3.Римский статут Международного уголовного суда.Рим. 17 июля 1998 г

Ри́мский стату́т Междунаро́дного Уголо́вного Суда́ (англ. Rome Statute of the International Criminal Court) — международный договор, учредивший Международный уголовный суд. Принят на дипломатической конференции в Риме 17 июля 1998 года[1] и вступил в силу с 1 июля 2002 года[2][3]. По состоянию на май 2011 года, договор ратифицировало 114 государств (англ.)русск.[3], всего Римский Статут подписало 139 государств[3], но ратифицировали соглашение не все. Сто пятнадцатым государством-участником с 1 августа 2011 г. станет Гренада[4]. Россия подписала Римский Статут 13 сентября 2000 года[2], но до настоящего времени не ратифицировала его[2][3]. Среди прочего, Устав устанавливает функции, юрисдикцию и структуру суда.

[править]История

Международные трибуналы, действовавшие в 1990-х годах (Международный трибунал по бывшей Югославии и Международный трибунал по Руанде) показали международному сообществу необходимость создания независимого и постоянного суда для разрешения дел, связанных с геноцидом, военными преступлениями и преступлениями против человечности. В июне 1998 года Генеральная Ассамблея ООН созвала конференцию «для завершения и принятия конвенции по учреждению международного уголовного суда». 17 июля 1998 года Римский статут был принят путём голосования, в ходе которого 120 государств проголосовали «за», 7 — «против» и 21 государство воздержалось.

Условием для вступления в силу Устава являлась ратификация Устава не менее, чем 60 государствами. Этот «барьер» был преодолён 11 апреля 2002 года. Соглашение вступило в силу 1 июля 2002 года.

17 июля 1998 г., после трехлетних дискуссий и напряженных заключительных переговоров, продолжавшихся пять недель, дипломатическая конференция полномочных представителей под эгидой ООН в Риме учредила постоянно действующий Международный уголовный суд (МУС). Приняв решение, призванное серьезно изменить ситуацию с правами человека в глобальном масштабе, мировое сообщество 120 голосами, при 21 воздержавшемся и лишь 7 голосах против, согласилось ввести в систему международных органов этот важнейший институт осуществления правосудия над самыми одиозными нарушителями прав человека. После ратификации первыми 60 государствами Римский статут вступит в силу и обеспечит Международному уголовному суду огромный потенциал международной юстиции в интересах наказания и предупреждения актов жестокости.

В комментариях Хьюман Райтс Вотч к Римской конференции мы назвали семь критериев, которые должны быть соблюдены для обеспечения независимости, справедливости и эффективности Суда как судебного органа: 1) независимость юрисдикции от согласия отдельных государств; 2) независимость от Совета Безопасности ООН; 3) наличие постоянного прокурора; 4) квалифицированный учет юрисдикционных требований отдельных государств (взаимодополняемость юрисдикций); 5) подсудность военных преступлений, совершенных как в ходе международных, так и в ходе внутренних вооруженных конфликтов; 6) четкая фиксация юридического обязательства государств-участников выполнять запросы суда о правовой помощи; 7) обеспечение максимальных стандартов международного правосудия в отношении прав обвиняемых и защиты свидетелей.

Оценивая результаты Римской конференции с точки зрения этих критериев, мы можем говорить о ее успехе. Даже наиболее слабое место принятого Статута – осуществление юрисдикции по представлению СБ ООН или государства-участника – может быть компенсировано широким охватом ратификации. При всех возможных недостатках Статут предоставляет добротную рабочую основу для суда, который мог бы оказать реальное влияние ни ситуацию в долгосрочной перспективе.

Создание Международного уголовного суда – это исторический шаг вперед в деле защиты прав человека и обеспечения соблюдения международного права.

В данном обзоре кратко излагаются основные положения Статута в контексте упомянутых семи критериев; затрагиваются также другие важные моменты с комментариями по наиболее спорным пунктам.

Так уделяем большое внимание международному сотрудничеству:

"6. МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО И СУДЕБНАЯ ПОМОЩЬ

Как уже отмечалось, в отсутствие у Суда собственного механизма исполнения решений сотрудничество со стороны государств играет решающую роль на всех стадиях, и в данном разделе объясняется, каким образом Суд будет действовать на практике. При том что во вступительной части говорится об общей обязанности государств-участников «всесторонне сотрудничать в расследовании и уголовном преследовании», из других положений следует, что запросы Суда являются для них юридически обязывающими.

Несмотря на многочисленные предложения иного рода, в Статуте была закреплена безусловная обязанность государств-участников по передаче лиц Суду. Слабое звено механизма сотрудничество заключается, однако, в двух крупных изъятиях из обязанности государств-участников обеспечивать «другие формы сотрудничества». Во-первых, по настоянию США и Франции, государство-участник может отказать в просьбе о помощи в том случае, если это касается предъявления документов или обнародования фактов, которые имеют отношение к его национальной безопасности. Данной формулировке было отдано предпочтение, в то время как англичане предлагали внести в Статут положения, которые в итоге позволили бы Суду самому определять оправданность ссылок на соображения национальной безопасности и принимать решение о раскрытии информации в случае признания недобросовестных действий со стороны государства и явной необоснованности ссылок. Тем не менее, окончательная редакция Статута все же позволяет Суду признать государство нарушающим свои обязательства по сотрудничеству и передать вопрос в Ассамблею государств-участников (статья 87-7).

Второе изъятие относится к случаям, когда меры по выполнению просьбы Суда о сотрудничестве запрещены в запрашиваемом государстве на основе существующего основополагающего принципа права общего применения (статья 93-3). В таких случаях Суд, после консультаций с государством, вносит в просьбу необходимые изменения. Предпочтительным, и в большей степени соответствующим общеправовым принципам, было бы обязательство государства внести изменения в собственное законодательство, однако итоговая формулировка является одним из примеров многочисленных уступок «государственному суверенитету», которыми изобилует Статут."