1.3. Любое рациональное действие экономично *

Действия, основанные на разуме, которые в силу этого могут быть поняты только исходя из разума, знают только одну цель - наибольшее удовлетворение действующего индивида. Достичь удовольствия, избежать страдания - таковы намерения. Здесь, конечно, мы не употребляем слова "удовольствие" и "страдание" в их обычном значении. На языке современных экономистов термин "удовольствие" включает в себя все, что представляется чело-

* L. von Mises. Socialism, p. 96-97.

[47]

веку желательным, все, чего он хочет и к чему стремится. Здесь, следовательно, исчезает обычная противоположность между благородной этикой долга и вульгарным гедонизмом. Современное представление о счастье, удовольствии, полезности, удовлетворении и тому подобном включает все человеческие цели, независимо от мотивов, которые могут быть моральными или аморальными, благородными или подлыми, альтруистическими или эгоистическими.

В общем случае люди действуют потому, что они не полностью удовлетворены. Если бы они могли всегда наслаждаться совершенным счастьем, они были бы безвольны, не имели бы желаний и ничего не предпринимали бы. В стране вечного довольства никто не действует. Действие вырастает только из нужды, из неудовлетворенности. Это целенаправленное стремление к чему-либо. Конечная цель его всегда в том, чтобы избежать того, что представляется несовершенством, - насытить нужду, достичь удовлетворения, стать более счастливым. Если бы люди имели в избытке все природные ресурсы, то могли бы достичь полного удовлетворения, тогда они могли бы пользоваться ими необдуманно. Им пришлось бы учитывать только собственные силы в наличии и время, ибо по-прежнему остаются ограниченными силы и продолжительность жизни для удовлетворения всех нужд. Все-таки вряд ли пришлось бы экономить время и труд. Экономия материалов их не интересовала бы. На деле, однако, материалы ограничены, и их приходится использовать так, чтобы удовлетворить сначала наиболее насущные нужды, расходуя на удовлетворение каждой потребности по возможности наименьшее количество материалов.

Сферы рациональной и экономической деятельности, таким образом, совпадают. Всякое разумное действие есть одновременно и действие экономическое. Всякая

[48]

экоомическая деятельность рациональна. Рациональное действие в первую очередь есть действие индивидуальное. Только индивид расуждает. Только индивид действует. Как из действий индивида возникает общество, будет показано далее.

1.4. Когда деятельность является "чисто экономической"*

Поскольку принцип экономичности приложим ко всем действиям человека, необходима особая осторожность, когда пытаются внутри единой сферы отделить "чисто экономические" действия от прочих остальных. Такое различение, необходимое для многих научных задач, позволяет выделить особенную цель и противопоставить ее всем другим. Эта цель - здесь мы не станем обсуждать, является ли она окончательной или служит только средством для какой-нибудь другой - состоит в максимальном увеличении дохода, исчисляемого в деньгах. Потому и невозможно ограничить ее специально выделенной сферой действий. Конечно, для каждого индивидуума она ограничена, но это определяется общим мировоззрением. Одно -для человека чести, другое -для того, кто готов променять своего друга за золото. Разграничение не оправдывается ни характером целей, ни особенностью средств. Оно оправдано особой природой применяемых методов. Только использование точных расчетов отличает "чисто экономические" действия от всяких других.

Сфера "чисто экономического" совершенно совпадает со сферой денежных расчетов. Мы склонны придавать

* L. von Miscs. Socialism, p. 107-109.

[49]

этому виду деятельности особую важность потому, что имеем возможность с помощью вычислений сопоставлять альтернативные решения с детальной точностью - весьма важное для нашего образа мысли и нашего поведения обстоятельство. Легко упустить из виду, что это различие - различие в технике мысли и действия - никоим образом не затрагивает конечных целей действий, в сущности единых. Неудачу всех попыток представить "экономическое" как особый раздел рационального, а в нем выделить еще более узкий раздел "чисто экономического" не следует приписывать порокам используемого аналитического аппарата. Нет сомнений, что эта проблема разрабатывалась с большой изощренностью и настойчивостью, и отсутствие ясных результатов отчетливо свидетельствует, что на этот вопрос просто не может быть удовлетворительного ответа. Ясно, что область "экономического" - та же, что область рационального, а "чисто экономическое" - это всего лишь область, в которой возможны денежные исчисления.

В конечном счете для человека есть всего лишь одна цель -достижение наибольшего удовлетворения. Сюда включено удовлетворение всех видов человеческих желаний и потребностей независимо от их природы - материальной или нематериальной. Вместо слова "удовлетворение" мы могли бы использовать слово "счастье", если бы не опасность ложного толкования, вероятного из-за традиционного противопоставления гедонизма и эвдемонизма.

Удовлетворение субъективно. Современная социальная философия настолько часто подчеркивала это свое отличие от прежних теорий, что стали забывать, что физиологическая природа человека и культурная общность взглядов и эмоций порождают далеко идущее сходство в оценке потребностей и способов их удовлетворения. Именно это

[50]

сходство оценок делает возможным существование общества. В силу общности целей люди способны жить вместе. По сравнению с тем, что большинство целей (в том числе важнейших) значимы для подавляющей части человечества, обстоятельство, что некоторые цели разделяются лишь немногими, не является доминирующим.

Обычное разделение экономических и неэкономических побуждений обесценивается тем, что, содной стороны, цели экономической деятельности лежат за пределами экономики, а с другой, вся рациональная деятельность есть деятельность экономическая. Вместе с тем, есть все основания для выделения "чисто экономической" деятельности (т. е. деятельности, поддающейся денежной оценке) из всех других. Как мы уже видели, за пределами сферы денежных расчетов остаются только промежуточные цели, поддающиеся непосредственной оценке. Значит, есть нужда в обращении к таким суждениям. Признание этой необходимости и стало основой рассматриваемого нами различения.