишь делать и что тебе делать не нравится. Когда я узнаю о тебе еще что-то, мы подробнее по­говорим о твоих чувствах, а сейчас давай просто кое-что сделаем. Ты можешь делать все, что захочешь: играть с игрушками, говорить все что угодно...

Эта вводная речь предполагает, что поначалу у вас пройдут несколько неструк­турированных сессий; если вы не планировали это делать, переход может совер­шиться еще легче.

Первая сессия (первые сессии)

Анна Фрейд сравнивала фазы вхождения, исследования и пробного принятия в структуре лечения ребенка с обольщением. Сначала вы добиваетесь того, чтобы ребенок почувствовал себя в безопасности в незнакомых условиях с незнакомым человеком. Здесь идет упор на поддерживающие отношения, когда ребенок должен понять, что вы выдерживаете любые его пугающие мысли и импульсы, он должен начать считать вас частью его экосистемы. Но ребенок не может позволить стать частью своей экосистемы чужаку. Сперва он должен убедиться, что у вас есть что ему предложить. Фрейд делала для своих клиентов волшебные трюки и просто становилась чем-то знакомым веселым и безопасным в мире ребенка.

Альянс с ребенком можно считать эквивалентом терапевтического альянса, являющегося предпосылкой успешного психоаналитического лечения взрослых. Этот альянс также является детским аналогом трансферного невроза. Детские аналитики долго обсуждали способность ребенка к выработке клас­сического переноса, поскольку родители ребенка, исходные объекты, с которыми сформированы его инфантильные отношения и вокруг которых они вращаются, все еще являются интегральной частью жизни ребенка. Начальная аналитическая позиция Анны Фрейд состояла в том, что дети неспособны развивать невроз переноса, но позже она скорректировала свои взгляды, признав, что трансферный невроз может возникать у детей, но не в такой форме, как у взрослых.

Сейчас аналитики признают возможность возникновения пере­носа у детей, когда принимается в расчет уровень развития функций эго ребенка, включающих когнитивное развитие, устойчивость аф­фекта, нарциссическую уязвимость и зрелость защит, а также природа привязанности ребенка к его настоящим объектам. Перенос может развиваться и развивается в муках прохождения ребенком любой фазы развития, независимо от смещения зоны концентрации энергии либидо. Но еще более важной для развития невроза переноса, чем неза­висимость от первичных объектов, является достигнутая им степень интернализации. Достигая с ростом ребенка все большей устойчивости» интернализация по­зволяет аналитику проявлять больше гибкости при интерпретации сексуальных (либидинозных) и агрессивных стремлений и связанныхе ними фантазий.

Согласитесь вы или не согласитесь с тем, что дети способны вырабатывать трансферный невроз, несомненно одно: дети могут развивать рабочие отношения со своими терапевтами, которые могут содержать либо не содержать некоторых проекций. Но дети не только проецируют на терапевта некоторое количество своего опыта, по­лученного с людьми «настоящего» мира, но и проецируют свой опыт, полученный с терапевтом и в ходе терапии, на людей и ситуации, находящиеся за пределами игровой комнаты. Именно эта склонность ребенка смешивать мир в игровой ком­нате с миром вне ее обычно способствует реальным отношениям между ребенком и терапевтом, независимо от желаний или усилий последнего. Еще более важно другое - терапевт не нейтраль­ный экран, на который можно спроецировать свои фантазии, но сильный и ста­бильный человек, который служит для ребенка моделью принятия на себя ответ­ственности за свое поведение.

Традиционные детские психоаналитики в своей работе с ребенком стремятся поддерживать отношения переноса. Терапевты, работающие в русле играпии и терапии реальности, стремятся поддерживать с ребенком истинные отношения. Наиболее продуктивные отношения, которые вы можете выработать с вашим кли­ентом-ребенком, будут содержать оба подхода.

Как сделать игротерапевтические сессии терапевтическими

Краеугольным камнем экосистемной игровой терапии является убеждение в том, что корректирующие события представляют собой важнейший целительный элемент игровой терапии. Корректи­рующим является событие, которое нарушает прошлый опыт ребенка и/или его центральные убеждения (внутреннюю схему) и заставляет ребенка приходить к новому пониманию проблемы. Вооруженный этим новым пониманием, ребенок способен начать процесс разрешения проблемы, который создает новые, более эф­фективные и более адекватные способы удовлетворения потребностей с одновре­менным избавлением от патогенных механизмов приспособления. Более того, эко-системная игровая терапия постулирует, что первичная роль и долг терапевта заключаются в том, чтобы активно работать над наполнением детских игровых терапевтических сессий корректирующими событиями. Эти события могут быть как эмпирическими, так и когнитивными по своей природе.

Экосистемный игровой терапевт в одинаковой мере ориентирован на цель не­зависимо от того, требует ли план лечения долговременной или кратковременной игровой терапии. Тем не менее чем короче срок терапии, тем более ограниченны­ми и узкоопределенными должны быть ее цели. Терапевт - сочувствующий, дружелюбный и эмпатичный, но он редко по­такает клиенту. Тогда как терапевт уважает способность детей разрешать пробле­мы, кажется нечестным позволять им сделать это в свое время, особенно когда терапевт обладает знаниями о других детях, которые в похожих обстоятельствах сталкивались с подобными проблемами. Терапевт, будучи союзником ребенка, де­лает все, чтобы ускорить ход терапии, не испугав при этом ребенка и не вызвав у него пассивности, активного сопротивления или бегства. Терапевт руководит ре­бенком, поддерживая позитивный перенос перед лицом постоянной угрозы воз­никновения негативного переноса».

Планирование эмпирического компонента детской игровой терапии