3. Уловки логического характера. Понятие софизма

Среди уловок споров – возможных сознательных отступлений от нормативных принципов научно-рационального ведения спора – особое значение придается логическим уловкам. Такого рода уловки – софизмы – едва ли возможно перечислить, так как каждому правилу и принципу логики может соответствовать его софистическое извращение. Однако среди них можно выделить особо хитроумные способы введения людей в заблуждение. “Сидящий встал; кто встал, тот стоит; следовательно, сидящий стоит”, “Сократ — человек; человек — не то же самое, что Сократ; значит, Сократ — это нечто иное, чем Сократ”, “Этот пес твой; он является отцом; значит, он твой отец”?

Или такое, допустим, “доказательство”: “Для того чтобы видеть, нет необходимости иметь глаза, так как без правого глаза мы видим, без левого тоже видим; кроме правого и левого, других глаз у нас нет, поэтому ясно, что глаза не являются необходимыми для зрения”! Или такое неожиданное “заключение”: “Но когда говорят: “камни, бревна, железо”, то ведь это — молчащие, а говорят”!

Софизм “Рогатый” стал знаменитым еще в Древней Греции. И сейчас он кочует из энциклопедии в энциклопедию в качестве “образцового”. С его помощью можно уверить каждого, что он рогат: “Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял; значит, у тебя рога”.

Впрочем, рога — это мелочь в сравнении с тем, что вообще может быть доказано с помощью этого и подобных ему рассуждений. Убедить человека в том, что у него есть рога, копыта и хвост, или что любой, произвольно взятый отец, в том числе и не являющийся вообще человеком, — это как раз его отец и т.д., можно только посредством обмана или злоупотребления доверием. А это и есть, как говорит уголовный кодекс, мошенничество. Не случайно учитель императора Нерона древнеримский философ Сенека в своих “Письмах” сравнивал софизмы с искусством фокусников, относительно манипуляций которых мы не можем сказать, как они совершаются, хотя и твердо знаем, что в действительности все делается совсем не так, как это нам кажется.

В обычном и распространенном понимании софизм — это умышленный обман, основанный на нарушении правил языка или логики. Но обман тонкий и завуалированный, так что его не сразу и не каждому удается раскрыть. Цель его — выдать ложь за истину. Прибегать к софизмам предосудительно, как и вообще обманывать и внушать ложную мысль.

Софизму как ошибке, сделанной умышленно, с намерением ввести кого-либо в заблуждение, обычно противопоставляется паралогизм, понимаемый как непреднамеренная ошибка в рассуждении, обусловленная нарушением законов и правил логики. Паралогизм кажется намного предпочтительнее софизма, так как является, в сущности, не обманом, а искренним заблуждением и не связан, с умыслом подменить истину ложью.

Чаще всего софизмы связаны с недостаточной самокритичностью ума и неспособностью его сделать надлежащие выводы, с его стремлением охватить то, что пока ему неподвластно. Нередко софизм представляет собой просто защитную реакцию незнания или даже невежества, не желающего признать свое бессилие и уступить знанию.

Софизм традиционно считается помехой в обсуждении и в споре. Использование софизмов уводит рассуждения в сторону: вместо выбранной темы приходится говорить о правилах и принципах логики. Но в конце концов это препятствие не является чем-то серьезным. Использование софизмов с точки зрения рассматриваемой проблемы имеет чисто внешний характер, и при известном навыке в логическом анализе рассуждений софизм несложно обнаружить и убедительно опровергнуть.

Софизмы существуют и обсуждаются более двух тысячелетий, причем острота их обсуждения не снижается с годами. Когда были сформулированы первые софизмы, о правилах логики не было известно. Говорить в этой ситуации об умышленном нарушении законов и правил логики можно только с натяжкой. Тут что-то, другое. Ведь несерьезно предполагать, что с помощью софизма “Рогатый” можно убедить человека, что он рогат. Сомнительно также, что с помощью софизма “Лысый” кто-то надеялся уверить окружающих, что лысых людей нет. Невероятно, что софистическое рассуждение способно заставить кого-то поверить, что его отец — пес. Речь здесь, очевидно, идет не о “рогатых”, “лысых” и т.п., а о чем-то совершенно ином и более значительном. И как раз, чтобы подчеркнуть это обстоятельство, софизм формулируется так, что его заключение является заведомо ложным, прямо и резко противоречащим фактам.

Возникновение софизмов обычно связывается с философией софистов (Древняя Греция, V—IV вв. до новой эры), которая их обосновывала и оправдывала. Однако софизмы существовали задолго до философов-софистов, а наиболее известные и интересные были сформулированы позднее в сложившихся под влиянием Сократа философских школах. Термин “софизм” впервые ввел Аристотель, охарактеризовавший софистику как мнимую, а не действительную мудрость.

Софисты были своего рода интеллектуальными фокусниками, которые брались доказать или опровергнуть все, что угодно. Человеку ставят вопрос, естественно, как будто требуя ответа «Да» или «Нет»: «Перестал ли ты бить своего отца?». Но при любом ответе человек оказывается в нелепом положении. Нейтрализация софизмов состоит в раскрытии содержащихся в них ошибок логики. Так, в указанном случае мы имеем дело с неправильно поставленным вопросом с заведомо ложной посылкой. Другой способ опровержения данного софизма состоит в использовании «опровергающей аналогии рассуждения»: - «Перестал ли я бить своего отца? – Хорошо, я отвечу на ваш вопрос, но прежде вы столь же четко ответьте, перестали ли вы пить по утрам?».

Под названием софизмов иногда имеют в виду фактически антиномии – логически парадоксальные ситуации, содержащие в рассуждении какие-то дефекты, для которых в логике не найдено общепринятого решения. Например, парадокс «Куча»: «Последовательным добавлением песчинок нельзя составить никакую кучу. Если взять одну песчинку, то это явно не куча, две – тоже не куча. И никогда из не-кучи нельзя получить кучу, добавляя по одной песчинке». Трудность здесь состоит в характере самого понятия «куча». Особенность его в том, что нет определенного промежутка, когда нечто становится или перестает быть кучей.